Текст книги "Над Синим Небом (СИ)"

Автор книги: Лана Лэй

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 23 страниц)

Глава 22

Горячая ладонь коснулась моего лба.

Некоторое время я делала вид, что сплю, игнорируя крики малыша. Парадоксальное поведение для новоявленной матери. Я перестала понимать не только окружающее, но и себя саму. Он погладил меня по щеке.

– Возьми его, Альтарея, – мягкий голос заставил меня открыть глаза. – Он в тебе нуждается.

Зэлдар протянул младенца и аккуратно уложил его рядом. Лишь сейчас я смогла подробно рассмотреть того, кто просидел в моем животе восемь месяцев. Ребенок, очевидно, был слишком мал и совсем беспомощен. Он не успел подрасти и покрыться аппетитным складками. Нос и ротик казались совсем крошечными. Его глазки чуть приоткрылись, демонстрируя абсолютную голубизну. Он бессильно барахтался рядом, издавая кряхтящие звуки. Он и вправду во мне нуждался. Я протянула руку и недоверчиво коснулась голого тельца. Маленькие роботы суетились рядом, замеряя на расстоянии параметры жизнедеятельности младенца.

– Конечно… – пробормотала я. – Похоже, ему нужно тепло.

Ладонь Зэлдара несмело заскользила по мне, задержалась на груди и помогла расстегнуть одежду. Я аккуратно придвинулась к малышу, абсолютно не понимая, что нужно делать. Ребенок беспокойно завозился около соска, но был слишком мал, чтобы легко завладеть моим телом. Я вздохнула. Похоже и с этим будет непросто.

Инстинкты матери, наконец, завопили. Мне срочно нужно было что-то предпринять. Хотя бы поискать информацию на панели о младенцах и узнать у Зэлдара о вероятности нашей гибели в ближайшие несколько минут.

– В нас все еще стреляют? – уточнила я. Зэлдар слишком расслаблен, ответ очевиден, но все же…

– Нет, Альтарея, уже нет… – он вздохнул. – Это была их последняя попытка добиться своего. Когда… когда не смогли догнать и перехватить.

– Почему не смогли?.. – заинтересовалась я. В плане перехвата сверхбыстрым союзным маневраторам нет равных. Как правило, нужный корабль, противник или контрабандист, загоняется в силовую ловушку и дальше находится в полной власти военных.

– Руда, Альтарея. Планета Синей Руды, не забыла? – он усмехнулся.

– А… – кивнула я. – Разработка сверхбыстрых технологий перемещения. Ты хотел меня оставить терийцам.

– Не хотел.

– Хотел.

– Ты ошибаешься.

– Нет.

– Да, – упрямо возразил он, не вдаваясь в пояснения. Почему-то люди иногда выясняют отношения, как дети.

– И все же в нас стреляли, – я вернулась на шаг назад. – И прекратили… Все это выглядит… не просто так.

– Не просто так. – Он кивнул, его лицо осталось непроницаемым, но волна негодования моментально накрыла его сознание темной тучей. Я побоялась задать следующий вопрос. Эта волна была приправлена неприятно скрипящим сожалением. Зэлдар тоже замолчал, поджав губы. Если в этом окажутся замешаны мои действия, он вряд ли меня простит. Таким я знала его прежде. Было ли в нем что-то общее с мужчиной, склонившемся надо мной?

– Твое лицо?.. – этот вопрос не перестал волновать меня.

– Непривычно чувствовать его. – Голос Зэлдара тоже поменялся, стал бархатистым, а не механическим, как раньше. Свобода мышц.

– Когда, как ты смог восстановить?.. – прошептала.

– Ты не вовремя начала задыхаться, Альтарея. Я на это не рассчитывал, – усмехнулся он. – Пришлось поднапрячься, чтобы помочь тебе.

– В таком случае тебе стоит сказать мне спасибо, – буркнула я. И получила в ответ многозначительный вопросительный взгляд.

А может, мы просто недоуменно взирали друг на друга, вновь не зная своих ролей.

