Текст книги "Покоренный (ЛП)"

Автор книги: Л. п. Ловелл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 17 страниц)

– Ты заставляешь меня чувствовать себя сильной, Тео, пусть и ненадолго.

Мне удается подняться и с Лилли на руках выйти из душа. Я заворачиваю её в полотенце. Она кажется такой маленькой и хрупкой. Она входит в спальню и заползает под одеяло, всё ещё укутанная в полотенце. Она выглядит измотанной, её внимание обращено на меня.

Моя одежда насквозь мокрая. Я, насколько могу, отжимаю свои шорты и натягиваю толстовку, которая осталась сухой.

– Куда ты собрался? – Я поднимаю взгляд, Лилли смотрит на меня.

– Домой. Я пришёл только потому, что Джордж сказал, что тебе плохо, и я подумал, может быть, я понадоблюсь тебе. Я имею в виду, что… я знаю, что ты не нуждаешься во мне, но я хотел быть здесь, – говорю я, запинаясь, ровным тоном.

– Пожалуйста, останься. – Её глаза умоляют меня. Ну, меня не нужно просить дважды, я никогда не смог бы оставить её, когда она так смотрит на меня. В моей груди вспыхивает проблеск надежды. Она в здравом уме, и она просит меня остаться.

Я стаскиваю толстовку и смотрю вниз на мои сырые шорты.

– У меня в верхнем ящике есть боксеры, – говорит она.

Я хмурюсь, ожидая увидеть нижнее бельё от бывших бойфрендов. Улыбаюсь, когда открываю комод и вижу несколько пар моих боксеров. Я смотрю на Лилли и приподнимаю бровь, на моём лице самодовольная улыбка. Она пожимает плечами.

– Мне нравится спать в них. – От мысли о ней, одетой только в мои боксеры, мой член твердеет. Чёрт возьми.

Я переодеваюсь, выключаю свет и заползаю к ней в постель. Обнимаю Лилли и притягиваю её к своей груди. Нет в мире более идеального момента, чем этот. Я кладу ладонь на её голову, разглаживая влажные волосы. Её тело расслабляется рядом со мной.

– Ты ошибаешься, – шепчет она в темноту. – Ты мне нужен.

Глава 22

Лилли

Я просыпаюсь утром и чувствую, что моё лицо прижато к чему-то горячему, твёрдому... и дышащему. Открываю глаза и вижу чёткие контуры очень даже мужской груди. Я вдыхаю естественный запах тела, который присущ только Тео. Мой мозг воспроизводит последние двадцать четыре часа, и, возможно, я должна была бы запаниковать, но этого не происходит. Присутствие Тео – это как аккумулятор, придающий мне силы и подпитывающий меня. Я прижимаюсь к нему. Он заставляет меня чувствовать себя в безопасности. Он заставляет меня чувствовать, что я могу всё преодолеть в этом мире, когда рядом находится он. Глубоко вздыхаю и сажусь. Его прекрасное лицо расслабленно, дыхание медленное и ровное. Чёрт, что я делаю? Он просто как наркотик. Независимо от того, сколько дней, недель или месяцев я сопротивляюсь, потом я сдаюсь, и всё возвращается на круги своя. Я занималась с ним сексом. Прямо сейчас мы вернулись к исходной точке. Боже, как мне смотреть ему в глаза? Я обессилена. Все эти годы я стремилась к тому, чтобы быть сильной, и, тем не менее, последний человек, который когда-либо должен был увидеть мою слабость, собирает меня воедино и возвращает к жизни. Кроме Гарри он единственный, кому это под силу. Как мне взять себя в руки? Что, если Гарри посадят в тюрьму? Я не переживу этого. Я не знаю, что сейчас чувствую по этому поводу, и у меня нет времени, чтобы выяснить это.

Тихо встаю с постели. У меня болят руки, и я не могу полностью вытянуть пальцы из-за того, что они отекли. Я иду в гостиную и вижу осколки разбитого журнального столика, всё ещё разбросанные по полу. Не могу поверить, что это сделала я. Смотрю на блестящие куски стекла, они совершенно точно отражают моё состояние сейчас. Разбитая, разрозненная, уничтоженная. Я чувствую себя взвинченной, абсолютно не способной сосредоточиться на какой-либо цели. Я должна найти адвоката для Гарри. Мне нужно позвонить Симмонсу и узнать, сможет ли он посоветовать мне хорошего адвоката по уголовным делам. Смотрю на часы. Сейчас всего семь тридцать утра. Мне нужно что-то сделать, мне нужно помочь Гарри, но я ничего не могу сделать, пока не поговорю с Симмонсом. Я должна убраться отсюда. Я возвращаюсь в свою комнату и хватаю одежду для пробежки. У меня нет времени, чтобы пойти в танцевальную студию, но мне нужно сделать то, что отключит мой мозг. Потом мне нужно увидеть Гарри. После этого мне нужно найти свою мать.

