Текст книги "Драконология (СИ)"

Автор книги: Лев Каневский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 21 страниц)

  Первое, что она увидела, открыв глаза, было обеспокоенное лицо Сееркан. Катя села на постели. Просторная, хорошо освещённая и вентилируемая комната. Сееркан отодвинулась, и, встав на колено, преклонила голову. Катерина недоумённо развела руками. Драконица, увидев движение, подняла голову и произнесла.

  – Богам выражают почтение. По крайней мере, когда Алмазный дракон воплощался последний раз, он принял именно такое обращение.

  Катя вспомнила свои сны о Тимирью, свои ощущения в них. И ответила.

  – Такое обращение было ему навязано самими драконами. Хотя он хотел бы, что бы к нему обращались просто, как к равному. На ритуалы теряется слишком много времени. Но где ты увидела Алмазного дракона? Здесь только ты и я?! А я обычный маг. Ты мой учитель, как и остальные драконы. И вы всегда будете моими учителями.

  Сееркан ухмыльнулась.

  – Учителями говоришь?! Почётно быть учителем того, кто является учителем всего драконьего рода! Кто бы мог подумать, что Моон принесёт в своей чешуйке зародыш нашего Бога – Тимирью, пропавшего тысячи меэрис назад. Твои сны, были началом пробуждения!!! Больше ни чем подобное обьяснить я не могу.

  Катя почувствовала, как в неё вливается энергия. Огромная воронка затягивает энергию из космического пространства в её ауру. «Наверное, электроника находящаяся рядом, выходит из сторя.» – подумала Катя.

  Всё прекратилось так же неожиданно, как и началось. Сееркан, так и стояла на одном колене. Только заворожено смотрела на Катю.

  – Впервые вижу, как дракон в человеческой ипостаси, качает энергию напрямую из космоса. Да ещё так много.

  Катя почувствовала себя на много лучше.

  – А где мы находимся? И встань ты с колен. Это как-то выбивает из колеи. Не даёт вести себя естественно – сильно смущает.

  Сееркан встала с колена.

  – Мы на древней базе пиратов. Мы не могли найти это место много меэриссо. Хотя приблизительно знали, где она находится. Как какая-то пелена висела над этим местом и была снята только несколько пенталис назад. Пираты ушли отсюда. Остались только два олуха, которые в нас стреляли. Но они какие-то странные. Клянутся, что их обманывали и что хотят служить Алмазному дракону вечно. Только бы быть рядом с ним. Говорят, что познали истину, о которой не подозревали. Похожий эффект был со свидетелями при превращении Леокордии – Золотого дракона.

  Катя вдруг начала понимать что произошло. «Я дракон??? Я дракон??! Я ДРАКОН!!!» Тяжесть наваливалась постепенно, но неотвратимо. Она начала понимать, что теперь на ней вся ответственность за планету, как на всех драконах, даже за всю вселенную драконов. «Но почему Сееркан принимает её за божество? Тем более за новое воплощение Тимирью? Я ведь по-прежнему Катерина Смородина, и ощущаю себя ею. Но, как-же это произошло? Для превращения нужно пролить кровь дракона, трижды ранив того». И вдруг вспомнила слова Орлиса, про кровь дракона у Канингрема. "Все три ранения, произошли на глазах всех драконов. Два свидетеля – двое пиратов. Всё сошлось?! Но где же Канн.

  – Сееркан! Нетооттаа тимирьятооссис нетаайю. Окайя ноти вклаайт мемоор плаймуус, нетаай ваарс Катаа. (Сееркан! Нестоит боготворить меня. Пока не включилась память крови, я просто Катя.)

  Сееркан посмотрела на Катю. Сначала с удивлением, а потом прикрыла ладонью рот и прыснула смехом.

  – Катаа! Таатай мемоор плаймуус пааймет вклаат. Теаат ааррр стеендаас, аа каакам лингвии транстоор?! ( Катя! Твоя память крови давно включена. Ты хоть понимаешь, на каком языке говоришь?!)

  Катя в свою очередь прикрыла рот ладонью. Она прекрасно поняла, что сказала. И прекрасно поняла ответ. «Маги такого не могут, это точно!» Она встала с койки, вышла из, ставшей тесной, комнатки, и быстро пошла по коридору. Она чувствовала правильную дорогу. Сееркан шла за ней.

