Текст книги "Наша Маша и Волшебный Орех"

Автор книги: Леонид Каганов

Соавторы: Александр Бачило,Игорь Ткаченко
сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 12 страниц)

Глава шестая, в которой друзья ищут приключений и находят их

Борька ошибался, когда предполагал, что на дерево придется взбираться, карабкаясь с ветки на ветку. В гуще хвои обнаружились удобные бумажные мосты, огибающие елку по спирали.

– Не зря горные дороги называют серпантином, – сказала Маша. – Теперь мы сможем подняться к самой вершине!

– Берегись! – послышался вдруг сверху предостерегающий крик Гоши. – Кажется, я случайно отстриг какой-то канат!

Мимо друзей, тяжело ударяясь о ветки, пролетел увесистый разноцветный снаряд, в котором Маша узнала свою любимую конфету «Кара-кум».

– Полегче там, наверху! – крикнул Борька, задрав голову, и тихо добавил так, чтобы щелкунчик его не услышал: – Если он отстрижет яблоко, нам конец…

– Эх, упустили! – Михей с сожалением проводил конфету взглядом. – А я так мечтал попробовать «Кара-кум».

– Слишком много сладкого вредно для здоровья, – заметил Борька. – Может ударить в голову.

Он отодрал от куртки налипшие чешуйки коры и, цепляясь за серебристые ленты дождя, быстро перешел по мосту на следующую ветку. Отсюда можно было подняться еще выше по мягкой тропинке из мишуры. Путь освещали перемигивающиеся разноцветные лампы, подвешенные на толстых канатах – проводах.

– Предлагаю устроить привал, – пропыхтел Михей. – И немного подкрепиться. Хотя бы вон той мандаринкой. В конце концов, за нами никто не гонится!

Медведь ошибался. Двумя ветками ниже в этот самый момент Дик безуспешно пытался дотянуться до застрявшей в хвое конфеты «Кара-кум». Ему мешал вцепившийся зубами в хвост Ник. Дику было очень больно, но он понимал – шуметь нельзя. Однако и отказаться от конфеты никак не мог.

– Да пусти же ты! – шипел он. – Я только кусочек откушу.

– Нефофда! – убеждал Ник, не разжимая зубов. – Надо форофиться!

Дику все же удалось ухватить конфету за краешек бумажной обертки, и бедняге Нику пришлось тащить вверх по стволу их обоих. Погоня продолжалась.

– Эх ты! – стыдил Михея Борька теперь уже тремя этажами выше Ника и Дика. – А еще медведь! Бери пример со щелкунчика. Вон куда залез, даже жужжания не слышно.

И действительно, Гоша давно скрылся из вида высоко над головами Маши, Михея и Борьки. Только липкие чешуйки сыпались на них сверху, приставая к одежде.

– Может быть, он уже нашел дупло? – предположила Маша. – Гоша! Ты где? – прокричала она в гущу веток.

– Я ту-у-у-у-т! – послышался приближающийся голос щелкунчика, и Гоша беспомощно съехал к ним по стволу, оставляя длинные борозды на смолистой коре.

– Скользко, – пожаловался он. – Выше никак не подняться.

– Хм, – Борька задумчиво потрогал пальцем выступившие в глубоких царапинах на стволе капли смолы. Стекая по оставленным щелкунчиком бороздам, они собирались в лужицу, заполняя небольшое углубление у основания ветки. – Может быть, не все еще потеряно…

Он осторожно обмакнул в лужицу подошвы своих башмаков, подняв ногу, приложил ее к стволу, подергал, проверяя, крепко ли держится, и вдруг смело зашагал вверх по стволу, как по дороге.

– Надо же! – удивилась Маша. – Со времен скрипки Страдивари никто не наблюдал в дереве такого таланта!

Путешественники, один за другим, последовали примеру Борьки и легко поднялись к следующей развилке ветвей. Однако, здесь перед ними возникло новое препятствие. Огромный стеклянный шар, лежащий на ветвях возле самого ствола, преграждал путь. Обойти его не удавалось ни слева, ни справа.

– Попробуй сдвинуть его в сторону, – предложил Борька Михею, уступая место под развилкой. – У меня ничего не получается.

Михей вскарабкался к шару и, упершись в него лбом, навалился изо всех сил. Шар даже не шелохнулся.

– Не подается, – пропыхтел медведь. – К смоле прилип.

– Придется бить, – сказала Маша.

