Текст книги "Над Синим Небом (СИ)"
Автор книги: Лана Лэй
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 23 страниц)
Глава 17
Осенний лес был окутан свежестью и прохладой. Листва приятно шуршала под ногами, а оставшиеся птицы робко напевали в верхушках деревьев. Внутри меня воцарилось странное спокойствие. Все, что могло еще трепыхаться, уже выгорело, душа затвердела, принимая непреложную правду жизни. Все, что могло случиться – случилось, страхи и ночные кошмары вылезли наружу и в свете дня перестали казаться такими устрашающими. Просто заунывно печальными, как серое осеннее озеро и черная непоколебимая вода в нем.
Мир раскололся, однако слез жалеть об этом не осталось, а мысль не трепыхалась в отчаянной попытке что-либо изменить. Да и что я могла сделать с прошлым? Смирение, вот ответ на вопрос. Я должна была смириться с катастрофой двадцатилетней давности, а также с будущим, разрушенным ею же. Ощущение маленькой детали в огромном механизме – жизни, не покидало меня. В какую бы сторону я не повернулась, я не могла остановить движение гигантского маховика. Маленькое колесо, среди таких же колес, а вовсе не рулевая колонка, вот что я чувствовала.
Зэлдар был еще одной деталью. Я совсем перестала злиться на него, ощущения обиды затерлись и растворились в дымке, мягко струящейся по земле. Но и своей вины я не чувствовала. Мы были словно небольшие шестеренки, сводимые вместе волей механизма огромных часов и также неотвратимо разводимые ею.
Я присела на пень. В ногах чувствовались слабость и дрожь, и это были, пожалуй, единственные мои ощущения. Пустым взглядом уставилась на заросшее тиной лесное озеро. Поежилась. Холодная, непоколебимая вода подскажет, как научиться не думать ни о чем. Как не чувствовать…
– Алгоритмы, – раздался дребезжащий голос Эндо, когда я окончательно застыла и слилась с окружающей средой. – Есть алгоритмы. Для всего.
– У? – непонимающе промычала я.
– Я разрабатываю систему! – оживился робот. – Нет мыслей и чувств, для решения которых не нашелся бы верный алгоритм. Мне так проще интегрировать знания об эмоциях. Алгоритмы принятия решений. Наиболее эффективные пути, чтобы сохранить психический баланс. Пережить эмоции с минимальными потерями. Не слишком усердствовать в мыслях.
– Да ну тебя, Эндо. Быть может, с простыми эмоциями это прокатит, – проворчала я. – А вот сложные чувства так не разложишь. Не уверена, что есть алгоритм для… любви.
– Насколько я вижу, речь идет не о том, что у людей принято называть любовью. Какие сложные переживания присущи Альтарее? – тут же вкрадчиво поинтересовался робот.
– Хммм… – задумалась я, преодолевая лень. В очередной раз анализировать сегодняшний день не хотелось. С другой стороны, что-то заставило меня прислушаться к вопросу Эндо. Быть может то, что сухой анализ позволял еще больше отстраниться от реальных переживаний. Что было во мне? Горечь? Обида? Страх? Поражение? Обычные эмоции, ничего особенного. Или… – Я ничего не чувствую, Эндо. Во мне словно все перегорело. Я даже не могу тебе дать ответ. И понятия не имею, как быть дальше.
– Отлично! – отчего-то обрадовался робот. – Это – простой алгоритм. Необходимо начать с заземления.
– С заземления? – удивилась я.
– С точки опоры, – кивнул Эндо. – Необходимо найти те чувства, которые были не затронуты ситуацией. Ситуацией, принесшей травму эмоциональных структур.
– А ты неплохо научился определять мои состояния, – хмыкнула я. – Только события все равно не изменить.
– Что осталось сохранно, Альтарея? Подумай! – настырничал робот.
