Текст книги "Цветок жизни. Книга изумрудная"
Автор книги: Лариса Шубникова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 18 страниц)
Глава 4. Лилит. Я хочу сделать это сама
– Все!!! Идемте уже! Марк Андреевич скомандовал начало, – Дженни выталкивала к выходу из бунгало Жу, Мирэ и Ирэн.
– Итак, Ли, помни, мы идем в сад и рассаживаемся на скамьях. Тебя проводит Стива до дорожки невесты. Он уже ждет там, за дверью. К Илье ты пройдешь одна…. Полагаю, ты не хочешь, чтобы тебя вел Каро?
– Не хочу, – я не боялась, не нервничала, я просто ждала, когда Илья возьмет меня за руку и мы дадим клятву любить друг друга всю жизнь, а потом уедем в горы.
Ирэн замолчала, разглядывая меня.
– Ли, я никогда еще не видела такого платья. Ты настолько хороша, что я опасаюсь, и серьезно, за рассудок нашего Ильи. И хорошо, что нет сложной прически…. Маэстро Мила уникален, поверь, Он нашел великолепный объект для своих талантов. Ты неуловима, воздушна. И выглядишь одновременно и невинно и порочно. Он угадал на сто процентов, но исключительно для тебя. На другой все смотрелось бы иначе, не так сокрушительно.
– Спасибо, Ирэн. Но, разве это важно? Платье? Главное, там меня Илья ждет, – провидица улыбнулась.
– Лилит, ты будешь удивлена, сколько девушек выходит замуж только для того, чтобы просто надеть платье и быть центром внимания. Я рада, что у вас с Илей все серьезно.
Жу подмигнула, Дженни и Мирэ улыбнулись мне и вышли, за ними Ирэн, а я постояла немного и двинулась вслед за ними.
– Лилит, чёрт! – Стива даже скрывать не стал своего восхищения! – Ты выглядишь очешуенно!
Сам Стива в красивом легком костюме светлого тона стоял на дорожке у бунгало. А в руках у него…
Букет! Из орехов! Красивый, нарядный и очень хэндмэйд! Если бы я сама себе выбирала букет к свадьбе, я бы не смогла придумать лучше! И я знаю, чьих рук дело, вот этот маленький, но такой большой сюрприз. Подарок. Это дед Мороз мой, Илька!
Стива заметил мое внимание к букету и замялся.
– Прости, систер, я дико лопухнулся и забыл о букете. Я никогда не был еще шафером на свадьбе, потому и…. Неважно. Ли, ты ведь не против такого букета?
– Я не против. Я очень даже за, – а вот сейчас мне захотелось плакать.
От заботы, внимания и его любви. Ну, кто еще стал бы заниматься такими вещами, кроме Ильки? Никто!
– Ну, идем? Там фоторепортеры. Па пригрозил, и они обещали вести себя хорошо, – Стива взял меня под руку и аккуратно повел по садовой дорожке к главной лужайке усадьбы, – Музыкантов спрятали в кустах и они не раздражают. Так, знаешь ли, тихонько наигрывают. Лилит, цветов там море и тебе понравится! Ты же пишешь цветы? Да?
Слишком много слов для Стивы…. Странно.
– Что случилось? – он даже не вздрогнул, но я поняла, что угадала!
– Ничего, все норм! Просто, Стефа меня атаковала вопросами, за кого она замуж выйдет. Я понимаю, не в тему и не к месту сейчас о подобном, но не могла бы ты своим даром просканировать мою дочь? Знаешь, вот нервничаю. Все понимаю, ей два года и все такое, но дети быстро растут. А Стефа тиби. Ну, и…. – я сразу поняла, что Стиве важно и нужно знать, ЧТО такое Стефа и кто, точнее, какой сущности будет ее избранник!
– Конечно, просканирую. Давай прямо сейчас? – Стива ошалело на меня уставился, – А что? Спрячемся за кустами и я «увижу».
– Ты уверена? Свадьба же и Илья ждет. Бесится, наверно, сухарь наш, – по улыбке Стивы я поняла, что он рад моему предложению.
Я хотела бы побежать прямо к Ильке, но это будет выглядеть странно. Сам Илья поймет, думаю, даже ко мне навстречу помчится, но кругом же люди и газетчики. Даже хорошо, что Стива попросил меня сканировать дочку, у меня будет время взять себя в руки и успокоиться.
