Текст книги "Песочные часы вселенной. Начало."

Автор книги: Лариса Деминская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 17 страниц)

Начало

ПРОЛОГ

Когда взошло солнце, окрасив край неба розовым сиянием, Он уже не спал. Присев на камень, Он смотрел вдаль, на густой лес, на розоватые облака, слушал шелест листвы и ощущал дуновение ветра. Как долго Он не обращал внимания на такие мелочи, как облака и ветер, не замечал звезд и луны. Он просто жил, шел по жизни, подгоняя время и ища встречи с Ним, со своим Врагом. Борьба и погоня длились уже давно. Сколько дней, месяцев и лет Он, забыв о собственной жизни, покушался на чужую, мечтал обагрить его кровью свой меч. И, вот сейчас, Он сидел и смотрел на небо, дышал и не мог надышаться, ловил последние мгновения прекрасного осеннего утра, потому что его путь и погоня подошли к концу. Сегодня был последний день, и Он знал это. Знал также точно, как и то, что сегодня он убьет его. Это будет последний бой, который начался много лет назад и который должен будет завершиться именно сегодня, этим прекрасным солнечным днем.

Он вспоминал всю свою жизнь. Что в ней было хорошего? Борьба за жизнь, борьба за власть, борьба за любовь и вот уже борьба за смерть – за право убить и положить конец. Был ли Он счастлив? Пожалуй, да, потому что шел своей дорогой, не переходя дороги другим и не пропуская по своей дороге никого впереди себя.

Посмотрев еще раз на облака, Он встал. Ему предстоял последний, недолгий путь до встречи со своим Врагом. Он так много думал о нем, что успел с ним породниться. Так бывает, когда мысли слишком долго заняты одним человеком.

Войдя в лес, Он прислушался и тихим шагом, не задевая веток и кустов, двинулся вглубь леса. Особым, почти животным, чутьем Он находил малейшие следы присутствия в лесу человека. Он шел, не останавливаясь, пока не увидел своего Врага. Глядя на того,  кого он так долго искал, Он рассмеялся, громко и с удовольствием.

Враг сидел на поваленном дереве, скрестив руки на груди. Его глаза были закрыты, и казалось, он с удовольствием вдыхает пряный запах леса. Громкий смех, возникший почти из неоткуда, неожиданно, не удивил его и не заставил даже открыть глаз. Он был достойным Противником – сильным, волевым, жестоким и умным. Пока из-за деревьев не вышел тот, кто так долго его искал, Враг сидел неподвижно и спокойно. Медленно открыв глаза, он усмехнулся и смерил презрительным взглядом худую фигуру своего преследователя. Его цепкий взгляд быстро отметил износившуюся одежду, спутанные черные волосы и бледность, которая проступала сквозь смуглую кожу.

– Что смешного? – негромко спросил Враг.

– Ничего,  кроме того, что ты радуешься жизни, вдыхаешь ее запахи и греешься в ее лучах, – ответил Он.

– Долго идешь?

– Я давно иду.

– То-то я смотрю вид у тебя усталый.

– Чего  никак  не  скажешь  о  тебе, –  ответил  Он, глядя на богатую и чистую одежду, на сильную, крепкую фигуру, полную сил.

– Конечно,  я  ведь  не  утруждаю себя пустыми поисками, а живу в свое удовольствие. Что ты стоишь? Иди, садись рядом, места на этом бревне нам обоим хватит.

– На бревне места, может быть, и хватит, а на земле нет.

– Уж   не   собираешься    ли   ты   меня   убить? – наигранно и удивленно спросил его Враг.

– Ты стал догадлив.

– Разве стал? Я думал, что всегда был таким.

– Если бы это было так, ты бы давно уже понял, что я не отпущу тебя, а буду идти по твоему следу, пока не выслежу.

– За что же ты меня так сильно ненавидишь? – спокойно спросил его Враг.

– Ты мне не нравишься.

– И это все?

– Все.

– Уважительная причина.

– Да, достаточно уважительная, чтобы покончить с тобой раз и навсегда.

– Мне жаль тебя. Ты выбрал для себя непосильный и неблагодарный труд. Убив меня, ты ничего не добьешься. Меня убить можно, но идею убить нельзя.

–  Что ты называешь идеей, Дьявольское отродье?

