Текст книги "(не) преследуй меня (СИ)"

Автор книги: Лариса Акулова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 19 страниц)

Глава 50. Начать жизнь заново

Как таковых, похорон нет. Но Анастасия решает, что обязана проводить в последний путь женщину, которая, хоть и портила ее жизнь, была жестока, хотела у-би-ть, но все же являлась человеком. Теперь, когда Светлана уже никак не сможет причинить вред своей ненавистной падчерице, Порезовой становится её жаль. Так жалеют уличного щеночка, который выпрашивает у тебя еду.

Отпевание проходит в крошечной церкви. И никто не приходит попрощаться кроме Насти и Анатолия. В душном, пропахшем миром, помещении, лишь они да священник, размахивающий кадилом. Дым плывет над красным гробом, поставленным на простые табуретки. Заунывный хор прихожанок – последнее, что слышит Светлана, если её сознание ещё где-то здесь, рядом. То сознание, которое обычно люди духовные называют душой.

Анастасия сама распорядилась в том, во что оденут её бывшую мачеху. На ещё больше исхудавшую, можно сказать иссохшую, женщину надето простое белое платье – не капли той вычурности, к которой та привыкла в своей жизни. Никаких украшений, витиеватых причёсок – волосы собраны в простую косу, перевязанную черной лентой. В см-ерти Светлана обрела то, чего не имела в жизни: скромность.

– Да простит Господь рабу Божию Светлану...– завывает монотонно тем временем священник.

Порезовой невыносимо тошно здесь находиться. Голова у нее кружится, ноги подгибаются, силы оставляют. И только она думает о том, что вот-вот упадёт, священик заканчивает свою службу. Гроб споро подхватывают парни из похоронной службы, выносят его прочь из церкви. Именно тут, рядом с ней, на местном кладбище, Анатолий решил упокоить свою сводную сестру. Он даже и помыслить не мог о том, чтобы эта женщина лежала рядом с отцом Анастасии – это кажется истинным святотатством.

Могилу вырыли заранее, поэтому никаких накладок не случается. Светлану опускают в самую глубь, забрасывают землей её. Почва глухо ударяется о деревянную крышку, скрывая её от чужих глаз. Настя лишь секунду смотрит на образовавшийся холмик, а затем, не оставив никаких цветов, уходит прочь. Наконец-то она освободилась от Светланы.

***

Теперь жизнь идёт иначе. Насте не приходится волноваться за себя и за свое здоровье. Она больше не просыпается от кошмаров, в которых над ней издеваются. Нет больше того страха, который сковал девушку и не давал ей развиваться, приковав цепями желания отомстить к мачехе. Она спокойно занимается подготовкой к свадьбе.

Сама просматривает залы, в которых может проходить торжество, выбирает ресторан, придерживаясь каких-то своих, особых, критериев. Анатолий этого понять не может, но всё-таки делает так, как его просят – не вмешивается в чужие решения. Зато вполне себе послушно идёт на примерку смокинга, чудесно скроенного руками настоящего мастера, идеально чёрного. На себя Настя не позволяет посмотреть в платье, считая, что это плохая примета, а вот на своего мужчину любуется, усевшись перед ним на маленьком диванчике. Ей принесли бокал шампанского девушки, работающие в салоне, и теперь она наслаждается моментом, чувствуя себя хозяйкой ситуации. Посмеивается над осмущением своего мужчины, но не смеётся. Она в отличном расположении духа.

– Тебе идет. Может, всегда так станешь одеваться? – предлагает Порезова ему, уже пребывая где-то в своих мечтах. Картина се-кса в подобном наряде неслабо её возб-уждает, заставляя ерзать на месте.

Переверзев, видимо, понимает, какие желания он вызывает. Краска робости сходит с его лица, глаза теперь сверкают хитринкой, так много обещающей Насте.

