Текст книги "Морель и госпожа Смерть (СИ)"

Автор книги: Лео Любавин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 14 страниц)

– Не поможет королю зелье то, что я сварю, – взвыла старшая ведьма. – Тот кого ты ищешь во Тьме – пребывает вне её власти. Ступай прочь! Оставь нас! – и она трижды плюнула в котел. Пар осел, дым развеялся.

– Он уйдет только когда ты отдашь то, что у тебя попросили! – крикнул Вильям. – Исполняй сейчас же! Или я выкину тебя из пьесы вместе с твоим чертовым деревом!

Огонь ярко вспыхнул в очаге, а потом заполыхало и само варево. Ведьма засунула руки в котел и зачерпнула жидкость похожую на лаву и понесла её к Ришару.

– Бери, коль сможешь унести! – оскалилась она.

В это время Йорик сунул Ришару свой череп.

– Лей сюда, – подставил ведьме импровизированный сосуд Ришар.

Ведьма плеснула жидкость в череп.

– А теперь бежим! – Вильям схватил Йорика за руку и потащил за собой к выходу. Последнее что они услышали – было напутствие ведьм.

– Ни в сталь, ни в стекло, лишь в могильную кость! Чтобы живое с мертвым срослось!

А затем все трое оказались на поляне вне черты ведьмовского круга.

– Ну а теперь моя очередь! – не дожидаясь новых приключений в Клеронском лесу сказал Ришар и открыл портал. – В любом другом месте будет лучше, чем тут!

Глава 23
Преображение

Портал вывел странников между мирами не так далеко – в военный лагерь, который еще не свернули после сражения. Ришар даже сначала и не понял, куда они попали, но увидев над палатками пенноны* и у входов щиты с изображением герба Ордена Мертвой Розы, выдохнул с облегчением. Мало того, что они спаслись от мерзких ведьм, но теперь он мог выполнить и обещание, данное Вильяму. Тот несомненно встретит здесь очевидца сражения при Вайверн Хилл.

Они прошли мимо рядов белых островерхих палаток. Но были тут же задержаны латниками. Сначала не очень-то любезно: их схватили – по двое латников с каждой стороны. А сержант орденской стражи приступил с вопросами.

– Как вы здесь оказались и зачем? Кто пропустил вас в лагерь⁈

– Это брат мессира Лорана, Великого Магистра, – узнал один из латников и с поклоном отступил.

Ришара и Вильяма тут же отпустили и дальше проводили с почтением. Теперь они беспрепятственно шли к шатру Великого Магистра Ордена. Однако стражники у входа все же преградили им путь и лишь по знаку сержанта развели копья.

В этой суете Ришар не сразу заметил, что Йорика с ними нет. Только когда вошли в шатер, Морель-старший понял, что Йорик потерялся. Не остался ли он за пределами портала? Ришар хотел сказать об этом Вильяму, но тут крики снаружи привлекли его внимание.

– Лазутчик! Лазутчик Морганеллы! Хватайте его!

Вслед за этим в шатер вбежал человек. Мужчина. Длинноволосый, хорошо сложенный и… совершенно голый. Он прикрывал мужское достоинство пузатым стеклянным сосудом. Но сквозь стекло можно было судить, что обладателю достоинства явно есть чем гордиться. Сам сосуд Ришар узнал – это была банка из под мозгов Йорика, которую он в последнее время таскал с собой. Но голый человек был ему незнаком. И Ришар ничего не мог понять до тех пор, пока этот лазутчик Морганеллы не закричал:

– Мессир Ришар, это я, Йорик! Ваш верный слуга. Сэр Вильям, скажите, чтобы они от меня отстали!

Латники, что ввалились следом тоже кричали:

– Держи его. У него бомба! Это «холодный огонь» Морганеллы!

Но при этом ни один из воинов не предпринял попытки задержать Йорика, обездвижить, или хотя бы отнять у него банку.

Ришар остановил латников повелительным жестом.

– Стойте! Не трогайте его! Это слуга Великого Магистра – Йорик Шенкель. Он прибыл по особо важному поручению. Вероятно, по дороге на него напали.