Мы аккуратно сошли с тропинки и укрылись за цветущим кустом самарии. Нежные, белые цветы почти не давали запаха, но все же, аромат был приятен и ненавязчив. Самария кругом. Пышные белые шапки служили прекрасной декорацией для свадебного ритуала!
На садовой лужайке деревянный настил. Скамьи, сейчас заполненные нарядными и веселыми гостями. На краю, под природной, естественной аркой из тех же кустов самарии, за которым мы прятались, стоял Высший и ждал, когда сможет вершить свадебный обряд данов.
Илья…. Красивый невероятно, в светлом костюме и белоснежной рубашке, ждал меня. В петле для бутоньерок я углядела орех, золотистый, и снова постаралась не плакать.
Маленькая Стефа, принцесса Романова, топталась у входа на настил с корзинкой в руке. Там у нее лепесточки. Интересно, лепестки самарии? Или что-то другое?
– Ли, она очень спокойное дитя. Вдумчивое. Ни разу ни в меня ни в маму. Скорее, в Ильку. Что она такое? – Стива нервничал?
Я заставила себя не смотреть на Илью и коснулась даром маленькой тиби.
Она очень интересно ощущалась! Не так, как взрослые. Я почувствовала неясный лепет ее, не проснувшегося еще дара и поняла, что есть Стефа.
– Братец, твоя дочь «Разгадайка».
– Это что значит?!!
– Ее Сущность детская и сама себя так называет. Это так мило и забавно! Она может раскрыть любой секрет или тайну.
– И кто же ей в пару?! – Стива затаил дыхание, честное слово!
– Как кто? «Загадайка», конечно, – бедный принц слегка наморщил лоб.
– Стива, можно я пойду и выйду замуж? Пожалуйста, – меня уже тянуло туда, к серым глазам и теплым рукам.
А еще к поцелуям, объятиям и любви. Интересно, все невесты перед свадьбой думают, как и я? Скорее бы оказаться в его руках, а там….
Дальше я просто запретила себе думать. Всю ночь снилось, как Илья и я….
Наверно, я покраснела, потому, что Стива ухмыльнулся, подмигнул и повел меня к настилу.
Гости умолкли, когда увидели нас. Точнее, меня. Взгляды их, изумленные, но и довольные, сосредоточились на мне. Или на моем смелом платье?
Музыканты начали играть мелодию, негромко, красиво.
Стива отошел и стал аккуратно пробираться к первым рядам, ближе к Илье. Стефа радостно улыбнулась и начала свое шествие к алтарю, рассыпая лепестки (все таки, самария!) из корзины.
Я покрепче схватилась за букет и, боясь смотреть на кого бы то ни было, начала свой путь к НЕМУ.
Волновалась, старалась не упасть и не подвести Илью, стадо и фотографа, который начал съемку. Вспышки фотокамеры слепили, сбивая с толку, с шага, с ритма и дыхания….
Илья шагнул мне навстречу, и я вложила свою руку в его ладонь. Мы встали перед Высшим и тот начал Обряд.
Обычные слова, заученные каждой девочкой с младых ногтей. Наверно и мальчики их учили, не знаю…
– Клянусь любить тебя в горе и в радости, в богатстве и в бедности, в болезни и в здравии, пока смерть не разлучит нас, – мы в унисон.
И ясно все, и понятно, и Обряд до мелочей знаком, но дрожат руки, трепещет сердце и срывается голос…
Илья надел на мой палец кольцо, я сделала ответный подарок. Мы смотрели друг на друга, понимая, что все ждут от нас клятв, наших собственных. Тех, что произносят все помимо слов Обряда.
Речи я не готовила, просто не знала, откуда слов набраться, где найти буквы и звуки, которые передадут все мои чувства к НЕМУ? Илья и сам молчал, понимая, что слова не нужны, бессмысленны. Я и так все знаю. И он все знает.
– Ли, любимая, давай будем жить долго и счастливо и….никогда не умрем?
– Согласна, Илья. Жить долго и счастливо вместе.
Он поцеловал меня, а гости зашумели, зааплодировали. Я не смогла поцеловать Илю так, как хотелось бы. Слышала, как всхлипывают подружки невесты (Алена, Дженни и Анна Волконская). Слышала свист Виктора Шуйского.
