Текст книги "Клеймённые (СИ)"
Автор книги: Леона Хард
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 31 страниц)
Глава 22
POV Диана
Той ночью я долго не могла заснуть, рассматривала соседнюю кровать и лежавшую на ней Алину, укутанную в теплый плед. Подруга тихонечко посапывала и, несмотря на плохое окончание вечера, заснула быстро. А я не могла. Совесть изводила мысли, давила... давила тяжелым грузом. Едва прикрывала веки, желая заснуть, как тут же открывала и продолжала смотреть на спину подружки. Совесть заставляла вставать половину ночи, то попить, то в туалет, то мандаринку съесть. Как маленький напуганный ребенок, не могла найти себе место или унять совесть.
А свое поведение совсем не понимала. Не думала, что Гектор вызовет отклик...хоть какой-то. Он же противный, вечно насмехался, смотрел свысока, пренебрежительно относился ко всем, кроме себя любимого. И его прикосновения должны были вызвать гнев, желание избежать ласки, вывернуться из рук, сбежать. А у меня не возникло мысли сопротивляться: наоборот, с любопытством ожидала дальнейших действий со стороны мужчины. Было любопытно, чем удивит.
Я думала ему не нравится мое тело, говорил, что грудь маленькая не такая, как у Алины. Но вроде не брезговал.
Интересно...а почему я вообще об этом думаю?
Новый день я встретила на кухне, сидя на стуле, локти опустив на стол и глядя на гладкую поверхность перед собой, местами изуродованную царапинами, оставленными ножом. Указательным пальцем постукивала по стеклу. Лучи солнца светили в левый висок и раздражали слизистую оболочку глаза. По крайней мере надеялась, что от света, а не от совести, разъедающей изнутри.
– Нервный тик? – красиво потянувшись и изогнув тело дугой, произнесла Эля. Бегло осмотрела меня, пустой стол и палец, замерший без движения.
– Угу, – кивнула столу и отражению себя.
Подруга заняла место рядом, челку нервно поправила, молча изучая одним голубым глазом. Будто готовилась к чему-то важному. Перед тем как что-то произнести Эля тщательно взвешивала слова, боясь ранить близких не осторожным словом. Эля глупостей не совершает априори.
– Я в общежитие переезжаю, не хотелось бы сидеть у твоей тети на шее. Зарплата вполне позволяет не бедствовать, – произнесла Эля, вжав шею в плечи, словно боялась отсекут за плохие слова. Эта детская привычка осталась у подруги и проявлялась в тех случаях, когда она нервничала.
Эля неплохо устроилась благодаря брату, что-то связанное с компьютерами, сайтами, хорошо разбиралась в программировании. Зарплата в два раза больше, чем у нас с Алиной. И хоть время позволяло адаптироваться у тети, Эля первая покидала уютное гнездышко.
Отца нет, Эли не будет, Артема почти не вижу, с Алиной недомолвки. Одна тетя осталась.
Кажется, мой детский мир разрушался естественным путем.
– Что сказать? – немного хриплым после ночного молчания голосом спросила, а потом сама же ответила. – Могу только пожелать удачи!
Как назло, лучи солнца еще больше раздразнили левый глаз, который сильно заслезился. Сцепила руки в замок и постучала им по носу, отвлекаясь хоть на какое-то действие, кроме как сидеть и смотреть в последний раз на Элю.
– Когда? – поинтересовалась, ощутив, как противно зажгло гортань и нос защипало от эмоций.
– Сегодня, пожалуй, начну собираться. – ответила Эля, распрямив шею, словно было помилована. С небольшой улыбкой подвела итог. – Мне будет не хватать наших просмотров фильмов на острове...в особенности, порно-фильмов с огурцом в главной роли!
Слезы все-таки хлынули из глаз, но больше от смеха, который прорвался после непристойного воспоминания.
Брат Эли обладал совершенно неадекватным чувством юмора, любил смеяться над нами, устраиваться маленькие проказы. Когда достиг совершеннолетия, мы с Алиной вздохнули более расслаблено.
