Текст книги "Песочные часы вселенной. Начало."

Автор книги: Лариса Деминская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 17 страниц)

– Это она нарочно нам гадости наговорила, – сказала Таира.

– Зачем? – спросила Ани.

– Из зависти, – решительно ответила Таира.

– Вы думаете? – с надеждой спросила Юнона.

– Конечно, ну, посуди сама. Какой я солдат?– сказала Рина.

– Действительно, – с надеждой сказала Юнона.

– А я так ничуть не расстроилась. Я точно знаю, что мой ребенок родится, и у него все будет хорошо, – сказала Таира.

– Да, давайте забудем все то, что нам сейчас наговорили. Будем считать, что мы не встречали этой гадалки.

Четыре подруги пересекли маленькую улочку, прошли по еще одной площади и затерялись среди толпы горожан, которые радовались празднику, лету и просто жизни.

36

Повелитель Добра закончил свой рассказ, который поразил Рину и Таиру. Они вновь пережили события далекого прошлого, которые болью отозвались в их сердцах. Агенты не стали говорить Повелителю о том, какие воспоминания они только что пережили. Они только с горечью подумали, что все предсказания гадалки  с точностью сбылись.

Повелитель задумался и замолчал.

– Что же было с вами дальше? – спросила его Рина. – Вы помирились?

– Да, вы не рассказали нам самого главного? – подал голос Призрак.

– Мы совершили серьезную ошибку, за ней последовали другие, и, в результате, мы расстались. Расстались врагами, которым нет примирения в этой жизни. Может быть, когда-нибудь, но не теперь.

– Но, почему? – удивилась Таира. – Я думаю, что вы не обидели Гиннию настолько, что вас нельзя было бы простить?

Повелитель посмотрел на Таиру и горестно улыбнулся.

– К своему стыду я именно так и сделал. Меня нельзя простить. Я себя не простил.

– Что же это может быть такое? – с любопытством спросила Рина. – Ведь она вас любила.

– Да, любила. Но ее любовь погибла вместе с той Нией, которую я когда-то знал. Я вижу вам очень любопытно узнать, как это произошло? Я расскажу вам.

Как я вам уже говорил, мы с моими товарищами, с такими же самоуверенными и отчаянными, как я, глупцами, решили отправиться в поход за злым волшебником по имени Ундорд. У меня не было личной неприязни к этому волшебнику, я даже мало знал о нем. К несчастью, слишком мало, иначе, я бы не стал участвовать в этой затее. Да, что там говорить, никто из нас не имел личных обид на Ундорда. Это было просто ребячество. Ния очень переживала за меня, ей хотелось быть рядом со мной, но я был против этого. Хотя в то время участие девушек в походах не было редкостью, многие смелые девушки наравне с мужчинами добивались победы в своих путешествиях. Но, я… я не хотел делить свой успех с Нией. Мне не понравились слова таинственной прорицательницы часовни о том, что Ния должна быть равной мне, должна быть рядом. Я так не считал.

Итак, через два дня после предсказания наш немногочисленный отряд отправился в поход за головой злого волшебника Ундорда. Это был тяжелый путь по каменистой дороге, которая вела нас в горы. Мы поднимались все выше и выше, и, наконец, наш подъем завершился. Перед нами была вершина горы, которая имела слишком гладкую поверхность. Видимо, кто-то помог природе соорудить ровную площадку, на которой мы увидели  зеленый сад. Деревья словно висели в воздухе, а на зеленых раскидистых ветвях росли неизвестные нам плоды. Несмотря на красоту деревьев, в целом впечатление создавалось отталкивающее. Никто из нас не знал, куда идти дальше. Но отступать нам было некуда, и мы пошли по гладкой поверхности вершины. Приблизившись к деревьям, мы увидели, что растут они на самой обыкновенной почве, что между деревьями зеленеет сочная трава, и нет никаких намеков на то, что этот удивительный сад висит в воздухе на вершине горы. Я прикасался к листве деревьев, она была настоящей. Когда я оглянулся назад, то уже не увидел той тропинки, по которой мы поднялись сюда. Мои товарищи, казалось, совсем забыли о цели нашего похода. Они ходили между деревьями, срывали плоды и с аппетитом их ели. Я понял, что здесь действуют какие-то волшебные чары, и мне очень не хотелось бы, чтобы волшебник справился со мной как с ребенком, подсунув вкусные фрукты, которые затуманили бы мой разум. Между тем, моих товарищей клонило в сон, они ложились под деревьями, устраивались поудобнее, и засыпали. Все мои просьбы встать и идти дальше ничего не дали. Они отвечали мне, что устали и имеют право отдохнуть. Спустя какое-то время я остался один, все спали. Я не знал, что мне делать. Оставить моих товарищей и идти дальше? Или остаться и следить за тем, чтобы с ними ничего не случилось. Я стоял в нерешительности и думал, когда услышал какой-то звук. Этот звук был совсем рядом. Он не встревожил меня, не заставил волноваться, это был какой-то мирный звук, и я пошел посмотреть на его источник.

