Текст книги "Тень луны"

– Но поскольку он не получил образования, он способен причинить немало неприятностей, – задумчиво сказал маркиз.

– Он хитер.

– Молодые и голодные всегда самые опасные. Добавь к этому хитрость и получишь неприятности. Мы должны как-то найти способ помешать ему.

– Я, милорд, думаю то же самое. Но я должен обратить ваше внимание на более опасный момент. – Он смело встретил испытующий взгляд маркиза. – В ваших рядах есть предатель. Кто-то знает, что я шпион. Я был в Лидсе и разговаривал с издателем "Северной звезды". Я удовлетворен их объяснениями, что они не хотели причинить мне вреда, публикуя мой портрет. Тем не менее совпадения во времени представляются подозрительными. Это заставляет меня рассмотреть другие возможности.

– Какие именно?

Джош встал, засунув руки в карманы брюк.

– Я не могу простить себе, каким я оказался простофилей. Я должен был быть более осмотрительным. Информация о взрыве машин на шахте поступила ко мне так легко, что я не стал задумываться, в чем там дело. Теперь я знаю, что это была ловушка. – Он резко повернулся к маркизу. – Я оказал вам дурную услугу, милорд. Я был полным дураком, позволив так легко обмануть себя.

– Все не совсем так. Я очень высоко ценю ваши способности. – Максвелл глянул на серьезное лицо молодого человека.

Когда они встретились в первый раз, Лингейт был худ и бледен от работы в шахте. Теперь он не выглядел так, словно провел последние месяцы, оправляясь от почти смертельного избиения. Вот таким он стоял перед маркизом: высокий, загорелый от работы на свежем воздухе, мускулистый. Даже в своей лучшей городской одежде он выглядел напряженным, что-то в нем было, что никогда не позволило бы ему вести легкую жизнь в городе. То, что Лингейт так нетерпелив, было выражением его независимости. Что-то в Максвелле отозвалось на эту физическую потребность в действии. В возрасте Лингейта он был таким же.

– Вы не можете вот так прийти и объявить мне, что, как вы считаете, в моем офисе есть шпион. Как вы думаете, кто это может быть?

Джош улыбнулся, на него произвело впечатление, что маркиз так быстро отреагировал на его намек.

– Вы преувеличиваете мои возможности, если полагаете, что я могу ответить на ваш вопрос.

– Это не так странно, как вам может показаться на первый взгляд. Вы не знаете участников игры по именам, но у вас должно сложиться определенное мнение.

Джош нахмурился. За время своего путешествия из Девона он перебрал несколько версий, но не был уверен, что маркиз согласится с его мнением.

– Сколько людей знали о моей задаче в Девоне?

– Трое.

– Один это вы, второй должен быть ваш помощник. – Джош неожиданно улыбнулся. – Виноват третий.

– Почему третий? Мой помощник лучше всех информирован.

– Наверное, но он знает, что ваша светлость настолько разбирается в этих делах, что вряд ли кто-то может убедить его действовать против вас. Оставаясь рядом с вами, он может подняться выше. Я не знаю, кто третий, но могу предположить, что вы ему не полностью доверяете. Он нужен вам по политическим соображениям?

Губы маркиза расплылись в улыбке.

– Вы мне нравитесь, Лингейт. Мы мыслим одинаково. Вы правы. Шпион – это мой коллега в парламенте, которого я по необходимости вынужден был посвятить в мои дела. – Он задумался. – Ему придется понять, что моим доверием не следует злоупотреблять, но это вас уже не касается. Так как мы будем теперь действовать?

– Мы? – с удивлением переспросил Джош. – Я не думал, что вы и в дальнейшем будете нуждаться в моих услугах. Я полагаю, что вы должны быть удовлетворены тем, что сами чартисты – не подрывные элементы.

– А я и удовлетворен. Я думаю о других проблемах. Так что мы теперь предпримем?

Теперь пришел черед Джоша веселиться.