Сейчас я была слишком слаба, чтобы разбираться еще и с этим. Младенец беспомощно шевелился рядом, мои силы, казалось, закончились еще на космической станции Союза, и все же, мы продолжали жить, что само по себе казалось удивительным. Единственным верным решением было отбросить все старые мысли и тревоги, доверившись будущему. В эту секунду я должна была наплевать на все, что случилось ранее, перестать жалеть себя и сосредоточиться на главном – жизни Лаэра.

– Ты поможешь разобраться с тем, как ухаживать за детьми? – я повернулась к Зэлдару, не переставая обнимать малыша, жавшегося к моему телу. Роботы предлагали лоскуты ткани, подозреваю, синтезированные только что прямо на корабле, но ничего иного под рукой не было. – Кажется, я совсем не знаю, как это – быть мамой…

– Было бы проще, если бы я уже знал, как быть отцом. – Зэлдар ответил серьезно, но в его слова ненароком пробралась улыбка. – Правда, не уверен, что тебе это понравилось бы…

Милая беседа двух странных, только что состоявшихся родителей. Можно было бы устроить соревнование, кто из нас смотрелся в этой роли более нелепо. И все же следующие несколько часов, пока мы суетились с поиском информации, я позволила себя забыться и раствориться в этих простых человеческих отношениях. Я знала – сложного разговора не избежать, но пусть это будет потом, не скоро…

***

Прошло два дня и мы подлетали к Земле. Малыш почти все время спал, да и я тоже. Несмотря на все усилия медицины, в себя я приходила с большим трудом. Единственное, что я желала, – как можно больше покоя. Я нуждалась в нем, как никогда. Если бы этот покой был приправлен парой шуток Эндо и глубоким взглядом Зэлдара, я была бы совсем счастлива.

Я расслабилась и снова забыла, что всегда нужно быть начеку. Поэтому, когда мы приземлились, я приготовилась вдохнуть полной грудью чистый свежий воздух, которого мне так не хватало, зарыться руками в сухую листву, в очередной раз застыть от изумления перед видом величественного замка.

Я не вставала до того момента, пока мы не сели и теперь испытывала странное чувство вины, смешанной с радостью возвращения. Зэлдар вышел и не вернулся. Я решила действовать без его помощи и, поднявшись, осторожно выглянула наружу. Следующие секунды обожгли меня не меньше, чем все предыдущие испытания.

Темная фигура дальтерийца неподвижно застыла в стороне, а под его ногами простиралась бескрайняя выжженная пустыня. Моей любимой, зеленой, свежей, играющей переливами красок Земли не было. Вместо нее со всех сторон глядело сухое безжизненное пространство. Я прикрыла рот рукой, но не сдержала крик.

***

Отец ругал меня. Прекрасные белоснежные цветы, высаженные мною небольшим островком на поляне, завяли. Я перестала их поливать. В какой-то момент мне стало скучно и внезапное увлечение стало тяготить. Я забыла про него. Белые крупные головки ахистомусов склонились к самой земле, будто искали спасения у темной, насыщенной почвы. Тщетно. Стебли иссохлись у самого основания. При все желании они больше не смогли бы напитать распустившиеся цветы. В них не созреют семена и в следующем году я больше не посею их.

– Ты можешь годами мечтать о чем-то, что волнует твое сердце… Но иногда достаточно одного дня забвения и скуки, пустоты, которая внезапно заполнила тебя и заслонила собой истину, как погибает то, о чем ты заботилась так трепетно. Никогда не забывай об этом, дочка.

***

Я плакала, осматриваясь по сторонам. Земля высохла до коричневой корки, пышная трава превратилась в пыль. От деревьев остались обугленные головешки, а стены замка покрылись черными оплавленными разводами. Река продолжала струиться на дне русла, неся темные, богатые пеплом воды, а холодный ветер начала зимы пробрался сквозь мое легкое платье, усиливая ощущение нереальности происходящего.

– Как?.. Как все это случилось? – только и смогла вымолвить я. Слов не было. Какой бы ответ не прозвучал, разве он изменит происходящее?

Зэлдар молчал, склонив голову. Я не видела выражения его лица, но я была уверена – сейчас не только я переживаю трагедию.