  Катя почти выбежала из запутанной сети коридоров, пробитых в скалах, на свежий воздух. Любомир, Синьгли и Леокордия, находящиеся рядом с выходом, тут же встали на колено и склонили головы. У новоявленного дракона брызнули слёзы. «Неужели это будет всегда? Тимирью потребовалось тысяча пятьсот меэрис, что бы изменить к себе отношение, упростив его. Сколько же меэрис понадобится ей, что бы переломать теперешнее к себе отношение?». Но вместо этого она произнесла другое.

  – Где Канн? И поднимитесь с колен, невозможно общаться.

  Первой поднялась Леокордия.

  – Им занималась Леська, сестра. А недавно его и тела Елизаветы и Мехкаса, забрал гвардейский вертолёт. На этом же вертолёте увезли и пиратов.

  Любомир и Синьгли округлили глаза. Сзади хихикнула Сееркан. Катя опустила голову и исподлобья смотря на Любомира и Синьгли, произнесла, обращаясь к Леокордии.

  – Спасибо!

  Теперь уже Леокордия округлила глаза.

  – За что!!?

  – За сестру.

  И услышала сзади смешок Сееркан.

  – Алмазный дракон вернулся!

  Сзади, в коридоре послышались быстрые шаги. Из коридора выскочил Серогор.

  Увидев Катерину, с размаху бухнулся на одно колено и склонил голову. Та, всплеснув руками, бросилась поднимать его, и чуть ли не силой поставила его на ноги. И отряхивая ему штаны, как маленькому мальчику.

  – Ну, что произошло. Выкладывай.

  Подняв взгляд на лицо Серогора, стоящего с открытым ртом, она улыбнулась. Но посмотрев ему за спину и увидев, как по стенке в коридоре, не в силах разогнуться от смеха, стекает Сееркан, сама рассмеялась в голос.

  Драконы тоже начали улыбаться, смотря на растерянность брата. Катя перестала смеяться. Пальчиком, за подбородок, закрыла рот дракону.

  – Ну, что случилось?

  Серогор, сглотнул, и запинаясь начал говорить.

  – Т... там устройство. Тттикает. Ттикало. Ооно перестало тикать.

  Катя всплеснула руками.

  – Ну а если бы продолжало тикать!? То сейчас мы летали бы, как драконы. Только не как хотели, а как смогли бы. Скорее всего, это взрывное устройство. Ищите заложенные заряды. Его выключило тогда, когда я заправилась энергией, что бы восстановиться.

   Драконы явно были растеряны превращением Кати. «Но так тормозить?»

  Серогор метнулся обратно. Леокордия метнулась к кораблям. Сееркан, Любомир и Синьгли рассыпались по пляжу, сканируя песок, как живые миноискатели. Катя осталась одна, и вздохнула с облегчением, села на ступеньки, облокатившись на косяк двери. Невыносимо наблюдать уважение драконов, когда совсем недавно сама смотрела на них точно так же.

  Через два мера, все собрались на песке пляжа. Драконы сидели молча, все устали. Тёплый песок пляжа расслаблял. Катя молитвенно сложила руки и закрыла глаза. Она представила, как от неё к драконам тянутся тонкие ниточки энергии, подпитывая ослабевшую ауру, братьев и сестёр.

  Драконы были немного смущены и особенно не общались, но после подпитки. Алеся куда-то убежала, и через пятнадцать сен притащила огромную охапку сухих сучьев, выброшенных на берег волнами. Сложила из них костёр и щёлкнула пальцами. Костёр вспыхнул, как будто горел уже несколько часов. Любомир несогласно закачал головой.

  – Леська, ты бы хоть сказала куда идёшь. Помогли бы.

  Алеся мило улыбнулась.

  – У тебя ещё будет возможность помочь. На берегу много дров. Ну, кто отправится на охоту? Со мной!

  Поднялась Леокордия, за ней Серогор.

