Текст книги "Рыбы России. Том второй"

Автор книги: Леонид Сабанеев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 49 страниц)

ВЫРЕЗУБ

Lcuciscus Fricsci [98]98
  По современной классификации Rutilus frisii (Nordmann).


[Закрыть]. В южной России – вырезуб, вырез; в южной части Каспия – кутум. В Польше – вырозуб. На нашем рисунке изображен L. Mcidingcri.

Рис. 58. Вырезуб

Эта довольно редкая рыба, без сомнения, многим великорусским рыбакам не известна даже понаслышке. Вырезуб имеет, по-видимому, весьма тесный круг распространения и встречается только в реках Черноморского и Азовского бассейнов и в больших кавказских реках, впадающих в Каспий. В средней Европе он вовсе неизвестен, но следует заметить, что в некоторых озерах Австрии и Баварии (Химзее) водится рыба весьма близкаяк вырезубу – Leuciscus Meidingeri, которая, несправедливому замечанию Яковлева, очень может быть, составляет только озерной вариетет вырезуба, подобно шемае, которая, как и чехонь, в средней Европе тоже найдена лишь в немногих озерах. У нас вырезуб, сколько известно, в озерах никогда не встречается.

Настоящею родиною вырезуба должно считаться Каспийское море, и, вероятно, отсюда он перешел в Черное и Азовское.

Вообще, распространение его почти одинаково с распространением шемаи. В низовья Волги он заходит крайне редко, б. ч. весною, в косяках воблы, леща и др. рыб, и не подымается выше Енотаевска, а в Урале, по-видимому, вовсе не встречается. Причина тому, вероятно, медленное течение этих рек: вырезуб любит быструю и холодную воду, а потому также гораздо чаще попадается в Днестре, Буге, чем в Днепре, особенно выше порогов, и в его притоках, также в Дону; в Кубани же он даже вовсе не известен. Из притоков Днепра он чаще всего встречается в Стыри, реже в Горыни, Припяти, Ипути, Десне, Суле, Пеле, Ясольде, Березине, Свислоче; по самому Днепру он доходит до Смоленска, а по Десне – до Брянска, по крайней мере я не нашел его там, но он достоверно встречается еще в р. Проне Могилевской губ. В Дону вырезуб нередок и попадается до Воронежа и заходит также в Сев. Донец и его притоки – Оскол, Уды, но вообще принадлежит здесь к очень редким и самым ценным рыбам. Всего чаще встречается он в средних и особенно южных частях Каспийского моря, в кавказских и персидских реках, где очень хорошо известен под персидским названием кутума. В Тереке, Куре и Араксе вырезуб довольно многочислен и ловится в значительном количестве.

Рис. 59. Глоточные зубы вырезуба

Эта рыба по своему длинному и относительно брусковатому туловищу приближается более к язю, шересперу, даже голавлю. От всех карповых рыб она резко отличается своим как бы загнутым рылом, длинным хвостом, огромным хвостовым плавником, небольшими, очень красивыми, однако, глазами, а всего более своими необычайно крепкими глоточными костями и зубами, откуда и произошло ее название – вырезуб или вырез [99]99
  Зубы эти нетрудно ощупать, просунув палец в пасть рыбы; живой вырезуб при этом может нестерпимо больно сдавить палец. Так как торговцы рыбою продают за вырезубов шересперов и язов, то ощупывание зубов лучше всего докажет обман.


[Закрыть]. Кроме того, чешуя вырезуба хотя довольно крупная, но заметно мельче, чем у всех вышеупомянутых рыб, даже язя; именно на боковой линии насчитывается от 60 до 65, над нею – 10, а под нею – 5 (у L. Meidingeri 6) рядов чешуй. Голова у него небольшая, серо-матового цвета, спина темная, с зеленоватым отливом, бока светло-серебристые, брюхо совершенно белое (у L. Meidingeri – молочного цвета); спинной и хвостовой плавники темные, остальные серо-матовые. Весьма замечателен плавательный пузырь этой рыбы, вытянутый сзади в спираль. Обыкновенно вырезубы бывают ростом от 1½ до 2 футов, но изредка достигают более аршина длины и 15, даже 20 (на Кавказе) фунтов веса. Вообще небольшие вырезубы в реках почти вовсе не встречаются, и надо полагать, что нормально они до полного своего развития живут в море.