– Я не знаю, милорд. Немножко этого, немножко того. Я, например, думаю о женитьбе.

Чашка маркиза так и не достигла рта.

– Женитьба? Это несколько неожиданно. Я понимаю, что вдова – женщина интересная, но...

Он заметил взгляд Джоша и остановился.

– Сколько у вас шпионов в Девоне?

Максвелл ухмыльнулся:

– Кроме вас? Только мой управляющий шахтой.

– Джед сказал вам о Тэсс? Мне не доверяют?

Хотя молодой человек сохранял беззаботность тона, Максвелл понял, что он неожиданно рассердился.

– Это не был вопрос доверия. Я редко нанимаю людей, которым не доверяю. Джед упомянул эту женщину, потому что он думал, что она и дети могут осложнить ваше положение. Когда Джед полагал, что вы мертвы, он написал мне, желая узнать, что делать с ними.

– Он очень заботлив, – отозвался Джош, однако сознание того, что за ним наблюдали, раздражало его. – Я собираюсь жениться не на Тэсс. Между нами ничего не было. Она вернулась в Йоркшир.

Маркиз понимал, что, хотя Лингейт, вероятно, никогда не обещал ей больше, чем дал, женщина, конечно, надеялась завоевать такого красивого и сильного мужчину. Бедняжка Тэсс!

– Ну, в таком случае, если у вас нет на примете конкретной дамы на роль невесты, я хотел бы предложить вам службу в правительстве. Вы продемонстрировали, что обладаете двумя качествами, которые я более всего ценю, – здравомыслием и способностью рассуждать.

Джош благодарно улыбнулся старику:

– Я благодарю вас, милорд, но будет лучше, если вы выслушаете, каковы мои планы. Возможно, вы захотите переменить свое мнение.

Максвелл кашлянул:

– Сомневаюсь. Однако расскажите мне о ваших планах. Может быть, я сумею переубедить вас.

– Вам это будет нетрудно.

Когда Максвелл встретил открытый взгляд голубых глаз, устремленный на него, он ощутил силу личности, какую он редко встречал в своей жизни. Он явно недооценил этого молодого человека в их первую встречу. Второй раз он этого не сделает.

– Мой план носит вполне личный характер, но он касается вас. – Джош медленно поднялся. – Я прошу вашего разрешения жениться на леди Джулианне.

Максвелл считал, что готов ко всяким неожиданностям, но тут он испытал изумление, заставившее его сердце забиться быстрее. Он знал, что это изумление отразилось на его лице раньше, чем он смог скрыть его, но голос его был ровным, когда он сказал:

– Может быть, вы начнете с того, что расскажете мне, при каких обстоятельствах и когда вы познакомились с моей внучкой?

Джош подумал, что лучше было бы скрыть правду, не рассказывать, что они встретились, когда он проник в ее спальню, а она раскрыла ему свои объятия и пустила в свою постель, даже не зная его имени.

– Мы познакомились, когда она в феврале приехала в Девон.

– Она познакомилась с вами как с садовником в Блад Холле? – Удивление так и не покинуло маркиза. Когда Джош кивнул, он хмыкнул: – О Боже! Я знал, что у девочки демократические настроения, но...

– Мы все не можем быть маркизами, – сказал беззаботно Джош, но во взгляде его по-прежнему светилась готовность сражаться. – Или знаменитыми красавицами.

Максвелл задумался, почесывая подбородок:

– Джулианна не обычная дочь аристократа. Она может быть трудной, но это потому, что она сильная и яркая личность и обладает острым языком. – Он посмотрел на стоящего перед ним молодого человека. – Это оказалось большой опасностью для мужчины, который слишком высоко себя оценивал. – Ответное хмыканье Лингейта подтверждало его слова. – Значит, она противопоставила свой острый язык вашей гордости.

– Она оскорбила меня в первое же утро. – Джош улыбнулся при этом воспоминании. – Она нашла мои манеры слишком наглыми и грубыми... для садовника.