– А мама ругаться не будет? – с сомнением спросил Гоша.

– Что поделаешь! – развела руками Маша. – У нас на каждый Новый Год хоть одна игрушка да разбивается. Говорят, это на счастье.

– А папа? – уточнил осторожный Борька. – Вряд ли он такое счастье одобрит.

– Да он вообще ничего не заметит! – беззаботно отмахнулась Маша. – Давай, Гоша, действуй!

Щелкунчик, приблизившись к шару, легонько звякнул по нему клешней.

– Бей сильней, не стесняйся! – подбодрила Маша.

Гоша размахнулся изо всех сил. По квартире поплыл мелодичный звон, как от удара в колокол, но шар остался невредим.

– Что это они там раззвонились? – забеспокоился Дик двумя развилками ниже.

– Наверное, обед, – предположил Ник. – Умеют люди организовать путешествие, как следует. Восхождение восхождением, а обед по расписанию!

Но Маше и ее друзьям было не до обеда.

– Прочно делают, – Борька критически рассматривал свое отражение в зеркальной поверхности шара. – А выдвижного молотка у тебя, случайно, нет? – спросил он Гошу.

– Нет, – Гоша уныло сполз вниз по стволу.

– Все равно ничего не получится, – загрустила Маша. – Я вспомнила, папе на работе в прошлом году подарили набор небьющихся игрушек. На них можно хоть пианино ронять, ничего им не сделается.

– М-да, положение, – проворчал медведь. – Кажется, на этом наше путешествие закончилось.

– Нужно искать другой выход! – упрямо заявил щелкунчик. – Не может быть, чтобы…

Он вдруг замолчал, пристально разглядывая свисающую неподалеку гирлянду из разноцветных лампочек.

– А что, если взобраться по проводам, как по канату?

– Идея! – оживилась Маша. – Только осторожно, лампочки очень горячие!

Но Гоша уже полз по проводу, цепко перехватываясь клешнями.

– Ловко у него это получается! – оценил Борька. – Конечно, если бы у меня были такие захваты… Ну, да уж как-нибудь, – он подпрыгнул и, обхватив провод руками и ногами, принялся складываться и выпрямляться, как червяк-землемер, ползущий по гладкому боку яблока.

Маша последовала за Борькой. На уроках физкультура она без труда поднималась по канату к самому потолку спортзала.

Михей, поплевав на лапы, тоже ухватился за гирлянду.

– Эх, тонка веревочка! – вздохнул он. – Выдержит ли?

Неожиданно гирлянда мелко затряслась, а Гоша остановился, совсем немного не добравшись до верхней ветки.

– Ну, чего вы ее трясете? – рассердился Михей. – И так лезть трудно!

– Гоша, что случилось? – спросила Маша, с трудом удерживаясь на трясущемся проводе.

– Н-н-н-н-не-з-з-з-з-знаю! – едва выговорил щелкунчик, клацая челюстью.

– Беда, братцы! – первым сообразил Борька. – Он изоляцию прокусил, за голый провод ухватился!

– Отпусти его немедленно! – крикнула Маша.

– Н-н-н-е-м-м-м-огу! – отозвался Гоша, дрожа, как в лихорадке. – М-м-м-еня заклинило!

– Это судорога! – поняла Маша. – Нужно срочно разъединить электрическую цепь!

– Хорошо бы, – согласился Борька. – Но как ее разъединишь? До розетки только на дельтаплане можно долететь!

Однако, Маша не растерялась. Хотя она не очень внимательно слушала учителя на уроках физики, но в электричестве кое-что понимала, и однажды видела, как папа чинит гирлянду.

– Михей! – закричала она. – Выкрути лампочку!

– Которую? – не понял медведь.

– Любую! Только быстрей!

– Да я и так быстрей! – прошипел Михей, обжигаясь о горячее стекло. – А в какую сторону крутить?

– Против часовой стрелки! – хором завопили Борька и Маша.

Михей с недоумением оглядел лампочку со всех сторон.

– Нет здесь никакой стрелки!

– Ну, что за тормоз! – простонал Борька.

– И тормоза тоже нет! – сообщил медведь. – Ладно, попробую так.

Он навалился на лампочку, и стекло вдруг с треском лопнуло под его лапами. Волосок лампочки ослепительно вспыхнул и сейчас же перегорел. Вся гирлянда погасла, оставив путешественников в полумраке еловых ветвей.