Образ жизни вырезуба, а также Leucissus Meidingeri, называемого в Австрии Perlfisch по беловатым бородавкам у самца во время нереста, особенно крупным на верхней части головы и передней спины, еще мало известен. Судя по всему, главная масса этой рыбы, не говоря уже о молоди ее, которая в большинстве скатывается из рек в море, держится у устьев рек, на взморье, еще более в открытом море. Отсюда, надо полагать, вырезуб входит в реки в начале осени, зимует здесь и, выметав икру позднею весною, возвращается обратно. В некоторые реки, как, напр., в Дон и его притоки, он входит только весною.

Об образе жизни, ловле и уженьи вырезубов на юге России и на Кавказе мы ничего не знаем, но весьма подробные сведения об этой интересной рыбе сообщает Дублянский в своей статье: «Вырезубы в Сев. Донце, и Осколе» [100]100
  «Прир. охота», 1886, июль.


[Закрыть]. Приводим ее в сокращении.

Вырезуб держится, говорит г. Дублянский, в С. Донце и Осколе далеко не везде, а местами и притом в весьма ограниченном количестве. Есть местности, где на протяжении целых-десятков верст нельзя найти ни одного вырезуба; там вырезуб составляет не только редкость, но и вовсе не известен местным жителям; в других же местах, напротив, вырезуб попадается в сети, невода и на удочку и держится не только весною, но и круглый год и потому считается чуть ли не обыкновенной рыбой, как сазан, чебак, язь и прочие.

С каждым годом во время весеннего половодья в здешних местах ловят вырезубов меньше и меньше; впрочем, весенний улов этой рыбы зависит от количества полой воды и от продолжительности разлития рек: чем больше разлив и чем продолжительнее, тем больше ловится вырезубов весной и тем меньше остается их в верховьях здешних рек на лето. При всем этом замечается еще один весьма интересный факт: вырезубы, уменьшаясь в количестве, распространяются с годами вверх по течениям С. Донца, Оскола и некоторых их притоков все выше и выше. В верховьях этих рек, загражденных недавно построенными мельницами и плотинами, в местах, где вырезуб не встречался даже во время весеннего половодия, в настоящее время он там попадается не только весною, но и в прочее время года, а мелочь держится даже в таких незначительных речках, как Уды. Между тем, на том же С. Донце, пониже с. Лисичанска (Бахмутского уезда), где мельницы не заграждают реки, там вырезубы ловятся только весною, до половины мая, в прочее же время года они там не встречаются.

Я объясняю это несколько странное распределение вырезубов в здешних водах следующими причинами.

Вырезуб, подчиняясь общему инстинкту рыб, стремится в весеннее половодие вверх по течению рек, для того чтобы выметать там икру и затем возвратиться восвояси; благодаря позднему периоду нереста встречает на возвратном пути своем неодолимые преграды в плотинах, совершенно заграждающих после убыли весенней воды русло реки. То же самое происходит и с народившейся здесь мелочью. По необходимости приходится остановиться и ожидать, когда плотины покроются водою и не будут препятствовать дальнейшему следованию вниз; такое время наступает только весною, когда объясненный рыбий инстинкт заставляет вырезуба забыть на время о своем возвращении. Слепо подчиняясь общему закону, он должен следовать не за течением, а против течения реки, а когда наступит пора возврата (в конце мая), плотины опять по-прежнему заграждают ему дальнейший путь.

Вырезуб любит чистую прохладную воду с быстрым течением. Эти условия, по-видимому, для него необходимы. Он держится в больших глубинах, но не в омутах и затонах, где вода стоит почти без движения, а в кручах и водоворотах, где обмен воды происходит быстро, где вода «крутится, мутится» и кипит, как в котле. Второе необходимое условие для местопребывания вырезуба – камни. Чем больше в данном месте больших и малых камней, тем лучше. Вырезубу необходимы каменные заграждения: на камнях, как будет объяснено ниже, он мечет икру, под камнями находит себе пищу и надежное убежище от грозных сетей и неводов.