Максвелл прекрасно мог себе это представить, потому что в Лингейте было естественное высокомерие, которое он не мог долго скрывать при любой ситуации.

– Садитесь, Лингейт. Не следует устраивать мелодраму из создавшейся ситуации.

Молодой человек усаживался на стул, а маркиз пытался справиться с изумлением. Его дорогая Джилли. Он вынужден был с бессильным раздражением наблюдать в течение двух лондонских сезонов, как ею пренебрегают. Реджина делала все, что было в ее силах, но Джулианна была такой упрямой. Ей был необходим сильный мужчина, но достаточно умный, чтобы уступать ей. Уверен ли в себе в этом смысле Лингейт? Но даже при всем этом, как они будут жить, думает ли об этом Лингейт больше, чем его невеста? Пришла пора испытать этого молодого человека.

– Что вы можете предложить ей?

– В настоящее время немного, – признал Джош, – Но у меня есть перспективы.

– Держу пари, что есть, – Максвелл неожиданно ударил рукой по креслу. – Черт возьми, у вас есть выдержка! Но если вы думаете, что я окажусь в вашей схеме, то вам следует все пересчитать. У Джулианны есть небольшое наследство, которое послужит ей приданым, но этого вам хватит ненадолго. Что же касается того, что я обещал ей, то это зависит от того, одобрю ли я ее брак. Я сомневаюсь, что меня можно убедить одобрить мужчину, который шпионит и предает людей, доверяющих и уважающих его.

Джош приготовился к любым возражениям маркиза, но последний выпад, ставящий под сомнение его честность, оказался для него неожиданным ударом. Но даже при этом его взгляд оставался холодным, а резкие черты его лица неподвижными.

– Значит, мы понимаем друг друга. Я безжалостен в достижении поставленной цели. Моя цель – леди Джулианна. Она достаточно взрослая, чтобы самой решать свою судьбу. Мы даже не нуждаемся в благословении ее родителей, хотя для нее было бы легче, если бы мы имели его. Но мы проживем и без него, и без вашего великодушного приданого.

– Вы на редкость уверенны в себе, – заметил Максвелл. – Мне интересно, что скажет Джулианна о перспективе выйти замуж за мошенника из долговой тюрьмы.

– Она это знает, – отрывисто ответил Джош, тем не менее восхищаясь информированностью маркиза.

– И она выйдет за вас? – Скептицизм маркиза отразился на его красивом лице. – Неужели ей так вскружила голову ваша внешность?

– Я не могу отвечать за нее, – холодно отозвался Джош. – Я могу только сказать вам о своих чувствах. Я очень сильно люблю ее.

– Тогда я должен услышать версию Джулианны и как можно скорее. Она должна немедленно приехать в Лондон.

– Что бы вы ни говорили, милорд, но я должен сказать вам, что в наших с вами интересах, чтобы мы поженились поскорее.

– Вот как? – Голос Максвелла загремел, как случалось, когда он сердился. – Почему же это?

Лицо Джоша потемнело.

– Леди Джулианна беременна моим ребенком.

– Подонок!

– Я люблю ее.

Максвелл выдержал его взгляд, не зная, проклинать или, может, поздравлять молодого человека за дерзость.

– Я вижу, что вы все подготовили так, как вам нужно. Так что я удивляюсь, зачем вам мое благословение.

– Я не из тех людей, кто хочет хитрить в такой ситуации. Я пришел просить вашего благословения, потому что мне нужна ваша помощь. – Изумление маркиза возросло еще больше, когда Лингейт неожиданно покраснел. – Она отказывается выйти за меня замуж.

– Она не хочет... – Максвелл затряс головой. – Должно быть, я старею. В мои времена все было проще.

– Разве? – На лице Джоша отразилось удивление. – Я слышал сплетни, что вы женились на даме, которую обвиняли в убийстве своего первого мужа. Должно быть, вы любили ее слишком сильно, если послушались своего сердца, а не сплетен.

