Текст книги "Драконология (СИ)"

Автор книги: Лев Каневский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 21 страниц)

  Ночь. Самая загадочная пора на нашей прекрасной Тигее. Три луны вращаются вокруг неё. Три дракона – дочери и сын Яариса и Моон – Тамарис, Литания и Триор. Литания и Триор появляются и днём и ночью, а вот Тамарис восходит на небосвод только ночью. Это только её время, только она правит ночью – она правительница ночи. Люди считали в древние времена, что Тамарис закрывает небосвод от глаза Яара своими большими крыльями, а звёзды – это блеск её чешуек. На самом деле планета просто поворачивается к глазу Яара другой стороной. А Тамарис постоянно находится с теневой стороны нашей планеты.

  Но нет дыма без огня. По ночам людям действительно является дракон. И зовут её, как и наше ночное светило, Тамарис. Она покровительница всех ночных существ. И только тот, кто очень любит ночь может увидеть этого дракона. Рабочий люд видит её крайне редко. Но, её видели звездочёты, астрологи, волшебники и разбойники. Правда, последние редко выживают. Не любит она разбойное племя.

  Расскажу я вам сегодня историю одного разбойника, так как он мне её рассказал. Или рассказ охранника караванов, бывшего когда-то разбойником.

  Ярис выдержал паузу и начал рассказ.

  Пошли мы как то грабить большой караван. В караване был большой отряд охраны и ватага решила напасть ночью. Тихо снять охрану и так же тихо вырезать остальных. Всё остальное, дело техники, поднять караван и увести его на стоянку ватаги.

   Но всё пошло не так. Похоже нас ждали! Мы подошли к стоянке, и не обнаружили постовых. Нам бы насторожиться и уйти, но мы пошли дальше. Как только мы вышли из зарослей, нас обстреляли из луков. Большинство из нашей ватаги были сразу убиты или ранены. Мне повезло, стрела прошла между рёбрами и рукой, едва оцарапав бок. Я метнулся обратно в заросли кустарника и бежал до тех пор, пока не добежал до леса. Возле меня ещё дважды пролетали стрелы. Как будто они видели в темноте лучше, чем днём.

  Только в лесу я пошёл спокойно, но не пошёл прямо на стоянку ватаги, а попетлял чуток по лесу. Только к утру вышел к стоянке.

  То, что я там увидел, потрясло меня. Вся брава, оставшаяся в лагере, была начисто вырезана. Как будто, кто-то куражась гонялся по стойбищу за хлопцами. Я видел смерть, но ещё никогда не видел в глазах мёртвых такого ужаса. Многие тела были покрыты инеем, у многих были холодные ожоги, как будто они долго прислонялись к холодному металлу гимой. Но на улице стояла жаркая летница. И даже ночью было душно от нагретой за день земли.

  Я тогда подумал, что лучше получить стрелу в спину, чем такая смерть. Ноги сами понесли меня прочь от этого места. Весь день я почти бежал. А к ночи просто упал, в какой-то овраг и вырубился.

  Проснулся я поздней ночью от дикого холода. Ночь это время разбойников и звездочётов, негоже разбойнику бояться ночи. Но у меня возникло чувство, что на меня кто-то пристально смотрит из темноты. И всё бы ничего, но я увидел, как по веткам ближайших деревьев ползёт иней. Простой страх ничто с тем ужасом, который пережил я. До сих пор плохо помню как нашёл в заплечном мешке кресало и поджёг сухую еловую ветку подвернувшуюся под руку. Ноги пытались бежать, но сил было мало, и ужас просто подкашивал коленки. Я увидел в овраге две большие кучи хвороста, наверное скопились там падая сверху в овраг. Перебравшись через одну и оказавшись между кучами, я сунул горящую ветку сначала под одну, потом под другую. С двух сторон от меня заполыхало пламя. Подняв голову, я увидел Тамарис, горевшую ярким холодным светом.

  Многие ватажники верили в Ночную покровительницу. Но по легендам, она крайне нетерпима к людям нашей профессии. Тем не менее, я начал горячо молиться Тамарис, прося прощения и заступничества. После молитвы меня отпустило, и я провалился в тяжёлый сон. Всю ночь мне снились кошмары. То на меня смотрел сквозь ветки деревьев огромный, чёрный дракон, то волки приходили, но их отогнали костры. То появлялась и пропадала какая то женщина в чёрной с блёстками одежде, с двумя обсидиановыми короткими мечами и чёрным луком, с чёрным колчаном полным чёрных стрел. Она с упрёком смотрела на меня, стоя на дне оврага за одним из горящих костров, как будто толкала в грудь. От её взгляда становилось холодно, даже жарко горящие костры не могли согреть стынущую в жилах кровь.

