Текст книги "Беглянка"

Автор книги: Лайза Хоган

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 8 страниц)

Леон накрыл ее руку своей. Выражение его лица смягчилось.

– Мой отец очень богат, – тихо продолжал он. – Я его единственный сын. У него четыре дочери, но он очень старомоден, считал меня наследником своего состояния. Он думал, я буду работать вместе с ним и со временем возьму дело в свои руки. Должно быть, к тому времени, как мне исполнился двадцать один год, я был самым избалованным парнем, какого только можно вообразить. У меня были деньги, модная машина, куча девушек, готовых занять в ней места. – Леон горько улыбнулся. – А потом.., я влюбился в официантку из кофейни. Она была такой... – Леон посмотрел на Джулию так, будто видел ее впервые в жизни. Такая милая. Затасканное слово, но уж такой была Софи. Она не отличалась красотой, но... – Он помолчал, погрузившись мыслями в прошлое... – Не знаю. Мне было с ней хорошо.

Помолчав, Леон потер ладонью лоб.

– Ну а потом началось, – продолжал он. – Дочь делового партнера моего отца пришла ко мне однажды и сообщила, что она – беременна от меня. Я не мог поверить, не хотел. Я встречался с ней перед тем, как повстречал Софи, но мы всегда предохранялись.

Однако она настаивала на своем, и я принял ее слова на веру. Не успел я оглянуться, как наши отцы уже спланировали свадьбу. Я не знал, как быть. Рассказал отцу про Софи, но... Она ведь была не нашего круга. Кроме того, он был прав: я должен был нести ответственность за ребенка. Нужно было расстаться с Софи и жениться на Джеме. Они убедили меня. Я решил, что при сложившихся обстоятельствах они правы, и я должен поступить так, как велят.

Я отправился к Софи, рассказал ей обо всем, а когда она расплакалась. Боже правый, я предложил ей денег. Глупо, но я думал, это поможет. Но стало лишь хуже...

Леон умолк, а Джулия придержала дыхание, боясь пошевелиться, боясь, что он не станет продолжать. Он беспомощно повел руками.

– Свадьба все приближалась. Я считал, что надо следовать планам отца, потому что наивно верил в честь семьи и все такое. Похоже, у моего отца и твоего дяди есть кое-что общее, а? – Джулия не отвечала, он пожал плечами и продолжил:

– Все довольно внезапно закончилось утром того дня, когда должна была произойти свадьба: я случайно услышал, как мать невесты болтает с ней, и узнал, что девица вовсе не беременна, меня просто обманули.

Молчание. Казалось, тишина будет длиться вечно. Даже звуки во дворе стихли.

– И что же ты сделал? – наконец спросила Джулия.

– Да то, что надо было сделать с самого начала. Сел в машину и помчался к Софи, как будто за мной гнались сто чертей. Я хотел попросить прощения. Подарить ей Луну с неба, если понадобится. Убедить ее в том, что я действительно любил ее, что мы оба оказались жертвами честолюбивых устремлений других людей. Она бы простила меня. Я все себе так хорошо представлял...

– И?

– Накануне ночью она приняла слишком большую дозу снотворного. – Он посмотрел на Джулию, и у нее сердце внутри перевернулось при виде неприкрытой муки в его глазах. – Через несколько часов она умерла.

Моя семейка просто манипулировала мной в собственных целях, собираясь женить меня, заставить остепениться и покорно заняться семейным бизнесом. Оказывается, они предложили Джеме принять участие в заговоре, и она с радостью согласилась. Она собиралась сказать мне после свадьбы, что она не беременна, считая, что к тому времени я все равно уже буду к ней прочно привязан. – Леон горько усмехнулся. – Брак, заключенный на небесах, так называл все это мой отец. И тогда уж я точно перестану мечтать о карьере писателя. Все, что им нужно было, это долбить мне о чести и долге, я ведь был так молод и глуп, что поверил им.

Отец рассказал мне обо всем ночью, когда я вернулся из больницы. Он наорал на меня, стуча кулаком по столу, угрожал выкинуть меня из завещания за то, что я сбежал со свадьбы, но к тому времени для меня это все уже не имело значения. Я выслушал правду, упаковал свои вещи и уехал.

Леон ласково взял Джулию за подбородок.

– Ну что, теперь тебе кажется, что ты узнала меня получше?