  Сек, и всех обдало воздухом от крыльев, взлетающих драконов. Катя поднялась и пошла следом за уходящим к берегу Любомиром. Они, молча, собрали две огромные кучи сучьев. Любомир превратился в Радужного дракона и подхватив лапами обе полетел к костру. Катя представила, что тоже превращается в дракона. Взгляд заволокло туманом, в котором замелькали синеватые, или чёрные, чешуйки с алмазами на кончиках. И в следующий сек, она увидела пляж с довольно большой высоты. Сзади что-то мешало. Она оглянулась. Огромные кожисто-перьевые крылья с синеватыми или чёрными, перьями по краям и ближе к костям. Каждая чешуйка, иссинечёрная, заканчивалась небольшим острым ограненным алмазом в виде капельки воды. Только не стекающей с тела, а перевёрнутой, как бы текущей вверх. Сложенный костистый гребень, бело-чёрный. И на каждом гребешке – гранёный алмаз на кончике. Алмазные, гранёные когти входили в песок. Ярко белые грудные пластины отражали заходящий Глаз Яара и отдавали красным. Она оттолкнулась от песка и расправила крылья. Поток воздуха, упруго толкнулся в перепонки крыльев и понёс дракона над водой, гладкой как зеркало, ясно отражающее небо, облака, заходящий Гелиос и летящего над водой дракона.

  Катя впервые увидела себя полностью, хотя бы снизу. Длинное тело, покрытое снизу белыми пластинами от головы до половины хвоста. Большие чёрные кожистые крылья с частичным перьевым покровом. Большая голова с алмазными рожками, усыпанная мелкой иссинечёрной мелкой чешуёй. И большие – добрые глаза. Крылья свободно и привычно несли Катю над океаном. «Буд-то всю жизнь летала». Но вот ощущения новые непривычные. На много лучше, чем лететь на спине у Сееркан.

  Пытаясь рассмотреть себя поближе, Катя незаметно приближалась к водной глади. Заметила она это только тогда, когда хвост коснулся воды. Удар хвоста по водной поверхности и Катя закладывает свечу. Из-за прибрежных скал выскакивает горизонт, и океан быстро уменьшается, открывая острова и горизонт за ними. А с другой стороны, близкие Живые горы. Она приняла горизонтальное положение на довольно большой высоте, и не спеша начала по спирали спускаться обратно.

  Когда она приземлилась на песчаной косе, Глаз Яара уже закатился за горизонт, и под скалой было очень темно. Только ближе к скале, горел большой костёр. Она представила себя человеком и быстро приобрела привычный облик. Как ей казалось. К ней подбежала Маара. Встала на колено и склонила голову.

  – Катя, пока не превращайся в дракона. Скоро прибудут гвардейцы. У нас есть несколько меров, но ничего необычного быть не должно. Среди них могут быть непосвящённые.

  Катя подняла с колена новую сестру.

  – Ненужно выказывать мне знаки уважения. Тем более так. Мне достаточно будет просто почувствовать ваше уважение, и всё.

  Маара, немного смущённо посмотрела на Катю.

  – Тогда спрячь это алмазное великолепие.

  Катя только тут почувствовала, что на голове, в волосах, что-то мешает. Она подняла руку и почувствовала под рукой небольшую диадему. А потом ощупала свою чёрно белую одежду, усыпанную мелкими алмазами. Орлис, тоже преобразился. Ножны и рукоять стали чёрными и матовыми, усыпанными мелкой алмазной крошкой, что бы руки не скользили. Она растерянно обратилась к Мааре.

  – А куда и как?!!

  Та серьёзно посмотрела на Катю.

  – Просто представь, что всего этого нет. Или представь, как ты хотела бы выглядеть.

  И, Катя представила, как она выглядела, когда спрыгнула со спины Сееркан на этот пляж. Маара удовлетворённо кивнула.

  – Ну вот, другое дело. Пошли.

  Катя представила на голове гульку из волос, волосы тут же перестали мешать. Она подняла руку и ощупала аккуратную гульку. «Удобно!». Подумала она и направилась к костру за Маарой.

   Драконы преобразились, они выглядели как обычные люди, только в лёгких доспехах и с фамильным оружием. Охотники уже вернулись. Весь клан Зеленодольских. Когда они последний раз собирались вместе? И жарили косулю на костре. «Красиво и романтично. И косулю жалко. Но пахнет так вкусно, что отказываться не стоит».

  При приближении Кати, все встали на одно колено и склонили головы. Катя смутилась.