– Сохранно?! – излишне громко воскликнула я, с раздражением глядя на шар, который заставил меня вновь вернутся к переживаниям. – Ничего не сохранно, Эндо! Ты себе представить не можешь! Сломалось и разрушилось все, абсолютно все! Мир вывернут наизнанку, разбит и перемешан на кусочки. Я не знаю, как склеить его обратно. Все, что я думала про Зэлдара, Союз и моих родителей оказалось иным. И это совершенно не укладывается в мою голову. Эта реальность живет отдельно от меня. Это не мой мир. Чужой. Чужой!!! Ты понимаешь?
– Этому есть разумное объяснение. Такое бывает, – терпеливо кивнул Эндо, чем рассердил меня еще больше. Точнее… злости я уже не чувствовала. Вместо нее накопилась чрезмерная усталость. Казалось, что сознание неприятно пульсирует от каждого моего слова.
– Бывает… – передразнила я Эндо. – И звезды взрываются, Эндо. Только ты об этом не думаешь, пока не коснется тебя лично. Пока не рассыплется на искры твоя персональная звезда.
– Понимаю, – закивал шар. – А если взять всю твою жизнь, Альтарея? Подумай!
– Всю жизнь?.. – не поняла я. – Да это и есть вся моя жизнь, глупый ты робот! Две грани моей жизни уничтожили друг друга.
– Внимательней, Альтарея, – Эндо надвинулся на меня, поскрипывая. – Вся жизнь. Вся. Есть то, что никак не поменялось.
– Ничего! – рявкнула я. Однако, выпустив пар, я все же задумалась. Последние полгода меня на плаву поддерживала единственная мысль – ребенок. Однако ребенок не упрощал, а лишь сильнее закручивал клубок и без того непростых отношений с Зэлдаром. Я не знала, как разыграть эту партию на троих. Я запуталась. Необходимо было найти другое основание. – Разве что… родители. Мои вторые родители. Они все так же любят меня и ждут, я уверена. А я очень скучаю по ним. Они очень добрые, Эндо. Ты даже не представляешь, сколько мама сделала, чтобы помочь мне справиться с приступами… Зэлдар выдернул меня из привычного мира так резко, что мы даже не попрощались. Они поймут меня всегда. И примут. Принимали…
– Пойдет! – обрадовался Эндо и даже защелкал от возбуждения. – А теперь, Аля, подумай. Подумай внимательно. Что ты можешь сделать такого, в чем ты будешь абсолютно уверена? Что может сохранить и усилить твое основание? Что удержит тебя от разрушения?
Волей-неволей я задумалась. Сегодняшний непростой разговор с Зэлдаром показал – мы навсегда связаны противоречиями, которые никто из нас не в силах устранить. Какие бы шаги я не предпринимала, между нами пробежала жирная трещина раскола, вызванная гибелью наших близких. О том, как погиб маленький ребенок, сестра Зэлдара, мне не хотелось думать, настолько невероятным и чудовищным это казалось. Разве можно когда-либо забыть этот ужас, вытеснить его из сознания, радостно и беззаботно смеяться, зная, что ранее случилось подобное? Ответ я знала – нет. Случившееся было за гранью моего представления о добре и зле. Невозможностью, которая все же успела прорваться в реальный мир. Глупой, странной и разрушительной. Иссушающей. Внутри меня переливалась барханами пустыня, почти такая же безжизненная, как и у дальтерийца.
Я опустила голову. Зэлдар. Могла ли я судить об истинных мотивах его поведения? Сейчас он мягок ко мне, условно мягок… Не обманываю ли я себя, относя доброту на свой счет? Дальтериец слишком расчетлив, он не нанесет вред ребенку, которого признал своим. Но мне не следует забывать, что все его действия продиктованы разумной целесообразностью. Пока жизнь ребенка зависит от меня, я в безопасности. Но что будет, когда ребенок родится?.. Черная пелена заволокла сознание, вытесняя покой и порождая монстра тревоги и подозрений. Страх поднимался из живота, клубился серым неприятным туманом, окутывая и пряча сердце. Я перестала верить. Сомнение утопило меня в мутной жиже.