Илья все понял и просто обнял меня. Музыка заиграла громче, все бросились нас поздравлять. Свалка, суматоха, хаос и…радость.
Она, радость, везде! В воздухе. В шуме волн. В ароматах сада и южного вечера. Во мне и в Илье. В нашей большой, заполошной семье.
Среди гостей я заметила Каро де Монка. Он подошел, поздравил меня и Ильку. Я обняла его, благодаря за приезд, но быстро отпустила и он, выполняя обещание, данное мне еще в Столице, тихо исчез.
Потом фотографии, непрекращающиеся поздравления. Цветы, шампанское и музыка!
Когда восторги поутихли и гости начали развлекаться, Илья ворчал. Обожаю его эту привычку, натуру, называйте как угодно!
– Ли, что на тебе надето? Это платье или… Что это? – странно, но он только что заметил мой наряд, а я так надеялась, что платье мое поможет мне его соблазнить!
Все просто, Илья видел МЕНЯ, а не платье и это было совершенно ясно. От этого понимания, я впала изумительное состояние любви, волнения и желания. Именно, желания. Я чувствовала, как во мне зарождается Черный Цветок моего демонического проявления и Илька чувствовал! И вот, что удивительно, ответил мне бесовским проблеском золота дитари в горячем серебряном взгляде.
Соблазнять не нужно. Он соблазнен и давно уже, как и я…. Теперь нужна всего лишь чуточка терпения и времени. Гости перестанут обращать на нас внимание, и мы сможем сбежать!
Пустые надежды! Честно, такое ощущение, что проклятье мое все еще со мной. Интервью, краткое, но все же… Потом неутомимый па, с его весельем и выдумками!
Первый танец новобрачных. Кошмарное слово «новобрачные», но все, кому не было лень, говорили так о нас!
Почему новобрачные? Это подразумевает, новый брак. А у нас с Ильей, это единственный брак! Единобрачные?
Потом снова па, с его выдумками. Потом ма. За ними все поддались настроению безумного Корте и начали, кто во что горазд, упражняться в выдумывании веселых конкурсов. Безумных развлечений и прочих занятий.
Илья радовался, что никто из нас не стал прыгать в мешках на скорость, но Стива (а, как иначе?) воодушевился и были мешки!
Ну, скажите на милость, кому могла прийти в голову мысль о совместном нырянии в бассейн? Они бы и в море нырнули, но было темно, пьяно и небезопасно!
Мы с Ильей, словно попугаи – неразлучники, ходили вдвоем за стадом и наблюдали весь этот балаган! Знаете, если бы мы были гостями на этой свадьбе, а не главными героями, все было бы иначе…. И в мешках бы скакали…
Просто мы хотели остаться наедине. Я чувствовала горячие руки Ильки на себе и взгляды его откровенные. И сама отвечала тем же. Теперь уже без страха, без оглядки на свои кошмары и воспоминания.
А демоническое во мне множилось, скручивалось малым вихрем, грозя распуститься сей момент. И Илькино я ощущала.
– Ли!!! – красавица Алена бежала ко мне, – Иди уже, снимай свое шедевральное платье и пошли в бассейн!
И тут же убежала к Стиве! Вслед за Аленой и Дженни с Ларой отправили меня снимать платье и бежать к бассейну.
– Давай, новодочь, официальная часть окончена, пора веселиться! – я никогда не думала, что Илькин па такой…такая…батарейка! – Ждем у бассейна. Прыгаем парами и у кого больше брызг, тот и выиграл.
– Полагаю, если Жу нырнет в бассейн с дядей Мишей Воронцовым, равных им не будет. Если победитель известен заранее, для чего соревноваться? – Илья почти полыхал.
– Процесс! Это забавно, чудик! – дядя Сережа смеялся над недовольными нами.
– Окей, Ли. Давай сделаем это, но если после бассейна мне еще придется играть на дудке или стихи читать на скорость, я психану! Беги и снимай это платье. Только, Ли, никому его не отдавай, ладно? Это очень красиво… – я чудом не расплавилась от его взгляда и поплелась к бунгало.
Шла в одиночестве. Честное слово, просто прислуга сбивалась с ног, гоняясь за шальными гостями с бокалами, а отвлекать от веселья Джен или Жу я попросту не осмелилась!
В домике меня снова настигло мое проклятье! Я, конечно, избавилась от него, но то, что произошло сейчас, иначе как сглазом не назовешь!
