Текст книги "(не) преследуй меня (СИ)"
Автор книги: Лариса Акулова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 19 страниц)
(не) преследуй меня
Глава 1. Первая ночь и последствия
Когда чужие губы скользят по шее Насти, ей кажется, что вот-вот сойдёт с ума. Она уже не может понять, от чего именно ей так горячо: от чужого тела, прижатого к ней вплотную, или же от откровенных прикосновений. Жар разливается по каждой клеточке тела, когда незнакомец кладет руки на её тонкую талию, затянутую в корсет. Жесткий каркас изделия не позволяет прочувствовать всё, что ещё сильнее возбуждает.
– Ты такая горячая, – выдыхает он ей на ухо. – Чертовски горячая.
– Ага, как утюг, – усмехается она, продолжая тереться о чужое тело, распаляясь все сильнее.
Сегодня вечером девушка намерена вначале забыться в мужских объятиях, а после забыть о мужчине, которого сама же выбрала для этого. Так проще, когда отключаешь любые чувства, кроме похоти. Удовлетворение своих желаний – вот чему Анастасия научилась за восемнадцать лет своей жизни.
– Может, продолжим в другом месте? – спрашивает она, когда понимает, что мужчина готов перейти к более активным действиям.
Не дожидаясь ответа, утягивает его за собой в подсобку, ключи от которой получила тайком от одной из работниц клуба. «Гоморра» – место знаменитое, история у него богатая. Раньше это место было не просто тем, где можно потанцевать, но и известное в определенных кругах, как лучший бор-дель Москвы. И даже после того, как прошлый владелец передал другому человеку клуб, некоторые старые традиции остались: например, грязный се-кс в каждом темном уголке двух незнакомцев.
Настя ничуть не стесняется того, что собирается сделать. Именно сегодня боль в её сердце стала настолько невыносимой, что она вновь вышла на поиски мужчины на одну ночь – если мозг отключится хотя бы на пару минут, когда она получит орг-азм, это уже можно будет считать облегчением. Ей приятно, когда сильные чужие руки подхватывают её, заставляя устроиться поудобнее, обхватить талию мужчины ногами, прижимаясь теснее.
– Чёртовы крючки, – возмущается её партнёр, пытаясь снять корсет, чтобы дотянуть руками до голой кожи.
Но девушка бьёт его по ладони, не позволяя так близко к ней подобраться. Секс ещё не повод для нежности, ведь из ласки часто формируется привязанность, которая Анастасия не нужна.
– Просто тра-хни меня уже быстрее, пока я не передумала, – приказывает она, задирая подол платья. Под ним нет трусиков, поэтому доступ к самому важному месту очень удобен. – поменьше болтовни и побольше дела, иначе мы так никогда не закончим.
Мужчине кажется, что девчонка слишком спешит, но она его так разгорячила, что ему и самому терпеть очень сложно. Быстро расстегнув ширинку, он достает из трусов чл-ен, сразу же направляя его в промежность незнакомки. Едва входит, не сдерживаясь, стонет от удовольствия, так ему приятно. Он замирает, смакуя ощущение, а вот девушке это явно не нравится, потому что она нетерпеливо его подгоняет, постукивая крошечными кулаками по спине. Когда это не помогает, начинает царапать спину партнеру. Именно в этот момент он думает: «Хорошо, что кожа не оголена, может, она в чем-то права. Иначе бы не обошлось без следов».
Обстановка не располагает к медленному и романтичному се-ксу, поэтому двигается мужчина быстро, насколько может. При этом не забывает целовать девушку, так глубоко, что ей кажется, что её вот-вот сожрут. Но это ей нравится, получая чужую страсть, она забывает о собственных проблемах.
– Можешь не волноваться, я на таблетках, – на всякий случай предупреждает, чтобы получить максимальное удовлетворение. А ещё ей остается надеется, что парня она выбрала правильно, и он ничем не болен. Не хотелось бы от случайной связи получить ещё и букет венерических заболеваний впридачу к оргазму.
Такое безответственное отношение к себе поражает мужчину даже больше того, что девчонка так легко занялась любовью с первым встречным. У него даже как-то настрой сбивается, когда он думает, что он вообще здесь делает. Но подступающий оргазм вытесняет ненужные мысли из головы и позволяет ему расслабиться. «Чувством вины я всегда успею помучиться после», – размышляет он, двигаясь жёстче. А потом, кончая, он уже и не помнит об этом, настолько ему хорошо.
