Текст книги "Песочные часы вселенной. Начало."

Автор книги: Лариса Деминская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 17 страниц)

– Не слишком ли много вопросов за один день, красавицы? – злобно произнес горбун. – Нас уже спрашивали сегодня об этом, и мы дали полный ответ.

Рина строго посмотрела на горбуна и сказала:

– Хорошо, именно такой ответ мы и передадим Повелителю свободных Душ.

– Есть ли у вас какие-нибудь пожелания? – вдруг, спросила Юнона.

– Что? – вскричал человек с лицом больше похожим на лицо тролля и с руками почти до пола. – Пожелания?

– Мы можем просить? – выкрикнул еще один ученый с огромными рыбьими глазами и зеленой кожей.

– Молчать! – крикнул горбун, – Вы, что, не видите, это вовсе не агенты, они пришли сюда для того, чтобы узнать наши секреты!

Таира подняла свой жезл и ткнула его в горб горбуна.

– Тебе показать, кто мы? – злобно спросила она.

Горбун замер и с ужасом смотрел на Таиру, боясь произнести еще хоть слово. Таира между тем нажала на свой жезл, и по нему пробежал зеленый огонек, повалил зеленый дым, который полностью окутал фигуру горбуна. Он исчез из глаз, и был слышен лишь его каркающий голос:

– Нет, нет, не надо…

Дым быстро рассеялся, и ученые ахнули, глядя на горбуна, потому что его просто не стало. Вместо него стоял высокий статный человек с прямой спиной, с седыми длинными волосами, схваченными на затылке черной лентой. Этот человек закрыл лицо руками и простонал:

– Зачем вы сделали это?

Призрак недоумевал. Таира превратила горбуна в нормального человека, но тот, по-видимому, был недоволен такими переменами.

– А меня вы можете превратить в самого себя? – робко спросил человек с рыбьими глазами.

– Молчать! – снова рявкнул бывший горбун, но все возмущенно зашумели. – Вы, что, не понимаете? – снова закричал он. – Что вам нужно? – спросил бывший горбун, обращаясь к Таире.

– Мы уже передали вам вопрос господина Нонсона, – сухо ответила Таира.

– Я уже не сомневаюсь в том, что вы – агенты. Но у меня вызывает сомнения тот факт, что именно Повелитель свободных Душ просил вас узнать о состоянии наших дел, – сказал бывший горбун.

– И, тем не менее, – резко сказала Рина.

– Вы ничего не добьетесь у нас красавицы, – также резко сказал бывший горбун.

– Хорошо,  смотрите, – сказала Юнона и протянула к нему ладонь, на которой появился голубой шар.

Внутри голубого шара возникло изображение кабинета со множеством книг, затем появилось изображение господина Нонсона, который в этом мире занимал весьма высокое положение – Повелителя свободных Душ. Лицо его было бледно, черты заострились, черные глаза сверкали злобно и устало. Господин Нонсон заговорил:

– Да, и еще, вам нужно будет спуститься к нашим умнейшим ученым. Узнайте у них, как обстоят дела с проектом по ликвидации канала ментальной связи. Хотелось бы, чтобы они закончили его побыстрее. События не терпят промедления. И вы поторопитесь, как только все узнаете, сразу же сообщите мне. Вам все понятно? – сказал господин Нонсон.

Изображение померкло, и Юнона вопросительно посмотрела на бывшего горбуна. Тот недоверчиво переводил взгляд с одного агента на другого и, наконец, сказал:

– Интересные, должно быть, происходят на верху события. Передайте тому, кто так сильно хочет знать: мы закончили свою работу. Канал связи может быть прерван в любой момент.

Таира кивнула и снова прикоснулась к бывшему горбуну своим жезлом. Тот тут же согнулся, съежился и превратился в прежнего горбуна.

–  Мы передадим ваш ответ, – сказала Таира.

– Я хотел бы кое-что вам сказать, – раздался голос из глубины комнаты.