– Спасибо! – подал голос Гоша. – А то у меня уже контакты плавиться начали… Зато батарейки зарядились! – вдруг бодро добавил он, в мгновение ока вскарабкался на верхний ярус ветвей и протянул клешню, чтобы помочь Борьке подняться.

– Нет уж, лучше я сам, – помотал головой Борька. – Вдруг ты еще не разрядился?

Один за другим, путешественники взобрались на удобную площадку вокруг ствола, образованную тесно сросшимися ветвями. Отсюда открывался сногсшибательный вид на бескрайние просторы скромной когда-то гостиной в машиной квартире. Где-то у самого горизонта башней поднимались напольные часы, неторопливо покачивающие гигантским маятником. Горной грядой вздымался диван, смутно отражаясь в озере, чудесным образом распластавшемся на стене. Маша с трудом узнала в нем экран телевизора.

Борька, между тем, предпринял экскурсию вокруг ствола и вдруг заорал дурным голосом:

– Эврика! Вот оно – дупло!

Путешественники увидели большое, в рост человека, круглое отверстие в толще ствола, наглухо закрытое дверью, сколоченной из крепких досок. Дверь была заперта на тяжелый замок.

– Да! Это то самое дупло! – обрадовался Гоша. – Теперь я вспомнил!

– Где ты мог видеть его раньше? – удивилась Маша. – Елку только сегодня привезли в дом.

Щелкунчик пожал металлическими плечами.

– Не знаю. Может быть, это было во сне.

– Ну, и как туда попасть? – Михей толкнул дверь лапой, но она не шелохнулась.

– А главное – зачем? – добавил Борька. – Ты хотел найти дупло? Вот тебе дупло! Мы победили, гэйм овер, пошли есть торт!

– Нет, нет! – Гоша замахал клешнями. – Нужно обязательно попасть внутрь!

– А что там – внутри? – спросила Маша.

– О-о! Ты еще спрашиваешь! – Гоша закатил светодиодные глаза, задумался и покачал головой. – Честно говоря – не помню.

– В другой раз смотри сны повнимательнее! – наставительно сказал Михей. – А ключ от этого замка тебе случайно не приснился?

– Хм… ключ, – Гоша задумчиво повертел замок в клешнях, затем напрягся, пытаясь перекусить дужку. Но она оказалась покрепче орехов. Сколько Гоша ни старался, ему не удалось оставить на ней ни царапины.

– А ну, посторонись! – распорядился Борька. – За дело берется специалист! Маша, дай-ка свою заколку!

Он изогнул тонкую проволочку под хитрым углом и принялся ковырять ею в отверстии замка, тихо бормоча себе под нос:

– Так-так-так… пошло-пошло… еще немножко…

– Получается? – с надеждой спросил Гоша.

– Куда оно денется! – уверенно заявил Борька.

В замке что-то щелкнуло.

– Ура? – неуверенно спросила Маша.

Борька подергал замок. Он был, по-прежнему, заперт.

– Пока не «ура». Попробуем еще раз.

Он попытался вытащить проволочку, но она не поддавалась. Борька дернул изо всех сил, и в руке у него оказался коротенький обломок, по форме напоминающий маленький аккуратный кукиш.

– Ах, так?! – разъярился Борька.

Он отступил подальше и с разбегу боднул дверь головой с такой силой, что его длинный, как у всякого Буратино, нос отлетел и заскакал по площадке. Маше едва удалось подхватить его у самого края.

– Прежде чем биться башкой о дерево, – сказала она, вставляя нос на место, – подумай, какая древесина крепче!

Маша выразительно постучала пальцем по голове Борьки, а затем – по двери. Болтающийся у нее на запястье камешек случайно коснулся еловых досок, и вдруг вспыхнул рубиновым светом. Раздался тонкий мелодичный звон, и массивная дверь бесследно исчезла вместе с замком, словно ее никогда и не было!

Перед изумленными путешественниками открылся бездонный провал, в который, как в трубу пылесоса, сейчас же неудержимо устремились потоки воздуха, увлекая за собой сорванную хвою, обрывки мишуры и осколки бьющихся друг о друга шаров.

Маша вдруг почувствовала, что ноги ее отрываются от площадки, и испуганно вцепилась в Борьку. Тот, в свою очередь, ухватился за Михея, держащегося обеими лапами за клешню Щелкунчика. Гоше несколько мгновений удавалось сопротивляться натиску урагана, но ветка, за которую он держался, вдруг с хрустом обломилась, и всю компанию длинной гирляндой втянуло в дупло.

