Текст книги "Белый Дракон"

Автор книги: Леди Копий

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 12 страниц)

– Я говорила, что это исключено. Я не хочу прослыть еще большим чудовищем, чем Эйрис.

– В гавани все еще ожидает «Прекрасная Серсея». Направляйтесь в Эссос, – Квиберн все еще не мог поверить в то, что королева вот так просто сдается.

– И что я буду там делать? – усмехнулась Серсея.

– Жить. Вы будете жить, ваша милость. Я поеду с вами и постараюсь помочь вам всем, чем смогу.

– Благодарю, лорд Квиберн, – лицо Серсеи напоминало восковую маску. – Вы очень добры ко мне. Но все же я останусь. Этот город – мой дом. Я с таким трудом получила все это, и что теперь? Бежать и прятаться всю жизнь? Думаешь, Дейнерис успокоится, зная, что я где-то там? О, нет! Мы с ней всего лишь поменяемся местами – она будет гнать меня, словно дичь, пока я не оступлюсь и не упаду. Я не доставлю ей такой радости. Львы не бегут. Если нужно уйти, я уйду с достоинством королевы.

Она много думала об этом и чем больше размышляла, тем сильнее верила в то, что так будет правильно. Она – королева. И ее запомнят как королеву, а не нищую голодранку.

– Я столько молилась Семерым, Квиберн. Я обращалась к Матери и Деве, к Старице и Кузнецу. Я просила послать смерть девке Таргариенов и ее драконам, но Боги остались глухи к моим мольбам. Видимо, они тоже выбрали ее сторону, а может им просто нравится издеваться над людьми забавы ради. Септа в детстве все вещала, что Боги милосердны, но я всегда знала, что если бы это было так, моя мать сейчас была бы жива, мой уродливый братец умер бы в колыбели, а драконья стерва и вовсе бы не родилась. Как же невыносимо чувствовать себя слабой! Как бы я хотела владеть мечом, как Джейме, или молотом, как Роберт. Тогда я сама вышла бы за эти стены и встретила эту суку лицом к лицу.

Подул ветер, и золотистые волосы Серсеи взметнулись кверху. Она вдохнула полной грудью, прикрыв глаза. Порывы ветра доносили до нее все городские запахи – конской мочи, свежего хлеба, прокисшего вина, дыма, свежей рыбы. Нет запахов слаще! Где-то там, внизу, люди занимались своими повседневными делами. Они наверняка уже прознали о Великой победе живых и, возможно, празднуют и пьют за здоровье Драконьей Королевы. Как же! Ведь эта она, а не Серсея отправилась туда вместе с многотысячной армией Вестероса. Остался ли в этом городе хоть один человек, преданный своей нынешней королеве? Нет, конечно же нет. Скоро каждая последняя шлюха, каждый торговец рыбой, лицедей и конюх будет чествовать Дейнерис Таргариен, будь она проклята.

Отвернувшись от окна, Серсея прошла мимо Квиберна, шурша юбками, и произнесла, чуть слышно:

– Принеси флакон.

Вместе. Навсегда

Многотысячная армия Дейнерис подошла к Королевской Гавани на закате. Выживших героев приветствовали беженцы с Севера. Они устроились неподалеку от высоких городских стен, так как в столицу, судя по всему, их не пустили. Повсюду виднелись костры, сновали голодные собаки, бегали грязные ребятишки. То тут, то там раздавались крики радости, когда очередная семья воссоединялась, но слезы скорби заглушали их. Слишком много воинов не вернулось с Перешейка. Дейнерис, восседая на Серебрянке, со скорбью в глазах смотрела на безутешных женщин, рвущих на себе волосы и прижимающих к груди детей, чьи отцы пали в Великой Битве. Сердце девушки разрывалось от жалости ко всем этим несчастным. Именно в этот самый миг она дала себе клятву вернуть в Вестерос мир и процветание, чтобы гибель каждого отца, мужа, брата и сына не была напрасна.

Давос Сиворт, осунувшийся и потрепанный неурядицами, вышел вперед и к нему тут же подъехал Джон Сноу.

– Сир Давос, – спешившись, озабоченно заговорил северянин. – Что вы все тут делаете?