"Точный удар, мой мальчик", – подумал Максвелл. Он все помнил, как будто это было вчера: ужасную, потрясающую, путающую радость любви. Все сомнения и жизненные запреты не шли ни в какое сравнение с дикой страстью к Реджине. Может, этот молодой человек испытывает такое же чувство к Джулианне? Оставалось надеяться на это. Джулианна так долго ждала любви. Но как соединить их, если Джулианна не уверена? Ребенок. Правнук! Святой Боже! Он зажился на белом свете?

– Почему она отказывается выйти за вас замуж?

Улыбка Джоша была жесткой.

– Она говорит, что мы незнакомы друг с другом.

– Довольно близкие незнакомцы! Я, как правило, не вмешиваюсь в чужие глупости. Мои дети женились так, как им было положено, благослови их Бог. Но Джилли обладает моим сердцем, как вы, должно быть, понимаете, – вы, молодой пройдоха. Я не позволю, чтобы ей снова причинили боль.

– Боль? Кому причиняют боль?

Оба джентльмена вскочили на ноги, услышав этот низкий женский голос.

Леди Реджина стояла в дверях, вся в белом и золотом. Она быстро вошла в комнату, улыбнувшись сначала своему мужу, а потом красивому молодому незнакомцу.

– Добрый день, джентльмены. Простите, что я вас беспокою, но Молли думает, что вы, быть может, хотите свежего чая.

Она остановилась рядом с мужем, одарив его многозначительным взглядом.

– Реджина, дорогая, могу я представить тебе достопочтенного Адриана Лингейта. Мистер Лингейт, моя жена, маркиза Ильфракомбе.

– Весьма польщен, миледи, – сказал Джош, принимая ее протянутую руку.

– Как вы очаровательно пожимаете дамскую руку. Максвелл никогда не умел делать этого с таким изяществом. Я всегда говорила ему, что только европейцы бывают столь очаровательны. Английские парни слишком грубы и шумливы. Но теперь я вижу, что вынуждена буду изменить свое мнение. – С этими словами она поставила чайник на поднос и уселась между двумя мужчинами. – А теперь скажите, мистер Лингейт, кто вы, помимо того, что собираетесь жениться на моей внучке?

Она глянула на него своими огромными зелеными глазами так быстро, что у Джоша не было времени, чтобы скрыть свои чувства.

– Садовник в Блад Холле.

Леди Реджина повернула свою элегантную головку к мужу:

– Разве я тебе не говорила? А ведь я раньше его не видела.

– Ты опять подслушивала через замочную скважину, – проворчал Максвелл.

– Конечно, – очаровательно отозвалась она. – Это единственный способ не дать делать этого прислуге. Но я многое пропустила. – Она одарила Джоша обезоруживающей улыбкой. – Мой муж считает, что я слишком любопытна. Обычно он бывает прав. А теперь, не будете ли вы так любезны, мистер Лингейт, повторить все сначала.

Джош глянул на маркиза в надежде, что тот как-то подскажет ему, как держаться, но тот мрачно смотрел куда-то в пространство. Джош, у которого не оставалось другого выхода, вкратце повторил все.

– Ладно, послушаем мнение женщины, – сказал Максвелл после довольно продолжительного молчания.

Леди Реджина поправила рукой свои серебряные волосы:

– Вы знаете, мистер Лингейт, что Джулианна испытала весьма неприятный опыт от лондонского джентльмена перед тем, как она уехала в Блад Холл?

Джош осторожно заметил:

– Я уверен, что она была несчастлива.

– Ага, – зеленый взгляд леди Реджины остановился на нем. – Вы должны знать все остальное. Мне рассказали, что герцог Монтроз оказывал исключительное внимание моей внучке, начиная с приема во время рождественских праздников. После этого он продолжал посещать ее здесь, в Лондоне, в этом самом доме. Все было в рамках приличий.

– Конечно, – отозвался Джош.