В это самое мгновение в развилке уцелевших ветвей появились головы Ника и Дика. Они радостно переглянулись.

– Дело сделано! – сказал Ник. – Поздравляю вас, коллега!

– Благодарю вас! – ответил перепачканный шоколадом Дик. – Позвольте пожать вашу мужественную лапу!

Коллеги обменялись церемонным рукопожатием, забыв, что им следовало бы покрепче держаться за ветки. Новый порыв урагана подхватил их, и оба диверсанта с писком влетели в дупло, не успев взмахнуть хвостами.

Глава седьмая, в которой разъясняется череда невероятных совпадений

Авторы этой правдивой истории, разумеется, понимают, что у проницательного читателя могут возникнуть законные вопросы: каким это образом щелкунчик попал в ту самую квартиру, где стояла та самая ель, в которой было то самое волшебное дупло? И будут совершенно правы – таких совпадений просто не бывает.

Единственным оправданием может служить лишь то, что машин папа был родным братом дяди Коли – Человека, Под Ноги Которому Падают Волшебные Метеориты. С детства обоих братьев преследовали самые невероятные совпадения. Например, им никогда не удавалось поговорить друг с другом по телефону. Стоило одному брату решить позвонить другому, как другой, где бы он ни находился, немедленно начинал набирать номер первого. Поэтому телефоны у обоих постоянно были заняты. Но это ничуть не отдаляло братьев – напротив, внушало им еще большее уважение друг к другу. Каждый считал своего брата самым занятым на свете человеком. И хотя судьба их сложилась совсем по-разному, все основные события в жизни братьев происходили одновременно.

В тот самый день, когда один из них женился, другой защитил диссертацию. А когда у одного родилась дочь, другой обнаружил в тайге месторождение золота.

Стоит ли говорить, что оба новорожденных без всякого предварительного сговора отцов получили одно и то же имя – соответственно, Маша и прииск «Мария».

Накануне Нового Года, когда по улицам мела метель, а прохожие прятали лица от колючих снежинок в теплые воротники, машин папа вышел с работы, чтобы использовать обеденный перерыв для покупки подарков и елки. Как всякий занятой человек, он дотянул с этим важным делом до последнего дня и теперь с грустью топтался на елочном базаре, понимая, что безнадежно опоздал. Оставшиеся в продаже сучковатые деревца, похожие на рыбьи скелеты, при всем желании выдать за елку было невозможно.

– Придется покупать пластмассовую, – вздохнул папа и совсем, было, направился к выходу, но его вдруг остановил дребезжащий старческий голос:

– Елкой интересуетесь?

Папа оглянулся. Под разноцветной вывеской «Частное предприятие Гофман & Чайковский. Продажа елок и новогодних подарков» на раскладном стульчике сидел строгий старик в теплом тулупе и вязаной шапочке.

– Да разве это елки! – махнул рукой папа.

– Обижаете, молодой человек! – старик поднялся со стульчика и оказался на целую голову выше папы. – Согласно сертификату качества это именно ель. Причем, первого сорта!

Он ухватил один из рыбьих скелетов за ствол и поставил перед папой.

– Под самый потолок будет!

– Да что вы, смеетесь надо мной?! – возмутился папа. – Это хворост какой-то, а не ель! Мне нужна пушистая елка, а не каркас для воздушного змея!

– Уверяю вас, это самая пушистая елка во всем городе, – уверенно заявил старик. – Ну, может, немного слежалась на морозе. Принесете домой – распустится!

– Да меня из дома выгонят вместе с этим уродцем! – упирался папа.

– Не беспокойтесь, не выгонят, – сказал старик, пристально глядя ему прямо в глаза. – Дома у вас сейчас никого нет, вы ее еще и нарядить успеете. А в придачу я дам вам вот это!

В руках у него неизвестно откуда вдруг появилась большая коробка, упакованная в блестящую бумагу и перевязанная ленточкой.

– Берите, не пожалеете!

– А что там? – спросил папа, невольно принимая коробку из рук старика.

– О! – продавец многозначительно поднял палец. – Это лучший новогодний подарок, который когда-либо дарили детям!

– Вы полагаете? – папа с сомнением оглядел коробку со всех сторон.

– Я абсолютно уверен! – голос старика вдруг эхом разнесся по пустынному елочному базару, отражаясь от окрестных домов. – Маша будет очень довольна!