– Эксерные лучи… Слишком быстрые, но довольно бесполезные в боевом применении, – наконец, глухо произнес он. – Это была акция устрашения.

– Бесполезные?! – завопила я, оглядываясь вокруг. Ветер взметнул мою юбку. Теперь у него было где разгуляться. – Что тогда считать реальными боевыми действиями?

– Мы все еще можем дышать, – покачал головой Зэлдар. – Уже это можно считать… благом. Планета не погибла. Лучи наносят лишь поверхностный урон теплового характера.

– Поверхностный? – горько усмехнулась я сквозь слезы. Я так любила этот лес, а сейчас вокруг нас была безмолвная пустота. Ни единой крупицы жизни. – И когда это случилось? Ты знал об этом?

– Пока мы летели сюда, – мужчина приподнял лицо и я увидела, как он поморщился от досады. – Это было до того… как мы достигли договоренностей. Лучи уже никто не мог остановить.

– Это невозможно… – я помотала головой, все еще не веря в происходящее. – И… насколько масштабна акция устрашения?

– Не вся планета. Участки, – сдержанный ответ, но я услышала боль, которую запирал в себе Зэлдар, произнося эти слова. – Думаю, лучи распространялись там, где были обнаружены технические устройства.

– Технические? Постой… Мой робот… – очевидная мысль молнией пронзила сердце и заставила его болезненно сжаться. Нас никто не встретил. Ноги сами понесли меня в сторону замка и я громко позвала: – Эндо! Эндо!!!

Ответом была тишина. Камень на стенах замка местами оплавился, но сохранившиеся останки деревьев свидетельствовали о том, что лучи концентрировались избирательно, поражая одни области сильнее других. Возможно, робот был удачлив и его не задело фатально. Эндо мог спрятаться в подвалах замка, в конце концов.

Я побежала со всех ног и пронзительный холодный ветер, казалось, превратил мое сердце в лед, пробираясь под тонкое одеяние. Я этого почти не замечала, лишь обжигающие порывы кусали щеки. Замок был впереди, оставалось преодолеть небольшой подъем…

– Альтарея!.. – прозвучало сзади, но я не остановилась.

Я замерла лишь когда рука дальтерийца решительно дернула мое плечо, останавливая и разворачивая. Взгляд желтых глаз заскользил по моему лицу, пока окончательно не застыл, в упор изучая мои черты. Это было новое выражение. Его не могли бы заменить никакие слова. Зэлдар не решался озвучить то, что могло бы слишком ранить меня.

– Нет!!! – закричала я, вцепившись в его руки в ответ. – Нет, я не верю! Эндо должен быть где-то рядом.

– Бесполезно, – он покачал головой. Дальтериец не привык сочувствовать кому-либо. Он всегда формулировал ответ сухо и по делу. И все же мне показалось, едва уловимое чувство пробежало за резким словом. – Его не восстановить.

– Нет, пусти меня! – я попыталась оттолкнуть Зэлдара, теряясь в потоке соленых слез. Они срывались вниз и падали на стылую землю, не в силах ее оживить. – Мне надо найти его, быть может, ему нужна помощь… прямо сейчас… Немедленно!..

– Альтарея! – мужчина встряхнул меня за плечи. – Возможно, тебе от этого будет проще. Но это было его решение. Его решение, ты слышишь? Это случилось до… эксерных лучей. Много ранее.

– Как?.. Что?.. – заорала я.

– Эндо слил себя.

– Слил?!! Что значит "слил"? – мой вопль эхом разнесся по серой пустыне.

– Эндо – робот на жидкостной основе, – Зэлдар вздохнул. А я поняла, что за все время общения с Эндо упустила нечто важное. Я так и не разобралась в его устройстве. – Лэкваэр – вот, что составляет его суть. Он обеспечивает информационные взаимосвязи внутри механической системы. Когда ты… ушла с Земли, – в этот момент его глаза сощурились, а пальцы на моих плечах резко сжались. – Он просто слил себя. Вылил свой ашеров лэкваэр прямо на почву!.. Его было невозможно собрать обратно. Невозможно!!!

