Текст книги "Оттенки полуночи (ЛП)"
Автор книги: Лара Эдриан
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 18 страниц)
– И затем ты ушел и присоединился к Ордену, – продолжил Сет. – Ты ушел и залег на дно. Я хотел ненавидеть тебя за уход. Черт, возможно, я это и делаю.
– Если тебе нужно оправдание для того, что ты совершил, так тому и быть, – жестко выдал Кейд. – Вини меня, но мы оба знаем, что ты просто ищешь оправдание своему поступку.
Ответный смех Сета был больше похож на горловое рычание.
– Ты действительно думаешь, что я ищу оправдание? Или прощение своих грехов? Я убиваю, потому что я могу. Я не остановлюсь, потому что это – часть меня. Я наслаждаюсь ею.
Внутренности Кейда сжались. – Если это правда, тоя чувствую к тебе жалость. Ты болен, Сет. Я должен избавить тебя от этого…здесь и сейчас.
– Ты должен, – прямо ответил Сет. – Но ты не сделаешь этого. Ты не сможешь, потому что я все еще твой брат. Твои собственные жесткие нравы никогда не позволили тебе этого, и ты прекрасно это знаешь. Это линия, которую ты никогда бы не пересек.
– Не будь так уверен.
Когда он сказал это, вой волка, который он слышал несколько минут назад, послышался вновь, теперь где-то поблизости. Кейд в темноте оглянулся на полосу густых еловых и сосновых лесов, чувствуя, как дикий зов растекается по его жилам. Должно быть, Сет тоже почувствовал это.
Несмотря на то, что он должен был ненавидеть своего брата, он не мог.
И хотя его угроза была вполне заслуженной, он знал, где-то глубоко в сердце, но он знал, что Сет был прав. Кейд никогда не смог бы заставить себя причинить ему вред.
– Нам нужно разобраться во всем этом дерьме, Сет. Ты должен позволить мне помочь….
Когда он повернулся, чтобы встретиться лицом к лицу со своим близнецом, все, что его встретило, было голым зимним пейзажем…и его затопило глубокое понимание того, что вся надежда спасти Сета ушла вместе с ним.
Глава 18
Каждый шаг был мукой.
Каждый дюйм его обнаженного тела был покрыт волдырями и ожогами от ультрафиолетового излучения, его обычно быстрый процесс исцеления затормаживался из-за пулевых ранений от дробовика, которые пришлись на его бедро и живот.
Новая энергия ускорила бы процесс регенерации. Если бы он поел, его ткани и органы восстановились бы в считанные часы, как и его кожа, но он не мог рисковать ни секундой, ему нужно было найти убежище.
Он едва пережил солнечный свет, потому что был вынужден сбежать из пещеры из-за тех людей. Он бежал, истекая кровью, в лесах, под смертельными лучами солнца.
У него было достаточно времени для того, чтобы вырыть в толстом слое снега глубокую яму и зарыться в нее, до того, как ультрафиолет даст о себе знать.
Теперь же, он приветствовал блаженную темноту, и он знал, что ему нужно найти новое убежище до того, как солнце вновь взойдет. Нужно найти безопасное место, где он сможет восстановиться, чтобы снова начать охотиться и восстановить поврежденные клетки.
Его ноги вязли в лунном снегу, замедляя его ходьбу. Он презирал свою физическую слабость. Ненавидел то, что это напоминало ему о пытках, что он переносил в неволе. Но гнев вынудил его, вынуждал и сейчас стирать ноги в кровь, чтобы идти дальше.
Он не знал, как долго или далеко он шел. Несколько миль от пещеры и его импровизированного приюта в снегу.
Впереди он увидел оранжевый силуэт на фоне вечнозеленых деревьев. Человеческое жилище, очевидно, не пустующее и далекое от любых признаков цивилизации.
Да, он сделает это.
Он пошел вперед, не обращая внимания на боль, когда он сосредоточился на небольшом домике и ничего не подозревающей пище.
Когда он приблизился, его уши уловили низкие, печальные звуки человеческого горя. Они были тихими, заглушенными бревнами и окнами с деревянными ставнями. Но тоска была ясно различима. В домике плакала женщина.