– Идеей я называю веру людей, их жизненные законы, их слабости и пороки. Все это, вместе, образует нечто, что доминирует над идеей таких, как ты. Чтобы доказать тебе это, я могу спокойно выпить яду прямо сейчас, на твоих глазах. Но с моей смертью не уйдут ни мое имя, ни мои идеи.

– Ты стал болтлив, должно быть стареешь. Не надейся, что купишь меня своей бравадой. Никакого яда у тебя нет, разве что какое-нибудь зелье, которым ты поишь легковерных дурачков. Ты боишься меня, хоть и хочешь казаться бесстрашным и безразличным к выбору – жить или умереть. Даже если  с земли уйдешь только ты, уже станет легче, и птицы будут в этом лесу петь громче.

– Ну, раз птицы будут громче петь, – сказал его Враг, вставая с бревна, – тогда, конечно, ты можешь вызвать меня на поединок. Только, одолеть меня тебе все равно не удатся, ты слишком устал в своих скитаниях. Надоел ты мне, идешь по следу, словно пес за лисой. Я ждал тебя сегодня. Сидел вот тут и ждал, когда ты, к своей огромной радости, меня найдешь. Давай, вынимай свой меч, если он у тебя не заржавел совсем, и сразись со мной. Я ждал этого боя, так же долго, как и ты.

С этими словами Враг выхватил меч, и перебросил его из одной руки в другую. Его могучая фигура излучала зло и ненависть…

Бой длился долго, он был яростным и отчаянным, словно они сражались не за одну жизнь, а за несколько. Казалось, они остановятся только тогда, когда изрежут друг друга мечами на куски. Когда силы Врага изменили ему, на его лице удивление быстро сменилось страхом, потому что он видел, как его противник, пропитанный потом и кровью, падал и поднимался, словно не чувствовал ран и боли. Сделав невероятное, нечеловеческое усилие Он ударил своего Врага мечом в грудь и тут же почувствовал ответный удар…

Враг упал на одно колено. Сквозь хрипы, вырывавшиеся из груди Врага, Он услышал слова:

– Я ошибся, Господи, он не должен был…

Произнеся эти слова, он услышал такой же хриплый стон в ответ:

– Я передам Господу твои слова.

Открыв тяжелые веки, Враг увидел над собой сияние. Сияние окружало его противника, который стоял, пошатываясь, тяжело дыша, а его фигура медленно растворялась в золотом облаке.

Враг зажмурил глаза и открыл их снова. Жизнь дарила ему свои последние минуты, и возможность увидеть того, с кем он боролся долгие годы. Вместо щуплой фигуры он увидел над собой высокого молодого человека. Вместо слипшихся от пота и крови черных волос – по плечам молодого мужчины струились густые, светлые волосы, от которых исходило воздушное сияние. Карие глаза, стали голубыми, большими, несколько необычной для человека формы. За спиной у молодого мужчины были большие белые крылья.

– Кто ты? – прохрипел свои последние слова Враг.

Его душа уже покидала бренное тело, но словно сжалившись над ним, успела шепнуть его почти потухшему сознанию имя его победителя. Душа всегда знает больше самого человека и видит истинное лицо живущих на земле существ.

Видение с большими белыми крыльями возникло на минуту и исчезло вместе с последним мгновением жизни Врага. Враг был мертв, поэтому не увидел, как смертельно раненый последним ударом меча, его противник упал лицом в траву и больше не поднялся.

Они погибли вместе, выполнив свое предназначение.

Маленькая, воздушная девушка, которую называли Эйла, с розовыми волосами, заплетенными в тугие косички, стояла в большом зале и заворожено смотрела на идущих Небесных Воинов.

– Новенькая? – услышала она над своим ухом, и оглянулась.

Рядом с ней стояла такая же девушка  в зеленом платье и с зелеными косичками.

– Нет, – ответила Эйла, – но не могу привыкнуть. Как только вижу их, просто сил нет идти. Стою и смотрю.

– Понимаю, слишком много  энергии исходит от них. К тому же, сейчас они собрались в полном составе.

– Как они прекрасны, – произнесла Эйла, сложив на груди маленькие ручки, – как бы мне хотелось быть на их месте.

– Ты выбрала для себя плохое желание. Они прошли долгий и тяжкий путь, прежде чем стали Небесными Воинами.