Наконец, третье условие пребывания вырезубов в данном месте – это близость ключевых и родниковых ручейков и речонок, быстро текущих и впадающих в реку. К такому берегу он любит подходить в тихую темную ночь и на рассвете и даже заходит в такие речонки, по-видимому, только для того, чтобы освежиться чистой студеной водицей. В глухих, безлюдных местах, где человек беспокоит рыбу редко, вырезуб выходит из своего убежища за пищей по мере надобности – ночью, утром, вечером и даже днем; но там, где опасность велика, где человек постоянно дает чувствовать свое присутствие, где вид сетей и грюканье болтов наводит ужас на рыбу, там вырезуб никогда не выйдет днем из-под своих камней; в самых шумных местах, например на мельницах, в многолюдных селениях, он выходит кормиться только ночью.

Не нуждаясь в общественной или, вернее, стадной жизни, вырезуб всегда уединяется, за исключением периода нереста, когда по естественной необходимости проводит время в сообществе трех-четырех себе подобных. Если в известных местах и держатся вырезубы целыми десятками, то никак не в силу стремления к стадной жизни, а только потому, что в данном месте находятся налицо все условия, потребные для их существования и, за исключением этого места, других благоприятных для их пребывания пунктов на значительном пространстве не встречается.

Вырезубы мечут икру в начале мая, в течение около трех недель. В эту пору любви, пробудившихся страстей и половых влечений красавец вырезуб кажется еще красивее. Чешуя его делается более блестяща, плавники окрашиваются рельефнее, но что всего интереснее, так это то, что у самцов во весь этот период времени серебристые бока и матовая головка покрываются коническими твердыми бородавками светло-жемчужного, почти молочного, цвета, а брюхо делается красноватым [101]101
  В озерах Верхней Австрии и Баварии L. Meidingeri, по свидетельству Геккеля, нерестится в первой половине мая (нов. стиля), на камнях в устьях озерных притоков. Нерест продолжается 2–3 недели; икринки прилепляются к камням. У самок бородавок не замечается; у них только опухает половое отверстие и вытягивается в виде конического бугорка с отрезанной вершиной.


[Закрыть]. По окончании нереста бородавки немедленно исчезают, но процесс образования их совершается продолжительнее, чем процесс уничтожения; еще в марте можно наблюдать зачатки таких бородавок, постепенно развивающихся.

В Осколе и Северном Донце в запрудах немало глубоких мест, на дне которых громоздятся в большом количестве камни. Тут именно и держатся вырезубы. Избирая такие места для постоянного своего пребывания, они нередко там же и мечут икру, если течение воды быстро. Но излюбленными местами для нереста вырезубов служат стремительные глубокие протоки в прорванных и поврежденных весенней водою каменных плотинах. Не всегда и не везде владельцы мельниц имеют средства и возможность скоро исправить плотины; нередко такие протоки вследствие позднего исправления плотин действуют до конца мая и далее. Вот такие то протоки и служат лучшим местом для нереста вырезубов. Здесь нередко в период нереста их бьют остями (острогою) и даже стреляют из ружья.

Процесс нерестования продолжается около 18 дней и совершается, по-видимому, с большим трудом. Самка, сопровождаемая двумя, тремя и даже четырьмя самцами, ходит взад и вперед по протоку и трется о камни брюхом так сильно, что нередко производит на нем ссадины и ранения. С своей стороны, самцы трутся о самку головой и боками, усыпанными твердыми бородавками. Нерест продолжается почти непрерывно, днем и ночью. В это время вырезубы, по-видимому, ничего не едят и далеко менее осторожны и пугливы, чем в обыкновенное время. Икра вырезуба на вид ничем не отличается от икры язя, карпа и голавля.

Вырезубы преимущественно питаются мелкими раковинами, ракушками, разными моллюсками и слизняками; при случае они не прочь скушать галушку (вареное пшеничное тесто), червяка и раковую шейку; но я не слышал ни от кого, чтобы вырезуб взялся когда-нибудь на живца; вероятно, он не питается рыбой [102]102
  По Геккелю, крупные L. Meidingeri кормятся также и мелкими рыбками. В южной России и на Кавказе, по наблюдениям, вырезубы выходят из глубоких быстрин кормиться по ночам на песчаные косы и отмели.


[Закрыть].