Хищник подкрался к стене и прижался глазом к трещине в деревянном ставне, который закрывал окно во избежание холода.
Она сидела на полу перед угасающим пламенем и пила из полупустой бутылки странную светло-янтарную жидкость. Перед ней стояла пустая коробка, а распечатанные фотографии были разбросаны вокруг нее. Большой черный пистолет лежал рядом с ее ногой. Она рыдала, выплескивая из себя невероятное горе.
Он мог чувствовать весь подавляющий вес ее несчастья, и он знал, что оружие у нее было не для защиты.
Только не сегодня.
Сцена привела его в замешательство, но только на мгновение.
Она, должно быть, ощутила его взгляд на себе. Ее голова откинулась в сторону, а красные глаза сосредоточились на том месте, где он стоял, закрытом окне и темноте ночи снаружи.
Но она знала.
Пошатываясь, она поднялась на ноги, взяв в руки пистолет.
Он отступил, но только, чтобы тихо прокрасться к двери жилища. Она не была заперта, не то чтобы она задержала его, будь таковой. Он мысленным приказом отворил дверь.
Он оказался внутри и сжал руками горло женщины, до того, как она поняла, что он там был.
Прежде чем она успела открыть рот, чтобы закричать или начать бороться со своими заторможенными из-за напитка рефлексами, чтобы вытащить пистолет и нажать на курок, он вонзил свои клыки в мягкую плоть ее шеи.
Алекс сидела за столом в своей кухне, Луна удобно устроилась в ее ногах. Каждый светильник в ее доме был включен, каждое окно и каждая дверь были наглухо заперты.
Прошло почти два часа.
Она не знала, сколько еще сможет вынести ожидания. В то время как Луна спокойно спала, блаженно забывшись в ее ногах, голова Алекс шла кругом. Рассматривая вопросы, которые она едва смела задать и волнуясь за человека, который оставил ее в полном шоке от того, кем – или чем – он был.
Но маленький голос внутри нее, который обычно заставлял ее бежать от всего, затихал, когда она думала о Кейде. Да, она не была уверенна после всего того, чему стала свидетелем.
Напуганная тем, что этот путь может быть еще более неустойчивым, чем прошлое, которое она оставила позади. Но бег был не тем, что она собирается делать, не теперь. Не когда-либо снова.
Невольно, она задалась вопросом, как держится Дженна. Для нее не могло быть просто, слышать о тех смертях в городе, когда приближалась годовщина ее собственного горя. Алекс нашла свой мобильный, желая услышать голос своей подруги. Она как раз собиралась набрать номер Дженны, когда услышала мягкий стук со стороны черного входа.
Кейд.
Алекс положила телефон и встала, смещая спящий комочек тепла, который проскулил от негодования, перед тем, как вновь уронить голову, чтобы продолжить спать. Алекс понеслась в сторону двери, где ее ждал Кейд. Теперь, когда он стоял там, такой темный, огромный и опасный, часть ее мужества куда-то испарилась.
Он не требовал и не рвался внутрь, даже при том, что она знала, что мало чем сможет его остановить, если это то, чего он захочет. Но он просто стоял там, оставляя решение за ней. И потому, что он не вынуждал ее, потому, что она видела притаившееся мучение в проникновенных глубинах его серебряных глаз, которого не было там прежде, Алекс открыла дверь и впустила его.
Он шагнул в ее небольшую кухню и заключил ее в крепкие, долгие объятия. Его крепкие руки обвили ее, прижимая к нему, как будто он не хотел ее никогда опускать.
– С тобой все хорошо, – спросил он, целуя ее в макушку. – Ненавижу, что пришлось оставить тебя одну.
– Я в порядке, – ответила она, отстраняясь, чтобы посмотреть на него когда он отпустил ее. – Я очень волновалась за тебя.
– Не надо, – сказал он. Нахмурившись и с трудом сглотнув, он провел ладонью по ее щеке. – О, Иисусе. Не волнуйся за меня.
– Кейд, что, черт возьми, происходит? Мне нужно, чтобы ты был честен со мной.