Пройдя немного, я увидел человека, который спиливал с деревьев сухие ветки. Вид этого человек был таким обычным, мирным и безопасным, что я подумал о том, может ли здесь, вообще, что-нибудь причинить нам вред? Человек, между тем, спокойно работал и складывал ветки в плетеную корзину, стоящую под деревом. Одет этот человек был так, как одеваются обычно садовники. Его седые длинные волосы были заплетены в косу, лицо было смуглым, словно он много времени проводил на солнце.

Заметив меня, он кивнул мне и продолжал свою работу. Я подошел к нему поближе.

– Вы, я вижу, издалека? – спросил меня он.

– Да, – ответил я, гадая о том, кто этот  человек.

– Дорога сюда не из легких. Что привело вас в наши края?

– Я… мы ищем Ундорда, – ответил я.

– Ундорда? – переспросил он и, положив маленькую пилу в корзину, повернулся ко мне. – Это я, – сказал он и вытер руки о свой передник.

Я не знал, что и сказать. А Ундорд продолжал.

– Ну, что же, пойдемте в дом, – сказал он и указал рукой вдаль. – Вы проделали длинный и сложный путь, должно быть, устали.

Я был поражен. Признаться, я плохо представлял себе, каким должен быть злой волшебник. Но я меньше всего ожидал увидеть его именно таким. Я оглянулся назад посмотреть, как там мои товарищи. Ундорд увидел, куда я смотрю, и сказал:

– Вы пришли не один. Оставьте их, пусть поспят, они, ведь, устали с дороги. Проснутся и присоединятся к вам. Пойдемте, – сказал волшебник и, оставив свою корзину под деревом, зашагал среди деревьев. Я пошел за ним, переживая сложные чувства. Вскоре мы подошли к небольшому двухэтажному каменному дому, вокруг которого зеленели лужайки и цвели цветы.

– У вас очень красиво, – искренне сказал я.

– Вам нравится? – спросил волшебник, и в его голосе была радость. – Я, знаете ли, не силен во всех этих садовых премудростях, и очень горжусь, когда у меня что-либо получается.

Мы вошли в дом, и я увидел просторный холл с большим ковром посередине, на второй этаж вела лестница. Каменный камин потрескивал горящими дровами.

– Я живу один. Так и не женился. Женщины меня недолюбливали. Обидно. Вот теперь приходится проводить все свои дни в одиночестве.

– Почему вы поселились вдали от всех, в горах?

– Видите ли, мои предки жили здесь многие годы, вот теперь и я живу в нашем фамильном доме. Если вы проголодались, у меня найдется, чем вам накормить. Пойдемте.

Волшебник прошел в столовую, в которой стоял большой стол, накрытый скатертью. Стоящий рядом шкаф сверкал посудой.

– У вас такой порядок. У редкой хозяйки бывает такая чистота, – невольно сказал я.

Волшебник усмехнулся.

– Не приписывайте этого мне. Сам я бы с этим ни за что не справился бы.  Только волшебство меня и спасает. Моя семья всегда славилась умением показывать разные волшебные фокусы. Собственно говоря, именно эта способность и послужила причиной того, что мои предки поселилась здесь, в горах, подальше от всех. Садитесь, – волшебник указал мне на стул.

Я сел, и хозяин поставил передо мной большую тарелку с жареным мясом и овощами.

– Где-то у меня была старая бутылка с вином, – произнес хозяин сам себе, открывая дверцы шкафа и вытаскивая большую пыльную бутыль темного стекла. Он поставил на стол два бокала и до краев налил в них вина.

Сев на стул, напротив меня, он сказал.