Теперь Ришар понял, почему Йорика не смогли схватить: как только к нему прикасались – тут же отлетали в сторону, отброшенные неведомой силой. Невидимой, но ощутимой, как огонь. Люди, которые пытались задержать Йорика, отдергивали руки. Их обжигало, и по коже шли пузыри. Поэтому со стороны латников дело ограничивалось криками: «Лазутчик и колдун! Хотел устроить покушение на Великого Магистра». Все оставались в уверенности, что это злоумышленник со стороны Морганеллы.

– И поэтому посреди бела дня бежал по лагерю в голом виде. Вероятно, чтобы не привлекать внимание, – расхохотался Ришар.

Вид Йорика был настолько странен! Особенно банка, через прозрачные стенки которой просвечивало все, что бедный Йорик пытался прикрыть.

– Думаю, что при дворе короля Клавдия тебе вряд ли удавалось так изумить публику.

Ришар сдернул с крестовины у входа орденский плащ Лорана и кинул Йорику. – Прикройся и расскажи наконец, что случилось.

– Йорик… – Вильям тоже хотел знать подробности. Он смотрел на шута с изумлением. – Йорик, как это произошло с тобой?

– Я не знаю, сэр Вильям. Мессир Ришар, я ничего не делал!

Тут наперебой закричали латники.

– Еще как делал!

– Сначала бежал и гремел костями!

– Потом начал кожей обрастать и светиться!

– Колдовство! Я своими глазами видел! Это голлем!

– Сжечь его!

– Тихо! – Ришар остановил латников. – Лучше скажите, где мой брат? Что с ним? Я получил известие о его гибели…

– О, нет! Благодарение богам экселенс жив и здоров, – ответил сержант. Это разрядило обстановку. – Сейчас он проводит малый капитул в королевском замке. К вечеру должен вернуться в лагерь…

– Лоран жив⁈ Йорик, сэр Вильям, вы слышали! Мой брат жив!

Ришар обнял Йорика.

– Теперь мы будем с тобой разбираться. Расскажи мне подробно…Нет, постой. – Ришар оглядел латников и приказал: – Всем выйти из шатра, milites!

Латники поклонились брату Великого Магистра и последовали за сержантом. Остались только Вильям, Ришар и Йорик. Да еще оруженосец Лорана, он круглыми глазами смотрел на Йорика и складывал пальцы в защитный жест. Однако стремление сберечь хозяйское добро было сильнее страха перед нездешними силами и чарами Морганеллы.

– Сейчас же отдай плащ! – Оруженосец сдернул с Йорика ценное орденское облачение. – Экселенс мне голову оторвет, если на плаще будет хоть пятнышко!

Йорик снова оказался обнаженным. А спасительной банки у него в руках уже не было!

– Тогда дай гостю что-то из одежды. Не столь ценное, если так печешься о сохранности головы. Кстати, Йорик, а твоя теперь хорошо держится? И мозги на место встали? Я смотрю их нет в банке.

Оруженосец слушал с открытым ртом. Особенно про мозги.

– Ты, кажется, плохо меня понял, – нахмурился Ришар. – Человеку нужна одежда, – повторил он. – Позаботься об этом!.

Приказ привел оруженосца в чувство и он начал рыться в одном из сундуков, которые стояли слева от входа. После непродолжительных поисков со дна сундука было извлечено не рыцарское облачение, а орденская одежда, которую носили слуги – штаны, рубашка, дублет, сапоги. Дублет был с эмблемой розы на груди. Еще Йорику был выдан бархатный берет с серебряной брошью, также в виде розы. Он придал шуту поистине благородный вид. Теперь-то у Йорика был не лысый череп, а длинные темные волосы. Вильям совершенно справедливо назвал красоту королевского шута необычной, а лицо запоминающимся. Выразительные черты, резко очерченные брови, длинный нос, тонкие губы, высокие скулы.

Одежда сидела ладно, под ней угадывалось тренированное тело гимнаста. Казалось, что Йорик стал даже выше, чем в бытность свою скелетоном…

– Ну что ж, судя по всему, капли Датского короля повлияли на тебя самым положительным образом, – с удовлетворением констатировал Ришар, еще раз оглядев преобразившегося Йорика.

– О, да, ваша милость! Сэр Вильям…

Йорик галантно поклонился, и Ришар отметил удивительную грацию и красоту этого поклона. Вильям отвесил Йорику такой же поклон, потом раскрыл объятия и обнял.