– Я знаю. – Он взял ее за руку и повел к столу. Она плюхнулась на стул, когда Кейд взял еще один для себя. – Я должен был объяснить тебе все еще раньше, когда понял…
Ее сердце ухнуло, когда его слова затихли. – Когда ты понял что?
– То, что ты часть этого мира, Алекс. Часть мира, к которому принадлежу я и все из моего вида. Я должен был рассказать тебе все до того, как на твоих глазах убил Миньона. И до того, как мы занялись любовью.
Она слышала сожаление в его голосе из-за их совместной близости, и оно больно ужалило ее. Но другая часть – странный способ, которым он описал себя и его вид, и тот факт, что она была частью этого уравнения – не укладывалась у нее в голове.
А потом он использовал странное слово, чтобы описать Скитера Арнольда.
– Миньон? Я не знаю, что это значит, Кейд. Я не знаю, что все это значит.
– Я понимаю. – Он провел ладонью по своей челюсти, затем выдохнул и чертыхнулся. – Кто-то добрался до Скитера Арнольда прежде, чем успел я. Кто-то практически до смерти осушил его, вернув таким образом, чтобы он мог служить. Он больше не был человеком, Алекс. Он был чем-то низшим. Кто-то сделал его Миньоном, подчинив его разум.
– Это сумасшествие, – пробормотала Алекс, и так сильно, как она хотела отвергнуть все услышанное, она не могла отвергнуть мрачное, трезвое поведение Кейда.
– Ты сказал, что я тоже часть всего этого. Каким образом? И что ты имел в виду в клинике насчет того, что я ничего не знаю о монстрах, напавших на мою семью? Ты что-то знаешь о тех монстрах, что убили маму и Риччи?
– То, что они сделали, было чудовищно, – сказал Кейд, ему было от этого явно некомфортно. – Но еще их могут называть по-другому.
– Вампиры. – Алекс никогда не говорила этого слова вслух, не относительно убийства ее матери и брата. Это слово прилипло к ее языку, как горькая паста, даже после того, как она его произнесла. – Ты на самом деле пытался сказать мне – Боже, ты действительно хочешь, чтобы я думала, что они вампиры, Кейд?
– Отверженные, – сказал он. – Увлекаются кровью и смертельно опасны. Но они также отделены от людей и относятся к Роду. Очень старой расе нежити, но это живое, дышащее общество. Эта раса сосуществует с людьми на протяжении многих тысячелетий.
– Вампиры, – прошептала она, борясь с нездоровой мыслью, что это может быть правдой.
Но это было правдой. Часть ее знала это, еще с момента нападения на ее семью.
Глаза Кейда были сосредоточенны на ней. – Простым языком назвать их вампирами достаточно справедливо.
Больше ничего не казалось ей простым. Не после всего, что она видела. И определенно не тогда, когда дело касалось Кейда.
Она чувствовала в нем некую отстраненность, когда он смотрел на нее, видела страдание в его холодных мрачных глазах, и это не давало ей покоя. – Однажды ты сказал мне, что не существует ничего простого. Ничего в твоем мире не делится на хорошее и плохое, черное и белое. Только оттенки серого, ты сам так сказал.
Он не моргал, только удерживал на ней свой жесткий взгляд. – Да.
– Это именно то, что ты имел в виду? – Он сглотнула, ее голос немного надломился. – Это и правда, тот мир, в котором ты живешь, Кейд?
– Мы оба это делаем, – сказал он, его нежный голос привел ее в ужас. – Ты и я, Алекс. Мы оба часть его. Я – потому что мой отец относится к Роду. И ты, Алекс, потому что у тебя есть такое же родимое пятно, как и у моей матери и еще небольшого количества очень редких женщин. Ты – Подруга по Крови, Алекс. Свойства твоей крови и особое строение ДНК связывают тебя с Родом на самом первобытном уровне.
– Это смешно. – Она покачала головой, вспомнив, как нежно он коснулся странной алой отметки на ее бедре, когда они были вместе. До сих пор ощущая его горячие пальцы на том самом месте.