Я не доверяла Зэлдару.
Эндо прав. В моей жизни остались по крайней мере два человека, счастье и жизнь которых зависела исключительно от меня. Те, кому я была должна за тепло и любовь, подаренные на протяжении периода моего взросления. Эставелла и Эзгар. Мои новые родители. Зная решительный характер Зэлдара, я не сомневалась, он не ограничится военными зонами. Можно сколь угодно тешить себя надеждами на быстрое разрешение конфликтов, но столетняя история противостояния Союза и Дальтерии подсказывала – мира не предвидится. Державы готовы столкнуться в разрушительной войне.
Я зарылась руками в волосы. Новые жертвы, уничтоженные города, опаленные планеты… Близкие мне люди, которых я даже не имела возможности предупредить о надвигающейся беде.
– Я должна спасти родителей! – воскликнула я, подскакивая с пенька. Такая очевидная мысль открыла во мне новые силы. Иной источник, словно бы все это время я находилась в состоянии сна и, наконец, проснулась.
– Ты уверена в этом? – тут же уточнил робот.
– Конечно! Как же… Это же так просто! – я активно жестикулировала. – Новые смерти, я не могу этого допустить… Я не смогу жить дальше, зная что не сделала попытку остановить надвигающуюся катастрофу. Кем я буду после этого?!
– Это может быть опасно…
– Да, но иначе еще хуже, Эндо. – Я быстро дышала. Неведомая энергия бурлила во мне. Я схватила блестящий шар и притянула его к себе, заглядывая в бездонные глаза. Теперь я была уверена – в них есть то, что мы привыкли называть жизнью. – Нет выбора. Я не могу сидеть здесь и ждать, пока мир разрушится окончательно. Я не смогу смириться с тем, что человек, которого я… что Зэлдар навсегда сломал родную мне реальность. Сидеть и наблюдать за тем, как гибнут мои родные и друзья. Я не прощу себя.
– Это должно быть решение, которое индикатор в груди воспримет как совершенно правильное.
– Ты как всегда! – я впервые улыбнулась. – Мой индикатор в груди подтверждает. Я должна сохранить то, что еще осталось живым во мне. И… теперь я знаю обе Империи изнутри. Слишком много людей погибло из-за нелепых противостояний. Я обязана сделать все, чтобы остановить… – я судорожно замотала головой, словно от боли. – Зэлдар не поймет меня.
– Люди склонны меняться…
– Не такие, как он. – Я грустно посмотрела в сторону возвышающегося вдали замка. Мужчина не отверг меня, но ясно дал понять, что не собирается менять решения. – Но у каждого из нас есть свои долги. Я была воспитана Союзом. Там мое детство, мои друзья, дом. Жизнь не оставила мне выбора. Я должна попытаться остановить войну. Я должна показать Союзу, что Дальтерия – прекрасный живой мир. А Зэлдар… это будет его решение, начинать ли военные операции. Ты должен помочь мне, Эндо.
Я решительно закусила губу. Мысль, пришедшая мне в голову, казалась сумасшедшей. Абсурд, что может сделать одна маленькая женщина против интересов бескрайних держав? Но, робот помог мне разобраться в самой себе. Теперь я знала, как поступить. Вот только…
– Как это возможно? Я заперта здесь… Это будет пыткой наблюдать за всем со стороны…
– Отдельные торговые суда Галактического Союза заходят в Дальтерию по дуге неподалеку отсюда. Далее им запрещено отправляться.
– Правда? Невероятно! Ведь это шанс! – воскликнула я и с пристрастием повернулась к роботу. – Эндо… Ты всегда спасал меня. Ты стал моим самым близким другом за все время, с тех пор, как я покинула дом. Я чувствую, я должна… Это слишком сложное решение. Ты поможешь мне?
