Текст книги "Подлинная история зубных фей (СИ)"

Автор книги: Лета Стрэндж

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 14 страниц)

Лета Стрэндж
Подлинная история зубных фей

Беспокойная ночь

Мерзкий скрипучий скрежет по стеклу прорезал тишину ночи. Чьи-то острые когти скреблись с отвратительной настойчивостью. Гремучими змеями на тонкой занавеске отражались лохматые волосы гостя.

Длинные когти двигались по стеклу. Луна светила слишком ярко, будто давая разглядеть очертание незнакомца в деталях.

Лана боялась дышать. И не смела шелохнуться. Широко раскрытыми глазами она смотрела на черный силуэт в окне.

Глухой толчок в раму. Лана хотела зажмуриться, зарыться под одеяло, закричать, в конце концов. Но не сделала ни движения. Её мышцы, голосовые связки – всё оцепенело. Может это ночной кошмар? “Проснись, проснись!” – безмолвно шептала она внутри себя. Ей, наконец, удалось зажмуриться

– Тук-тук, – раздался глухой стук от окна.

Лана открыла глаза. Нет, это не сон.

В окно теперь уже не стучали, а почти тарабанили. Стекла дребезжали, деревянные рамы поскрипывали. Гостья, не дождавшись приглашения, явно пыталась войти.

Хоть бы окно выдержало! взмолилась девочка. Еще она умоляла, чтобы деду, который давно уже спал, приспичило ее проверить или чтобы родители приехали пораньше, в эту же минуту. Хоть кто-то, ау! Но родители уехали на всю ночь. А сама она девочка большая, никто не будет заходить проверять ее. И только утром обнаружат ее растерзанные останки на кровати. Лана хотела бы даже заплакать, но ужас, подступивший уже к горлу, сковала ее целиком. Все в ней застыло, только сердце бешено и слишком громко колотилось, будто подавая сигналы хищнику снаружи.

И одеяло не спасет. Где-то в глубине ее пропавшей душонки еле тлела искорка надежды, что ее не заметят. Светло было только снаружи, а в комнате непролазная темень. Она надеялась, что ее не увидят, не заметят. Светло было только снаружи.

Тень пошевелилась. Голова ее повернулась, вырисовывая профиль с длинным крючковатым носом и тонким острым подбородком.

Тень плавно двинулась левее, к ближнему углу окна. Лана неотрывно следила за ней.

У самого угла окна, у изголовья, занавеска неплотно была закрыта. Оставалась щель в несколько сантиметров. Вот тут-то к ее ужасу гостья и остановилась. Лана разглядела ее лицо. Морщинистое, с глубокими темными впадинами глаз, с острыми зубами. Она смотрела прямо на нее. Вот так, будто она лежала неприкрытым аппетитным блюдом на тарелке. Лана сжалась, втягивая голову в плечи. Старуха приникла к окну. Она оскалилась, обнажив густой ряд поблескивающих острых зубов. Безумные глаза буквально сверлили девочку насквозь.

– Я тебя вииижу, – донесся ее голос, такой же скрипучий и пробирающий до дрожи как скрежет острием по стеклу. – Ты не спииишь.

Она ткнула когтем в окно, указывая в сторону девочки.

– Откроой окно. У тебя есть моее…– из ее рта вылез длинный отвратительный язык. Она им провела по стеклу, оставив влажные разводы.

Лана почувствовала приступ тошноты. Ее мутило, ей казалось, что она сходит с ума, она предпочла бы сейчас потерять сознание.

– Откроой, – уже взвыла старуха утробным голосом и хлопнула стеклу.

Стекло звонко прозвенело, как натянутая серебряная нить, которая вот-вот лопнет.

Но оно не треснуло, не лопнуло, но выдало скрип. К своему ужас Лана вспомнила, что эту половину окна она лишь захлопнула, совсем не запирала на ручку.