– Серсея не открыла ворота, – пожал плечами Луковый рыцарь. – Но я, признаться, и не ожидал от нее другого. Надеюсь, у вас есть план, так как наши запасы на исходе, дети и женщины голодают.

– Я знаю, что делать, – раздался голос Геральта. Он, нахмурившись, смотрел на высокие городские стены и шпили замка, уходящие в небо. – Я поговорю с Серсеей и предложу ей сдаться. Солдаты Ланнистеров вернулись в Утес Кастерли, у нее больше нет армии, кроме кучки солдат, которые остались в городе. Дейнерис не составит труда взять город, но она хочет обойтись без кровопролития ни в чем не повинных горожан. У Серсеи нет выбора – она проиграла. Я постараюсь ее убедить преклонить колено перед новой королевой, и тогда Дейнерис сохранит ей жизнь и позволит покинуть Красный замок.

– Что ж, удачи, юноша, – без тени улыбки проговорил бывший контрабандист. – Но вряд ли у вас что-то выйдет – Серсея никогда не склонится перед Дейнерис Таргариен.

Геральт спешился с Плотвы, погладил лошадь по холке и, прищурясь, вскинул взор на Красный замок, крышу и шпили которого заходящее солнце окрасило в красно-оранжевые оттенки. От этого складывалось впечатление, что замок объят огнем.

Еще совсем недавно Геральт вот так же смотрел на замок после долгого отсутствия и не знал, что ждет его впереди. Теперь же будущее представлялось магу куда в более ярком свете. Сам того не ожидая, он все-таки выбрал сторону.

– Хм-м, – протянул он задумчиво.

Когда он прибыл сюда в прошлый раз, то, как и любой порядочный человек, воспользовался городскими воротами, а затем дождался приема у Серсеи. Джейме Ланнистер, Золотой Лев, сразу сообразил, что перед ним не обычный оборванец, поэтому доложил о нем своей сестре.

Сейчас было другое время и медлить было нельзя. Да и какой в этом смысл? Все прекрасно понимали, что правление Серсеи подошло к концу. Тяжело вздохнув, Геральт повел рукой и перед ним образовалась сверкающая воронка. Обернувшись назад, он увидел озабоченные лица, обращенные к нему, среди которых отчетливо выделялось лицо Дейнерис. Ей вся эта затея была не по душе, но она, плотно сжав губы и сцепив руки в замок, кивнула. Вернув ей улыбку, Геральт уверенно шагнул в портал.

В Тронном зале было на удивление пусто, и Геральт слышал, как свистит ветер и трепещет пламя в жаровнях, отчего то вскидывало к верху столб сверкающих искр.

Серсея сидела на Железном троне, прекрасная, в красном с золотым платье с вышитыми львами. Золотистые волосы струились по спине и плечам, а на голове сверкала серебряная корона*, и последние лучи солнца, проникающие в Тронный зал, отражались от ее поверхности. Лицо поверженной королевы выражало безмятежность и спокойствие, а рука крепко сжимала маленький хрустальный флакон. Увидев Геральта, вышедшего из искрящейся сферы, она чуть заметно улыбнулась и проговорила:

– Геральт из Ривии. Я ждала тебя.

– Ты проиграла, Серсея, – голос мага разнесся по пустому Тронному залу и его подхватил легкий ветерок. – Дейнерис предлагает добровольно открыть ворота и сдаться. Она обещает, что тебе будет дарована жизнь. Люди помнят то, что ты отправила свои войска на Север, сражаться против мертвецов.

– И что потом? – усмехнулась Серсея, вперив взор зеленых глаз в Геральта. – Она отдаст меня в Молчаливые Сестры или запрет в каменном мешке до конца моих дней?

– Ты можешь отправиться в Дорн, к дочери, – ответил маг. Он сам попросил Дени проявить к Серсее Ланнистер такую милость. Больше он для нее ничего не мог сделать. – Будешь жить в Водных Садах, и к тебе станут относиться со всеми почестями и уважением.

Серсея рассмеялась и лишь крепче сжала заветный флакончик с голубоватой жидкостью.

– До конца жизни смотреть на купающихся ребятишек и оплакивать свою жизнь? Геральт, я не смогу так жить, ты же знаешь это. Я – львица, а не змея, при любой опасности прячущаяся в нору.

