Текст книги "Белый Дракон"

Автор книги: Леди Копий

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 12 страниц)

– Ты так и не хочешь рассказать, как это было? Я пойму, если откажешься. В конце концов, у каждого из нас есть тайны, которые мы ревностно оберегаем.

– Хм-м, – протянул Геральт. – Я, признаться, помню совсем немного из этого, ведь все произошло так давно. Если честно, порой мне кажется, что я всегда был тем, кем являюсь сейчас, но воспоминания о прошлой жизни периодически вспыхивают яркой звездой перед моим взором, не давая забыть.

Потом он замолчал и ненадолго задумался, решая, должен ли он рассказывать то, что с ним произошло. Закон гильдии запрещал ему рассказывать о перерождении смертным. Хотя после того, как он нарушил приказ Весемира и покинул Ривию, чтобы помочь в битве с Иными, Геральт снова стал смертным, он все равно не мог предать тех, кто приютил его и дал ему новую жизнь. Но если не вдаваться в подробности… К тому же он верил Дейнерис и знал, что все, что он ей расскажет, останется между ними. Нахмурив брови, он посмотрел ей прямо в глаза и негромко произнес:

– Помню, как я горел.

– Горел? – глаза девушки распахнулись в ужасе. – Живьем?

– Не совсем, – покачал головой Геральт и нежно провел ладонью по лицу девушки. – Это был не обычный огонь. Я горел изнутри. Перед этим мне дали выпить снадобье, которое помогает раскрыть в человеке скрытые магические способности.

– Значит, любой человек может стать таким, как ты? – полюбопытствовала Дейнерис.

– Только тот, кто сможет выдержать перерождение, – ответил Геральт. – Именно поэтому моя гильдия не так многочисленна. Как сказал мне мой наставник, до того, как нашли меня, у чародеев много десятилетий не было пополнения.

– Я еще при нашей первой встречи поняла, что ты особенный, – прошептала Дейнерис и легко провела кончиками пальцев по щеке Геральта.

– По-моему, тогда ты намеревалась скормить меня своим драконам, – ухмыльнулся он, притягивая девушку к себе и припадая губами к ложбинке у нее на шее.

– Намеревалась, – согласилась Дени, запрокидывая голову назад и зарываясь пальцами в его серебристых волосах. – Но как только ты ушел, я испытала такую жгучую тоску, что едва не умерла.

– Правда? – его губы отправились в путешествие по лебединой шее девушки, а руки спустились на округлые ягодицы и крепко их сжали.

– А ты? Разве не тосковал по мне?

Вместо ответа, Геральт обхватил ладонями лицо девушки и посмотрел в ее прекрасные сиреневые глаза. Затем легонько провел большим пальцем по разрумянившейся щеке и впился в ее приоткрытый рот своими губами.

Примечание к части

Уважаемые читатели! Дело близится к решающей битве! Поэтому главы даются все сложнее! Спасибо, что остаетесь с нами!

Последняя ночь

В лагере северян было шумно. Повсюду ярко горели костры и жаровни, слышались оживленные разговоры и, несмотря на позднее время, почти никто не спал.

– Только-только стал отцом и вот тебе раз, – жаловался высокий парень, гревший руки над углями. – Хорошо хоть жена с сыном успели убежать до того, как эти твари нагрянули в Винтерфелл.

– Ты хотя бы повидал их, Рик, – тяжело вздохнув и поворошив палкой тлеющие поленья, проговорил совсем молодой парень со светлыми непослушными волосами. – Моя жена у родителей, в Белой Гавани. И я не знаю, успели ли они на последний корабль и совсем не уверен, что увижу их когда-нибудь. Может статься, что я погибну тут и вороны выклюют мне глаза. Жена погорюет годик-другой, да и выйдет замуж за другого.

Сидевшие вокруг костра северяне замолчали, погрузившись каждый в свои мысли. Кто-то вспоминал возлюбленную, другие же сожалели о том, что ничего кроме Севера не видели в своей жизни. Костер ярко горел, отбрасывая на сырую землю длинные тени, танцующие замысловатый танец. Дрова потрескивали, прогорали и с тихим шипением падали в угли, поднимая столб золотистых искр. Почесав в затылке, Рик тихо сказал:

– Что же, мы хотя бы погибнем все вместе, бок о бок со львами, против которых еще совсем недавно воевали в Шепчущем лесу. Вот уж никогда бы не подумал, что такое возможно.