  – Прошу вас, ненужно так реагировать при моём появлении. Это смущает. Совсем недавно вы были моими учителями, а теперь вы воспринимаете меня как учителя. Ненужно! Яар, Моон, пожалуйста, относитесь ко мне как к вашей дочке, ведь к Леокордии вы именно так и относитесь?! А все остальные мои братья и сёстры. Мне неудобно воспринимать вас по-другому. Да, и так воспринимать вас пока что тяжело.

  С этими словами она склонила голову, в знак уважения к своим приёмным родителям. И стояла так, пока к ней не подошли Яар и Моон, с разных сторон. Взяли её за руки и подвели к костру. Усадили между своих детей, сели рядом.

  Древний жест приёма в семью чужого ребёнка.

  Катя была благодарна им за этот жест. Это её хоть немного раскрепостило. Её приняли! Она посмотрела на рассевшихся вокруг огня братьев и сестёр. Только Леся стояла и вращала импровизированный деревянный вертел над костром.

  Яар, ткнул в мясо своим тонким мечом.

  – Леся, наверно уже готово. Ещё немного и пережарится.

  Младшая ткнула в мясо своим ножом и кивнула.

  – Пожалуй, да. Кто будет делить?

  Она легко сняла с распорок вертел, и выжидательно посмотрела в сторону Кати. Та пожала плечами и посмотрела на Яара.

  – Пищу делит старший в роду. Значит, тот, кто изначально занимался Тигеей. Ярис Матвеевич, вы глава рода. А я только-только родилась. Теперь Сребра, ты не самая младшая. Теперь это я младшая.

  Яар вздохнул.

  – И когда я перестану быть главой рода. Только подумал, что наконец-то сбросил с себя это ярмо! Как на меня предательски возложили его снова. Вот же вырастил на свою голову деток.

  Все улыбнулись. Алеся и Сребра прыснули смехом. Леокордия потупила взгляд и сказала.

  – Ты уже не только папа, но и дедушка.

  Яар всплеснул руками.

  – Ну, вот дождался. За триста меэриссото снова нашёлся дракон, которого назвали дедушкой. Такое было только тогда, когда драконы жили большими семьями. Совсем как мы. А вселенная была не такой огромной.

  С этими словами он поднялся и стал нарезать мясо ломтями, раздавая его детям, начиная со старшего. Никого не обделил. Себе и любимой Моон оставил самые последние куски, и поднёс любимой жене мясо сам, не передавая его по кругу.

  Алеся вытащила из своей сумки кувшин с лесными соленьями, кувшин компота из лесных ягод и большой каравай хлеба, который быстро нарезала ломтями. Яар сел обратно, рядом с Катей.

  – И сколько меэрис, я дедушка?

  Леокордия проглотила откушенный кусок мяса.

  – Уже сто двадцать пять.

  Яар, вертя в руке кусок мяса, закивал головой.

  – И вы до сих пор молчали? Вы могли прийти сюда телепортом в любой момент. А вы столько лет молчали. Стыдно! Ну и кто у меня? Внук или внучка?

  Серогор, смотря на кусок мяса, словно прицеливаясь, встрял в беседу.

  – Внучка, отец, внучка. Назвали Тоорис.

  Яар цокнул языком.

  – Карму несущая. Не боитесь собственной кармы?!

  Серогор перестал прицеливаться.

  – А в чём наша карма? Вроде бы делали всё правильно?

  Яар шутливо погрозил пальцем, и ткнув им в небо, провозгласил.

  – Ваша карма в том, что вы нам не сказали о рождении ещё одного дракона.

  И вгрызся в мясо. Драконы ели, вспоминая истории из своей долгой жизни. Смеялись. Кувшин с компотом ходил по кругу. Многие истории, Катя читала в старинных документах и пергаментах. Она задавала вопросы, исходя из прочитанного, и почерпнула много подробностей к уже прочитанному.

  В какой-то момент Катя, улучшив момент, спросила.

  – А скажите, превращение в дракона всегда сопровождается такой болью?

  Драконы начали переглядываться. Но ответила та, которая прошла через это – Леокордия.

  – Вообще-то, в первые сек, чувствуешь того дракона, кровь которого пролил. Я абсолютно чувствовала слабость Любомира от потери крови. А вот что почувствовала ты? Мы очень волновались за тебя.

  Катя припомнила свои ощущения.