– Ну, было неплохо, – отдышавшись, скупо хвалит девушка чужие старания, а сама, взяв салфетку со стола, вытирает то, что из неё вытекает. – Было весело, но мне пора.
Она уже давно усвоила, что меньше разговоров значит меньше проблем. И не намерена отступать от своих принципов, даже если ей впервые за долгое время было так хорошо. Настя видит, что мужчина выглядит разочарованным, явно рассчитывавший на продолжение, но подпитывать его уверенность в этом неправильно, ведь сейчас, когда она выйдет за дверь, она не захочет вспоминать о своем очередном падении на дно никогда.
– Даже не попрощаешься? – грусть на лице у незнакомца такая очевидная, что Анастасии даже становится его жаль. – Поматросила и бросила, так получается.
– Схватываешь на лету.
И без лишних сожалений девушка захлопывает за собой дверь, оставляя мужчину в подсобке собираться с мыслями.
«После оргазма и погода радует», – улыбается девушка раннему солнцу, едва встающему из-за горизонта. Даже многоэтажки вокруг не могут закрыть его. Охранник на входе кивает ей, как знакомой, а после возвращается к чтению книги. Настя машет ему рукой, прощаясь. Она знает, что не пройдет и пары недель, когда вернется за следующей орг-азмической дозой.
Не смотря на то, что сегодня по сути Настя не спала, она понимает, что не может упасть в кровать: слишком много дел. Пары в университете начинаются в восемь, а перед этим следует еще заскочить домой, чтобы принять душ и переодеться – девушка и сама чувствует, как от нее разит перегаром, что уж говорить о других людях.
Но огромным желанием идти домой Анастасия не горит, и у этого есть причина. Причина по имени Светлана. Мачеха Насти, которая жутко ненавидит падчерицу, не смотря на то, что та выросла на её глазах. Женщина и так не слишком жалует девушку, а после того, как Настя ходит на ночь в клуб, и вовсе орет так, что стекла в квартире дрожат, грозя вот-вот лопнуть.
Однако, других вариантов нет, и приходится Анастасии возвращаться в место, которое давно перестало быть ей домом, снова и снова – таково было последнее желание её отца. Вспоминать о том, как он покинул дочь, больно, поэтому девушка, садясь в такси, включает музыку на телефоне, надевает наушники, чтобы забыться в ритмичной мелодии песни и немного подремать.
– Приехали, – молодой водитель будит пассажирку через сорок минут, подвезя к проходу у ворот. – С вас тысяча пятнадцать рублей.
– Они уже списались с карты, – сонно возражает Настя, поднимаясь со своего места. – Спасибо за поездку.
Она считает, что следует быть вежливой в любой ситуации, даже спорной. Тогда никто в случае провала не обвинит её по крайней мере в том, как она себя ведет.
Её предположение оказалось верным, Светлана в ярости. Встречает прямо у порога, явно ожидавшая не одну минуту падчерицу. Не смотря на ранний час, она одета с иголочки в светлый хлопковый костюм и блузу, причесана так, будто только что вышла от парикмахера, одним словом – идеальна. «А ведь ей уже за сорок», – умение ухаживать за собой всегда приятно удивляло Анастасию в мачехе. Возможно, внешность Светланы это одно из тех качеств, которое когда-то полюбилось отцу девушки в этой женщине.
– Заходи, – подвигается мачеха в дверном проеме, пропуская девушку.
Она никогда не выносила на люди свои ссоры с близкими. «Тоже похвальное качество», – мысленно комментирует Анастасия. А затем вспоминает об истинном характере этой женщины.
Едва дверь за ними закрывается, как Светлана бьет падчерицу по лицу.
– Ты, дрянь такая, снова за старое взялась? – шипит злобно, словно ядовитая змея. – Ты должна быть у себя в комнате и учиться, а не вести себя, как шлюха. Посмотри на свои ноги, – указывает женщина пальцем с идеальным маникюром на ляжки девушки, – даже я понимаю, что это спе-рма! Принимаешь других людей за идиотов, которые ничего не замечают?!
Тяжело выдохнув, Настя даже не пытается ответить. Прошли те времена, когда она пыталась отстоять свое право жить так, как ей хочется. Какой бы она ни была: ласковой и нежной, злой и недоверчивой, аккуратной и замарашкой – Светлана всегда недовольна и находит, как еще унизить ту, о ком должна была заботиться.