– А я увидел драконов, – внезапно заговорил пожилой мужчина с редкими седыми волосами. Все это время он дремал, прислонившись к тщедушному деревцу, плотно завернувшись в меховой плащ. – С детства мечтал на них посмотреть, но матушка всякий раз смеялась и говорила, что драконы все давно перевелись. А тут их аж целых три! Теперь и помирать не страшно.

Северяне добродушно рассмеялись. Рик поднял голову к небу и пристально посмотрел на оранжевый диск луны, озарявший Перешеек.

«Надеюсь, это не последняя моя ночь. Не последняя луна, которую я вижу в своей жизни» – подумал он про себя.

***

После того, как Сансу в сопровождении Бриенны и небольшого отряда отправили в замок Суровая Песнь, Джон Сноу и Арья Старк не спеша направились к костру, возле которого собрались друзья Джона. Молодой человек крепко обнимал сестру за плечо и то и дело бросал на нее недоверчивые взгляды.

– Надеюсь, ты не пропадешь снова, – сказал он.

– Не волнуйся, братец. Я не для того проделала такой долгий путь домой, чтобы вот так взять и уйти.

– Так ты расскажешь, где тебя носило все это время?

– Непременно. Но сначала ты расскажешь, каким это образом вдруг стал Королем Севера.

Они рассмеялись и Джон почувствовал себя почти как дома. Он любил Арью и тосковал по ней. Даже суровыми ночами, которые он провел на Стене, он порой вглядывался вдаль и думал о том, жива ли она. Поддавшись внезапному порыву, он протянул руку и взъерошил ее непослушные волосы.

– Я так рад, что ты вернулась.

Спустя какое-то время все собрались у костров, чтобы согреться, а заодно послушать о том, что случилось с каждым из них, когда жестокая судьба разбросала их в разные стороны.

– А где тот, со странными глазами? – спросила Арья, принимая из рук брата мех с вином.

– Кто же его знает, – ответил Тормунд. – Странный тип.

– Ну положим, ты тоже странный, – как ни в чем ни бывало, сказала Арья, – но это же не значит, что ты плохой человек.

Скорбный Эдд усмехнулся. С его губ хотели сорваться колкости, но Джон, взглянув на друга, покачал головой.

– Кто он такой? – не унималась Арья.

– Он маг, – ответил Джон, грея руки у костра. – Из Ривии.

– Я слышала про этот город, – внезапно для всех сказала Арья. – Вот уж не думала, что встречу одного из этих чародеев.

– Слышала? – удивился Джон. – Но откуда?

– Там, где я была все это время, братишка, знают много о чем. Но боюсь, моя история такая долгая, что я не вижу смысла ее рассказывать прямо сейчас.

– Как мне надоели все эти ваши тайны и загадки, – прорычал Тормунд, поднимаясь со своего места. – Пойду-ка я разомну ноги. Все равно не усну. Глядишь, встречу парочку упырей да потренируюсь на них. Или попробую разговорить этих истуканов в черном.

Прихватив с собой мех с вином, великан удалился, ворча что-то себе под нос. Проводив его взглядом, Джон усмехнулся.

– Он не меняется, – сказал Эдд.

– Так что это за история с бастардом Русе Болтона? Рамси, кажется так его звали, – сказала Арья, глядя на брата.

– Этот мерзавец захватил Винтерфелл, – ответил Джон и его взгляд потемнел. – Пришлось своими руками возвращать наш дом. Я вызвал Рамси Болтона на поединок. Я думаю, он намеревался отказаться, но так как на него смотрели сотни глаз его людей, он согласился. Их уважение он, бесспорно, заслужил, но жизни лишился, хотя отдаю ему должное – сражался он долго и яростно. Люди Болтонов покинули Винтерфелл, а северяне избрали меня Королем.

– Но каким образом? Ведь ты был братом Ночного Дозора и принес клятву, – нахмурилась Арья. – По закону тебя должны были казнить за дезертирство.

– Пусть бы только попробовали, – глаза Эддисона недобро блеснули. – Джон столько сделал для этого поганого мира, что все люди будут в неоплатном долгу перед ним еще тысячи лет.