Ученые оглянулись и расступились. К агентам шел карлик, в крошечной мантии и с золотыми очками на носу. Он подошел к горбуну и сделал жест рукой, словно сметал его на своем пути. Горбун, хромая отошел в сторону, почтительно глядя на карлика. Карлик снял свои очки, грустно посмотрел на агентов и сказал:

– Я хотел бы предупредить вас о весьма неблагоприятных последствиях, которые не замедлят  проявиться, как только мои коллеги закроют канал, давший всем нам жизнь. Я единственный, кто не участвовал в создании этого чудовищного способа разрушения космического равновесия. К сожалению, мои коллеги весьма тщеславны, они взялись за решение этой задачи и блестяще с ней справились. А теперь идите, и каждому своё.

Все молчали, горбун зло смотрел на агентов и, когда они вышли за дверь, сказал карлику:

– Зачем вам было нужно говорить с ними?

– Ты стал очень злым, Аргус, очень злым, – задумчиво сказал карлик.

– Но их никто не присылал, они сами пришли для того, чтобы узнать у нас о канале связи. Они обманули нас!

– Разве ты всегда в своей жизни говорил правду, Аргус?

Горбун что-то заворчал себе под нос.

– Я помню тебя еще юношей и таким, каким ты был прежде. Ты был очень далек от совершенства, единственное, что есть в тебе ценного, так это твой ум.

Карлик отвернулся от горбуна и пошел между расступившимися учеными.

– Они мне не понравились. Я чувствую опасность! – закричал горбун вслед карлику.

– Нет большей опасности, чем наше собственное непонимание сути событий, Аргус, – сказал карлик и снова повернулся к горбуну.

– Вы проявляете не свойственную вам беспечность, почему бы нам не сообщить духам зла о том, что эти агенты узнали у нас то, о чем не должны были узнавать? – спросил горбун.

– Ты сам сказал им правду. Если ты был уверен в их опасности, тогда почему ты не отказался им отвечать?

– Я не хотел говорить! Они околдовали меня!

– Это ложь. Ты испугался, девушки владеют очень сильным волшебством, если смогли показать тебе господина Нонсона, который сказал тебе то, что было нужно им. Ты просто испугался их, а теперь хочешь послать по их следу духов? Неужели ты никогда не станешь благородным человеком, Аргус? Мне тебя очень жаль. Боюсь, ты еще не один раз родишься таким, прежде, чем жизнь сумеет сделать из тебя хорошего человека.

Сказав это, карлик подошел к винтовой лестнице в конце комнаты и спустился вниз. Как только он исчез из виду, все снова зашумели.

– Аргус, что теперь будет? – спросила горбуна женщина в черном длинном платье. Она была так худа, что, казалось, сама смерть сменила свой белый саван на черный.

– Ничего не будет, – зло ответил ей горбун, – как работали, так и будем работать.

– Я чувствую, что все наши старания никому не пригодятся. Всё было напрасно, – горестно сказала женщина, сжимая пальцы рук так, что ее кости затрещали.

– Почему? Что ты чувствуешь? – обеспокоено спросил горбун.

– Ты же знаешь, у меня всегда была обостренная интуиция. Когда я увидела здесь этих трех агентов, я сразу поняла – они пришли для того, чтобы все погубить. Все плоды наших трудов, бессонных ночей и мучений, все погибнет!

Горбун смотрел на женщину с заботой и беспокойством, у него даже увлажнились глаза. Он очень тяжело вздохнул и тихо произнес:

– Главное, что мы вместе…

– Все это вздор, Аргус! Я устала от твоего научного безумия. Ты посмотри на меня, на кого я стала похожа, ты на себя посмотри. Во имя чего все это? Во имя того, чтобы в один прекрасный, как сегодня, день, все рухнуло. Я знала, что это плохо кончится, но чтобы вот так…

– Успокойся, я прошу тебя, – горбун взял женщину за руку.

– Не тронь меня! – закричала женщина. – Я не хочу, чтобы моя жизнь прошла впустую. Я еще помню, как все начиналось, и что ты мне при этом говорил. Ничего не получилось, ничего не сбылось…

Все с сочувствием смотрели на эту странную пару и испытывали смешанные чувства. Многим было их жаль, но многие понимали, что она права. Прислушиваясь к крикам женщины, никто не заметил, как по винтовой лестнице поднялся карлик и, протискиваясь сквозь толпу ученых, подошел к женщине.