Вырезуб принадлежит к самым пугливым и осторожным рыбам. Малейшее движение и подозрительный звук пугают его до такой степени, что он моментально бросается в глубины, забивается там под камни и иногда в течение полсуток не решается выйти оттуда. Тех мест, где его испугали, он старается избегать не только днем, но даже ночью. Благодаря таким свойствам вырезуб избирает для своих похождений за пищей такое время, как ночь, раннюю утреннюю и позднюю вечернюю зарю. В свободном состоянии он никогда не показывается на поверхности воды и даже не поднимается со дна вверх. Я не знаю рыбы, которая была бы осторожнее вырезуба.

По быстроте и силе эта рыба значительно превосходит карпа. Шестифунтовый вырезуб ходит так же бойко на удочке и оказывает почти такое же сопротивление, как десятифунтовый карп.

По редкости своей, по чрезвычайной осторожности и замечательной быстроте и силе, а также по отличному вкусу его мяса вырезуб всегда будет служить высокоценимой добычей истинного любителя ужения. Не думаю, чтобы в здешних местах нашлись такие счастливцы, которые в один рыболовный сезон поймали бы на удочку свыше десяти вырезубов; лично я и знакомые мне рыболовы никогда такого количества не ловили; пара, две и много три пары вырезубов, выуженных между прочими породами рыб в сезон, – вот число, которым определяется здесь более или менее успешный результат усидчивой ловли.

Вырезуб клюет мясо ракушки, галушку, навозного червя и даже раковую шейку. Опыт в течение нескольких следующих лет показал, что предпочтение перед всеми насадками вырезуб отдает мясу ракушки. Большая часть вырезубов в С. Донце была выужена именно на такую насадку.

Общие правила уженья вырезубов, выработанные практикой лучших здешних рыболовов, очень несложны и заключаются в следующем.

Места для уженья избираются по возможности закрытые, глухие, уединенные, вблизи камней, быстрин и глубоких водоворотов.

Приваживают вырезубов к месту или одним мясом ракушек, или же кусочками вареного пшеничного теста, смешанного с таким мясом. Ракушек собрать сотню – другую очень нетрудно. Затем ракушки разбиваются камнем или молотком, а мясо освобождается от раковины ножом. Если желательно прикормить рыбу только одним мясом, то трех-четырех десятков ракушек вполне достаточно для привады на одну закидку. Половина этого количества ракушек вдет на один раз для прикормки смешанной, т. е. для смеси из теста и мяса ракушек. В этом последнем случае мясо режется на мелкие куски, раздавливается и месится с одним-двумя фунтами вареного теста до тех пор, пока все это не составит одну общую массу, которая затем разрезывается на куски и бросается в воду в данное место.

Как ту, так и другую прикормку нужно бросать ежедневно или через день. Место, в которое брошена прикормка два-три раза, можно считать достаточно заприваженным. Лучшее время для бросания прикормки – сумерки или поздний вечер.

Смешанная прикормка, по моему мнению, лучше прикормки из одного мяса ракушек. Известно, что это мясо составляет лакомую пищу для всякой рыбы, начиная от сома и оканчивая мелкой ласкирью (густерой) и раком. Поэтому такой прикормкой легко привадить к месту раков и массу мелочи, которые, трогая во время уженья поплавок и немилосердно портя насадку, бывают столь несносны, что нередко заставляют бросать самые лучшие места для уженья. Прикормка из приготовленного упомянутым выше способом теста в значительной степени устраняет это неудобство.

Ловят вырезубов такими же удочками, как и карпов, с тою лишь разницею, что леса удочки для вырезуба должна быть длиннее, потому что вырезубы вообще неохотно приближаются к берегу. Больше двух удочек закидывать одновременно нет надобности.

Для насадки, как выше объяснено, употребляется то же, что и на прикормку, т. е. мясо ракушки или галушка, смешанная с таким мясом. Крайняя мякоть мяса, предназначенного для насадки, обрезывается кругом. Крючок продевается через твердую часть мяса, а острие, или жало, скрывается в мякоти.

Лучшее время уженья – утренний рассвет, вечер и тихая ночь. Днем вырезуб, вероятно, не клюет, по крайней мере мне не случалось слышать, чтобы кто-либо выудил вырезуба днем.

В конце мая, вскоре после нереста, вырезуб чаще попадается на удочку, чем в прочее время года.