Джон улыбнулся и похлопал друга по плечу. Затем вновь обратился к сестре:

– Я больше ничего не должен Ночному Дозору.

Какое-то время все молчали, глядя на потрескивающее пламя костра. Повсюду раздавались негромкие разговоры, где-то сталь ударялась о сталь. В лагере Безупречных солдаты-евнухи следили за тем, чтобы в жаровнях всегда было достаточно дров. Интересно, подумал Джон, эти парни вообще когда-нибудь устают?

– Наш дядя мертв, – внезапно сказала Арья, выводя брата из задумчивости.

– Кого ты имеешь ввиду? – переспросил Джон.

– Брата нашей матери – Эдмура.

– Она не была мне матерью, – резче чем хотел, ответил Джон. – Откуда ты знаешь, что Эдмур Талли мертв?

– Я видела это своими глазами.

Договорить она не успела. Со стороны дороги послушался какой-то шум и затем раздался возглас:

– Не тычь в меня этой штукой, иначе я тебе ее в задницу засуну.

Арья усмехнулась, узнав голос. Отставив мех в сторону, она поднялась на ноги и, протиснувшись сквозь собравшуюся толпу, вышла вперед. Перед ней стояли остатки от некогда огромного Братства без Знамен во главе с Сандором Клиганом. Рядом с Псом, плечом к плечу и подняв мечи, стояли Торос из Мира и Берик Дондаррион, Лорд-Молния. А чуть поодаль Арья с удивлением обнаружила своего старого друга Джендри. Их окружали солдаты с копьями и мечами.

– Ты жив, – сказала Арья, но из ее слов было непонятно, к кому конкретно она обращалась.

– Да, как видишь, – сказал Джендри, утирая со лба грязные разводы.

– И ты здесь, – прорычал Пёс, злобно сверкая глазами.

Оба мужчины переглянулись, а Арья, усмехнувшись, сказала:

– Может, вы и Пирожка с собой прихватили?

– От пирожка я бы не отказался, – проворчал Клиган, принюхиваясь. – В последние несколько дней питались всякой дрянью. Есть что пожрать? А то сражаться с нечистью на голодный желудок то еще занятие. Того и глядишь, меч поднять не смогу с голодухи.

Собравшиеся солдаты, убрав оружие, рассмеялись и стали понемногу расходиться.

– Ладно, идите за мной, – сказала Арья, поочередно глядя на потрепанных мужчин. – Думаю, у нас еще осталось немного мяса и луковой похлебки.

– И давно ты тут? – следуя по пятам за девушкой, спросил Пёс. – Я уж думал, тебя и в живых-то нет.

– Думал или надеялся? – спросила Арья, повернувшись к нему с улыбкой на губах.

– Она еще и лыбится! Ты бросила меня подыхать! – Сандор что есть силы пнул камень, подвернувшийся ему под ногу. – Скажешь нет?

– Угомонись, Клиган, – спокойно проговорил Берик. – Псы очень живучие.

Клиган злобно зыркнул на своего спутника, но замолчал. Пока они петляли между серыми палатками, над которыми развевался флаг с лютоволком, Пес то и дело ловил на себе любопытные, а порой и явно неприязненные взгляды. В прочем, чему тут было удивлять? Север помнит… Он помнит, что когда-то Пес верно служил Джоффри Баратеону, по вине которого был казнен их лорд Эддард. Джендри, молчавший все это время, негромко сказал:

– Я рад, что с тобой все в порядке, Арья.

– Да, я тоже рада, что ты уцелел, – кивнула Арья. – Постарайся не погибнуть и в этой битве.

***

Джейме Ланнистер устроился на ночлег под открытым небом и, укутавшись в меховой плащ, смотрел на звезды. Будь тут Тирион, он бы совершенно точно назвал по именам все созвездия, но Джейме в детстве не сильно интересовался наукой, предпочитая упражняться с мечом. Звезды ободряюще подмигивали ему с небосвода и, погружаясь в сон, Джейме подумал о том, что так и не успел попрощаться с сестрой. Она, наверное, разозлилась на него. Но он не хотел прощаться с ней, не хотел видеть в ее глазах боль и отчаяние, но еще больше он боялся всего этого не увидеть.