– Лучше смерть? – вскинул бровь Геральт.

– А в чем смысл моей жизни, Геральт? – сощурилась Серсея и немного подалась вперед. – Мирцелле я не нужна, мои сыновья мертвы. Брат и отец мертвы. У меня ничего не осталось. Даже Утес Кастерли, в котором я родилась и выросла, теперь в руках этого мелкого чудовища.

Она склонила голову на бок, пробежала взглядом по лицу Геральта, ненадолго задержавшись на его губах, и продолжила:

– До того, как появился ты, моя жизнь была практически лишена смысла. Я воевала, уничтожала врагов, пила вино, стараясь заглушить боль внутри себя. Практически перестала спать, каждую ночь думая лишь о том, как бы победить Драконью Королеву и сохранить то, что досталось мне огромной ценой. Но тут явился ты.

Она осеклась. Как же ей хотелось сейчас, чтобы он подошел к ней, обнял, поцеловал, пообещал. Но Геральт стоял невозмутимо, словно скала, и внимал каждому ее слову. Он не подойдет, не спасет ее. Сердце полоснула боль, вынести которую у Серсеи не было сил.

– Помнишь? Тогда ты стоял на том же самом месте. Такой красивый и загадочный. Геральт из Ривии! Ты словно вдохнул в меня новую жизнь, и я поверила, что еще могу быть счастлива. Я могла бы сжечь дотла весь этот город, запасов дикого огня мне хватит. Но я боялась, что ты возненавидишь меня и запомнишь, как чудовище. А я не хочу, чтобы ты ненавидел меня, как ненавидит весь этот сброд.

– Я никогда не давал тебе повода, – покачал головой Геральт и сделал осторожный шаг в сторону трона. – И всегда был честен с тобой.

– Не давал, все верно, – кивнула Серсея, грустно улыбнувшись. В ее глазах блестели слезы, но она старательно сдерживала их. – Ты спал с моей дочерью, с Арианной Мартелл, а может и со служанками. А я, лежа в постели, каждую ночь ждала тебя, надеялась. Но ты так и не пришел. И ты никогда не будешь моим.

Подняв руку, Серсея одним глотком выпила жидкость из флакончика.

– Я люблю тебя, Геральт, – выдохнула она, закрывая глаза.

Флакон выпал из ее рук и, ударившись о холодный мрамор, разбился на тысячу мелких осколков, брызнувших во все стороны.

– Нет! Серсея! – Геральт подбежал к женщине. Она покачнулась на троне и начала падать. Маг подхватил ее и аккуратно опустил на холодный пол. Из изумрудных глаз львицы вытекла хрустальная слезинка и жизнь покинула её тело.

Тяжело вздохнув, Геральт покачал головой и произнес:

– Прости, Серсея. Надеюсь, теперь ты обретешь покой рядом со своей семьей.

***

Дейнерис медленно шла по Тронному залу, и ее шаги эхом отражались от высоких колонн. Взор сиреневых глаз был прикован к Железному трону, тому самому, о котором она так много слышала от Визериса. В Тронный зал проникали лучи солнца и отражались от многочисленных клинков, из которых был создан легендарный трон ее предков. Остановившись возле ступеней, ведущих на помост, она обвела взглядом пустое помещение. Она словно бы наяву слышала крики людей, тех, кого отец сжёг заживо. «Я – не мой отец», – в который раз подумала девушка и уже увереннее ступила на первую ступеньку. Сердце в груди билось все быстрее. Ещё одна ступенька.

Остановившись подле Железного трона, Дени протянула руку и коснулась острия ближайшего к ней меча и тут же порезалась. Отдернув руку, Дейнерис взглянула на капельку крови, выступившую на кончике пальца. Визерис рассказывал, что если правитель резался о клинки, это означало, что трон отвергает его, но она никогда не верила в эту чушь. Просто теперь она будет более осторожна.

– Ты как? – услышала она голос Геральта. За своими мыслями она и не заметила, как он подошел.

– Удивительно, но я ничего не чувствую. Ни радости, ни облегчения. Я столько лет шла к этой цели, грезила о ней и вот она, – махнула она рукой, указывая на трон. – Но я совершенно ничего не испытываю.