По мере нашего взросления Роман приходил на остров и приносил в тайне от взрослых планшет с играми и фильмами. Один раз приготовил фильм. Очень любопытный, я бы сказала развивающе-развлекательный для тринадцатилетних девочек. Алину хватило на пять минут, а потом выбежала из домика на свежий воздух. Ей стало дурно. Эля – самый любопытный человек, поэтому обязана знать всё. Нет предела ее всезнайству. А я просто самая упертая девушка на свете. И если начала, то до конца должна была эту порно-грязь досмотреть. Признаюсь, рвотные позывы тоже периодически были. Картина произведения начиналась с раздевания женщины красивым мужчиной. Очень было любопытно смотреть на их ласки и поцелуи, пока в красивое сношение не вмешался третий член, в смысле не тот член.
Я была готова и к групповухе, наверное, но...не к зеленному, длинному огурцу, с которым развлекалась молодая пара людей.
Как итог неделю боялась смотреть на Артема и вообще на весь мужской род.
Да... было весело... с Элей.
***
Звонок колокольчика на двери привлек мое внимание, тогда я перестала улыбаться чашке горячего кофе. С легким стуком поставила на деревянный стол напиток, руки положила на твердую поверхность, улыбнувшись вошедшему Артему.
Друг побрил волосы на голове и оставил легкую, аккуратную щетину на лице. Удивительно, но это сразу сбавляло пару лет.
Клейменный наклонился ко мне, руки поставив на спинку лавочки, и поцеловал. Я в последний момент машинально убрала лицо, поэтому Артем попал в краешек губы и в щеку, скользнув колючей щетиной.
Через стол находилась деревянная лавочка, но Артем предпочел занять место рядом со мной. Пока раздевался, подбежала официантка с меню и приняла заказ. Следующие десять минут мы обменивались незначительными фразами: как обстояли дела, какой морозец, несмотря на теплое солнышко.
Встретились мы в кафе, выполненном под старину. Стены состояли из бревен, обвитых лампочками-гирляндами, которые подсвечивали уютное помещение.
Артем в черном свитере и я тоже, правда в белом, по причине того что мне сделали очередной засос во всю шею. Вспомнив об этом, на всякий случай развернулась полу боком, закинув бедро на лавочку, тем самым отвернула шею от Артема.
– Ты на меня обижена до сих пор? Я имею ввиду Дину? – поинтересовался Артем, слегка пришурившись.
– Нет... – покачала головой из стороны в сторону. – Как я могу обижаться?
Сама не без греха. Низ живота странно тянуло сегодня с утра. Пока нервничала из-за Алины и Эли не замечала этого, а потом...обнаружила на белье несколько капель крови. И это не менструация, до нее еще две недели.
А если ОН...ОН лишил меня девственности пальцами? Как потом объяснить Артему?
Этот вопрос не отпускал все наше общение с Артемом, не давал сосредоточиться на ответах. Разговаривали обо всем подряд и наслаждались беседой, но я нервно вздрагивала, когда Артем ненавязчиво прикасался, гладил за ухом, перебирал по-хозяйски прядки моих белых локонов. С трудом себя пересилила, когда Артем поцеловал. И делал он это очень долго, вызвав сильное желание прервать поцелуй.
Это опять из-за Гектора, напал вчера, как не контролируемый Клейменный. И клеймо на шее весь разговор сжигало кожу, будто напоминая о себе.
***
POV Гектор
Вечер закончился плохо, утро началось плохо, потому что меня имели наглость разбудить в пять утра. А всё почему? Потому что Клейменным не жилось спокойно в ночь с субботы на воскресенье.
Поэтому в шесть утра я сидел в абсолютной темноте собственного кабинета, озаренный лишь свечением, исходящим от экрана компьютера. Мое личное помещение находилось на самом верхнем этаже здания Карателей: сперва кабинет секретаря – милой тетеньки, которая когда-то была подослана Ежом, чтобы убить меня, подмешав яд в чай. Женщине я сохранил жизнь, за добрый поступок будет преданна до конца жизни. Такая натура у некоторых людей и Карателей, особенно женского пола – всегда помнят добро.