– Однако, похоже, что предыдущие обязательства со стороны герцога заставили его перестать бывать в обществе Джулианны. Короче говоря, он женился на другой.

– Не каждый роман кончается браком, – бесстрастно заметил Джош.

– Безусловно, – задумчиво произнесла Реджина. – Но манера, с которой герцог осуществил свое отступление, многих не удовлетворила. Деньги весьма часто оказываются замешаны в безнравственном поведении. Он хотел выгодно жениться – кто может обвинить его в этом, – но для достижения своей цели он избрал весьма непривлекательный способ. – Она замолчала и многозначительно взглянула на Джоша. – Он ухаживал за дамой, но ее отец не давал своего согласия. Однако, когда герцог перекинулся на Джулианну, он оставил позади себя опознавательный знак у предыдущей дамы, который...

– Вот это да! – воскликнул Максвелл. – Ты никогда ничего мне не говорила об этом!

Леди Реджина похлопала мужа по его большой руке:

– Я сама узнала все только сегодня утром. Ты знаешь, как леди Уиндайм любит первой сообщать новости. Графиня Монтроз на прошлой неделе родила в Париже. Ребенок родился преждевременно, но все-таки не пяти месяцев.

– Понятно.

Джош сидел мрачный, пораженный этим совпадением, – тем, что герцог воспользовался уступчивостью дамы, чтобы выгодно жениться. Вероятно, Джулианна чувствует себя загнанной в ловушку из-за своей беременности. Вероятно, она думает, что он использовал ее так же, как герцог использовал свою нынешнюю жену для своих целей.

"Будь я проклят! Если бы я только нашел время задуматься". Джулианна рассказала ему эту историю несколько месяцев назад, но он не придал ей никакого значения. Он резко встал:

– Милорд, миледи, я благодарен вам за то, что уделили мне столько времени.

Максвелл тоже поднялся:

– Не предпринимайте ничего до тех пор, пока мы снова не поговорим, Лингейт. Я не хочу, чтобы Джулианна оказалась вынужденной предпринимать что-то, чего она не хочет.

– Если вы ее любите, то найдете способ убедить ее в этом, – сказала леди Реджина с ободряющей улыбкой.

Когда он вышел, маркиза обернулась к своему мужу.

– Он мне нравится! Он очень подходит ей!

– Тебе нравятся все красивые молодые люди, обладающие хорошими манерами, – проворчал Максвелл, но при этом обвил ее талию рукой, чтобы притянуть поближе. – Какой невероятный завязался клубок!

Она повернулась в его руках и обняла за шею.

– Я предсказываю тебе, что не пройдет и месяца, как мы с тобой будем вальсировать на их свадьбе.

Максвелл с обожанием посмотрел на свою жену, видя в ней ту молодую девушку двадцати одного года, которую он когда-то встретил и полюбил.

– Они не будут более счастливы, чем мы, Джина. Я желаю им хотя бы половину нашего счастья.

Реджина ответила на его поцелуй, радуясь, что со временем этот поцелуй не утратил своей силы.

– Когда вы получили это? – Джош смотрел на маркиза, сидящего по другую сторону письменного стола.

– Письмо пришло сегодня утром, – мрачно ответил маркиз. – Я виню Джеда за то, что он дал ей деньги, но он поступил правильно, сообщив мне об этом. Как вы думаете, зачем Джулианне могли понадобиться деньги?

У Джоша упало сердце. Все ясно, она сбежала, как и угрожала. Но потом его взгляд упал на сумму, которую Джулианна заняла из кассы шахты Маленького Палача.

– На четыре фунта она далеко не уедет, – пробормотал он.

– Я подумал то же самое, – заметил Максвелл. – Не думаю, чтобы она сбежала. У Джулианны достаточно сильный характер. Тут что-то другое. Почему это так беспокоит меня?

Джош ощущал такое же беспокойство.

– Я ничего сейчас не могу сказать, но я намерен выяснить.

