Текст книги "Клеймённые (СИ)"
Автор книги: Леона Хард
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 31 страниц)
Как, милая девочка, погаснешь или не погаснешь без меня?
Приползешь молить о помощи? Или справишься одна, как громко заявила?
Глава 11
POV Артем
На левой руке часы с круглым циферблатом подсказали точное время «17:50». С Романом – братом Эли – договорились встретиться на улице Весенняя. В Приаме существовали и Осенняя улица, и Летняя, но на деле жители этого округа мало представляли особенности проживания в данных климатических зонах. Жители знакомы преимущественно с зимними условиями (снегом и температурой приблизительно пятнадцать градусов холода). Целый год в Приаме властвовала зима, за исключением двух месяцев (июль, август), когда погода становилась по-летнему теплой.
В Пронске, откуда я прибыл, почти целый год командовала осень. Голые корявые ветви деревьев, дожди, грязная жижа под ногами и потухшее настроение – это то, что в точности характеризовало округ Пронск и его жителей. А в Приаме красивое покрывало белого снега на земле время от времени поднимало настроение, особенно в тяжелые минуты.
После бегства в Приам, благодаря Дине сняли однокомнатную квартиру. Сейчас оба пытались устроиться на работу. У подруги имелся неплохой запас денежных средств на черный день, на что благополучно проживали в Приаме. Не представляю, как бы выжил без ее помощи.
На улице моросил дождь, своими потоками почти насквозь пропитал джинсы и кроссовки.
Я с накинутым на голову капюшоном ворвался в помещение, принадлежавшее Роману. Сейчас оно работало, как обыкновенное кафе, в котором можно в уединенной обстановке поговорить или пообедать. После девяти вечера заведение превращалось в спорт-бар с подвыпившими мужчинами, рекой алкоголя и гулом возбужденных болельщиков.
В кафе обнаружил несколько знакомых лиц, поэтому сбросил сырой капюшон и махнул постояльцам кафе:
– Здорова! – улыбнулся. Это наши парни с острова. – Как же я рад вас видеть! – подал руку, с удовольствием приветствуя знакомых, сидевших за одним из столов.
Гости старше по годам, но я хорошо запомнил их лица, видно и они моё.
Роман у барной стойки, расположенной вдоль левой стены, отреагировал на приветствие взмахом граненного стакана с бело-синей жидкостью. Затем продолжил наливать алкоголь в бокалы, а я изучил его внешность, изменилось ли что-то с последней встречи. Высокий, худобу подчеркивал бежевый свитер, волосы пшенично-светлые обрамляли угловатое лицо. А Роман постоянно сдувал длинные пряди с глаз и орлиного носа с небольшой горбинкой. Даже усиленные тренировки на острове не сделали друга физически крупнее, зато умственно он развит очень сильно. Клейменный, накопивший за пять лет обучения в университете и одновременно работы в мире людей необходимую сумму денег для покупки кафе, заслужил редчайших даров и похвалы.
Барная стойка истыкана голубыми бокалами с алкоголем, рядом в прозрачной вазе свежие цветы и фарфоровая статуэтка кошки. Всегда задавался вопросом: зачем другу кошки? Он и в квартире завел это глупое, шипящее существо. И только сейчас озарил ответ на вопрос: он – Кошкин Роман в человеческом мире. Видно поддерживал имидж, но, по моему скромному мнению, это перебор.
Роман кивнул на один из столов, предлагая присоединиться к трапезе. Знакомые парни с острова любезно приняли в теплую компанию. На столе почти съеденные блюда, местами размазанные по тарелкам остатки еды. И целый океан алкоголя, который посетители щедро заливали в глотки.
Я с удовольствием утонул в прохладной коже дивана, а куртку закинул на спинку мебели.
Пока ужинали и согревались горячительной жидкостью, Роман вел беседу, а я предпочитал не влезать в чужие разговоры. Посторонних в кафе не обнаружил – одна официантка, которая приносила теплые блюда, и то вероятнее всего Клейменная. Больше никого в пятницу вечером.