– Да. Теперь я понимаю, почему ты встал на мою защиту там, в церкви. Почему ты так рисковал, спасая меня.

Леон кивнул.

– Возможно.

Схватив его за руку, Джулия склонилась к нему.

– Нельзя вечно наказывать себя, нельзя, Леон. Ты был молод и глуп, а твой отец и та девушка, на которой ты чуть не женился, манипулировали тобой. Ведь добровольно ты бы на это не пошел. Ты не виноват, ты должен простить себя.

Леон сурово посмотрел на Джулию.

– Если бы мне нужен был психоаналитик, я бы съездил в Штаты, отозвался он сердито. – Спасибо, у меня все нормально.

– Ты снова замыкаешься в себе!

– Желать кого-то не то же самое, что любить, Джулия. Я давно дал себе обещание: не влюбляться.

– Нельзя так с собой поступать, – прошептала девушка, продолжая держать его за руку.

Она почувствовала, как рука его сжалась в кулак, словно он физически не позволял себе принять предлагаемое ею утешение.

– То, чем я занимаюсь в жизни, – мое дело.

– Вот как?

– Да ты знаешь, сколько у меня было романов? Ты представляешь, сколько женщин сидели вот так, рядом, называя меня всеми ласковыми именами, какие только есть под солнцем? – Джулия молча смотрела на него. – Нет, я так и думал. Уж если на то пошло, я и сам не знаю сколько.

– Ты что же, доказываешь так свою мужественность, у тебя такая игра? Хотя сердце у нее опять бурно забилось, она храбро смотрела ему в глаза.

Леон беспомощно воздел руки к небу.

– Да я просто пытаюсь доказать, что я тебе не подхожу!

– Но ведь ты спас меня от Микеле!

– Может быть. Я просто оказался в нужном месте в нужное время. Ты меня не знаешь.

Я вытащил тебя из переделки, вот ты и чувствуешь ко мне благодарность. Через некоторое время, когда будешь у своей Фанни Лаваль, ты меня забудешь. Как и должно быть.

Было бы так легко полюбить тебя, Джулия. Но я не поддамся. Довезу тебя до места и попрощаюсь. Мне даже не нужна твоя помощь, чтобы написать книгу, так что ты свободна.

– Нет! – завопила она, как будто бы ей необходимо было немедленно разрушить возведенную им вокруг собственного сердца стену. – Ты не можешь так со мной поступить!

– Напротив – могу и поступлю.

– Но ведь я... – возразила она, глотая остатки гордости. – Я никогда еще ничего такого не чувствовала. Я.., я люблю тебя.

– Да кто ты такая, чтобы говорить со мной о любви? Что ты об этом знаешь? Что ты вообще знаешь о реальной жизни?

Он уставился на нее ледяным взором, но Джулия все же храбро задрала подбородок вверх и отчеканила:

– Больше, чем ты думаешь!

– Неужели, – протянул Леон. – Прости меня, я и не знал, что изливаю душу такой опытной женщине. Скажи-ка, сколько неудачных романов ты пережила?

9

Джулия сидела, стиснув пальцы, стараясь удержаться от, слез.

– Я влюбилась в прошлом году, если тебе уж так надо знать, – напряженно солгала она. – Нечего так удивленно глазеть на меня!

– Джулия, – мягко промолвил Леон, – ты же сама сказала мне утром, что еще ни с кем не спала.

– Я солгала.

– Вот как?

– Вот так. Ты думаешь, я всю жизнь провела под колпаком?

– Да. Не могу представить себе, что твой дядя или Микеле позволили кому-то приблизиться к тебе ближе, чем на три километра.

– Ты не прав, – отрезала Джулия. – Я ведь жила некоторое время в пансионе. – Тут ей вспомнился крохотный темный домик в швейцарской провинции, но она упрямо задрала подбородок вверх. – Я была там целый год. В Швейцарии.

– Умираю от любопытства. – В голосе Леона звучало лукавство, но в глазах все же мелькнуло любопытство. – Ну рассказывай! Тебе удалось совратить семнадцать лыжников и мастера, пришедшего в школу, чтобы завести там часы.

– Нечего надо мной смеяться. Все произошло не в школе, но я тебе ничего не расскажу.

Ты надо мной издеваешься.

– Да неужели?