– Ну, что же, давайте выпьем, – сказал он и, не спеша, опустошил свой бокал.

Вино и жареное мясо мне очень понравились. Я с аппетитом ел, а мой хозяин смотрел на меня, как смотрят на проголодавшихся детей родители. Когда я доел, тарелка со стола исчезла, и мой бокал снова наполнился, только при этом хозяин ни к чему не притрагивался и с удовольствием смотрел на мое удивление.

– Так, что же привело вас ко мне? – спросил волшебник. – У вас, видимо, есть какое-то дело?

Я не знал, что мне ответить и чувствовал себя совершенно дурацким образом.

– Отчего вы молчите? Может быть, у вас есть ко мне какая-нибудь просьба? Не стесняйтесь. Что вы хотите? Победить вашего врага? Убрать с дороги того, кто вам мешает? Вернуть любовь девушки? Добиться славы?

– И вы все это можете? – удивился я.

– Да, я могу все это сделать, хотя и не считаю нужным вмешиваться в чужую жизнь.

И тут я почувствовал, что должен сказать ему правду. Это было глупая затея, но слова сами вертелись у меня на языке, и я сказал:

– Нет, Ундорд, мы пришли к вам с совсем другой целью…

Но волшебник не дал мне договорить.

– Уж не пришли ли вы за моей головой? – спокойно спросил он.

Я кивнул.

Хозяин отпил от своего бокала и сказал:

– У вас ничего не получится.

В его голосе не было ни злобы, ни страха, он был совершенно спокоен.

– Почему? – спросил я.

– На это есть много причин. Но вас, должно быть, удивляет мое спокойствие?

– Да, – простодушно ответил я.

– Вы не первые, кто приходил сюда за этим, – он пожал плечами, – и, что я плохого сделал? Так, сущая ерунда.

– Вы, должно быть, владеете очень сильным волшебством, если не боитесь нас?– спросил я, молодой безумец.

– Как вас зовут? – вдруг спросил волшебник.

– Меня все зовут Кином.

– Так вот, Кин, сколько бы вас ни было, вам не справиться со мной. Хотя, должен признать, что вы оказались самым умным из всего вашего отряда.

– Почему? – удивился я.

– Да потому, что ваши товарищи уже давно мертвы, – по-прежнему спокойно ответил волшебник.

– Как? – вскричал я, и мое сердце сжалось от страха.

– Так. Они не только мертвы, но и кости их заросли травой.

– Как? – снова спросил я, и в моем голосе уже не было сил.

– Вам страшно? – спросил волшебник.

– Да, – кивнул я.

– Не бойтесь. Я уважаю ум. Вы будете жить.

И тут кровь бросилась мне в голову. Я схватил кинжал, который висел у меня за поясом и замахнулся на волшебника. Ни один мускул не дрогнул на его лице.

– Я не буду с вами драться. Поединок – это лишь череда движений, в которых побеждает тот, чьи движения ловчее, чьи  мышцы сильнее и выносливее. Нет, настоящий поединок – здесь, – с этими словами, волшебник указал пальцем себе на лоб.

Я опустил кинжал и почувствовал себя уничтоженным. Действительно, что я мог сделать? Да и сама затея приехать сюда показалась мне совершенной глупостью. Мне было стыдно. Желать чужой смерти, ничего не зная о человеке, не имея ни одной обиды на него, это ли не жестокость и бессмысленность? В изнеможении я сел на стул и закрыл лицо руками.

– Они отравились плодами с ваших деревьев? – устало спросил я.

– Нет, – ответил волшебник.

– Тогда, как они погибли, отчего?

– Вам лучше не знать этого. Вы не захотели разделить с ними их участь, так не стоит теперь разделять с ними их предсмертные знания.

Я мало понял из того, что мне сказал волшебник, но у меня уже не было желания узнать причину гибели моих товарищей. Я, вдруг, вспомнил Нию, и подумал о том, как хорошо, что она осталась дома. Кто знает, может быть, она также разделила бы участь моих друзей.

– Кстати, Кин, вчера меня посетила одна гостья. Мне везет на гостей в последнее время. Не хотели бы вы увидеться с нею?

Неприятные предчувствия заполнили мою душу.

– У вас гостит гостья. Может быть, вам следовало бы и ее угостить вином? – спросил я.