Лицо старухи исказила гримаса радости. Она потянула свои костлявые руки вверх и толкнула створку. Та поддалась и с жалобным скрипом начала распахиваться…

– Ааа! – наконец завизжала девочка. Она вцепилась руками в одеяло, подтянула его выше и продолжила визжать.

Старуха приподнялась выше к окну, сгорбилась, занесла свою костлявую руку на подоконник и потянулась к Лане.

…Вспышка! Свет!

Оглушительный свет озарил всю комнату.

Мерзкое лицо старухи сменилась на крайнее удивление.

Она так и зависла, наполовину заведя свое тело на подоконник и с протянутыми к Лане руками.

– С тобой все порядке? – раздался такой спокойный, такой теплый голос деда.

Лана ничего не ответила, продолжая таращится на старуху. Взгляд деда, не сразу сообразившего, что тут творится, упал на окно. И дед тут же бросился к окну через кровать. Он хотел схватить эту ведьму, но она ловко спрыгнула вниз. Жили они на пятом этаже, этот факт Лана вспомнила лишь позже.

Дед свесился с окна, огляделся – видимо, никого. Он запер окно, подёргал для надёжности.

Лана рыдала. Теперь она вволю могла полить слезы. Дед заключил в теплые объятия любимую внученьку.

– Это же был не сон, не кошмар, а реальность? – всхлипывала девочка. Ей очень хотелось, чтобы дед отговорил, что все это ей привиделось.

Но дед не отрицал, молча убаюкивая девочку, как когда-то, когда она была малюткой.

– Пойдем на кухню. Я приготовлю горячего чаю с медом.

Лана боялась отпустить дедушку. Она, стараясь не глядеть в сторону окна, прошмыгнула на кухню. О том, что ей уже тринадцать, и что она говорила о личном пространстве, она и не вспоминала.

– Что это было?! Ты же ведь тоже видел?! – грея руки об уже остывающую кружку, спросила Лана. Горячий чай с медом и с какими-то травинками, тепло деда, ярко-освещенная уютная кухонка сделали свое дело. Лана сейчас чувствовала себя в относительной безопасности. То, что произошло полчаса назад, казалось каким-то нереалистичным. Но все же изредка она настороженно косилась в сторону кухонного окна, от которого села подальше.

– Я расскажу тебе историю. Но завтра, когда твое сердце уляжется. Маленькая моя, не бойся, ведьма та не вернется, пока я рядом. Если хочешь, мы можем в гостиной на диване посмотреть твоих этих, как его, блогеров.

– Откуда ты знаешь, что не вернется? – не унималась девочка. – А вдруг сможет проникнуть? Как она летала на нашем этаже?

– Я уже выспался. И окна хорошо закрыл. И знаю, кто эти твари. Те еще злодейки, но сейчас они не настолько опасные и могущественные, как раньше. Встречался я как-то с ними. Отхватила одна из них от меня, – удовлетворённо отметил дед, погрозив в окно кулаком.

– Расскажи сейчас! Я ведь не успокоюсь. И ночь вся впереди, я не хочу заснуть.

– Хорошо, хорошо.

Нашествие ведьм

Сколько миров существует мы не можем сказать, но доподлинно известно, что их больше, чем один. Раньше они не соприкасались, были разделены невидимым барьером пространств. В одной из них живут ведьмы, там царит магия и колдовство, а в другой – совсем обычные люди.

Несколько тысяч лет назад границы миров были нарушены: в нитях мироздания возникли огромные бреши, точно в исхудалой рыболовной сети. Так наши миры соприкоснулись, сплелись в единое.

Люди и ведьмы стали невольными соседями. Но жизнь та была не жизнь, начались бесконечные войны, долгие, кровопролитные. Заклятые соседи не могли поделить пограничную территорию. Стоит сказать, что земля ведьм была меньшей, и они претендовали на людские. Ведьмы обладали непревзойденной силой – они умели обращаться с колдовской магией. И нрав у них были жесткий. Их вторжение превратило спокойные поля в поля сражений, а оживленные поселения в кладбища.