За стеклами барабанил дождь, с каждой секундой набирал мощь, похоже на цунами на святой земле Клейменных. Вода била сплошным потоком на головы людей, некоторые прятались под зонтиками, а кто-то бежал вперед, пытаясь избежать гнева природы.
– На новый год...ровно...в двенадцать...устроим небольшой сюрприз Карателям... – услышал сквозь шум воды по стеклу. Неверяще, что эти слова прозвучали от лучшего друга, но продолжил изображать глухого, наблюдающего за сплошной стеной ливня.
– Доколе будем жрать из-под ног Карателей! Как чертовы свиньи, жрем эмоции украдкой, пока отвернулись «славные» блюстители закона! – с громким стуком стопка опустилась на деревянный стол.
Градус алкоголя набирал обороты, а меня это не касалось. Рома позволил узнать подробности, не скрывал фактов от меня, но я бы предпочел не слышать всего этого. Единственное о чем я мечтал – выжить...жить...а не бороться за справедливость рода.
Минут сорок слушал бранную речь в сторону «черных» людей, пальцем украдкой постукивал по циферблату своих часов, с намеком Роману, что вскоре закончится принадлежащее мне время.
Когда дверь из кафе закрылась за последним из Клейменных, я вздохнул облегченно и развалился на одной стороне дивана более расслабленно, а то было трое и мы жались друг к другу.
Я не любил слушать про столкновения с Карателями.
– Быстро вы ужрались! – заметил. – Я говорил на свидание надо. Время в обрез! – постучал опять по часам указательным пальцем.
– Малышку Диану сегодня шпилить будем!? – засмеялся приколист-Ромка. Когда напивался, всегда шутил ниже пояса и останавливать было бесполезно – это называлась последняя стадия алкогольного опьянения Ромки.
Друг показательно внутри рта языком ткнул в щеку, отчего вырос бугор. Это в простонародье называлось «за щеку взять» или «взять в рот».
Я тяжело вздохнул, как будто имел дело с умственно отсталым:
– Полегче! – буркнул. – Тупые шуточки оставь для себя! Диану не трогай.
– Ты на нее часто ночью передергиваешь? – насмешливо клоун продолжал издеваться надо мной, рукой подпер щеку и пьяно улыбался.
– А не! – махнул рукой, словно воспользовался энергией, а по сути провел кончиками пальцев по воздуху. – Зачем? Если у тебя есть еще Дина. Даже имена похожи, по внешности правда отличаются.
Предел терпению был достигнут. Я очень терпелив до поры до времени, пока не перегнуть палку. Я разорвал цепь-оковы со своего терпения, вскочил с дивана и подтянул за ворот рубахи посмеивающуюся рожу пьяного друга. Пусть дикий зверь-берсерк выйдет наружу. Покажет свою страшную суть.
Пытался поймать взгляд Романа, но тот ускользал и рассматривал все, что угодно только не меня.
– Ну ты тварь, Ромка! – озвучил почти шепотом. А, когда все же встретились глазами друг, к удивлению, почти трезво сконцентрировался на одной точке:
– У тебя глаза покраснели!
Только не это. Я раздраженно отпустил ворот рубахи пьяного собутыльника. Тот без удерживающей силы скользнул на диван и едва не упал на пол. С трудом восстановил баланс.
Я взял мобильный телефон, пытаясь в темном отражении экрана, поймать собственные глаза, но не удавалось. Тогда посмотрел налево в окно и в отражении едва-едва увидел действительно покраснение белков глаз.
– Ты чертов урод! – попенял друга.
Одновременно рукой закрыл лоб и глаза, локоть поставил на стол. На всякий случай подстраховался. Теперь предстояло целые сутки избегать Карателей и их энергетических приборов. Надо было так вскипеть, что берсерка включил!
– Прости, перегнул, не думал, что взбесишься! – Ромка поднял руку и, перегнувшись через стол по-дружески хлопнул по плечу, но удар был сильный, отчего хотелось встать и в ответ долбануть со всей доступной мощью. Друг в пьяном состоянии бывал иногда невыносим.
– Как я теперь на свидание пойду? – раздраженно поинтересовался.