  Проснулся я днём. Глаз Яара был уже высоко, по обе стороны от меня тлели угли от сгоревших за ночь веток. Тогда я плохо запомнил эти ночные кошмары. Как пьяный, выбрался из оврага, и побрёл не разбирая тропинок, куда взгляд упирался. Только к вечеру немного отлегло и я начал соображать куда иду. Вижу места то знакомые. Много меэрис назад сбежал я отсюда за приключениями. А так как делать я ничего не умел, то через несколько меэрис скитаний примкнул к ватажникам, которые и обучили меня убивать. Это ведь почти что армия, свои законы, своя иерархия, только строем не ходят и воюют ночью, исподтишка, каждый сам за себя. Ударить из темноты кистенём, забрать монеты да ценности и раствориться в ночи.

  Никогда о смерти не думал, а теперь от мыслей о ней голова разламывается. Близко костлявая подошла.

  До ночи не дошёл я до деревни своей. Вышла на небо Тамарис. Собрал я хвороста, разложил костерок, достал, что в заплечном мешке было. Поужинал и лёг спать, но сон нейдёт никак. Видно ужасов прошлой ночью насмотрелся. Тамарис уже в зените. Засмотрелся я на небо. Красиво!!! Звёзды как алмазы сверкают, холодные, далёкие. Тамарис медленно плывёт по чёрному небу, как будто перебирая алмазные россыпи на небе. Так красиво, что дух захватывает!

  И вдруг, как ушат холодной воды – голос женский с другой стороны костра. Мягкий такой, вкрадчивый, но холодный:

  – А ты, разбойник, не чужд прекрасному! Весьма удивлена.

  Я подскочил как ужаленный пчелой в зад. Нож и сабля далеко, в нескольких саженях. Никак не успеть. А она сидит и смотрит прямо в душу.

  – Не дёргайся ты так. Хотела бы я тебя убить, ты бы уже умер.

  Вспомнились мне тут вчерашние сны. Ведь это она, та самая из сна. Всё попал, как кур в ощип. А она продолжает.

  – В ватаге твоей ни у одного не проснулось даже искры прекрасного. Только золото и страх.

  Понял я тогда. Это она братков в лагере положила. А она как мысли читает:

  – Прав ты. Это я ватажников твоих порвала и заморозила. Не осталось в них ничего живого. А как ты знаешь, мёртвое к мёртвому тянется. Так зачем же живым мертвецам по миру гулять?! Вот я их и отправила туда, где им давно место. А ты, я вижу, понял кто перед тобой?

  Тут я понял, что если помирать, то не трусом с вонючими штанами, а хотя бы раскаявшимся. Сел я обратно к костру, склонил голову. Заслужил я смерть такую. Много невинных загубил я. И говорю:

  – Да Властительница ночи, знаю.

  Взгляд её потеплел

  – Когда твои ватажники увидели меня, ни один не подумал о раскаянии или о красоте. Кто понял, в ужасе побежали проч. Кто не понял, решили, что их много и когда меня схватят то можно и побаловать со мной. Я ведь одна.

  Я поднял голову и посмотрел ей в глаза.

  – Зачем ты мне это говоришь? Испугать хочешь? Так я уже с прошлой ночи чуть в штаны не наложил.

  – Ха-ха-ха-ха-ха...... .

  Её смех звенел как хорошо замороженные сосульки, когда по ним легонько палочкой ударить.

  – Иди с миром. Не трону я тебя. Хотя подожди, дайка взгляну на тебя поближе.

  Глаза её заволокла чёрная пелена. Они стали чёрными и глубокими, такими глубокими, что я провалился в них и не помню, что было то. Только чувство такое, что кто-то пошарил по закоулкам души и выгреб на поверхность всё, хоть мало-мальски ценное.

  Очухался я быстро, сижу, трясу башкой. Пытаюсь зрение вернуть. Полегчало. А она и говорит:

  – Приходи на эту поляну каждую ночь, если, конечно, хочешь научиться чувствовать прекрасное. Ну а заодно и воинским искусствам подучишься.