  – Мне как буд-то, выкрутили все суставы. Мои внутренние органы словно взбесились и пошли против меня. Мозги словно вскипели. Было ощущение, что мне в голову набили гвоздей и пустили по ним электрический ток. Это только одна десятая моих ощущений, и перечислять эти ощущения очень долго.

  Драконы опять переглянулись. Леокордия, философски, размахивая остатками косули в руке, задумчиво произнесла.

  – Возможно, что кровь, которую пролила ты, добывалась под пыткой нашего собрата.

  И вдруг осеклась. Все посмотрели на Яара и Моон. Они в свою очередь переглянулись. Старх, бросил в костёр кость. И произнёс упавшим голосом.

  – У нас был только один инцидент с пропавшим драконом. Даже не драконом, а яйцом дракона.

  Леокордия, виновато опустила глаза на огонь и продолжила рассказ.

  – Моон снесла абсолютно чёрное яйцо. По обыкновению, она оставила его в совершенно неприступном месте, защитив место магией. Но через две пенталис, она перестала чувствовать сына. Прилетев на место, где она оставила развиваться яйцо, обнаружила, что оно пропало. Больше никто из нас не чувствовал брата. Мама хотела назвать его Танатаан.

  Катя посмотрела на приёмную маму. По щеке Моон катилась слеза. «Слёзы дракона дорого стоят,» – подумала Катя.

  – Свет поглощающий.

  Память крови показала площадку в Синих горах, в центре которой стояло большое, абсолютно чёрное яйцо.

  33. БУДНИ. ДРАКОН ПРОСНУЛСЯ.

  Проснулась Катя, когда глаз Яара был уже высоко. В окно, сквозь шторы, лился яркий луч. Окно было приоткрыто, и через него слышался шум, быстро приближающегося, квадроскорта. «Опять военные? Сколько можно, как выходной, так обязательно что-то происходит». Обычно посылали Николая. После того, как Коля спас её возле Белгородской библиотеки, она ему доверяла больше, чем кому бы то ни было. А те три пули, которые вырезали из него, он носил в чёрном мешочке в нагрудном кармане. Но коптер был не военным. Катя выглянула в окно. Возле входа во двор завис красивый квадрокроссовер – зелёный металик.

  Машина ловко развернулась и приземлилась на стоянку, рядом с домом. Двери распахнулись, и из них выскочила маленькая светленькая пуля. Размахивая плюшевым медведем, пуля взлетела на крыльцо, крича во всё горло.

  – Бабушка! Бабушка!

  Бабушка поймала её уже на крыльце, подхватила на руки и закружила.

  – Внученька, зайчик мой!

  Зайчик, чмокнул бабушку в щёку, и защебетал той на ушко последние новости.

  – Бабушка! Мы купили машину. И теперь будем не приходить, а прилетать к тебе. Ты знаешь, как интересно, когда пролетаешь рамки перемещения. Пейзаж меняется так быстро. Мы, пока летели, столько новых мест посмотрели. И теперь папа, не будет отказываться от твоих продуктов.

  Пока бабушка и внучка беседовали, от машины к крыльцу подошли Канн и Любомир, несущие большие сумки с продуктами. А в тамбур спустилась Катя. Леокордия, увидев её, закричала ещё громче, попутно полностью оглушив Татьяну Велеховну.

  – Папа! Мама уже тут!

  С этими словами она выкрутилась из объятий пожилой женщины, и кинулась на шею мамы. Бабушка, шутливо обиделась.

  – Ну вот, как только увидела маму, сразу забыла бабушку.

  Катя подошла к матери с дочкой на руках. А Леокордия, потупив виновато взгляд, ответила.

  – Я вас обеих люблю.

  И обняла и бабушку тоже, не слезая с маминых рук.

  Мужчины, тем временем прошли на кухню и поставили пакеты на стол. Кан, посмотрел на связку женщин, и со смешком произнёс.

  – Так, женщины разбирают пакеты с продуктами. Никто кроме них не справится с этой задачей лучше. А я заберу у вас это связующее звено.

  С этими словами, он взял дочку у жены с тёщей. Щёлкнул её по носику.

  – А выдавать папу бабушке нельзя. Папа очень любит, когда бабушка готовит, или мама. А если мы заберём отсюда все продукты? Дома их готовить некому. Мама занята часто. А у папы, не получится так хорошо. Так, что придётся чаще ездить к бабушке. Или бабушкины продукты просто испортятся. Жалко же переводить такую вкуснотищу.

