Текст книги "Драконология (СИ)"

Автор книги: Лев Каневский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 21 страниц)

  Катя посмотрела на статуэтки драконов. «Действительно, как живые. Кажется, что сейчас начнут двигаться». От них веяло теплотой и любовью.

  – Действительно необычная работа. А почему, вы сразу решили, что я не простая посетительница? Здесь же бывают тысячи людей? Я, чем-то отличаюсь от других?

  Селина сняла крышечку с носика заварочника и разлила ароматный напиток по чашкам.

  – Ну, обычные люди сразу бегут по городу. Поглазеть на смерть других. А сюда заглядывают люди необычные, или те, кто пришёл по надобности. Ты вроде бы здорова, и в лечении не нуждаешься. Так, что что-то чувствуешь, или знаешь. А твой вопрос о Стражнице, о многом может сказать посвящённому. Уже немало информации.

  Она улыбнулась. Добавила в свою чашку ложку мёда и стала размешивать. Катя поступила так же. Потом не удержалась и намазала лусту хлеба мёдом.

  – Действительно всё логично.

  Катя откусила большой кусок хлеба и отхлебнула из чашки. Селина поставила чашку на блюдце, и посмотрела на Катю.

  – Да и взгляд у тебя необычный. Уверенный, и я бы сказала, мудрый не по годам.

  Катя, смущённо опустила глаза в пол. Ей всегда было не по себе от комплиментов в её адрес.

  – Ну, до мудрости мне ещё столько, что столько не живут.

  Селина подняла чашку к губам и поставила снова на блюдце.

  – Пути богов неисповедимы. Никогда не знаешь, чем обернётся та или иная ситуация. И что эта ситуация даст самому человеку. Может быть поймёшь, когда пройдёшь посвящение.

  Катя недоумённо подняла глаза на собеседницу. Та улыбнулась Кате.

  – Тебя к нему ведут. Такое количество учителей неизбежно приведёт к посвящению. И раньше, чем ты думаешь. Я училась в Средиземском медицинском, и учитель у меня был один. Но посвящение меня не миновало. Не минует и тебя.

  Катя с интересом смотрела в глаза Селине.

  – Что же это за посвящение такое!?

  Селина задумчиво смотрела куда-то в пространство, теребя в руке амулетик на шее.

  – На то оно и посвящение, что бы узнать всё в своё время. Будешь готова, всё узнаешь сама.

  Они ещё долго говорили на отвлечённые темы, пока от входа не послышались шаги. В комнату вошли две девочки. Точнее девочка и девушка. И Селина поднялась из плетёного кресла. Пятнистая кошка спрыгнула с колен Кати и начала тереться о ноги вошедшей девушки. «Тото мне так тепло и уютно было. Даже не заметила, как всё это время гладила кошку у себя на коленях. А наш Семён, всё ещё шарахается при моём приближении».

  Катя повернулась к вошедшим. Они скромно поздоровались.

  – Здравствуйте.

  Старшая, явно торопилась.

  – Мам! Сегодня приёмный день. Обедаем и готовимся к приёму посетителей.

  Селина подошла к старшей, по возрасту, похоже, ровесница Кати, и потрепала дочку по голове.

  – Всё готово! Марш к столу.

  И обращаясь к Кате.

  – Пообедаете с нами?

  Катя улыбнулась. Она даже не заметила за разговором, что комната наполнилась запахами супа, картошки и мяса. В печи томилось сразу несколько блюд. «Когда Селина успела поставить их готовиться». Она вспомнила, что женщина поднималась из-за стола несколько раз.

  – Нет спасибо. Если я ещё и поем с вами, меня порвёт на части собственная энергия. Пойду, сброшу часть в городе. Давно хотела побывать здесь. Благодарю за вкусный чай и приятную беседу.

  Она кивнула головой Селине, в знак благодарности. Та кивнула в ответ.

  – Заходи ещё, поболтаем. С приятным собеседником приятно просто поболтать.

  Дочери Селины были одеты вполне по-городскому. Старшая, не сильно отличалась от Кати. И их даже можно было принять за сестёр. Проходя мимо неё, Катя улыбнулась ей, та улыбнулась в ответ. На шее у девушки была точно такая же цепочка с чешуйкой, что и у Селины.