– Любезный, Йорик, наконец-то! Как обрадуется Офелия, и как рад я, что ты теперь пребываешь в своем прежнем обличии. Добро пожаловать в новый мир!

* * *

Крики вновь огласили лагерь. Но на этот раз они были приветственными. Рыцари и латники встречали Великого Магистра. Лоран в сопровождении шести братьев Ордена ехал мимо палаток. У своего шатра он спешился и уже протянул руки, чтобы снять с седла Лизу, но передумал и отступил. А потом преклонил колено. Все, кто были рядом, последовали его примеру.

Поднявшись, Лоран сказал:

– Братья и воины! Здесь в кругу тех, кто сражался рядом со мной, я хочу выразить почтение и принести благодарность моей дорогой жене, леди нашего Ордена виконтессе де Вуайон. За то, что она вывела меня из лабиринтов Тьмы.

Новая волна приветственных криков накрыла лагерь. Именно в этот момент из шатра и вышли Ришар, Вильяим и Йорик.

Йорик оказался под взглядами многих людей и, в первую очередь, своего господина – Великого Магистра Ордена Мертвой Розы. И тут выяснилось, что в бытность свою скелетоном, шут испытывал гораздо меньше неловкости, чем теперь. А Лоран, скользнув по нему взглядом, похоже и внимания не обратил – это и понятно не узнал. Хорошо если так. А что если узнал, но не подал вида? Как-то быстро отвел глаза. Может быть, превращение рассердило мессира? А может, не стоило трогать одежду из сундука хозяина? Особенно нарядный берет. К тому же, он нелепо смотрится. И волосы из под него торчат. На голом черепе выглядело бы гораздо лучше! И никаких поводов для гнева мессира Лорана не было бы. Если разобраться, то все предприятие по обретению капель датского короля пошло прахом именно из-за Йорика. Хоть и ненамеренно, но кто же, как не Йорик использовал капли для себя?

Тем временем Лоран увидел брата.

– Ришар? Ты здесь? Как это возможно?

– Тревожные вести из королевства заставили нас направиться сюда. – Ришар обнял брата и обратился к Лизе. – Мадам, я благодарю вас от всего сердца!

Лиза продолжала оставаться в седле. Сойти с лошади самостоятельно она не могла. Тем более на виду у всех этих воинов. Напомнить Лорану, чтобы помог – тоже было как-то неловко. Это уронило бы достоинство Великого Магистра. Во всяком случае, Лизе казалось, что её просьбу расценят именно так. А сейчас вполне логично, что Лоран приветствует брата – это безусловно важнее, чем бедственное положение Лизы, о котором её дорогой муж похоже не догадывается. Вот если бы он прочел её мысли… Но Лоран занят разговором с братом. А кто там еще рядом с Ришаром? Вон тот, в берете. Выглядит странно. Осматривается, будто что-то украл и хочет сбежать. Или замышляет недоброе? Глаза у него так и бегают. Надо предостеречь Лорана. Но как? Может закричать?

Положение спас Ришар – он подошел и без церемоний снял Лизу с седла.

Теперь она могла послать мысленное предупреждение мужу.

«Остерегайся человека в берете!»

Лоран отреагировал молниеносно, развернулся, обнажил меч и прикрыл собой Лизу.

– Взять его!

Приказ тут же был исполнен. Йорика схватили, хоть он и не пытался оказать сопротивление.

– Эй-эй! Стойте! – возмутился Вильям. – Этот человек не сделал ничего дурного!

– Мессир Лоран! Вы меня не узнаете? – горестно воскликнул Йорик и попытался умоляюще сложить руки.

– Я говорил, что это шпион Морганеллы, – раздался голос из толпы латников. – Он только прикидывался скелетоном!

– Йорик⁈ – потрясенно выдохнул Лоран и вложив меч в ножны всмотрелся в незнакомое лицо шута. – Этого не может быть!

– Это все капли датского короля! – Йорик в отчаянии замотал головой. – Клянусь вам, мессир Лоран, я не хотел…

– Отпустите же его! – повторил Вильям, но без приказа Лорана латники не решались сделать это.

– Да, отпустите его. – Лоран принялся ощупывать Йорика, встряхнул его за плечи, взял за руки. – Этого не может быть!