– Помогу, – кивнул шар. – Решения, идущие из сердца, никогда не окажутся ложными.
– И это говорит робот, у которого и сердца-то нет, – открыто улыбнулась я и прикоснулась к чешуйкам под глазами шара. – Но, уверена, ты можешь использовать слово "душа". Она-то у тебя точно присутствует.
– Я подобрал человеческий эквивалент, – пояснил Эндо. – Ничего не бойся, Альтарея. Все сложится так… как решит твоя душа.
***
Ждать долго не пришлось. Несколько дней после нашей беседы пролетели в смятении и практически стерлись из моей памяти. Словно замороженные открывшимися обстоятельствами, мы мало общались с Зэлдаром. Никто не осмелился продолжить тяжелый разговор. Зэлдар замкнулся в себе и пропадал за схемами, вызывая во мне растущее чувство тревоги за будущее. Я же слонялась, как неприкаянная, бесконечно прокручивая в голове варианты возможного развития событий. Ни один из них не приносил удовлетворения, всегда оказывалось, что нечто важное выкинуто за борт и утонуло в бесконечном просторе космоса. Принести в жертву чувства к Зэлдару или безопасность родных – как можно не сойти с ума? Как я не пыталась, приходилось признать – совместить интересы противостоящих сторон, а также мои личные, – почти невыполнимая задача. Как за краешек ускользающего счастья я хваталась за это "почти".
И только по ночам, когда сознание уступало место другим, неоформленным, глубинным и, возможно, самым истинным, движениям души, оказывалось, что наши тела бессознательно тянутся друг к другу, образуя во сне клубок из переплетений, словно мы странники, волей судьбы оказавшиеся на краешке скалы и держащиеся друг за друга в порывах сильного ветра. Впрочем, стоило мне заметить за собой подобные слабости, как я тут же отстранялась. Как еще донести до Зэлдара, что я не намерена уступать и примиряться с его ужасающими планами?
Утром третьего дня дальтериец улетел и я осталась одна в замке, слоняясь по гулким каменным залам наедине со своей бедой. Однако уже на следующий день на рассвете я была разбужена громкими возгласами Эндо.
– Альтарея!.. Пора!
– А? Что? – встрепенулась я спросонья. За окном растянулись розовые облака, украшая фиолетовое небо. Я не привыкла вставать так рано.
– Корабль! Корабль близко! Транспортное судно! – затараторил робот.
– Судно? – я все еще не понимала.
– Времени нет! Надо сейчас! – суетился Эндо, хватая меня за руку. Буквально стянул с кровати. – Бежим!
Не знаю, что заставило меня в тот миг принять решение. Настойчивость Эндо или путаница сознания после сна. Страх потерять этот странный, но все-таки шанс перевернуть происходящее, или желание доказать Зэлдару свою независимость. Ситуация застала меня врасплох, но я испугалась, что она больше не повторится. Быстро натянув платье, я бросилась вслед за Эндо.
Коридорами и лестницами мы пробежали вниз, где на заднем дворе замка среди старинных колодцев и постаментов застыли несколько модулей для кратковременных перемещений. Один из них мягко светился синим сиянием. Он был готов к старту.
– Альтарея… – Эндо застыл перед модулем на несколько секунд. Мне показалось, что впервые робот мнется, не решаясь сказать свои мысли вслух.
– Что? Мы должны полететь туда? К союзному кораблю? – уточнила я.
– Да… – кивнул робот. Было ли в этом движении что-то грустное? Анализируя впоследствии этот момент, я приходила к однозначному выводу: да, было. – Альтарея…
– Мне стоит привести свой вид в порядок? – улыбнулась я. Наверное, я до сих пор не отошла ото сна, так как никакие дурные мысли и не думали лезть в мою голову. Слабый ветер приятно играл волосами, я перевела взгляд на красноватое небо и поежилась от утренней прохлады.