– Тогда, хотя бы заговорить с ними, но они, должно быть, и смотреть на меня не станут.

– Кто знает, может быть, они тебя и заметят. Я, правда, сама никогда к ним близко не подхожу.

– Почему? – удивленно спросила Эйла

– Не люблю, когда на меня смотрят сверху вниз.

– Они слишком высокого роста.

Между тем Небесные Воины продолжали свое шествие по огромному залу, с прозрачным куполом вместо потолка, сквозь который были видны огромные голубые звезды.

– Видимо,   сегодня   должно   состояться   очень   важное совещание, посмотри, как они одеты, – сказала собеседница в зеленом платье.

– Я только однажды видела их с крыльями, это так красиво, – восторженно произнесла Эйла.

– Еще бы. У нас с тобой таких крыльев не будет. Но я согласна носить и свои, – сказала она и пошевелила за спиной маленькими, серенькими крыльями.

– Да, но ихкрылья…

Воины шли в полном своем обмундировании и за спиной у каждого из них были сложены большие крылья разных цветов, от которых шло сияние. Высокого роста, атлетически сложенные, они шли, казалось, не касаясь пола. Их строгие, мужественные лица были молоды, несмотря на прожитые тысячелетия своих и чужих жизней. Величие и сила, исходившие от них, поражали и вызывали уважение.

– И,  все-таки,  в  моей  душе  есть надежда, – тихо сказала Эйла.

– На что? – насмешливо спросила девушка в зеленом платье.

– Ведь, среди них есть женщины, может быть, когда-нибудь и я…

–  Вот им я особенно не завидую.

–  А, как ты думаешь, почему их собрали всех вместе?

– Видимо, наш Правитель задумал серьезные перемены во Вселенной.

– Боюсь я таких событий.

– Почему?

– Я   бывала   на   других   планетах,   когда   на    них происходили глобальные изменения. Это страшно.

–  Привыкнешь.  Ну,  что, так и будешь здесь стоять?

– Так и буду. Меня должны вызвать для объявления нового задания.

– Везет тебе. А я все дома. Ладно, желаю удачи, – сказала собеседница и быстро исчезла.

Оставшись одна, Эйла села на скамеечку, которая возникла в воздухе рядом с ней, и сложила свои ручки на коленках. Ее большие серые глаза мечтательно смотрели сквозь купол на мерцающие и далекие звезды. Время остановилось, замерло и позволило ей думать о сокровенных желаниях, которые жили в ее душе и не давали ей покоя…

Остановившееся время, вдруг, вздрогнуло и понеслось. Неожиданно, для замечтавшейся Эйлы, рядом возникла высокая фигура одного из Воинов. Вскрикнув от неожиданности, она вскочила со своего стульчика, который тут же исчез в воздухе.

Небесный Воин внимательно смотрел на милое существо с розовыми косичками и чему–то улыбался.

– Ты ждешь своего вызова? – спросил Воин.

Она кивнула.

– Я сообщу тебе о твоем новом задании. Пойдем со мной.

– Вы? – тихо прошептала девушка, завороженно глядя на Небесного Воина, который, хоть и смотрел на нее сверху вниз в силу своего высокого роста, но, словно, был с ней на одном уровне.

– Ты  когда-нибудь  была  на  Земле? – спросил Небесный Воин.

– Из  Солнечной  системы?  –  переспросила  Эйла,  и  ее маленькие крылья за спиной вздрогнули.

– Да, из Солнечной системы, – подтвердил Воин.

– Я была там.

– Тебе понравилась эта планета?

– Нет.

– Ничего не поделаешь, придется посетить ее еще раз.

– С   вами?  –   спросила   девушка   и  ужаснулась собственной смелости.

– Со мной, – ответил Воин и улыбнулся.

Эйла зажмурилась и прижала ручки к груди, из которой вырывалось ее маленькое сердечко.

– Ты испугалась? – строго спросил ее Воин.

– Нет, я обрадовалась.

Воин неопределенно хмыкнул.

– Хорошо,  нам  пора  идти, – сказал Воин.

Он взял Эйлу за руку, они растворились в воздухе.