– А откуда вы зна… – папа с удивлением поднял голову и вдруг обнаружил, что странный старик исчез. Не было ни его раскладного стульчика, ни вывески «Гофман & Чайковский», ни даже самого елочного базара. Только воткнутое в снег чахлое деревце покачивало на ветру голыми ветками.

Папа готов был поразиться до глубины души, но у него кончался обеденный перерыв, поэтому он, прихватив сучковатое растение и зажав подарок под мышкой, поспешил домой.

Какого же было его удивление, когда, попав в домашнее тепло, деревце затрепетало, как живое, раскинуло ветви широким конусом и сейчас же стало покрываться густой запашистой хвоей. Более красивой елки папе не доводилось видеть за всю жизнь. Единственным ее изъяном было крохотное отверстие в стволе у самой вершины, словно дупло, выдолбленное дятлом размером с колибри. Но папа не обратил на него никакого внимания. Рискуя опоздать на работу, он установил елку посреди гостиной, снял с антресолей ящик с игрушками и принялся торопливо наряжать лесную красавицу…

Глава восьмая, в которой происходит головокружительное падение

Если вам никогда не приходилось проваливаться в волшебное дупло, вы вряд ли сможете представить, что испытала Маша и ее друзья во время этого бесконечного падения.

К счастью, пропасть оказалась не бездонной и скоро превратилась в спирально закрученный тоннель, гладкий, как зеркало и скользкий, как лед. Вы наверняка катались с водяных горок и знаете, как захватывает дух, когда стремительный поток несет вас вниз по желобу, едва не выбрасывая на крутых виражах, и не давая возможности притормозить ни на секунду.

А теперь представьте себе горку высотой до неба, с которой вы летите в струе ураганного ветра.

Представили? Ну, что скажете?

Вот то же самое кричали Маша, Борька и Гоша. Лишь Михей летел молча, не считая нужным повторять то, что уже проорали его друзья.

– Мамочка!!! – верещала Маша.

– Зря я потащил вас на эту елку! – сокрушался Гоша.

– Ох, сейчас и хряпнемся! – мрачно пророчествовал Борька.

Ник и Дик, летевшие в некотором отдалении от компании, крепко держались друг за друга.

– Как же я ненавижу эти перелеты! – ворчал Дик. – Что я, летучая мышь?!

– Мда, – соглашался Ник, устало позевывая. – Влетаем в зону преображения. Приготовились!

На стенах тоннеля замелькали огоньки, как на посадочной полосе аэродрома. Промелькнула предупреждающая надпись «Не курить! Отстегнуть хвосты!», которую, однако, никто не успел прочитать. Да в этом и не было нужды. Превращения происходили автоматически.

Хвосты Ника и Дика, покинув хозяев, растворились во тьме. Острые крысиные мордочки превратились в две хитренькие, но вполне человеческие, физиономии. Лапки, лишаясь острых когтей, стали руками и ногами, а всклокоченная серая шерсть сменилась мятыми свитерами и джинсами.

Если для Ника и Дика процесс превращения был вполне привычным, то для друзей Маши он явился полной неожиданностью.

Разбросанные порознь стремительным полетом, они не могли видеть друг друга, но каждый из них с удивлением ощущал, как меняется его тело.

Блестящие металлические доспехи Гоши разошлись по швам и, словно скорлупа расколотого ореха, брызнули в разные стороны.

Длинный борькин нос укоротился до размеров обыкновенного мальчишеского, а полосатый колпак на голове превратился в слегка помятую шляпу-цилиндр.

Михей из плюшевого медведя преобразился в здоровенного плечистого парня, сохранив от прежнего облика только круглые щеки и сытый животик.

Иными словами, машины друзья изменились до неузнаваемости, превратившись в обычных мальчишек. Повстречай вы на улице эту компанию подростков, вам бы и в голову не пришло, что совсем недавно они были игрушками.

К сожалению, темные стены тоннеля ничего не отражали, да и друзьям было не того, чтобы любоваться своим новым обликом.

– Где мой нос?! – кричал Борька. – Братцы! Я нос потерял! Ловите!

– Какая удивительная легкость в движениях! – бормотал Гоша, с удовольствием сгибая и разгибая руки и ноги. – А ведь меня уже давно не смазывали!

– Ну, что ж, – философски размышлял Михей. – Вата из швов не лезет, и то хорошо.