  Катя прошла через кованые ворота города. Пустынные улицы навеяли ностальгию и воспоминания. Конечно же не Катины, а Алеха Семиреченского. Казалось, что она знает весь город, как свои пять пальцев. Вот сейчас она завернёт за угол, и увидит питьевой фонтанчик. Журчание воды, становилось всё сильнее. Она посмотрела на фонтанчик. Из него, как и много меэриссо назад била небольшая струйка воды, утекая в водосток под брусчаткой. Мимо Кати прошла группа туристов. Молодой парень – гид, рассказывал об укладе жизни горожан. Катя ещё раз взглянула на фонтанчик. Всё было, как тогда – много меэрис назад. Буд-то фонтан был сделан и поставлен только вчера. Ни потёков, ни водного камня, ни даже водорослей. Она пошла дальше. Дома и правда, выглядели неестественно. Швы между камнями, из которых они были сложены, срослись, и дома выглядели так, будто выросли из земли сами по себе. Катя провела рукой по стене одного из домов. Чёрный, немного шероховатый камень, отдавал чем-то тёплым. «Как человеческое тело. Мягкое и податливое. Живое!». Катерина заглянула за угол. Там стояла чёрная статуя. «Олле Сор – один из богатейших и жаднейших ростовщиков в Благодольске». Вспомнила Катя. Статуя ростовщика, пыталась закрыть ключом дверь дома. Катя заглянула через окно во внутрь. Пустая комната с массивной мебелью, камин. Лестница на второй этаж. Со второго этажа, спускается мужчина с пылесосом. Кате показалось знакомым его лицо. Точнее не Кате, а Алеху. Она взглянула на статую и снова на лицо уборщика. "Одно лицо! Даже щёгольски подкрученные усики, были практически одинаковыми. Не одна я переживаю свои прошлые жизни. Люди из древнего Благодольска тоже отрабатывают свою карму.

  Катя пошла дальше по улице. Чёрные статуи стали попадаться чаще. Катя вспоминала имена некоторых из них. Она вышла на торговую площадь. И вспомнила, как Алех первый раз увидел дракона, парящего над торговыми рядами. И холодное синеватое пламя, прокатившееся по палаткам. Свой страх, и свой бешеный бег до самого дома. Торговые ряды, были частично восстановлены, уже в это время. И кажется, что чёрные статуи торгуют товарами, как в то время. Вот приезжий оружейник, держит в руке меч меривской ковки. А за его спиной расположились полки с оружием со всех уголков Панериса. А вот купец из Средиземья, развернул рулон ткани, и показывает качество товара знатному горожанину Патону Узу и его жене Капе. Катя шла по восстановленным торговым рядам. Здесь было больше всего статуй. Дракон прилетел в орик – торговый день. А вот тут была палатка Зора. У него можно было купить перекусить, прямо на рынке. А вот и его статуя и чуть дальше статуя его старшей дочери Саломеи. «Странно, все палатки восстановлены, а Зор, стоит, будто помешивая, что-то в котле, повернув голову к дочери, и что-то говорит ей. Они оба даже не поняли, что произошло!».

  Катя увидела, что по ряду идёт женщина с бэйджем на блузке.

  – Извините пожалуйста. А вы не знаете, почему не восстановлена палатка закусочной?

  Женщина изумлённо посмотрела на Катю.

  – А почему вы решили, что это закусочная?

  Катя пожала плечами. И смутилась. Не говорить же работнице музея, что она помнит всё это из прошлой жизни в этом городе.

  – Ну, у хозяина характерная поза. Буд-то он помешивает что-то в котле, деревянной лопаточкой. А женщина, как будто держит корзину с продуктами.

  Женщина хмыкнула. И задала вопрос с сарказмом.

  – А может, вы знаете как их зовут!?

  Катя подошла к статуе и осмотрела подол рубахи Зора. Она прекрасно помнила, как метили горожане свои вещи. На подоле рубахи она увидела когда-то вышитые руны.

  – Хозяина звали Зор Перов.

  Она подошла к статуе его дочери и осмотрела подол блузы.

  – А её Саломея Перова.

  Женщина с сомнением подошла ближе, и увидев, что Катерина права, с изумлением спросила.

  – Кто вы такая?