Молния на платье «заела»! А как снять? Рвать? Ни за что! Стянуть не получается, узкое! Так я и маялась минут пятнадцать. В конечном счете поняла, что не справлюсь и застыла посередине комнаты с расстегнутой до половины спины застежкой.
Я точно, неудачница! Телефон я оставила там, где сейчас самое веселье, а стало быть, позвать на помощь не смогу. Вдобавок, я не смогла найти выключатель, и пришлось зажечь одну единственную лампу на столике в углу.
Почти в темноте, не раздета, не одета, одна и кричать бесполезно! Меня не услышит никто, потому, как гости орут громче, чем я и их больше. Плакать или смеяться?
Думаю, будь я той Лилит, которой была до встречи с Илькой, я бы плакала. Но, сейчас, засмеялась. Ну, честно, а что такого-то?
– Вот сколько нужно времени, чтобы платье снять, а? – ворчит, сероглазый, – Что это там за смех? Я бы тоже посмеялся, если бы не хотел рыдать от злости!
Я слышала Илькин голос, он приближался, и я развернулась к нему в тот момент, когда он вошел в бунгало.
Всегда знала, что Илья очень красив, но, чтобы так…. В одних шортах. Гладкая, смуглая кожа, кубики пресса и идеальные пропорции мужского тела. Я уже хотела начать жаловаться ему на свою Планиду – пакостницу, но застыла, любуясь мужчиной.
Он сам завис. И вот теперь смеяться расхотелось, а захотелось иного. Илья, будто поняв что-то, захлопнул дверь бунгало и запер ее. Когда он обернулся ко мне, я узнала того парня, бесовского и самого желанного на Свете. Не смогла я удержать в себе и свое демоническое, потому и наградила его откровенным взглядом, стараясь вложить весь свой жар и всю свою страсть в этот немой призыв.
– Мы не пойдем в бассейн, Ли. И мне глубоко по барабану, что об этом подумают гости, – он пошел ко мне, а я, оставив страхи, двинулась к нему.
Я просто хочу быть с ним. Хочу стать его женщиной и прямо сейчас! Если только платье– шедевр позволит. А если не позволит, то как – нибудь и в нем справлюсь!
Он подошел и встал очень близко. Запах его жасминовый, слышался ярко, будоража и горяча.
– Скажи, что ждала меня и я сойду с ума всего лишь слегка, – глухой голос волновал.
– Я ждала. Всегда жду. Илья, ты можешь мне помочь снять платье? Молния застряла, – пришлось повернуться к нему спиной и мысленно умолять содрать с меня этот шедевр!
А может Планида моя не такая уж и пакостная? Вдруг это ее подарок, первый за всю мою жизнь?
Я вздрогнула (и совсем не от страха!!) когда ощутила его горячие руки на своей спине. Застежка поддалась мгновенно! Послушалась его, Илью. Вслед за капризной молнией и платье мое послушалось. Он легко смахнул его с моих плеч, оставив меня обнаженной.
А потом неожиданный, но желанный поцелуй в шею. Настолько горячий и жадный, что я не сдержала стона удовольствия. Перестала контролировать себя и обернулась к Ильей уже демоном, встретив ответный бесовский взгляд.
И все вокруг перестало существовать, кроме него. Горячие губы на моих губах и жадные руки на моем теле.
Мы полыхнули одновременно, освещая полутемную комнату блеском дара данов. Последнее, что запомнила я, проваливаясь в любовь и страсть, это мои демонические черные вьюны– всполохи и его, Илькины, только темного золота.
Я изучила его тело ладонями. Слегка царапнула ногтями, и ему это понравилось, клянусь! Всего лишь пара мгновений понадобились мне для того, чтобы шорты его упали на пол. Я видела его желание, впитывая его красоту и силу глазами влюбленной женщины, художника и демона одновременно.
Сильный, красивый, мощный. Хочу его. И хочу сделать это сама!
Глава 5. Илья. Бесы
Обнаженная Лилит в моих руках и в моей же власти. Она полыхала демоном, заставляя и меня сиять бесом.
Я стану кем угодно, Ли, только люби меня и желай, как сейчас!
Мои поцелуи – укусы заводили маленькую сильно. Они и меня заводили! Разум я утратил, когда положил ладонь на ее живот. Почувствовал дрожь ее тела и сильный, горячий отклик. Женский. Древний.