– Скажешь конъюнктивит. В конце концов, дождь на дворе никто не увидит. А кстати...я рассказал Эле про Дину...
На этом слове я перестал прикрывать глаза ладонью и неверяще посмотрел на друга. Он не мог подложить такой свиньи! Или мог?
– Скажи, ты соврал сейчас? За каким ...кхм-кхм... рассказал подруге Дианы о Дине?
Пальцами сильно надавил на мякоть ладони. Сердце ускорило биение вновь... а потом медленно...медленно замирало, словно испуганное пряталось. Если Диана узнает о Дине, та не поймет, не примет. Не смогу объяснить, что выбора не было.
Друг пьяно болтал, но я чувствовал, как состояние берсерка, вновь овладевало мыслями, и собственным телом. Я находился во власти горячих инстинктов убивать все, что попадется под руку.
Но Роман продолжал невнятно объяснять:
– Я давно рассказал. Если Эля помалкивает, значит уже не расскажет подруге. Диана ведь пойдет с тобой сегодня? – продолжал пьяным языком друг. – Черт, пойду в туалет. Твои бешеные глаза даже меня напугали...
Роман опять засмеялся над собственной шуткой, не трезво поднявшись из-за стола, двинулся мимо столика в конец помещения. Там при повороте налево был вход в туалеты. Я наблюдал за его перемещением, а когда тот исчез, принялся разглядывать людей за окном, бегущих от стихии. В Приаме часто бывала мерзкая погода, и я надеялся остудить раздражающие мысли в голове хотя бы взглядом на холодную воду. Как назло, не помогало.
Этот урод оскорбил мою Диану. Ненавидел, когда про нее плохо говорили. Она самая-самая добрая в этом мире, говорить грязные слова в ее адрес считал чем-то вроде богохульства. Она не позволяла себе осуждать никого: ни людей, ни Карателей, ни Клейменных. Всех считала правыми в равной мере. Могла найти оправдание каждому. Даже отъявленного негодяя в книге или фильме могла оправдать, найти тысячу слов в его защиту. Это всегда умиляло. В ее понимании все хорошие. Рядом чувствуешь себя полнейшим дерьмом. Я такой и есть...
Если Диана узнает о Дине, найдет ли мне оправдание? Честно, не очень хотелось бы... это значило бы, что я для нее, как все. Один из всех.
Звон колокольчиков над дверью привлек внимание и я обернулся назад ко входу. Взглядом зацепился за парочку: мужчина и женщина (судя по очертаниям фигуры), оба в черном с ног до головы. Только начали снимать капюшоны, тогда же я резко развернулся обратно к столу. Будто не подглядывал. Сердце поспешно подскочило к горлу. Я едва не задохнулся от мерзкого, липкого ощущения страха. Все тело покрылось нервной дрожью при понимании, во что мог вляпаться.
Я поставил локоть на стол и прикрыл ладонью лоб, будто бы пьян настолько, что не способен держать голову.
Пара Карателей тихонько переговаривались, их шаги громко отдавались эхом в глубине тела, в каждой нервной клетке. Страх оглушал, заставлял руки нервно подрагивать на лбу.
Пара прошла дальше через пару столов и заняли места. Сняли мокрые толстовки и остались в легкой одежде. Я тайком подглядывал, но глаза покорно опустил в стол. Сердце отсчитывало каждую секунду, которую мог попасться. Чертова сила! Я иногда презирал нашу зависимость от энергии и этот мир, который нас не любил. Я ведь не сделал ничего плохого. Сидел, кушал, выпивал. Я немного не такой, как люди, отличался от них, но тоже хотел жить.
Надо было сваливать отсюда и срочно. Возможно, когда Роман придет из туалета, прикроет спиной от собеседников, а так я находился на виду у парочки. И мое бегство могло привлечь внимание.
Пока размышлял, как лучше поступить, мужчина-Каратель приподнялся из-за стола и покинул место. В туалет пошел по соседству с Романом.
Где Роман, когда он необходим?
Теперь я вовсе оказался напротив женщины-Карательницы.