Следом конференц-зал, где Ольгердович устраивал иногда съезды замов, а последний – мой кабинет, в котором по центру помещался стол с огромным компьютером; позади кожаный черный диван с целью поваляться и подумать; по периметру четыре огромных, стеклянных шкафа с кучей папок, в которых хранилась вся доступная Карателям информация о Клейменных. Половина документов засекречена. Здесь вся история Клейменных с начала времен. Сегодня я завел очередную папку с грифом строго секретно, в прессу не должна была проникнуть эта информация.
Около трех утра группа лиц забралась в дом богатого дяди с неизвестной целью. Охранная овчарка мертва, вся семья включающая крупного бизнесмена, молоденькую запечатанную и троих детей от первой запечатанной – мертвы.
А мне разгребай это дерьмо, я итак злой после вчерашнего, не выспавшийся, неудовлетворенный лег спать, а там в беззаботный сон ворвалась обнаженная дева, которую вчера так и не взял. Мало того, мелкая нахалка, улыбалась во сне, сама раздевалась и сама обнаженная сидела на животе. И ведь сразу понял, что это не реально, но просыпаться не спешил.
– Тук-тук! – Андрей постучал по входной двери, уже причем открыв ее и нарушив мои мысли. – Ты как шизофреник радуешься убийству целой семейки!
После этого друг, держа кипу никчемных бумажек, подошел к столу и бросил их мне. Я запустил пальцы в волосы с обеих сторон от головы, глядя на очередные бумажки. Бумажки...бумажки...
– Я не этому радуюсь. – ответил, просматривая очередные доклады. – Может у нас сегодня солнечное затмение? Или полнолуние? Клейменные совсем озверели вылезать из своих нор?
Пока просматривал документы, принесенные Андреем, взгляд остановился на одной. Я поверить не мог, приблизил к глазам, тщательно изучая изображение. Встал, проходя к выключателю света, щелкнул его, озаряя помещение ярким раздражавшим глаза излучением. Посмотрел вновь на фоторобот очередного Клейменного потом на Андрея, спокойно стоявшего в проходе в рабочей, черной форме и оглядывающего с любопытством кабинет. Редкий гость в моем кабинете.
Почти в нос пихнул ему этот белый лист бумаги, остановив за сантиметр от лица друга. Так даже при сильном желании не разглядишь буквы.
– И ты главный наш следак, Анрюша? – слащаво исковеркал его имя. – Это кто?
Друг взял лист поудобнее, рассматривая изображенного мужчину.
– Ну...судя по поступившим данным. Это Клейменный из округа Пронск сбежал примерно месяц назад вовремя анархии. Теперь, когда Лис зашел на пост...
– Лис … Кабан ... Еж ... какие тупые клички? – перебил я, легонечко посмеиваясь, усталость улетучилась по периметру кабинета. Я довольно прошел к окну, распахнув двустворчатые окна и впуская свежий воздух. Вдохнул с удовольствием.
– Кто бы сомневался только у тебя нормальная, – хмыкнул Андрей. – Тебе какая разница, как он назвался? Главное – твой человек? – на это замечание я пожал равнодушно плечами и пошел к вертящемуся вокруг своей оси удобному креслу, а друг продолжал доклад. – В общественном розыске вот этот Клейменный, Лис говорит он сбежал из их округа и просит о содействии в поимке.
Андрей демонстрировал лист с изображенным мужчиной, скорее парнем, узкоглазым, темноволосым. А я улыбался, какой отличный день! Хоть кого-то нагну раком...весь кайф обломали вчера.
– Анрюха, тупая твоя рожа, это кто? Спрашиваю второй раз? – махнул рукой в воздухе не прекращая улыбаться. Друг посмотрел опять на фоторобот, потом на меня и четко произнес вместе со мной в один голос:
– Твардовский Артем!
– Это урод, с которым я едва не подрался в ресторане Приама.
– Серьезно? – удивленно перебил Андрюха, услышав мое замечание. – А я не помню его.
– Правильно, ты пережрал и не помнишь! – заметил я, с удовольствием подъезжая на кресле к компьютеру, щелкая по клавиатуре. Решил позвонить Лису прямо сейчас и обрадовать. Надо было на всякий случай заручиться поддержкой на следующем голосовании на пост начальника Карателей.