Похоже, девочки что-то понимают, потому что тихо уходят, оставляя будущих молодоженов наедине. Настя тут же оказывается рядом со своим возлюбленным, виснет у него на шее, получая свой законный поцелуй. Сильные руки подхватывают её, поднимая вверх.

– Это всё конечно замечательно, но до дома придётся подождать, малыш, – дразняще шепчет Анатолий, выцеловывая на нежной коже шеи какой-то один ему понятный шифр. Оторваться ему просто кажется невозможным, поэтому, несмотря на собственные слова, он продолжает ласкать Анастасию. Когда же девушка тянется руками в те места, куда не следует, легонько по ним шлепает, – будешь баловаться, накажу тебя. И ты знаешь, что это будет не так просто.

В ответ она его кусает, тем самым показывая, какое настроение игривое у неё сегодня. Соскакивает с его рук, поправляет одежду на себе, чтобы не слишком привлекать к ней внимание, но вот горящие щеки и зацелованные губы и так отлично говорят о том, чем они тут занимались. Но, видимо, девочкам привычно, что пары сходят с ума накануне своих торжеств, поэтому лишь улыбается профессионально, ни взглядом, ни словом, ни жестом не выдавая их шаловство.

– Мы берём этот костюм. И ещё вот эти замечательные запонки, – Порезова указывает на прилавок, где совсем маленький заколки стоят рядом с ценниками, сравнимыми по количеству нулей с бриллиантовыми кольцами. Ей кажется, что надо поощрить работниц за то, как они себя ведут. Оставить кругленькую сумму – лучший способ это сделать. – И ещё я попрошу подобрать подходящий галстук. Я в этом не сильна, поэтому полагаюсь на ваш вкус.

Одна из них, лет тридцати пяти, по имени Марианна, сама решает заняться своими дорогими клиентами. Она подносит к шее Анатолия то один, тот другой аксессуар, крутит и так и эдак. Завязывает разные узлы, выбирая посимпатичнее и поэлегантнее. И, когда наконец-то определяется, кивает сразу на три галстука:

– Я бы посоветовала один из этих. Но, знаете, Анастасия, эту белую рубашку ведь наверняка ваш мужчина будет надевать ещё куда-нибудь? – Она не спрашивает, а скорее утверждает, – возьмите их все. Разнообразие не повредит. Такому видному мужчине тоже нужны симпатичные вещички, как и любой женщине. Это показатель статуса.

Именно Марианна провожает их к дверям, поднося многочисленные бумажные пакеты, доверху набитые не только костюмом, но и множеством рубашек, галстуков и даже бабочек. В какой-то момент шопоголизм, которого Анастасия была лишена долгие годы, выходит из под контроля – вот столько одежды и вышло. Но Анатолий на это ничего не говорит, смиренно расплачиваясь. Ему в радость видеть улыбку возлюбленной. Открытую и счастливую.

А уже дома, скинув все покупки кучей прямо около входной двери, он сам на неё накидывается, давая понять, что сегодня жалеть не собирается. Тянет за волосы, открывая вновь себе доступ к чужой шее, но теперь не просто целует, а яростно засасывает кожу, оставляя свою метку на ней. Любуется, словно произведением искусства, а после спускается ниже, к достаточно откровенному декольте Анастасии. Освобождает гру-дь от кружева бюстгалтера, и вначале берет её в ладони, словно в две чаши. После, склоняется, беря в рот со-сок. Покусывает его, словно самую сладкую вишенку, всасывает осторожно, стараясь не сделать больно, но, не сдержавшись, прикусывает его. В ответ ему раздается такой же сладкий сон, какой ему хочется издать самому.

Глава 51. Страсть

Вначале они впопыхах тра-ха-ются у двери, сбрасывая первое напряжение. После доходят до гостиной, уже привычной к тому, что на всех её горизонтальных поверхностях сношаются хозяева. Анатолий разворачивает партнершу к себе спиной, руки связывает осторожно купленным галстуком. Тот причудливой бирюзовой змеей вьется на хрупких девичьих запястьях. Насте явно нравится происходящее, потому что течет она, словно фонтан, мо-ча мягкие подушки под собой. Пальцами мужчина ласкает кли-тор, не останавливаясь, буквально пронзая её своим естеством.