– Все будет хорошо, – отчего-то выпалил робот.
– Спасибо за поддержку, Эндо. Ты умничка, что помогаешь мне! Пойдем?
– Альтарея… – произнес он в третий раз, пристально глядя на меня бездонными темными глазами. В их глубине сверкала маленькая пляшущая искорка. Я забеспокоилась. – Возьми это…
Сложенная из микрочешуек рука робота протянула средних размеров цепочку с подвешенным кулоном. Прозрачный кристалл. Красивая безделушка.
– Что это? – удивилась я. – Ты решил мне сделать подарок?
– Возьми! – настойчиво повторил робот и я покорно сжала кулон между ладоней. – Одень и не снимай. Аля, никогда не снимай. При любых обстоятельствах он должен быть с тобой.
– Это для слежки? Не похоже, – пожала плечами я. – Опять хитришь? Чтобы Зэлдар нас нашел?
– Нет, – только и сказал он. – Это не устройство. Просто одень. Он не заметный. И… пора.
– Доберусь я до тебя! – я потрепала Эндо по верхней части того, что можно было считать головой, или телом. Но кулон послушно одела. – Опять что-то задумал…
Эндо приблизился вплотную к модулю и дверь в кабину плавно открылась.
– Аля! Вперед! Ты остановишь войну! Все получится!
– Остановлю, конечно! – хмыкнула я, слабо веря в эти слова. Попытка не пытка. Не сделаю, буду жалеть. Я решительно шагнула в небольшое округлое пространство модуля. Позвала: – Эндо!..
– Помни про Лаэра! – донеслись слова мне вдогонку.
Я повернула голову назад, ища взглядом робота, называющего моего ребенка этим странным именем, но дверь модуля неожиданно закрылась, отрезая меня от друга. Дыхание сбилось. Я провела рукой по гладкой поверхности внутренней стены, пытаясь открыть выход, но дверь не поддалась. Послышалось мягкое гудение. Модуль начинал движение.
Словно во сне, я сделала шаг к округлому, довольно большому окну. Эндо был снаружи и застыл на том месте, где мы разговаривали. Он не делал попытки присоединиться ко мне. Не рвался в модуль. Ощущение пропасти под ногами заставило меня пошатнуться. Я заколотила в окно кулаками, прекрасно понимая, что мои крики и удары абсолютно не слышны снаружи.
– Эндо! Эндо!!! – в бессилии вопила я, пока модуль мягко поднимался вверх. За окном промелькнул замок, окруженный загадочным голубым туманом и возвышающийся нерушимой громадой на фоне удивительного розового неба. Пронесся пушистый ковер из облаков, превратившийся в скопление ярких красок, словно распустившиеся неведомые цветы. Показалась небесная синь, поглощаемая чернотой космоса. Картины сменяли одна другую, но я застыла, не шелохнувшись, не в силах понять, по какой траектории меня снова несет жизнь. Сердце безутешно ныло. Я была одна, совсем одна.
А еще… Наиболее остро пришло осознание, что я вовсе не хочу покидать этот живой планетарный мир. Несовершенный и разнообразный, пугающий и прекрасный одновременно. Мужчину, искалеченного прошлым, такого же выпотрошенного, как и я. Моего. Деспотичного, неразговорчивого, страшного, но отчего-то совершенно мне необходимого. Самый главный фрагмент моей жизни, центральный кусочек головоломки, мой ключ, без которого сердце отказывалось работать.
– Я вернусь… – губы пробормотали сами собой, а на щеке оставила мокрую дорожку такая привычная в последнее время слеза. – Я обязательно вернусь…
Только захочет ли он меня здесь видеть снова? Лишь сейчас каменной громадой на меня свалилось понимание, придавило, выбивая воздух, – я предала Зэлдара. Снова предала. Такое не прощают.