– Нам стоит поговорить наедине, брат мой! И я все объясню, – тихо сказал Ришар и показал оруженосцу глазами на вход в шатер.

Оруженосец понял и отвел полог. Лоран подал руку Лизе.

Следом за Великим Магистром и его супругой в шатер вошли Ришар, Вильям и Йорик – перед остальными стражники скрестили копья.

Лоран внимательно выслушал все, что рассказали ему Ришар и Вильям, не перебивал и ничем не выказывал ни одобрения, ни порицания. Все это сильно встревожило Лизу. Она хотела понять как муж относится к факту потери чудодейственных капель. Будет ли продолжать искать рецепт, или пойдет в Клеронский лес к страшному ведьмовскому дереву. Было очевидно, что помощников в этом предприятии он не найдет. Ришар заранее отказался наотрез.

– Даже под страхом смертной казни я не сунусь больше к этим исчадиям Тьмы! – заявил он, осушая третий кубок вина.

Внешне беседа походила на мирный семейный ужин. Стол был накрыт богато. Гостям прислуживал Томас – оруженосец Лорана. Он был горд честью наполнять кубок своей новой госпожи. Только Йорик сидел как в воду опущенный. Не верилось, что этот человек когда-то был первым весельчаком при дворе датского короля.

В отличие от брата, Лоран не прикасался к вину. И ничего не ел. Это также беспокоило Лизу.

«Не вернулась ли болезнь, вызванная чарами Морганеллы», – подумала она.

Лоран взглянул на жену и едва заметно покачал головой.

«Тогда что?» – напрямую послала мысленный вопрос Лиза. А вслух спросила:

– Должно быть вы устали, муж мой? – и выразительно посмотрела на гостей.

– В самом деле. Мы изрядно утомили тебя своими рассказами, – поддержал Лизу Ришар. – И злоупотребили гостеприимством. Не пора ли нам вернуться домой?

– О нет! – запротестовал Вильям. – Я еще должен поговорить с очевидцами битвы. Это необходимо мне для работы!

– Вряд ли вы найдете очевидца лучше, чем мой брат, – сказал Ришар. – Но время позднее, и беседа наша затянулась.

– Постойте! Если Йорик здесь, то на кого оставлен парижский дом? – стряхнул с себя задумчивость Лоран. – Я, кажется, ясно дал понять, что за двором королевы Гертруды необходим присмотр!

– Простите, мессир Лоран, я и здесь виноват перед вами, – Йорик опустил взгляд на свои красивые руки.

– Оставь, Ларри! – отбросил этикет Ришар. – Если бы Йорик не пошел с нами и не проявил удивительную находчивость при побеге из логова ведьм – я сейчас не сидел бы тут. Да и сэр Вильям тоже.

– Истинная правда, – Вильям положил себе на тарелку еще кусок окорока и мигнул оруженосцу, указывая на кубок.

– Возможно, все сложилось к лучшему, – Лоран наконец пригубил вино. – Но парижский дом оставлять не следовало.

– Я думаю дом справится сам, – предположил Ришар. – Что касается капель датского короля – в конце концов сэр Вильям мог бы проводить тебя…

– Ну уж нет! – Лиза метнула в сторону старшего брата Лорана осуждающий взгляд. – Как вы можете советовать такое! Недостаточно разве Морганеллы?

– Раз уж я виноват, то и идти к ведьмам надо мне, – заявил Йорик. – Сэр Вильям, вы ведь не откажетесь проводить меня?

– Еще как откажусь! – отдавая должное окороку, невнятно ответил Шекспир. – Да и какой в этом толк? Ты хочешь, чтобы они превратили тебя в лягушку? И что мы скажем Офелии?

– А что вы можете ей сказать? Кто она, а кто я? Теперь тем более.

– Это еще почему? – Вильям даже перестал жевать, отодвинул блюдо, вытер губы и отбросил в сторону салфетку. – Не намекаешь ли ты на свое происхождение? Так мы в два счета поправим это. А знаешь ли любезный Йорик… – Вильям на несколько мгновений задумался, а потом вдохновенно продолжил, – знаешь ли ты, что тайна твоего рождения может быть легко раскрыта?