– Ты была очень плохой девочкой сегодня, – жарко шепчет ей на ухо, заставляя облокотиться на свою грудь. Почти невесомое тело. Перехватывает другой рукой Настю за талию, чувствуя выступающие ребра под ладонью. – Расплачивайся!

Она и рада стараться. Подмахивает с такой же силой, с какой её имеют.

– Накажи меня, – последнее, что успевает сказать, прежде чем рот её закрывают широкой ладонью.

– Твое мнение сегодня не учитывается.

Анатолий чуть ли не диким тигром рычит, утверждая свое право над возлюбленной. Вновь кон-чает, не позволяя Анастасии уйти от своего се-мени. А после тяжело валится на нее, придавливая к дивану, пытаясь отдышаться, словно он не се-к-сом занимался, а марафон пробежал.

Развязывает руки девушке, потирает их, разгоняя кровь.

– Пить хочешь? – буднично спрашивает у нее, улыбаясь. Кивок в ответ. У Порезовой нет сил даже на слова.

Поит он её из своего рта, тут же целуя. Приятная прохлада прокатывается по горлу, даря второе дыхание.

– Поработай ротиком, малыш.

Переверзев подталкивает голову Насти вниз, явно демонстрируя ей свои желания – у него снова стоит. Удивительное дело, но студентку раздирают такие же желания: на лице у нее предвкушение.

Глава 52.Примирение

Настя не знает, что было с её лучшей (бывшей) подругой в те недели, что они не виделись, но, судя по состоянию Солнцевой, ничего хорошего. Она приходит к ним поздно вечером, почти ночью, когда на часах уже давным-давно пробило одиннадцать. Девушка растрепанна, одета неопрятно, на правой её скуле очень красноречивый синяк. А на девичьих глазах слезы, горькие и безутешные.

– Заходи, скорее заходи, – Настя не в силах оставить ту, что ей дорога, на пороге. Сердце её разрывается от одного вида всегда жизнерадостной девушки. – Разлевайся, Мариш.

Она буквально силой заталкивает её в ванную. Набирает воду, горячую, почти кипяток. Раздевает догола приятельницу, заставляет окунуться. Приговаривает, словно мамка-наседка над ней, натирая жестокой мочалкой. Но вопросов не задает, даже когда Мария начинает плакать по-настоящему отчаянно, тем самым выдавая своё состояние. Рыдает и рыдает, бьет руками по странно покрасневшей воде, и Настя с ужасом понимает – в ней намешана кровь, иначе объяснить нельзя цвет.

– Что он с тобой сделал? Что он сделал?! – шепчет с болью на ухо своей подруги, обнимая её. И плевать, что одежда намокнет. Какие-то тряпки не так важны, как состояние той, что ей дорога. – Не молчи, Маша!

Видимой, той стыдно признаваться в своем промахе, потому Солнцева будто воды в рот набрала. Краска стыда все также на её щеках, но рот не открывается.

– Хватит! Прекрати себя вести, словно королевна. Прошу тебя, просто расскажи. Ты ведь пришла сюда за защитой. Как мы сможем оградить тебя, если не знаем, в чем дело? – Порезова всеми силами пытается достучаться. Но дверь, раньше всегда нараспашку, что ведёт к душе Маши, теперь наглухо заперта. Очень похоже на то, что с ней случилось, сломало её, как когда-то увечье сломало саму Анастасию. Она понимает, какие ужасы может пережить столь молодая девушка, но не знает, как ей помочь. – Говори сама, пока я силой тебя не заставила.

Мария всхлипывает. Но уже не так отчаянно, как до этого, видимо, истерика пошла на убыль. Да и невозможно рыдать бесконечно.

– Дай угадаю, причина твоего состояния это Александр, – хмыкает Настя.