– Родимое пятно не делает меня ничем таким. Это ничего не доказывает…
– Нет, – осторожно сказал он. – Но есть другие вещи, которые делают. Ты когда-нибудь болела хоть раз за свою жизнь? Ты всегда чувствовала себя немного потерянной, немного особенной, отличающейся от всех других? Какая-то часть тебя всегда искала, тянулась к тому, что ты не совсем могла понимать. Ты никогда не находила свое место в этом мире. Я прав, Алекс?
Она не могла говорить. Господи, да она даже дышать не могла.
Кейд продолжил. – Еще ты в некотором роде одарена тем, чего ты не можешь объяснить, врожденными способностями, которые отделяют тебя от остальных смертных.
Она хотела сказать ему, что он ошибался во всем. Хотела, но не смогла. Все, что он сказал, подытожило весь ее опыт и самые скрытые чувства. Казалось, что он знает ее всю жизнь…как будто он понимал ее на уровне, о котором она даже не знала.
И до нынешнего момента это казалось ей невозможным.
– С тех пор, когда я была ребенком, у меня есть некий подсознательный инстинкт различать, когда кто-то говорит правду или ложь. – Кейд кивнул, когда она это сказала, явно не удивленный. – Я могу читать других, – сказала она. – Но не тебя.
– Вполне возможно, что твой талант работает только на людях.
Людях. Не на нем, потому что он был чем-то…другим.
Холод впился в нее, когда понимание нахлынуло на нее.
– Ты… – ее голос дрогнул, почти не звуча. – Ты говоришь мне, что ты как те, кто убил мою маму и Риччи? Те, кто убил Томсов, Лэнни и Большого Дэйва?
– Я не уверен, кто виновен в недавних убийствах, но я не похож на них. И только самые больные, самые отвратительные представители моего вида могли сделать то, что сделали с твоей семьей, Алекс.
Он потянулся и взял ее руку в его, поднес пальцы ее пальцы ко рту и поцеловал каждый с убийственной нежностью. Его стальные глаза держали ее глаза с пугающей интенсивностью, их взгляд опалил ее. – Я принадлежу к Роду, Алекс. Но я никогда не причиню вред ни тебе, ни тому, кого ты любишь. Никогда. Боже, я не ожидал того, что ты появишься в моей жизни – что вообще кто-нибудь в ней появится. Я никогда не представлял, что буду заботиться о ком-то, как сейчас.
– Кейд, – прошептала она, не зная, что ему сказать после всего этого. Она была полна вопросов и неуверенности, переполнена беспорядочными эмоциями, и все это сосредоточилось на одном человеке – мужчине Рода, который прямо сейчас держал в руках ее руку и сердце.
Будто поняв, что она чувствует, он перегнулся через кухонный стол и притянул ее к себе. Алекс прильнула к нему, позволяя усадить себя на его колени.
– Я и не знаю, что думать обо всем этом, – пробормотала Алекс. – У меня так много вопросов.
– Я знаю. – Он немного отстранил ее и погладил рукой вдоль ее спины, лица, изгиба шеи. – Когда я вернусь, ты можешь спросить меня обо всем, что хочешь знать.
– Когда ты вернешься? – Мысль о том, что он уходит прямо сейчас, когда ее голова – черт, да вся ее жизнь – превратилась в американские горки, была невыносима. Он встал, ослабляя свою хватку на ней. – Куда ты идешь?
– Что-то в Скитере Арнольде обеспокоило меня. Однажды ночью я видел его с кем-то у таверны Пита. Они отвезли его в горнодобывающую компанию в нескольких милях отсюда.
– Как она называется?
– “Coldstream”.
Алекс нахмурилась. – Это место закрыли где-то лет двадцать назад, но я слышала, что недавно кто-то приобрел ее, появилось новое руководство. Они держат все в тайне. Установили кучу оборудования для наблюдения и расставили по всему периметру безопасное ограждение.
– Новое руководство, значит. – Темное выражение Кейда говорило о многом.
– Но ты не думаешь…
– Да, я думаю. Но я должен в этом убедиться.
– Тогда я иду с тобой.
Его темные брови сомкнулись. – Ну уж нет. Это может быть опасно…
– Именно из-за этого я не собираюсь торчать здесь и сходить с ума от беспокойства. Я иду с тобой.