Друг напротив друга, разделенные двумя столами. Одним графином с соком и бутылкой водки. Эти вещи плохо закрывали от чужого любопытства. Я, как в клетке запертый зверь, на радость любопытной толпе. Выпустить не могли, но и убить не желали.
Сердце сильнее застучало, когда противно скрипнул стул по полу. И это не мой стул. Звук вызвал желание сжаться до атома, чтобы никто не увидел.
Тихие шаги кроссовок по плитке, они должны быть тихими, но в голове звучали громко, как удары музыкальных инструментов.
Карательница опустила руку в карман своих штанов и вытащила хорошо известный прибор. Прохладная сталь, как ледяная рука, прислонилась к виску, отчего я на момент подумал потеряю сознание. Моя рука, та что скрывала красные глаза, сильнее затряслась на лбу.
– Стоим шестьдесят секунд! – громко объявила девушка.
Тихий отсчет пошел в голове. Холодный пот покрыл лоб под ладонью. Каждая секунда била в самый лоб, в мысли, глубоко внутрь.
Не знаю сколько прошло секунд в этом напряжении, тишине, в состоянии натянутых нервов, когда заметил резкое движение, потом глухой стук. Женщина безвольно наклонилась и опала вниз.
Роман подхватил падающее тело Карательницы за талию, чтобы та не ударилась о пол. В другой руке держал статую кошки с барной стойки.
– Быстро вставай, пока напарник ее не пришел! – шепотом, но твердо приказал друг и аккуратно опустил тело женщины на пол.
Я подпрыгнул на месте, схватил куртку с дивана.
Роман загородил дорогу на выход:
– Быстро вмажь мне! И посильнее!
Я удивленно смотрел на него, с трудом дыша сквозь нервное напряжение, стегающее плетьми тело.
– Что? – переспросил дрожащим голосом.
– Вмажь посильнее, чтобы вырубился! Иначе я первый под подозрением. Сам убегай! Быстрее!
Роман встал чинно, почти не пьяно, глаза разве что стеклянные, а я занес боевую руку и вмазал. Не каждый способен твердо смотреть, как в лицо летит кулак и ломает хрящ в носу, так и друг зажмурился в момент удара. С грохотом Роман свалился на пол.
Этот звук мог всполошить Карателя в туалете.
Напоследок я взглянул на двоих валявшихся на полу, удостоверился, что оба дышали и рванул на выход. Во тьму дождя, лишь бы спрятаться под холодной стихией. Капюшон накинул и уже на улице услышал предательский звон колокольчика от двери.
Я не хочу, как уродская крыса, бегать по полу, под ногами Карателей и людей, прятаться в каждой норе, боясь попасться. И убегать...убегать от всего мира.
Весь проклятый мир людей – мои враги и каждый желал моей смерти.
Зачем я родился? Чтобы жить, как крыса, боясь каждого шороха?
Я просто... хотел... жить, как и все. Пусть я изуродован этой силой, пусть не человек, но желал жить также, как и все.
POV Гектор.
Я только улегся спать. Судя по туману в голове, успел заснуть. Черт бы всех побрал!
– Любимый! – услышал приятный женский голос, невольно улыбнулся сквозь сон. Это приподняло настроение, потому что напомнило о матери. Мы с отцом всегда были для нее «любимыми мальчиками». Неподражаемая женщина, всю жизнь посвятила мне и отцу, баловала, как могла. Я думаю и на смены ходила только для того, чтобы иметь возможность охранять отца. Я благодарен Богу (о, да, забыл сказать я крещенный, но в тоже время убивающий без сожаления. Правда, вход в церковь не осквернял своим присутствием) Так вот Благодарен Богу, что отец с матерью погибли в один день, все равно бы не выдержали друг без друга.
– Тебя вызывают! – тихонечко шепнула Ольга на ухо. Я открыл веки, оценил, что заснул на коленях у подруги после просмотра матча. С трудом поднял правую руку и перекинул ее на тумбочку рядом, где настойчиво сигналило красным маячком специальное портативное средство – небольшой прямоугольник, по размеру, как обычный телефон. Оно настойчиво издавало противный, непрекращающийся звук-треск, похожий на стук дятла по дереву и яркими цветами рассеивало темноту в зале.