Битвы шли годами. Ни у кого не было перевеса – ведьмы были могущественны, но число их было значительно меньше, чем людей. Да и живучими были эти твари, даже после убиения их тела сжигали. Та практика сыграла недобрую вещь для людей – ведьмы в отместку начали сеять пожары, горели целые поселения, а в качестве трофея они забирали останки врагов с поля боя.

Этими костями они вымостили обширную территорию близ границ миров. Чем больше было костей, тем больше они ликовали. Звери и птицы боялись ходить в сторону этого гиблого места.

Позже, когда костей, убитых ими тысяч людей, стало ещё больше, они начали строить свой город. Город ужаса и боли. Город Костей. Для ведьм он являлся символом и доказательством их мощи и победы над людьми.

Но только лишь для того, чтобы вселять ужас в сердца людей они строили свой город? Только лишь, чтобы бравировать своими боевыми заслугами строили они тот город? Нет. Было ещё кое-что. Когда они собирали свои трофеи в виде останков на поле боя, они сделали судьбоносную и ужасающую своими последствиями открытие – кости хранили в себе эфемерную энергию. Кожа, волосы, мышцы, внутренности – все увядало, горело, гнило, но лишь кости были крепче и вбирали в себя остатки живого. Ведьмы научились подпитываться этой энергией. Вот зачем они воздвигли этот город. Город, наполненный болью и смертями, дарил им силы.

Много костей, еще больше костей им нужно было. Они становились сильнее и жаднее до человеческих смертей.

Их набеги на людские поселения усилились, они уже не разбирали ничего: пленные, смиренные, земли, уговоры, уступки, перемирие – им ничего не нужно было. Только их смерть.

Человечеству грозила полная погибель. Беспощадная нечисть косила людей сотни за сотнями, поселения за поселениями.

Казалось, исход уже предрешен. Ведьмы уверенно брали верх. Но тут в дело вмешался Великий Волшебник. Никто не знает, откуда он, вероятно, из тех же земель что и ведьмы, а может из совсем иного мира. Потому что он более силен и могущественен, чем ведьмы. Волшебник объединился с людьми против орды нечисти. Грянула великая битва. Еще тысячи людей погибло, но и ведьм сгинуло немало. В конце концов, ведьмы отступили. Но Волшебнику удалось не только это – он смог запечатать проход между мирами.

Люди после стольких лет изнурительных сражений вздохнули свободно. Они слагали оды Волшебнику. Просилили остаться его с ними, но никто не знает, какие еще великие дела у Волшебника. Он покинул их.

К несчастью, недолго длился покой в людских землях. Полотно миров было истреплено бесповоротно, хоть Волшебник и залатал дыры, но все же тут и там возникали новые маленькие прорехи. И ведьмы, привыкшие брать силы из человеческих останков, не заставили себя долго ждать, они вновь набегали, убивали.

Люди взмолились к Волшебнику, чтобы он явился. И если дыры между мирами нельзя убрать окончательно, может ли он истребить этих тварей. Волшебник услышал их мольбу,

но не хотел уничтожать целую расу, а пошел заключать мир.

Ведьмы не хотели мира. Но под давлением и угрозой Волшебника, вынуждены были согласиться, но с некоторыми условиями. Они требовали, чтобы люди отдавали им свои свежие кости, и не абы кого, а молодых людей. Они выяснили, что чем моложе человек, тем больше в его костях таится мощи, с возрастом она уменьшается, а совсем у дряхлого старика ее почти нет.

Люди не согласились на такие кощунства. Отдавать им кости молодых? Но как, только если человек случайно умер. Никто не собирался приносить ведьмам жертвы, они итак много жизней отняли.