Воздух на улице холодный, и он приятно помогает прочистить мои мозги. Я бегу вдоль парковой изгороди напротив моей квартиры. Вокруг множество людей или бегают, или выгуливают своих собак. Я вставляю наушники и включаю самую неприятную музыку, которую я могу найти: Nine Inch Nails. Несмотря на громкую и мешающую музыку, мой мозг кипит от мыслей. Не могу перестать думать о том, что Гарри заперт в камере, а потом, конечно же, о Тео. Вчера вечером он удержал меня от падения, когда я была готова развалиться на части. Я всё ещё чувствую, что могу упасть в пропасть, но если я это сделаю, знаю, что Тео будет рядом, он поймает меня. Я не имею права хотеть этого. Мы – яд друг для друга, к тому же у него скоро родится ребёнок... существует так много причин, почему это неправильно. Так почему же всё это кажется таким чертовски верным? Когда я рядом с ним, это чувствуется самой правильной вещью в мире. Меня пугает моя потребность в нём, пугает то, какой опорой он стал для меня, но вместе с тем я чувствую спокойствие, которого я не ощущала годами, если такое вообще когда-либо было. Когда он держит меня, я чувствую такое умиротворение. Мне хочется перестать сражаться с собой, с миром, с моими демонами... потому что он будет сражаться с ними вместо меня. Или, может быть, я просто жалкая и цепляюсь за него, потому что я уязвима. Чёрт, мне нужно сосредоточиться на более важных вещах. Поехать и узнать, как там Гарри, вытащить его из тюрьмы. Всё остальное может подождать. Я бегу уже второй круг, мои ноги ритмично стучат по тропинке, которая проходит вокруг Холланд-парка. Когда заканчивается второй круг, я полностью вымотана, поэтому я останавливаюсь, наклоняюсь и подтягиваю руки к коленям. Моя грудь разрывается, ноги горят, я вспотела, как будто пробежала марафон.

Я вхожу в квартиру, где меня встречает запах кофе и бекона. Услышав звук шагов, Молли поднимает глаза, она стоит у барной стойки, склонившись над газетой.

– Привет, – тихо говорю я.

– Привет. Ты в порядке? – Её прищуренные глаза нервно обследуют моё тело.

– Да, со мной всё хорошо, просто нужно было прочистить голову.

– Хорошо. Ты вчера нереально напугала нас, – шепчет она.

Я смущённо смотрю на пол.

– Прости. Я действительно не понимаю, что произошло.

– Когда ушёл Тео? – спрашивает она, потягивая кофе.

– Эмм... ну, он, скорее всего, всё ещё здесь. – Её глаза внимательно смотрят на меня. – По крайней мере, он был здесь, когда я уходила на пробежку.

Она вздыхает, прежде чем опять вернуться к чтению газеты.

– Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, Лилли. И для справки, я всегда была уверена в том, что вы должны быть вместе. – Она встречается со мной взглядом, её глаза слишком проницательны, как мне кажется. – Каждый видит, что он любит тебя, и я знаю, что ты любишь его.

Я вздыхаю.

– Я не знаю, о чём я думала, – бормочу сама себе.

– Лилли, в твоей жизни сейчас ужасная ситуация, и это, может быть, не идеальное время... но не позволяй страху оттолкнуть единственного человека, способного пройти через это всё вместе с тобой. У вас с Тео есть нерешённые проблемы, и последнее, что тебе нужно, усложнить всё это... и вы двое... ну, вы сами по себе уже сложность. Тем не менее, я знаю, что он – твой мужчина, Лилс. Не нужно противостоять чему-то столь очевидному. Просто прими это.

Я киваю.

– Ты права. – И она действительно права. Я не хочу ничего усложнять, но в какой-то момент я понимаю, что он нужен мне независимо от обстоятельств.