  Потом, всё ещё сомневаясь, подошла к статуям Патона и его жены. И поискав на подоле руны, изумлённо посмотрела на Катю. Перешла к купцам.

  – А здесь рун нету!?

  Катя улыбнулась.

  – Скорее всего, это приезжие купцы. Так метили свою одежду горожане.

  Катя прочитала на бэйдже имя. «Всеслава Граниславовна Дружина». Та, не снимая изумлённой маски с лица, потерянно произнесла.

  – Вы не могли бы пройти со мной. Наверно нам понадобится ваша помощь. Вы так и не сказали кто вы и откуда.

  Катя пожала плечами.

  – Из Саратонского исторического унивеситета. Зовут меня Катерина Смородина.

  Они прошли дальше по рыночной площади, к каменно-деревянному, бывшему деревянному, а теперь только каменному, полуразрушенному строению. Работники музея, несколько историков, прораб и несколько рабочих, гадали, что это было за строение. Узнать в этих развалинах кормильню, было невозможно. Каменные столбы стояли как вкопанные, а крыша, полы и деревянные столы со стенами, полностью истлели. Статуи посетителей и хозяев, в беспорядке лежали на земле, присыпанные землёй, на которой уже много меэрис росла трава.

  Всеслава подвела Катю к собравшимся.

  – Может быть, вы поможете нам? Мы никак не можем решить, что это было за строение? Одни говорят, что это была продуктовая лавка, другие, что мебельная.

  Собравшиеся вопросительно посмотрели на Всеславу. Она успокаивающе махнула рукой, мол, потом обьясню. Катя прошла в разрушенное строение. Она прекрасно помнила, это была кормильня Хомы Гуртова. «Вон его статуя в переднике лежит ближе к заднему выходу. А вот статуя со сцепленными на груди руками, вышибалы, громилы Хума – пьяницы и драчуна, но очень сильного человека. Его вся детвора и ворьё, обходили стороной». Катя присела над статуей хозяина, осмотрелась вокруг.

  – Скорее всего, это была кормильня. У нескольких статуй характерные позы. Как будто они едят сидя, вон черепки глиняной посуды. Этот в переднике – хозяин кормильни.

  Она указала рукой на двух женщин и Хума, тоже присыпанных землёй.

  – Это официантки. А вон тот крепкий – вышибала.

  Все смотрели на Катерину, открыв рты. Только Всеслава, смотрела на происходящее с улыбкой. Катя невольно сама улыбнулась и вышла за периметр огороженной площадки кормильни. Всё собрание забурлило снова. Все наперебой говорили что-то своё, но вроде бы все согласились с Катиной версией. Сама же Катя тихонько отошла в сторонку и пошла по рядам к улице Алеха Семиреченского. «Как же она называлась? А, „Карамельная“ В те времена, там постоянно пахло из дворов жжёным сахаром». В этой стороне рынка стояли уже лавки зажиточных купцов, кто обычно торговал оптом. Эти были уже из дерева и добротно сложены. Но всё истлело, и поди разбери сейчас, чем торговала та или иная лавка. Большая часть их была не восстановлена. Только каменные, сросшиеся столбы и перегородки, да каменные статуи владельцев. Теперь только раскопки на месте каждой, дадут какой-то результат. Или придётся Кате рассказывать им, что где стояло, и чем тут торговали.

  Катя осторожно обходила множество каменных изваяний горожан. Её догнали Всеслава и молодой историк. «Ну вот накаркала. Теперь придётся работать и здесь».

  Историк перегородил Кате дорогу, и умоляюще сложив руки, взмолился.

  – Ради Яара Великого! Спасайте нас! Мы погрязли в обсуждениях, что где стояло, и чем тут торговали. Тут столько мелочей! И всё перемешано! Вы уже дали нам столько разгадок, только появившись у нас. Спасите нас от этого бардака. Наведите, хоть какой-то порядок! У вас так легко получается попадать в нужный ответ, что я склонен считать это мистикой.

  Всеслава мягко оттолкнула историка с дороги.

  – Извините пожалуйста Милослава за эти эмоции. Он уже несколько меэрис бьётся над этим рынком. Пытается восстановить все лавки в том виде, в котором они были.

  Катя улыбнулась.

  – Ну, я вижу, что у него получается довольно неплохо.

  Милослав смутился.

