Текст книги "Ошибка (ЛП)"

Автор книги: Л. Коул

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 15 страниц)

Не могу найти какие-нибудь шорты, поэтому соглашаюсь на боксёры. Это в диковинку для меня, потому что в последний раз, когда я одевала боксёры парня, у меня был секс с их владельцем.

Я обследую комнату, ища подсказки о человеке, который здесь живёт. Их очень мало. Картина двух женщин стоит на тумбочке, и помимо этого, комната голая, безликая и почти нежилая.

Подойдя к окну, я отодвигаю занавеску, чтобы пролить свет на скупую пещеру этого человека, и нахожу решётку на стекле. Да ты реально издеваешься? Долбаные решётки! Это место в буквальном смысле тюрьма. Вдруг меня накрывает чувство клаустрофобии, словно я в ловушке и замкнута. Я застряла в этой комнате. Его комнате. Что случится дальше, когда он вернётся? Я была в комнате с этим парнем три раза. В первый – он меня душил, во второй – запихивал еду в глотку, и в третий – раздел меня догола, словно грёбаный извращенец, каким он и есть. Я думала, что в тот момент он собирался подрочить передо мной. Этот мужчина – животное. Грязное отвратительное животное. О, Боже, где я буду спать? Я не лягу с ним в одну постель. Что, если он попытается прикоснуться ко мне? Я видела его лицо – он собирался коснуться. У меня сдавливает в груди от такой перспективы. Если он меня хочет, то получит, и нет никакого чёртового способа, с помощью которого я смогу его остановить. Он в три раза меня больше, а я беззащитна.

Мой взгляд мечется по комнате, выискивая хоть что-нибудь. Но что-то же должно тут быть? У этого парня оружия больше, чем у военного полка. Я с безумием начинаю открывать ящики. Тут должен быть пистолет, нож, хоть что-нибудь. Мой взгляд падает на дверь ванной, и я замечаю зеркало на стене. Могла ли я его разбить? Воспользоваться осколком? Нет, слишком очевидно. Я не хочу нападать на него, пока этого не потребуется. Будет у меня оружие или нет, вероятность того, что я проиграю, слишком высока.

Я несусь в ванную и начинаю обыскивать шкафы, пока – бинго! – не замечаю одноразовую бритву. Улыбаясь, я поднимаю её и пробегаюсь по ней пальчиком. Не слишком острая, но сойдёт. Я использую туалетный столик, чтобы отделить пластиковый корпус и достать лезвие. Это немного, но, если он попытается напасть на меня, оно вполне может мне помочь. За неимением ничего, это лучший вариант.

Глава 13.

ДЖУД

Прошёл час после того, как я оставил её в своей комнате и засел в офисе с Марни.

Пыхтя своей сигаретой, он покручивает её между пальцами и о чём-то рассказывает мне. Я теряюсь в мыслях и не могу понять, о чём идёт речь, но приблизительно догадываюсь. Марни наклоняется над столом и беспокойно всматривается в меня.

– Знаю, ты не хочешь верить в это, Джуд, потому что, знаю, что не хочешь убивать ещё одну женщину…

– Я и первую не убивал. Это сделал ты!

Он закатывает глаза.

– Хорошо, но удача не на её стороне. Тебе нужно понять, что, чёрт возьми, ты будешь делать дальше, сынок.

Я складываю руки за головой и опираюсь локтями на колени.

Марни фыркает. Слышу, как скрипит его стул, и ощущаю его руку на своём плече.

– Я знаю, Джуд. Знаю. Это не та ситуация, в которой ты хотел бы застрять, но застрял. Если бы она была мужиком, ты бы убил её, не задавая никаких вопросов и не волнуясь, допустил ли ошибку или нет, а просто убил бы ублюдка. Жизнь есть жизнь независимо от того, что находится между ног человека, – он несколько раз хлопает меня по плечу, и начинает покашливать.

Я выдыхаю и поднимаю свой взгляд на него.