– Но как бы ты не поступила, я буду с тобой. – Я улыбаюсь ей и удивляюсь, почему мне не достаточно поддержки друзей? Что в Тео такого необыкновенного? Как он заставляет меня чувствовать себя всесильной там, где мои друзья не могут? Боже, Теодор Эллис стал погибелью моей жизни, с тех пор как он подкатился ко мне в этом баре и предложил купить выпивку. Я не совсем готова встретиться с ним, я не знаю, что сказать ему.

– Могу я воспользоваться твоей ванной? – спрашиваю я Молли.

Она вскидывает на меня брови и ухмыляется.

– Конечно.

Я принимаю душ в комнате Молли и выуживаю топ и штаны для йоги из её комода. На мне нет нижнего белья, но меня это не беспокоит. Я возвращаюсь в гостиную, когда Молли раскладывает по тарелкам яйца и бекон.

– Я сделала и на тебя. – Молли улыбается мне. Она ставит тарелку передо мной, и мой живот скручивает.

Я прикрываю рот.

– Спасибо, но я не голодна.

Она прищуривает глаза.

– Лилли, тебе нужно поесть. Ты выглядишь больной. – Я знаю, что сильно похудела, но в последнее время у меня был такой стресс. Большую часть времени еда просто заставляет меня чувствовать себя плохо.

– Я в порядке, – отмахиваюсь я и хватаю чашку кофе, мою основную диету на данный момент. Кофеин.

Я звоню мистеру Симмонсу, но его секретарь говорит, что его не будет в офисе до девяти тридцати утра. Это ещё лишний час.

Мне нужно чем-то занять себя и не думать о Гарри за решеткой. Я натягиваю теннисные туфли, беру совок, щётку, мусорный мешок из-под раковины, и начинаю подметать огромную кучу стекла в гостиной.

– О, детка, Джордж собирался вывезти это всё на свалку на своей машине. Это нужно упаковать в коробки, в пакетах всё прорвется. Он собирался утром забрать весь этот мусор.

– О, я думаю, у меня всё есть. – Я иду в свою комнату и делаю глубокий вздох, прежде чем тихо открыть дверь. В комнате пахнет Тео, тот насыщенный мужественный аромат, который бесконечно напоминает о нём. Кровать пуста, но я слышу, как шумит душ. Встаю на колени и вытаскиваю из-под кровати коробку. В ней несколько пар обуви, которые я никогда не надевала. Я бросаю их обратно под кровать, хватаю коробку и быстро ухожу. Я ещё не готова столкнуться с Тео. Мне ужасно стыдно. Я разгромила свою квартиру, потом плакала, мне снился кошмар, я кричала и, в окончание всего этого, умоляла его заняться со мной сексом, думаю к этому времени я, скорее всего, выглядела как психически ненормальная. Да, это старый и длинный список того, чего нужно стыдиться.

Я стою на коленях и собираю осколки, когда входит Тео и направляется ко мне. На нём вчерашние шорты и толстовка. Его волосы всё ещё влажные после душа, полные губы растягиваются в улыбке, пока он наблюдает за мной. О боже, он заставляет моё сердце дрожать. Я отвожу взгляд и продолжаю собирать стекло. Он опускается на корточки передо мной.

– Лилли. – Моё имя вибрирует на его губах. Я закусываю губу и избегаю его взгляда. Тео мягко сжимает пальцами мой подбородок, заставляя взглянуть на него. – Ты в порядке? – Его глаза такие нежные, у меня в горле образуется комок. Я киваю, не в силах говорить. – Позволь мне сделать это. Мне не нравится видеть тебя на коленях, Сладкая. – Его пальцы нежно скользят по моей шее, когда он отстраняется от меня. Я непроизвольно дрожу. Его взгляд опускается на мою грудь, и на его губах появляется ухмылка. – Ты прекрасно выглядишь сегодня утром. – Он неумело скрывает улыбку. Я смотрю вниз и вижу, что мои соски устроили весьма впечатляющее шоу.

– Спасибо. – Я закатываю глаза, и он усмехается. – Ты будешь кофе? – спрашиваю я, и всякая неловкость исчезает.

– Да, это было бы здорово. Спасибо. – Он наклоняется и начинает собирать осколки.

– Пожалуйста, оставь это, – умоляю я. Последнее, чего я хочу, чтобы он убирал последствия моей истерики.