– Да! – Джулия могла бы поклясться, что жесткие линии на его лице разглаживаются и на нем появляется.., нежность? Невозможно.

Только не у Леона!

А он примирительно поднял руки вверх.

– Я не смеюсь, просто...

– Что?

Мужчина смотрел на нее глазами цвета темного ночного неба.

– Просто ты так буднично говоришь о самых невероятных вещах. – Он пожал плечами. – Говоришь, что любила кого-то так, как сообщила бы, что побывала на экскурсии в Помпеях.

– А почему бы и нет? – с вызовом бросила Джулия. – Я так много узнала, да мы три дня не вылезали из постели!

Леон удивленно и насмешливо приподнял бровь.

– Вот как? Да ты, наверное, была вымотана. Ну расскажи мне, я весь внимание, – вкрадчиво промолвил он. Джулия с трудом подавила желание придвинуться к нему.

В глазах его заплясали искорки. Но пути назад у нее не было.

– Он был очень хорош собой. Куда красивее тебя. Он не был высокомерным, не выводил меня из себя, не был таким самоуверенным...

Леон поглаживал ее по руке, и сердце ее учащенно забилось.

– Три дня, а? Вот это парень!

– Это было великолепно! Тебе что, нужны все детали?

– Нет. – Пальцы Леона скользнули под тонкие лямочки ее платья. – Может быть, просто покажешь?

Деваться было некуда.

– Показать тебе? – Ей не хотелось, чтобы он останавливался, но она так ужасно боялась! – Что.., что ты хочешь сказать?

Леон похлопал по кровати.

– Уверен, что женщина с твоим опытом точно знает, что я хочу сказать. Ну почему бы тебе не приблизиться, мы смогли бы заняться предварительной игрой, а? – Джулия облизнула пересохшие губы, а он продолжал:

– Не уверен, что могу обещать тебе три дня – как насчет двадцати минут?

Джулия вскочила с кровати и, отступив, налетела на шкаф. Все шло не так, как она себе представляла.

– Я... – Она прикусила губу.

– Джулия...

– Что?

Леон укоризненно покачал головой:

– Ты совсем не умеешь врать. Мне так не хочется раскрывать твою игру.

– Но я встречалась с мужчиной – во Флоренции! – выпалила она. – Если тебе так уж надо знать! Как ты смеешь надо мной так издеваться!

– Прости. – Леон взял ее за руку. – Ты правильно делаешь, что сердишься на меня.

Но временами.., стоит мне посмотреть на тебя, и здравый смысл улетает в окно.

Девушка молчала, не зная, всерьез он или смеется над ней.

– Ну расскажи мне еще про свой роман. – Он притянул ее обратно на постель.

– Вовсе это был не роман. – Она покраснела. – Я навещала кузенов во Флоренции, когда Микеле и мой дядя уезжали по делам, один из них был очень мил, вот и все. Очень мил. – Она мечтательно смотрела на шкаф.

– Рассказывай же.

В голосе его звучала непривычная нотка.

Неужели он ревнует? Неужели? Она пристально всматривалась в его лицо, но ничего не могла там прочесть.

– Мы пили шампанское. А потом он отвез меня домой и поцеловал при лунном свете. – Она вздохнула, вспомнив свое опустошенное ощущение. Как будто Ринальдо действовал по какой-то инструкции.

– И он сказал тебе, что ты прекрасна? – резко спросил Леон.

– Да, – отозвалась девушка, припоминая. – Он постоянно это повторял, только все это ничего не означало. Похоже было, что он боится прикоснуться ко мне. Как будто бы ему приходилось постоянно оглядываться.

Леон кивнул, словно ничему не удивляясь, но лицо его осталось серьезным.

– Тебе бы хотелось снова с ним увидеться?

– Нет. Он говорил лишь на одну тему: сможет ли он получить работу у моего дяди:

Если бы он стал моим возлюбленным, с ним было бы так скучно... Да ты опять надо мной смеешься, – рассердилась она.

– Да.., то есть нет. Ничего не могу поделать, Джулия. Все дело в том, что именно ты мне рассказываешь. – Лицо его обрело серьезное выражение. – А Микеле? Он подошел на роль возлюбленного?

Джулия изумленно уставилась на него.