Она пошла и захватила свой пуховик, делая вид, что не слышит его, бормотавшего проклятия. – Ну, ты идешь или как?
Глава 19
Его снегоход был припаркован у дома Алекс еще с утра, так что каждый из них занял по одному, и они выехали, направившись к горнодобывающей компании “Coldstream”. Чтобы не привлекать к себе излишнего внимания, они заглушили свои шумные машины в полумиле от намеченного места и оставшуюся часть пути шли пешком.
Разведка прошла бы гораздо быстрее, будь он в состоянии сделать это в одиночку, но Кейду было внутренне легко от того, что Алекс была с ним. По крайней мере, она была под его наблюдением и в пределах досягаемости.
Вернувшись в город, она стала бы уязвимой, идея, от которой его сердцебиение затруднилось, когда он просканировал темную, замерзшую тундру с ее стороны.
Перед ними на несколько сотен ярдов тянулась освещенная прожекторами земля, что доказывало существование и активную деятельность горнодобывающей компании. Как и в прошлый раз, когда Кейд изучал это место, несколько рабочих в униформе разгружали один из двух припаркованных у входа в шахту грузовиков. Охранники с автоматами патрулировали заграждение снаружи, видеокамеры были направленны на участки земли, которые окружал высокий забор с колючей проволокой.
Кейд остановился, положив руку в перчатке на плечо Алекс. – Мы не можем идти дальше.
– Но мы должны подойти гораздо ближе, чтобы узнать, что там происходит, – прошептала она, ее дыхание клубами пара вырывалось из-под флисовой маски, которая защищала ее лицо.
– Подходить так близко для тебя слишком опасно, и я не хочу оставлять тебя здесь одну.
– Тогда давай вернемся в Хармони и возьмем мой самолет. Мы можем пролететь над этим местом, чтобы лучше разглядеть.
– И допустить, чтобы они узнали тебя с земли? – Кейд коротко мотнул головой. – Даже если бы в Хармони было сто пилотов, которые имели бы небольшие одномоторные самолеты. Нет, есть другой способ.
Он глубоко вдохнул, позволяя низкому вою медленно сформироваться в его горле. Тогда он послал его в небесную высь долгим, протяжным оповещением. Потребовался лишь момент для более дикого ответа откуда-то с запада. Кейд отыскал волка при помощи разума, и тогда, безмолвной командой заставил волка выйти из ночи.
Алекс вздрогнула, когда животное с серебристым мехом шагнуло в поле ее зрение и направилось к ним.
– Все хорошо, – сказал ей Кейд и улыбнулся, увидев ее открытое удивление. – У тебя свой талант, у меня свой.
– Твой лучше, – пробормотала она шепотом.
Он улыбнулся, затем заглянул в яркие, умные волчьи глаза. Услышав его мысленные инструкции, волк умчался их выполнять.
Алекс уставилась на него. – Что ты только что сделал? И, эм…как?
– Я попросил волка помочь нам. Он сможет ближе подойти к тому месту, чем мы, и через связь, которую я и он разделяем, он покажет мне все, что видит.
Алекс затихла, когда Кейд сосредоточился на временной связи, которая передавала ему все чувства волка. Кейд закрыл глаза, чувствуя ритмичные шаги лап в снегу, слыша мягкое фырканье в своих легких, устойчивое, быстрое биение сердца. И с помощью острого ночного зрение, он увидел перепончатый забор и помещения для отряда особого назначения, рабочих, каждый из которых был Миньоном, теперь он это понял – некоторые сновали туда-сюда через вход шахты, перевозя оборудование и большие, без каких-либо опознавательных знаков, коробки с, Бог знает какими материалами.
Новые владельцы переехали сюда, и, судя по всему, они хотели быть чертовски уверены в том, что никто не приблизится сюда слишком близко и не узнает о них.
И если говорить о владельце горнодобывающей компании…
Уши волка навострились, инстинкт самосохранения толкнул его присесть пониже, когда крупный
мужчина со светлыми волосами в дорогом костюме шагнул из шахты. Хотя Кейд никогда не видел его раньше, он не мог не заметить, что этот мужчина был представителем Рода. Если его габариты и поведение не выдавали его, то обширная сеть дермаглифов говорила сама за себя. Метки выглядывали из-под подвернутых рукавов и на открытой шее, их вид явно выдавал в нем очень старого представителя Рода.