Ну и все! Не могу больше!
Я схватил Ли и потянул к постели. Она царапнула мою спину и заговорила со мной голосом жутким и прекрасным одновременно.
– Я хочу сама. Позволь мне. Ждала долго. Не могу больше, – после этих слов я понял, демон в ней ждет моего позволения!
Да, демоница, сокрушительная суккуба, но подчиняется мне. Моя. Так почему не позволить маленькой любить меня так, как ей хочется, как ей нужно?
– Все, что пожелаешь, Ли, – она будто только этого и ждала.
Толкнула меня в постель и оказалась сверху. Быстрый, болезненный поцелуй и завеса волос, ласкающая мою кожу шелком. Двоякие, изумительно противоречивые ощущения. Нежные и болезненные одновременно! Опасные, долгожданные….
Я видел ее, ощущал. Сейчас на мне сидела демон Лилит, ослепительно красивая в своей наготе. Я вцепился руками в спинку кровати, позволив этой обольстительной суккубе делать все, что вздумается.
Она укусила меня за плечо ощутимо, и оставила влажный поцелуй на месте укуса, залечив боль. Ладони ее скользили по моей груди, по животу, выбивая из меня воздух и заставляя стонать. Ли это только подстегнуло, и ее ручка – майко оказалась на моем естестве.
Нет, я не взорвусь раньше времени! Спинка кровати под моими руками затрещала.
А Ли в это время скользила уже губами и языком по моей коже, не пропуская ни миллиметра! Полупоцелуи, полуукусы. Вот такого буйства и таких ощущений я ждал всю свою жизнь, сам не понимая того. И подарить все это могла только ОНА. Ангел и демон в одном убийственно красивом теле!
Изящные колени Ли сжимали мои бедра и я ощущал ее горячее лоно, отзываясь на близость стальной эрекцией.
Ли играла со мной, как с игрушкой и я не был против, понимая, что никогда еще не был настолько возбужден и никогда еще не ждал с таким нетерпение соития! Еще минута и я начну умолять ее взять меня! А если этого не сделает она, то я возьму ее сам, и это не будет нежным актом любви!
Она не заставила меня ждать, приняла в свое тело часть меня, и я пропал….
Я даже не мечтал о подобном! Ли была живым демоном страсти!
Спинка кровати все же треснула, так сильно я сжимал ее! Ли на мне и танцует танец свой, то ли убивая меня, то ли возрождая….
Я не выдержал, полыхнул темным, схватил Ли и подмял под себя. Не было нежности, только страсть, яростная и неукротимая! Это была схватка, бой! Но, какой упоительный!
Маленькая не сдавалась и это придавало мне сил, и не простых, бесовских! Я не знаю, что чувствовала она, но надеялся, что это было для нее так же сокрушительно, как и для меня.
Всполохи, черные и темно-золотые, кружили над нами, сметая со стен картины, сшибая лампы, скручивая легкие занавеси жгутами.
Мы не замечали ничего, сгорая в огне Безды и получая нереальное удовольствие. Я – точно!
Феерический взрыв. Долгий стон моей Ли и странное, нечеловеческое рычание, которое выдал я сам.
«Подождите, прошу!» – умолял я, сам не зная кого мысленно! Я не отдам ее стон Миру, заберу себе. Это мое и для меня. Я поцеловал Лилит и ее принял ее восторг, проглотил его и остался голоден!
Это был конец всему и начало всего! Я осознал, что любовь моя к ней и мое желание, плотское, горячее, безграничны. Это навсегда. И голод мой тоже, вечный.
Одной только Ли под силу голод мой утолить, сделать меня счастливым. Я однолюб.
Однолюб! Понимание накатило сразу после того, как очнулся я от безумного кайфа. Потому и не любил никого, и не полюблю более.
– Я однолюб, Ли. Тебе придется с этим жить. Ну, и со мной тоже, – все это я проговорил ей в волосы.
Чёрт, я точно раздавлю маленькую! Я прижимал ее к постели всем своим телом, понимая, что миниатюрная Лилит запросто может задохнуться!
Приподнялся на локтях и заглянул ей в глаза. Вы поверите мне, если скажу, что в них я увидел изумление? А я увидел! Растерялся, расстроился, заметался.
Вскочил и уселся рядом с ней. Пока шел наш изумительный бой, Ли оказалась лежащей поперек кровати и ее локоны свешивались с края постели до самого пола.