 – Это все придет позже. Тебе нужно время, чтобы осознать то, что ты королева.

– Я – королева, – шепотом, словно молитву, повторила Дейнерис. Плотно сжав губы, она уверенно села на трон, на котором до нее сидел ее отец, а до него его отец. Поправив подол белого струящегося платья, он чинно сложила руки перед собой и облегченно вздохнула. Она дошла. Несмотря на все лишения, страдания и потери, она смогла проделать весь этот путь.

– Ты будешь самой лучшей правительницей из всех, кто сидел на нем, – с любовь глядя на Дейнерис, проговорил Геральт.

– Ты правда так считаешь? – неуверенно, совсем по-детски, улыбнулась Дени.

– Конечно, – кивнул Геральт. – Только вот я думаю, что стоит застелить его подушками.

Мелодичный смех Дени разлетелся по Тронному залу. Да, подушки и правда не помешали бы, подумала она, поерзав.

– Спасибо тебе, Геральт. Без тебя я бы не справилась со всем этим.

– Думаю, после тех испытаний, что выпали на твою долю, ты способна даже горы свернуть и осушить моря, – усмехнулся Геральт. – Но у нас есть еще одно важное дело.

Лицо Дейнерис потемнело, но она понимала, что обязана это сделать. Поднявшись с Железного трона, она протянула руку к Геральту и молча кивнула.

День выдался на удивление прекрасный: солнце озаряло своими лучами Черноводную, теплый ветер ласкал своими пальцами лицо королевы и трепал серебристые волосы. Дейнерис едва сдерживала душившие ее слезы, но иного выхода она не видела. Решение отпустить драконов пришло к ней по пути в Королевскую Гавань. Она долго думала, как поступить со своими детьми, после того, как станет законной правительницей Семи Королевств. Люди боялись драконов и, всякий раз, когда темная тень пролетала у них над головой, кто-то вскрикивал от ужаса. Народ не сможет принять их, даже несмотря на то, что благодаря им была выиграна самая страшная война. Но все войны, какими бы они ни были, рано или поздно забываются, а страх перед чудовищами из сказок будет жить всегда. Матери будут бояться за своих детей, а пастухи за овец. Нет, драконам не было места в этом мире, с грустью думала Дени, глядя на парящего в небе Дрогона.

И сейчас она должна была проститься с ними. Дрогон фыркнул и ласково толкнул королеву в плечо, а она погладила его по шипастой морде, старательно сдерживая подступившие слезы. Рейгаль издал протяжный рык. Затем два огромных зверя расправили крылья и взмыли в небо, обдав девушку облаком пыли. Дейнерис долго смотрела вслед удаляющимся драконам, пока они не скрылись за горизонтом и не превратились в воспоминания. Ей было невыносимо больно и горько, но теперь она королева, а королева должна думать о своем народе. Одинокая слеза скатилась по ее щеке, оставляя за собой мокрую дорожку.

– Куда они теперь? – спросила Дейнерис подошедшего к ней Геральта. Все это время маг стоял в стороне, давая возможность Дейнерис попрощаться со своими драконами.

– Туда, где им место, – ответил Геральт. – Ты же понимаешь, что посадить их на цепь, как это делали наши предки – не самая лучшая идея.

– Да, ты прав.

Она видела своими глазами разрушенное Драконье Логово, помнила его историю и не собиралась совершать ту же ошибку, что и ее предки.

– Дени, – проговорил Геральт, выводя Дейнерис из задумчивости. Девушка смахнула с щеки слезинку и повернулась к магу. Его лицо выражало озабоченность, на лбу прорезались глубокие морщинки.

– Ты в порядке?

– Нет, конечно же нет, – покачала она головой. – Но я справлюсь. Особенно если ты будешь рядом со мной.

Сказав это, она обвила его шею своими руками и коснулась его губ своими губами.

– Дени, – прервав поцелуй, сказал Геральт напряженным голосом. – Ты должна кое-что узнать обо мне. Я не смогу иметь детей. Те изменения, через которые проходят все маги в Ривии, лишают нас возможности иметь потомство. Ты молодая и, вероятно, захочешь иметь наследников, чтобы продолжить род. Если ты решишь, что тебе нужен муж, способный дать все это, я пойму и не стану мешать.