Достаточно мощного, чтобы с легкостью превратить человека, в том числе Скитера Арнольда, в своего Миньона.
И рядом с ним, как верная собака, был другой мужчина Рода. Если тот, что был одет как банкир с Уолл-стрит, был огромным просто из-за чистоты родословной, то тот, что стоял рядом с ним, превзошел его примерно в милю. Вооруженный до клыков и одетый с головы до пят в черное боевое снаряжение, с головой, обритой наголо, покрытой множеством символов, это был новый враг, с которым Кейд и остальные из Ордена познакомились лишь недавно.
Глазами волка, он увидел черный мерцающий воротник, который окружил шею убийцы – электронный ошейник со встроенным взрывным устройством, который гарантировал лояльность вампира к ненормативным инициативам его хозяина.
– О, черт, – вслух пробормотал Кейд, наблюдая за ними глазами своего помощника. – Драгос послал сюда одного из своих убийц.
– Кто? – прошептала Алекс рядом с ним. – Убийцы? Боже. Кейд, скажи мне, что ты видишь.
Он покачал головой, неспособный ничего объяснять, когда его внутренности скрутились в тугой узел.
Зачем Драгосу понадобилось отправлять своего лейтенанта и кого-то из своего личного запаса рожденных и воспитанных убийц-П1 в девственные земли Аляски?
Что, черт возьми, они здесь делают?
После того, как вампиры зашли в другое здание, Кейд указал волку найти более безопасное, скрытое место для подкопа под ограду. Ему нужно было получше рассмотреть контейнеры, в особенности тот, которым работники-Миньоны очень интересовались – только сейчас Кейд заметил, что на контейнере были глубокие вмятины, а сам контейнер покосился.
Он ждал, сердце бешено колотилось одновременно с волчьим, когда тот своими когтями вонзился в снег и начал глубоко рыть, после этого протиснулся своим телом под забором. Он выбрался и начал украдкой ползти, зная, что нужно оставаться в тени. Когда он приблизился к грузовым контейнерам, мышцы Кейда напряглись.
Он догадывался, что найдет в грузовом отсеке плохие новости. Он был более, чем прав. Когда храбрая волчица засунула свою голову в зияющую мрачную дверь контейнера, вглядываясь в охлажденное пространство, Кейд почувствовал мрачный настрой объекта, содержащегося здесь.
Внутри он увидел большую стальную коробку, крышка была оторвана и разнесена в щепки. Он видел пятна крови, почти засохшие и ставшие черного цвета, на полу и стенах – пятна крови, запах которой он тоже почувствовал, когда волчица втянула его через ноздри. Он увидел титановые оковы, которые когда-то окружали огромные запястья и лодыжки существа, которое, большая часть Рода верила, было истреблено много веков назад….существа, которое, Орден знал не понаслышке, до сих пор было живым.
Древний.
Один из инопланетных предков, которые образовали на Земле расу Рода.
Мощный дикарь из другого мира, которого Драгос использовал для своих безумных целей.
Драгос и его единомышленники перевезли его на север после недавнего удара Ордена на их скрытое логово? Они подумали, что переместят Древнего подальше от посягательств Ордена, запрятав его в шахту?
Или это было планом, пока Древний не нашел способ сбежать из-под стражи.
Кейд вспомнил о недавних убийствах и о сегодняшнем нападении на двух мужчин из Хармони.
Ни Сет, ни Отверженные не были к этому причастны.
Сейчас он был глубоко в этом уверен. Это было нечто гораздо худшее.
– Иисус Христос, – прошипел Кейд. – Оно где-то здесь. Возвращайся.
Он скомандовал волчице отказаться от поисков и остался с ней, когда она быстро сбежала из эпицентра горнодобывающей компании. Когда ее темно-серебристая тень исчезла в близлежащем лесу, Кейд разорвал их ментальную связь и подхватил Алекс под руку.