– Нет, нет, не думайте обо мне, что я негостеприимный хозяин. Только не это. Моя гостья не любит вина. Иначе, как бы я мог обделить ее своим вниманием. А заговорил я с вами о ней потому, что вы, быть может, возьмете ее с собой в обратный путь. Мне бы не хотелось, чтобы молодая девушка возвращалась одна по сложной горной дороге.

– Как же она пришла к вам одна по этой горной дороге?

– Должно быть, ей пришлось нелегко, – ответил волшебник.

– И, что хотела от вас ваша гостья?

– Я рад, что ваше настроение исправилось. Моя гостья не выражала никаких желаний. Ей было нужно дождаться здесь одного человека.

– Ее зовут Ния? – спросил я дрогнувшим голосом.

– Так вы с ней знакомы? Должно быть, она именно вас ждет здесь?

– С ней все в порядке?

– Разумеется. Сейчас я ее приведу, – с этими словами волшебник встал из-за стола и вышел из комнаты.

Еще никогда я не чувствовал себя хуже. Злоба переполняла меня. Я был зол на Нию. Зачем она сюда пришла, как смогла добраться одна раньше нас? Мои мысли были прерваны шумом шагов, в комнату вошел волшебник, рядом с ним шла Ния. Она была одета в мужской костюм, ее длинные светлые волосы были заплетены в две косички, которые лежали на плечах.

Я встал и подошел к ней. Ния улыбнулась мне.

– Думаю, вам есть, о чем поговорить. Вы можете погулять по саду, – предложил нам волшебник.

Я промолчал, а Ния взяла меня за руку и повела за собой. Мы вышли из дома, и пошли вдоль цветочных клумб.

– Что ты здесь делаешь? – резко спросил я, вырывая свою руку из ее руки.

– Я ждала тебя.

– Зачем ты мне здесь нужна?

– Не кричи на меня. Где остальные твои товарищи?

– Моих товарищей больше нет. Они погибли.

Ния вскрикнула.

– Какое счастье, что ты остался жив. Не нужно было…

– Я, Ния,  чувствую  себя  хуже  некуда.  Мои  товарищи погибли неизвестно, как, непонятно отчего. Ундорд прямо спросил меня: а не пришел ли я за его головой? Я не знаю, куда мне деть себя от стыда и горя.

– Да, это была глупость. Пойдем отсюда.

– Пойдем отсюда?! Как бы ни так! А, кто отомстит за моих товарищей?

– Ты что, собрался  отомстить волшебнику? – тихо спросила меня Ния.

– Я собираюсь сделать то, чего не смогли, не успели сделать мои товарищи.

– Ты – сумасшедший. Он оставил тебе жизнь, давай уйдем отсюда поскорее.

– Скажи лучше, ты что-нибудь знаешь о нем? Он, что, действительно такой непобедимый?

– Я знаю только, что его волшебство необычно. Он очень опасен.

– Чем он опасен?

– Хотя   бы   тем,   что   его  действия,  в  основном, непредсказуемы. Послушай меня, и даже не думай ни о какой мести. Ты не победишь его.

– Это все он внушил тебе, пока ты у него гостила?

– Нет, когда мы с тобой расстались, я не поленилась узнать, как можно больше о волшебнике Ундорде. Нам лучше уйти отсюда и немедленно.

– Никогда, – закричал я и пнул ногой какое-то подвязанное растение.

Несчастный куст хрустнул и сломался. Его цветы как-то жалко лежали теперь на земле. Казалось, что цветок умирал, как умирает любое живое существо. Словно из-под земли передо мной возник Ундорд. Ния вскрикнула.

– Кин, – жестким голосом обратился ко мне Ундорд, – ты пришел в мой дом, чтобы меня убить. Я не стал причинять тебе зло, я оказал тебе гостеприимство. Я отпустил тебя, но ты не хочешь уйти отсюда с миром. Ты уничтожил невинное растение только потому, что в этот момент оно оказалось у тебя под ногами!

Последние слова Ундорд буквально выкрикнул мне в лицо.

– Вам цветок жалко? – зло спросил я. – А тех людей, чьи кости теперь лежат под вашими чудесными деревьями вам не жалко?

– Эти люди пришли сюда за моей смертью. Если бы я вступил с ними в бой, они погибли бы более страшно и мучительно. Я поступил с ними снисходительно. Они ушли в иной мир без страданий.