– Как ты..?

– Тут и к гадалке не ходи. Кто бы еще так сильно смог тебя задеть? Да и сам факт, ты только с ним время и проводила. Очевидно, – Порезова смотрит на приятельницу так, словно та внезапно обратилась кем-то невероятным. Невероятным тупым существом. Неужели она и правда все мозги растеряла, погрузившись в свою «любовь»? Но вслух Настя этого не говорит, лишь, – ясно-понятно. И ты от него ушла?

– Если бы осталась, может, уже бы хладным тру-пом лежала. Меня это не прельщает.

И вновь в слезы. Марии сейчас явно не болтовня нужна, а верный способ расслабиться. Поэтому Порезова кричит Анатолию, который предусмотрительно спрятался в спальне:

– Принеси бутылку красного сухого. То, которое я купила к свадьбе.

Алкоголь разливает по чашкам. Сегодня не до изящных бокалов: Анастасия уверена, что Солнцева, пребывающая в раздрае, вполне благополучно разобьет и свой, и подруги. Переверзев же, поняв, что будет, лишь коротко целует свою девушку в макушку, желая ей спокойной ночи. Ему завтра вставать в дикую рань, ехать на новый объект, составлять смету – голова должна быть свежая.

Студентки устраиваются в гостиной, обкладываясь подушками и снеками под вино. Разливают ароматную жидкость и, не чокаясь, почти как водку, махом опрокидывают её в себя. Наполняют стаканы вновь. И только после четвертого захода притормаживают.

Анастасия видит, как осоловело теперь таращится по сторонам Мария, будто не понимая, как сжечь оказалась, и решает, что пора бы им поговорить. Она вытащит правду из глупой Солнцевой, чего бы ей это не стоило.

Всё оказывается до банальности просто. Обыкновенная женская ревность. Мария завидовала тому, как всё хорошо сложилось у её подруги: и учеба, и работа, и любимый мужчина рядом. А у нее, не смотря на все старания, разве что пятерки в зачетке. Солнцева, сгорая со стыда, рассказывает о своих «грандиозных» планах по свержению Анастасии с мифического трона.

– Как тебе такое вообще в голову пришло?! – поражается отсутствию чужой логики Порезова. – Я месяцами лежала парализованной и без памяти. Чему тут завидовать?

– Мне казалось иначе, – отвернувшись, шепчет Маша. – Прости, что просто не поговорила с тобой, не обсудила проблему, а бросилась с головой в собственную фантазию. Прости.

– Ничего, – обнимает её осторожно Настя. – Я не в обиде и всё понимаю. Не кори себя лишний раз, хорошо, что ты одумалась. А с остальным разберемся.

Они еще долго болтают, наверстывая упущенное, а после, когда Маша уже начинает клевать носом, Порезова укладывает её на диван, укрывая пледом. Шторы на окнах задергивает, зная, с насколько сильно болящей головой проснется подруга. Сама же идет в спальню. Падает в постель, стянув с себя всю одежду, и прижимается к горячему расслабленному телу жениха.

– Спокойной ночи, Толя, – нежно шепчет в подушку, беря его за руку.

Его умение тихо уходить всегда удивляло Настю. Вот и сегодня она просыпается уже далеко за полдень в одиночестве. На тумбочке стакан воды и таблетки цитрамона. Мужчина справедливо рассудил, что голова у его любимой будет трещать. И угадал.

– Боже, как же ужасно, – стонет в пустоту.

Однако с кровати поднимает себя. Усилием воли тащится в душ, смывая с себя алкогольные пары. С удовольствием чистит зубы. Следующим пунктом завтрак. Как бы не было плохо, подкрепиться следует, чтобы не так сильно мучиться от похмелья. Колбасу бросает на разогретую сковородку, следом вбивает несколько яиц. Пока подходит, нарезает легкий салат из помидоров, огурца и красного лука, заправляет его оливковым маслом и перцем. Нарезает пышные, еще теплые булочки. Видимо, их принес Анатолий перед тем, как уйти на работу. «Не забыть поблагодарить», – про себя отмечает чужую заботу Настя с улыбкой. Присасывается к горлышку пакета с апельсиновым соком. Живительная влага течет в горло, смачивая его после попойки.