– Сегодня явно не твой день, Аргус, – сочувственно произнес карлик. – А ты, что кричишь, Берта? – спокойно спросил он женщину.

Женщина посмотрела на карлика глазами полными отчаянья.

– Мне плохо, Карлин, – срывающимся голосом сказала она.

Карлик покачал головой.

– Я вижу, сегодня никто не будет работать спокойно, и мне от вас покоя не будет, – сказал он.

– Карлин, помоги нам, ты один можешь внести ясность, – сказал человек с рыбьими глазами.

– Вам давно следовало бы забыть о том, что когда-то я писал Великую Книгу Жизни, – ворчливо сказал карлик. – Зачем вам дан ваш ум? Ведь вы пользуетесь им исключительно в научных целях. Выдерни вас из мира цифр и формул, и вы тут же превратитесь в несмышленых детей. Где ваша мудрость и дальновидность? Когда я говорил вам о том, что мы можем создать способ уничтожения канала ментальной связи, но не должны этого делать, что говорила мне ты, Берта? Помнишь?

Берта молчала и только судорожно скрещивала пальцы рук.

– Тебе хотелось славы, – ответил за нее карлик. – А, что сказал мне тогда ты, Аргус? – спросил он у горбуна.

– Мы просим твоего совета, Карлин, а не нравоучений, – ответил горбун. – Всем известно, что ты отличаешься от нас чрезмерной рассудительностью и осторожностью…

– Нет, – перебил его карлик и встал на стул. – Нет, я отличаюсь от вас не осторожностью.

Он замолчал, и все вокруг замолчали.

– Я отличаюсь от вас тем, что родился карлой, а вы сталитеми уродами, которых видит сейчас ваше зеркало.

Все молчали, никто не издал ни звука.

– Каждый из вас знает, что внешность человека меняется в зависимости от его мыслей и дел. Вы пришли сюда нормальными людьми, но ваши мысли и результаты научных исследований исказили до неузнаваемости ваши тела. Почему вы не остановились? Почему вы продолжали свою работу тогда, когда знали, что результаты вашего труда принесут вред нашему миру? Почему ты, Аргус, и ты, Берта, не сказали «нет» тогда, когда наша Повелительница захотела невозможное?

– Мы не могли перечить воле нашей Повелительницы, – ответил Аргус.

– Ложь! – крикнул карлик, – ложь, потому что на первом месте у вас всегда было тщеславие, вы всем хотели доказать, что для вас не существует невозможного. Вы не думали о последствиях, вы думали о результате вашей работы, вам нужно было сделать ее во что бы то ни стало, а, что будет потом – для вас было не важно, как используется ваше научное творение – вас это не волновало… Именно поэтому вы сейчас и похожи на тех уродов, которых показывают на ярмарках, и никогда уже вам не стать иными. Аргус, отчего ты испугался, когда агент Повелительницы вернул тебе твой истинный вид? Отчего ты не попросил ее оставить тебе новое тело?

Аргус молчал.

– Молчишь. Ты не сделал этого, потому что ты отказался от себя, ты предал свое собственное «Я», забыл, каким ты был прежде, чего хотел и к чему стремился. Вы все зашли в тупик, и подошли к последней черте, за которой нет ничего, кроме бездны. Это было ваше последнее научное достижение. Вы подняли руку на ментальный канал связи, который дал нам всем жизнь. Но у вас еще остался выбор, последний выбор… Либо вы приводите в действие программу разрушения, либо вы скажете Повелительнице, что отказываетесь выполнять ее волю. Это последнее, что вы можете сделать.

Карлик замолчал.

25

Как только за агентами Повелительницы закрылась дверь все духи зла, стоящие в коридоре, повернули к ним головы. Не разговаривая друг с другом, и не глядя на духов, агенты шли по коридору и ощущали на своих спинах холодный взгляд стражи. Вдруг, в воздухе, на пути у агентов возник зеленый светящийся шар. Внутри шара что-то переливалось белым светом, потом это белое свечение исчезло, и девушки увидели, как прямо на них смотрит господин Нонсон.

Девушки замедлили шаг, но неуклонно приближались к шару. С каждым их шагом, выражение лица господина Нонсона становилось все более суровым. От последнего стража, духа Зла, их отделяли всего лишь несколько метров, когда в воздухе прозвучал грозный голос:

– Что вы там делаете?