– Но, если вы такой непобедимый и снисходительный, не лучше ли было просто сделать так, чтобы мы целыми и невредимыми ушли отсюда?

– Вы не ушли бы отсюда просто так. То зло, что бушует в вашей душе, и бушевало в их душах, не дало бы вам покоя. Вы стали бы возвращаться сюда снова и снова.

– Откуда вы это знаете?

– Я знаю это. На вашем лице написано неплохое будущее, юноша, но вы слишком самовлюбленны, эгоистичны и злы, чтобы сделать для этого мира что-нибудь хорошее.

– Довольно мне рассказывать о моем великом будущем. Я об этом уже слышал, – раздраженно сказал я.

– От кого?

– От какой-то старой прорицательницы, которая живет в заброшенной часовне моего города, – небрежно ответил я.

– Да вы, к тому же, еще и не уважаете старость, – сделал вывод Ундорд. – Вам пора покинуть эти края и вернуться  домой.

– Нет, – крикнул я, плохо понимая, что говорю.

– Нет? – удивился Ундорд. – Ну, что же, воля ваша, юноша. Пусть так и будет. Вы не хотите покидать меня, вы молоды и злы. Прекрасный будет у меня помощник, – сказал Ундорд и, вдруг, неожиданно рассмеялся таким смехом, от которого у меня чуть сердце не остановилось от страха.

– Кин, – крикнула Ния и схватила меня за руку, – бежим отсюда, скорее.

Ния кричала и тянула меня, но я словно оглох и только смотрел на смеющегося Ундорда, который прямо на моих глазах утратил свой вид садовника. Теперь он стоял перед нами в белых развевающихся одеждах. Его белые волосы разметались, словно от сильного ветра. Смех стал похож на раскаты грома. На небе над нашими головами повисли черные грозовые тучи. Сразу стало темно и холодно. Ундорд также неожиданно перестал смеяться  и указал на меня пальцем. Его рука стала высохшей и темной, словно тонкая темная кожа обтянула костяшки скелета. Направляя на меня свою ссохшуюся руку, Ундорд произнес:

– Ты будешь наказан за свое зло и невежество. Ты навсегда останешься на этой вершине, и будешь посылать беды на живущих внизу людей. И когда-нибудь отважные смельчаки придут сюда за твоей головой, и для того, чтобы остаться в живых, тебе придется убить их всех.

Ундорд сомкнул в воздухе свои пальцы так, словно схватил меня за горло, и я почувствовал на своей шее удавку, которая затягивалась на мне все сильнее и сильнее. Я словно очнулся ото сна, дернулся в сторону, подальше от его руки и выхватил свой кинжал.

– Тебе придется убить и меня, но в честном бою. Я буду драться  с тобой, – прохрипел я, по-прежнему ощущая давление на своей шее.

Ундорд снова засмеялся, а Ния, которая все это время пыталась мне что-то говорить, обратилась к Ундорду:

– Господин Ундорд, господин Ундорд, простите его. Он не понимает, что говорит и делает. Отпустите нас, отпустите нас…

С плачем Ния упала перед Ундордом на колени. Тот перестал смеяться и протянул ей руку. Словно завороженная Ния оперлась на его ладонь и встала. А Ундорд сказал:

– Никогда не становись перед мужчиной на колени, Ния. Не унижай себя. Это он должен просить меня о пощаде и о том, чтобы я отпустил вас домой, где вы могли бы жить в мире и покое. Но он не думает о тебе, не думает о том, что может случиться с тобой, если он сейчас здесь погибнет. Не проси за него, Ния.

Лицо Ундорда смягчилось, пока он говорил с Нией, и я, недолго думая, замахнулся кинжалом, пользуясь тем, что он на меня не смотрит. Быстрее молнии Ундорд взмахнул своей рукой в мою сторону. Его рука прошла сквозь лезвие кинжала легко, словно мое оружие было соткано из воздуха. Ни единого следа не осталось на его коже, хотя я ожидал увидеть много крови и страшную рану. Но рука, пройдя через клинок, продолжила свой путь по воздуху. Я смотрел на свой кинжал, который стал покрываться трещинами, раскалываться и рассыпаться на моих глазах. Через минуту от моего кинжала ничего не осталось. Я остался безоружным.

– Как ты подл, – тихо сказал Ундорд.