– Ты знаешь, – улыбнулась Дени, – а я все боялась признаться тебе в том, что бесплодна. Меня прокляла ведьма, которая убила моих мужа и сына. Единственные мои дети – это драконы.

– Нет. Весь Вестерос – твои дети. И все они ждут от тебя справедливого и мудрого правления. Хватит с них страданий и лишений, они достаточно натерпелись.

– Значит, мы должны изменить этот мир к лучшему. Вместе.

– Вместе, – кивнул Геральт, крепко прижимая к себе возлюбленную. Наконец-то, после стольких лет одиночества он обрел счастье. Оно подошло тихо, незаметно, и укутало их с Дени пушистым одеялом, сотканным из надежды и любви.

***

В Тронном зале яблоку негде было упасть. Со стен свисали штандарты с изображением красного дракона Таргариенов, в жаровнях ярко пылал огонь, слуги сновали туда-сюда, предлагая гостям напитки. Дейнерис величественно восседала на Железном троне и вглядывалась в лица подданных. Кому-то она всецело доверяла, кого-то просто знала, а кто-то до сих пор оставался для нее темной лошадкой. Впереди предстояло много дел.

Самым главным для короны являлось сейчас восстановление порядка по всей стране. Необходимо было предоставить новые земли тем, кто их потерял, заново отстроить замки, гостиницы и дома, засеять поля и молиться Семерым, чтобы новый урожай не заставил себя долго ждать.

– За Дейнерис Таргариен! – то и дело разлетались по залу громкие крики. – Да правит она долго!

Арианна Мартелл, одетая в одно из своих соблазнительных дорнийских платьев, стояла у стены и осматривала толпу гостей, собравшихся на столь значимое событие, как коронация нового правителя. Увидев Геральта и Дейнерис, она в который раз вспомнила то время, которое они провели вместе. При всем желании она не могла ненавидеть его за то, что он выбрал Матерь Драконов. Было видно, что они по-настоящему счастливы, и дорнийка, несмотря ни на что, была рада за них. Но от осознания этого в ее душе все равно не исчезло чувство тоски. Она вдруг поняла, что в ее жизни все это время не хватало очень важного – настоящей любви.

Множество мужчин пыталось добиться ее расположения, попытавшись завязать разговор или пригласив на танец, но девушка всегда тактично и со своей неизменной улыбкой отказывала им всем. И тут она увидела то, что привлекло ее внимание – одиноко стоящего мужчину в одежде брата Ночного Дозора. В отличие от всех остальных мужчин в зале, он не раздевал ее взглядом. Поскольку она хорошо разбиралась в мужчинах, по его поведению Арианна поняла, что он искренне восхищается ей, но при этом слишком скромен, чтобы первым начать разговор с женщиной. И это невольно вызвало у нее уважение к дозорному, к тому же она знала, что он был среди тех, кто выжил в битве с Королем Ночи и его армией мертвых. Решив, что она все равно ничего не теряет, принцесса направилась в его сторону.

Эдд, прислонившись к стене, смотрел на толпу в Тронном зале. В который раз он подумал – зачем его вообще позвали на этот праздник? Он же такой скучный и вечно хмурый. Джон стоял в стороне и разговаривал с Трисс, тепло ей улыбаясь. Было видно, что рядом с этой женщиной он обрел, наконец, счастье. Вот и сейчас Сноу протянул руку и нежно приобнял Трисс, отчего та вся засветилась. К воркующей парочке подошел еще один маг – Алджернон. Эдд слышал, что он стал придворным чародеем и сейчас был одет в сверкающую зеленую мантию.

Тормунд, с которым они за долгое время тоже стали настоящими друзьями, весело болтал с Оберином и смеялся так громко, что его слышала, наверное, вся Королевская Гавань. Определенно, они обсуждали брак их детей. Подумать только – дорнийка и одичалый! Хотя Эдд в своей жизни успел уже повидать столько невероятного, что уже ничему особо не удивлялся и был рад за них.

Все же остальные его друзья – Гренн, Пип, Сэм… их не было. Сейчас бы они болтали о своем, попивая вино, остальные слушали бы его несмешные шутки. Но он остался один, одинокий и грустный дозорный.