  И пропала, буд-то её никогда и не было. Заснул я после этого. А днём пошёл в свою деревню. Поклонился отцу и мамке. Да и остался с ними.

  Пять меэрис после этого почти каждую ночь ходил я в лес на ту поляну. Много Властительница ночи поведала мне, о звёздах, о светилах, о лунах. Как найти нужную дорогу в лесах, о воздушных потоках. Ну и воинским искусствам она меня изрядно подучила.

  Женился! Детки пошли! Маришка меня все двенадцать меэрис ждала. Родня её хотела выгнать из деревни. Ведь младшим негоже замуж выходить, если старшая не замужем. Сильная баба оказалась и красивая. Настоящая ЖЕНЩИНА! До сих пор красавица, хоть и работает по хозяйству, больше даже чем мои родители. Просто знает и умеет чуть больше, чем наши старики. Знание, великая сила.

  С той поры прошло уж двадцать пять меэрис. Семь сыновей у меня и дочка. Младшему четыре. За это время выучился я грамоте, уже сам. Вместе с сынками караваны водим, и науки Тамарис я им передаю. А дочка моя стала знаменитой художницей. Её картины висят во дворцах многих правителей. У самого Иоана Солея обучалась. Братислава Будимировна Тротейская, может слышал кто! Вот такая со мной история приключилась.

  Катя вспомнила картины в малом зале библиотеки, подписанные в углу большими рунами «ББТ». Оглянулась на стены большого зала. Многие картины и тут, были подписаны так же. Она встала и пошла по залу, пристально разглядывая все картины на стенах. Она даже не обратила внимания, что с довольно приличного расстояния, она может рассматривать любые мелкие детали этих картин. Зрение, будто приближается к картине вплотную и подсовывает мощное увеличительное стекло. Когда до неё это дошло, она отошла на центр зала и сосредоточилась на одной из картин, почти под потолком. Стройные деревья лесного пейзажа поплыли на Катю, казалось, протяни руку и коснёшься шероховатой коры деревьев, почувствуешь запах хвои, а из того дупла выпрыгнет белка, спустится по стволу к орешнику, неподалёку и схватив пучок орехов потащит их в дупло. Так и хочется отмахнуться от близкой еловой ветки, отодвинув её в сторону, что бы пройти дальше в лес. В углу картины, красовалась та же подпись «ББТ». Катя на миг увидела образ молодой девушки в холщёвой хламиде, заляпанной красками, с мольбертом в левой руке и двумя кистями в правой. Одной кистью, она наносила мазки на полотно, а вторую придерживала мизинцем, обратным хватом. Девушка быстро поменяла кисти, перебирая пальцами, легко коснулась кистью мольберта, и продолжила наносить мазки на полотно.

  Видение пропало. Катя почувствовала на себе взгляд, и повернулась к своей кураторше. Та пристально смотрела за действиями Кати. Катерина быстро подошла к Сребре и рассказала о том, что с ней только что произошло.

  Сребра, внимательно выслушала её. Помолчала. Потом указав рукой на приоткрытую дверь в коридор универа из читалки сказала.

  – В коридоре, на скамье, сидит человек. В приоткрытую дверь он виден частично. Опиши его, не сходя с этого места.

  Катя представила, что смотрит в коридор через приоткрытую дверь. Зрение услужливо приблизилось к щёлке, и Катя увидела большую часть коридора.

  – Пожилой человек, седой, строгие черты лица. Скорее всего, военный. Одет в гражданский костюм – тройку. Чёрного цвета. Левая часть пиджака, коробится – у него там оружие. На ногах туфли, чёрные. Но подошва толстая и, скорее всего мягкая. Читает «Гвардейский вестник», за вчерашнее число. Интересно, что в универе делает гвардеец?

  Сребра, недоверчиво посмотрела на Катю. Встала и вышла в коридор. Почти сразу вернулась. Села на своё место. Рассеянно посмотрела на поверхность стола и произнесла.

  – Я почти тебя боюсь. С такими дарами, люди долго не живут. Не могут выдержать слишком большого напора энергии. Но ты-то ещё жива!?

  Она ткнула пальцем в руку Кати.

  – Вроде бы не призрак? Колись! Как ты это делаешь!!? Я могу понять дальновидение. Но число на газете!!?