Эта рыба ничем не обнаруживает своего присутствия на месте уженья, и потому рыболов, пока закинуты удочки, должен соблюдать величайшую тишину; каждую секунду он должен быть готов к подсечке. Вырезуб если клюет, то клюет быстро и наверняка. Поплавок дрогнет, наклонится и вдет ко дну.

Главная задача при вываживании вырезубов заключается в том, чтобы как можно скорее после подсечки поворотить его в сторону, а потом стараться по возможности не давать ему «свободного ходу», т. е. наблюдать, чтобы леса всегда была натянута, чтобы, как выражаются рыболовы, «он ходил на лесе». Выполнить все это нелегко, потому что вырезуб вообще неохотно ходит на кругах; с необычайною стремительностью он бросается из одной стороны в другую, то натягивая, то отпуская лесу. Такие моменты самые опасные для целости лесы; к тому же вырезуб, как сильная и бойкая рыба, не скоро утомляется.

Очень белое, нежное, без мелких костей, сладковатое и необыкновенно приятное на вкус мясо этой рыбы составляет лакомое блюдо. Вырезуб под белым соусом может удовлетворить требованиям самого прихотливого гастронома. Поэтому, а также и по редкости своей он ценится довольно дорого. В Харькове в конце зимы и весною фунт вырезуба продается не дешевле 25 коп.; в Ростове-на-Дону, Купянске и Изюме нужно дать не менее рубля за вырезуба весом в А—5 фунтов; в прочее же время года ценность этой рыбы повышается еще более.

В здешних местах, по свидетельству того же автора, вырезубы достигают 12 ф. весу. Мелкие (3–5 вершковые) вырезубы нередко попадаются местами (напр. в р. Удах) и ловятся на навозного червя. Это, вероятно, те годовалые (?) рыбы, которые почему-либо не успели скатиться вниз.

В кавказских и, особенно, персидских реках вырезуб (кутум) ловится в значительном количестве. В пятидесятых годах только в Энзелинском заливе и р. Перибазаре ловилось до миллиона штук. В Куре и Тереке кутум весной также довольно многочислен. Ловля его производится весною, в марте и апреле, перед нерестом, кажется, больше накидными сетями (малушками) [103]103
  Ловля накидными сетями в настоящее время правилами любительского рыболовства запрещена. – Ред.


[Закрыть], по крайней мере у персидских берегов, и притом на мелких чистых местах, на взморье. Чтобы привлечь эту рыбу, рыбаки, по словам А. А. Гримма, бросают на дно мелкие блестящие камни (вероятно, вырезуб принимает их за раковины) или скатанные из глины шарики с примесью насекомых, в особенности сороконожек. Места эти отмечают вехами из камышовых связок и ловят на них ночью. Пойманную рыбу солят или же, слегка просолив, коптят. Копченые кутумы развозятся по всему Кавказу и составляют лакомое и довольно ценное кушанье у армян и персов. В Смоленске вырезуб ценится дороже всякой другой рыбы и заменяет не достающую здесь стерлядь.

ГОЛАВЛЬ

Squalius dobula [104]104
  По современной классификации Leuciscus cephalus (L).


[Закрыть]. Всюду – голавль, головль, местами (Кострома) – голов, (Саратов) – головач, головля, головня; В Астрахани также – ясень, прыгун, оголов, иногда неправильно – кутум; в Малороссии – головень. В Новгороде и Пскове – мирон (?); в Луге и Нарове – тур-бак; в Новгор. губ. также – голубль; по Днестру – клень. В Польше – головач, елец (?), дубиль (?) и клинек. Лит. – цапальс; финск. – турвас, турппа; эст. – турбас-кала, турба-кала; у ижоров – турбакка. Тат. – бертас, также – бартас (?), кузир (Блох), кумр и азу (Фальк); черем – трушка (?); чув. – иот-пол.

Рис. 60. Голавль

От других сродных с ним рыб голавль легко отличается своею толстою широколобою головою, почти цилиндрическим туловищем и крупной чешуей. Молодые голавлики, правда, часто смешиваются с ельцами, но их можно признать с первого взгляда по широкой пасти и более тупому носу, большей толщине и более темному цвету спины. Вообще эти два вида – голавль и елец – имеют между собою большое сходство и потому соединяются в один род (Squalius [105]105
  По современной классификации род ельцов носит латинское название Leuciscus.