Небесный Воин стоял на вершине снежной горы и смотрел вниз. Он прибыл сюда для того, чтобы выполнить свое очередное задание. Ему и прежде приходилось бывать на этой планете, и сейчас, глядя вдаль, он думал о том, что всего неполных двести лет отделяют его от того времени, когда он в последний раз был здесь. Это было воплощение в человека, гонимого по жизни вперед в борьбе за свои идеалы и погибшего со своим Врагом в один день. Прошло почти двести лет, и он снова прибыл на Землю, но уже с совершенно другой миссией.

Вокруг него сверкал ослепительный снег, но Небесный Воин не зажмуривал глаз потому, что его глаза могли смотреть даже на Солнце. Земля изменилась за время его отсутствия, но люди остались прежними. Он смотрел сквозь время и видел, что пройдет еще много сотен лет, прежде чем человек начнет меняться. Но до тех пор произойдет еще много горестных и радостных земных событий.

Воин переключил свое внимание на настоящее. Время, в которое он прибыл, было неспокойным, тяжелым, голодным и враждебным. Ему предстояло здесь родиться и жить. Выполнив свою миссию, он вернется вновь в свое тело и в свой Мир. Задачи, которые стоят перед ним и средства их выполнения он забудет и вспомнит о них только тогда, когда ему исполнится двадцать пять лет. А до тех пор он будет жить простой человеческой жизнью, перенося все тяготы этой жизни, не зная и не помня, кто он такой. Понимание и память вернутся к нему постепенно, удивляя человека, которым ему нужно будет стать и, заставляя постоянно сомневаться в себе и своих возможностях.

Он оставил свой дом, который будет жить без него своей жизнью, заботясь о себе сам. Дом сам будет ухаживать за его любимыми цветами, и заботиться о животных, которых он привозил домой из своих многочисленных походов.

Воин вспомнил, какими восторженными глазами смотрела на него маленькая Эйла с розовыми косичками. Она мечтала стать Небесным Воином, в мыслях ей представлялась его жизнь, полная романтики и приключений. Не дано ей было знать о сути всей его жизни.

Воин снова посмотрел вдаль и увидел своих будущих родителей. Сутулый, угрюмый отец, который целыми днями работал, чтобы прокормить свою семью. Уставшая, нездоровая мать, сидящая сейчас на кухне, положив руки на свой большой живот. Она и не подозревала о том, кого родит завтра ближе к полудню. Видел двух своих братьев. Один из них умрет вскоре после его рождения, а другой так и останется для него чужим и не взлюбит его потому, что будет считать не таким как все.

День клонился к закату. Небесный Воин был спокоен, для него еще одна прожитая в чужом мире жизнь, это всего лишь одно из заданий. Воин повел плечами, свободными от крыльев и с сожалением посмотрел на свои доспехи и оружие, с которыми ему придется сейчас расстаться. Впрочем, когда бывало нужно, Воин мог поражать и убивать голыми руками и на расстоянии.

Глядя на белоснежный снег, покрывающий землю, Воин подумал:

– Здравствуй, новая жизнь.

Вздохнув, Воин шагнул с вершины горы, покрытой снегом, вниз…

1

Крики толпы становились все злобнее и громче, казалось, что все эти люди хотели убить его. Он закрыл уши руками и побежал. Ноги скользили по снегу, он спотыкался и падал, поднимался, вставая на колени, но не отнимал ладоней от головы. Он боялся, что эти крики ворвутся в его сознание с новой силой, оглушат настолько, что сердце его не выдержит и разорвется на куски.

– Пусть каждый кусочек моего сердца достанется этим людям, – думал он, продолжая бежать, – пусть так и будет. Я любил всех этих людей, любил преданно, просто потому, что не мог иначе. Пусть моя любовь останется с ними. Я ни в чем не виноват. Люди, я ничего не сделал для вас плохого.

Но, люди, которых так любил этот, еще молодой человек, изгнали его, не дав даже сказать что-либо в свое оправдание. Он бежал все дальше и дальше. Крики давно уже остались позади, но он боялся отнять рук, боялся оглянуться, потому что надеялся, что она побежит за ним вслед. Наконец, он устал, сердце его бешено стучало, дыхание прерывалось.  Он остановился, опустил руки и услышал тишину, только карканье ворон доносилось откуда-то сверху.

Оглянувшись, он увидел, что город остался позади, вокруг была равнина, покрытая белым снегом. Редкие черные деревья покачивали своими скрипучими ветвями и, как будто, вздрагивали каждый раз, когда очередной черный ворон усаживался на них.