– Мы должны выбираться отсюда. Немедленно.
Она кивнула на его срочный тон и побежала с ним, не теряя драгоценного времени на вопросы. Он все ей объяснит, но сначала ему в срочном порядке нужно связаться с Бостоном. Лукану и другим нужно узнать о том, что он здесь обнаружил, и как его миссия круто свернула с назначенного курса.
Зак Такер вытащил свое полицейское удостоверение и постучался в дверь несколько раз, в нетерпении ожидая на пороге захудалой квартирки Скитера Арнольда.
С тех пор, как придурок игнорировал его телефонные звонки и текстовые сообщения в течение последних суток, Зак не видел выхода, кроме как отправиться в дом Скитера и расспросить о нем его мать. Он стоял у двери и барабанил в нее в течение пяти минут на адском холоде, морозя свои яйца, но не собирался никуда уходить, пока не получил все ответы о местонахождении этого куска дерьма.
Ответы и наличные в размере пятисот долларов от их последней сделки.
Если Скитер думал, что может уйти, не оставив Заку его долю, то он сильно ошибался. И если он забил себе голову тем, что ему больше не нужен Зак – что он нашел себе другой источник закупок в этой области и думал о разрыве их дуэта, – то Скитер Арнольд может обнаружить, что он смертельно ошибался.
Зак снова постучал, удивляясь, как замороженное дерево еще не треснуло от его ударов.
Наконец, откуда-то изнутри прозвучал приглушенный голос, но не Скитера, а Иды Арнольд – шла его сучья мамаша. Зак презирал старуху, но не настолько, как Скитер, сталкиваясь с ее мочой и ядом каждый день.
– Проклятье, я иду! Иду! – прокричала она, тяжелая поступь ее шагов отражалась в каждом слоге. На крыльце зажегся свет, затем дверь распахнулась, сопровождаясь еще одним грубым ворчанием.
– Добрый вечер, Ида, – любезно сказал Зак, когда она сердито посмотрела на него.
– Чего тебе? – Она скрестила руки на груди, теребя края своего старого халата. – Пришел сказать мне, что он снова во что-то ввязался?
– Нет, мэм.
Она хмыкнула. – Он мертв?
– Нет, мэм. Ничего подобного. – Он склонил голову набок. – Почему вы так думаете?
– Это меня не удивило бы, вот и все. Я слышала о том, что случилось с Большим Дэйвом и Лэнни Хэмом сегодня. – Когда Зак мрачно кивнул, она раздраженно выдохнула и пожала плечами. – По правде говоря, никто из них никогда меня не заботил.
– Да уж, – лениво ответил Зак. Он прочистил горло, изображая свой голос копа, который, как сказала Дженна, заставлял его выглядеть как убежденный в своей правоте хрен. Все, что он знал – обычно это давало результаты. – Вообще я приехал поговорить со Стенли.
То, что он использовал его настоящее имя, а не прозвище, которое люди в Хармони дали ему еще, когда он был тощим, сопливым мальчишкой, заставило его мать еще больше нахмуриться.
– Он здесь, мэм?
– Нет, его нет. Ни слуху, ни духу с самого утра.
– Он так и не позвонил или еще что-нибудь, что указало бы на его местоположение?
Она издала короткий смешок. – Он мне ничего не говорил, так же, как и его “хороший” папочка перед этим. Думает, что я слепая и немая, глупый мальчишка, – пробормотала она. – Я знаю, чем он занимается.
– Да? И чем же, Ида? – осторожно спросил Зак, прищурив глаза от яркого света лампы, когда наблюдал за твердокаменным выражением лица старухи.
– Он занимается наркотиками, снова. Думаю, что он еще занимается контрабандой для коренных жителей, которые живут вдоль реки.
Зак почувствовал, как его брови поползли вверх, а внутренности сжались. – Что заставило вас подозревать, что Скит… Стенли вовлечен в нечто подобное?
Она положила свои пальцы в центр груди. – Я воспитала его, как-никак. Мне не нужны доказательства, чтобы знать, что он связался с чем-то плохим. Я не уверенна, во что он ввязался, но он пугает меня. Я думаю, что однажды он причинит мне боль. Фактически, после его последнего визита сюда, я в этом не сомневаюсь. Никогда не видела, чтобы он делал что-то так противно и высокомерно. Не заметила, когда он успел отрастить яйца.