  Катя пожала плечами.

  – Пока сама не разобралась. Просто получается и всё. Захотелось рассмотреть картины, зрение услужливо подсунуло умение. Но как это получилось, я сказать не могу. Просто не знаю!

  18. ЭКЗАМЕНЫ ЖИЗНИ. ЭКЗАМЕН 16. БЕЗ ВИНЫ ВИНОВАТАЯ.

  Катя как обычно пришла утром на работу. Проходя мимо Сребры, поздоровалась и хотела идти дальше, но та остановила её.

  – Звонил Сивцов. Слёзно выпрашивал тебя. В больнице пришли в себя Инна Далем и Агнеша Свиридова. Инспектор хочет, что бы ты присутствовала при разговоре с ними.

  Катя изумилась.

  – Инна в больнице!? Странно! Он же один из их группы. Чем же он так насолил Мехкасу, что тот его приложил? И чем Мехкасу не понравилась Агнеша? Милейшее существо, не на много отставала от меня по учёбе? А кто ещё в больнице? Я ведь так и не поинтересовалась, кто ещё попал под горячую руку этого дебила.

  Сребра отвела взгляд, и отвлечённо посмотрела на коробки с карточками.

  – Азамат Халитов, Богдан Борщёв и Ачим Березовский.

  Катя в изумлении качнула головой.

  – Теперь я понимаю, чем Мехкасу не угодила Агнеша. Она влюблена в Ачима. Скорее всего, полезла разнимать их, когда Мехкас разошёлся. А тот наверняка совсем слетел с катушек, тем более, что они явно выпили.

  Сребра еле заметно кивала на слова Кати.

  – Если в силах, и готова работать, звони Сивцову. И расскажи всё, что рассказала мне. У тебя работа не горит, сделаешь когда освободишься. Или через неделю. Иди уже.

  Катя быстро созвонилась с инспектором. Все пятеро лежали в Саратонской больнице нейрохирургии. Через мер, Катя подошла к зданию больницы. Инспектор ждал её на ступеньках.

  – Вы Катенька весьма пунктуальны. Сказано, через мер, значит ровно через мер. Пойдёмте. Я договорился встретиться с хирургом, который оперировал этих двоих.

   Хирургом оказался молодой худощавый парень, не на много старше Кати. Он провёл гостей в ординаторскую и усадил на диван. Сам сел за стол на простенький стул. Кате он показался знакомым.

  – Что вы хотели узнать инспектор?

  Сивцов раскрыл свой блокнот и достал ручку.

  – Что вы можете сказать о состоянии больных?

  Доктор, сцепил в замок руки на поверхности стола, и посмотрел на них, как будто на них был записан ответ на поставленный вопрос.

  – Оба в отличном состоянии и надеюсь, быстро пойдут на поправку. Свиридова только постоянно нервничает, как пришла в себя, всё спрашивает о каком-то Ачиме. Я уж подумал бред какой-то. Нет. Просто нервное возбуждение.

  – А остальные больные в каком состоянии?

  Хирург сделал недоумённое лицо. Потом вспомнил.

  – Ах, да. С ними поступило ещё трое. Они были в очень тяжёлом состоянии, и их забрало другое отделение. Так, что я не в курсе состояния тех троих. Я даже имён их не знаю. Они лежат в другом крыле здания. Там делают более сложные операции. Надеюсь у них тоже всё впорядке. Если у нас могут практиковаться начинающие хирурги, то туда берут только очень опытных и талантливых. Прошедших, так сказать, школу нейрохирургии на практике.

  При этих словах врач характерно поправил воротничок рубашки, и Катя тут же вспомнила худощавого парня, достававшего их с мамой расспросами по акушерству, даже дома. Мама тогда каждый его приход воспринимала воздеванием рук и чуть ли не руганью: «Да когда же у него практика закончится. Ни на работе, ни дома от него покоя нет!» Она внимательно посмотрела в лицо врачу. Тот смутился.

  – Если я не ошибаюсь!? Вы Алексей Бородулин?

  Хирург тоже пристальнее всмотрелся в лицо Кати.

  – Катерина Смородина!?

  Врач совсем стушевался и даже немного покраснел.

  – Простите меня пожалуйста за мою доставучесть. Просто в знаниях у меня пунктик. Я очень щепетилен в том, что касается моих знаний.