Пока шел вызов, Андрюха удивленно рассматривал документы.
Какое отличное все-таки утро! Лис не отвечал на видео-звонок, но когда-нибудь ответит. Пока было время, решил по компьютеру проверить неудачника Твардовского. Он мне прямо-таки на глазу мозоль сделал.
Все внимание я уделял экрану компьютера, быстро щелкал по клавишам, бегло читая информацию на Клейменного. Я ему особенное место приготовлю в Темном доме. Проведу сначала парочку «расслабляющих» пыток, буду тянуть разложение его личности до последнего. И Лису Твардовского не отдам, будет висеть у меня в округе.
Андрей мельтешил сбоку, раздражая черной формой и мелированой головой.
Поэтому я выдвинул третий ящик снизу у стола. Взяв как можно тише черный предмет, направил его в спину другу.
– Стоять на месте! – приказал, тот удивленно руки убрал от открытой дверцы стеклянного шкафа с важными документами. – Куда ручки потянул?
Андрей застыл как изваяние, высеченное из скалы, даже его тело не расширялось от дыхания, ладони при это послушно поднял вверх.
– Ты мозгом тронулся? – услышал его нервный голос, слегка снизившийся, будто боящийся раздразнить палача, который спешил отрубить ему голову. Андрей медленно разворачивался, глядя чуть суженными, раскосыми глазами.
А я, держа палец на спусковом крючке, резко нажал. На весь этаж раздался выстрел, небольшая отдача попала в ладонь.
Андрей вздрогнул от разящего уши выстрела и отпрыгнул прямо в шкаф. Стекло задребезжало, грозясь испортить паркет осколками в случае, если бы разбилось. В конференц-зал влетела Ванесса – тетя секретарша.
– С вами всё в порядке? – женщина шла к моему кабинету.
А Андрей, держа руку на сердце, дышал и дышал и никак не мог надышаться или произнести слово.
– Сволочь! – нашелся он вдруг, а я положил пистолет на стол, истерический смех разрывал изнутри, я ему и не сопротивлялся.
– Это холостые, даун! Я на идиота похож демонстрировать, где храню настоящее оружие? – пистолетом тихонько стучал по столу и смеялся на весь кабинет. Секретарша предложила выпить кофе и успокоиться.
Андрей долго матерился, передвигаясь взад и вперед мимо моего стола. Друг успокоился, перестал ругаться через слово и завалился с тяжелым вздохом на диван.
– Откуда заряд бодрости? То ходил всех пинал … – спросил он после некоторого молчания. – Брюнеточка хорошо удовлетворила?
– Нет, блондиночка. Правда, не удовлетворила...
Удивительно, а у меня правда улучшилось настроение при воспоминании о девчонке. С первого взгляда показалась глупенькой, наивной дурочкой, первые встречи не производили впечатления, пока Абрамова не начала дерзить. Откуда взялся характер, то была бесхитростной и открытой. А теперь как ни встреча – постоянно гневается и перечит через слово. В тихом омуте черти водятся, да, Диана, это про тебя?
Где страх передо мной, меня все боятся. Даже семья не решается ослушаться приказа.
А вчера, как должна была невинная девственница отреагировать на фактическое принуждение? Испугаться, заплакать? Где твои слезки, Диана? Девочки обычно всего боятся и жалобно молят пощадить.
А она смотрела с легким удивлением своими огромными глазищами на наручники и себя, распластанную подо мной. И только одна мысль-вызов плавала в ее взгляде, адресованная мне: «Ну и чем удивишь, жалкий раб моей красоты?»
Я не просто удивлен, а ошеломлен, не заметил, как попал в болото. Барахтался, барахтался в тягучих водах, пытался сопротивляться, даже отказался от цели заполучить девочку. А вчера опять нырнул в это проклятое болото и похоже завяз по самое горло. Не выплыть и не спастись.
Ну что ж ... поплаваю еще в болоте ее глаз. Это очень раздражает нервные клетки, давно такого не чувствовал.