Внезапно Эдд увидел, что к нему приближается женщина, на которую он изредка бросал взгляды. Не считая королевы и Вель, она была самой прекрасной женщиной, которую он видел в своей жизни. Он знал, что эта женщина – принцесса Дорна, известная тем, что никто из мужчин не мог устоять перед ее женскими чарами. Но зачем она идет к нему? Эдд даже посмотрел по сторонам, для того чтобы убедиться, что она и правда направляется именно к нему, а не к кому-то еще. Тем временем Арианна, дойдя до Толлетта, заговорила с ним красивым грудным голосом, обольстительно улыбаясь:

– Отчего же милорд так хмур в такой радостный день? И почему вы одеты так мрачно? Мы ведь собрались тут по очень радостному поводу – не каждый день на трон восходит достойный правитель.

Эдд с трудом нашелся, что ответить:

– П-простите, если своим видом оскорбил вас. Мне предлагали более изысканные наряды, но я за столь долгое время привык к черному. К тому же – никто не снимал с меня моего долга. Я – все еще брат Ночного Дозора, стоящий на страже царства людей. И я не милорд, а простой дозорный, миледи.

– А я – не миледи, – рассмеялась дорнийка.

– Еще раз п-прошу прощения. Я знаю, кто вы. Арианна Нимерос Мартелл, дочь Дорана Мартелла и племянница Оберина Мартелла, известного как Красный Змей, будущая принцесса Дорна. И самая прекрасная женщина во всем Вестеросе, чья красота затмевает собой само Солнце, – в этот момент Эдд понял, что его последние слова не были лукавством. Для него это было именно так.

Арианна, искренне удивившаяся его словам, улыбнулась и проговорила:

– Благодарю за такие слова, милорд. Но я до сих пор не знаю вашего имени. Кто вы?

– Эддисон Толлетт, родом из Долины, для друзей – просто Эдд, принцесса.

– Я слышала, что ты храбро сражался в битве против мертвых и Иных, Эддисон Толлетт. Мы все бесконечно благодарны вам, – произнесла Арианна, изящным движением положив свою руку ему на грудь, отчего золотые браслеты на ней мелодично зазвенели. Эдд почувствовал исходящие от принцессы ароматы апельсинов, и у него перехватило дыхание, а сердце забилось, как шальное.

– Благодарю вас за такие слова, принцесса. Это был наш долг – сражаться за живых. Та ночь была ужасна, но мне, по счастливой случайности, удалось выжить.

– И я благодарна за разговор с вами, храбрый дозорный. Как знать, может быть, это была не последняя наша встреча, – произнесла Арианна. Еще раз тепло улыбнувшись, она пошла прочь. И тут она осознала, что за все время их разговора Толлетт ни разу не взглянул на ее полные губы, соблазнительную грудь или пышные бедра. Он все время смотрел ей в глаза, при этом продолжая восхищаться ей, без малейшего намека на похоть! Это вызвало в ее душе еще большее восхищение этим человеком. Приняв для себя твердое решение, принцесса уверенно походкой направилась к своему дяде.

Эдд, зачарованно глядя вслед удаляющейся женщине, с удивлением подумал, что в его жизни, может быть, все не так уж и плохо. Откинув со лба черные волосы, он принял из рук служанки кубок с вином и залпом осушил его.

Примечание к части

Дорогие читатели, через несколько дней выйдет Эпилог, где мы покажем жизнь героев после коронации Дейнерис. Спасибо, что читаете.

*Серебряная корона – не выдумка автора. Именно такая корона была на Серсее в сериале, и этому есть объяснение на 7К.

Эпилог

– Вы действительно решили покинуть меня? – с грустью спросила Дейнерис своего бывшего десницу.

Малый совет, во главе с королевой, вышел на залитый солнцем двор. Даже слуги и те выбежали попрощаться с самым известным карликом во всем мире. Где-то громко всхлипнула дочка прачки, Анния. Она и другие ребятишки частенько прибегали в башню десницы и тогда Тирион читал им сказки, рассказывал удивительные истории о драконах, великанах и о Великой Битве. Дети, затаив дыхание, слушали маленького человечка и мечтали о собственных приключениях.