Молодой человек отдышался и почувствовал холод. Ветер развевал его бедный плащ. Начал падать снег и его длинные черные волосы вскоре стали седыми от снега.

– Мама, – подумал он, – только ты у меня и осталась. Ты никогда не прогонишь своего сына, никогда не станешь бранить меня. Ты всегда будешь любить и защищать меня, как в детстве.

Еле передвигая ногами, он побрел к той единственной женщине, которая навсегда останется в его сердце. Быстро темнело, равнина сменилась рощей. Деревья обступали его, надвигались из темноты, словно призраки, но он продолжал идти. Пройдя еще немного, он резко остановился.

– Наконец, я пришел к тебе, мама, – прошептал он.

Его ноги подкосились, и он упал. Уткнувшись в снег лицом, он обнял землю и заплакал.

– Встань с земли, сынок. Нельзя лежать на земле.

– У меня нет сил.

– Ты должен подумать о своем здоровье.

– Мне оно больше не нужно.

– Ты, что говоришь, сын?!

– Мама, они прогнали меня, они кричали мне в след, чтобы я убирался и никогда больше не приходил. Мне больше некуда идти.

– Ты должен бороться за свою жизнь.

–  Зачем она мне?

– Ты   должен   бороться   ради   себя и ради той девушки, которую ты любишь.

– Она больше не любит меня. Она была среди тех, кто гнал меня.

– Тогда борись ради самой жизни!

– У меня нет больше сил.

– Если ты сейчас же не встанешь, ты замерзнешь здесь.

– Как бы я хотел уснуть и, проснувшись, снова увидеть тебя. Снова обнять мою маму, ощутить, как твои руки гладят меня по волосам. Мама, как мне плохо…

Рыдания сотрясали одинокую фигуру, которая медленно покрывалась снегом. Снег падал крупными хлопьями, опускаясь на человека, лежащего на могиле своей матери. Сумерки все больше сгущались, и кладбище погружалось во тьму.

Он очнулся оттого, что кто-то хлопнул его по плечу. Оторвав от снега запорошенную голову, он посмотрел вокруг. Никого не было.

– Не для того, я прожила такую тяжелую жизнь и умерла молодой, чтобы мой сын замерз на моей могиле. Встань и иди.

– Куда?

– Тебе   нужно   сейчас   спасти   свою жизнь. Какой ценой – решай сам. Но, если ты погибнешь этой ночью, моя душа будет страдать вечно, – последние слова донеслись до его сознания уже издалека.

Заледеневшими руками он уперся в землю и встал на колени.

– Хорошо, мама, я сделаю так, как ты хочешь.

Еле поднявшись на ноги, он оглянулся. Рядом росло большое дерево. Негнущимися ногами он добрел до него и увидел, что нижние ветви расположены низко. С большим трудом он взобрался на это дерево и уселся на широкой ветке.

– Возможно, я здесь и не замерзну, – подумал он, – хотя…

Он улыбнулся, представив себе, как кто-нибудь увидит его мертвое тело, сидящее на дереве. Но мысль о матери заставила его подавить улыбку. Прижавшись всем телом к широкому стволу, он старался согреться, словно было возможно получить тепло от дерева, когда-то согретого летними лучами солнца. Глаза закрывались, очень хотелось спать. Но он понимал, что, если сейчас заснет, то никогда больше не проснется.

– Мне бы только эту ночь пережить, – думал он, – а там жизнь покажет. Если Богу будет угодно, я уйду с этой земли вслед за матерью, и ее душа не будет по мне страдать. Только бы пережить ночь…

Но силы оставляли его. Медленно, медленно, по каплям уходила из него жизнь, замерзая и падая на землю белыми снежинками. Его глаза сомкнулись, и холодная тяжесть легла на сердце…

Раздавшийся крик женщины настолько удивил его, что он резко дернул головой, прижатой к дереву. Это резкое движение болью пронеслось по его телу. Было уже совсем темно, только луна выглядывала из-за несущихся по небу снежных облаков. Все кладбище осветилось лунным светом, и он увидел закутанную фигуру, с развевающимися волосами. Женщина махала в воздухе руками и кричала.

– Что это? – подумал он.– Неужели я грежу?