  – Спасибо большое. Только получается медленно и не всё правильно. Я это чувствую, но как надо не знаю. Воображения не хватает.

  Катя пожала плечами.

  – Сначала нужно спросить об этом мою начальницу. Она заведующая библиотекой в саратонском историческом университете. Сребра Ярисовна Зеленодольская.

  Милослав воздел руки к небу.

  – Ну вот, все лучшие кадры достаются другим. Вряд ли нам вас отдадут. У вас своей работы валом.

  Катя улыбнулась.

  – А вы попробуйте! Может быть вам и повезёт.

  Милослав, обратился к Всеславе.

  – Составь, пожалуйста, заявку в Саратонский универ. Может быть, действительно откомандируют её к нам. И занеси к Селине.

  И уже к Катерине.

  – Катенька, если это случится, то мы за меэрис отстроим всё здесь. Извините женщины, я побегу рукой водить. А то они без меня там наворотят такого, что потом за десять меэрис не разгребём. Досвидания Катя, с нетерпением буду ждать вас к нам на работу.

  Милослав ушёл. А Всеслава осталась.

  – Вы не возражаете, если я немного побуду вашим гидом?

  Катя пожала плечами.

  – Пожалуйста.

  Женщины пошли к выходу с торговой площади. Катя спросила.

  – А, что, директора этого музея тоже зовут Селина?

  Всеслава, недоумевая, посмотрела на неё.

  – Ну, на сколько я знаю, на этой части Благодатной долины, только одна Селина. Это наш директор Селина Антоновна Дикуль. Она живёт в домике на холме. Очень хороший администратор. Ну, и целитель отличный. К ней два дня в пенталис, выстраиваются огромные очереди больных. И если бы не её старшая дочка, тоже целитель, то она вряд ли справилась бы с таким наплывом страждущих и больных.

  Они вышли на улицу Карамельную. Катя вспомнила, как улепётывал Алех, сбивая прохожих, к своему дому. Она подошла к статуе мальчика, оглядывающегося на рыночную площадь. «Орд Келан – друг Алеха. Его зацепило пламенем дракона. Алех в это время был уже дальше по улице, и избежал дыхания Старха». На этой улице всё было засыпано землёй. Только пройдя некоторое расстояние, Катя увидела рабочих, осторожно ращищающих улицу. Всё было аккуратно разбито на квадраты, верёвками, и в каждом квадрате люди осторожно снимали слой за слоем землю копившуюся тут многие меэрис. За рабочими, улица приобрела почти прежний вид. Даже подворья, некоторые были расчищены. Правда, дома, смотрели на улицу пустыми провалами окон. Но некоторые могли похвастать новенькими окнами. Катя вспомнила, что стёкла изготавливались на улице Стекольной. В Благодольск, ехали купцы за стеклом со всей долины. «А какие витражи делали мастера. Но ведь сейчас, стекольное производство есть и в Белгороде? Наверно, кто-то из мастеров, всё же добрался туда?!».

  Всеслава, видя Катин интерес к этой части города, начала объяснять.

  – Эту улицу, мы только начали готовить к экскурсиям. Но уже много дворов, приведены к надлежащему виду.

  На улице было мало статуй. Все они в основном находились во дворах. Катя решилась спросить.

  – А зачем вы стали расчищать город? Это ведь, по сути, большая могила? Вы думали над моральной стороной этого музея?

  Всеслава грустно улыбнулась.

  – Конечно, думали! Но решили, что люди должны знать, почему это случилось с горожанами. Да конечно, кто старое помянет, тому глаз вон. Но кто забудет, тому оба! Так что пусть мы будем смотреть на мир одним глазом, но всё же хоть что-то будем видеть.

  Катя подумала: «А ведь она права. Сколько людей, изживают сейчас свою карму. Возможно и сама Всеслава этим занимается, только не знает этого».

  Катя увидела ворота подворья Касторов. Они были до неприличия новыми, и сильно отличались от прежних, но всё так же приоткрыты, как и тогда, когда Алех выводил со двора коня Касторов. Брусчатка расчищена, и можно было бы закрыть ворота полностью, но эта щёлка, так и осталась приоткрыта. Казалось, что сейчас из-за неё выскользнет девочка подросток.