Глава 23
POV Диана
Перед новой учебной неделей спала крепко, Алина на работе в ночную смену. Едва подруга исчезла, я смогла наконец успокоиться и перестать трусливо прятать взгляд. Тогда же и сон пришел, но его нарушила звонкая трель от входной двери. Сначала не поняла, что вызвало пробуждение, потом осознала и ринулась бегом из комнаты. Ночь на дворе, кому мы могли понадобиться?
Успела быстрее тети, с ней встретились в прихожей, удивленно переглянувшись, открыли дверь. Сквозь полумрак в подъезде сразу узнала Артема, с широко распахнутыми глазами. Весь его вид кричал об ужасе, распахнутые полы куртки, неровное дыхание, ошеломленные глаза, изучающие нас с тетей, морщины на лбу и возле глаз.
– Диан, помоги, больше не к кому обратиться! – хриплым, будто сорванным голосом попросил он. Я махнула приглашающе рукой, не находя пока вопросов или нужной реакции на события.
Артем сделал неровный шаг в квартиру, а я рассмотрела на его джинсах на ляжке кровавое пятно небольшого диаметра. Тогда же равновесие Артема покачнулось, заставив его упасть на меня. Тетя поддержала Клейменного с другого бока, я спереди, принимая тяжелое тело.
Быстро раздев Артема, помогли ему дойти до зала и уложили на диван. Джинсы местами мокрые от снега, кровь на руке и на ноге. Артем сбивчиво объяснял, что на его подали в розыск. Я не видела новостей, пребывала в неведении, только сегодня ведь виделись и всё было прекрасно.
Сняв с него джинсы, обнаружили кровавое отверстие на ляжке – ножевое. Подрагивающими пальцами потянулась к ране, тогда же тетя щелкнула по руке:
– Глупая! Не трогай! Иди отсюда! – подтолкнула меня, стоящую на коленях возле дивана. Я поднялась, с трудом преодолевая притяжение к земле, озноб прошибал тело, конвульсивно бил его, и я не находила сил совладать с тремором пальцев. – Аптечку тащи, чего встала?! И алкоголь неси, какой покрепче! Всем!
Пока разыскивала необходимое, тетя занималась Артемом. Болезненные выдохи и тихий разговор между ними доносился до ванной комнаты, где и искала аптечку. Пока добралась до спасительных лекарств, свалила несколько стеклянных пузырьков с мазями и кремами. Сильный грохот предметов отвлекал от тревожных мыслей.
Собирая баночки, сильно ругалась, злясь на Святую землю, что та посмела оставить Артема. Не защитила, покинула одного в необходимую минуту.
Тетя действовала уверенно при оказании первой помощи, намазала рану мазью – ее личный рецепт, основанный на специальных травах. Рану успешно затянули повязкой, чтобы не кровоточила.
Артем, измученный, вспотевший от экзекуций откинулся расслаблено на диван, а Катя присела рядом, опрокинув в себя большой глоток алкоголя из зеленой, стеклянной бутылки.
– Угораздило тебя, Артем...– подвела она итог. На этом слове мы трое одновременно вздрогнули. Настойчивая, гневная трель дверного звонка не просто ошеломила, почти добила морально. Я такого ужаса никогда не видела у Артема, вообще не видела его испуганным. Он сильно сжимал пальцами голые колени.
Все замолчали. Потом ожили, будто невидимое создание подтолкнуло к решительным действия, забегали перед диваном, помогая Артему одеться. Шептались.
А звон в дверь продолжал настойчиво кричать на всю квартиру и беспокоить.
– Прячься! Бегом в комнату! – приказала тетя, подхватив Артема под руку.
В комнате только две кровати, шкаф, да шторы. Где спрятаться? В ванной душ и туалет?
В дверь продолжали раздаваться удары мощных кулаков и сразу понятно, что не люди. Подобной мощи нет в человеческих руках.
За что? За что всё это?
– Шкаф! Срочно! – шепотом приказала тетя.
Артема, насколько могли, быстро посадили в шкаф, накидали сверху одежды, изображая бардак, и плотно прикрыли створки.