– Что замолкла? Раньше всегда находила, что ответить. Натр-ахалась и счастлива? Мать тебе теперь не нужна?! – продолжает злиться Светлана.
– Ты мне не мать, – шепчет девушка, слизывая выступившую кровь с губы. Удар был такой сильный, что её рассекло.
– Я та, кто заботится о тебе долгие годы. Кормит, одевает и дает жилье. А в тебе ни капли благодарности!
Откуда же ей взяться, если носом в чужую «доброту» тыкают при каждом удобном случае? Настя так часто слышит эти слова, что уже устала от них и морально, и физически. Ей возвращаться домой с каждым разом всё труднее. Она уже и не знает, сколько выдержит, если это всё продолжится.
Светлана же вновь заносит руку для пощечины, желая таким образом избавиться от накопившейся злости, но звонок в домофон останавливает женщину. Она сразу меняется в лице, преображаясь из яростной мегеры в вполне себе еще молодую симпатичную женщину: морщины разглаживаются, живой блеск возвращается в глаза. Мачеха поправляет одежду, немного сбившуюся в процессе отчитывания падчерицы и приказывает девушке:
– Если хочешь и дальше получать деньги, жить в этой квартире и ходить на учебу, то быстро в свою комнату. И не высовывайся, пока я тебе не разрешу.
Настя и рада убраться подальше. Сходить в душ, смыв с себя чужие запахи, а затем зарыться под одеялом. Не плакать, нет – это она делать давно перестала, поняв, что справедливости и добра в мире нет, но думать о том, как однажды сможет уйти из-под опеки Светланы. Однако, для начала следует позвонить старосте группы и сказать, что сегодня на парах её не будет.
Перед тем, как закрыть дверь свою спальню, девушка слышит смех мачехи и смех незнакомый, мужской. И оба они звучит радостно и счастливо.
Глава 2. Философ
Проводить время в одиночестве, не имея возможности даже выйти за едой на кухню, Насте не то что скучно, но изматывающе. Она могла бы и телевизор посмотреть, и книгу почитать, и поучить лекции, но настроения для этого нет совершенно. Зато любопытство разъедает насквозь девушку, потому что ей очень интересно, с кем это её мачеха так счастливо воркует, показывая ту сторону своей личности, которую никогда не демонстрировала падчерице.
Светлана Порезова – женщина волевая, и даже слишком. Она из тех, кто всегда добивается того, чего хочет. Захотела выйти замуж за отца Насти, разбитого после смерти первой супруги? Он уже через полтора месяца вел её под венец, улыбаясь так, как когда-то улыбался первой жене. Захотела избавиться от нелюбимой неродной дочери, когда отец девочки погиб? Без лишних сожалений сдала её на несколько лет в школу-интернат, даже не подумав, каково ей будет. А сама веселилась и тратила деньги, которые она получила в наследство. Впрочем, не забывая и множить свалившееся на голову чужое богатство. А теперь она, железная леди, хихикает, словно девочка-подросток.
«Интересно, слишком интересно», – думает Анастасия, приоткрывая немного дверь с надеждой увидеть мужчину, который так влияет на мачеху. Но парочка, как назло, уже ушла вглубь квартиры, оставив после себя лишь тонкий запах женских духов и мужского одеколона. Девушка тянет носом, принюхиваясь, и чувствует что-то знакомое в этих древесных нотках. Но память не дает ей никаких наводок.
– Хах, и чем себя занять? – задается Настя вопросом вслух, ведь больше ей в этом месте не с кем поговорить. – Может, стоило бы и правда сегодня на занятия пойти без этого пресловутого душа? Подумаешь, перегар, им пахнет от половины первокурсников. А уж сперму можно и салфетками подтереть, не в первый же раз случается такая оказия.
Как это часто бывает, неожиданная мысль врывается в голову Порезовой, словно ураган, захватывая все существо девушки. И, недолго думая, Настя стягивает с себя провонявшую клубом и сексом одежду, вытирает подмышки и промежность влажными салфетками, а после надевает чистый полуспортивный костюм, на ноги – кроссовки. Волосы собирает в хвост, чтобы не мешались. За спину рюкзак вешает, и вот уже готова к тому, что иногда проделывает, желая уйти из дома незамеченной фурией Светланой.