– Пойди и сделай нам кофе. Я закончу через пять минут, – он посылает мне кривую улыбку, от которой моё сердце трепещет. Я молча поворачиваюсь и иду на кухню. Господи, мне нужно собраться с мыслями. Моё тело кричит мне обо всех причинах, по которым мы с Тео вместе – это так правильно, в то время как мой разум шепчет, что у него скоро будет ребёнок, и он причинит мне боль... снова. Всё дело в том, что крик громче шепота...

Как я умудрилась снова очутиться здесь? Я полностью поглощена им. Я потерялась в своих мыслях, стоя возле кофемашины, когда чувствую, как его пальцы гладят мою руку.

– Я… мне нужно позвонить Симмонсу, – заикаюсь я. – Мне нужно найти адвоката для Гарри.

– Я уже всё сделал. Мой адвокат будет в полицейском участке с минуты на минуту. – Его тёплое дыхание щекочет затылок, и я почти стону. Чёрт, сосредоточься. Гарри. Прямо сейчас на этой земле не должно быть ничего, что могло бы отвлечь меня от моего брата. Но Теодор Эллис всегда был исключением из всех правил. Даже сквозь возбуждённый мозг мне удаётся услышать его слова.

– Ты сделал что? – Я поворачиваюсь и смотрю в его блестящие глаза, в нескольких дюймах от меня.

Он улыбается.

– Я позвонил ей прошлым вечером по дороге сюда. Если она не сможет разобраться с этим, то никто не сможет.

Я хмурюсь.

– Он попадёт в тюрьму? – шепчу я. Вглядываюсь в эти сапфировые глубины, пытаясь найти ответ. Я хочу, чтобы он сказал мне, что всё будет хорошо. Что адвокат сможет всё уладить.

Он вздыхает.

– Я не знаю, Лилли. – Его лицо становится очень серьёзным. – Похищение – это похищение, однако, если ты сможешь доказать, что были смягчающие обстоятельства... – Тео внимательно наблюдает за мной, но я не показываю свои эмоции. Смягчающие обстоятельства существуют, но объяснение этих обстоятельств лишь приведёт к новым вопросам. Вопросам, которые могли бы извлечь на свет гораздо больший секрет. Я не могу сделать это, ради Гарри. Он сейчас находится в плохой ситуации, но всё может стать намного хуже. Это наша с Гарри тайна. Моя эмоциональная половина чувствует, что я могу довериться Тео, но разумная часть твердит, что я знаю его всего шесть месяцев, и однажды он уже предал моё доверие. Если я решусь, то доверю ему секрет, который принадлежит не только мне, но и Гарри тоже.

– Итак, могу предположить, если этот адвокат работает на тебя, то она действительно хороша, – меняю я тему разговора.

– Лилли. Я не смогу тебе помочь, если ты ничего мне не скажешь. Я никогда не расспрашивал тебя о твоём прошлом, но сейчас тот случай, когда мне необходимо знать. Он похитил тебя, Лилли. Почему?

– Он не похищал меня, он спас меня, – злюсь я. Я не могу стоять и слушать, когда он говорит о Гарри так, будто он совершил что-то плохое.

– От чего?

– Послушай, я просто скажу в полиции, что я сбежала, а он последовал за мной, – уворачиваюсь я от вопроса.

Его глаза видят меня насквозь, проникая в самую душу. Это заставляет меня нервничать.

– Тогда они скажут, что он должен был вернуть тебя твоей матери.

– Нет! – кричу я. – Нет. Ты ничего не знаешь. – Мой голос срывается, и я начинаю дрожать.

– Так расскажи мне, – шепчет он, его глаза полны беспокойства.

Я отворачиваюсь от него и делаю вид, что вожусь с кофемашиной.

– То, что произошло в том доме... – я задыхаюсь, потому что моё горло сжимается. – Я не пожелаю этого никому, – шепчу я. Его руки обнимают меня, одна – на моей груди, другая – вокруг талии. Я прислоняюсь к Тео, и всё напряжение нескольких последних минут исчезает. Я черпаю его тепло, которое изгоняет лёд из моих вен. Он помогает мне чувствовать себя неприкосновенной даже от своих собственных демонов. Тео разворачивает меня к себе и нежно целует в губы. Его пальцы нежно скользят в волосы, крепко удерживая меня. Несмотря на хаос, царящий в моей голове, я открываю рот и впускаю его. Его язык слегка касается моего, и всё вокруг нас просто перестаёт существовать. Всё, что я слышу, это он, его ровное дыхание. Всё, что я чувствую, это он, его сильные руки, тёплое тело и крепкая грудь. Я хочу заползти внутрь него и остаться там навсегда. Он прерывает поцелуй и прислоняется ко мне лбом. – Почему ты так поступаешь со мной? – шепчу я. Я не должна быть с ним. Его не должно быть здесь, но он не остановится, а я не хочу, чтобы он это делал.