[Закрыть]), отличительный признак которого число 2.5 | 5.2 и форма (удлиненные, сплющенные и крючковатые кончики) глоточных зубов, также толстое, почти цилиндрическое туловище.

Рис. 61. Глоточные зубы голавля

Голавль очень красив. Спина у него темно-зеленая, почти черная, бока серебристые с желтоватым оттенком, края отдельных чешуек оттенены блестящей темной каймой, состоящей из черных точек; грудные плавники оранжевые, брюшные и заднепроходный – с красноватым оттенком, а спинное и особенно хвостовое перо – темно-синие, иногда несколько искрасна; глаза сравнительно очень большие, блестящие, с буровато-зеленым пятном сверху. Вообще крупный голавль всего ближе подходит к язю, но гораздо длиннее, толще и широколобее последнего. Следует заметить, однако, что он, смотря по возрасту, местности и времени года, представляет более или менее заметные отличия, почему многие принимают несколько видов голавлей. Все эти разности имеют только маловажные отличия в форме головы и цвета плавников. У т. н. немецкого голавля (Squalius dobula) над боковою линиею находится меньшее число рядов чешуй и в заднепроходном плавнике только 8 членистых лучей; кроме того, парные плавники у него заметно светлее. У итальянского голавля (Sql cavedanus) все плавники оливко-зеленого цвета. Все плавники (кроме спинного) английского голавля с темной каемкой и ярче окрашены, нос более сплющен и пасть меньше, чем у французского (Sg. meunier). Первая разность встречается у нас в Висле и вообще в Польше; голавль, довольно близкий к итальянскому, живет в низовьях Волги; третья разновидность водится исключительно в средней и северо-западной России, а четвертая – в южной России. Наконец, в Туркестанском крае недавно найден голавль (Sq. intermedius), который составляет как бы переход к ельцу: по величине рта и чешуй он похож на голавля, но тело его более сжато с боков, как у ельца.

Голавль имеет довольно обширное распространение и водится почти по всей Европе – от Испании до Восточной России. Он, по-видимому, не встречается не только в Сибири [106]106
  В последнее время вид, близкий к голавлю – Squalius Suworzewi, – найден г. Варпаховским в Иртыше. В Зауралье голавлей нет, хотя на западном склоне, в притоках Камы, он довольно обыкновенен.


[Закрыть], но очень может быть, что вовсе не водится в реках Белого и Ледовитого морей [107]107
  Лепехин, однако, называет его в числе рыб р. Сысолы. По исследованиям Кесслера, голавль уже не встречается в Онежском озере.


[Закрыть]. Во всяком случае, эта рыба всего многочисленнее в средней полосе России, так как в низовьях рек голавль вообще редок и в устьях почти не встречается. В нижнем течении Волги и Дона он попадается б. ч. случайно, а в море положительно никогда не заходит; в горных речках Крымского полуострова голавль вместе с мареной обыкновеннее всех прочих рыб; в Закавказье же он, кажется, заменяется другими, сродными видами [108]108
  В бассейне р. Риона встречается другой вид голавля – Squalius turcicus de Filippi, называемый грузинами кашаги, а русскими – сельдью (?).


[Закрыть].

Вообще голавль избегает больших, медленно текущих рек, и главным местопребыванием его служат небольшие, быстрые речки с достаточно холодной водой. В восточной и северо-западной России он живет почти в одних местах с форелью (пеструшкою), хариусом и часто держится в таких местах, где по причине низкой температуры не встречается никакой другой рыбы из сем. карповых, за исключением гольца и гольяна. По той же самой причине голавль водится в очень немногих озерах, например в Чухломском (в Костромской губ.), Ильмене, изредка заходит из Волги в Селигер и пр. В малопроточных прудах он тоже довольно редок, держится всегда в самом материке пруда или его верховьях, и то если вода еще достаточно свежа и прозрачна.