  Дочка нахмурилась.

  – Жааалко.

  Катя слушала поучительные слова мужа и думала. «А ведь он прав, я не часто готовлю им». Но после двойного поцелуя, сразу в обе щеки, забыла обо всём. Канн взглянул ей в глаза.

  – Ну что отдохнула? Ты говорила, что возьмёшь отпуск?! Мой отпуск уже начался. Так, что звони своим телохранителям из спецназа и отправляй в отпуск и их. Мы тебя, меньше чем через две пенталис никуда не отпустим. А! Совсем забыл. Завтра приедут мои родители. Но они погостят только три дня. Отец всё ещё работает. Как гвардеец, он должен был уйти на пенсию пятнадцать меэрис назад. И до сих пор работает консультантом.

  Леокордия восторженно подбросила в воздух мишку и поймала его.

  -Ура!!! И бабушка Лера с дедушкой Ватором приедут.

  Катя улыбнулась.

  – Твои родители должны чаще навещать нас. Мы и так, как чужие друг другу. Может быть, мы смогли бы навещать их чаще, но, их же дома никогда нет. Только с твоим отцом по работе пересекаемся. И то не часто.

  Катя поцеловала мужа и дочку и пошла на второй этаж, предварительно предупредив маму.

  – Ма! Разбери продукты сама. Я пойду для Семаров комнату готовить. Они на три дня приедут.

  Татьяна Велеховна, раскладывая продукты по шкафчикам и в холодильник, посмотрела на Канна.

  – Наконец-то соберутся все вместе. Я твоих не видела два меэрис.

  Канн виновато опустил взгляд в пол и провёл рукой по волосам.

  – Да! К большому сожалению, у вас, то пусто, то густо. Моих родителей и дома застать невозможно.

  Татьяна Велеховна, не прекращая раскладывать продукты.

  – Ради таких моментов и живём, зятёк. Если бы мы не знали, что когда нибудь соберутся все, кого ты любишь, и кто любит тебя, то и жить не стоит.

  Катя, застилая большую постель в гостевой комнате, думала о своём. "Драконы влюбляются только раз в жизни, и я очень люблю Кана. Значит, я никогда больше не влюблюсь!? Или это, что-то отличное от любви. И если это любовь, то, что будет, когда Канн умрёт. А ведь это так и будет, он умрёт. Он обычный человек, и драконом стать не сможет. К такому он просто не готов. Его ждёт целая череда перерождений. И наверняка, мы встретимся в следующих его жизнях. Вспомнит ли он про нашу совместную жизнь? Сейчас он спокойно отдаст жизнь за меня, за детей. Как, тогда, в логове пиратов, он связанный, кинулся на Канингрема, когда тот ударил Елизавету палашом. И получил прикладом по голове. До сих пор шрамы на голове и теле. До конца жизни останутся. Может и хорошо, что он не знает о том, что я дракон? Странно, но моя драконья ипостась, равнодушна к Канну, и только когда я превращаюсь в человека, я вспоминаю о нём. Сейчас и я отдам жизнь за своих детей, только драконы не могут просто умереть. Дракона убить совсем не просто.

  Странно, но я божество, даже для драконов. Я рискую собой ради всей планеты, отдаю себя, ради всех людей, даже ради всей вселенной. Когда я думаю о вселенной, начинаю чувствовать её. Всё собирается в большой сгусток, такой родной, мягкой и пушистой энергии. Хочется всех обнять, стиснуть покрепче, но не раздавить, а именно обнять. За это, готова всё отдать. Это чувство наполняет энергией. И хочется жить и жить, только бы это состояние не заканчивалось.

  Хоть и дракон, хоть и божество, но обычные человеческие чувства тянут. И именно в них отдыхаешь душой. Как мне их будет не хватать. Может это и есть любовь, когда ты жертвуешь собой, чтобы тебя любили, и что бы любимые тобой счастливо прожили жизнь, унеся с собой эти светлые чувства в следующие жизни. Что бы и после реинкарнации, они жертвовали собой ради своих любимых и любящих. Человек всегда будет возвращаться туда, где ему было хорошо. Сребра, то же вышла замуж, за своего Истислава. Говорит, что это её пятый брак, родила сына. Говорит, что будет сильным магом.