– Ты знаешь, почему, Сладкая. – Мы встречаемся с ним взглядами и просто молчим, его бездонные глаза выражают так много слов. Я смотрю на него и вижу всё. Он – всё. Тео заслуживает правды, пусть и не всей. Поэтому, когда я смотрю на него, борясь со своими чувствами, я выпаливаю то, что, надеюсь, заставит его задуматься. Заставить его понять, что Кэсси может дать ему то, что я никогда не смогу.

– Я не могу иметь детей.

Его брови хмурятся.

– Что?

Я опускаю взгляд, чувство стыда заполняет меня. Я никогда не хотела детей, и это меня никогда не беспокоило, но теперь чувствую в себе некую ущербность, я испорчена, и это не исправить.

– Я не могу иметь детей, – снова тихо говорю я.

Я поднимаю на него глаза, ожидая, когда до него дойдёт смысл моих слов. Я никогда не смогу дать ему идеальную семью. Я всегда буду неполноценной в большей степени, чем кто-либо. Его глаза смягчаются, потом Тео поднимает руку и прижимает её к моей щеке.

– Поэтому ты не хочешь быть со мной?

Я глубоко вздыхаю.

– Нет. Я не знаю. Ты должен дать Кэсси шанс. – Он пытается перебить меня, но я прижимаю пальцы к его губам. – Я знаю, что ты собираешься сказать, но ты не знаешь, сможет ли она сделать тебя счастливым или нет. Ведь ты никогда не давал ей шанса. – Бл*дь, как это больно.

Он улыбается мне. Я умираю, выворачивая свою душу наизнанку, а он улыбается. Мудак.

– Сладкая, ты действительно ничего не понимаешь? – Он качает головой. – Это же так очевидно. – Я хмурюсь. – Я безумно люблю тебя. Тебя. А не кого-то другого. Мне не нужно давать кому-либо шанс, в сравнении с тобой все меркнут. – Я ничего не говорю, поскольку моё сердце стучит, как сумасшедшее. – Ты думаешь, я когда-нибудь хотел детей? Я бы отказался от всего, что у меня есть, ради тебя. И совершенно точно, я даже не стал бы думать дважды о том, чтобы отказаться от чего-то, чего у меня нет.

– Ты так говоришь это сейчас...

Он качает головой.

– Я люблю тебя, Лилли. У любви не существует условий, она просто есть. – Он внимательно наблюдает за мной, его глаза умоляют меня понять. – Любить тебя – моя величайшая награда, мысль о том, что я причинил тебе боль, всегда будет моим самым большим сожалением. – Чёрт, что я могу на это сказать? Я не могу, потому что вместо этого я плачу. Прекрасно, просто прекрасно.

Тео целует моё лицо, дразнящее касается губами, словно пуховым пёрышком, уголков моего рта, и стирает поцелуями мои слёзы.

– Ты теряешь сноровку, Эллис. Это самое ванильное признание, которое я когда-либо слышала, – говорю я сквозь слёзы, горло перехватывает от рыданий.

– Ох, детка, я никогда не теряю хватку. Я Теодор, чёртов, Эллис, но с тобой я полный подкаблучник. – Он прижимается ко мне губами, и любые сомнения исчезают. Он отстраняется, оставляя меня задыхаться. – Только не говори никому. У меня есть определённая репутация, нужно её поддерживать. – Он подмигивает. – Нам нужно вытащить твоего брата, а это значит, что я должен остановиться, прежде чем привяжу тебя к кровати и никогда не отпущу.

Я фыркаю.

– Ты думаешь, мне сейчас легко?

Он смеётся.

– Ты – полная противоположность слову «легко», Сладкая. Мои синие яйца тому свидетельство.