Но несмолкающий крик заставил его поверить в то, что это реальность.

– Ты меня слышишь? Эй, ты, очнись, если не хочешь, чтобы я залезла на дерево и столкнула тебя на землю.

– Кто ты? – захотел он крикнуть, но вместо крика у него получился шепот.

– Ты что-то сказал? – не унималась женщина. – Спускайся.

– Я не могу, замерз, – чуть погромче сказал он.

– Что,   что?       А…     ты,     видно,    замерз.  Разожми руки и сваливайся, под деревом столько снега, что ты не убьешься.

Он пошевелился, убедился в том, что его руки гнутся и начал спускаться с дерева.

– Еще чего, свалиться, словно мешок. Нет, я, уж, постараюсь спуститься сам.

Ему это почти удалось, он упал только с последних веток. Молодой человек сидел на снегу и смотрел на приближающуюся фигуру, которая оказалась молодой девушкой.

– Вставай, нельзя сидеть на снегу, – строго сказала девушка, и ему показалось, что это сказала ему его мать.

Пошатываясь, он поднялся.

– Держись за меня и иди.

– Куда? Ты кто? – спросил он.

– Пойдем со мной, здесь недалеко. Я здесь живу.

– На кладбище? – удивленно спросил он.

– Ты хочешь замерзнуть или идти со мной? Умереть на кладбище и переночевать на кладбище – это очень разные вещи. Решай, – спокойно сказала она.

– Хорошо, я пойду.

Она хмыкнула, и они пошли. Довольно скоро, он увидел небольшой домик, вокруг которого росло много деревьев. Девушка открыла дверь, пропустила его вперед, и он оказался в маленькой, но очень теплой комнате.

– Отец, я нашла его на дереве, – сказала она.

Он увидел в комнате пожилого человека, который сидел за столом и делал какие-то заметки в тетради. При появлении гостей, пожилой человек поднял голову и посмотрел на них.

– На дереве? – переспросил он.

– Да,   он,   по-видимому,   решил   на   нем   переночевать, – ответила дочь.

– Проведи его  к огню, – сказал отец дочери. – Вам нужно согреться, – обратился он к гостю, – горячий ужин и хороший сон, вот, что вам сейчас нужно.

Уже засыпая, гость не переставал бормотать слова благодарности.

2

Утро принесло гостю неожиданное открытие того, что он спит у очага, в котором догорали угли. В комнате никого не было. Набросив на себя плащ, он вышел из дома.

– Уже проснулись? – услышал он за своей спиной и обернулся.

Он увидел молодую, красивую девушку, с несколько необычными чертами лица, которая шла к нему с охапкой хвороста.

– Это вы меня спасли? – просил он.

– Я, – ответила девушка.– Как вас зовут?

– Мартин.

– А меня – Лиззи. Что вы забыли ночью на кладбище? – спросила она.

– Мне некуда было идти, – ответил он.

– Как так? Откуда вы взялись? – удивилась девушка.

– Я жил в городе, но вчера… – он запнулся.

– Ну,   –   девушка   подошла   к   нему   почти   вплотную и, перехватив свою вязанку, с любопытством заглянула ему в лицо, – ну, так, что случилось вчера?

– Словом,     мне     нельзя     возвращаться.    Моя мать похоронена здесь. Мне некуда и не к кому было идти, поэтому вчера ночью я пришел сюда.

– Вы – преступник? – с восхищением спросила девушка.

– Нет, я не преступник, я не совершил ничего такого, что могло бы считаться преступлением.

– Ну, как хотите, можете хранить свою тайну, – пожав плечами, девушка пошла к дому. – Идемте. Вы, наверное, голодны, я покормлю вас, – сказала она ему, не оборачиваясь.

Он послушно пошел следом.

– Скажите, кто вы, чем здесь занимается ваш отец? – спросил он.

– Мой отец – смотритель этого кладбища, – ответила девушка и остановилась.

–  А вы? Вы тоже живете здесь? – удивленно спросил он.

–  Ну, да, – ответила девушка.

– И вам здесь не страшно и не скучно? Что здесь делать такой молодой девушке, как вы? – удивился он.

– Нет, мне не страшно. А работы всегда хватает.

– Но вы не можете не нуждаться в общении молодых людей, здесь же никого не бывает, а погребение – не повод для знакомства и общения.