– Да ведь он хотел жениться на мне, а не любить меня, – просто ответила она. – Должно быть, я согласилась, думая, что это даст мне свободу. Но когда подошло время свадьбы, я поняла, что попросту меняю свод дядиных правил на правила Микеле. И чем больше я думала об этом, тем яснее понимала, что не могу на такое пойти.

Во дворе поднялся шум, скрип, хлопанье дверей, глаза их невольно обратились к окну.

Леон встал и пошел посмотреть.

– Что происходит? – спросила Джулия, идя за ним.

Они высунулись в окно, глядя на царивший внизу хаос.

– Расставляют столы, похоже, собираются что-то отметить. – Леон крикнул что-то Лидии, которая руководила операцией, в то время как ее муж расставлял бутылки.

Просияв, Лидия ответила потоком французских слов, ни одну из которых Джулия не поняла.

– Что они там делают?

Леон обернулся к ней с непроницаемым лицом.

– Собираются отметить нашу свадьбу.

– Это шутка?

– Нет.

Это единственное слово напомнило ей все, что он ей говорил тогда утром, а его невыразительный тон принес в ее сердце холод.

Он никогда ее не полюбит, какой же она была дурой... Для него она была лишь неудобной вещью, которую надо было доставить на место, в Тулузу. Отступив, Джулия холодно промолвила:

– Не волнуйся, я пойду и скажу Лидии, что произошла ошибка.

Леон поймал ее за руку.

– Ничего подобного! И что же ты ей скажешь?

– Правду, конечно, что же еще?

– Правду?

– Да. – Голос ее предательски задрожал. – Что мы совершенно друг другу не подходим, и произошла большая ошибка. Что мы с тобой провели довольно много времени и уже можем расстаться. Конечно, эти дни несравнимы с теми тридцатью годами, что провели вместе Лидия и Пьетро... Я пойду объясню им все и попрошу дать мне отдельную комнату.

Леон прижал ее к себе и поцеловал так, что ей захотелось, чтобы поцелуй никогда не кончался. Лишь когда прекратился шум снизу, Леон выпустил ее и уставился на нее с непонятным выражением на лице.

– Если они хотят устроить пирушку в нашу честь, так тому и быть, мрачно произнес он.

Джулия вырвалась от него, пульс все еще бился у нее в ушах. Ну как он смеет так с ней обращаться?

– Я не пойду! – отрезала она.

– Пойдешь, – прорычал Леон. – Даже если мне придется перекинуть тебя через плечо и потащить вниз, а у тебя будет такой вид, будто тебе все это нравится.

– Да ты ничем не отличаешься от Микеле, – парировала Джулия. – Сойдет верхний слой, а под ним – пещерный человек. – Она гордо прошагала в другой конец комнаты. Она вовсе не собиралась сбегать.

В глазах ее плясали огоньки, а она безуспешно пыталась совладать с дрожью.

– Я не Микеле. Ты прекрасно это знаешь.

Ты должна понимать" что нам необходимо быть вместе.

Леон отвернулся, глядя вниз, на столы.

– У нас нет выбора, – резко бросил он. – Мы не можем позволить им думать, что вовсе не являемся счастливой парой. Конечно, я бы предпочел, чтобы они ничего такого не устраивали, но теперь мы не можем отступать.

Девушка медленно наклонилась, подняла с пола свою одежду, прижала все к груди, не зная, от чего пытается защититься.

– Я уже сказал: мне жаль, что тебе приходится такое переживать, Джулия, – мягко произнес Леон. – Я серьезно. Ты так храбро вела себя. Когда я пошел в церковь, у меня были ложные представления насчет тебя. Но я действительно восхищаюсь твоим мужеством, тем, что у тебя хватило сил противостоять Микеле и тем, как ты себя вела всю дорогу.

Джулия чуть не заплакала. Оскорбления она бы пережила легче. Она с трудом подавила порыв хоть коснуться пальцами его лица, ей так сильно захотелось его, что внутри у нее возникла острая мучительная боль, она еле-еле заставила себя отступить, отвернуться.

– Пойду спрошу, не нужна ли Лидии помощь.

Лидия была рада видеть ее, но от помощи отказалась. Она почти не говорила по-итальянски. Прежде, чем Джулия сообразила, что происходит, Лидия увела ее к стульям, стоявшим в тени. Налив по бокалу вина, Лидия подняла свой бокал и произнесла, стараясь говорить четче для этой итальянки:

– Твое здоровье. У тебя не совсем счастливый вид, у вас с Леоном все в порядке? Прости, я лезу не в свое дело. Но Леон мне дорог, я была так рада узнать, что он наконец женился.