  Сивцов хмыкнул в кулак.

  – Так, отступления потом. Сейчас только дело. Можем мы поговорить с вашими подопечными?

  Врач с удовольствием сменил тему.

  – Да, да, конечно! Только в моём присутствии. Как только я дам отмашку, все вопросы прекращаются, и вы выходите из палаты!

  Они втроём прошли в палату к Инне Далему. Тот вздрогнул, увидев Катю, но когда вошёл врач, он успокоился.

  – Что, пришла добивать?

  Катя усмехнулась, вспомнив, с какой уверенностью Инна пытался достать её в универовском парке.

  – Добивать тебя будет инспектор Сивцов. А я так, его консультировать буду. С какой стороны к тебе проще подойти будет.

  Сивцов тоже улыбнулся. Пододвинул к кровати больного табуретку и сел.

  – И тут отступления от темы. Вот уж эти знакомые, вечно не дают вести следствие. Потом обсудите личное. Если доктор позволит! Теперь к делу. Вы помните, с чего началась заварушка?

  Катя присела на табурет возле стола под окном. Инна немного подумал вспоминая.

  – Я отошёл по нужде в кусты. Когда уходил, всё спокойно было. Когда вышел, Азамат уже лежал на песке, вся голова и рубашка в крови были. А Мехкас колотил Борщёва и Березовского. К ним бежала Агнешка. Она ещё не добежала до них, как Богдан отлетел метра на четыре и изо рта и носа полилась кровь. Голова его была вывернута неестественно. Агнешка подбежала и попыталась встать между Ачимом и Мехкасом. Но этот идиот совсем обезумел. Он врезал по голове девчонке со всей дури и та упала на песок. Тут подбросило Ачима и он как одержимый ринулся на Мехкаса. Я думал даже, что Ачим положит этого здоровяка. Мехкас и ему надавал по голове. Потом, как безумный огляделся и увидел Лизон в компании Канна. Подбежал к ним, ударил Лизку. Канн попытался возмутиться, но досталось и ему. Я подбежал к Мехкасу, когда он их тащил к кабине перемещения. Попытался остановить его. Что-то говорил ему. Но потом всё потемнело. Очухался я только тут.

  Сивцов закрыл блокнот.

  – Не много, но содержательно. Выздоравливайте. На суде ваши показания могут пригодиться.

  Катя тоже поднялась.

  – Выздоравливай герой. Пока. Ещё увидимся. Наверное?!

  Тут усмехнулся Далем.

  – Пока супердевочка. С тобой на узенькой дорожке лучше не сталкиваться.

  Катя улыбнулась, и приостановившись в дверях палаты, обернулась к сокурснику.

  – Так не ходи узенькими дорожками. А на широких, как нибудь разойдёмся.

  Они подошли к палате Свиридовой.

  Агнеша спала. Но, как только в палату вошла Катя, она тут же открыла глаза. Её голова была туго перевязана бинтами. На шее был фиксатор движений.

  – Катя?! Ты как здесь... !?

  В палату вошли врач и инспектор. Агнеша не успела договорить. Катя развела руками, и поджала губы.

  – Вот! Как-то так. Здравствуй Агнеша. Как ты? Врач говорит, что поправляешься?

  Агнеша отвела взгляд в окно.

  – Почему ты не поехала с группой!!? Если бы ты была с нами, то может быть, ничего и не было бы!

  Катя опустила глаза в пол.

  – А может было бы ещё хуже?! Ты этого знать не можешь. Я тоже. Инспектор хочет знать, что произошло на Серебрянной косе.

  Девушка посмотрела на инспектора. Тот достал из внутреннего кармана блокнот и ручку. Пододвинул табурет.

  – Да всё случилось очень быстро. Азамат, нашёл в сети твою драку и они с Богданом стали обсуждать, почему ты Мехкаса уделала. Это их слова. Они слишком громко начали спорить. Не заметили, как к ним сзади подошёл этот болван. Мехкас, увидев причину спора, взревел как бык. Выхватил у Азамата телефон и швырнул его далеко в море. Самого Азамата, схватил за майку и начал трясти. Богдан попытался вмешаться, но Мехкас, ударил Азамата снизу вверх в челюсть. Ачим бросился на помощь ребятам. Я побежала следом, прося Ачима не вмешиваться. Но разве он послушает!? Когда я подбежала, они уже сцепились. Богдан отлетел в сторону. Я попыталась втиснуться между Ачимом и Мехкасом, хоть как-то успокоить! Но, потом, только темнота.