Последнее слово Зэлдар выдохнул мне прямо в лицо.

– Что?! – все еще не могла понять я. – Но зачем? Зачем он это сделал?

– Ашер его поймет, Альтарея! Безумие хозяйки, возможно, передалось и роботу. Что скажешь? – он саркастически улыбнулся. Первая улыбка, которую получила я, выглядела недобро. – А может, он просто хотел скрыть от меня свою версию происходящего. Уж я бы смог из него вытрясти все…

– И где он теперь? Где его… останки?!! – я все еще не верила, что не могу увидеть Эндо. Сказать, что он превратился в моего друга – не сказать ничего. Он был единственным существом, которое понимало и поддерживало меня на всем протяжении путешествия за пределами дома. Он подбирал нужные слова, он развивался и познавал мир, и я никогда не верила, что Эндо можно считать просто механизмом. Он чувствовал. Ощущал. Он являлся чем-то огромным, гораздо большим, чем человек и робот, взятые по отдельности.

– На аюстере. Я пытался его восстановить… – желтые глаза на секунду затянулись туманом. – Но ашеров робот не оставил ни капли себя. Ни капли, Альтарея.

– Ни капли?.. – эхом повторила я, чувствуя, как слабеют ноги. Он не мог так предать меня. Не мог. Он бы не бросил меня.

– Нет.

– Невероятно… – я потрясла головой и разрушающийся мир затрясся со мной. – Я даже подумать не могла, что он может так… Нет, Зэлдар, скажи, что это неправда! Нет!!!

– Это так, Альтарея.

Мой собственный голос, казалось, отражался от пустого пространства и возвращался в мою голову обратно. Я не могла понять, почему жизнь поступает со мной так. Мне хотелось все свалить на нее. Стоило мне хоть на миг расслабиться и почувствовать себя в безопасности, как на голову немедленно сваливался десяток проблем и несчастий. Я могла бы многое пережить… но мои ресурсы были не безграничны. Я слишком многое испытала за последнее время и теперь не знала, за какую ветку схватиться, чтобы удержать свой ум на плаву. Мне хотелось выть и кататься по земле, но я всего лишь судорожно вдыхала воздух, пропахший запахом плавленой земли.

Эндо за это время стал отражением меня. Что бы со мной не происходило, он всегда мог найти нужные слова. У него был ключ к моему сознанию. С ним я никогда не чувствовала себя одинокой. Он словно был моими мозгами, вынесенными вовне. С ним я всегда говорила так, как говорю мысленно с собой.

В нем была часть меня.

Перед моими глазами застыли картины, как мы вместе любовались песочными испарениями Антинории, говоря многозначительное «о-о-о», и как застыли под смертоносно красивым эхолором.

Я повела плечами, пытаясь освободиться от рук Зэлдара. Холод гулял в моих волосах и щипал мокрые щеки, но я почти не чувствовала его. Внезапно Зэлдар скинул свой плащ и укутал меня. Я все равно ничего не ощущала. Я все еще была маленькой девочкой, желающей всем добра. Этому меня научил отец. Я никак не могла понять, почему это мое правильное желание вдруг обернулось беспросветной катастрофой для всех.

Мы медленно и молча вернулись к истребителю. Мне надо было держаться хотя бы потому, что маленький ребенок нуждался во мне. Я не знала, где найти силы для его поддержки. Но я обязана была это сделать.

Не сговариваясь мы застыли снаружи, не решайся войти внутрь. Что-то удерживало нас на этой пустой и стылой равнине. Бочкообразный служебный робот замер в ожидании и я устало присела на него. Я все еще была слаба и даже ходить приходилось, преодолевая боль. Я позабыла об этом, лишь когда бежала к замку в надежде найти Эндо. Теперь же тягучие сокращения внизу заставляли меня ежится, обхватив руками живот.

Вдвоем замерли, вглядываясь в темную линию горизонта.

– Должно быть, ты ненавидишь меня, – произнесла я обреченно, готовая принять горькую правду.