Лицо его побелело и стало таким же белоснежным, как и его одежды. Его рука снова плавно поднялась в воздух. Движение было медленным, словно он, не спеша, натягивал тетиву на луке.

Ния вся задрожала и с громким криком бросилась ко мне. Она заслонила меня в тот момент, когда что-то с громким шипением вырвалось из ладони Ундорда и понеслось в мою сторону…

Ния упала. Я растерянно смотрел то на нее, то на Ундорда. Ундорд быстро наклонился над Нией, я стоял, не зная, что мне делать, и плохо понимая, что произошло. Между тем, Ундорд поднялся и посмотрел на меня с таким отвращением, словно видел перед собой какую-нибудь гадину.

– Что с ней? – спросил я. – Она жива?

– Да, – тихо ответил он, – жива. Но лучше  бы ей было умереть.

– Почему?

– Она заслонила тебя. Все мое зло, адресованное тебе, досталось ей. Она уже никогда не станет прежней. В ее душе поселилось Зло.

– Я…

– Ты… ты останься пока с ней, – тихо сказал Ундорд и исчез.

Ния лежала на траве, ее светлые косички расплелись. Она дышала тяжело и хрипло, ее руки подрагивали, глаза были закрыты. Я сел с ней рядом на траве. Я помню, что я тогда испытывал. Во мне не было, почему-то, жалости, во мне было раздражение и досада. Я смотрел на Нию и не знал, чем ей можно было помочь. Ее веки еще раз вздрогнули и открылись. Она смотрела на меня жалобно, словно больной ребенок.

        – Кин, – прошептала она, – мне плохо.

       –  Зачем ты сделала это?

       – Я не могла поступить иначе… мне плохо Кин, плохо, – шептала она снова и снова.

Я молчал. Она ждала от меня утешения, но я ничего не сказал. В моей голове постоянно слышались слова Ундорда: «В ее душе поселилось Зло».

Он хотел наградить меня злом. Разве могло быть зла еще больше, чем жило тогда в моей душе. Я был жесток с девушкой, которая, не задумываясь, встала между мной и Ундордом.

Ния тяжело дышала. Ее большие синие глаза с длинными ресницами были широко распахнуты. Вдруг, она вскрикнула, ее дыхание, словно, остановилось, глаза закрылись и тут же открылись снова. Теперь вскрикнул я. Вместо синих глаз на меня смотрели бездонные черные глаза, в которых мелькали какие-то белые фигурки.

– Я не хочу, Кин, не хочу, – прошептала она.

Ее лицо, вдруг, перестало быть жалким, оно стало серьезным. Спокойным голосом она мне сказала:

– Наклонись ко мне, я хочу тебя поцеловать.

Мне было страшно, я не хотел этого, но я не хотел и обижать ее. Я наклонился к ней. Наши губы сомкнулись. Дыхание мое прервалось, и я, вдруг, почувствовал, что нечто странное, необъяснимое вместе с поцелуем Нии передалось мне.

– Это моя доброта. Она мне больше не нужна. Мне было бы жаль, если бы она погибла во мне от зла, которое теперь переполняет мою душу. Пусть моя доброта останется с тобой. Это самое дорогое, что у меня было. Храни ее, Кин, храни.

Ния, вздрогнула, закрыла глаза, и ее дыхание прекратилось.

Я сидел на траве и плакал. Мое сердце разрывалось от горя, и я знал, что причиной этому было та доброта, которую отдала мне Ния. Таких страданий я не испытывал никогда в жизни. Мне хотелось умереть. Я лег рядом с Нией на траву и тут снова увидел тот цветок, который сломал совсем недавно. Как хрупка жизнь, ее ничего не стоит сломать. Ния была жива вот только что, она тянула меня за руку и звала уйти. Почему я не ушел с ней? Она жаловалась мне. Почему я не пожалел ее? Она просила поцеловать ее? А я боялся это сделать. Уткнувшись лицом в холодное плечо Нии, я плакал…

Прошла ночь, и наступило утро. Мои слезы высохли, лицо было сухо, но внутри меня все кровоточило и кричало от боли. Когда я увидел приближающегося Ундорда, я вскочил на ноги и пошел ему на встречу.

– Господин Ундорд, прошу вас, я не могу с этим жить. Я хочу умереть. Я хочу быть рядом с ней, – кричал я, но он меня не слушал.