В гостиной мер-твая тишина и темнота. Не жалея Марию, девушка раздергивает шторы, тормошит Солнцеву.

– Проснись и пой, – не дает снова завернуться в плед, забирая его.

– Как же мне хре-ново, – стонет Маша, как Настя каких-то тридцать минут назад.

А затем вскакивает с кровати, несется к ванной. Судя по доносящимся звукам её рвет, причем мучительно.

– Я приготовила завтрак, – кричит ей Анастасия и с удовольствием слышит, как ту вновь тошнит.

Утро обещает быть веселым.

Глава 53. На трезвую голову

Насте приходится пересмотреть меню для завтрака Марии. У той желудок ничего в себе не держит. Мария проводит над унитазом долгие полтора часа, и когда наконец его покидает, лицо у нее зеленое и бледное, как после продолжительной болезни. Что ж, похмелье тоже можно назвать болезнью. В итоге Порезова варит обыкновенный куриный бульон, который Солнцева после глотает с благодарностью во взгляде.

– Боже, думала, что сдо-хну, – причитает студентка, почесывая небольшую царапину на щеке. Видимо, тот, кто бил, был как минимум с одним кольцом на руке. – Спасибо, прямо из мертвых подняла.

Теперь, когда горячечный пьяный бред отступил, они могут поговорит по-настоящему. Когда алкоголь не застилает сознание, куда проще подобрать слова для своих чувств. Но обе девушки отлично помнят, как вчера уже высказались друг перед другом, потому сегодня они больше извиняются: одна за ложь, другая за зависть.

Вернувшись домой после тяжкого дня, Анатолий с умилением наблюдает совершенно потрясающую картину. Девушки, наевшись заказанной пиццы, сидят у телевизора и обнимаются, смотря какой-то женский слезливый сериал. Некто Антония вещает с голубого экрана о своей любви к Розе. И Машка, и Настя рыдают над душещипательной сценой, сморкаясь без всякого стеснения в кухонные полотенца. Отвлекать их ему не хочется, но куда-то же ему надо идти в своем доме, отдохнуть после рабочего дня, высосавшего всю душу. Не на унитазе же проводить время? Это было бы слишком.

– Папка вернулся, – со смешком говорит он, а после и вовсе хохочет, увидев, как дернулись девицы. – Я понимаю, что Марии никто, но ты, Настя, ко мне, как к неродному!

Обиженно дует губы, зная, что имеет на это право. Он не нанимался быть нянькой, ему вообще сейчас полагается сидеть с любимой под боком и завершать подготовку к свадьбе, а не принимать в своем доме неблагодарную Солнцеву. Похоже, и она это понимает, потому что кивает мужчине, а после говорит:

– Просто я не знаю, куда мне пойти. Совсем недавно я отказалась от своей квартиры, переехала к Александру. Как же глупо.

– А твои вещи?

– У него, – поджимает Маша губы, недовольная своей непроходимой тупостью. Она-то всегда считала, что отличается от других девушек здравомыслием. Оказалось, это не так. – У меня даже одежды нет, в чем была, в том и выскочила.

– Я одолжу.

Порезова так просительно смотрит на своего мужчину, что тот не может ей отказать. Однако, условия есть.

– В нашу спальню ни ногой. Не подглядывать, не подслушивать. Не мешаться, если мы заняты. Все нужное я куплю, но дальше зарабатывай сама. Раз считаешь себя достаточно взрослой, чтобы связываться с таким человеком, как Александр, значит, сможешь сама о себе позаботиться.