Этот вопрос, словно спусковой механизм, привел в движение всех духов. Они отошли от своих дверей и начали, не спеша, идти за агентами.

– Что вы там делаете? – снова прозвучал вопрос. – Разве я давал вам распоряжение спускаться к ученым? Вы решили действовать самостоятельно?

Лицо Нонсона выражало гнев. Но вот Юнона протянула руку по направлению к шару, и выражение лица Нонсона мгновенно исказилось яростью, он  перевел взгляд на идущих за агентами духов, и выкрикнул им:

– Взять их.

Возможно, господин Нонсон хотел сказать что-то еще, но зеленый шар взорвался и разлетелся в разные стороны. В ту же секунду агенты уже неслись по коридору на предельно возможной для них скорости, следом за ними, в развивающихся белых лохмотьях мчались духи зла…

Призрак остался в пустом коридоре один. Он стоял, прислонившись спиной к стене, и смотрел прямо перед собой. Так прошло несколько минут, и, вдруг, он словно очнулся, вздрогнул и огляделся по сторонам. Рядом с ним никого не было. Никого не было, если не принимать во внимание то, что дверь, из которой несколько минут назад вышли агенты, была приоткрыта, и чей-то внимательный глаз смотрел в коридор. Этот глаз хорошо видел, как стоящий у стены маленький человечек, вдруг, подскочил, и полетел по коридору, набирая скорость…

Они давно уже вылетели из запутанной системы коридоров, из той местности, которую называли Никуда, и неслись над лесом. Белые костюмы агентов сменились темными платьями, волосы разлохматились от быстрого полета, они меняли направление, петляли в разные стороны, поднимались ввысь и падали камнем вниз, но духи зла не отставали от них, они летели без устали и настигали. Казалось, что ничто уже не сможет помешать этим, что-то яростно кричащим в ночи, духам, настигнуть девушек. Но вот Юнона, вдруг, резко остановилась. Духи, словно по команде, так же встали. Остальные агенты продолжали лететь, но, спустя некоторое время, Рина оглянулась назад и увидела вдали маленькую фигурку Юноны, окруженную духами.

– Таира, – закричала Рина, – Таира, стой!

Таира не сразу услышала крик подруги из-за сильного ветра, но, когда голос Рины долетел до нее, она резко оглянулась и вскрикнула. Вокруг было пустое ночное небо, ни духов, ни Юноны с Риной рядом не было. Таира была одна. Она смотрела вокруг себя, но никого не было видно, и только вдали она с трудом смогла различить неясные темные силуэты.  Таира полетела в ту сторону, надеясь на то, что именно там она найдет своих подруг. Встречный ветер развевал ее волосы, глаза начали слезиться, Таира с трудом различала вдали темные фигуры, но они приближались, увеличивались, и она уже не сомневалась в том, что летит в правильном направлении.

Юнона висела в воздухе и смотрела на духов,  которые окружали ее со всех сторон. Она их ненавидела, ненавидела с самой первой встречи, когда она и они были по одну сторону и представляли интересы Повелительницы Зла. Уже тогда в ней возникла беспричинная ненависть, которая росла с годами и сейчас переполняла ее душу. Всю свою ненависть она выплеснула в одном крике, который, вылетев из нее, материализовался в стаю огромных красных птиц. Красные птицы набросились на духов, их огромные когти  впивались в белые волосы, клювы немилосердно клевали их тела. Летавшая к Юноне Рина остановилась в стороне и с тревогой смотрела на клубок из мелькающих красных и белых пятен, в центре которого была Юнона.

– Почему она там? – думала Рина, – почему она не отлетает от них. Мы бы могли скрыться за то время, которое птицы отвлекают духов.

Рина не могла применить какое-либо волшебство, боясь, что может повредить подруге, которая была в самой гуще клубка из духов и птиц.