Геральт. Белый Дракон. Деймон Таргариен. С его появлением в Вестеросе все изменилось, особенно Серсея. Джейме никогда ни на что не претендовал. Он смеялся в глубине души над Робертом, когда Серсея поздно ночью выскальзывала из брачного ложа и пробиралась к нему. Джейме всегда было достаточно уже того, что она дарила ему любовь, стонала под ним, шептала на ухо слова любви. Он знал, что не станет ей мужем, как бы ни было велико его желание жениться на ней. Однажды он даже предложил ей бросить все и сбежать в Эссос, спрятаться от всех и жить вместе, рожать детей, без страха быть пойманными. Но Серсея лишь посмеялась над его затеей, назвала его глупым братцем и, встав перед ним на колени, взяла в рот его член и Джейме забыл все на свете. Больше подобных разговоров он не заводил, смирился со своим положением и довольствовался теми крохами, которые перепадали ему, радуясь каждой минуте, проведенной рядом с Серсеей.

Но с тех пор, как появился Геральт, не стало и этого. В тот последний раз, когда они с Серсеей предавались похоти, с ее губ ненароком сорвалось имя Геральта. Тихо, еле слышно, но Джейме разобрал. Никогда еще он не испытывал такой боли. Даже когда его лишили руки и он истекал кровью, и то не было настолько больно. Серсея влюбилась в этого среброволосого красавца со странными глазами и с тех пор совершенно перестала звать в свою постель его самого. Интересно, что скажет Серсея, узнай она, что Геральт влюбился в Дейнерис? Должно быть, она придет в ярость от того, что не может получить желаемое. От этой мысли губы Джейме сами собой расплылись в улыбке.

Дурак! Какой же он был дурак, что положил свою жизнь к ногам этой женщины. А ведь у него могла бы быть жена, сыновья, которых он обучал бы владеть мечом, дочери, вплетающие в его золотые кудри весенние цветы. Но его дети не знали, что он их истинный отец, а он смирился и считал, что так будет лучше. Прав был Тирион – какой же он, Джейме, идиот. Даже если они победят Иных и он каким-то чудом уцелеет, что ждет его впереди? Пустота и одиночество, как и прежде. Серсее, скорее всего, недолго остается быть королевой, но почему же ему совсем не жалко свою сестру? Засыпая, Джейме принял окончательное решение не возвращаться в Королевскую Гавань. Если он уцелеет, то сядет на корабль и покинет Семь Королевств. Возможно где-то там, за Узким морем, он наконец обретет свое счастье.

***

Дейнерис давно уснула, свернувшись под меховым одеялом, словно маленький зверек. Геральт, приподнявшись на локте, смотрел на ее безмятежное лицо. Ее ресницы чуть подрагивали, щеки раскраснелись, дыхание было ровным. Сейчас она совсем не походила на Драконью Королеву – всего лишь совсем юная девушка, истосковавшаяся по ласке и любви. Какой пылкой она была сегодня, с каким наслаждением отдавалась ему. Несмотря на то, что у него было столько женщин, что и не счесть, сегодняшняя ночь была особенной. Должно быть потому, что он любил Дейнерис, любил всем сердцем, так, как не любил еще никогда. Дейнерис заворочалась и на ее лицо упали серебристые пряди волос. Геральт улыбнулся, обнял ее и наконец-то погрузился в сон, полный дивных сновидений, в которых они с Дейнерис были совершенно счастливы. Но вскоре сны сменились. Он видел гибнущих драконов, которые, даже умирая, плевались огнем. Слышал крики людей, детский плач и топот копыт. Затем картинка вновь сменилась, и вот он уже в лесу, слушает пение птиц и ветер ласково треплет его серебряные волосы.

«Не забывай, кто ты» – слышит он голос Трисс.

Он проснулся от того, что стало невыносимо холодно. Огонь в жаровне испуганно дрожал и таял на глазах. Изо рта у Геральта вырвался густой пар.

– Дени, – проговорил он, вскакивая с постели и торопливо надевая холщовую рубашку. – Дени, проснись.

Девушка распахнула глаза и испуганно посмотрела в серьезное лицо Геральта.

– Пора, – коротко ответил он. Пламя в жаровне угасло совсем, а по кованному железу поползли морозные паутинки. – Они уже близко.