– Что вы, Ваше величество? – изумился Тирион, гладя светловолосую макушку Аннии. – Мой мудрый совет всегда к вашим услугам. У вас при дворе теперь есть настоящие маги, которые могут доставить меня к вам в считанные минуты, но я достаточно помотался по миру и теперь хочу вернуться домой. Возможно, напишу книгу о наших с вами приключениях.

– С удовольствием когда-нибудь ее прочитаю, – улыбнулась королева. Ей было горько расставаться со своим самым преданным советником, но когда-то она дала ему слово и не могла его нарушить. Тирион долгие годы служил ей верой и правдой, и она никогда не забудет время, проведенное рядом с ним.

 – К тому же, рядом с вами будут достойные люди, – продолжил Тирион, оглядывая Малый совет проницательным взором. Миссандея улыбнулась ему в ответ, Варис медленно кивнул, Оберин Мартелл ответил суровым взглядом. – И, конечно же, ваш супруг. Я оставляю вас в надежных руках, моя королева.

Внезапно Оберин Мартелл вышел вперед и, взглянув прямо в глаза Тириону, сказал то, чего от него не ожидал никто:

– Я ошибался, – и с этими словами протянул руку для рукопожатия. – Не все Ланнистеры подлые ублюдки и негодяи. Вы доказали мне, что нельзя судить о человеке только по его имени.

– А я понял, что не все Мартеллы – ядовитые змеи, – усмехнулся Тирион. – Да! Кстати о Ланнистерах, – вспомнил Тирион, после того, как пожал руку принца и повернулся к королевскому чародею. – Вы подготовили тело моей сестры?

– Да, милорд. Все в порядке, – ответил Алджернон. – Гроб будет переправлен следом за вами, не извольте тревожиться.

– Вы уверены, что ее место в Утесе Кастерли? Все-таки она считала своим домом Королевскую Гавань, – нахмурился Геральт.

– Я хочу, чтобы она даже на том свете не давала мне покоя, являлась во снах и ругала на все закорки, – пошутил Тирион, но тут же вновь стал серьезным. – Да, она считала Королевскую Гавань своим домом, но презирала каждого человека в этом городе. Она спалила дотла септу Бейлора, народ ее ненавидел и ей нет места здесь даже после смерти.

– Вы правы, милорд. Будь по-вашему, – кивнула Дейнерис.

– Она моя сестра, – негромко произнес Тирион, потирая кончик носа. – Да, я знаю, мы не любили друг друга, но все же она моя сестра. Серсея будет покоиться рядом с матерью, ведь она так ее любила.

Тяжело вздохнув, он повернулся к королевскому чародею и сказал:

– Пора.

Алджернон молча кивнул и создал портал, искрящийся разноцветными искрами. Тирион вошел в него, но внезапно замешкался и остановился. Повернув голову, он окинул двор сияющим взглядом, улыбнулся и, ни к кому конкретно не обращаясь, проговорил:

– А все-таки интересное выдалось приключение… Битвы, драконы, Белые Ходоки. Предательства, интриги, коварство и любовь. Думаю, интересная получится книга.

– Как вы ее назовете? – спросила Дени, с трудом сдерживая подступившие слезы.

– Пожалуй… «Мемуары Беса», – задумчиво протянул карлик и скрылся в искрящейся воронке.

***

Королева Дейнерис величественно восседала на Железном троне, доставшемся ей огромной ценой. Перед ней стояли те, кто некогда служил Серсее, а до нее другим королям. Практически всех она простила, выказав тем самым милосердие. Последним был Квиберн, бывший десница Серсеи и самый верный ее слуга. В отличие других немногочисленных сторонников Серсеи, он даже не пытался сбежать из Королевской Гавани.

Он стоял на коленях перед новой королевой, его доброе лицо испещряли глубокие морщины, под глазами залегли тени.

– Лорд Квиберн, – заговорила Дейнерис. – Вы обвиняетесь в том, что проводили опыты над людьми. Станете ли вы это отрицать?

– Нет, не стану, – ответил бывший десница и закашлялся. Время, проведенное в заточении, не пошло на пользу его здоровью.

– Вы стоите перед королевой! – громко произнесла Миссандея. – Обращайтесь к ней «Ваше величество».