– Ли? Что с тобой? Я сделал больно? Тебе плохо? – теперь мне стало страшно!
Она изумилась еще больше и уставилась на меня, потом ее губы, полные, припухшие от моего безжалостного обращения, раскрылись и она произнесла то, что заставило меня очешуеть. В полном смысле этого дурацкого слова!
– Вот они какие, волны экстаза, – и улыбнулась так, словно я сделал ей самый большой в жизни подарок, – Илья, а так всегда? А еще раз можно?
Я даже думать не стал!
– Можно! Только теперь я главный!
После моих слов Лилит рассмеялась и протянула ко мне свои руки – майко, а я, еще очешуевший от всего происходящего, нырнул в ее объятия, как в ту пучину, из которой мне посчастливилось вытащить Лилит когда-то.
Само бунгало выдержало, но не его обстановка. Да, спинка кровати была сломана. Мелкие вещи в беспорядке, а иные и в осколках, валялись на полу. В роскошных волосах Ли прятались перышки и лепестки каких-то цветов. Еще я нашел там листок с куста самарии.
Это было уже утром, когда мы, обессилев, просто валялись в постели обнявшись.
– Эй, вы там целы? – я даже не удивился, услышав голос Жу под окном бунгало.
Все, как дома! Жаль, Антона не прихватили на свадьбу эту психическую. Он бы добавил красок этому чудесному утру своим грозным мявом!
– Пышка, иди и займись своими делами. Развлекись. Поиграй в карты. Спой песню министру финансов, – я привычно ворчал, но был непривычно счастлив, прижимая к себе обнаженную Ли и чувствуя ее улыбку своей шеей.
Она в нее улыбалась, и подумалось, что не так уж я и обессилел!
– Слава Богу, живы! А Ли? – экономка моя не входила, но и не унималась.
– Со мной все хорошо, Жу, – Ли принялась кусать меня за ухо.
– Мы всю ночь наблюдали за фейерверком! Вы хоть знаете, что бунгало светилось, как звезда Чекменёва? Подойти страшно было. Вот утром и договорились, тянуть фанты, кому выпадет идти и проверить, живы ли вы тут. Выпало Ане Волконской, но я решила, что меня Ли точно не сожрет и вызвалась добровольцем, – Жу уже улыбалась, а Ли уже добралась до моей груди.
– Иди, Жужа, скажи всем, что мы в порядке. Привет передай. Поклон. Ну и прочее разное, – не до тебя мне сейчас, пыха!
Она ухохоталась и ушла.
Ну а я…. А что я?! Догадайтесь, что делал крепкий, здоровый мужчина в постели с любимой девушкой!
Позже, мы уснули. А когда проснулись, было далеко за полдень. И снова наши бесы взялись играть нами. Это было очень здорово!
Потом мы купались и снова бесы. И так до самого вечера, пока Жу не пришла нас кормить. Вовремя, кстати! Голодный любовник не совсем то, что сейчас было нужно!
– Есетинская сила! Тут торнадо пролетел? – это был изумленный вопль Жу, когда она увидела наше бунгало! – А, поняла! Вы так бесов изгоняли друг из друга!
Она смеялась, колыхаясь, а я подумал, что «бесы» слишком часто стали всплывать в мыслях и словах. Да по фиг! Ли счастлива, и это очевидно.
Такой красивой я никогда ее еще не видел! Мы сидели за столом на террасе и я забывал есть, глядя на Ли. А голоден был, как сотня…кого? Бесов, мать их!
– Вот что, бесноватые, мне домой пора. Там Антон один. Ну, как один…. Шоси его кормит. Вроде целы оба, хоть Боскас и ругательски ругается на кота нашего. Говорит, охломон одичал и все ждет кого-то, – Жу собрала посуду и направилась к выходу, но притормозила, – Я буду вас ждать. И вот еще что… Поздравляю вас, ребятки мои. Рада видеть вас обоих такими. Дай Бог вам.
Она собралась прослезиться, но Ли побежала обнимать добрую Жу и успокоила, утешила.
С гостями мы прощаться не стали. Стадо, хоть и ехидное временами, но родное, прекрасно поняло наше желание никого не видеть и проявило массовую деликатность.
Мы остались на Корте еще на две недели. И чего только не было в эти шизофренические две недели!