  Почему же многим людям так плохо становится среди других людей. Почему они так ненавидят других людей, даже любящих их. Пираты практически все такие. Почему же те, кто видел моё превращение, те два пирата – двое свидетелей, готовы положить за меня жизнь? Может быть, пираты просто не способны на подобные чувства? Нужно присмотреться поближе к моим свидетелям. Интересно проследить за этим изменением в них, сейчас, они готовы четырежды положить свою жизнь за меня. Такая самоотдача не бывает просто так. И, с головой у них в порядке, одни из лучших в спецподразделении, что меня охраняет. Что-то же они в моём превращении увидели?".

  Она посмотрела через окно на соседний двухэтажный дом, обычно стоящий законсервированным. С красивыми ставнями на окнах. С черепичной крышей. И флюгером на печной трубе.

  Ставни были открыты, из трубы валил дым. Через открытое окно доносился приятный запах хлеба. «Мама давно уже не готовила хлеб сама. Значит соседи. Интересно будет познакомиться». Катя подошла к окну и открыла его шире.

  Из него открылся вид на соседский двор. Там молодая женщина развешивала бельё. Что-то знакомое мелькнуло в её движениях. Катя присмотрелась пристальнее. Она видела эту женщину не один раз, только в форме гвардейцев спецназа. «Кажется, зовут её Натали». Крепко сбитая, мускулистая фигура, облачённая теперь в простой, короткий халатик. И округлый животик. Святой Яар! Она беременна! Но ещё большее удивление ожидало Катю, когда из задней двери дома, вышел мужчина, и подойдя к женщине, обнял и поцеловал её. Это был Ярис Селищев. Один из свидетелей превращения Кати в Алмазного дракона – бывший пират. Теперь её бессменный телохранитель. Катя чуть не вывалилась из окна, наблюдая за парой.

  Селищев, заметив интерес к ним соседки, осторожно толкнул в бок свою спутницу и кивнул в сторону Кати. Оба улыбнулись и кивком головы поприветствовали свою подопечную. «Это, уже, ни в какие ворота не лезло, чтобы и тут охранять её. Пираты, конечно, ушли с планеты, и до сих пор не знаем куда, но, на драконов, по-прежнему, идёт охота. Случаев таких уменьшилось многократно. Просто они стали изощрённее. Осталась ведь гильдия купцов – та ещё заноза в заднице. Делают всё, на столько скрытно, что уличить их практически невозможно. Знаешь, что их рук дело, но напрямую не обвинишь. И рисковать беременной женщиной ради её охраны? Это слишком! Нужно дать взбучку своим охранникам, что бы больше такого не было». Катя кивнула в ответ и вылезла из окна в комнату.

  Прибравшись в гостевой, и перестелив постель, она собрала мусор и то, что нужно простирнуть, спустилась на кухню. Мама готовила завтрак. Вкусно пахло отбивной и картошкой, а ещё подливой. Катя сглотнула слюну, затолкала бельё в стиральную машину и развернулась к матери.

  – Ма! А что, у нас появились соседи?

  Татьяна Велеховна улыбнулась, помешивая подливу.

  – Так уже семь мэссалис. Зовут их Ярис и Натали Селищевы. Ей скоро рожать. На удивление крепенькая женщина. Оба военные. А как Натали готовит!? Всё сама делает. Даже хлеб печёт. Кстати, сходи к ним, возьми буханку. И попроси её готовить каждый день, пока у меня гости. Она сама предложила. Говорит, что свой хлебушек на много лучше магазинного.

  «Вот и повод, выволочку подчинённым устроить, без лишних глаз». Подумала Катерина. «Сейчас, я всё узнаю! Сейчас я им устрою такую бучу!». И вышла из дома.

  Катя подошла к забору, разделяющему участки. И исподлобья посмотрела на своих спецназовцев. Оба, видя рассерженную начальницу, виновато опустив головы, подошли к ней. Катя затянула небольшую паузу.

  – Ну и что это означает?

  Селищевы, демонстративно, и абсолютно синхронно, подняли головы к небу, и шутливо начали разглядывать облака. Катя не смогла удержаться от улыбки.

  – Ну, давайте серьёзно. Я поняла бы ещё, если бы он был один.

  Она кивнула на Яриса.