  Инспектор закрыл блокнот. И опустил руки.

  – Всё почти так, как мы и думали. А почему, больше никто не видел, что произошло? Ведь вы там были всей группой!?

  Он посмотрел на Катерину. Она виновато опустила глаза в пол.

  Агнеша посмотрела на инспектора, потом на Катерину и снова на своё одеяло.

  – К этому времени все разбрелись по косе. Нужно же и отдохнуть от банкета.

  Свиридова посмотрела на Катю.

  – Если бы ты была на пляже с нами, то может остановила бы этого быка ещё раз?

  Она сделала паузу и прямо посмотрела на Катю.

  – Ты стала другой.

  Катя быстро подняла взгляд на Агнешу.

  – И что же ты увидела во мне нового?!

  Агнеша твёрдо смотрела в глаза Кати.

  – Взгляд изменился. Такой уверенности в тебе, я никогда не замечала.

  Катя снова уткнулась взглядом в пол.

  – Ты Агнеша, очень смелая. Без раздумий сунуться в драку мальчишек.

  Девушка отвела взгляд на одеяло, которым была накрыта.

  – Я жуткая трусиха! Просто я за Ачима боюсь.

  Инспектор уже подошёл к двери палаты, но повернулся к больной и в раздуми произнёс.

  – А это и есть настоящая храбрость. Когда ты, забыв про себя, бросаешься спасать любимого человека. Я думаю, что доктор узнает о состоянии вашего Ачима. И сообщит и нам, и вам.

  И повернувшись к доктору.

  – Спасибо доктор. Вы очень сильно продвинули расследование.

  Инспектор и Катя вышли на улицу. Сивцов расстегнул пиджак и достал носовой платок.

  – Как же сегодня жарко. Такое ощущение, что вот-вот начнётся палевень. А ещё только косень. ????????????????????????????

  Он промокнул платком капли пота на лбу. И складывая платок в карман, произнёс.

  – Медленно движется дело. Очень медленно. У вас, кажется хорошо развито ясновиденье? Может попробуете настроиться на кого нибудь из пропавших и определить их местонахождение?

  Катя неуверенно взглянула следователю в глаза. Там явственно читалось раздражение медленным ходом следствия.

  – Пробовала уже! Ничего не выходит. Всё перебивает какая-то вязкая чернота. Кто-то явно не хочет, что бы пленников обнаружили. Единственно, что я могу сказать с уверенностью, это то, что они ещё живы. По крайней мере Канн. Лизку я чувствую хуже. Мехкас, совсем закрыт от меня чернотой. Я про него вообще ничего не могу сказать.

  Инспектор отвернулся к больничному парку и тихо произнёс.

  – Ну, хотя бы такая информация. Это уже кое-что. Мы хотя бы знаем, что пленники зачем-то ему ещё нужны. Есть шансы освободить их. Вы извините мне моё раздражение. И то, что я вас таскаю за собой. Но при вас мне работается легче. Ваше мнение, настраивает меня на позитив, не смотря на то, что я вас практически не чувствую. Я эмпат и могу абсолютно точно сказать, врёт человек, или говорит правду. С вами такое не проходит. Но я голову даю на отсечение – вы не врёте и стараетесь помочь следствию. Такую искренность я вижу впервые.

  Катя улыбнулась. Она почувствовала, что явно нравится инспектору.

  – Я этого и не скрывала. Просто я сильно переживаю за Канна. А на счёт вашей нечувствительности, даже Сребра удивляется на мои способности. Да, и я сама в полной растерянности от них. У меня очень большое количество энергии. Сребра боится, что я могу не выжить при трансформации. Но пока, что всё в порядке, и даже становится легче.

  Разговаривая, они подошли к верее. Катя начала набирать адрес университета. Инспектор молча стоял рядом. Потом улыбнулся, и Катя отчётливо уловила его мысли. «Какого хрена я поддаюсь своим эмоциям. У меня любимая жена и двое детей. С этой девушкой меня связывает только работа. Она наблюдатель Зеленодольских, и проявление чувств, даже опасно для работы. Пора это прекращать».