Юнона торопливо оглядела духов, которые яростно отбивались от огромных птиц, и увидела, что один из духов стоит в стороне от всех и внимательно смотрит на нее. Ни одна из птиц к нему не подлетела. Этот дух был совершенно спокоен, он просто стоял и смотрел Юноне прямо в лицо. Юнона повернулась к нему и, вдруг, некая невидимая и непонятная ей сила потянула ее прямо к духу. Она сопротивлялась, как могла, но чья-то невидимая рука приближала ее к нему. В лице духа не было торжества, радости или злобы, оно было абсолютно спокойно. Когда Юнону отделяло от духа чуть больше метра, он протянул ей руку.

– Не подавай ему руки, ты погибнешь! – услышала Юнона свой собственный голос.

Дух чуть улыбнулся и продолжал протягивать ей руку. Рука Юноны вздрогнула и потянулась к чужой руке.

– Нет! – крикнул ей голос.

Но было уже поздно. Сначала ее пальцев коснулось тепло, потом на душе стало спокойно, и постепенно окружающее стало терять свое значение для нее…

Рина и, подлетевшая к ней, Таира видели, как клубок из белых и красных пятен замедлил свое движение, и они уже смогли отчетливо различить духов и медленно летавших над ними птиц. Птицы и духи отлетели в сторону, и подруги увидели Юнону, которая зависла в воздухе. Рядом с Юноной был один из духов, который держал ее за руку.

– Юнона, нет! – крикнули ей подруги, но Юнона их не слышала, она смотрела на духа.

Юноне казалось, что время замедлило свой ход. Все происходило очень медленно. Ощущения тепла неожиданно сменились холодом, рука духа не отпускала ее и притягивала к себе все ближе. Приблизив свое лицо к лицу Юноны, дух прошептал:

– Твои пальцы стали совсем холодными. Ты боишься меня?

Его глаза были широко раскрыты, и в огромных черных зрачках Юнона увидела собственное лицо. Оно было испуганным.

– Не смотри в его глаза, – крикнул Юноне собственный голос.

Юнона отвела взгляд в сторону и только тут подумала:

– Зачем я стою, держась за руки с этим духом? Что стоит оттолкнуть его от себя и улететь? Я ведь могу это сделать, так, почему не делаю?

Вторая рука духа коснулась щеки Юноны и повернула к себе ее лицо. Их взгляды снова встретились, Юнона смотрела в глаза духу, и ей стало казаться, что она видит перед собой вовсе не духа. А, ведь, действительно, кто видел истинное лицо духа зла? Что скрывается за этой маской? Ей казалось, что она увидела его настоящее лицо, лицо, которое он никому и никогда не показывал. Это было лицо юноши, которого она знала очень много лет назад, в юности. Он был влюблен в нее, но ее сердце было отдано другому.

– Но, он же умер! Ах, ну да, он умер… и потом стал духом, – подумала Юнона.

Ее мысли текли также медленно, как и время вокруг, которое было готово совсем остановиться.

– Это ты? – спросила духа Юнона.

– Ты меня видишь? – тихо спросил ее дух.

– Да, – кивнула в ответ Юнона.

– Ты еще помнишь меня? – спросил дух.

– Да, – ответила Юнона.

Дух снова улыбнулся Юноне.

– Зачем ты летаешь одна в ночном небе? – заботливо спросил ее дух. – Ты, ведь, всегда боялась высоты.

– Я не одна, со мной мои подруги, – ответила Юнона, оглянулась, но никого не увидела.

В ее душе возникла тревога.

– Странно, нас было трое, – рассеянно сказала Юнона.

– Возможно, но теперь ты – одна, – ответил ей дух.

Он по-прежнему держал ее руку в своей руке.

Тревога Юноны усиливалась. Она посмотрела вокруг себя, посмотрела вниз и увидела далеко внизу берег моря и черную гладь воды.

– Не смотри вниз, – крикнул ее внутренний голос.

– Мамочка, – зашептала Юнона.

К ней вернулся давно забытый страх высоты.

– Тебе нельзя бояться. Страх погубит тебя. Погубит тебя… Погубит… – повторял внутренний голос, но Юнона плохо слышала его.

– Ты что, испугалась? – заботливо спросил дух.

– Я вспомнила, что когда-то, действительно, боялась высоты, – ответила Юнона.

Подул сильный холодный ветер. Он развевал ее волосы, проникал под платье и остужал не только ее тело, но, как ей казалось, проникал в самую душу.