– Какая тайна? – насторожился Йорик.

– У короля Гамлета был младший брат, достойнейший рыцарь, гордый и отважный. К несчастью он был одержим благочестием и рвался отправиться по стезе господней. То есть в Святую землю. В паломничество. – Шекспир опять ненадолго замолчал, что-то прикидывая в уме. – Да, в паломничество, замаливать грехи юности. А наибольший грех его заключался в том, что полюбив одну знатную замужнюю даму, француженку, жену герцога, между прочим, он стал с ней тайно встречаться. И через некоторое время их любовная связь дала известные плоды. Настолько явные, – Вильям округлил руки, как если бы держал перед собой дыню. – что разгневанный герцог отослал жену с глаз долой, в монастырь. Там она и жила в молитвах и благочестии. А вот куда подевался ребенок…– после эффектной паузы Вильям продолжал, понизив голос. – Поговаривали, что герцог, не желая брать грех на душу, пощадил внебрачное дитя, но продал его цыганам. Говорили также, что отец увез мальчика с кормилицей с собой. В Данию…– Шекспир потер руки. – И был некий документ, письмо с просьбой позаботиться о ребенке, адресованное королю Гамлету. Однако, младший брат короля не вернулся из Святой земли, а сам король Гамлет был вероломно отравлен Клавдием… – Вильям удовлетворенно улыбнулся и многозначительно переглянулся с Ришаром, а потом, взявшись за кубок, добавил: – Эльсинорский замок хранит множество тайн.

– Так Йорик и есть тот самый мальчик? – просияла Лиза. – Он королевского рода?

– Пока письмо не будет найдено, утверждать это со всей достоверностью нельзя. Но нельзя и отрицать, – развел руками Вильям.

Лоран только покачал головой.

– Чудны дела твои, о Создатель людей и существ, – подытожил Ришар. – Однако вопрос с каплями остается открытым.

– Мы поговорим об этом после погребения короля Бринмора, – сказал Лоран. – Томас, – обратился он к оруженосцу, – мой брат и сэр Вильям останутся в лагере, позаботься о том, чтобы им предоставили достойное место для ночлега.

* * *

* пеннон – Рыцарский значок, род маленького знамени

Глава 24
Сражение при Вайверн Хилл

Вильям и Ришар сидели в палатке. После битвы их много освободилось – хозяева не вернулись в лагерь. Войска короля и Ордена понесли серьезные потери.

Томас привел одного из сержантов, которого Вильям и Ришар уже видели, когда их пытались задержать. С сержантом пришли два латника, но Томас подал им знак и они встали у входа.

– Вот человек, который сможет рассказать все, о чем вы хотите узнать, – пояснил оруженосец Лорана. – А я должен вернуться к шатру моего господина.

– Да, конечно. Благодарю, Томас! – сказал Ришар. – А вы располагайтесь. – Он жестом пригласил сержанта. – Как ваше имя?

– Готфрид, – ответил сержант.

– Мы не можем предложить вам ужин, но вина здесь в изобилии.

С этими словами Ришар взялся за кувшин и наполнил три кубка. Обстановка в шатре была все та же – походная. Простой стол, две скамьи, в глубине палатки у стен две кровати, у входа крестовины для доспехов.

Ришар и Вильям устроились за столом.

– Что бы вы хотели узнать, милорды? – обратился к ним сержант.

– Сэр Вильям пишет Хроники Королевства Лесных Холмов, о правлении почившего короля Бринмора. И хочет, чтобы они были правдивыми. Мы ждем от Вас рассказа об этой битве, как можно более подробного, – сказал Ришар, поудобнее усаживаясь на скамье.

– Я готов рассказать, хоть это будет и нелегко.

Готфрид помолчал. Он хмурился, пил вино. Вильям и Ришар не торопили его, понимая, что воспоминания о недавней потере боевых товарищей нелегки. Но сержант заговорил о другом.