Не останавливаясь, Ундорд подошел к Нии и, не глядя на меня, сказал:

– Уходи!

– Куда? – растерянно спросил я.

– Туда, откуда пришел.

– Что же я будут делать?

– Страдать и расплачиваться за свои ошибки.

– Ошибки… да, ошибки. Я виноват, я знаю, но как же Ния. Я не хочу оставлять ее здесь.

– Она останется там, где сама пожелает. Если она захочет, ты встретишь ее там, среди людей.  Если нет – она останется здесь.

Я не понимал, что имеет в виду Ундорд, говоря такие странные слова. Я был уверен в том, что Ния мертва.

– Не понял? – спросил меня он и повернулся ко мне.

– Нет, – растерянно ответил я.

– Она не мертва.

– Не мертва? Не мертва? Не мертва! Она не мертва! Жива!!!

Я кричал, как сумасшедший, боясь поверить тому чуду, что моя Ния все еще жива.

Ундорд равнодушно смотрел на меня. Потом отвернулся и протянул Нии руку. Я подошел поближе и увидел, что происходит что-то странное. Ния, которая, еще только минуту назад, лежала на земле без дыхания, казалось, спала, тихонько посапывая. Потом она улыбнулась, открыла глаза, потянулась, как от сладкого сна, и протянула свою руку Ундорду, который так и стоял над ней, протягивая ей свою руку.

– Пойдем, нельзя долго лежать на траве, – тихо сказал Ундорд, и Ния встала.

Она посмотрела на меня бездонными черными глазами так, как смотрят на чужого человека, холодно и равнодушно. Но мне было все равно. Я смотрел на нее, как на чудо. Для меня главным было то, что она жива.

– Ния, Ния, – шептал я, беря ее за руку.

Ее рука была теплой. И я вспомнил, каким холодным было ее тело, над которым я плакал всю ночь.

– Кин, уходи. Все кончено, –  спокойно сказала мне она.

– Куда? Я никуда не пойду без тебя. Мне все равно, что ты стала злой. Это не страшно. И твои новые глаза мне очень нравятся. Нет, нет, мы сейчас пойдем домой, пойдем вместе. Я виноват во всем, но ты, ведь, простишь меня? Простишь, правда?

– Кин, – оборвала мои слова Ния, – я не могу идти с тобой.

– Почему?  Ты  устала?  Давай  ты  отдохнешь.  Господин Ундорд очень хорошо к тебе относится, он, я думаю, позволит тебе отдохнуть у себя дома. А я подожду тебя там, в саду.

– Кин, Нии больше нет.

– Глупенькая, как же нет. Я ведь вижу тебя. Вот же ты. Я понимаю, что ты очень зла на меня…

– Кин, Нии больше нет.

– Ну, хорошо, Нии нет, как ты хочешь, чтобы я называл тебя?

– Можешь звать меня Гинния.

– Гинния?  Хорошо.  Красивое имя,  я не против. Пошли домой.

– Кин, – закричала Гинния, – той девушки больше нет. Есть Зло в теле той, которую ты, может быть, когда-то любил.

– Довольно, Ния… – начал, было, я.

– Ния умерла! – крикнула она.

Поднялся ветер. Волосы Нии разметались по бледному лицу. Они росли на глазах, и из белокурых превратились в белые волны, колыхающиеся за ее спиной. Дорожный костюм сменился белым платьем. Глаза сверкали. Ее руки протянулись ко мне, и я почувствовал, как что-то подняло меня в воздух. Я кричал и махал руками, а некая сила вращала меня в воздухе, а затем плавно опустила на землю. Мои ноги подкосились, и я упал.

Ния стояла надо мной и усмехалась.

– Ну, что, могла твоя Ния так? Запомни, Нии больше нет.

С этими словами она исчезла.

Я сидел на траве пораженный и тут заметил Ундорда, который все это время стоял в стороне.

– Господин Ундорд, что произошло? – спросил я его.

Но он ничего мне не ответил, а только взмахнул рукой, и я сразу же очутился у подножья той горы, на вершине которой только что сломалась моя жизнь. Испуганно озираясь по сторонам, я понял, что оказался далеко от жилища Ундорда. То, что Ния больше никогда не станет прежней, я еще не понимал, но я знал, что мне нужно делать. Я решил найти помощь и объяснения у старой прорицательницы, которая жила в заброшенной часовне моего города.