  Катя отвернулась, пряча смущённую улыбку. Взяла себя в руки, и повернувшись снова к инспектору попрощалась.

  – До свидания инспектор. С вами тоже очень легко работается. Если я понадоблюсь звоните моей начальнице.

  И шагнула в проём портала.

  19. ЖИВАЯ СТАЛЬ, ИЛИ УЧИТЕЛЯ ЖИЗНИ.

  К Кате начало возвращаться здоровье. Сон на много улучшился. И она снова решила ходить на тренировки по вечерам. В один из таких вечеров, к ней подошёл тренер.

  Старх Ярисович протянул Кате слабоизогнутый односторонний меч в простых деревянных ножнах, обработанных тёмным лаком и чёрным железом. Катя взяла его в руки и вдруг почувствовала под руками жизнь. Ей представился образ сильного бородатого человека рядом с наковальней и с молотом в руке. Чем-то он сильно напоминал тренера. «Кузнец, ковавший его» – подумала она. Следующий образ молодого парня и девушки. Образы быстро менялись – они быстро мужали и потом старились. «Меч Асклепия» – подумала Катя – "Но, он же живой!?

  Катя мысленно спросила.

  – «Как твоё имя?!»

  И получила мысленный шуршащий, будто клинок рассекает воздух, ответ.

  – «Орлис, новая хозяйка».

  Катя недоумённо посмотрела на тренера. Тот так же недоумённо посмотрел на неё.

  – Если справишься с железкой, отдам на совсем.

  Катя посмотрела на тренера уже с недоверием. Он смутился и объяснил.

  – Я несколько раз пытался отдать его талантливым ученикам, но все они через некоторое время отказывались от него. Говорили, что он живой и не хочет, что бы им владели они. Что им снятся сны с живым мечом. А когда они с ним тренируются, то начинают путаться в самых простых приёмах.

  Катя немного смутилась.

  – Я что, настолько талантлива?

  Тренер опять смутился.

  – Не знаю на счёт талантливости. Говорить об этом пока рано. Слишком мало ты занимаешься. Но у тебя всё получается, как-то быстро. Как говорят с пол оборота. Сила в тебе большая. Да и сон я видел, что ты с этим мечом тренируешься.

  Тренер собрался было отойти, и сделал шаг в сторону, но вернулся обратно.

  – А давай, опробуем обновку!

  Катя пожала плечами и кивнула. Тренер улыбнулся, и крикнул в сторону тренирующихся ребят.

  – Алех! Бери свой меч и выходи на татами. Только защиту одень, с Катериной спаринговать будешь.

  Катя, тоже, пошла одевать защиту. Через пятнадцать сенов она вышла на татами. Алех ждал её, не заходя в зону спарринга. Она встала с другой стороны, и они оба одновременно шагнули на встречу друг другу.

  Тренер внимательно осмотрел бойцов и взмахнул бокэном, давая начало поединку.

  Лёгкий поклон, и мечи одновременно пошли из ножен. Боевая стойка – Хвост дракона, меч над головой в правой руке, левая выставлена вперёд, ладонью к противнику. У Алеха – Рог дракона, меч спереди одвуруч. С тех пор как Катя с Орлисом обменялись мысленными репликами, меч не произнёс больше ни слова, но Катя чувствовала, что меч её ведёт. Как в танце. Нога сама передвинулась чуть дальше. Алех заметил движение и атаковал Колющим ударом. Кончик Орлиса резко пошёл вниз и плавно оттолкнул атакующее лезвие. Слух резанул скрежет металла о металл. Уход с линии атаки, поворот, и лезвие Орлиса легонько касается защиты Алеха на спине.

  Взмах бокэна, и поединок окончен.

  Тренер подошёл к Кате, и посмотрев в глаза произнёс.

  – Меч твой! Что бы одногодка, спокойно уработал чемпиона семи стран, обладателя восьмого раута? Такое я вижу впервые!

  Алех растерянно стоял в стороне, опустив меч.

  – Давайте повторим поединок, это могло быть случайностью.

  Тренер посмотрел на него.

  – А если не случайность?

  Алех твёрдо взглянул на тренера.

  – Тогда я признаю поражение. Но обычно я брал верх в поединках с ней.

  Катя, молча, переводила взгляд на разговаривающих мужчин.

  Старх Ярисович кивнул и вышел за татами. Поединщики опять разошлись, и вложив мечи в ножны поклонились друг другу.