Мог ли такой жесткий и неуступчивый человек, как Зэлдар, относиться к случившемуся иначе? Я знала, зачем он пришел за мной. От своего ребенка он не смог отказаться, ведомый парадоксальным родительским чутьем. Лаэр был единственным по-настоящему близким Зэлдару человеком. Другой родни у него не осталось.

– Я люблю тебя, – простые слова негромко прозвучали сбоку и не сразу долетели до моего сознания.

Что? Что он сказал? Разум подсказывал, что в мои ощущения закралась какая-то ошибка, слова на самом деле слышались как "не люблю". Это бы логично встроилось во все беды, случившиеся с нами. Поместило последний элемент в пазл моих злоключений.

Я была больше готова к этому, чем к новым вызовам.

– Что? Что ты сказал? – повторила я вопрос вслух, поворачиваясь к дальтерийцу. Он тоже обернулся ко мне и наши глаза вновь встретились.

– Я люблю тебя, Альтарея.

На этот раз слова прозвучали громче, но я все еще не верила им.

– Зачем?.. Что ты хочешь сказать? Ты смеешься надо мной? – я отпрянула, словно ко мне приближалось нечто большое и непонятное, то, с чем я не знала, как совладать.

– Нет, – ответил он просто, наблюдая за моей реакцией.

– Но почему?.. Ты должен презирать меня, Зэлдар. Ведь все вокруг… – я провела рукой, указывая на пустынную поверхность, – из-за меня. Если бы не мои решения – этого всего бы не случилось. Если бы я только знала…

Я не удержалась и снова всхлипнула. Оказывается, больше всего на свете мне хотелось попасть на это место два месяца назад. Оказаться на прежней Земле и больше ни о чем не думать. Оставить все решения Зэлдару и заняться тем, что мне самой доставляет удовольствие. Болтать часами с Эндо и бегать голыми ногами по мокрой траве. Этот шанс я упустила. Его не вернуть.

– Ошибаешься, Альтарея, – голос Зэлдара возвратил меня в реальность. – Это была моя недальновидность. Я слишком увлекся идеей мести и военными стратегиями. Я не замечал главного, я не обратил внимание на то, что происходило прямо перед моим носом. Маленький робот обыграл меня.

– Маленький робот? – нахмурилась я. – О чем ты?

– Эндо. – Зэлдар посмотрел вверх, словно небо могло хранить старые секреты.

– Эндо?! Как… – я развела руками. – Как ты себе это представляешь?

– Эндо – это робот, которого сделал я. Давно. Это мое изобретение, Альтарея.

– Ты?!! – моему удивлению не было предела. Я, конечно, подозревала в Эндо необычные технологии, но вот ни разу не замечала, чтобы Зэлдар уделял ему хоть какое-то внимание. Сейчас же он улыбался так, как радуются люди своему прошлому. Я же хмурилась, не понимая суть.

– Это долгая история, Альтарея, – он улыбнулся одним краешком рта. Наполовину грустная улыбка.

– И мне немедленно ее надо услышать! – воскликнула я. – Я с места не сдвинусь, пока ты не прояснишь мне все, Зэлдар.

– Не так много усилий понадобится мне, чтобы сдвинуть тебя с места, Альтарея. Но я и сам хотел тебе рассказать, – он вздохнул, продолжая глядеть вдаль, словно искал там образы прошлого. – Профессор Грегори. Он погиб в тот день, когда на нас напали. Это было двадцать лет назад, Альтарея. Двадцать один, – он усмехнулся. Конечно, я и сама не успела заметить, как пролетел еще один год. На свет появился новый человек, наш сын. – Но до того, как все это случилось… Мы долгое время работали над изобретением. Мне было шестнадцать, но к лаборатории я присоединился в тринадцать.

– Возраст Фила, – заметила я.

– В то время я во многое верил, Альтарея. Верил в мир, ничего тебе не напоминает? – он прищурился, а я кивнула. Я старалась никогда не утратить эту веру. Обернулось ли это чем-то хорошим? – Я был юн. Можно ли сказать, что наивен? Я верил своему учителю, это было самым важным для меня. На тот момент.