При благоприятных условиях голавль достигает значительной величины и в этом отношении превосходит язя. Десятифунтовые голавли встречаются почти всюду, изредка попадаются 15– и 20-фунтовые; при особенно же изобильной пище эта рыба может достигать гигантских размеров. Известный рыболов и зоолог Н, А. Домбровский говорит, что ему приходилось наблюдать на р. Ирпене, в Киевской губ., стаю голавлей штук в 20, из коих многие достигали 6–7 четвертей и весили, вероятно, не менее 50–60 фунтов. Хотя голавль относительно роста и очень тяжел, но думаю, однако, что этот вес несколько преувеличен и что даже 7-четвертовые голавли не должны весить более пуда. Несомненно, что голавли растут даже в первые годы своей жизни гораздо быстрей язей и что они живут гораздо долее 18 лет, как полагают некоторые иностранные авторы. Рыбы же, как известно, растут в течение почти всей своей жизни, хотя с известного возраста прирост их начинает постепенно уменьшаться. Эта беспрерывность роста и большая зависимость его от количества корма резко отличают рыб от птиц и зверей и имеют весьма важное значение для рыбного хозяйства, делая рыбоводство сравнительно более выгодным, чем всякое другое животноводство, что уже давно сознано китайцами. Я имею, конечно, в виду только прудово-озерное рыбное хозяйство, так как речное, за редкими исключениями, не может быть ведено частными лицами.

Как сказано выше, голавль предпочитает небольшие, несудоходные реки большим. Он любит песчаное, каменистое или глинистое дно и избегает ила и тины, в чем составляет совершенную противоположность язю. Можно даже принять за правило, что там, где много голавлей, не может быть много язей, и наоборот, так что эти две близкие породы рыб находятся как бы в некотором антагонизме. Например, в бассейне Москвы-реки и вообще в Окском голавль преобладает над язем в верховьях Москвы-реки и Клязьмы, также в их притоках – Пахре, Десне, Сетуни, Уче и др., тогда как, начиная с среднего течения первых двух рек (от г. Москвы и с. Павлова на Клязьме), голавлей по крайней мере вдесятеро менее язей.

По всему образу жизни голавль довольно сходен с форелью, которую и заменяет в средней и южной России. Он очень любит песчаные мели и каменистые перекаты с довольно быстрым течением, также водовороты под крутоярами и охотно держится под береговыми кустами лозы и деревьями ольхи и чернотала, дающими ему обильную пищу – насекомых. В заводи, заливы и старые русла он заходит очень редко и положительно избегает тихих травянистых мест. Даже весною, в водополь, он не выходит из русла в пойму, а обыкновенно поднимется в притоки, где и мечет икру. По этой причине голавли так редко встречаются в поемных озерах, где всегда бывает много язя, леща, плотвы, окуня и щуки, а на юге и сазана.

Еще в феврале, с первыми оттепелями и закраинами, голавли начинают выходить из зимнего оцепенения, в котором пребывали с глубокой осени, и из глубоких ям-становищ перебираются на мелкие места и понемногу, исподволь, вместе с прибылью воды, трогаются против течения, охотно заходя в мелкие притоки. Этот весенний ход голавля совершается стаями приблизительно одного возраста, более или менее многочисленными, смотря по местности и величине рыб, но никогда не бывающими такими большими, как стая язей, тем более плотвы. Нерестятся голавли, по моим наблюдениям, уже по 3-му году, достигнув величины около ½ фунта, более или менее, что зависит от изобилия корма. Кроме того, следует заметить, что самки значительно крупнее самцов одинакового возраста, и я в Москве-реке не встречал икряников менее фунта весом. Начинают тереться, кажется, самые крупные голавли, а кончают мелкие, которым только минуло два года. Судя по громадному количеству встречающихся молошников, надо полагать, что самок гораздо менее, чем самцов. Так и следовало, впрочем, ожидать, принимая во внимание место нерестования и, пожалуй, относительно небольшую величину молошников. Голавли почти всегда мечут икру на довольно быстрых и очень неглубоких перекатах, вернее мелях, с хрящеватым или каменистым дном.