  Катя вздрогнула. Из-за ворот, торчала черноволосая голова девочки подростка, с длинными прямыми волосами, прихваченными ярким обручем, которая, увидев Всеславу, нырнула обратно.

  Всеслава, тоже заметила девчонку и твёрдым шагом направилась к воротам. Зайдя во двор, она крикнула.

  – Кася! Кася вылазь! Вылазь кому говорю. Тебя заметили.

  В ответ, гробовая тишина. Катя прошла следом и огляделась. Всё было как тогда. Все статуи стояли и лежали на своих местах. Только двор был чистый, не была разбросана солома.

  Всеслава зашла в восстановленный дом, ища девочку. А Катя обошла двор, заглядывая в глаза статуям. Посреди двора, всё так же лежала статуя Ларса Кастора. А конюх так и держал кусок обрезанных поводьев, концы кожи обтрепались, но в руке конюха, кожа была ещё крепкой. Она взглянула на восстановленный сарай. Ворота так же приоткрыты.

  Катя зашла во внутрь. И обомлела. Свежая солома, громоздилась, почти до потолочных балок. Только статуи сына Кастора – Мелеха и новой служанки не было. Катя осмотрелась. Парная статуя стояла прислонённой к стене сарая. Из-за кучи соломы раздался шорох. Катина рука, автоматически потянулась к поясу, на котором когда-то, в прошлой жизни, висел нож. Катя улыбнулась своей реакции.

  – Вылазь уже, тебя рассекретили.

  Из-за соломы вышла черноволосая девочка в простом льняном, коротком платье с пояском, с вышитыми обережными узорами. Косой воротничок, аккуратно застёгнут. На ножках мягкие короткие кожаные сапожки в мелкую дырочку и открытыми пальчиками. Катя вспомнила младшая дочка Селины, и судя по словам Всеславы, зовут её Кася.

  – И что ты здесь делаешь?

  Девочка демонстративно задрала голову к потолку. Катя настояла.

  – Ведь тебя здесь ловят уже не первый раз? Да!?

  Девочка продолжала разглядывать потолочные балки. Катя присела на тюк соломы. И заговорщически подмигнула Касе.

  – Давай сделаем так. Ты расскажешь, что тебя сюда тянет, а потом я тебе расскажу, что меня сюда привело. Согласна?

  Кася опустила глаза в дощатый пол. Потом посмотрела прямо Кате в глаза.

  – А вы никому не расскажете?

  Катя улыбнулась, и положив руку на сердце, с пафосом произнесла.

  – Слово мага!

  Девочка насупилась, и смотря куда-то в сторну произнесла.

  – Сны мне снятся, что я тут жила когда-то.

  Катя заитерисовалась.

  – И кем же ты тогда была?

  Кася, молча, протянула руку в направлении парной статуи. Катя переспросила.

  – Велемирой? Служанкой?

  Девочка зарделась и отрицательно замотала головой. Катя недоумённо добавила.

  – Мелехом?

  Кася, уже изумлённо глядя на Катю, медленно утвердительно кивала.

  – А вы откуда знаете как его и её зовут? Эээ... звали.

  Катя склонила голову на бок, и поджав губы и протянув небольшую паузу ответила.

  – Ну, я здесь приблизительно по той же причине, что и ты.

  Кася округлила глаза.

  – Вы были этой служанкой.

  Пришла очередь краснеть Кате. Она улыбнулась.

  – Нет. Но, кажется, я знаю кто был Велемирой?!

  Кася обхватила щёки руками и округлила глаза.

  – Всеслава?!!

  За вортами, во дворе, зазвонил мобильник. Всеслава ответила. В щель ворот, было видно, как она ходит по двору, отвечая на телефонный звонок. Катя приблизилась к Касе, и понизив голос сказала.

  – Побудешь моим гидом? Тогда мы отпустим Всеславу. Пусть спокойно работает? А мы прогуляемся по городу!? Нам же есть, что вспомнить!?

  Девочка улыбнулась и кивнула. Всеслава закончила говорить и зашла в сарай.

  – Вот вы где! А я уже думала мистика какая-то, обе пропали. А они сидят и мирно беседуют.

  Катя с Касей переглянулись.

  – Да, мы с ней нашли общий язык. И мило поговорили. Если вам нужно идти, не беспокойтесь. Моим гидом побудет Кася. Я думаю, что она знает город не хуже вас?