Этот путь Анастасия придумала несколько месяцев назад, когда мачеха соизволила её принять после интерната обратно, домой. И сразу же перекрыла выходы, едва поняла, что падчерица уже не тот милый ребенок, какой была раньше. Именно тогда девушка и связала себе тряпичную лестницу, которой пользуется теперь регулярно. Да, путь по ней вниз, к земле, страшный и опасный, но желание свободы куда сильнее предполагаемых смерти или переломанных конечностей.
Ловко переставляя руки и ноги, уже через минуту Настя оказывается вне квартиры. Ветер колышет её волосы, но одежда не позволяет ей замерзнуть. Что ж, по крайней мере это сделала правильно – оделась по погоде. Почти бегом девушка добирается до дыры в заборе, которую когда-то проделала, и, убрав от нее ветки, вылезает с территории жилого комплекса, радуясь собственной предусмотрительности.
Путь до института занимает у нее от силы тридцать минут, поэтому на вторую пару Порезова, пусть и с трудом, но успевает. Забегает в аудиторию за секунду до того, как один из самых жесточайших преподавателей, кого она встречала в этом месте, закрывает дверь. Всё, после этого на лекцию уже не попасть.
Дмитрий Валерьевич Бальзак смотрит при этом на студентку уничижительно, будто его самой большой мечтой на сегодняшнее утро было поставить девушке отметку об отсутствии и тем самым заставить её потерять целый балл из конечной оценки по предмету за семестр. «И почему он так сильно меня ненавидит?», – задается вопросом Настя, всматриваясь в точеный профиль лица мужчины. – «Хотя за эту его удивительную греческую красоту, наверно, можно простить его мудачизм».
– Таша, снова ты за старое? – шипит с заднего ряда светловолосая худенькая девушка, чувствительно ткнув подружку в плечо карандашом.
– Мария, помолчи хотя бы во время занятий, – Порезова шипит рассерженной кошкой, недовольная тем, что ее отвлекают. Хотя отлично понимает, почему подруга это делает: думает, что вновь загуляла. Так и есть, словно мартовская кошка ищет себе самцов, желая сбросить напряжение. Но она ни за что не признается девчонке, насколько та права, а то еще зазнается, почувствует себя вечно правой. – Тшшш! – прикладывает палец к губам, призывая к тишине. И так на них уже странно Бальзак посматривает.
Анастасия, стараясь шуметь как можно меньше, достает из рюкзака тетрадь, ручку, и принимается конспектировать, стараясь уследить за мыслью преподавателя. За мужчиной у стены располагается белый экран, на который транслируется презентация по теме, но Дмитрий Валерьевич часто отходит от основного теста, приводя примеры из жизни и работы, которые известны ему, и их пропускать было бы огромным упущением.
Как бы Настю не называли, кем бы не считали, учиться ей всегда нравилось. А еще она знает, что рано или поздно освободится от опеки мачехи, и тогда, попав в самостоятельную жизнь, придется ей самой зарабатывать, чтобы выжить. Поэтому девушка учится старательно, сдает все зачеты, готовится к контрольным, занятия почти не пропускает, зная, что оценка на экзамене формируется отчасти и по впечатлению преподавателя о студенте. И пусть тот же Бальзак смотрит на Порезову неодобрительно, открыто пока к ней не придирался, следовательно, его еще можно расположить к себе – так думает Анастасия.
Преподаватель берется за маркер, чертит график, согласно которому рассчитывают квартальную прибыль предприятий, поясняет про все переменные. Задает вопросы студентам, опрашивая их по материалу, который был задан на дом. Ожидаемо Порезова не отвечает на вопрос – она провела последние пару дней, шляясь по клубам – и зарабатывает очередной неодобрительный взгляд от Бальзака.
Когда занятие заканчивается, она пытается убраться из лекционной первой, но не успевает, когда преподаватель её окликает:
– Анастасия, задержитесь, – что-то в его голосе заставляет девушку замереть на месте. И, лишь дождавшись, когда последний ученик выйдет, мужчина продолжает. – Твоё поведение негативно отражается на репутации всей группы. Я отлично понимаю, что ты молодая, тебе хочется гулять – не ты одна так делаешь, остальные тоже развлекаются. Но все они приходят к первой паре и не дышат на преподавателей перегаром, как ты сейчас это делаешь со мной.
Порезовой хочется возразить, но что-то в глазах Бальзака её вновь останавливает.