– Перестань дрожать! Успокойся! Немедленно! – опять приказала тетя, запахивая полы халата на груди. Осмотрела меня, сделав какой-то вывод, и кивнула. – Отлично! Распрямись и сделай вид, что спала! И грудь, – она показала на себя, гордо выпрямившую плечи. – По соблазнительнее веди себя!
Я в короткой ночнушке, ткань по ощущениям напоминала шелк, бежевая с красивыми розами, треугольный вырез приоткрывал грудь сверху и сбоку, а ткань заканчивалась, наверное, на один палец ниже ягодиц.
Дверь открыли. Один из «них» застыл с кулаком возле моего носа, когда я высунулась в проем.
Шестеро стояли полукругом в подъезде, слабо освещаемом, но это и не важно. Боюсь, даже если бы свет пролился на них, то их устрашающий вид ни капли бы не изменился. Тьма их поглотила навеки.
Наши личные палачи, в их душах царит мрак и ничто не способно пролить свет.
Главное правило Клейменного – не попадись на глаза Карателю.
Когда появляются они, свет покорно притупляется, ветер не шепчет на ухо, кажется, весь мир замолкает при виде нашей погибели. Личных палачей. Их кровь горяча, а души мертвы, они прочны, но холодны, как камень. И одной рукой Каратели в состоянии переломать хребет.
– Простите, чем можем быть полезны? – спросила тетя, отодвигая меня, замершую в нерешительности в проеме и мешающую проходу Карателям.
Вместо ответа самый первый гость, аккуратным движением достав документ из кармана темной толстовки распахнул его перед тетей.
– Просим о содействии. Беглый Клейменный зверствует в вашем районе...просьба, если обладаете какой-либо информацией касательно вот этого существа, – один из рядом стоящих показал лист бумаги, на котором был изображен Артем только до бритья, слегка волосатый. – Просьба сообщить. А пока, если позволите, мы осмотрим квартиру.
Не спрашивая разрешения, Каратели вошли один за другим, скрывая облик под покровом черной одежды. Хоть при свете в зале часть лиц стала более видимой, но в целом, увидев их в толпе, вряд ли бы узнала.
Грязными подошвами Каратели топтали ковер, пол, осматривали сначала предметы в прихожей, медленно ощупывая. Аккуратно, будто боясь, что шкаф внезапно станет Клейменным и пырнет ножом в ответ. Каждый уголок вплоть до пуфика в прихожей тщательно изучили.
От шумящей, бурлящей крови в венах и звука собственного частого сердцебиения оглохла. С трудом слышала, о чем шептались Каратели между собой.
В зале я замерла без движения, руки сложив под грудью и пальцами впиваясь в кожу до легкой боли. Уговаривая себя не бояться и не нервничать. Один из Карателей показался странным. Капюшон был повернут ко мне, будто наблюдал за моей реакцией.
Чем я вызвала интерес?
Внезапно сделав несколько резких шагов, Каратель остановился рядом, заставив приподнять лицо в его сторону. С высоты его роста открывался вид на мою грудь, уж не знаю куда точно смотрел, но чувствовала себя я не уютно. Мужчина скинул капюшон с головы, явив улыбчивое лицо, ежик волос цвета песка на нашем острове, аккуратную, ухоженную бороду такого же цвета и голубые глаза.
– Привет, как тесен мир! – заявила его улыбка и взгляд, резко поменявший траекторию на вырез ночнушки. – Не ожидал, что опять увидимся! Ты, похоже, стремишься побывать на моей смене в Темном Доме. Ух, развлеклись бы! – мужчина пытался пошутить, с целью разрядить обстановку. Не знаю зачем, но у него это плохо получалось.
А потом голос...что-то странное показалось...знакомым. Я помнила голос...смутно, но слышала точно.
Нахмурила брови, сосредоточенно выискивая знакомые черты на лице мужчины. Но не находила. Мужчина перестал улыбаться, поняв, что бесполезно.
– До дома я тебя провожал! А ты орала о законах и статьях! Ну! – указал на меня пальцем.
– Аааа! – вдруг озарила мысль. – Вспомнила! Тот псих!
Плохо дело, поняла, когда ляпнула, а Каратели по очереди повернулись на возглас, кто руки убрал от дивана, кто-то вошел из прихожей.