– Спасибо за прошлую ночь, – говорю я серьёзно. Мне нужно это сказать, я больше просто не могу не замечать чертовски большого слона в этой комнате (прим. ред. английская идиома, означающая очевидную проблему, которую игнорируют или стараются не замечать). Я заставила его заняться со мной сексом, пока плакала. Бедный парень. Он, должно быть, думает, что я психически ненормальная. Хотя, забудьте об этом, он точно знает, что я психичка, ведь я доказала это уже много раз. Но, полагаю, ему всё равно, если он продолжает возвращаться.

– Да, не самый мой величайший момент, – его губы кривятся, – воспользоваться уязвимой женщиной. – Я закатываю глаза. – Мои синие яйца благодарят тебя, даже если я и чувствую себя придурком, – говорит он.

– Я плакала, пока мы занимались сексом. – Я изгибаю бровь. – Это жалко в любом случае, у меня ведь тоже есть репутация, которая нуждается в поддержке.

Тео усмехается.

– О, я никому не расскажу. Для всех остальных ты по-прежнему будешь стервой Лилли Паркер. Это будет нашим секретом.

***

Я звоню Симмонсу, чтобы отпроситься у него. Говорю ему, что у меня произошла чрезвычайная ситуация в семье и мне нужен выходной день. Он не против дать мне отгул. Вероятно, позже мне пришлют несколько файлов по электронной почте, и я поработаю над ними сегодня вечером. Тео пытается добиться разрешения на свидание с Гарри, но пока мне не позволяют увидеть его. По-видимому, у них есть сорок восемь часов, чтобы предъявить обвинения. Если они предъявят обвинения, я смогу навестить его, если они этого не сделают, то он будет свободен. Я молюсь, чтобы они этого не сделали. Полиции нужно допросить меня, но Тео не хочет, чтобы я разговаривала с ними без его адвоката. Он везёт меня в её офис, чтобы встретиться с ней.

– Кто твой адвокат?

Он ухмыляется.

– Мой адвокат – ты. А Клаудия Уэстон – грёбаный чудотворец. Она женщина, которой ты звонишь, когда дерьмо ещё лежит далеко впереди по улице, а ты только видишь очертания коричневого пятна.

– Твой адвокат – Клаудия Уэстон?! – Он пожимает плечами и кивает. – Боже ты мой. – Эта женщина похожа на легенду. Если ты изменила своему богатому мужу, при разводе она обчистит его до нитки в твою пользу. Если ты был арестован за хранение наркотиков, тогда отделаешься предупреждением. Она – звезда в юридическом мире.

Тео даже не останавливается у стойки секретаря в приёмной, потому что ему тут же показывают жестами, что можно проходить. Очевидно, он хорошо известен здесь... в офисе адвоката, ведущего уголовные дела.

Мы останавливаемся перед дверями кабинета, полностью выполненного из стекла. Тео стучит, и миниатюрная женщина машет ему войти.

– Тео, как поживаешь, мой милый? – Она устремляется к нему на высоченных каблуках и целует в щёку. Это хрупкая женщина средних лет. Её тёмные волосы стянуты на затылке в тугой пучок, а элегантный дизайнерский костюм плотно облегает худую фигуру.

– Я в порядке, Клаудия. Как ты?

Она поворачивается и пренебрежительно машет рукой.

– Ну, как всегда, ты же знаешь, имею дело со всякими идиотами, зарабатываю деньги и, скорее всего, прямым курсом двигаюсь в направлении к сердечному приступу. – У окна друг напротив друга стоят два дивана и низкий стеклянный кофейный столик между ними. Она показывает нам, чтобы мы располагались.

– А вы Лилли Паркер, – говорит она, садясь напротив нас. Ее проницательные глаза изучают меня.

– Да, – тихо говорю я. Её губы слегка изгибаются.

– Что же, я Клаудия Уэстон, иначе известная как крёстная мать-волшебница вашего брата.

Тео смеётся.

– Скорее, как ангел мститель.

Её глаза сверкают в его сторону, и она улыбается.

– Вы говорили с моим братом? – Я стараюсь направить беседу в нужное русло.

– Да, хотя он не был слишком полезен. – Она поджимает губы. – Любой смог бы подумать, что он хочет довести дело до ареста, – раздражается она. – Чего, конечно, никогда не произойдёт. – Её тёмные глаза впиваются в меня. – Я никогда не проигрываю, – жёстко говорит она.

– Почему он не помог? – спрашиваю я.