Огненная стена

Они приближались. Стоя на высоком деревянном постаменте, предназначенном для лучников, Геральт, как и все остальные, слышал их, хоть пока и не видел, и от звуков, доносившихся до его ушей, кровь в жилах застывала, замедляя свой бег. Многое он в жизни повидал: магов, злых колдунов, русалок, зазывающих песнями моряков в свою обитель, чудовищ, многих из которых обычные люди считают вымыслом. Было ли ему страшно тогда? Пожалуй, да. Но то, с чем ему доведется столкнуться этой ночью, внушало настоящий ужас. Скользкие скрюченные пальцы страха проникали внутрь и сжимали горло с такой силой, что порой казалось, становилось невозможно дышать. Тряхнув головой, Геральт заставил себя прогнать непрошенные мысли. Он перевел взгляд на Дейнерис, которая, замерев рядом, вглядывалась во тьму ночи. Ее тяжелое дыхание говорило о том, что ее тоже обуревает страх, но она умело прятала его, как и подобает истинной королеве. Она понимала, что на нее смотрят люди и должна была быть для них примером, а не маленькой пугливой девчонкой, коей ее многие считали.

– Дени, пора, – пристально глядя в глаза девушки, сказал Геральт. Из его рта вырвалось облачко пара, обдав лицо Дейнерис. Рывком притянув ее к себе, он на миг зарылся носом в ее серебристые, отливающие золотом, волосы. – Не рискуй понапрасну и не залетай слишком далеко. Держись поблизости. Помни – мы не знаем, на что способен Король Ночи. Прошу, будь предельно осторожна.

– Хорошо. Ты тоже будь осторожен, – прошептала Дени. Оторвавшись от нее, Геральт спустился с постамента и, не оборачиваясь, направился вперед. Он шел через плотный поток солдат Вестероса, и совершенно четко ощущал густой страх, витавший в морозном воздухе. Местами запах страха перемешивался с тошнотворным запахом мочи. Геральт переживал, что некоторые солдаты вот-вот побросают оружие и кинутся прочь, но, к их чести, такого не произошло. Проходя мимо немногочисленной армии северян, Геральт заметил Джона Сноу. Он стоял, облаченный в вареную кожу, с собранными на затылке волосами и крепко сжимал в руках меч из валирийской стали. Этот точно будет стоять до последнего, подумал Геральт.

Безупречные расступились перед ним и Геральт быстрым шагом прошел к голове колонны. Жуткие вопли приближались, а холод усиливался, пробирая до самых костей. Со стороны болот Геральт увидел плотную пелену тумана, щупальца которого расползались по всей округе, словно выискивая добычу. Серый Червь, недвижимый, словно каменный утес, со шлемом на руке пристально вглядывался во мрак.

– Время пришло, – проговорил Геральт командиру Безупречных и тот молча кивнул. – Я постараюсь их задержать, насколько хватит сил.

– Мы готовы, – коротко сказал Серый Червь.

– Боюсь, что один я долго против них не выстою, – сказал Геральт. – Как только стена падет, они хлынут.

– Кто сказал, что ты будешь один? – услышал Геральт до боли знакомый голос. Медленно повернувшись, он увидел ее. Трисс Меригольд. Она стояла в нескольких шагах от него, сложив руки перед собой. Синее платье развевалось от дуновения ветра, каштановые волосы струились по плечам, взгляд был напряжен. Позади нее искрился портал, из которого вышли трое. Первой была невысокая, худощавая женщина, с длинными прямыми волосами соломенного цвета. Одета она была в строгий мужской костюм и сапоги до колен, на её шее был медальон в виде креста анх. Следом за ней из портала появился зрелый мужчина, в таких же сапогах, плаще с капюшоном и виднеющейся из-под него тёмной куртке, на его лице была короткая бородка. Последней из мерцающей сферы вышла Красная Жрица. Мелисандра воплощала собой бушующее пламя: горящие глаза, красного цвета платье и мерцающий на шее рубин. Скинув с головы красный капюшон, она посмотрела в кошачьи глаза Геральта и негромко молвила:

– Я же обещала привести помощь.

– Мы решили, что без нас ты не справишься, – сказал Алджернон Гвинкамп, который был известен в Ривии под прозвищем Пинети.