Джулия, конечно, не смогла бы ничего объяснить этой доброй женщине. Им с Леоном придется самим во всем разобраться.

– Все отлично, просто.., мы так Долго ехали... У Леона много забот.

Лидия долила в бокалы вина и заговорщически улыбнулась.

– Я рада, что он женился. Временами мне казалось, что он так и останется один. А для такого человека – это плохо.

– Вот как?

Добрая женщина странно посмотрела на нее.

– Милая, но раз ты вышла за него замуж, ты, очевидно, и сама во всем разобралась?

Джулия попыталась собраться с мыслями.

– Все произошло так быстро... Должна признать, я не очень знаю, каким Леон был раньше.

– Замкнутым, как пустой дом, – просто объяснила Лидия. – Но ты так быстро все изменила!

– Правда?

Лидия кивнула.

– Прошлой ночью я сказала Пьетро: видишь, как он смотрит на эту девушку, никогда раньше не видела такого выражения на его лице. Уж, поверь мне, Пьетро, их брак будет счастливым. – Похлопав Джулию по руке, Лидия встала. – Мне надо идти, столько всего надо сделать. А ты посиди, отдохни, тебе там делать нечего.

Джулия так и сделала. Ей казалось, что будет безопаснее сидеть тут, чем идти на риск новой ссоры с Леоном. Возникшее между ними напряжение было просто невыносимо, и она не знала, как быть. Но вот тени вокруг начали удлиняться. Вздохнув, Джулия пошла в дом.

Леона в комнате не было. Выбрав наряд на вечер, Джулия потащилась в ванную. Постоянное напряжение, необходимость прикидываться женой Леона это, пожалуй, еще хуже, чем исходящая от Микеле опасность. Появились первые гости. Ей придется собрать все свое мужество.

Джулия безучастно смотрела на свое отражение в зеркале, недовольно хмурясь. К собственному удивлению, она вдруг заметила в себе сходство с дядей. Когда у него бывало такое выражение лица, даже Микеле отступал... Не время сдаваться, упрямо подумала она. Ей нужен Леон, он – единственный мужчина, которого она способна полюбить. Раз он захотел иметь жену сегодня, он ее получит, черт возьми. Снеговика можно размягчить разными способами.

Лидия дала ей взаймы косметику и фен.

Вымывшись и вымыв волосы, Джулия отправилась в комнату Лидии, чтобы одеться и подготовиться к вечеринке. Если Леону захочется узнать, где она, пусть поволнуется.

Ну вот она и готова! Распустив волосы и надев самое красивое платье из купленных Леоном, она вернулась в свою комнату. Глаза ее сверкали. Положив руку на ручку двери, она постояла там, пытаясь совладать со своими чувствами. Прежде, чем она успела повернуть ручку, дверь распахнулась. На пороге стоял Леон – и он был в ярости.

– Где, черт побери... – начал он. И умолк.

– Да, тебе что-то нужно? – вежливо спросила Джулия, а сердце ее так и вздрогнуло при виде его лица.

– Это платье...

Она разгладила рукой смявшуюся складку.

– Ты его купил.

– Ты что-то сделала с глазами, и твои волосы...

– Вымылась, – сообщила она будничным тоном, желая, чтобы ее пульс не начинал колотиться каждый раз, когда он к ней прикасался. – Я подумала.., подумала, что мне надо выглядеть так, как будто ты для меня что-то значишь.

– Хорошая мысль, – протянул он, а глаза его ясно сказали ей: он знает, в каком она смятении.

Близость Леона, его прикосновение, его взгляд так волновали ее...

– Ты видела, в каком состоянии коврик на лестнице? – Леон схватил ее за руку и потащил ее за собой. – Ужасающе. Если бы я тебя не держал, ты бы свалилась с лестницы и нанесла урон гостям, которые стоят там, внизу.

– Мне бы хотелось спихнуть тебя туда! – выпалила Джулия, все ее намерения вести себя дипломатично испарились в одну секунду.

Леон ухмыльнулся.

– А ведь так, наверное, и ведут себя женатые люди. Все эти стычки... Может, стоит попробовать жениться?

Джулия отшатнулась.