  Всеслава кивнула.

  – Только потом заведите её домой. Мы её уже три раза искали в городе.

  Она потрепала девочку по голове.

  – Мама же волнуется!

  Катя улыбнулась.

  – Конечно, я заведу её домой.

  Всеслава, шутя, погрозила Касе пальцем. Та снова насупившись, спряталась за Катю. Всеслава вышла, и девочки остались вдвоём. Катя взяла за руку Касю, и они вышли на подворье Касторов.

  – Ну, теперь моя очередь рассказывать. Пошли к соседям.

  Девочка посмотрела на Катерину снизу вверх.

  – А к каким? К Налимовым, или к Плясуновым?

  Катя вспомнила: «Действительно, такие жили по обе стороны подворья Касторов. Девочка видела весьма реалистичные сны».

  – Нет! К Семиреченским!

  Девочка мягко освободила свою руку и побежала вперёд. Подворье Семиреченских тоже было восстановлено. Ворота в городе у всех были разные, каждый стремился выделиться, а теперь все одинаковые. Катя прошла через деревянную калитку и осмотрелась. Кася стояла посреди двора, озираясь.

  – И кем же была ты? Ты обещала рассказать!

  Катерина, молча, подошла к статуе мальчишки, в одиночестве стоящей посреди двора, и дотронулась до руки придерживавшей окаменевший нож. Каменные глаза мальчика были устремлены вверх. Она прекрасно помнила свои мысли, что бесполезно драть горло, как отец, брат и мама. Слуги, к тому времени уже давно разбежались с подворья. И заслоняться, тоже бесполезно. Помнила, как, все забегали, ища спасения за укрытиями. А он только поднял голову и стоял, наблюдая за парящим над двором чёрным драконом, и со страхом ожидая волны холодного синего пламени. Которое медленно начало опускаться на двор от головы дракона, растекаясь по нему, как вода. Помнила свои ощущения, когда, отяжелевшие ноги перестали двигаться, и тяжесть быстро прошла по телу, и темнота. Она услышала сзади голос Каси.

  – Ты была Алехом!?

  Катя кивнула.

  Они ещё долго гуляли по Городу каменных статуй, вспоминая свою жизнь в городе. Вспоминая курьёзное и не очень. Вспоминая жителей города, мимо которых проходили. И время когда прилетел Чёрный дракон. Алех помнил больше, так как видел на много больше прилётов Чёрного дракона. А Мелех, больше помнил жизнь до прилёта дракона.

  Когда Глаз Яара начал клониться к закату, они вышли к Холму Стражницы. На лавках, возле дома сидело три человека. Один был в кресле каталке. Они с недоверием посмотрели на прошедших в дом, без очереди, девочек. Из двери домика вышла женщина и пошла к рамке перемещения. Кася посмотрела на сидящих на лавках.

  – Проходите следующий. Мы не на приём.

  И спокойно пошла в дом. Катя вошла следом. В коридорчике стояла внушительная обувная полка. Они разулись. По деревянному полу, так приятно ступать босиком. Кася потянула её дальше по коридору.

  – Не будем мешать маме с сестрой, посидим в моей комнате. Покажу рисунки.

  И таки было на что посмотреть. Сценки из жизни горожан. Только лица не каменные, а живые, как буд-то она рисовала их с натуры. Дома, лавки, закусочные, люди и чёрный дракон над городом. Кася изрисовала несколько больших альбомов. Она взяла пастельные мелки и раскрыла чистый альбом. Быстро нанесла штрихи и контуры, потом тени. И Катя увидела двор Алеха Семиреченского. Быстро появлялись строения, и пока ещё живой мальчишка, смотрящий на размахивающего над его двором крыльями, Чёрного дракона.

  Катя взглядом показала на большой лист пергамента, лежащего на столе. Девочка кивнула и протянула ей мелки. Катя закрыла глаза, вспоминая выход с Карамельной улицы на торговую площадь, когда туда прилетел дракон. И быстро в той же манере, что и Кася, стала водить по бумаге мелками.

  Появились лавки, люди, дома. Часть людей уже превратились в камень, часть только начали превращаться, некоторые уже на половину превратились. На лицах людей читался ужас. И над всем этим, раскинув крылья, реял чёрный дракон. Один мальчик оглядывался на рынок, превращаясь в камень. А другой, улепётывал по улице. У Кати никак не получалось пламя дракона. Она начинала рисовать его, и каждый раз останавливалась.