– Я не вмешиваюсь в твою личную жизнь – это твоя ответственность. Но научись ее совмещать с учебой так, чтобы вопросов к тебе ни у кого не возникало. Пожалуйста, – добавляет, немного подумав. Затем в задумчивости прикрывает глаза. – Такая талантливая девушка, как ты, много добьется в будущем, если постарается. Прошу, не ломай себе жизнь из-за сию секундных желаний. На этом все, можешь идти.
Ошарашенная Настя, не найдясь с ответом на эту отповедь, выходит из аудитории, пытаясь понять, что это всё вообще значит. Дмитрий Валерьевич раньше никогда не выделял её среди других, а тут вдруг сподобился. «Интересно, с чего вдруг? Неужели его ненависть вышла на новый уровень?», – такое развитие событий ей не нравится от слова совсем.
– Ну что, он признался тебе в светлых и прекрасных чувствах? – Мария подбирается к подруге незаметно, прыгая на нее сзади, обнимая крепко. Висит на хрупкой девушке, словно обезьянка на лианах. Смеется, говоря эти странные слова.
– Знаю я твою теорию о том, что Бальзак влюблен. Поменьше, любовных романов тупых читай, Машка, – смеется в ответ Настя, не в силах злиться на свою приятельницу. Объясняет ситуацию, – нет, он меня отчитал за опоздания и перегар, – закатывает глаза. – Вот скажи, Машунь, неужели так сильно от меня пахнет?
– Поверь, он тебя еще пожалел, потому что помимо алкашки от тебя тянет спе-рмой, будто толпа мужиков всю ночь тебя е-ба-ла, – вновь смеется Мария.
– Солнцева, выражения выбирай, мы же не на хате у пацанов, а в универе, – снова тшикает на подругу Анастасия. – Но да, ты права, я снова сорвалась. Ну не могу терпеть, так мне хочется. Это единственный способ расслабиться и не думать о том, что потом надо возвращаться домой.
Маша наконец отлипает от нее и, отойдя на пару шагов, смотрит уже серьезно, видимо, раздумывая, стоит ли снова начинать разговор, который она заводила уже много-много раз, и который так ни к чему пока не привел. Качает головой, отказываясь от идее, но вместо этого говорит:
– Оставим на потом, дорогая. Если не поспешим, то ты опоздаешь и на следующую пару, на сегодня этого, думаю, хватит.
Они ускоряются, проходя по коридору до другого здания, забегают в аудиторию и даже успевают разложить канцелярию на парте, прежде чем заходит их старенький преподаватель по философии.
– Что же, дети, сегодняшнее утро не такое уж и доброе, – тянет пожилой мужчина, воспринимающий студентов чуть ли не своими внуками, – это занятие будет у меня с вами последним. Врачи обнаружили опухоль в поджелудочной, и теперь мне нужно лечиться, а не работать. Поэтому позвольте представить вам Анатолия Алексеевича, он будет отныне учить вас тому, насколько сложно устроен этот мир, – философ кашляет, как бы намекая, и в классную комнату заходит еще совсем молодой учитель, – любите и жалуйте.
«Не уверена, что у меня это получится», – шокировано Настя смотрит на того, кто в ближайший год раз в неделю будет вести у нее занятия.
Прожигая её взглядом своих черных глаз, напротив стоит тот самый незнакомец из клуба. И, кажется, свою ночную любовницу он тоже узнал: вон как губы поджал, вспомнив, как та сбежала.
Глава 3. Жестокий поцелуй
Кажется, бог все-таки существует. И теперь он решил наказать Порезову за то, как потребительски она относится к своим случайным любовникам. Как еще объяснить то, что один из них теперь стоит перед ней, смотрит недовольно, и девушка готова поклясться, что в глубине красивых глаз мужчины видит отблеск обиды. «Видимо, я была и впрямь хороша, раз так его зацепила. Или до отвращения плоха, если он обижается на отворот-поворот после одноразового тра-ха», – девушка опускает свои глаза к тетради, чтобы разорвать ту связь, что стремительно формируется между ней и этим потрясающе красивым мужчиной.