– Боюсь, что моя королева мертва. А женщина, что сидит на Железном троне – самозванка.

– Я уважаю такую преданность, – кивнула Дейнерис. – Но судят вас не за это.

– Разве? – Квиберн издал хриплый смешок. – А я думал, именно за это меня и судят.

– Верность прежней королеве не карается смертью, – возвестила Дейнерис. В ее сиреневых глазах светилась ярость. – Вас бы выслали из Королевской Гавани, но оставили в живых. Но ваши чудовищные эксперименты… Все эти ваши опыты над людьми. Это бесчеловечно.

– Но мои опыты в дальнейшем могут спасти тысячи жизней, – уверенным голосом сказал Квиберн.

– Вы хотите сказать – то, что мы увидели в подземелье, может спасать жизни? – Дейнерис негодовала. Сжав руки в кулаки, она взирала на пожилого человека с явным призрением и отвращением. В глазах королевы отражалось пламя жаровен и казалось, что она способна испепелять одним лишь взглядом.

– Сейчас нет, но в будущем – вполне возможно. Я добился определенных успехов в своей работе, но не успел закончить ее. Королева Серсея понимала важность моих опытов и всячески содействовала им.

– Я – не Серсея, – резко прервала Квиберна Дейнерис. – Значит, вы готовы убивать невинных людей только потому, что вам привиделось, что вы можете исцелять?

Квиберн промолчал. Его судьба была решена и он это понимал. Не было смысла и дальше что-либо объяснять этой среброволосой девчонке. Она еще слишком юна и не понимает. Как ни странно, страха в его душе не было, так как к смерти он был готов уже давно. На бывшего десницу вдруг навалилась страшная усталость, и он хотел лишь одно – чтобы все это поскорее закончилось.

– Делайте, что должны и покончим с этим, – проговорил он, без страха глядя королеве в глаза.

Дейнерис кивнула. Двое Безупречных подхватили бывшего десницу под руки и вывели прочь.

– А ведь он мог принести много пользы королевству, – протянул Оберин, стоявший подле королевы. – Умный старикан. Он способен творить настоящие чудеса.

– И ужасы, – отрезал Геральт. В голове все еще роились образы истерзанных человеческих тел, которые они обнаружили в подземелье. Если такое сотворил человек, то в нем не осталось ничего человеческого. Он был солидарен с Дейнерис в том, что Квиберн заслужил свою участь. – Квиберн – страшный человек.

– Ваше величество! – к Дейнерис размашистым шагом подошел Серый Червь, командир Безупречных. Рана на его ноге зажила, и бравый Безупречный вновь преданно служил своей королеве. – Человек, которого вы велели привести на ваш суд, мертв.

– Как он умер? – задала вопрос Дейнерис.

– Не знаю, моя королева. Безупречные охраняли его денно и нощно, как вы и приказали. Ему носили пищу и воду, и он ни на что не жаловался. Когда вы велели его привести, мы вошли к нему в покои, но обнаружили лишь холодный труп.

– Значит, великий мейстер Пицель мертв, – протянул Оберин. – Что же, тем лучше для него.

***

В Винтерфелле вовсю кипела работа. Джон, не спеша прохаживаясь по Внутреннему двору, то и дело останавливался и лично проверял, все ли идет, как надо. Дел предстояло еще много, но Сноу не унывал. Сноу. Он усмехнулся. Указом новой королевы он давно уже был Джоном Старком, но привыкнуть к этому никак не мог.

– Джон! – услышал он голос Трисс. Вскинув глаза, он обнаружил возлюбленную на узком балкончике. Женщина улыбалась и махала перед собой бумагой. – Они скоро вернутся!

Джон довольно улыбнулся. Значит, Арья и Рикон возвращаются. Трисс предлагала им пройти через портал, но Рикон очень точно подметил, что лютоволкам вряд ли это понравится. Так оно и вышло – едва Лето и Демон заприметили светящиеся синевой искры, тут же недовольно зарычали и попятились. Зато благодаря этой способности своей будущей жены Джон мог когда угодно бывать у Брана и Миры, в Королевской Гавани и Просторе. Трое магов существенно облегчали жизнь всем Семи Королевствам.