Только нового внимания не хватало.
– Чисто. Пошли в комнату! – приказал женский голос, чья обладательница замерла возле двери в спальные комнаты. Там...там...Артем.
Я отвлеклась от Карателя перед собой, обогнула его и дернулась в направлении спален.
– Зачем убегаешь? – поинтересовался Каратель, остановив мое передвижение. Схватил за руку, твердо, без возможности вырваться. Я развернулась, глядя на зажатую кожу, потом на улыбчивого мужчину. Его облик сочился ядом и еще сильнее заставлял замирать. И голос, как у опасного хищника, правда с легкой картавостью.
Вероятно, поняв грубость своих действий, Каратель медленно по-прежнему сжатыми пальцами провел плавно по коже моей руки. Создалось ощущение легкого поглаживания или ласки. Потом его пальцы аккуратно скользнули по венам и схватили за кончики мои, как бы сдерживая.
Как можно спокойнее, проглатывая неприятные ощущения от прикосновений, я натянуто изобразила эмоцию радости на лице:
– Это все-таки моя комната. Мне не нравится, когда по ней бродят неизвестные! – высвободила свои пальцы из его прохладных.
Мне не нравился его облик, не нравилось находиться рядом с ним. Вызывало желание съежиться, спрятаться, исчезнуть подальше от липкого, оглядывающего взгляда. И запах от мужчины, вроде ничем лишним не пах, но вызывал отторжение.
Вслед за Карателями и тетей, я зашла в комнату и поняла, что, вероятно, это последние минуты нормальной жизни. Нам не спастись и Артему тем более. Каратели проверяли все места, даже в те, в которых казалось бы не возможно спрятать Клейменного.
Отсчитывая удары сердца, вскоре сбилась со счета. Прикрыла ладонью лицо, смотря на руку, прячась в темноте.
И каждый шорох дверц, шелест шторок, отодвигание кровати приближал к неминуемому концу.
Дверца шкафа с легким скрипом открылась. А в сердце будто ногой ударили, оно сжалось, предчувствуя очередной удар.
Там... под одеждой... внизу Артем. Кровь забурлила по венам. И этот блондин, единственный показавший свой облик, нагнулся вниз, желая поднять никчемные тряпки.
– Не трогайте мои вещи! – вырвалось из меня на удивление без дрожания в голосе. Я бросилась наперерез мужским рукам. Каратель послушно разогнулся подальше от тряпок, но изучал настороженно мешающую особь. Жалкого комара, раздраженно жужжащего в комнате.
– Дамочка, не мешайте поиску! – прозвучал еще один неизвестный голос, а я пропустила мимо ушей совет. Раздраженно встала возле шкафа, тыча пальцем на полки.
– У меня может тут трусы с лифчиком валяются, а вы их трогать собрались! – гневно выдала. Каратель с белой бородкой на удивление не разозлился, похоже его развеселило замечание, сказанное в запале. Небольшие разрезы-морщинки рассекли кожу вокруг глаз.
– А может я не против потрогать твое белье... – руку одну поставил на полку рядом как раз с вышеназванными вещами. А взгляд обласкал, обцеловал, начиная с губ, вниз по шеи, открытому вырезу груди и, заканчивая пальцами на ногах. И всё это намеренно медленно, давая понять о внимании.
– Зато я против! – четко подвела итог. Дверцу, где внизу, как раз прятался Артем, закрыла и ладонью повторила жест Карателя. – Вы уже каждый угол в квартире исследовали! Даже в туалет, думаю, успели забраться и пощупать, а мало ли он в унитаз превратился! – с насмешкой проговорила последнее предположение, а потом перестала улыбаться и гневно продолжила обливать Карателя негодованием. – Сколько можно, глубокая ночь! Мне на занятия завтра, тете на работу! Я устала и спать хочу! Оставьте нас в покое!
Замолчала и постаралась не стушеваться, когда тень Карателя закрыла лицо от света, льющегося с люстры на потолке. Лицо Карателя нависло, скрывая тенью ото всех, и заставив почувствовать небольшое дрожание коленей и рук.