Единственным, кто ничуть не изменился, была Маша.

Она со страхом смотрела на разрастающееся вдалеке светлое пятно.

– Внимание! Приближаемся к выходу! Держитесь!

– За что тут держаться? – огрызнулся Борька. – Собственный нос невозможно нащупать!

Кто-то слегка толкнул Гошу в бок, обходя его на вираже.

– На всякий случай обнимемся на прощание, – сказал Гоша. – Мало ли что там, впереди…

– Еще чего! – отпихнул его Дик.

Выходное отверстие тоннеля стремительно приближалось.

Глава девятая, в которой Маша как будто снова катается на сноуборде

У самой кромки Машу подбросило вверх и она, словно лыжник, прыгнувший с трамплина, взлетела в воздух. От ужаса у нее перехватило дыхание. Земля была далеко внизу, перед Машей распахнулась бескрайняя равнина под ярко-голубым небом. Полет на мгновение замедлился, достигнув самой высокой точки, а затем Маша камнем ухнула вниз. Листва дерева стремительно проносилась мимо нее, сливаясь в сплошную зеленую стену. Что-то вдруг больно хлестнуло ее по рукам, перевернуло в воздухе, спружинило под ногами, швырнуло в сторону и мягко подхватило под спину.

Маша вдруг поняла, что больше не падает.

Словно на мягкой ладони, она лежала на большом дубовом листе, мерно раскачивающемся под ней, как лодка на волнах. Со всех сторон доносился шелест других таких же листьев.

Неужели спасена?! Маша не верила счастью. Как хорошо, что второе дупло оказалось в стволе дуба! Падать на еловые иголки было бы гораздо больнее! Но где же остальные?

Она осторожно приподнялась, ухватившись за кромку листа.

– Гоша! Борька! Михей!

Вместо ответа где-то поблизости раздался слабый треск. Маша огляделась по сторонам и вдруг с ужасом поняла, что трещит черенок, которым держался за ветку ее лист.

Трещина у основания черенка быстро увеличивалась. Надо было срочно искать опору понадежнее! Маша бросилась к черенку, но в этот самый момент он не выдержал и обломился.

Лист, набирая скорость, полетел вниз.

Маша испуганно вскрикнула, снова вцепившись в край листа, поскольку больше держаться было не за что. Лист изогнулся дугой и заложил крутой вираж влево.

«Ух, ты! – подумала Маша. – Совсем как на сноуборде!»

Она чуть отклонилась в сторону и заставила лист повернуть вправо.

Да это совсем легко! – обрадовалась Маша.

Она поднялась на ноги и, умело балансируя, заскользила по воздуху, как по снежному склону.

– Ишь ты! – завистливо процедил Дик, следивший за ней из листвы. – А мы-то, как последние балбесы, вечно сучки затылком пересчитываем!

Как раз в эту минуту ветка под ним обломилась, и он, тоскливо вздыхая, полетел вниз.

Полностью освоившись с листом, Маша совершила облет вокруг дуба, высматривая в ветвях полосатый колпак Борьки или металлический блеск гошиного туловища. Но ничего похожего видно не было.

– Ребята! Где вы? Эй! – напрасно звала она.

– Эге-гей! – раздался вдруг над ее головой незнакомый голос.

Мимо со свистом пронесся дубовый лист, мастерски управляемый рослым вихрастым мальчишкой.

– Идем на посадку! – крикнул он, заложив мертвую петлю и снова пролетая мимо Маши.

«Ничего себе, техника», – с завистью подумала Маша. Внизу расстилались густые заросли странно знакомого широколиственного растения, в которых кое-где мелькали алые пятна.

Ну, и где здесь садиться?

– За мной! – Мальчишка, обогнав Машу, развернул лист и пошел на снижение. Пристроившись за ним, Маша обнаружила, что кусты растут не сплошным ковром, а ровными рядами, уходящими к горизонту. Между ними тянулись полосы, похожие на хорошо утоптанные тропинки.

Да это грядки какие-то! – подумала Маша, направляя свой лист к земле.

Зеленые стебли кустов замелькали слева и справа от нее. Лист, шаркнув по земле, несколько раз подпрыгнул, вильнул в сторону, и прямо перед Машей вдруг возникло что-то большое и круглое, похожее на дорожный знак «Въезд запрещен».

– Мама! – пискнула Маша и на полном ходу врезалась в красный шар, брызнувший во все стороны ароматным соком…