Женская рука лежала на моей обнаженной спине и давила камнем. По сути маленькая девушка, а конечность будто тонну весила. Чтобы приподняться и взять переговорное устройство, взял за ладонь мадам и откинул за спину.
– Ольга, жарко, хватит постоянно конечности на меня забрасывать! – с трудом выбрался из цепких когтей и уселся. Схватил это демонское создание под названием переговорное серебристое устройство, нажал на круглую кнопку. На экране засветилось изображение, правда фон – темнота, скорее всего улица между домами. Небольшой фонарь над головой человека освещал его макушку и темный капюшон.
Капюшон резко скинули. Кое-как узнал черты Андрея, благодаря серьге в ухе.
Я подтянул устройство поближе ко рту:
– Андрей, я только что заснул впервые за сорок восемь примерно часов. Выпил одну бутылку теплого, просроченного пива, посмотрел разгромный матч, как нас нагнули Питерские ребята пять – ноль. Если подвести итог – я на грани убийства. Скажи, дорогой друг, с какой целью позвонил?
Последнюю фразу я очень тихо озвучил.
Лицо Андрея было по-прежнему с трудом различимо сквозь темноту, он неуверенно начал:
– Мы тут... с Ленкой зашли в кафе поесть...
– Зашли поесть? – переспросил, спину положил назад на колени Ольги. Очень удобно как подушка-трамплин. Девушка мягко поглаживала пальцами пряди волос и массировала голову.
А я уточнил еще раз:
– То есть ты на дневной смене вместо того, чтобы патрулировать город пошел в кафешку с моей сестрой? – я спрашивал очень веселым, ненавязчивым голосом. – Должна, как минимум, случиться вселенская катастрофа: например, метеорит пробить Землю до ядра, для того, чтобы ты признался мне!
Я рассмеялся в трубку. Потом закончил строить из себя весельчака, пока Андрей натянуто молчал. Успокоившись, вернул серьезный настрой, а также спину в исходное положение. Присел на краешек дивана и сцепил руки на коленях в замок.
– Ну и что случилось?
– Ленке по голове прилетело от какого-то Клейменного. Легкое сотрясение, но лицо нападавшего она плохо помнит, только темные волосы и красные глаза. Я запросил помощи по всем патрулям. Пытаемся город перекрыть. Ты придешь?
Без лишних слов узнал адрес его местоположения, уточнил где Елена, где племянница с тетей и дядей? Только после этого начал собираться.
Ольга болтала пока я в ускоренном темпе одевался. Ровно минуту на сборы: носки, кроссовки, теплые спортивные штаны и кофту с толстовкой. Хоть и прохладно на улице, но легкой одежды достаточно для сохранения тепла тела. Каратели практически постоянно находились в движении.
– Гектор? – позвала Ольга, когда ее словарный поток закончился. Я не слушал пустую болтовню, она могла часами болтать. Она подперла ладонью голову и валялась на диване, слегка улыбаясь. Волосы цвета меди обрамляли подушку неровными, длинными локонами. Веснушки на носу. Милая девочка и главное умная, несмотря на постоянную болтовню. – Что-то случилось?
– Разбудили сволочи! – прокомментировал я и накинул капюшон на голову. – Будешь уходить дверь захлопни! Всё, как обычно! Я ушёл! – пожал плечами и направился ко входу на балкон.
Вышел на свежий воздух, перелез через железные перила, оглянулся на наше десятиэтажное здание, проверяя не было ли сейчас курящих на балконе и только тогда начал спускаться по пожарной лестнице. Правда старался передвигаться как можно быстрее, перепрыгивая по несколько ступенек за раз.
Наступил на слякоть, под ногами жижа чертовой грязи, с неба изморозь. Отличная погода! Набрал обороты, перебегая особенно глубокие лужи, передвигался мимо редких прохожих. Люди всегда оборачивались, но молчали, пока Каратели проходили. Иногда особенно чтущие нас покорно опускали глаза. Будто молились.