  Тренер взмахнул бокэном.

  Снова поклон и мечи обнажены. Алех не теряя времени, бросается в атаку, пытаясь рубящим ударом сверху достать Катю. Уход с линии атаки и поворот. Алех тоже развернулся и атаковал рубящим сбоку. Орлис с Катей легко отбили атаку. Меч в руке Кати крутанулся и лёг обратным хватом. Катя тут же атаковала серией вращательных рубящих ударов с обратного хвата, вынуждая Алеха защищаться. Тот разорвал дистанцию отступив. Меч в руке Кати лёг в прямой хват и Катя снова атаковала колющим ударом на уровне паха. Алех отбился и снова попытался разорвать дистанцию, но Катя не отступала. Шагнув следом и в сторону. Алех увидел только то, что Катя шагнула за ним и тут же атаковал. Но шагом в сторону та ушла с линии атаки, пропуская атакующего Алеха мимо себя, а Орлис тут же коснулся его доспеха на спине.

  Взмах бокэна тренера остановил поединок. Поединщики разошлись по краям татами. Катя вложила Орлис в ножны и поклонилась Алеху. Он же отсалютовал ей обнажённым мечом, как проигравший и в знак уважения к выигравшему бой. Катя ещё раз поклонилась, принимая ответственность за выигранный бой.

  Алех ушёл в раздевалку. Тренер подошёл к Кате.

  – Да... Катерина! Видимо меч и в самом деле непростой. Жалко такое сокровище отдавать неопытному бойцу. Но меч, похоже, сам выбрал хозяина, и будет помогать только ему.

  Тренер похлопал Катерину по плечу и отошёл к другим тренирующимся.

  Девушка, не веря, смотрела на меч в своей руке. Потом подошла к стойке с бокэном, взяла кончик своего пояса от кимоно и протёрла отполированное до блеска лезвие своего подопечного, почувствовав его благодарность. Она ещё раз взглянула на сверкающий клинок и с уважением вложила его в ножны, по-прежнему заткнутые за пояс.

  Взяв из стойки свой бокэн, она подумала, «Кому бы его отдать?» Но в ответ услышала шуршащую мыслеречь своего меча, «Не выбрасывай старого друга, он часть тебя. Не его вина, что ты его не слышишь. Его душа будет расти вместе с твоей. Он молод, но он твой учитель на всю жизнь. Я рождён для боя, он для тренировки и спаррингов. В конце концов, ты научишься слышать и его, а он научится говорить с тобой.»

  Катя, после этих объяснений, совсем по-другому взглянула на сделанную ей деревяшку. Мысленно поклонилась своему деревянному учителю и вложила его за пояс, рядом с Орлисом. «Нужно отремонтировать выбоины на бокэне и отполировать его заново». Подумала она. И почувствовала, что сердце отозвалось мягкой теплотой.

  Из раздевалки вышел Алех, переодетый и чистый, с большой спортивной сумкой на плече. Подошёл к Кате. От него пахло душистым хвойным мылом. Он был на голову выше Катерины. Та вопросительно посмотрела ему в глаза. Алех немного смутился, но взгляда не отвёл.

  – У тебя необычная техника. По спаррингуешь со мной немного? Я хотел бы освоить эти приёмы.

  Теперь смутилась Катя.

  – Да я и сама ещё толком не освоила её. Куда мне учить ей кого-то!

  Алех усмехнулся.

  – Скромность украшает не только воинов, но и воительниц! Вот сама разберёшься и мне, за одно, покажешь.

  Шуршащий голос в голове Кати произнёс, «Соглашайся! Лучшего спарринг-партнёра тебе не найти. По крайней мере, среди людей. Я с удовольствием помогу. Может, и мы чему подучимся у него?»

  Катя кивнула.

  – Хорошо. Когда я буду на тренировках, с удовольствием буду спарринговать с тобой.

  И она изобразила ритуальный поклон своему сопернику по спаррингам. Тот тоже поклонился и направился к выходу. Катя смотрела ему в спину и думала, «Правильно говорит Ли Ка Шуй – „Все мы друг другу учителя!“»

  20. УЧИТЕЛЯ ЖИЗНИ. И ОПЫТ, СЫН ОШИБОК ТРУДНЫХ. И ГЕНИЙ, ПАРАДОКСОВ ДРУГ.