Не могли стороны прийти к решению. Ведьмы не согласны были получать подношения редко, а люди и вовсе не хотели удовлетворять их кровожадные желания. Грянула новая война. Это унесло еще много жизней. Если бы на стороне людей не было Волшебника потери исчислялись бы тысячами. Волшебник с представителем из людей еще раз пошел на переговоры. Ведьмы, чьи ряды поредели на этот раз были более сговорчивее. Они уменьшили плату за мир – они научились работать с человеческими зубами и извлекать оттуда ценную эссенцию. Зубы состоят из особой костной материи, постоянно подпитываются свежей кровью – это оказалось наилучшим решением. Но зубы они хотели молодых людей, и не по одному, а все. Они считали что они и так идут на уступки, и размер зубов, что для них как жемчужины, маленькие и от одного человека весь комплект как раз заменит все остальные кости.

Истощенные изможденные от бесконечных войн люди согласились. Что для них зубы, если на кону жизни?

Соглашение между сторонами было подписано. Наступило временное перемирие. Срок соглашения ограничивалось пятьюдесятью годами. Ведьмы хотели для начала попробовать, проверить на деле эффективность нового метода, а люди хотели передохнуть. А может и ведьмой потихоньку собирались с силами. Тем не менее, воцарился относительный покой. Но как покой, убийства людей сменились зверскими вырываниями зубов. Ведьмы уверенно, без церемоний брали свое. Они считали, что делают одолжение. Тогда люди сказали, что сами будут удалять друг у друга, нежели ждать прихода кровожадных тварей. Так люди по кровавому договору вырывали зубы у юнцов и отдавали дань ведьмам. Беззубые привыкали, делали себе приспособления, чтобы есть, грызть, жевать твердую пищу.

Прекрасная фея

– Вот и платим мы эту дань на протяжении многих веков.

– Погоди, деда, а как же феи, прекрасные и милые создания.

– Согласен, феи необычайно прекрасны, – дед прикрыл глаза. – Как вспомню ее, маленькую, хрупкую. С фарфоровым личиком, глаза большие, яркой синевой неба выделяются на ее маленьком личике, а крылышки! Просто волшебные! Испускают дивный свет, будто тысяча маленьких солнц вкраплены кристалликами по всей поверхности.

– Ух ты… – мечтательно произнесла Лана. – Вот бы мне их увидеть.

Потом она покосилась на деда, прищурив глаза:

– Ты так рассказываешь, будто их сам видел.

– Наша семья относилась к тем, кто бережно передает знания из поколения в поколение. Знания те со временем утрачивались, покрывались пылью и обрастали сомнениями. Я слышал много историй в детстве. Но не мог полностью поверить, хотел лично убедиться. О, с каким нетерпением я ждал каждый раз, когда выпадет зуб. Я грезил воочию увидеть фей. Я не спал ночами, сторожа зуб, устраивал всевозможные ловушки, приманки. Все было тщетно, я каждый раз упускал момент их прилета. Они оказались хитрыми, ловили момент, когда я засыпал, не сегодня, так завтра. Просыпался, а там, где лежал зуб, ничего не было. Может, они магией своей вызывают мор на человека, – с небольшой досадой предположил дед.

Через минуту он продолжил:

– Как-то раз, после выпадения очередного зуба, я положил его возле себя и притворился спящим. Долго притворялся, пока почти не заснул. Но нутро мое было настороже. Даже будучи в полусне, он вслушивался в малейшие шорохи. И в этот раз мне повезло. Мягкое сияние донеслось до моего лица и попало сквозь ресницы под прикрытые веки. Я почувствовал – вот оно! Еще даже не открыв глаза, я мгновенно, будто всю жизнь тренировался, забросил свою руку в то место, где лежал мой зуб. За доли секунды я успел рассмотреть ее.

Блаженная улыбка расплылась на лице деда.

– Прелестные глаза, – мечтательно произнес он. – Они расширились от испуга. Пара великолепных светящихся крыльев, которые теплым ореолом озаряли пространство вокруг. Это был очень короткий миг, но он врезался в мою память настолько сильно, что я до сих пор вижу очень отчетливо эту картину.