На юге России голавли нерестятся в конце марта или в первой половине апреля, а в средних губерниях почти всегда в последних числах. Но время нереста находится в прямой зависимости от погоды и вскрытия реки. Вообще можно принять, что голавль выметывает икру 7—10 днями позднее язя, когда река уже почти достигнет своего обычного уровня и вода просветлеет. Так, по крайней мере, замечено мною на Москве-реке. В больших же реках, например в Оке и Волге, голавль вряд ли когда мечет икру и для этой цели обыкновенно входит в речки, непосредственно впадающие в эти реки. Самый ранний нерест в Москве-реке наблюдался в 1890 году, когда уже в начале апреля ловили голавлей с вытекающею икрою; однако в том же году небольшие самцы, – от четверти до полфунта весом – с вытекающими молоками встречались до последних чисел мая, из чего можно заключить, что период нерестования продолжается до двух месяцев, быть может и в июне, как говорят некоторые немецкие рыболовные авторы. Это доказывается и тем, что осенью, в сентябре, можно встретить одновременно в одних и тех же местах стайки голавликов-селетков в 2–3 вершка длины и голавликов в ¾—1 вершок. Эти голавлики позднего вывода, подобно всем или почти всем рыбам, составляют, так сказать, первый помет, т. е. принадлежат молодым голавлям и вряд ли доживают до весны, так как осенью совершенно беззащитны и беспощадно истребляются хищными и полухищными рыбами.

***

Икра голавлей оранжевого цвета, чем отличается от икры других карповых, и, кроме того, очень мелка – с маковое зерно. Судя по тому, что в полуторафунтовой самке было насчитано 100 тысяч икринок, надо полагать, что самые крупные экземпляры имеют их свыше миллиона и что это одна из самых плодовитых рыб. Если же голавли нигде не поражают своею многочисленностью, подобно плотве, сазану, лещу, то это зависит от того, что большая часть икры уносится течением неоплодотворенною, не успев прилипнуть к камням или другим подводным предметам; кроме того, масса оплодотворенной икры поедается рыбами. Впрочем, в не очень быстрых местах и при многочисленности стаи выпускается столько молок, что вода становится белой. Нерест каждой стаи, по-видимому, непродолжителен и оканчивается в несколько часов. По-видимому, голавли выпускают половые продукты разом, а не в несколько приемов.

Выметав икру, голавли разбиваются на мелкие стайки, а самые крупные – на пары или одиночки, уходят в ямы и некоторое время, около недели, болеют и собираются с силами. Затем они снова выходят на мелкие и быстрые места, на перекаты и под плотины и начинают жадно кормиться. В средней России этот выход происходит в начале мая, редко в конце апреля. Нельзя, впрочем, сказать, чтобы голавль все лето придерживался перекатов; он выходит сюда только периодически, чаще среди дня, в ясную погоду, а большую часть стоит на границе переката с глубью, за уступом дна, иногда за камнем. Вообще он любит близость быстрины и струи, несущей ему пищу, но при всей своей силе не может долго стоять на быри без какой-либо защиты. Он любит также водовороты, особенно в быстрых речках, и мельничные омута, охотно стоит за мостовыми сваями, а также там, где два течения сливаются в одно, например ниже устоев моста. В речках голавль почти всегда держится под нависшими кустами и деревьями, дающими ему обильную пищу в виде падающих в воду майских жуков и других насекомых, и здесь он встречается нередко и в почти стоячей воде.

Кроме того, местопребывание голавля обусловливается также состоянием погоды. В полдни, в жаркое время, голавли плавают на поверхности, и вообще, чем яснее погода, тем они выше стоят; в холодную погоду они опускаются на дно, а в продолжительное ненастье уходят в глубокие места или забиваются под плоты, барки и (в прудах) даже под наплавы и в траву. Ночью голавль тоже находится в движении и кормится, хотя и не может быть назван ночной рыбой, как язь'; в это время он стоит на более глубоких местах и на дне, но в лунные ночи обыкновенно плавится. Ветер летом всегда заставляет голавлей выходить на быстрину и подниматься кверху в ожидании обильной поживы. Замечено также, что они находятся в большом оживлении перед грозою и чрезвычайно жадно берут в это время на рака, что, вероятно, происходит от того, что последний перед грозой выходит из нор. Но как только начнутся гром и молния и пойдет ливень, рыба под влиянием электричества уходит в глубину. Не очень большой дождь побуждает голавлей подходить к ручьям, несущим мутную воду. На Москве-реке, в городе, голавли весьма охотно держатся близ водосточных труб, несущих всякую гадость.