Когда мы не были в постели, то нас носило по городку. Мы танцевали, пили, смеялись и занимались любовью в самых разных, необычных местах!
Демон Лилит была неутомима и мой бес отвечал ей адекватно, а иной раз и сторицей!
А потом нам пришлось уехать. Нет, ничего не случилось, просто дела. Да кому я лгу?! Я заметил, что счастливая Ли стала часто рисовать на обрывках бумаги. На песке.
Она оставила дома незавершенную работу! Я понял, что мне без разницы, где конкретно обнимать жену, на Корте или в Столице.
– Ли, едем домой, а? – она просто кивнула и улыбнулась.
Дома нас ждал душистый, теплый май и пушистый, веселый Антон. Жу, само собой. Знаете, каким был первый ее вопрос?
– Вам на полу постелить? Разломаете мебель, причпокну! – Ли обнимала кота, я обнимал Ли и было по фиг, где спать!
После веселого обеда, Жу ушла, а я принялся докапываться до Лилит.
– Данни, ты не откажешься переехать в мою комнату? Или мне прикажешь в твоей размещаться? Предупреждаю, моя кровать больше и крепче!
– Я могу жить в мастерской, – сюрприз!
– Нет, так не годится. Я не смогу отказать тебе, но прошу, будь со мной рядом. Если захочешь жить в студии, я буду жить там же.
Ли подошла и присела ко мне на колени. Я любил, когда она так делала, потому сразу обнял и зарылся носом в ее волосы.
– Иль, ты вдохновляешь меня. Всегда вдохновлял. Я не знаю, как тебе это удается, но от твоей любви я хочу рисовать. Ты знаешь, я странная. У всех Муза, а у меня Муз. Ты, – она поцеловала меня нежно, – Я буду с тобой всегда, но когда тебя не будет рядом, я стану проводить время в мастерской. Конечно, я перееду в твою комнату. Кровать там и, правда, крепче.
Через минуту кровать начала проходить краш – тест! А когда я, ближе к вечеру, уснул, Ли ушла рисовать. Я даже во сне почувствовал, что ее нет рядом, но она близко и дал любимой возможность уйти от меня в свой Мир ненадолго.
Полетели, побежали счастливые дни. Печали и грусти в них не было. Усталость, радость, понимание, веселье, но не горе, не отчаяние. Я вновь стал работать, оставляя Лилит одну дома. И не бросил привычки писать ей сообщения и посылать фото.
Ли отвечала мне всегда и тоже присылала фото. Иногда откровенные, и в такие моменты я срывался с любой встречи, переговоров и мчался к ней.
Мы встречались с друзьями. С семьей. И планировали поездку в горы Дятлова. Там, по инфо от археологов моего Центра, в одной из пещер Левого массива могли прятаться древние статуэтки Мойро. Старая легенда. Миф. Но я, как никто знал, что легенды имеют привычку оживать. И Ли с ее светящейся ладонью, была тому подтверждением. Фактом, который слегка меня беспокоил, но не настолько, чтобы я перестал верить в ее любовь.
Недели за две до конца лета, мы с Ли готовились к поездке. Она было взбудоражена и предстоящим путешествием и тем, что едет вместе со мной «искать красоту». Она, точнее ее дар, считал, что я тот, кто знает, где искать.
– Иль, а что в них такого? В статуэтках?
– Они все разные. Из камня – фой. Самый долговечный материал Мира. Но, не это главное. Их делал один человек, Мойро. И все эти творения изображают его самого. В юности, в молодости, в зрелости и так далее. Всего их двадцать. Легенда гласит, что камень– фой, не подвластен течению жизни, времени. А Мойро показал, как течет жизнь человека, как он меняется и увековечил. Если поставить статуэтки по порядку, можно увидеть Время.
Ли задумалась о чем – то и стала молчаливой. Ближе к вечеру она ушла в мастерскую, и я остался один. Бродил, скучая о ней, мысленно призывая свою птичку.
Она не позволяла мне взглянуть на свою работу. Я сходил с ума от любопытства, но обещание держал.
Стоп! А кто мне мешает закрыть глаза и быть рядом с Ли? Курица Бессонов! Нужно было раньше подумать о подобном!
Я выкопал в глубинах своей гардеробной маску для сна. Поскакал к мастерской Ли, остановился перед дверью и нацепил на глаза ткань.