– Этой битве предшествовало многое. Король Бринмор не хотел войны. Ни для кого не было тайной, что он пытался договориться с Морганеллой. И король, и его советники надеялись, что она удовольствуется предложенным и все это не нанесет ущерба стране. Морганелле нужна была нефриловая руда. Разработки шли в горах на севере, и какое-то время Темное королевство не пыталось завладеть большим. Но потом…

– Потом рудники истощились, а руды требовалось все больше, – продолжил за сержанта Ришар. Эту историю он хорошо знал от брата. – Силам Тьмы доверять нельзя. Морганелла начала смотреть в сторону соседних гор. Действуя хитростью и вероломством, она отодвигала границу все дальше вглубь королевства Бринмора. Некоторые приграничные лорды перешли на её сторону. С другими она постоянно вступала в стычки. Все это сказалось самым худшим образом.

– Никто не думал, что работы на руднике повлекут за собой столько бед! – согласился Готфрид.

– Самым худшим казалась гибель единорогов, – вздохнул Ришар. – Но это было лишь начало.

Вильям также расположился за столом, разложил на нем листы бумаги, чернильницу, песочницу, перья. Все это он носил с собой. И сейчас быстро писал, фиксируя то, что говорили Готфрид и Ришар.

– Единороги являются самой большой ценностью королевства? – поднял глаза на Ришара Вильям. – Я слышал раньше они встречались и в других мирах.

– Да. Но остались лишь те, что обитают в Клеронском лесу. Без них королевство Бринмора потеряет свою главную защиту.

– Как это возможно? – удивился Вильям.

– Наше королевство прежде не знало увядания, – продолжил рассказ Готфрид. – Времена года сменяли друг друга, но ни одно из них не было безжизненным. Осень считалась наилучшим. Наступала пора сбора урожая, поздних плодов и цветов. Друиды благословляли землю на зарождение новой жизни, все собирались на праздник равноденствия, и на целых семь дней холмы поднимались и мир эльфов и мир людей воссоединялись.

– Именно во время такого праздника принцесса Мелисса и познакомилась с юношей из мира людей, после чего король Бринмор нарушил вековую традицию и навсегда закрыл Королевство Лесных Холмов для смертных, – добавил Ришар.

– А как же зима? Разве она своим холодом не приостанавливала жизнь? – спросил Вильям.

– Нет, – покачал головой Готфрид. – Зима была отдыхом, сном, защитой и временем зарождения. Те семена, которые падали в землю осенью, набирались сил под снежными покровами. И холод не убивал их, а делал лишь более стойкими. Зимой рождались единороги – эти дивные создания Клеронского леса.

– Чем же они питались зимой? – не отрываясь от записей, Вильям дотошно входил в детали. А Готфрид оказался славным собеседником и подробно отвечал на вопросы.

– Им не нужно было заботиться о пропитании. Король Бринмор приказывал присматривать за единорогами, особенно зимой. Лесничие в достатке раскладывали кормов. И для единорогов зима была временем покоя. Весной они выходили из леса на зеленые луга и дарили нашему миру те силы, которые питали всех. С появлением Морганеллы единорогов осталось мало. А природа стала терять краски жизни. Я участвовал в походе к Железным горам. Наше войско шло по безжизненной земле, покрытой трещинами пустошей и язвами болот. Была осень, но серая, холодная. И в этом походе многие погибли не от ран, но от неизвестных болезней. Озера затягивала зловонная тина, от них поднимался ядовитый туман. Там, на севере, краски мира стали унылы. Мы шли как по пожарищу. Черные стволы мертвых деревьев – вместо дубовых и тисовых лесов, по берегам рек метлы иссохшего орешника, и все вокруг словно присыпано пеплом. Нам было страшно.

– Могу это понять, – кивнул Вильям.

– Граница мертвой земли передвигалась, и Морганелла занимала все новые территории. И тогда король объявил войну. До сражения на Клеронской равнине были другие, не столь жестокие, их нельзя назвать решающими. Но если бы мы отступили дальше Вайверн Хилл, то открыли врагу Клеронский лес, и это означало бы гибель Королевства. Все мы знали, что стоять нужно насмерть, – Готфрид воодушевился.

И это не вино развязало ему язык и придало блеск глазам – мысленно он вернулся на поле боя, вдохновляя тем самым и Вильяма.

"В той битве, что судьбу решала нашу,

Сражаться мы должны и устоять.

А если же падем – и королевство

Не устоит. И горе будет всем.

Погибнет мир под пеплом погребенный

И тьма поглотит память о былом.

Его величии и волшебстве, и славе…"– записывая, бормотал Вильям.