– Он не сказал мне, почему он увёз вас. Шестнадцатилетний парень не может уехать просто так, взяв с собой свою четырнадцатилетнюю сестру, отказываясь от всего, от крыши над головой, от всякой поддержки для вас двоих, без уважительной на то причины. – Под её контролем я чувствую себя в ловушке и отвожу взгляд.

– Это сложно.

– Мне плевать, насколько это сложно. Мне нужно что-то, с чем можно работать.

Мою кожу начинает покалывать, руки становятся влажными.

– Моя мать была алкоголичкой, – выбалтываю я. Бл*дь, Лилли, заткнись!

– Она жестоко обращалась с вами? – резко спрашивает она.

Я смотрю на Тео.

– Хм... не совсем, – заикаюсь я.

Уголки её губ приподнимаются.

– Что же, трудно сказать, не так ли? То, что мы можем представить как жестокое обращение, возможно, казалось нормальным ребёнку, который не знал других взаимоотношений.

– Я... нам пришлось сбежать.

– Лилли, я хочу, чтобы вы долго и серьёзно подумали об этом. Полиции нужно опросить вас. Вполне вероятно, вам придётся давать показания перед судом, и ваши слова могут отличаться от того, что расскажет ваш брат о побеге и о времени, когда это произошло. – Она хочет, чтобы я солгала. Клаудия наклоняется вперёд. – Я вижу вас насквозь, мисс Паркер. Я могу распознать секреты, когда вижу их. Мне всё равно, какие тайны вы храните, но подозреваю, что это поможет выиграть дело. – Она возвращается на своё место. – Обвинения были выдвинуты вашей матерью, и я так понимаю, что она исчезла после соглашения с мистером Эллисом. – Я смотрю на Тео, и он кивает. – Маловероятно, что она появится в суде, чтобы опровергнуть вашу версию, но, даже если так и случится, я смогу найти достаточно доказательств, чтобы закопать её. – Боже, эта женщина – кремень. Поэтому я никогда бы не смогла заниматься уголовно-правовой адвокатурой. Чтобы защитить одного, ты должен быть готов эмоционально растерзать другого.

– Хорошо. Я подумаю об этом, – говорю я. – Как вы думаете, как далеко они зайдут? Достаточно ли у них улик, чтобы даже предъявить ему обвинения?

Она стреляет глазами в сторону Тео.

– Тео, не мог бы ты дать нам минутку? – Она улыбается, хотя это больше напоминает оскал собаки, готовой укусить. Тео хмурится, но подчиняется.

Когда дверь за ним закрывается, она поворачивается и смотрит на меня.

– Он знает? – спрашивает она.

– Знает что?

– Что вы не та, за кого себя выдаёте? – Бл*дь. Бл*дь! Она наклоняет голову в сторону, наблюдая за моей реакцией. Но её нет, лучше хранить всё внутри, чем показывать посторонним. – Свидетельством тому являются документы о смене имени.

– Чёрт возьми, – ругаюсь я. Я встречаю её запугивающий взгляд. – Вы можете сделать так, чтобы эти бумаги не всплыли?

Она ухмыляется.

– Возможно. На данный момент мы всё ещё можем получить повестку в суд. Вам всё равно придётся поговорить с полицией. То, что вы им скажете, будет официальным, и они захотят поговорить с вами в течение следующих двадцати четырех часов.

– Хорошо. Я знаю, вы думаете, что со мной сложно, но это не так плохо, как кажется.

Она улыбается.

– Моя дорогая, в этом мире всё сложно. Я посмотрю, что смогу сделать и буду на связи. Не разговаривайте с полицией, пока этого не сделаю я. – Мы обе встаём, и я пожимаю руку хрупкой женщине передо мной. – Только вам под силу очистить имя вашего брата. – Как мало она знает.

– Спасибо, – благодарю я её, прежде чем покинуть офис.

Тео расположился в кресле в гостевой зоне возле стойки регистрации. Он сидит, скрестив ноги, и выглядит расслабленным, но напряжение на его лице очевидно. Он встаёт и спешит ко мне, пока я иду к лифту. Оказавшись внутри, он поворачивается ко мне.

– Стоит ли мне даже спрашивать? – тихо спрашивает он.

Я качаю головой.