Дедушка приподнял глаза и всмотрелся невидящим взглядом куда-то в пустоту. Лана, затаив дыхание слушала историю, а теперь, будто сама сидя в засаде на фею, ловила мимолетное мелькание теней на будто помолодевшем лице дед. Он выглядел отрешенно.

Сейчас он находится не здесь с ней, а в своем далеком детстве, рядом с прекрасной феей, не сомневалась Лана. Внезапно ей пришла в голову мысль. Дед много лет был вдовцом. Со своей супругой, бабушкой Ланы, они прожили не долго. Та умерла рано, едва родив единственную дочь. Дед воспитывал ребенка один и так больше и не женился.

А что, если, Лана бросила озорной взгляд на умиротворенное лицо деда, что если, дед в тот раз влюбился в ту прелестницу.

Дед встрепенулся, будто ее мысли нарушили его дремоту. Безмятежность схлынула с его лица, острый взгляд вернулся в реальность, скулы грубым выступом очертились на его лице, зубы сжались, оставив кривую полоску тонких губов. Лицо деда стало каменным.

– Всего мгновение, и она оказалась у меня в руках. Хрупкая, нежная, – голос деда дрогнул, он сжал руку в кулак и продемонстрировал его Лане. – Вот так я ее сжал, – теперь уже свинцовым голосом он произнес. – Сжал, что есть мочи. Беззащитная, она трепыхалась в моих руках, как пойманный птенчик. Я сжимал, ока не обломались ее крылья. Сжимал, пока не хрустнули ее косточки.

«Как?» – безмолвно пролепетала внутри себя Лана. Ее будто окатили водой. Красочные картинки в ее голове по-кощунски изрезали, смяли.

– Красота та была неестественна. Если бы я не ведал, всей истории, купился бы за милую душу. Но я знал ее истинную натуру, что скрывается за этой оболочкой. Знал, какие бесчинства ее народ творил с людьми.

Дед разжал кулак. Его правую ладонь давно украшал шрам. Темно-бордовый посередине, криво зарубцевавшийся и посеревший по краям, он походила на алый цветок. Он говорил, что получил этот шрам в схватке. Лана всегда удивлялась и прикидывала, как он такую травму получил, посреди ладошки, это, что-же, орудием, которое он держал, он так неловко поранился? А дедушка тогда посмеивался и отвечал, что голыми руками уничтожил врага.

– Ее крылья обжигали мою руку, но я держал, сколько мог и почти не чувствовал боли. Когда я почти сломал ее, с четким хлопком, будто откупорили бутылку шампанского, блеснула яркая вспышка. Она сильнее опалила мою руку. Я вскрикнул и разжал пальцы. Вспышка погасла, и с ней погасло все, и фея больше не светилась.

– Что произошло дальше с феей? – взволнованно спросила Лана.

– Ей удалось улизнуть в тот момент, когда я разжал руку. У нее не было больше свечения, и я упустил ее в темной комнате. Как она смогла улететь со сломанными крыльями? Они теперь свисали у нее бесцветными лохмотьями. Я ее так и не нашел.

Они сидели молча. Каждый углубившись в свои размышления. Лана теперь знала, откуда у деда такой шрам на ладони. Но это волновало ее меньше.

Беседа после

– С тех пор феи ко мне не прилетали, – сказал дед. Лане послышались нотки разочарования в его голосе.

Они шли в стоматологию. Утром с родителями договорились, что Лане нужен плановый осмотр зубов. Дед вызвался проводить.

– После того случая, я одновременно и опасался, что феи придут ко мне мстить, но в глубине души я жаждал встречи. Все также пытался устроить ловушки, притвориться спящим. Но никто не прилетал. Даже когда я честно засыпал, положив рядом зуб, то утром обнаруживал их на месте. Отчаявшись, даже пробовал класть зуб в безопасное для фей место, то есть туда, куда я не смог бы дотянуться. Я положил на верх гардероба, рядом с открытой форточкой. И лег спать. Фея могла в любой момент, даже если я вдруг сторожу, прилететь, беспрепятственно забрать свое сокровище и улететь. Но этого не случилось.