***
Я думала, что могу быть сильной и уверенной. И мне удастся найти верные слова для противодействующих держав. Я смогу прямо ходить и высоко держать подбородок, говорить четко и убедительно. Доказывать. Ко мне прислушаются. Хотелось в это верить. Я не сомневалась, как мне стоит поступить. Я спасу свою семью, и попробую сгладить конфликт. Но лишь на фоне удаляющейся Земли стало очевидно – я такая же хрупкая, как лед весной. Я не борец. И не воин. Я плачу лишь потому, что мой робот покинул меня. Я боюсь одиночества и дурных последствий собственных решений. Я просто слабая беспокойная женщина, обремененная десятком страхов и комплексов с раннего детства. Я – песчинка в бездонном пространстве. Я – никто.
***
Следующие события пронеслись как в тумане. Спустя несколько часов, в течение которых я так и не смогла отойти от окна, тоскливо вглядываясь в томную тьму, состоялась стыковка с огромным перевозчиком. Я испуганно застыла перед многочисленными здоровяками в рабочей одежде, обслуживающими судно и с таким же изумлением уставившихся на меня, взявшуюся из ниоткуда странницу с животом, в происхождении которого не приходилось сомневаться. Стоило моей способности говорить вернуться, как я немедленно потребовала связаться с военными представителями Союза. Уже через пару минут грузовой корабль изменил свое направление и, ускорившись, помчался к границе с моей родиной. Смутные предчувствия заполняли мое нутро – возбужденное ожидание встречи с домом, смешавшееся с тревогой, вина за спонтанный поступок, оправданная надеждой. Меня ждали новые приключения вместо тихого пристанища на Земле и спокойного вынашивания беременности. Об этом я могла лишь мечтать.
***
Генерал Гальминтус, сопровождавший экспедицию на Катарию семь с половиной месяцев назад, второй час нервно ходил вдоль большого, ярко освещенного кабинета овальной формы на военной базе спутника Местерианы – моего университетского городка. Дальше меня не пустили и это начинало порядком раздражать.
– Просто невероятно, что Вы остались живы! – его молодой помощник, облаченный в строгую военную форму, был менее сдержан и не скрывал своего удивления. – В этой дикой Империи невозможно выжить цивилизованному человеку!
– Ну что Вы!.. – я в очередной раз вздохнула и попыталась объяснить. – У Вас неверные сведения. В Дальтерии живут такие же люди. В основном на планетах… И уровень развития не так-то уж низок. Наоборот…
– И все же мы видим, как Вам пришлось нелегко, – усталый взгляд генерала мимолетом скользнул по моему животу. – В Галактическом Союзе совсем другие представления о морали. Хотите сказать, что не было принуждения?
Два темных зрачка пристально уставились на меня, а я моментально покраснела от столь прямого вопроса. Все так и не так одновременно. Только седовласому мужчине со строгими понятиями в голове и военной выправкой объяснить это сложно.
– Я хочу сказать, что была счастлива там. И то, что сейчас я присутствую здесь, – лишнее тому подтверждение. Я свободно покинула Дальтерию, чтобы встретиться с родными. – Тут я немного блефовала. Зэлдар бы ни за что не отпустил. – И… принести вести о мире. Дальтерия – вовсе не дикий край. Галактическому Союзу стоит с помощью дипломатии наладить отношения. Пока конфликт не разразился с новой силой.
– А может? – внимательный взгляд Гальминтуса, казалось, пронзил мою голову насквозь. Я закусила язык. Признаться, четкого плана действий у меня все еще не было. И только теперь я почувствовала всю шаткость своего положения. Я в самом деле не знала, как предотвратить войну и сохранить мир. Мне не хотелось раскрывать планы Зэлдара, чтобы не вызвать очередную волну ненависти к нему. Но и не сообщить об угрозе я не могла. Заметив мой мечущийся взгляд, генерал добавил: – Похоже, Вы сами не понимаете, с чем имеете дело.