– В общем, вы правы. Я жила некоторое время в городе, из которого вы сбежали вчера, работала у разных людей, но мне эта работа не по душе. И я вернулась к отцу.

– Ваш отец давно работает смотрителем? – спросил он, рассматривая ее лицо и стараясь понять, что ему кажется в нем таким странным.

– О, иногда мне кажется, что уже целую вечность, – ответила девушка и рассмеялась.

– Давайте, я вам помогу, – сказал он и забрал у девушки охапку хвороста. – Я очень благодарен вам, если бы не вы, сидел бы я сейчас на дереве, пугая ворон, – сказал он, улыбаясь.

– Не пугая, а скорее привлекая, – поправила она его.

– Что?  А,  ну,  да,  это  все  так страшно. Смерть, вообще, страшна.

– Вы думаете? – с улыбкой спросила девушка.

– Вы, конечно, уже привыкли, а я до сих пор содрогаюсь при воспоминании о том, как умирала моя мама, – с грустью сказал он.

– Ваша мама долго болела? – с участием спросила девушка.

– Нет, все случилось как-то вдруг, очень неожиданно для меня. У нее появилась слабость, она слегла и угасла, быстро, как зажженная свеча. Она понимала, что умирает и все время, пока у нее были силы говорить, давала мне советы. Словно, хотела уберечь меня от всевозможных бед на всю жизнь. Мне почему-то кажется, что ваше лицо мне знакомо. Вот только я никак не пойму, где я вас видел.

– На кладбище, – сказала девушка и улыбнулась.

– Нет, не здесь, это точно. Мне кажется, что я видел вас во сне, в очень длинном, страшном сне.

– Что  вы,  просто  вчера  вы  слишком  много пережили. Пойдемте, нужно подбросить хворост в огонь, а то очаг совсем остынет.

– Да, да, – задумчиво ответил он, и они вошли в дом.

3

– Что же вы намерены теперь делать? – спросил его вечером того же дня отец девушки.

– Пойду  искать себе работу и жилье.

Девушка выразительно посмотрела на отца. Тот, заметив, ее взгляд, слегка кивнул ей головой и сказал гостю:

– Если вам нужна работа, я могу вам ее предложить.

Гость удивленно спросил:

– Вы? Какую?

– Моим помощником. Лиззи уже сказала вам о том, что я – смотритель этого кладбища?

– Да,  –  растерянно  ответил  Мартин,  который никак не ожидал такого предложения.

– Моя дочь рассказала мне о вашем разговоре. Вы простите ей ее болтливость. Но я понял, что вы попали в сложное положение, а мне как раз нужен помощник. Так, почему бы вам здесь не остаться, по крайней мере, на зиму, а там видно будет. На самом деле, в этой работе нет ничего страшного и плохого, ведь кто-то должен следить за порядком на кладбище.

– Ваше предложение для меня очень неожиданно. Но я благодарен вам за желание мне помочь. Еще вчера утром я жил своей жизнью, а уже сегодня оказался здесь, – сказал с иронией Мартин.

– Я сам не скоро привык к этой работе. Но потом понял, что эта работа ничуть не хуже любой другой.

– Вы знаете, я должен подумать, извините меня, но я хотел бы немного пройтись, – сказал гость.

– Конечно, – сказал отец, – здесь не парк, но можно найти хорошие места для прогулки.

Гость вышел из дома и вздохнул с облегчением.

– Какое может быть согласие, – подумал он, – нужно проститься с мамой и уходить отсюда.

С этими мыслями он быстро шел к могиле, и, чем ближе он подходил, тем легче ему становилось. Был тихий безветренный вечер, звезды на небе спокойно мерцали, а лунный диск освещал все вокруг голубым светом.

Подойдя к могиле, он с удивлением увидел, что на ней лежат еловые и рябиновые ветки. Вместе они создавали красивое сочетание зеленого и красного цветов, хотя и теряли свою привлекательность в сумерках вечера. Он оглянулся на дом смотрителя.

– Спасибо тебе, – прошептал он, обращаясь к девушке, потому что кроме нее больше некому было это сделать. – Только, откуда ты узнала, где ее могила?

Подойдя ближе, он прошептал:

– Добрый вечер, мама. Я остался жив. Чудо спасло меня.