– Да, Геральт. Что же мы за друзья, если бросим тебя в беде? К тому же… если во всём мире настанет вечная зима, то мне придётся выбросить свои лучшие наряды, – с ноткой юмора произнесла Кейра Мец, тепло улыбаясь ведьмаку.

Он был весьма удивлен их появлению, но одновременно и очень рад. С обоими магами Геральта связывала давняя дружба. Алджернон среди всех чародеев их ордена был известен своим спокойствием, уверенностью в себе и дипломатичностью, умел держать себя в руках, признавать чужие заслуги и достоинства. Он был честен, благороден и порядочен, а также мог общаться с людьми, которые ему неприятны и всегда предпочитал искать компромиссы, а не спорить. С Кейрой же Геральта в прошлом связывало… нечто большее, чем дружба. Но, несмотря на расставание, она не была на него в обиде и всегда была готова помочь. От этих мыслей ему стало легче на душе. Страх и отчаяние немного отступили, уступая место надежде, что они справятся. Вместе.

Кивнув, Геральт сказал:

– Ну что же. Давайте тепло поприветствуем гостей, которые вот-вот окажутся на нашем пороге.

Выйдя вперед на небольшой пригорок, он дождался, когда жуткие вопли приблизятся, а затем, вытянув руки вперед, прошептал заклинание. Внезапно перед ним выросла огненная стена, которая осветила все вокруг. Она все росла и росла, и вот сделалась огромной. Высотой она была практически как Стена*. Языки пламени играли внутри нее, но жара никто из людей не ощущал. Ужасный вопль и крики мертвецов усилились, и вдруг огонь задрожал под натиском тысяч упырей. Геральт, удерживающий стену, пошатнулся и едва устоял на ногах. Стиснув зубы, он зарычал и повел руками. Огонь вспыхнул еще сильнее. Люди, стоявшие за спиной у Геральта, видели, как мертвецы, выбегая из темноты, натыкались на препятствие и тут же сгорали, охваченные пламенем. Вой стоял такой, что многие воины закрывали уши руками, чтобы не сойти с ума.

– Смотрите! – раздался крик. – Это драконы.

Три огромных ящера появились над головами у людей и, издав громоподобный рык, прошли сквозь огненную стену.

***

Серсея, в легком полупрозрачном халате, стояла на балконе с серебряным кубком в руке и наблюдала за россыпью звезд. Когда она была маленькая, то любила злить септу тем, что сама давала имена тому или иному созвездию. Созвездие Толстой Свиньи, звезда Толстуха и звезда Дурнушка. Джейме это очень забавляло и он неизменно фыркал, когда сестра придумывала очередное потешное название. Септа ее бранила, но Серсею это лишь забавляло.

Порыв ветра растрепал золотистые локоны королевы и она, протянув руку, откинула волосы с лица и вновь погрузилась в удручающие мысли, которые не давали ей покоя ни днем, ни ночью.

Поутру прибыл гонец, который доложил, что войска благополучно добрались до Перешейка. Услышав это известие, Серсея заперлась у себя в покоях и никого не принимала. Страх сковал все ее сознание, а рука, державшая бокал с вином, дрожала так сильно, что часть жидкости пролилась на ее шелковый изумрудный халат. Серсея выпила уже достаточно много, но леденящий душу страх не проходил.

Королева боялась всего и сразу. Боялась потерять брата, который долгие годы был ее единственным защитником и поддерживал ее, несмотря ни на что. Боялась, что живые проиграют в этой битве, и тогда орда мертвецов доберется до столицы, и все будет кончено. Она, конечно, успеет покинуть город, но кем она будет после этого? В Эссос она явится обычной голодранкой, без имени и титула, и лишь Богам известно, какое будущее ее там ожидает.

Она боялась, что живые выиграют и тогда… Об этом не хотелось думать и вовсе. Может быть, стоит прямо сейчас бросить все и сесть на галею «Прекрасная Серсея», которая унесет ее далеко-далеко? Но тогда этой стерве достанется все. Дейнерис Таргариен. Как же сильно Серсея ненавидела ее.

«Ну уж нет, – подумала королева, крепко сжимая кубок и глядя на город, который за долгие годы стал ей домом. – Так легко я тебе трон не отдам. И убегать я не буду».