– Ну как ты смеешь, как ты смеешь? – завопила она.

– Джулия, я пошутил.

– Не смешно! – Она чуть не плакала.

Леон приподнял ей подбородок пальцами и посмотрел прямо в глаза.

– Ну что случилось? – мягко спросил он.

Джулия больше не могла сдерживаться.

– Ты никак не можешь поверить, что я люблю тебя.

Лицо его застыло.

– Я-то думала, что смогу изобразить все нужное сегодня, может быть, потом.., может, даже смогу понравиться тебе, хоть чуть-чуть.

Но.., не могу, Леон.

Мгновение они молча смотрели друг на друга, потом Леон резко отвернулся.

– Ты так прекрасна!

– Ты тоже!

Похоже было, что он никак не может на что-то решиться.

– Джулия, неважно, что ты скажешь.., я не люблю тебя.

– Знаю. – Глаза ее наполнились слезами.

– Есть одно преимущество, – мрачно произнес он. – Это поможет тебе избавиться от заблуждения, от твоей фантазии, будто бы ты меня любишь.

– Не понимаю.

– Думаю, понимаешь. – И его тон и лицо были лишены всякого выражения. Ведь сегодня у тебя будет такая возможность, я буду обращаться с тобой так, как тебе хотелось.

Поцелую тебя, буду держать за руку, скажу всем, что люблю тебя. Что тут плохого?

– Но ведь это ложь, – прошептала Джулия, чувствуя ужасную боль в душе.

– Вот именно. Может быть, к концу вечеринки ты поймешь, что все это ложь, иллюзия, поймешь, что вовсе не любишь меня.

– Ты сам знаешь, что это нечестно.

– В любви и на войне все честно! Ты должна понять, любовь тут ни при чем. Ты не знаешь, что такое любовь, Джулия, ты так молода. Я тебе не подхожу.

– Вот как? Да откуда ты знаешь?

– Когда Микеле предложил тебе выйти за него замуж, – безжалостно продолжал Леон, – ты сказала "да", потому что тебя увлекла фантазия, какой станет твоя жизнь, когда ты будешь синьорой Ансельмини. Теперь ты мечтаешь обо мне. Давай посмотрим, что будет на практике.

Ей показалось, что у нее остановилось сердце. Он смотрел на нее, и ей казалось, что на нее смотрит само отчаяние.

– Что ж, играй в свои игры, Леон, смейся надо мной, верь, что я не люблю тебя, если тебе от этого легче! – Джулия перевела дыхание. – Я мечтала не о Микеле, а о той жизни, какая у меня могла быть. Я знаю, что испытываю к тебе, и ничего не могу с этим поделать.

Что бы ты ни говорил, что бы ни делал, от этого ничего не изменится: я люблю тебя.

Леон молча смотрел на нее, лишь на виске его билась жилка. Потом взял ее под руку и повел вниз, к ожидавшим гостям.

Еда была великолепна, но Джулия не могла есть. Лидия и Пьетро безостановочно улыбались, показывая жестами, что ей надо есть побольше, она была такой бледной. Но она не могла рассказать им правду.

Их с Леоном усадили на почетное место во главе длинного стола, покрытого белой крахмальной скатертью. Люди из близлежащих деревень, давно знавшие Леона, целовали и его, и ее, входя в увешанный фонариками двор, и вручали им небольшие подарки. Она не могла это выносить. Джулия смотрела на скопившуюся на столе кучу подарков – нехитрые деревенские подношения... На глазах ее снова выступили слезы.

– С тобой все в порядке? – прошептал Леон.

– Нет, – ответила она, удивляясь прозвучавшей в его голосе заботе. Какое мучение сидеть рядом с ним на почетном месте! Он улыбался, держал ее временами за руку, целовал в щеку, накладывал еды... Но ведь он все это только изображал.

– Перестань, – прошептала она с несчастным видом.

– Но ведь это реальность, Джулия. Вот так бы все и было, если бы мы были женаты.

Видишь, тебе это не нравится.

Бросив вилку на тарелку, Джулия сердито воззрилась на него.

– Вовсе это не реальность! – снова прошептала она так, чтобы не слышали соседи. – Это ты живешь в мире фантазий! Думаешь, можно щелкнуть пальцами и любовь исчезнет по твоему требованию. Но так не бывает, даже я могу тебе это рассказать. Думаешь, я могу влюбиться в некий образ? Думаешь, я так глупа и неопытна?