– Слишком много дерзишь... – тихим шепотом сказал мне один на один. Взял руку, держа пальцы на пульсе, словно слушая шум крови в моих венах. – Женщина...ты забыла, как нужно вести себя с мужчиной? Тебя выпороть за такое мало!
Его пальцы сильнее надавили на пульс, вероятно чувствуя, что тот ускорился.
Не представляю, чем бы закончилась перепалка, если не раздался щелк, несколько повторных щелчков, напоминающих некую мелодию или сигнал-вызов.
Мужчина обратил внимание на свою толстовку, поспешно достал что-то напоминающее телефон, только немного крупнее, и отошел в середину комнаты.
– Да! – гневно ответил средству связи, но его тон был обращен естественно мне. Каратель прослушал внимательно говорившего и моментально сдулся, ответил более спокойно, наконец, убирая взгляд от меня. – мм ... Да, я хотел сказать. Извините, здесь просто небольшие проблемы при обыске квартиры. Потеряли Клейменного около сорок восьмого дома, пришлось будить жильцов, мало ли, взял пленных? А здесь одна неадекватная сопротивляется осмотру!
Мужчина расхаживал, топтался грязными подошвами по ковру, грозно вышагивая, и слушая средство связи.
Я по-прежнему держала ладонь на дверце шкафа, где прятался Артем и боялась сдвинуться с места или привлечь внимание неосторожным действием. С тетей молча переглядывались, ожидая развязки.
– Квартира? – внезапно гаркнул недовольным голосом Каратель, отняв ухо от средства связи, и, обращаясь ко мне.
– Что? Квартира? – пока переспрашивала, пребывая в недоумении, тетя ответила за нас:
– Сто пятидесятая!
– Сто пятидесятая, – повторил Каратель в трубку. – Мы почти закончили обыск, еще немного осталось. В смысле? ... закончили? ... – мужчина демонстративно прокашлялся, будто задохнулся лишним воздухом, опять слушая и кивая невидимому собеседнику.
Я как статуя из музея, искусно оттянула бедро влево, рукой наваливалась на дверцу шкафа. Все важные женские стратегически важные места были четко выделены. Похожа на Розу, соблазняющую мужчину – своего господина. Но пальцы на двери шкафа сильно дрожали и чтобы скрыть этот факт, постукивала ноготком, будто раздраженно. С намеком, как посмели нарушить мой покой.
После нескольких минут тишины и грозных шагов Карателя, руку устала держать, но терпела до последнего, пока телефонный разговор не завершился.
Под внимательным, тяжелым взглядом вожака хотелось испариться, рассеяться дымкой в воздухе, но пришлось строго смотреть, не смея опустить взгляд покорно в пол, как требовалось смертному человеку при виде представителя высшей расы.
Никто не смел нарушить молчание. Ни Каратели...ни мы.
– Уходим! – гневно отдал приказ Каратель с белой бородкой.
Пока остальные послушно отступали прочь из комнаты, он по-прежнему смотрел на меня с предупреждением.
– Интуиция подсказывает, мы еще встретимся с тобой в более интимной обстановке. – произнес мужчина, а потом подарил многообещающую улыбку, насквозь пропитанную желчью, и подмигнул напоследок, прежде чем последним выйти из комнаты. – Нам будет весело!
Прозвучало, как обещание или проклятие. Тетя ушла проводить работников службы, а я отняла онемевшую руку от дверцы и присела на пол, скрестив ноги в позе лотоса.
Живы...живы...мы живы!
Постучала костяшками кулака по дверце Артема, тогда же Катя вошла в комнату, оглядывая стеклянным взглядом помещение.
Дверца приоткрылась и оттуда вывалился друг. Сверху у него на голове моя кофта, которую поспешно скинул с себя едва вылез.
Тетя присела на одну из кроватей и монотонно, глядя в пол, произнесла:
– По моему личному тесту на «адаптацию к человеческому миру» по пятибалльной шкале – присуждаю десять баллов! Даже я не решилась бы перечить Карателю!
Веселье тети я не разделяла, чувствовала, как ночнушка намокла от пота, лоб покрылся испариной и ледяные пальцы, прислоненные к коленям, сильно дрожали.