Зак откашлялся из-за грубости женщины. – Вы сказали, это было вчера?
Она кивнула. – Он пришел домой, выглядя потрепанным. Когда я сказала об этом, он схватил меня за горло. Говорю тебе, я думала, что он убьет меня прямо здесь. Но потом он пробормотал что-то о работе, а потом пошел в свою комнату и закрыл дверь. Тогда он был дома, насколько я знаю. Часть меня после всего этого надеется, что он никогда не вернется. Часть меня хочет, чтобы он просто…ушел. В тюрьму или туда, к чему он принадлежит.
Зак посмотрел на нее, понимая, что ее страх и неприязнь к собственному сыну могут сыграть ему на руку. – Когда он был здесь, он сказал вам, какую работу он делает?
– Он не сказал, но мальчишка не проработал ни одного дня на честной работе. Хочешь осмотреть его комнату? Там чертов свинарник, но если тебе нужны доказательства…
– Я не могу сделать это, – сказал Зак, хотя прямо сейчас он не хотел ничего большего. – Не в моих правах обыскивать его место жительства, это потребует много процедур и бумажной волокиты.
Ее плечи немного опустились. – Я понимаю…
– И все же, – услужливо добавил Зак. – Заметив, что я знаю вас, ребята, уже на протяжении десяти лет или около того, пока живу в Хармони, я полагаю, что если бы вы попросили об одолжении пройтись и осмотреться – неофициально, – то я был бы не против.
Она пригвоздила его долгим взглядом, потом отступила от двери и жестом пригласила внутрь. – Иди вниз по коридору. Он запер дверь, но я всегда держу запасной ключ за плинтусом.
Ида Арнольд потащилась к двери своего сына, достала потускневший медный ключ из тайника, а потом отперла дверь и открыла ее для Зака.
– Это займет всего несколько минут, – сказал он, заставляя ее уйти своим голосом и фирменным немигающим взглядом. – Спасибо, Ида.
После того, как она скрылась в коридоре, Зак зашел в свалку, которая, видимо, являлась комнатой Скитера, и начал быстрый и тщательный обыск места. Пустые обертки от еды, бутылки и прочий мусор усеивали пол и почти каждую плоскую поверхность. И там – к его удивлению, – на полке со старым полицейским радио лежала пачка двадцатидолларовых купюр, скрепленных резинкой.
Было не похоже на Скитера оставлять валяться повсюду свои деньги. Было не похоже оставлять свой телефон в застрявшем сидении рваного голубого кресла. Угадайте, что объясняло его игнорирование звонков и сообщений, хотя это едва извиняло Скитера за то, что он оказался придурком сегодня в “У Пита”.
Зак взял деньги и пересчитал их: пять сотен. Скитер торчал ему больше пяти сотен, но Зак был рад получить хоть что-то.
Черт, он бы взял еще и телефон.
Если это не поможет ему узнать о недавних делах Скитера и его новоиспеченного партнера, то Зак заложит эту штуковину сразу же, как только отправится в Фэрбенкс, чтобы поднять свои новые связи. Скитер Арнольд был должен ему, и так или иначе, Зак намеревался забрать то, что ему принадлежит.
Глава 20
Алекс сидела на диване в гостиной, разделяя кусок тоста с маслом с Луной, они обе наблюдали за Кейдом, пока он мерял шагами ее кухню и коридор, говоря по спутниковому телефону с Бостоном.
С тех пор, как они вернулись домой, он ввел ее в курс некоторых вещей и работы, которую он был послан выполнять на Аляске. Ее ум все еще не мог привыкнуть к тому, что он не был человеком. Теперь она знала, что он принадлежал к группе мужчин Рода, которые поддерживали хрупкое равновесие между людьми и их расой. От того, как он описал его, Орден казался почти военной организацией, в чем был некоторый смысл, когда она смотрела на Кейда и наблюдала его комбинацию смертельной опасности и острой, как бритва, уверенности.