– Как я рада этому, сын. Теперь ты проживешь долгую и хорошую жизнь.

– Может быть… Кто это может знать?

– Я знаю. Здесь лучше начинаешь понимать жизнь.

– Я  пришел  проститься  с  тобой, мама. Не знаю, когда я приду к тебе снова. Может быть, никогда.

– Ты уходишь? Ты не хочешь принять помощь спасших тебя людей?

–  Да,    я    знаю,    что    поступаю неразумно. Но я не могу оставаться на кладбище. Здесь всюду смерть.

– Думаешь, среди людей – жизнь?

– А, что же еще?

– Жизнь    и    смерть   –   две    величайшие  иллюзии человечества. Не торопись с отказом. Я чувствую, что, если ты уйдешь, твоя жизнь снова может оказаться в опасности.

Он задумался, и его сердце наполнилось ощущением чего-то важного и хорошего. Он поднял голову и посмотрел на луну. Ему, вдруг, показалось, что луна придвинулась к нему ближе. Мечтательность овладела им. Непонятно отчего, к нему пришла уверенность в том, что он нашел то, что искал всю свою сознательную жизнь.

4

Мартин не спеша шел  к дому смотрителя, но, то и дело, останавливался. Остановившись в очередной раз, он задумался над сказанными матерью словами.

– Вы, я вижу, не боитесь ходить здесь ночью? – услышал он и оглянулся.

За его спиной стоял Смотритель.

Немного помолчав, он ответил:

– Нет. Здесь похоронена моя мать.

– Ваша мама? – удивленно спросил Смотритель.

– Да. Я хотел проститься и сказать ей… впрочем, это не важно.

– Позвольте мне дать вам совет. Если вы хотите о чем-либо поговорить с умершим человеком, для этого вовсе не обязательно идти к его могиле.

– Да?

– Да.  Попробуйте,  и  вы  в  этом убедитесь. Кстати, как собственно вы говорите с вашей мамой?

– Странный вопрос. Мысленно или вслух.

– И она слышит вас?

– Конечно, слышит, она отвечает мне.

– Отвечает? – спросил Смотритель, и голос его стал, вдруг, строгим. – И, как вы слышите ее ответ?

– Мысленно. Я не слышу ее голос, но ее ответ возникает в моей голове.

– А вы уверены в том, что вам отвечает именно ваша мама?

– Я не понимаю вас. Конечно же, это она. Кто же еще может мне ответить? Ведь, я обращаюсь к ней, а не к кому-то еще.

– Вам, должно быть, кажутся странными мои вопросы. Но, поверьте, они важны, и их смысл вы поймете несколько позже. Вы рассказывали кому-либо о том, что слышите ответы вашей мамы?

– Н-нет, – запнувшись, ответил Мартин.

– Вы   рассказали   об   этом   человеку,   которому  очень доверяли. Но отношение этого человека к вашей откровенности было таким, что теперь, отвечая на мой вопрос, вы солгали. Вы не привыкли лгать.

– Откуда вы знаете о том, что я не привык лгать? – настороженно спросил Мартин.

–  Вы запнулись, когда ответили.

– Да, я не привык лгать. И я говорил об этом с девушкой, которую любил, – тихо произнес он.

–  Вам  прежде  трудно  жилось,  и вам  непросто будет жить дальше.

– Почему?

– Потому, что прежде люди сторонились вас, теперь вы будете сторониться людей.

– Вы говорите со мной так, словно знаете, что со мной было, и что со мной будет.

– Вы любили свою маму?

– Очень любил. Я не могу спокойно думать о том, что она лежит здесь, в могиле, в холодной земле и… эта земля просачивается сквозь доски ее гроба, падает ей на лицо, на руки. Она была такой доброй, красивой, очень любила чистоту, у нее были такие горячие руки…

– Довольно, – строго сказал Смотритель. – Такими мыслями и подробностями вы доведете себя до нервного срыва.

– Нервного срыва? Что означают эти слова?

– Слова, быть может, вам и не понятны, но дело не в этом. Чтобы успокоить вас раз и навсегда, запомните следующее: никто из людей в могилу не попадает. Здесь, в холодной земле, нет вашей мамы, и никогда не было. Потому, что в могилу попадает только тело. А человек – это не тело, а его душа и его сознание.