– Ну чего ты хочешь? – Лицо его замкнулось, но все же она уловила в его глазах выражение непонятной нежности.

– Тебя, – прошептала Джулия. Сердце ее взвилось – и снова упало. – Не знаю, почему я в тебя влюбилась, – поспешно продолжала она, путаясь в словах. – Иногда мне кажется, ну что угодно бы отдала, чтобы ничего такого не было. Нет, не могу. Ничего не могу с собой поделать.

Джулия беспомощно пожала плечами. Сейчас не надо было говорить все это вслух. Рядом сидящие гости могли бы услышать. Но вряд ли у нее будет другой такой шанс, с болью подумала она. Когда они доберутся до Тулузы, она, наверное, никогда больше не увидит Леона.

– Наверное, если бы пришлось анализировать... Все дело в том, как ты смотришь на меня, как прикасаешься...

Люди смотрели на них, но ей было уже все равно. То, что она хотела сказать, было так важно.

– И еще.., ты ведь заботишься обо мне.

Помнишь, ты купил мне сандалии на заправочной станции. И всю эту одежду в Ницце. Ты готов был уступить мне постель, хотя сам так устал, что заснул на ходу.

Лицо Леона не изменилось. Джулия умолкла.

– Прости, – пробормотала она. – Раз уж ты не любишь меня, тебя это все, наверное, только приводит в смущение. – Нет, не надо на него смотреть! Она собралась с мужеством и добавила:

– Лучше уж иметь тебя своим другом, Леон, чем терпеть такую муку. Эту... ложную любовь. Мне кажется, ты ведешь себя недостойно.

Вид у Леона был по-прежнему непринужденный, лишь руки сжались в кулаки.

– А мне плевать на то, что тебе кажется.

– Будь ты проклят, Леон Дюбуа! – прошипела Джулия. – Да кипеть тебе в аду за это!

Леон улыбнулся одними губами.

– Ну, стало быть, с нежными словами покончено, – произнес он утомленно. – Прости, Джулия. Мне надо было убедить тебя, что ничего у тебя не получится.

– Ну неужели ты ничего не чувствуешь ко мне? – взмолилась девушка.

В глазах его на мгновение появилось выражение, давшее ей внезапную надежду, но потом он отвернулся, и надежда умерла.

– Нет.

– Может, у тебя и есть причины, почему-то ведь ты так со мной поступаешь. Но как же ты можешь обманывать друзей? Как?

– На тот случай, если ты забыла, – Леон ослепительно улыбнулся сидевшим за столом людям, – нашим жизням угрожает опасность.

Если Микеле где-то поблизости, а мне сказали днем по телефону, что он недалеко, то даже он может сложить два и два, если до него дойдут слухи о французе и девушке – его невесте, которая на самом деле вовсе не невеста.

– Может, было бы безопаснее, если бы я вышла замуж за Микеле, – сердито отрезала Джулия.

– Вот видишь, я же говорил тебе, моя стратегия сработает.

– А как насчет такой стратегии? – Она ослепительно улыбнулась и опрокинула ему на колени бокал с вином.

Не моргнув глазом, он взял ее за руку, поцеловал, потом опустил руку прямо в тарелку с тортом, а затем перенес испачканную руку ей на колени и прижал к тонкой ткани платья. Встав, он обменялся с окружающими шутками по поводу залитых вином брюк, поцеловал Джулию в щеку и пошел переодеваться.

Джулия сидела за столом, натянуто улыбаясь, а внутри у нее все так и кипело. Ей казалось, что последний поцелуй Леона прожег дырку в ее коже. Погоди, подумала она мстительно, вот только вернись... Да она просто пнет его в самое больное место! Пусть уверяет окружающих, что происходит обычная стычка влюбленных, и будь прокляты все последствия.

Но потом гнев ее погас, осталась лишь тупая боль. Леон не любит ее, а она полюбила его на всю жизнь. Невозможно! И чего он от нее ждет, когда придет пора ложиться в постель? Сердце ее опять заколотилось при мысли о том, чего бы ей хотелось. Нет, бестолку.

Он желал ее, но не любил. По крайней мере, он пытался быть честным.