  Там, где поток пламени плотный, идущий от головы дракона, всё получалось. А где поток растекается по торговым рядам, ничего не выходит. Тогда Кася берёт мелки у Кати и начинает рисовать растекающееся синеватое пламя, растирая плотный пастэльный мелок пальчиком. Вплоть до того, что граница пламени останавливается там, где люди только частично превратились в камень. Потом она чуть поправила тени на рисунке Кати, и даже люди стали узнаваемыми. Кася приколола лист к мольберту, и отойдя и явно любуясь рисунком сказала.

  – Здорово! Потом попробую выполнить маслом. Нужно было сразу тебе полотно подсунуть. Но я потом на полотне копию сварганю.

  Катя посмотрела на юное дарование и сказала.

  – А почему ты не покажешь свои рисунки взрослым? Ты же помогла бы восстановить город, уже меэрис назад.

  Кася нервно дёрнула плечиками.

  – Пыталась! Да только ничего не вышло. Не мешай и всё тут. А мама постоянно занята. Только папа видел. Но он учит меня скульптуре и промыслу по глине. Его другое не волнует. Хотя работы оценил очень высоко.

  Катя заговорщически, прищурив веки сказала.

  – Если я сюда приеду в командировку – работать, то я помогу тебе показать всё это взрослым. И ты будешь работать над восстановлением города на равнее со взрослыми.

  Кася улыбнулась и кивнула. Открылась дверь и в комнату вошла сестра Каси. В простом, но коротком льняном платье – косоворотке, больше похожем на мужскую, долгополую рубаху, с пояском и вышитым обережным узором.

  – Вы здесь?

  Она устало потёрла ладонями лицо и потянулась. Пойдёмте все ужинать. Мы уже закончили.

  Кася энергично поднялась со стула.

  – Знакомься! Моя старшая сестра Марина.

  Та улыбнулась и ответила.

  – Я вижу, вы уже познакомились.

  Катя поднялась и протянула девушке руку.

  – Очень приятно, Катя.

  Девушки пожали друг другу руки и Марина предложила.

  – Пошли ужинать. Мама разогревает всё. Сказала звать всех к столу.

  Катя стушевалась.

  – Да я и не приглашена. Неудобно как то?

  Марина взяла младшенькую и Катю за руки и потащила в кухню.

  – Неудобно штаны через голову одевать, голова в колошину не пролазит. Пошли! Там на всех хватит.

  И громко.

  – Мама! У нас гости! Ставь на стол ещё один прибор.

  Селина оторвалась от печи.

  – И кто интересно у нас в гостях?

  Увидев Катю, всплеснула руками.

  – Святой Яар! Ты ещё не ушла!?

  Катя виновато опустила глаза в пол.

  – Да вот, ваша младшенькая для меня гидом поработала, а потом свои рисунки показала. Интересные работы! Даже очень!

  Селина махнула рукой.

  – Ну, раз не успела сбежать, присаживайся. Покормим.

  В комнату вошёл крупный мужчина в просторных шароварах и льняной вышитой древним обережным узором, рубахе. Аккуратная борода и подстриженные усы. Весёлый с хитринкой взгляд. Марина тут же представила Катю.

  – Папа знакомься. Это Катерина.

  Мужчина ответил густым басом.

  – Очень приятно! Андрей Викентьевич. Давайте к столу. А то всё остынет.

  В этот вечер Катя поздно пришла домой. Вся семья Дикуль засиделась за ужином, принимая незваную гостью. Долго, и перебивая друг друга, рассказывали, как искали Кассандру по всему городу, а она спала на сеновале в восстановленном сарае.

  – И ведь не один раз!

  – Так хоть знаем где искать уже. И что её тянет в этот сарай?

  – Ага, там ещё эта статуя срамная. И куда её девать?

  Катя прыснула смехом.

  – Оставьте в сарае, только положите на солому. Пусть всё остаётся так, как было – реалистично.