– Подождите, – сказал Максвелл, когда Джош начал подниматься. – Давайте подумаем. Что для вас может означать сумма в четыре фунта?

– Стоимость трех пар брюк, – отозвался Джош, начав медленно расхаживать по комнате. – Хорошая пара сапог. Примерно двухмесячный заработок фермера. Месячный заработок квалифицированного шахтера.

– Ага! – Максвелл поднял палец. – Я думаю, что мы близки к истине. Это хорошие деньги для шахтера.

Джош помолчал.

– Вы предполагаете, что это шантаж? – спросил он.

– Или что-нибудь близкое к нему. Возможно, Джулианна вбила себе в голову идею ублажить шахтеров. Мне это не нравится. Вы не должны были оставлять ее.

У Джоша напряглись скулы.

– Она не хотела ехать в Лондон. Она не хотела, чтобы хоть кто-то знал про нас, и, честно говоря, я надеялся, что мы решим все между собой до того, как сообщим ее семье.

– Письмо было написано два дня назад. Один Бог знает, что сделала Джулианна за это время. Кто-то держит ее в руках.

Джош мрачно усмехнулся:

– Не думаю, что найдется кто-то, кто сможет держать ее в руках.

Максвелл бесстрастно рассматривал его.

– Значит, вы на себе испытали это. – Он прочистил горло. – Вероятно, я был вчера с вами резок.

– Не более, чем я того заслуживал, – отозвался Джош.

Они посмотрели друг другу в глаза, чувствуя, что между ними возникает некоторое взаимопонимание.

– Я позабочусь о ней, милорд, – сказал наконец Джош. – Если потребуется, я скроюсь с ней в Шотландии, где можно обвенчаться без всяких формальностей, ибо я хочу, чтобы мы поженились, как подобает, до конца этого месяца.

Максвелл ничего ему не ответил, только подумал, что надеется, что Лингейт сумеет убедить Джулианну обойтись без бегства в Шотландию, поскольку маркиза собирается вальсировать на их свадьбе.

21

Джулианна смотрела на маленького босоногого мальчика, стоявшего на пороге Блад Холла. Он был оборванный, худенький и такой бледный, что его можно было принять за привидение. Но черные глазки на заостренном лице светились хитростью... или угрозой? Или страхом? Она не могла в этом разобраться.

– Повтори то, что ты мне только что сказал.

– Мой папа сказал, чтобы вы принесли свой взнос в кассу новой шахты не позже воскресенья.

– Твой папа Роб Уиил?

– Да.

"Бедный ребенок", – подумала она.

– Как тебя зовут?

– Пайк.

– Сколько тебе лет, Пайк?

Он опустил глаза:

– Папа сказал, чтобы я не разговаривал с вами, а не то он выпорет меня.

– Хорошо. Тебе не нужно разговаривать со мной, – Джулианна не сделала ошибки и не стала дотрагиваться до него, как могла бы дотронуться до любого другого ребенка. Она распознала его взгляд, так как в присутствии его отца чувствовала то же самое. Это был страх. – Если ты обогнешь дом и постучишь в дверь кухни, моя экономка даст тебе что-нибудь поесть.

Он посмотрел на нее, в его глазах светился голод, но он не ответил ей.

– Твой папа никогда об этом не узнает.

Он только этого и ждал и тут же выскочил из дверей.

– Воскресенье, – бормотала Джулианна, прикрывая дверь, за которой уже темнело.

Воскресенье завтра. Она несколько дней ждала, что Уиил войдет с ней в контакт. Но почему он хочет, чтобы она пришла в шахту? По воскресеньям шахта закрыта, но есть еще с дюжину уединенных мест в вересковых пустошах, где их никто не увидит. Она не любила шахты. После весеннего обвала в шахте она думала, что никогда близко не подойдет ни к одной шахте. Наверное, он почувствовал ее ужас в тот день и хочет угрожать ей и дальше. Ну что ж, не только он умеет запугивать.