– Ничего важного. Она просто подумала, что мне будет проще говорить о Гарри без тебя. – Тео кивает, но по его глазам я вижу, что он не верит мне. Это ужасно. Я надеюсь, что он никогда не узнает о моей прошлой жизни, но кажется, что вокруг нас с Гарри медленно смыкаются стены, угрожая той новой жизни, которую нам удалось создать для себя. Мы выбрались из руин нашего дерьмового прошлого и построили всё заново. А теперь я чувствую, как будто меня облили бензином, и просто жду, когда кто-то бросит спичку. Проблема в том, что я не знаю, с какой стороны прилетит эта спичка, и каков будет размер катастрофы. Мне просто нужно продолжать двигаться вперёд, как я всегда и делала. Сейчас я ничего не могу сделать для Гарри. Я знаю, что Клаудиа Уэстон – питбуль в юридическом мире. Если кто и сможет вытащить Гарри, то это только она. А ещё мне известно, что в час она зарабатывает больше денег, чем я за неделю.

Тео открывает мне дверь машины, и я скольжу в гладкую кожаную роскошь сидений его «Астона». Он садится на водительское сиденье и заводит двигатель.

– Вот чёрт, – выругиваюсь я, когда понимаю, что мне нужно позвонить Донни и сообщить ему, что происходит.

– Что случилось? – Тео сводит брови у переносицы.

– Мне нужно позвонить Донни. Подожди. – Я достаю телефон и нахожу его имя в списке контактов.

– Донни? – спрашивает он безучастным голосом. Я смотрю на него, Тео выглядит недовольным.

– Да, Донни. Он живёт вместе с Гарри. – Он что-то ворчит неразборчиво, но больше ничего не говорит, пока я звоню Донни.

Он отвечает после второго гудка.

– Привет, Лилли. Как поживаешь? – говорит он радостно.

– Привет, Дон. Могло быть и лучше. У меня плохие новости. Гарри арестовали, – быстро говорю я.

– За что? – спрашивает он потрясённо.

– За похищение... меня, – шепчу я.

– Вот чёрт, Лилли. Бл*дь. Как он?

– Адвакат Тео пытается его вытащить. Надеюсь, это не займет много времени.

– Мой отец будет замешан в этом? – в его голосе беспокойство. Отец Донни взял Гарри в качестве ученика механика, когда нам некуда было идти. Он позволил нам жить в квартире над гаражом и присматривал за нами. Гарри и Донни были друзьями с четырёх лет. Мама Донни сейчас снова живёт в Кенте, где мы выросли.

– Я не знаю. Гарри защитит его. Он скажет, что он солгал твоему отцу о нас. Предупреди его.

– Да, конечно. Просто... будь осторожна, Лилли, – просит он.

– Я постараюсь. Пока Дон.

Глава 23

Тео

Она разговаривает с этим маленьким говнюком Донни, и он определённо знает больше обо всей этой истории.

– Он в курсе этого? – медленно спрашиваю я, когда Лилли заканчивает разговор.

– Нет, он ничего не знает. Он самый давний друг Гарри. Его отец выручил нас, когда нам это было нужно больше всего, – огрызается она. – Кроме того, ничего «этого» на самом деле не существует. Гарри не сделал ничего плохого.

Я запускаю руку себе в волосы.

– Я знаю, это просто... – Просто такое ощущение, что все, кажется, знают её, знают о ней всё, и только мне она не открывается ни на дюйм.

– Просто что? – хмурится она.

– Ничего. Это не имеет значения. – Я запускаю машину и трогаюсь с места. – Куда?

Она пожимает плечами.

– Тебе нужно сегодня быть в офисе?

Я поворачиваюсь к ней и усмехаюсь.

– Ты серьёзно это спросила?

Она улыбается и закатывает глаза.

– Конечно, нет. Ты же знаешь, работа хороша для души.

– Я в три раза достиг больше того, чего добивается любой обычный владелец бизнеса в возрасте от двадцати одного до двадцати семи лет, теперь мне не обязательно присутствовать там ежедневно.

– Ого, за целых шесть лет. Да ты самодовольный ублюдок, ты знаешь это?

Я смеюсь.

– Да, я в курсе. – Я переключаю передачу и выезжаю из подземной парковки. – Ты всё ещё не ответила на мой вопрос. Куда?

– Мне всё равно, – рассеянно говорит она, пока смотрит в окно. Я решаю поехать ко мне домой, поскольку это ближе, к тому же движение на дорогах ужасное. Потребуется не менее получаса, чтобы добраться до её квартиры.