Новое напоминание. Зэлдар говорил так же. Они правы… Я всего лишь женщина. Всего лишь человек, желающий спокойной мирной жизни для себя и своего ребенка. В груди резко кольнуло. А что, если Зэлдар рассердится настолько, что проигнорирует мое присутствие в Союзе и начнет военные операции? Что, если я сама поставила жизнь малыша под угрозу безжалостного механизма войны? От этих мыслей стало совсем не по себе, ладони моментально увлажнились, а пальцы заледенели.
– Отнюдь! – произнесла я довольно бодро для своего состояния. – Империи ослаблены после затяжного скрытого противостояния. Я видела обе изнутри. Между нашими жителями нет никакой разницы. Пора остановить бессмысленные попытки доказать, кто сильнее. И если Союз считает себя цивилизованным, он должен сделать первый шаг. Открыть границы.
Внутри я молилась: Зэлдар, не подведи меня! Если получится то, что я задумала, ты просто не имеешь права вторгаться в мирные пространства, распахнувшие перед тобой двери. Тебе надо открыть глаза, и воочию убедиться, что Союз вовсе не намерен воевать.
– Вы предлагаете пустить войска Дальтерии к нам? – брови Гальминтуса скользнули вверх.
– Я предлагаю пересмотреть вопрос о конфликте, – устало вздохнула я. – Но, генерал, сейчас я изрядно утомилась и прошу лишь о встрече с родными людьми. Я очень скучала и с нетерпением жду, когда смогу вновь увидеть родителей. Давайте отложим этот непростой разговор.
– Безусловно, безусловно, – закивал Гальминтус своим мыслям. – Мы еще не раз к нему вернемся.
– Дайте же мне встретиться с родителями! – воскликнула я. – Вы сообщили им о моем возвращении?!
– Всему свое время, – туманно ответил военный. – Пока мы не можем Вас отпустить.
– То есть как? – непонимающе взглянула я в лицо, сдобренное мелкими морщинами. Помощник старательно скосил глаза в сторону весьма интересной совершенно плоской стены помещения.
– Вы слишком долгое время провели на вражеской территории. Вы не сможете вернуться на территорию Союза без нейромодуляторного сканирования.
В голове моментально застучали сотни молоточков, заныл живот. И почему я только решила, что на моей родине все будет безоблачным?
– Что?! Что Вы такое говорите, генерал! – я хотела, чтобы мой голос звучал громко, но он оказался жалостливо тонок. – Вы хотите меня пытать?
– Не преувеличивайте, – поморщился мужчина. – Вы прекрасно знаете, что это за процедура. Она не связана с болью.
– Да, но!.. Нейромодуляторное сканирование применяется к преступникам, отказывающимся сотрудничать! – я подскочила с жесткого стула. – Оно, как Вы понимаете, лишает воли и совершенно противопоказано при беременности, потому что имеет непредсказуемые последствия для нервного контроля!!!
– Не нервничайте так! – голос генерала тоже напрягся, было видно, что в нем борются два чувства. Разум победил. – Сожалею, но без этого никак не обойтись. Возможно, Вас успокоит, побочные эффекты являются совершенной редкостью. Поймите и нас, мы не можем поступить иначе, не выяснив все обстоятельства Вашего пребывания в чужеродной Империи.
– Но я могу рассказать… – севшим голосом прошептала я.
– В этом нет необходимости, – отрезал Гальминтус, отводя глаза в сторону. – Нам все равно необходимо проверить все, что Вы скажете.
– Нет!!! – я замотала головой. – Нет! Вы не имеете права.
Двери в овальный зал открылись и на пороге показалось несколько вышколенных солдат в военной форме. Как по приказу, все они устремили взгляды на меня.
– Бывают исключительные обстоятельства, – устало произнес генерал, его лицо осунулось. – Не волнуйтесь, Альтарея. Сотрудничать – в Ваших интересах. Аккуратнее с ней!
Последнюю фразу он адресовал солдатам, решительно направившимся в мою сторону.