На несколько секунд он замолчал и лишь изменчивый ветер наполнял пространство своей песней.

– Я и сам потерял отца. Неловкий и бессмысленный поход к эххерам в составе исследовательской группы слишком рано отнял его у нас. Милый старик Грегори никогда бы не смог заменить его. Но все эти годы он оставался тем… на кого я ровнялся. Я верил ему, а он верил в меня. Но больше всего он верил в безумную идею тотального мира. Мир во всем мире – звучит смешно.

– Не так-то уж смешно, Зэлдар. Это могло бы стать реальностью, если бы правители отказались от своих личных интересов.

– Грегори так считал, – мужчина кивнул. Я заметила, что глаза его светятся мягким золотистым сиянием. Прошлое все еще продолжало оставаться островком иной, счастливой жизни. – Помимо этого он был гениальным изобретателем. Такие не рождаются… часто, Альтарея. Это большая редкость. И если бы не то нападение… Его разработки смогли бы перевернуть мир.

Я представила, как мужчины в военных костюмах убивают чудаковатого старика без капли сомнения.

– Я не знаю, что добавить, Зэлдар. Мое сердце выворачивается наизнанку при мысли о том дне.

Он прикрыл глаза, прислушиваясь к себе. Темные вихри начинали кружиться в его сознании, но вскоре опустились и утихли. Мужчина справился с собой.

– Много лет он работал над своим изобретением. Лэкваэр.

– Ты уже упоминал это слово. Так что же это?

– Это жидкость, Альтарея, на основе которой функционирует память робота и развивается его сознание. Процессы в жидкости распространяются быстро и занимают относительно мало места, а также дублируются по всей среде, что создает уникальные возможности для самовосстановления. Эндо не оставил шанса сделать это, бездарно избавившись от всего лэкваэра внутри себя.

Я сжала губы. Я до сих пор не понимала, почему он так поступил.

– Это была абсолютно уникальная технология, позволяющая роботу функционировать подобно живому организму и быстро развивать внутренние связи, фиксирующиеся в конгломератах молекул. Никаких объемных механизмов. Никаких крупных клеток, как в нашей голове. Ассоциации молекул позволяли заполнить самый маленький объем огромным количеством информации.

– Эндо развивался очень быстро, – кивнула я. – Он никогда не походил на обычного робота.

– Грегори делал все не просто так. Не забывай, у него была идея, за которую он был готов отдать жизнь. Он создавал не обычных роботов. Он делал существ, приоритетной задачей которых оставалось сохранение мира и жизней в любых формах и при любых условиях. Страшно представить, какой хаос бы начался, если бы данная технология попала не в те руки. Безупречные роботы все же оставались роботами, подчиняющимися изначальному коду своего создателя. Код мог быть любым, и отнюдь не мирным. Эта технология погибла вместе со своим создателем в тот роковой день.

– И все же мы наблюдали, как жил Эндо. Технология не была уничтожена полностью, – возразила я.

– Мы работали малой группой. Грегори и трое учеников, среди которых был я. Старик дал нам задание – воссоздать собственного робота на основе его разработок. Он снабдил нас всем необходимым. Дальше было дело за нами… Я мечтал, чтобы Грегори оценил мою работу. Я был амбициозен и хотел выделиться. К тому же в тот момент я полностью поддержал его идею. Я искренне надеялся, что люди смогут обойтись без войн.

– Я открываю тебя с другой стороны, – улыбнулась я, но Зэлдар, казалось, перестал слышать меня, увлекшись воспоминаниями.

– Я понимал – за лэкваэром стоит будущее. Я дышал своими изобретениями и мог днями пропадать в подвале, в лаборатории, которую я оснастил в нашем доме. Я создавал его – робота, который принес бы мне славу, вытащил мою семью из бедности и в итоге стал полезен для всех. Я хотел изумить самого Грегори. Я хотел поразить его воображение. Я жаждал доказать, что способен не просто повторить его идею. Я был способен на гораздо большее – творение робота, который однажды спасет мир.

– Эндо, ты разработал Эндо! – радостно воскликнула я, удивляясь, как эта простая мысль не приходила мне раньше.