– В юности бывает много страхов, – сказал дух, – а некоторые преследуют человека всю его жизнь.

Юнона посмотрела в его огромные глаза и увидела в них  давно забытую картину. Это был луг. Зеленый луг с густой травой и яркими цветами. Именно здесь, на этом лугу закончилась ее счастливая жизнь простого человека, и брала свои начала жизнь агента Повелительницы Зла. Именно здесь закончился свет в ее жизни, и началась тьма. Юноне стоило многих усилий, чтобы забыть обо всем и относиться к тому, что здесь произошло, иначе. Она уже почти все забыла, ее перестали мучить страшные сны, но, глядя в глаза духу, она снова видела все то, что случилось, и снова пережила все это с первой и до последней минуты.

– Не думай об этом, – крикнул ей внутренний голос, – ты можешь.

– Что ты, Юнона? – спросил ее дух.

– Я… я, вдруг, вспомнила…

– Ничего не бывает вдруг.

– Зачем только я именно сейчас вспомнила об этом? – спросила сама себя Юнона.

– Должно быть, потому, что пришло время.

– Для чего время? – тихо спросила Юнона, и ее сердце сжалось от плохого предчувствия.

– Время подвести черту и ответить за все то, что произошло по твоей вине, – строго ответил ей дух.

– Но моей вины ни в чем нет, – неуверенно произнесла Юнона.

– Ты в этом уверена? А ты вспомни, – сказал дух.

– Нет! – крикнули одновременно Юнона и ее внутренний голос.

– Почему? – удивился дух. – Если ты ни в чем не виновата, тебе не будет страшно вспомнить.

– Страшно… да, мне страшно… – сказала Юнона.

– Тебе нельзя бояться, страх погубит тебя, – кричал сам не свой внутренний голос Юноны.

Но воспоминания уже унесли Юнону далеко от этого ночного неба. Она вернулась назад, в свою юность, в свой, заброшенный сейчас, город. И на этот луг за городом. Вот она увидела себя бегущей по лугу в летнем платье. Это было летнее легкое платье с пришитыми на нем мелкими желтыми цветочками. Ее рыжие волосы были подвязаны шелковой зеленой лентой. Она бежала по лугу, смеялась и пыталась поймать свою маленькую дочь. Сколько было лет ее дочери? Какая она была? Была ли она похожа на Юнону или на своего отца? Сознание Юноны вычеркнуло образ ребенка из памяти. Но сейчас воспоминания вернули ее в тот самый день…

Ее дочь, маленькая рыжеволосая девочка трех лет от роду, была подвижной и смешной девочкой. Она очень любила убегать и прятаться. Вот и сейчас она убежала от Юноны, и ее почти не было видно в высокой траве луга. Юнона смеялась и бежала за своей дочерью, видя среди цветов мелькающие рыжие волосы. Девочка то останавливалась, то снова убегала, весело смеясь и дразня маму. Но вот ее смех неожиданно оборвался, и Юнона остановилась. Она прислушивалась, звала ее по имени, но было тихо. Тогда Юнона пошла вперед, внимательно всматриваясь в траву, раздвигая каждый высокий куст. В ее сердце возникло раздражение, затем гнев, который очень быстро сменился волнением. Юнона бежала по лугу, но нигде не было видно маленькой девочки…

Юнона с испугом оглядывалась и звала свою дочь, понимая, что, если с ней что-то случилось, то ее трудно будет сразу найти в этой высокой траве. Страх сковывал ее движения, парализовал ее ум, и она уже с трудом представляла себе, где она видела свою дочь в последний раз. Она металась в разные стороны, звала дочь по имени, и чувствовала, что у нее сейчас начнется истерика. Юнона готова была отдать все, что угодно за то, чтобы все это оказалось глупой детской шуткой. За то, чтобы найти свою дочь тихо хихикающей где-нибудь в траве и наблюдающей за тем, как ее мать носится по лугу, как полоумная.

– Господи, господи, – неустанно повторяла Юнона, но ничего не слышала в ответ.