Я любил ощущение быстрого бега, пускай под ногами хлюпала грязь и брызги летели в разные стороны, попадали в лицо, пусть холод морозил лицо и жестокими порывами ударял в лицо. Свобода – наверное, это чувство полета всегда нравилось, вопреки целому миру, вопреки сопротивлению.
Один...два...три...четыре...пять...
Я ... иду... искать
Гребанный Клейменный!
А когда найду, не буду допрашивать в темном доме, просто подвешу на позорный столб и вобью кол в твою шею.
И буду смотреть, как захлебываешься в крови. Не успокоюсь пока грязными кроссовками не пройдусь в луже твоей крови. Каждую косточку в никчемном теле перебью.
Ты тронул моего близкого и за это я трону тебя!
Глава 12
POV Диана
Приползла домой еле волоча ноги. Какой университет, какие пары! И без меня пройдут, умнее не стала бы от нескольких занятий!
Засела согреваться в ванной комнате после ночи у позорного столба. Теплая вода настолько расслабила, что заснула, очнулась от ледяного ощущения по всему телу, зубы стучали друг об друга.
Согрелась называется, стало еще хуже, чем ночью на холодной земле.
Интересно насколько терпения хватит молчать и терпеть ревность девушек? Терпение – вещь очень прочная, но даже оно имело предел. Хотя, ни разу в жизни не достигала его.
После ванной несколько часов валялась в кровати, под теплым одеялом и спала...спала...спала...еще раз спала, пока не почувствовала себя отдохнувшей и очень сильно проголодавшейся. Голод и разбудил.
Единственное, что нашла в холодильнике – банан и то почерневший. За неимением лучшего пришлось усесться на диван и его кушать, понадеялась, что не отравлюсь. Плиту боялась включать, там газ, а то мало ли взорвала бы квартиру на воздух. Я слишком подозрительно относилась к людской технике, на острове было проще – там естественный огонь. Поэтому чтобы не включать изобретение человечества, решила поголодать до прихода подруг из университета.
Уселась смотреть телевизор и развалилась на подушке. Локтем обо что-то твердое стукнулась. Достала предмет из-под подушки, узнав в нем планшет Эли. Не знаю зачем нажала на кнопку, разблокировав экран. Любопытство и я – два друга по несчастью, оно всегда меня подставляло.
На экране всплыла фотография мужчины полу боком – голое плечо и массивная рука, будто демонстрировавшая мышечную массу для невинных девочек.
Ах ты ж ... Гектор. Он хоть и находился на фотографии в профиль, всё равно узнала квадратный упертый подбородок, четко очерченные скулы и беспорядок на голове с челкой.
Удостоверилась, что это не видео-звонок, тогда же облегченно вздохнула. Невольно заволновалась от того, что могла попасться ему на вид.
И зачем он со мной вообще разговаривал? Общаются обычно с людьми, которые интересны. Мне интересны Артем, Эля, Алина и Люда, с ними я и общалась.
А Гектор зачем со мной общался? И спас зачем? Не думала, что он способен на подобный поступок, сначала казался немного страшным или подозрительным.
Я пальцем незаметно прочертила линию его подбородка и постучала ноготком по экрану. Улыбнулась сама себе. Шрам на губе неизменно привлекал внимание, но нисколько не портил общего впечатления, воспринимался скорее, как особенность внешности.
Среди всего облика мужчины пугали больше всего карие глаза: больно внимательные, они смотрели словно через объектив камеры, снимали каждое движение и запоминали, вычисляли неизвестную формулу. Создавалось впечатление слежки. Вроде Гектор улыбался, но внутри что-то другое пряталось. Загадка... Я не могла понять его характера и что мужчиной двигало.
Не заметила, как несколько минут не переставая смотрела на Гектора. И зачем интересно это делала? Почувствовала благодарность за спасение?
А теперь главный вопрос: почему на экране планшета Эли – Гектор?