– Вдруг феи покинули этот мир? – неуверенно предположила Лана.

– Нет. У всех детей так и продолжали исчезать выпавшие зубы. Только у меня больше не брали. Правда, к тому времени, как я поймал одну из них, у меня уже выпала большая часть молочных зубов и все они были ими украдены. Но, так или иначе, они не воспользовались предоставленным шансом, когда могли без хлопот забрать мой следующий зуб. Но нет так нет. Может это и к лучшему. По-крайней мере, став чуть старше, я отбросил свои мальчишеские желания и надежды поймать крылатых. Но и так просто отдавать им зуб не собирался. Я закапывал их глубоко под землю, чтобы они не нашли.

– Как ты думаешь, как ты думаешь, к одному человеку прилетает одна и та же фея? – спросила внучка.

– Да кто знает их порядки. Но я и за дочкой, твоей мамой, следил. Как только зуб зашатался и держится из последних сил, я обвязывал ниткой и рраз! – и вот оно, сокровище для ведьм, у меня в руках. Дробил молотком и смешивал с землёй. Пусть лучше червям достанется, а не этой нечисти. Пробовал я еще их сжигать, но огня недостаточно. Вот сейчас хорошую вещь сделали. В больничках такие печи стоят, что испепелят любую кость.

– Погляди, – дед широко улыбнулся, демонстрируя свои поредевшие зубы. Он ткнул на пустое место в нижнем ряду. – Этот зуб у меня упал в прошлом месяце. Хранил его в маленьком мешочке в шкафчике, рядом с бельем. Не знаю, зачем хранил, все руки не доходили их закопать. Как видишь, – он потряс поллитровой банкой, которую нес в руке. Та скупо звякнула. – Лежит целая, нетронутая. Эту может и не захотели брать, им старческие зубы ни к чему, им молодой и красивый подавай. Но я все равно сдам в утиль, ни крошки им не перепадет.

Они уже подошли к местной стоматологии, что располагалась на соседней улице

– А может, та фея и не была ведьмой вовсе, – тихо произнесла Лана. Ей было до сих пор грустно от той истории. Трудно было поверить, что то хрупкое прекрасное создание, как описал дед, может быть причастно к тем ужасам и бесчинствам, что творили ведьмы.

– Да говорю же тебе, феи это и есть ведьмы! – раздосадовался дед. – Теперь они принимают облик милых существ, чтобы не пугать детей.

Лена не стала спорить, дед говорил категорически. Он читал много древних книг, откуда черпал сведения о ведьмах наверняка, там и эта история более подробно описывалась.

Но все же ей не давала покоя мысль, что вчера к ней прилетела самая настоящая злобная ведьма, а никакая не прекрасная фея. Что она и озвучила деду.

– Вот видишь. Ты и сама смогла убедиться, что все, что я говорю – правда. Ведьма явилась к тебе в настоящем облике. Может, почуяла, что я рядом и не рискнула превращаться в маленькую фею, чтобы снова не попасться. Но скорее всего, она решила тебя напугать. Тебе-то уже тринадцатый год, а ты все еще с молочным зубом ходишь. Предлагал тебе вырвать, боишься. И мать твоя заругает. Зато ведьмы бы перестали за ним охотиться.

– Боюсь, – согласилась Лана. Она прикинула, чего больше боится – зубной боли или встретиться еще раз с ведьмой. Наверное – ведьмы, но зуб она все равно боялась резко выдергивать, как предлагал дед. Вот и решили, у врача это сделать, более щадящим способом. Плановый осмотр служил лишь прикрытием.

– Ты знаешь, сколько молочных зубов я выдернул у твоей мамы? Она ни разу и не плакала.

– Так ведь он и не шатается вовсе, – в оправдание сказала Лана.

– Доктор посмотрит, аккуратно и безболезненно удалит. Укольчик, если надо, поставит.