Ночью Анастасия его не рассматривала, как-то не до этого было, но теперь имеет удовольствие сделать это. Анатолий Алексеевич молод, от силы ему можно дать лет тридцать-тридцать пять, высокий, под два метра ростом, телосложения стройного, даже атлетического – под черной водолазкой просматриваются мышцы, а зад под синевой джинс выглядит крепким, словно орех. Волосы у мужчины пострижены модно и тщательно уложены, и Настя вспоминает, как запускала в них руки, когда он имел её в подсобке клуба. А губы, губы, которыми он целовал её, пухлые, красные, так и просятся и сейчас на ласку. Не в силах сдержаться, чувствуя томление внизу живота, Порезова ерзает на стуле, привлекая внимание и нового философа, и своей подруги. И если первый только цыкает, вторая склоняется к уху Анастасии, жарко шепча:
– Кажется, вы уже знакомы, – тихо хихикает, почуяв горячую историю чужих развлечений. – После обязательно расскажи.
Порезова шлепает ее по руке, мол, замолчи, а то ни единой подробности не получишь. А после вновь смотрит на того, кто так неожиданно предстал перед ней. Зато мужчина теперь оглядывает аудиторию, стараясь не акцентировать свое внимание на одной-единственной девушке.
– Я смотрю на вас и вижу самого себя десять лет назад: молодого, наивного, не знающего, как устроен этот мир. Философия – та наука, которая поможет вам найти связи между всем, что когда-либо происходило, происходит сейчас и будет происходить в будущем. Я не буду требовать от вас чего-то сверхъестественного, лишь посещения лекций и выполнения домашнего задания, потому что понимаю, философия вам не нужна. Так давайте же проведем этот год, взаимодействуя друг с другом с уважением, – произносит преподаватель короткую, но ёмкую речь, сразу же заинтересовав своей непритязательностью всех студентов. – Надеюсь, мы сможем выстроить доверительные отношения и подружиться, а не станем врагами.
«Интересно, а с-екс в ночном клубе считается за доверительные отношения? Или это уже дружба, просто своеобразная?», – не может не отметить про себя Настя, чувствуя, как всё глубже проваливается в сюрреализм ситуации. Такого она точно не ожидала сегодня, сбежав на занятия через окно. Может, и стоило остаться, заодно выяснив, что за гостя приняла в их квартире мачеха.
Едва Анатолий Алексеевич начинает рассказывать тему, как все студенты буквально замирают, чуть ли не в рот ему смотря: настолько интересно и увлекательно он это делает. Похоже, этому человеку и правда нравится нести знания подрастающему поколению, на его лице ни капли раздражения, лишь умиротворение. Он говорит о Фрейде, о Марксе, о трактатах Аристотеля и Герадота, словно они перед ним лежат, прямо перед глазами. Презентация, которую он показывает через проектор, также хороша, наполнена многочисленными картинками, таблицами, видео. И Анастасия так увлекается, что даже забывает о том, какая связь была между ней и этим красавцем-учителем.
Однако, пара заканчивается, и вот воспоминания, будто страшно-сладкий сон, возвращаются к девушке. Больше всего она боится, что преподаватель её задержит, захотев поговорить. Потому что самой себе Порезова давным-давно пообещала никогда не встречаться дважды с одним и тем же партнером. Нельзя усугублять нынешнюю ситуацию ни в коем случае: ночной тр-ах должен таковым и оставаться. Никаких чувств. Никакой привязанности. Подхватившись со своего места, даже не заморачиваясь складыванием канцелярии в рюкзак, девушка просит подругу:
– Забери, пожалуйста, я буду ждать в столовой, – и уходит, чудом увернувшись от философа, который как раз-таки собирался сделать то, чего боится Настя – поговорить с ней.
Легкие горят от того, как быстро студентка бежит по коридорам и лестницам всё дальше от злосчастного кабинета. Хоть она и понимает, что Анатолий Алексеевич не станет этого делать, ей кажется, что тот гонится за ней и вот-вот схватит за руку, остановив. Потому бежит Анастасия так долго, насколько хватает сил. Выдыхает, лишь увидев заветную запись «Столовая». Присаживается на корточки, опираясь спиной о стену, восстанавливает дыхание. И только тогда, когда перед глазами перестают мелькать черные мушки, встает. Желудок жалко ноет от голода, но купить еду Настя не может – кошелек в рюкзаке, который должна принести Мария, если только она не решит подшутить над подругой. Ждать совсем не хочется, но что поделать.
Проходит бесконечные десять минут, прежде чем на плечо девушки опускается рука подруги, неслабо при этом пугая. Но вскрик у нее получается сдержать, потому что она с самого начала понадеялась на то, что клубный незнакомец не станет преследовать.