Я пальцами провела по экрану, уменьшая фотографию, и обнаружила, что это страничка в социальной сети. Тут были сообщения и картинки на стене, притом разного содержания, включая фото сердечек с мишками от неизвестных девушек. Зачем взрослому мужчине сердечки с мишками присылали? Глубоко сомневалась, что Гектору нравились плюшевые зверята.
Поскольку всё это было не мое дело, планшет погасила и стала логически рассуждать и одновременно почесывать подбородок. Зачем Эля ходила на страничку Гектора? Быть того не могло, поэтому глупую мысль отсекла сразу. Она его не знала и ни разу не говорила о нем. А тогда кто интересовался Гектором, что даже залез в социальную сеть и любовался его фотографией?
Кроме происшествия в парке университета я больше не слышала, чтобы Алина вспоминала Гектора... но мало ли.
В три часа пришли подруги. Я к ним не приставала, пока Алина готовила кушать. Клейменные мало того проучились половину дня в университете, но и собирались спасти меня пельменями от голодного обморока.
Болтавшую о каком-то предмете в университете подругу я изучала очень внимательно. Свитер, плечи, ноги, бедра в джинсах. Алина сексуальная в общепринятом смысле, может быть не фотомодель с обложек, но в порно-актрисы самое то.
Дождалась пока девочки уселись за стол употреблять пищу, тогда и озвучила неуверенно:
– Алин, тебе Гектор интересен? – впервые видела, как подруга отвела боевой взгляд, обычно до упора сражалась, а сейчас смотрела покорно в тарелку с пельменями, лениво болтая ложкой горячий бульон.
– С чего взяла? – прозвучала глупая попытка подруги увильнуть от ответа.
Эля напряженно молчала и разглядывала нас, будто готовилась в очередной раз побывать рефери.
– Я просто спросила, Алин. Не хочешь не говори. Планшет увидела с Гектором, вот и всё! Нравится, так нравится? Мне Артем нравится – разве плохо, когда человек нравится? – искренне не понимала попытку увильнуть от ответа. Глупо. Пожала плечами и уткнулась носом в тарелку с горячим и питательным обедом.
– А вообще, ты обещала подготовить меня к свиданию! – после небольшой паузы я ложкой указала на Алину.
Та вроде отмерла или успокоилась, слегка улыбнулась уголком губ, как бы в знак примирения.
Подруга действительно помогла подготовиться. Одежду позаимствовали из гардероба тети, у нас не сильно отличались параметры тела, разве что грудь у родственницы немного побольше.
Я должна быть сексуальна, как сказала Алина, но при этом моя задница не должна отмерзнуть на аттракционах. Ночные аттракционы – очень романтично и не важно, что это будет происходить напротив здания Карателей. Плевать. Я готова голой станцевать напротив их обители, лишь бы встретить Артема.
В результате меня одели в черные, тянущиеся шорты до середины бедра, с желтым ремнем в виде цепи, замочек призывно покачивался сбоку. Этот аксессуар напомнил Гектора, даже неловко стало. Также меня облачили в черную, легкую, кожаную куртку, а под нее – обтягивающую бирюзовую кофту под цвет глаз, с квадратным вырезом, который приоткрывал верх груди и делал визуально бюст больше.
Понадеялась, что не переборщила с красотой.
Лицо Алина мне тоже разрисовала: подвела глаза, накрасила ресницы, ну и губы очертила карандашом. Прическа – отдельный разговор, экзекуция длилась один час. Потребовалось шестьдесят минут, чтобы закрутить каждую прядь волос. К концу процедур у Алины отваливались ноги, пока она бегала вокруг меня, сидящей удобно на собственной кровати.
А я эффектом была довольна. Ноги одели в черные, капроновые колготки, в них оказалось жутко холодно на улице, но очень красиво.
Когда каждый день видишь себя в зеркале сложно понять красивая или нет, привыкаешь и к телу, и к лицу. Но тут даже я смогла назвать себя симпатичной, в тайне надеясь, что и Артем оценит облик.
Подруга вызвалась проводить до остановки, сама же она хотела зайти в ближайший магазин за чипсами.