Она пыталась взять себя в руки, сосредоточиться и, вспомнив, что, когда она видела дочь в последний раз, впереди рос высокий дуб, пошла прямо на видневшиеся вдали дерево. Она шла, внимательно всматриваясь перед собой и по сторонам, пока не увидела…

Сердце Юноны остановилось и, нехотя, снова заработало. Прямо перед собой она увидела вырытую яму, которая зияла своей чернотой. Юнона упала на колени возле ямы, и ее ладони уперлись в рыхлую землю, набросанную по краям. Она наклонилась над ямой и увидела, что та очень глубока.  Как ни пыталась Юнона рассмотреть что-нибудь внутри ямы, ей ничего не было видно.

Срывающимся голосом Юнона позвала свою дочь, но ничего не услышала. Что ей оставалось думать? Ее дочь бежала, и, не заметив ямы, упала в нее. При падении с ней что-то случилось, и она потеряла сознание, поэтому не слышит ее и не может ей ничего ответить. Кто вырыл эту яму, зачем, и, насколько она может быть глубока, можно ли в нее спуститься? Что же делать? Пытаться спуститься самой или позвать кого-нибудь на помощь? Юнона вскочила на ноги и посмотрела вдаль. Город  был далеко от луга, и, пока она встретит хоть кого-нибудь, кто бы мог ей помочь, пройдет много времени, и все это время ее крошка будет одна в этой яме. Рассудок был готов покинуть ее. Упав от бессилия на землю, Юнона плакала и кричала, и была уверена, что ее дочь находится именно в яме…

– Я не виновата, – срывающимся голосом произнесла Юнона.

– Разве? – воскликнул дух. – Твоя дочь медленно и ужасно умирала в холодной и тяжелой земле…

– Нет, – крикнула Юнона, – моей дочери там не было.

– А, кто сказал тебе об этом? – насмешливо спросил ее дух. – Кто? Кто обманул тебя, пожалев столь юную и убитую горем мать?

Юнона собрала все свои силы и попыталась вырваться от духа.

– Это неправда. Мою дочь не нашли, – сказала Юнона, пытаясь вырвать свою руку из руки духа.

– Твоя дочь умерла, я сам видел ее в стране мертвых. Я видел ее маленькой трехлетней девочкой, с черным от грязи лицом и в таком же черном платье.

– Не верь ему! Не верь, – закричал внутренний голос Юноны.

Но в сердце Юноны снова вполз страх, он обвил ее сердце холодной змеей и сдавил его так, что ей нечем стало дышать.

– Видел? Ты видел ее? – срывающимся голосом спросила Юнона.

– Видел, – коротко ответил дух, – мне жаль, но это так. Ты далеко не все сделала для того, чтобы спасти своего ребенка. Она была еще жива, когда…

Юнона перестала его слышать. Что-то потянуло ее вниз, и она приблизилась к водной поверхности моря.

– С этого все и началось, – донесся до нее голос духа. – Твой муж… я тоже видел его там, среди мертвых. Он так и не простил тебя, не смог.

Воспоминания услужливо обрушились на Юнону с новой силой. И вот она стоит, одетая в черное платье, перед своим мужем, который не сказал ей ни слова утешения. Он оттолкнул ее, когда она хотела найти у него понимание и жалость. Узнав о том, что его дочь исчезла, и, возможно, погибла, он во всем обвинил Юнону. Она была согласна. Конечно, в этом никто не виновен, кроме нее самой. Она очень любила своего мужа, и потерять его вслед за дочерью она не могла. Но, что она могла сказать ему в свое оправданье? Она молчала, когда он обвинял ее, молчала, когда он сказал ей, что уходит, молчала, когда дверь за ним закрылась, закрылась навсегда. Больше она его никогда не видела. Ей не хотелось жить, и она взяла в руки нож. Ее тело еще хранит этот шрам, который затерялся среди множества других шрамов, полученных ею на протяжении долгого жизненного пути.

– Из-за тебя, – донесся до ее сознания голос духа, – из-за тебя он погиб. Ты виновна в смерти близких тебе людей, Юнона.

– Нет, – неуверенно произнесла Юнона и почувствовала, что ее снова потянуло вниз.

Она посмотрела вниз и увидела, что морская вода совсем близко.

– Что ты смотришь? – спросил дух. – Ах, вода… Ты ведь и воды когда-то боялась.