– Хей, спокойнее, Таша, – Маша знает, как привести расшалившиеся нервы приятельницы в порядок. – Это просто я. Не твой красавчик. Хотя знаешь, – игриво подмигивает, – он порывался за тобой побежать. Уж не знаю, что между вами произошло, но ты его явно чем-то зацепила.
– Се-ксом, чем же еще, – горько усмехается Порезова. – Ты же знаешь, у меня других связей с мужчинами и не бывает, только плотские отношения...
– ...Без обязательств, помню. Но, может, пора пересмотреть свои принципы? Особенно, когда рядом такой шикарный экземпляр?
Анастасия понимает, что подруга ей желает лишь счастья, но старые раны так и не зажили, чтобы пытаться наносить новые. Она отчаянно боится за свое сердце, страдающее столь долго, что живого места на нем уже не осталось. И не существует никакого лекарства от чужой жестокости.
Они вместе заходят в столовую, на поднос набирают салаты, мясные отбивные и удивительно вкусный чай, который только здесь заваривают. Присаживаются за любимый столик у окна с видом на двор университета и принимаются за поздний завтрак, наслаждаясь. Иногда переговариваются, обсуждая Анатолия Алексеевича, после переходят на темы попроще: предстоящих экзаменов и зачетов. Шум вокруг от прибывающих студентов мешает девушкам, поэтому о личном они забывают, пока не доберутся до квартиры Солнцевой – там их никто не подслушает.
Ребята из группы пытаются завлечь девчонок в разговор, но у них ничего не получается, как-то с самого первого дня и Анастасия, и Мария были обособленны от других юношей и девушек, чувствуя себя куда старше, чем эти вчерашние школьники. Махнув рукой, Порезова прощается с болтунами и, отнеся еду на приемник посудомойкам, выходит из помещения, насквозь пропахшего супом и мясом. Подруга догоняет её через пару метром, весело щебеча о своем предстоящем дне рождения. Настя лишь улыбается – рядом с этой девушкой всегда спокойно и светло на душе.
Пары заканчиваются в этот день поздно. Настолько поздно, что на улице уже темнеет, когда Порезова выходит из здания университета. Маше нужно в библиотеку, поэтому они не вместе. И девушка бы пошла на автобусную остановку, если бы не одно «но» – Анатолий Алексеевич стоит, подперев массивную колонну плечом, курит и явно кого-то ждет. Пепел с его сигареты ярким пятном падает на каменные плиты, когда мужчина замечает студентку. Тушит окурок о трещину в стене и бросает в мусорку, а после, не сворачивая, движется в сторону Насти. У нее тут же пропадают любые сомнения насчет того, что так поздно преподаватель делал на улице.
Девушка хочет было увернуться, но учитель скалой возвышается перед ней, не давая себя обойти, а потом и вовсе хватает за руку.
– Пусти, – Настя обращается на «ты», чувствуя, что в этой ситуации не до расшаркиваний.
– Ну уж нет, сейчас ты так просто не сбежишь, бросив меня размышлять, что я не так сделал, – больше он не напоминает степенного мужчину, скорее обиженного мальчишку.
– Да не в тебе дело. Представляешь, мир не крутится только вокруг твоей персоны, – девушка приближает лицо к мужскому, буквально выплевывая эти слова.
Стерпеть Анатолий Алексеевич этого уже не может. Ему хочется наказать наглую самовлюбленную девчонку, и единственно правильным способом кажется совсем неочевидное действие. Он впивается в чужие мягкие губы поцелуем.
Он не столько целует, сколько мучает Настю. Кусает её за губы, чувствуя тяжелый привкус железа от крови, посасывает язык, который отчаянно пытается вытолкнуть чужой из своего рта. Порезова и руками отталкивает мужчину, но что такая хрупкая девушка может сделать? В конце концов она сдается, поняв, что лучше подчиниться – может, так преподаватель успокоится и перестанет издеваться, пусть и чертовски сладко и горячо, но больно.
Это и впрямь срабатывает. Анатолий Алексеевич наконец отпускает свою добычу, оглядывается по сторонам.
– Что, внезапно испугался свидетелей нашей страсти? Самому не смешно? – горько усмехается девушка, осознав, что даже этот человек, ставящий себя смелым и неподвластным чужому мнению, боится показать, что его что-то связывает со студенткой. – И ответить нечего? Ясно всё с вами, Анатолий Алексеевич.
Обращаясь к нему в первый раз на «вы», Настя собственноручно выстраивает стену, которая, как она надеется, будет прочной и простоит долго, огораживая её сердце.