  – Но, ты же Натали, беременна. За нами постоянно идёт охота!

  Натали, мило улыбнулась.

  – А вы считайте, что он тут один. Мы с ним – муж и жена. Купили здесь домик.

  Катерина упёрла руки в бока. С прищуром посмотрев на супругов.

  – И кто из вас муж, а кто жена?

  Те хихикнули. На шеях у обоих, синхронно качнулись одинаковые чёрные драконовские чешуйки на чёрных цепочках. И Натали продолжила.

  – Мы действительно, купили этот домик. Я промониторила всю сеть и выяснила, что это место самое безопасное. Зелёную долину, охраняете вы, драконы. Мерива совсем рядом, они даже патрулируют этот район. Да и Суркея, принадлежит только драконам и посвящённым. Только идиот сунется сюда, или абсолютно незнающий человек. Мы прекрасно знаем, кому можно, что-то сказать, а кому нет. Ваша мама одна из немногих, кого следует охранять особо. Поэтому мы и решили, что пока я беременна, займусь охраной вашей мамы. Так, что считайте, что вас охраняет только Ярис.

  Катя сменила гнев на милость.

  – Ладно! Согласна с тобой. Тем более, что она тебе поможет с ребёнком, когда родишь. Она ведь акушер с большим стажем. И ей не так скучно будет. Мы не в состоянии навещать её как нам хочется. Не представляете, какое чувство вины огромное.

  Натали кивнула и обратилась к мужу.

  – Сходи за хлебом. Две буханки возьми.

  Потом повернулась к Катерине.

  – Мы всё понимаем. Наши решения тоже взвешенные. Я настояла на покупке этого дома, когда уходила в декрет. Вы не ругайте моего мужа. Он не оставит свою работу, даже если вы этого потребуете. Даже если этого потребую я, и буду устраивать истерики каждый день. Он физически не сможет этого сделать. Ему проще будет развестись со мной, хотя он меня очень сильно любит. А мы с вашей мамой справимся, я позабочусь об этом.

  Из дома вышел Ярис, неся в руках две большие буханки хлеба. Катя взяла хлеб. Постояла, рассматривая семейную пару, и тихо сказала.

  – Спасибо вам.

  Ярис, обнял жену, и так же тихо ответил.

  – Это вам спасибо. Когда я занимался пиратством, я видел мир чёрно белым. Либо да, либо нет. Убивал невинных людей, считая себя очень крутым. И от своей крутости, просто срывало мозг. Но после вашего превращения, мир обрёл столько красок и их оттенков, что вся моя крутость канула в бездну. Я сейчас на много круче чем был тогда. Но это такая пыль по сравнению с вами, или вот с этим.

  Он погладил жену по уже большому животу и поцеловал её.

  – Ценность сохранения и приумножения жизни, на много круче, чем её уничтожение.

  Катя, уже изумлённо посмотрела на Яриса. Помолчала, развернулась и пошла к дому. На крыльце, она оглянулась. Селищевы, стояли обнявшись возле забора, смотря ей в след. Она помахала им рукой и вошла в дом.

  34. ПОТЕРЯННОЕ ДЕТСТВО.

  Вечер, тогоже дня тоже не задался. Казалось, что всё спокойно и красиво. Но это была только иллюзия.

  Катя присела на качели во дворе маминого дома и просто наблюдала за постепенно темнеющим небом и зажигающимися звёздами. Ночи уже были тёплыми, и идти в дом не хотелось. Литания и Тамарис показались из-за леса. Две луны уже начали заселяться людьми и даже не вооружённым глазом, на них были видны огромные купола городов. На Литании были видны только яркие точки, так как орбита Литании на много дальше от планеты, чем орбита Тамарис. Людям не нужны корабли, для перемещения в космосе, рамки перемещения позволяют, даже, работать на лунах, и жить на планете, приходя вечером домой к семье. Хотя корабли на орбите, всё же есть. Есть и огромные искусственные станции, вон по небу летит яркая звёздочка, это одна из искусственных станций. Люди очень любознательны, и хотят во что бы то ни стало установить контакты с другими планетами. Пусть стараются. Это ведь тоже творчество. Познание мира. Пусть познают. Драконы не могут дать им эти знания, знание пришедшее извне, не так ценится, как приобретённое самими.