Дух рассмеялся. Юнона посмотрела на него, и спросила:

– Зачем ты пугаешь меня и мучаешь? Ты хочешь отомстить мне за то, что я выбрала не тебя, а вышла замуж за другого?

Дух рассмеялся еще громче. Его глаза прикрылись, и Юнона с ужасом увидела, что когда-то знакомый ей юноша исчез, и прямо перед ней стоял дух зла, с искаженным от злобы белым лицом и горящими красными глазами. Он быстро развернул Юнону спиной к себе и, схватив ее за плечи, наклонил вперед и толкнул вниз. Юнона видела перед собой абсолютно черную гладь воды, в которой отражалось ее собственное отражение. Искаженное от страха лицо летящего над водой, словно птица, человека. Человек был один, никакого духа за его спиной не было. Юнона удивилась тому, что ощущала на своих плечах пальцы духа, но его самого она в воде не видела. И только его голос шептал ей в самое ухо:

– Как жаль. Бесстрашного агента погубит страх. Ты всегда боялась утонуть. А вода совсем близко. Она холодная, тяжелая и глубокая, как бездна, в которую ты сейчас полетишь.

Его пальцы толкали Юнону все ниже и ниже к воде. Она уже чувствовала брызги воды на своем лице, страх отнял у нее возможность думать и сопротивляться. Этот давно забытый страх высоты, воды и смерти сейчас завладел ею полностью и рвался наружу последним криком ужаса.

Вода приближалась, она была совсем близко. Медленно, очень медленно Юнона погружалась в ледяную воду. Ее тело входило в море, опускалось все глубже и глубже, ей не хватало воздуха, хотелось сделать вдох. И этот вдох был последним, он ворвался в ее легкие вместе с холодной водой, заливая последние искорки сознания отчаянно борющейся с водой Юноны…

Для Таиры и Рины все произошло мгновенно. Вот они увидели, как духи и птицы замедлили свое движение. Вот красные птицы застыли в воздухе, а затем словно испарились, освободив духов от своих когтей и клювов. Юнона и державший ее за руку дух стояли в стороне. Казалось, что Юнона услышала крик подруг и посмотрела в их сторону. Вот дух выпустил руку Юноны и она… она камнем полетела вниз. Юнона вошла в черную воду моря, и эти воды жадно сомкнулись над ней.

26

Рина задохнулась от того, что произошло. Она кинулась к воде, но Таира с трудом удержала ее.

– Рина, поздно, ты не спасешь ее, – кричала Таира. – Мы ничего не можем сделать.

Отчаянно вырвавшись, Рина хотела броситься в воду, но понимала, что подруга права. Никто из агентов Повелительницы Зла не выходил живым из воды. Понимая, что спасти Юнону она бессильна, Рина была готова броситься на духов, и выплеснуть на них все свое горе и ненависть к ним. Но Таира снова ее удержала и тихо сказала:

– Зло порождает зло, Рина. Ты только поможешь им. Я сама.

С этими словами Таира оттолкнула от себя Рину и посмотрела на духов. Все это время они  стояли в стороне и не сводили с них глаз. Трудно было понять, о чем они думают и что замышляют. Таире стоило большого труда изменить характер своих мыслей и чувств. Она раскрыла руки, подняла лицо к небу и закрыла глаза. Духи с любопытством смотрели на нее. А, между тем, душу Таиры наполняла любовь. Она росла, переливаясь золотым светом, наполняла ее сознание, направлялась от мысли к кончикам пальцев. Вскоре вся фигура Таиры была окутана легким золотистым облачком. Любовь  к этим существам, которые когда-то были людьми, а теперь стали духами, волнами расходилась от Таиры. Этого чувства становилось все больше и больше. Духи заулыбались, они медленно подходили к Таире все ближе и ближе. Вот первые волны любви коснулись края их одежды, вот они скользнули по их фигурам, и вот все они погрузились в золотое облако. Некоторое время духи улыбались друг другу и Таире, они медленно раскачивались в воздухе, словно танцуя, под только им  слышимую, музыку. Глаза их закрывались, казалось, что им нестерпимо хочется спать. Золотое облако окутывало их все гуще и гуще, и, вдруг, раздался легкий хлопок. Облако и духи внутри него рассыпались золотыми искорками, которые медленно опускались в воду.