Но самым сильным страхом Серсеи был Геральт. Серсея знала, что битву за его сердце она проиграла, но как же сильно она хотела вновь увидеть этого загадочного мужчину, который пленил ее одним лишь своим взглядом. За один лишь его поцелуй она готова была отдать многое. Тяжело вздохнув, Серсея помолилась Воину, чтобы он придал Геральту сил и мужества противостоять Злу, и попросила Матерь быть милосердной и сохранить жизнь тому, по ком болело ее кровоточащее сердце. Может быть, Боги хотя бы в этот раз ее услышат?

В дверь постучали. Королева не ответила. Разговаривать с кем бы то ни было не было ни сил, ни желания. Квиберн начнет бормотать слова утешения и выдумывать что-то, но какой толк от его слов? Они оба знали, что скоро, так или иначе, все будет кончено. Стук прекратился и Серсея, отвернувшись от спящего города, прошла в свои покои, чтобы вновь наполнить кубок.

Арианна лежала на шелковых простынях и даже не пыталась уснуть, зная, что это бесполезно. Она лежала тут с тех самых пор, как ее дяди и кузина Тиена отправились навстречу дорнийскому войску. В конце концов Тиена настояла на своем и Оберин взял дочь с собой. Арианна тоже хотела бы присоединиться к своим людям, но понимала, что это невозможно. Тиена – Песчаная Змейка, она опытный боец и на поле битвы от нее будет больше пользы, чем от Арианны.

Из глаз выкатилась хрустальная слезинка. Он отверг ее. Геральт из Ривии. Белый Дракон, который так и не стал ее. Их встречи по ночам Арианна прокручивала в голове снова и снова, желая запомнить все до мельчайших подробностей. Многочисленные шрамы, которые Геральт носил, как знаки отличия. Серебристые волосы, в которые она так любила вплетать свои тонкие пальцы и чувствовать их шелковистость. Грубые, неистовые ласки, которые сводили ее с ума и заставляли забыть все на свете. Если бы он позвал ее с собой, Арианна без раздумий направилась бы с ним, хоть в седьмое пекло. Но он не позовет. Геральт никогда ничего не обещал, но она тем не менее в глубине души надеялась, что сможет покорить его и он полюбит ее. Глупая, наивная девчонка! Зачем она отправилась тогда искать его? Воспоминания о том, как Геральт оттолкнул ее, до сих пор отзывались болью в сердце.

Принцесса часто размышляла над тем, отчего это Геральт так боится любви? Она даже отправилась в библиотеку и прочитала все, что было известно про Деймона Таргариена, но на иссохших страницах не нашла ответа на свой вопрос. Деймон когда-то был влюблен в свою жену, Рейниру, но эта любовь не принесла ему ничего, кроме страданий, и он, отказавшись от дальнейшей борьбы за ее дело, принял решение исчезнуть, раз и навсегда.

Неужели все дело было именно в том, что он не мог забыть Рейниру? Но ведь с ее смерти прошло не одно десятилетие. Да и вряд ли мужчина сбежал бы от той, которую любил на самом деле. Арианна много слышала о дочери Визериса Первого* и видела ее изображения в книгах. В то время она считалась красивейшей женщиной Вестероса, и все называли ее Отрадой Королевства. И Арианна без всякого сожаления признавала, что люди были правы. Неудивительно, что Деймон полюбил Рейниру, хоть и приходился ей родным дядей. Впрочем, для Таргариенов это никогда не было помехой. Но счастье Деймона и Рейниры было недолгим, и конец их истории был трагичным. По крайней мере, для самой Рейниры. Ценой за ее упрямство и жажду власти стала смерть. Ужасная смерть – в пасти дракона ее брата.

Принцессу мучал этот вопрос – почему же Геральт покинул свою горячу любимую жену? Или... почему хотя бы не отомстил за смерть возлюбленной, хоть убийцей и был его племянник? Вместо этого Деймон решил сделать так, чтобы все считали его мертвым. Должно быть, у него была веская причина для этого, но Арианна понимала, что никогда об этом не узнает. Вместо Деймона Таргариена в Вестерос вернулся Геральт Белый Дракон, забывший, что значит любить.