Проходили очередную темную улицу по асфальтовой дороге. Слева аккуратно выстроены красные пятиэтажные дома, справа такого же цвета забор из кирпичей, горели фонари над головой. На улице было подозрительно тихо. Вечер пятницы, обычно студенты гуляли или готовились к походу в клуб.
Воздух был холодным, развевающим локоны. Пока подруга болтала, я тихонечко прислушивалась к посторонним звукам, создавалось впечатление будто кто-то следил за нами.
Так и было. Проход резко перекрыли. Из темноты на асфальтовую дорогу вышли четверо.
Резко прекратив путь, только сейчас почувствовала капли легкого дождя на лице.
– Куда держим путь? – донесся вопрос одного из Карателей, который медленно направился в нашу сторону. За ним вслед прошел другой представитель закона.
Мы с Алиной невольно переглянулись и машинально, хоть того и не требовали, подняли руки, демонстрируя открытые ладони.
– Эмм ... мы гулять и в магазин, – сказала я почти правду.
– Прошу прощения, но мы осматриваем каждого! – продолжил первый, покопавшись в карманах толстовки, достал вновь знакомый металлический, серебристый прибор и задержал в руке.
Каждый из обитателей улицы, включая Карателей, вздрогнул, когда справа возле забора раздался небольшой грохот. Следом показались две ладони, или точнее пальцы рук, держащиеся за забор с другой стороны от нас. Затем на руках подтянулись и показалась голова в капюшоне, потом тело до пояса, скрытое черной толстовкой. Очередной Каратель залез на забор и медленно распрямился в полный рост.
Снизу он казался великаном. За его спиной маячила огромная луна, которая светила мужчине в затылок, от этого создавала ему дополнительную тень. А его собственная тень падала на асфальтовую дорогу и заканчивалась слева на кирпичном доме. Каратель смотрелся огромным, стоя на заборе. Приходилось голову задирать вверх, чтобы видеть его.
Мужчина промолчал, когда прибыл, но показалось – Каратели трусливо затихли, перестали шептаться.
Великан по-прежнему молчал, а потом и вовсе присел на корточки на заборе, скрываясь в тени. Перестал, видно, привлекать внимание. Рядом подтянулся с противоположной стороны забора еще один Каратель и точно также уселся в полном молчании, как и великан.
И только теперь я ощутила, как к виску прислонили сталь. Поцелуи этого предмета были холоднее, чем завывающий ветер, прикасавшийся к телу, к ногам в колготках и не защищенному лицу. Руки покорно опустила по бедрам в ожидании сканирования.
Когда первый испуг прошел, стало чуть свободнее дышать. Трезво проанализировала обстановку: противоправных действий мы не совершали, силой не пользовались, я – обычная девушка. Каратель подставил прибор к кудрявому локону и буквально вжал его мне в голову.
В груди забурлил праведный гнев, даже тело согрелось. Больше не чувствовала холода снаружи, зато внутри было горячо, огнеопасно:
– Не портите прическу! – обернулась к этому Карателю. Страх немного затих внутри, осел спокойно, пока мои нервы, мучения прожитого вечера стремились наружу. Ох, я приготовилась исстегать гневом плечи блюстителей закона. – Я потратила целый час, чтобы накрутить эту голову! Час! – показала для пущей убедительности указательный палец перед лицом.
Я привлекла внимание сразу всех Карателей, капюшоны невольно с любопытством повернулись в мою сторону.
А я не могла угомониться, гнев надо было остудить:
– И в довершение я потратила целый флакончик лака! – гневно повернулась влево, но как назло всё равно не видела лица мучителя, портящего прическу. Он был ниже, поэтому могла рассмотреть только подбородок. – Заканчивайте уже, я похожа на маньяка!?
Напротив нас двое Карателей без движения, оттуда донесся женский смешок и вопрос, адресованный мне:
– Свидание?
Алина сразу вмешалась:
– Хуже. Первое! – засмеялась подруга и похоже не наигранно.
Девушка или женщина-Карательница ответила похожей реакцией, а именно рассмеялась.
Я Алине мысленно послала пожелание упасть лицом в лужу. Но голову сильно не повернешь в ее сторону, потому что штуковина рядом с виском мешала движению.