Отодвинув стул, она улыбнулась гостям и встала. Она пройдется. Ей отчаянно нужно было оттянуть время, чтобы подумать.

Но когда Джулия повернулась, то увидела, что к ней направляется Леон. Не один. Она замерла. Рядом с ним шел Микеле.

Она выпрямилась, глядя на них. Леон казался спокойным, но Микеле! На лице его было то самое выражение, которое ей уже приходилось видеть. Он вот-вот взорвется от ярости.

А Микеле уже стоял прямо перед ней, так же близко, как стоял тогда у алтаря. Джулия ухватилась за спинку с гула, заставив себя не отступать...

10

Как же она могла согласиться выйти за него замуж? Казалось, перед ней стоит незнакомец, с ним она, может быть, встречалась давным-давно. Но ведь она стояла у алтаря с этим человеком всего несколько дней назад.

Она смотрела на него так, как будто видела впервые, замечая его кричаще дорогую одежду, отблески на шелковом костюме, большое кольцо с печаткой, увесистые золотые запонки, ботинки из крокодиловой кожи. Все в нем, включая душистый лосьон для бритья, кричало: деньги, деньги, деньги!.. А к тому же он уже ведь начинал толстеть, кожа у него выглядела желтоватой, нездоровой при свете фонарей.

Невозможно было не сравнивать его с Леоном!

Она замерла от ужаса при мысли о том, что может случиться сейчас.

Все, кто сидел за столом, перестали болтать и уставились на них, Пьетро так и замер с вилкой в руках.

Микеле пристально посмотрел на Леона, потом перевел взгляд на Джулию.

– Вы, оба, идете со мной, – приказал он.

Правую руку он так и не вынул из кармана, и Джулия догадалась, что там у него оружие.

Обратившись к Леону, Микеле добавил:

– Расскажи-ка этим людям что-нибудь правдоподобное, да смотри, я понимаю по-французски, так что не пытайся что-нибудь выкинуть.

Если они вызовут полицию, я убью вас обоих.

А у Леона был такой вид, будто они беседуют о погоде. Но в глазах его притаилось выражение, какого Джулия еще не видела.

– Сам скажи, – ответил он наконец. – Я тебе не слуга.

На секунду Джулии показалось, что Микеле ударит Леона или сделает что похуже. Она слишком хорошо знала Микеле, чтобы не понять: он разъярен.

– Ну же! – рявкнул Микеле, – вы оба идете со мной.

Сердце у Джулии упало. Казалось, их неизбежно ждет самое плохое. Они попали в ловушку, и выхода, казалось, не было. Она с изумлением увидела, что Леон остановился возле пустых ящиков из-под вина, загораживая ее своим телом от Микеле.

– Забирай меня, Джулия тебе не нужна.

– Оба, – отрезал Микеле. – Пошевеливайся!

Леон не шелохнулся.

– Ты что же, считаешь, что мы тут без охраны полиции?

Микеле окинул взглядом окружающие их постройки, а Леон продолжал:

– Попытаешься что-то сделать – тут полно полицейских, которым дан приказ стрелять.

Забери меня в качестве заложника, тогда у тебя, может быть, будет шанс.

– Нет, Леон, не делай этого! – взмолилась Джулия.

– Она обещана мне. Я заставлю ее соблюсти соглашение, даже если это будет последним, что ей придется сделать в этой жизни.

Да кто ты такой, чтобы мне приказывать?

– Она ничего для тебя не значит, – спокойно отвечал Леон. – Что до меня, ты же знаешь, кто я.

Микеле медленно кивнул.

– Не волнуйся, я собираюсь заставить тебя заплатить за ту ложь, что ты обо мне написал.

Леон сделал шаг вперед.

– Что ж, бери меня, мсти. Отомсти мне за книгу и за то, что я увел Джулию. Но оставь ее.

Зачем тебе теперь-то на ней жениться? После смерти ее дяди?

Джулия ахнула, но тут же поняла по взгляду Леона, что ей лучше помолчать.

Микеле переводил взгляд с одного на другого и наконец решил остановиться на Леоне.

– Почему ты забрал ее? Тебе заплатили?

Леон долго молча смотрел на него.

– Да, – наконец невозмутимо согласился он, – мне заплатили.

– Не ври, Дюбуа. Ты ведь любишь ее, а? – Джулия затаила дыхание. – Ну так? – настаивал Микеле.