Но Готфрид замолчал, и рука Шекспира замерла над бумагой.

– Продолжайте, друг мой! – взмолился Вильям. – Не останавливайтесь!

– Река разделяла войска. Конные рыцари и пешие воины двигались вдоль берега. Так шли мы до Желтого брода. Густой туман ничего не давал различить…

"Густой туман над водами клубился,

Как будто нам природа помогала,

Скрывая от противников войска.

Бряцанье лат и голоса, да ржание

Коней нетерпеливых – вот и все,

Что удавалось различить злодеям,

Тем, кто на королевство посягнул", – вновь принялся за дело Вильям.

– Но вот туман рассеялся, ветер помог нам в начале сражения, он дул в сторону леса.

"Белесой пеленой, на наше счастье

До леса протянулась та завеса

И королевские войска укрыла славно…"

– Мы оказались в лучшем положении, тогда как рыцари Морганеллы были видны под лучами восходящего солнца.

"Противника увидели мы вскоре.

Темнели вороненые доспехи.

И змеями зловеще извивались

Пенноны острохвостые на копьях."

Вильям приостановился. Отложил перо.

— Я знаю о сражении, в котором туман сыграл решающую роль! Это случилось во времена правления короля Эдуарда из дома Йорков. Сражение при Барнете. В то время, когда Йорки и Ланкастеры боролись за власть. Шептались, что и дочь, и жена Эдуарда были колдуньями. Они воззвали к Мелюзине – могущественной фее вод. И та наслала густой предутренний туман, в котором йоркисты напали друг на друга, спутав эмблему на знамени. Но простите, я перебил вас. Как располагались войска перед сражением?

– Воинам Морганеллы путь преградила топь. Они вынуждены были обходить её и атаковать, поднимаясь из низины. Наши силы были разделены на три части. В центре – рыцари и лучники Ордена Мертвой Розы, слева – воины короля Бринмора. Справа – свободные горцы дружественных Бринмору кланов и гномы. Конные рыцари стояли на границе равнины и леса. Лучники укрывались в подлеске.

Но у Морганеллы было новое оружие – и даже нефриловые кольчуги и латы не защищали эльфийских воинов от холодного огня и смертоносных коротких стрел.

Мы сошлись на Клеронской равнине с отвагой в сердце и горячим желанием защитить наш мир любой ценой.

В гуще сражения случилось так, что я оказался рядом с королем и видел как Морганелла нападала на Бринмора. Она вела своих воинов в битву. Скакала впереди на огромном боевом коне, вороном, темном как ночь. И сама была черна лицом. Глаза её сверкали сквозь забрало шлема. Закованная в латы, Морганелла с легкостью могла бы противостоять любому рыцарю нашего Королевства. И даже воинам Ордена Мертвой Розы, которых считают славнейшими и непобедимыми. Силу войск Морганеллы питала магия. Та тьма, что кроется в Железных горах и поднимается оттуда из ущелий, выползает из пещер. Наша защита слабела. Король не должен был вступать в бой. Он с небольшим отрядом оставался на холме, наблюдая за сражением. Но увидев, что авангард Морганеллы сминает наши ряды, поскакал в самую гущу, чтобы сдержать натиск и воодушевить своих воинов. Бок о бок с ним бились и рыцари Ордена Мертвой Розы.

Великий Магистр и король атаковали Морганеллу, но и вдвоем не смогли одолеть ее. Недаром говорят, что в её мече сосредоточена вся сила Тьмы. Великий Магистр закрыл короля собой и был сражен первым. Он рухнул на землю вместе с конем. Следующий удар принял король Бринмор.

– Что же решило исход битвы? Почему Морганелла отступила?

– Я не слишком сведущ в вопросах магии, но кроме воинов, на поле боя также были и друиды и все ведьмы ковена. Они сумели поднять невидимые щиты, за которые войско Морганеллы не заступило, и тем спасли Клеронский лес. А потом, я видел это собственными глазами! Потому что помогал Великому Магистру выбраться из-под коня и подняться. Он начертал в воздухе некие знаки. Дальше меня ослепила вспышка света, мы словно в центре сплетения молний оказались. Когда это чародейство рассеялось, я увидел, что Морганеллы нет, мессир Лоран, так же как и король Бринмор, лежит на земле. А наши воины теснят противника назад к реке. И враги бежали, оставив нам поле боя. Войска Морганеллы отступили. Они убрались за Железные горы, друиды восстановили щиты. Многие из воинов Морганеллы нашли погибель в топи. Но и мы понесли потери. Король был мертв, Великий Магистр дышал, но не приходил в себя.