Повелитель Добра замолчал. Его молчание затянулось, но никто не решался его ни о чем спросить. Помолчав какое-то время, Повелитель Добра заговорил снова.

– Я долго возвращался домой. Моя одежда оборвалась, я сбил себе ноги и ладони в кровь, но не обращал на это внимания. От голода силы покидали меня, мне пришлось питаться только тем, что я мог найти по дороге на ветках кустарников и деревьев. Как не была похожа дорога домой на веселую дорогу к вершине горы, когда мы с моими товарищами горланили свои песни и подбадривали друг друга шутками и насмешками. Но дороге моей пришел конец, и я вступил на улицы своего города. Прохожие оглядывались на ободранного и окровавленного юношу, который шатался от усталости и голода. Я не стал заходить домой для того, чтобы умыться и переодеться. Я дорожил каждой минутой и спешил к старой часовне.

Когда я подошел к часовне, мне показалось, что она выглядит более старо и обветшало по сравнению с тем, что я видел совсем недавно. Я толкнул дверь, но она не поддалась с легкостью, а тяжело и со скрипом открылась. Войдя внутрь, я остановился. В часовне было холодно, сыро и пыльно. В моих ушах зазвучал голос Нии:

– Как здесь чисто и воздух абсолютно свежий. Но такого не может быть, верно, Кин?

Теперь же все внутри часовни выглядело иначе. Я оглянулся и увидел тот дальний угол часовни, где я дал волю своим чувствам. Мне стало стыдно. Боль с новой силой ворвалась в мое сознание. Тут я пожалел о том, что так и не узнал  имя нашей прорицательницы.

– Эй, – крикнул я, – здесь есть кто нибудь?

Но мне никто не ответил. Я шел по залу часовни к той двери, за которой прорицательница предсказала наше с Нией будущее. Задержавшись перед дверью, я еще раз крикнул, и, услышав тишину, открыл дверь.

Внутри все было по-прежнему. Все также горели свечи, и все также горел огонь в тех лампах, которые мы зажгли. Вдали комнаты за столом сидела седая женщина и читала книгу. Увидев ее, я несказанно обрадовался.

– Здравствуйте, – сказал я.

Женщина подняла голову и посмотрела на меня. Ее спокойный взгляд сменился ужасом и она целую минуту молча на меня смотрела, затем резко встала и подошла ко мне.

– Что с вами случилось? – спросила она.

– Это долго рассказывать и не это главное. Ния попала в беду, – выпалил я.

– Ния? Девушка, которая была с вами?

Я кивнул.

– Она жива?

– Да, но с ней что-то случилось. Что-то ужасное.

– Вы мне все сейчас расскажите, но прежде…

Женщина взяла меня за локоть и повела к еще одной, малозаметной двери в стене. Так я вошел в еще одно помещение старой часовни, где увидел множество книг. Но женщина повела меня мимо старой библиотеки в еще одну совсем маленькую комнату, где стоял кувшин с водой.

– Умойтесь, – с этими словами женщина дала мне в руки чистое полотенце, – умойтесь и идите в библиотеку.

Кое-как я смыл грязь со своего лица и рук, и пришел туда, куда мне было велено. Женщина указала мне на стул у стола, на котором лежал нарезанный хлеб и кувшин с молоком.

– Поешьте.

Я думал, что не смогу проглотить и кусочка, но, едва откусив от хлеба, я почувствовал звериный голод и набросился на еду. Запивая последние крошки хлеба молоком, я с благодарностью посмотрел на женщину, которая смотрела на меня суровым взглядом.

– Спасибо, – робко сказал я.

– А теперь рассказывайте, – сказала она.

Я рассказал ей все, начиная с нашего разговора с Нией у стен часовни и заканчивая тем, как я оказался, благодаря волшебству Ундорда, у подножья горы.

Женщина слушала меня, не перебивая и ни о чем не спрашивая. Чем больше я рассказывал, тем суровее становилось ее лицо. Когда мой рассказ закончился, я вопросительно посмотрел на Предсказательницу.

– Я надеялась на вашу любовь и благоразумие. Видимо, я ошиблась и переоценила вас, – горестно произнесла она. – Вам нужно было быть вместе, понимать, уважать и любить друг друга. Разве это трудная задача для влюбленных людей? Ах, как я ошиблась, – снова произнесла предсказательница и покачала головой.