  Кася сидела за столом красная как рак из кастрюли с кипятком. Много чего ещё узнала Катя об этой творческой семье в этот вечер. Почему то очень весёлого. Только потом догадалась, что глава семьи – очень весёлый человек. Всё правильно, лучше жить улыбаясь, чем всё время плакать. И горбушки хлебные, Селина всё ему подкладывает. «Вот откуда пошло – Хозяйская горбушка!»

  26. ПРАКТИКА. Маленькая начальница.

  Катерину всё же откомандировали в Благодольск. Но с одним условием. Она будет приходить только на случаи, когда самим решить проблему невозможно.

  Торговые ряды, требовали самого тщательного анализа. Рабочие начали раскопки ещё одной лавки. И снова не могли определить, чем тут торговали. Катя пришла на раскопки, и совершенно серьёзно задумавшись, произнесла.

  – Где то я уже видела рисунки этих рядов? Милослав, вы могли бы сходить со мной, к одной мелкой, но очень шустрой особе. Я думаю, что она немало поможет вашему горю, с наведением порядка в этом городе.

  Милослав пожал плечами и последовал за Катей. Они пришли к дому Селины, как раз когда её дочери вышли из рамки перемещения и начали подниматься по тропинке к дому. Катя и Милослав подождали их.

  Катя поздоровалась и обратилась к Касе.

  – Ну что, я нашла человека, который с удовольствием посмотрит твои работы.

  Милослав недоумённо пожал плечами. Кася смутилась. А Катя продолжила.

  – Милослав ведь не откажется посмотреть твои рисунки?

  Милослав совсем ошалело посмотрел на Катю, и с полным недоверием на лице прошёл в дом за девушками. Марина заходя к себе в комнату, с изумлением посмотрела в след процессии во главе со своей младшей сестрой.

  Зайдя в комнату, Кася обратилась к Катерине.

  – Какие именно ряды? У меня каждый ряд, в отдельном альбоме.

  Катя задумалась и решила больше особо не скрывать, что знает о городе больше здешних работников.

  – Давай пока что оптовые ряды.

  Девочка разложила альбомы на кровати, и взяла один.

  – Смотрите!

  Пока девочки разговаривали, Милослав стоял с отсутствующим видом, выражая полное сомнение Катиной затее. «Ну что может ему, умудрённому опытом и жизнью человеку, показать маленькая девочка?» Он взял из рук Катерины альбом, и с таким же отсутствующим видом открыл первую страницу. Катя в это время заговорщически смотр ела на Касю. А девочка на Милослава.

  У Каси расширились глаза, а брови поползли вверх. Катя перевела взгляд на историка. Тот с изумлением и полной растерянностью смотрел в альбом, переворачивая страницу за страницей. Потом перевёл взгляд поочерёдно на Катерину и Касю.

  – Кккак ...!? Ккто ...!? Оттткуда...!?

  Катя подмигнула Касе.

  – Скажем так, у девочки очень живое воображение. Недаром же она гуляла по городу. Она обучается скульптуре, но и рисунок у неё классно поставлен. Девочка очень талантлива. Не по годам!

  Милослав, осторожно, словно стеклянный, положил альбом на кровать, и взял другой. В полном ошеломлении, он стоял и перелистывал страницу за страницей. Потом попытался взглянуть на Катю, но что-то увидел у неё за спиной. Также осторожно положил альбом на кровать и подошёл к мольберту, за спиной Кати. Катерина развернулась и увидела, что привлекло внимание историка. Это была почти законченная работа с того наброска, что рисовали они с Касей, только в масле.

  Чёрный дракон, как живой, размахивал крыльями над рыночной площадью. Из его пасти лился поток голубого пламени, превращая людей в чёрные каменные статуи. И застывшая в немом ужасе фигура мальчика, наполовину превратившегося в камень.

  Милослав посмотрел на Касю и спросил, показывая на картину.

  – А ещё, что нибудь подобное имеется?

  Девочка присела на край кровати, и сцепив руки в замок опустила глаза в пол.

  – Несколько набросков под масло и одна законченная работа.

  Милослав, уже заинтерисовано.

  – Покажи?!!

  Кася поднялась и отодвинула занавеску от стены, открывая готовые холсты с набросками и одной готовой работой. Карамельная улица, ворота Касторов настежь открыты, и из них выезжает сам хозяин подворья, на том самом коне, что увёл со двора Алех Семиреченский, когда все люди на подворье были обращены в камень.