– Что было с моим братом потом? – нахмурился Ришар.

– Его подняли и забрали ведуньи Клеронского леса. Это все, что я могу рассказать вам.

– Этого достаточно. Я прошу простить, что вверг вас в столь тяжелые воспоминания, – сказал Вильям, присыпая песком написанное. – Но теперь ваши слова станут бессмертной историей Королевства. Давайте выпьем за эту победу, за славных защитников, за Орден Мертвой Розы. А потом отпустим вас отдыхать. Время позднее.

– Да, – задумчиво сказал Ришар, – нам пора отдыхать. Завтра нас ждет скорбный труд. Нужно будет проводить Бринмора в последний путь. Вы увидите это своими глазами, сэр Вильям, и сможете описать с тем, чтобы и внуки, и правнуки воинов, которые защищали Королевство в сражении при Вайверн Хилл, знали правду и гордились славой, которой покрыл себя король Бринмор и рыцари Ордена… Завтра некоторые из них будут удостоены чести следовать за Белой Госпожой. Таков обычай.

Ришар не произнес вслух, но подумал, что Белая Госпожа может призвать и Лорана.

* * *

– Я никогда не была в военном лагере.

Все, кроме Великого Магистра Ордена ушли, Лиза наконец смогла лучше осмотреть шатер. И вот она поймала себя на мысли, что это больше не представляется ей происходящим в историческом романе или фильме. Нет, все это совершалось с ней в том мире, в котором она находится, и он стал единственным реальным и родным ей, потому что здесь она нашла Мореля. Или это он ее нашел?

– Я думал о том, чтобы вернуть тебя в Большой Холм, но путь не близкий. И лучше нам остаться до утра здесь. После погребения Бринмора мы покинем Королевство.

Лоран поднялся, подошел к Лизе и обнял ее.

«Я так скучал!» – услышала она его мысль.

Это было так странно и счастливо. И волновало, что можно находиться рядом с человеком, молчать, но все знать о нем. И так же открываться ему. Особая грань близости эта способность – слышать мысли друг друга.

– Ты устала?

– Да, я так устала, что даже есть не хочу. И я тоже скучала по тебе. Хоть мы и не виделись, на самом деле, всего полдня. Но, кажется, что столько времени прошло. Мне бы хотелось вернуться…

Она замолчала, запнулась на слове «вернуться». Сколько раз она просила Лорана вернуть ее домой? А сейчас… Да! Сейчас «вернуться» – означает для неё их парижский дом. Не тот большой, где толкутся эти странные датчане, а квартира, где из окон видна парижская улица. Кондитерская на углу, большой полосатый зонт над столиком. Велосипедная парковка. Вот где ее дом. Но Ларри ведь понял?

Лоран только крепче обнял её.

– Давай ляжем, – попросила Лиза, прильнула к нему и обхватила его за шею.

– Давай.

Она даже и не задумалась о том, что будет. Снова близость или только сон?

– И сюда никто не войдет? – спросила она.

– Никто. У входа стража, Томас никого не пустит.

– Хорошо, тогда я хочу раздеться. Помоги мне. Я еще не привыкла к этому платью. Мне подошла бы та одежда, что попроще.

– Леди Ордена не может одеваться попроще. К тому же мне нравится развязывать на тебе шнуровки, – признался Лоран. – В этом есть нечто особенное, возбуждающее.

– Ты странный, – засмеялась Лиза. – Я счастлива с тобой!

Лоран развернул ее к себе спиной и начал расшнуровывать платье. Пальцы у Великого Магистра были ловкие, и Лиза очень скоро оказалась освобождена от платья, а потом и от остальной одежды. Лоран подхватил жену на руки и понес к походной кровати. Может, без полога было и не так уютно, но Лиза не смущалась ни наготы, ни окружающей обстановки. Лоран рядом – этого вполне достаточно для того, чтобы чувствовать себя уверенной.