– Иль, я знаю, что ты там. Еще немного и я приду к тебе! – я чувствовал, что Ли улыбается там, за дверью.
– Выходи, жестокая. Я слеп и беззащитен, – я знал, как ее выманить.
Она открыла дверь через секунду и засмеялась, увидев меня с маской на глазах.
– Хитрый дитари, – и затащила меня в свою студию.
Запах красок и Лилит. Я вдыхал его и был счастлив, как ненормальный.
– Тебе придется вести меня за руку. Не вижу ничего совершенно! Тут диван же был, где он? Усади калеку, сжалься, – ехидствовал я, но услышал нечто, что положило конец моим прохиндейским речам и развернуло бег мыслей моих градусов так на сто восемьдесят.
Шорох ткани? Ли укрывает холсты? Но, я же ничего не вижу. Зачем?
Я понял зачем мгновение спустя, когда обнаженная Ли обняла меня. Она снимала одежду!
Я знал и помнил ее тело наизусть. Каждый сантиметр. Жаль, что на коже Лилит не было ни единой родинки, я был бы счастлив помнить хотя бы одну. Иногда, я даже рисовал на Ли точки и целовал их. Она приходила в восторг от таких вот моих завихрений и становилась еще счастливей.
Сейчас ощущения мои были странными, однако и интересными. Под моими руками было роскошное тело жены, но я его не видел. Да, осязал, прикасался, ласкал, но не видел. А вот память моя, такая же как и я, идиотски влюбленная, подкидывала образы.
Вот плечи, золотистые, гладкие. Я помнил их блеск еще с Корте, когда Ли покрылась легким загаром и очаровывала меня новыми красками тела. А вот шея, ключицы. Спина, стройная и гладкая. Упругие бедра и узкие лодыжки.
Не знаю, что вселилось в меня, что произошло, но какая– то сверхнежность захлестнула меня и я любил Ли единовластно, сам, не позволяя маленькой ни единого движения, жеста или поцелуя.
Еще я слышал стон Ли, и как тогда, на Корте, в первую нашу ночь, заглушил этот божественный звук губами, сам же, отдал ей свой ненормальный всхлип апофеоза.
Потом я слушал, как бьется ее сердце и выравнивается дыхание. Удивительно, как много можно УВИДЕТЬ с закрытыми глазами.
Ли встала, судя по шороху, надела что – то на себя и сказала.
– Иль, сними повязку. Думаю, я закончила, и ты будешь первым, кто увидит мою картину «Жизнь».
Я даже полыхнул от счастья и любопытства. Конечно, сбросил повязку и зажмурился по началу, привыкая к свету. Помотал головой и открыл глаза.
Ли стояла возле мольберта, его я и не заметил, любуясь своей птичкой. Ее улыбка была нежной, счастливой. Знаете, так она улыбалась только мне! Совершенно точно!
А потом я посмотрел на картину….
На ней был Я. С Большой и Главной буквы. Был виден цветущий сад и Солнце. Весна и Воздух. Но, это обо мне и про меня.
Любимая моя, маленькая, честно? Твоя Жизнь, это Я?
Говорить не получилось. Двигаться невозможно. Я мог только подохнуть от счастья и любви сей момент, но удержало лишь одно, Лилит без меня будет плохо. Теперь я знал это наверняка. Был уверен и…на этом все. Точка.
Не знаю, что увидела на моей морде Ли, но заплакала. Лично я рыдать не стал, но запросто мог бы! Бросился к Ли, крепко обнял и начал нести чушь, как я делал всегда, когда птичка моя печалилась.
– Ах ты, гадкая. Провела глупого дитари. Я же просил картину, на которой мог бы нажиться, спустя годы, а ты что натворила? Я же не смогу это продать! Во-первых, кто купит картину с моей рожей? А во – вторых, я никогда и никому не отдам ЭТО! – и как обычно, у меня получилось заставить Ли смеяться.
Она счастливо всхлипнула мне в шею и щекотно улыбнулась в нее же.
– Иль, не сердись, я напишу тебе картин очень много. И ты продашь их, – ага, прям бегу и падаю!
Не продам. Ни одной! Выставки – пожалуйста. Но все картины я оставлю у себя. Ли – гений. И я физически не смогу расстаться с КРАСОТОЙ.
– Нет. Никогда. Я уже начал переговоры с семьей Демидова о выкупе двух твоих картин. «Мак» и «Плющ».