И Анатолий не принимает возражений, когда Настя было хочет заикнуться. «Хотя, да, он прав. Это мне Маша подруга, а ему никто. Единственное, что он видел от нее, так это пренебрежение мной. Да и почему собственно Толя должен заботиться о левом человеке, когда у него под боком есть свой, родной?», – думает она, припоминая совсем недавние события.

Так и повелось. Марии выделили гостиную, в которой на скорую руку ремонтники, нанятые Переверзевым, возвели небольшой гипсокартоновый закуток. Там поставили полуторную кровать, письменный стол со стулом (чтобы молодая девушка не забывала об учебе, ведь кто знает, насколько она задержится в этом доме), комод, куда она сгрузила вещи, купленные под чутким руководством Насти – Анатолий выделил свою кредитку ради этого и ведь день на работе наблюдал, как на его сотовый приходят сообщения о списании денег.

Теперь никому из троицы не приходится волноваться, что кто-то кому-то помешает. Анатолий большую часть дня проводит на работе, зашиваясь с новым проектом, Анастасия же с Марией занимаются свадебными хлопотами. Но в какой-то момент девушки сдаются – их четырех рук отчаянно не хватает, чтобы везде и все успеть. Приходится нанять координатора.

И пока они носятся с девушкой лет тридцати, объясняя, чего хочет от своего торжества Настя, Переверзев расслабленно выдыхает. Он бы не выдержал еще и этого напряжения наравне с работой. А ведь ему оплачивать все хотелки невесты, как он и пообещал. Не хочет тратить наследство Порезовой, ведь оно ему не принадлежит, прав на него он не имеет – не он зарабатывал, вот и не ему наслаждаться плодами чужого труда. «Кругленькая сумма выходит. Кто бы мог подумать, что связать себя узами брака так дорого», – подводит окончательную смету мужчина. – «А ведь на самой свадьбе мало людей будет. И все равно тот же ресторан в копеечку вылетит. Ну, ничего, главное, чтобы Настюшке понравилось. Она должна запомнить этот день радостным и беззаботным. Запечатлеть все на фото и видео, покрасоваться в белом платье, получить потрясающий букет, а под конец отъесться деликатесов». Он уже представляет, какой счастливой будет его любимая, обогретая вниманием.

Со временем устаканивается и общение Анатолия с Марией. Он видит, как та пытается исправить, что натворила. Это тяжело и стыдно, но то, что она решилась поступиться гордостью ради подруги, радует мужчину. Умение признавать ошибки очень важно в жизни каждого человека. А Солнцева еще и является близким человеком Насти. Пожалуй, кроме него самого, только Маша и есть. Если же Порезова решила простить вероломность, значит, и он сможет.

По вечерам Анатолий с удовольствием уединяется со своей ненаглядной в спальне. Им приходится вести себя куда тише, сдерживая стоны страсти, но это их обоих заводит. Тра-хая Настю, мужчина зажимает ей рукой рот, чтобы та ненароком не выдала, чем они здесь под покровом жаркой ночи занимаются. Сама же со стыда сгорит, если Мария утром на нее взглянет с каким-то женским сытым пониманием в глазах. Ночью же таким стеснением не обладает – сама накидывается на Переверзева, седлая его, словно наездница упрямого коня, двигается быстро и жадно, пытаясь как можно быстрее дорваться до плотского удовольствия.

«Похоже, Мария в нашем доме это к лучшему. Раньше Настя постоянно вредничала, мол, зачем так много се-к-са, а теперь сама требует, оголодав», – улыбается своим мыслям Анатолий, поглаживая разомлевшую после орг-азма девушку. Та устроилась прямо на нем, не выпуская чужой чл-ен из своего лона, да так и задремала. Нежная, горячая и невероятная. Он не понимает, чем заслужил в жизни такое счастье. Но, видимо, есть в этом мире справедливость, судьба, столкнувшая таких непохожих друг на друга людей, заставившая их посмотреть по сторонам и понять, что жизнь на самом деле не так ужасна, как им кажется.

И, кажется Анатолию, что это еще не всё сюрпризы, которые для него подготовлены.