Как-то раз, проснувшись посреди ночи в покоях Геральта, Арианна застала любовника читающим толстый фолиант. Пламя свечи падало на пожелтевшие страницы с изображением короля Эйгона Третьего*. Серебристые волосы Геральта падали ему на лицо, скрывая его от пристальных глаз девушки, но тем не менее ей почудилось, будто Геральт опечален. Услыхав ее шаги, мужчина захлопнул книгу и повернулся к ней с совершенно бесстрастным лицом. Вопрос, который хотел сорваться с ее губ, так и остался незаданным. Когда Геральт взял ее вновь, она позабыла, что хотела спросить.

Тяжело вздохнув, дорнийка утерла слезинки и, встав с постели, вышла на балкон. Луна озаряла Черноводную и серебрила черепичные крыши домов. Откинув со лба темные пряди волос, девушка вдохнула ночной воздух, который доносил до нее прохладный ветер.

«Где же ты, Геральт?», – подумала девушка с тоской.

***

Геральт чувствовал, что его силы на исходе. Еще немного и огненная стена падет. Зар-раза, подумал он про себя. Обернувшись, он посмотрел на Серого Червя и с усилием проговорил:

– Приготовьтесь. Меня надолго не хватит.

Командир Безупречных кивнул, водрузил на голову бронзовый шлем и поудобнее перехватил копье. За спиной Геральта встали маги. Трисс, сжав руки в кулаки и нахмурив лицо, что-то шептала про себя. Кейра, хоть и выглядела бледной от вида нескончаемой орды мертвецов, все же оставалась собранной. Алджернон выглядел абсолютно спокойным и сосредоточенным, не проявляя ни малейших признаков страха. Все трое сосредоточились, готовя свои заклинания, готовясь показать их врагу всё то, чему научились за долгие годы своего обучения в далекой Ривии. Каждый из них готов был сражаться до последнего, сражаться за жизнь. Сражаться, потому что их привел сюда долг дружбы и осознание того, что так нужно было поступить, вопреки запрету их ордена. Затем Трисс, отделившись от них, подошла к Геральту и сказала:

– Довольно. Отпускай, Геральт. Мы готовы.

Плотно сжав губы, Геральт закрыл глаза и постарался сосредоточиться. Прошептав про себя несколько слов, он рывком убрал руки от полыхающей стены и закричал:

– Всем приготовиться. Стена простоит без моего участия еще несколько минут.

Подняв руку кверху, он взялся за сверкающую рукоятку внезапно появившегося у него за спиной меча и единым рывком вытащил его из ножен. Огонь начал затухать, и вот уже сквозь стену стали ясно просматриваться очертания упырей. Их синие, словно лед, глаза горели злобой, на многих телах не было плоти, а какие-то и вовсе мало напоминали людей. Подняв голову, Геральт увидел где-то вдалеке всполохи огня – это драконы Дейнерис жгли мертвецов. Но их было слишком много.

– Dovaogēdys!* – услышал Геральт голос Серого Червя. Огненная стена задрожала и, вспыхнув, испарилась, словно утренний туман. Перехватив меч поудобнее, Геральт приготовился к схватке со смертью.

Примечание к части

Да, вот такая странная постановка предложения – огненная стена, как Стена )))

Визерис Первый – отец Рейниры и старший брат Деймона.

Эйгон Третий – сын Деймона Таргариена и Рейниры Таргариен.

Dovaogēdys! – на валирийском языке это слово означает "Безупречные".

Уважаемые читатели! Следующая глава очень сложная, поэтому не обещаю рано ее выход. Думаю, дней 7-10 потребуется довести ее до ума. Спасибо, что читаете!

Долгая Ночь

Когда мертвецы хлынули, словно черное море на живых, стремясь затопить их, уничтожить всех, Джон Сноу едва устоял на ногах. Стиснув зубы, он рубил мечом направо и налево. Благодаря тому, что драконы Дейнерис Таргариен жгли нечисть, это давало возможность воинам хоть как-то справляться с натиском мертвецов, но их все равно было слишком много. Над головой то и дело пролетали огромные огненные шары, которые посылали в воздух из катапульт Безупречные, а так же рой огненных стрел, похожих на падающие звезды. Воздух мерцал и искрился, кожу обдавало жаром, вокруг Джона падали люди, сраженные топорами и ножами, а порой и острыми зубами упырей.