– Дэвид покопался и нарыл кое-что на ребёнка, и он спрашивал у Джо, когда он сможет отдать тебе деньги. Джо ответил, что хочет, чтобы она навсегда запомнила твоё лицо. Правда это или нет, но эта девчонка станет твоей погибелью, – он качает головой, и его тонкие серые волосы начинают колыхаться в воздухе, а затем он быстро приглаживает их обратно. – Ты должен убрать её отсюда. И как мне не печально это говорить, но если ты уберёшь её отсюда живой, то… – он идёт к двери, останавливаясь, чтобы послать мне ещё один жалкий взгляд. – Думаю, если она уйдёт отсюда живой, Джо убьёт тебя через несколько часов.

Дверь за ним закрывается, и я остаюсь один. Это в первый раз за долгое время, когда я чувствую, что контроль уползает из моих рук. Думаю, это паника. Мой пульс падает от девяноста ударов до нуля. Мысли в полнейшем хаосе. Я даже не могу понять их, так как всё моё тело покрыто толстым слоем пота, и всё, что мне хочется сделать – это что-то сломать.

Что, если Эван и вправду племянник Джо? И Марни нарыл правильную информацию о том, что Джо упоминал Викторию при нём. Но это ещё не значит, что она знает, почему она здесь… разве не так? Не хочу, чтобы она, мягко говоря, была связана с этим, это факт, но с чем я на самом деле не могу смириться, это с тем, что меня подставляют. Это чертовски кристально ясно. У меня больше нет власти над этой ситуацией, и мне это не нравится.

Соскочив со стула и расхаживаю, запустив руки в волосы. Всё, о чём я могу думать, это какая же это полная задница. Меня подставляет человек, который убил мою мать и сестру. Но мне никогда не перехитрить его, как это получается у Джо. Однажды этот человек уже разрушил мою жизнь, и теперь снова пытается сделать это.

Но это закончится прямо здесь. Мне нужно знать, связана ли она с Джо. Знаю, если я расскажу об этом дерьме другим парням, разверзнется ад. Я должен быть уверен, что она работает на Джо. Определённо, без тени сомнения. Но это задача не из лёгких.

Я всматриваюсь сквозь густую пелену сигаретного дыма. Каждый из моих верзил смотрит на меня с широко открытыми глазами из-за того, что я сейчас рассказал.

Боб потирает своё лицо руками, проводя пальцами по небольшой щетине.

– Подстава? – он подлетает с кресла и шагает по гостиной. – Долбаной женщиной? – кричит он.

Я качаю головой и поясняю.

– Нет. Джо.

– Ага, чёртовой женщиной! – он указывает в сторону коридора.

Калеб прочищает горло.

– Думаешь, она знает, Джуд?

Вздохнув, я смотрю на него. Что за тупой вопрос?

– Блядь, как я могу это знать, а? Я не имею понятия.

Вот теперь я расхаживаю, и чем больше об этом думаю, тем жарче мне становится.

Боб блокирует мне путь, его челюсти сжаты.

– Каждый чёртов человек знает, что твоё слабое место – женщины, – он тычет в мою грудь. – Ты облажался, разрешив этому дерьму выйти наружу. Что может быть лучше для Джо, чтобы убрать тебя с помощью чёртовой женщины?

Я замахиваюсь рукой для удара, но вместо этого разворачиваюсь, впечатывая её в кирпичный камин, и мои костяшки разбиваются о камни.

– Прикоснись ко мне ещё раз, и я сломаю тебе чёртову руку, старик.

Достав пистолет, Боб пулей вылетает из гостиной и бубнит что-то про себя.

– Эй! – кричу я. – Эй! – я догоняю его, хватая за плечо и дёргая обратно. – Что за нахер ты надумал сделать?

– Я собираюсь убить её к чёртовой матери, так как ты слишком слаб, чтобы сделать это. Джо Кэмпбелл никого не пожалеет из этой семьи… моей сестры и племянницы было достаточно!

Я вырываю оружие из его рук. Металл скользит в мою влажную ладонь, когда я приставляю дуло к его виску.

– Я лично разберусь с девушкой, понятно? – кричу я.

Взгляд Боба становится угрожающим. Я дёргаю пистолетом, сильнее прижимая оружие к его черепу.

– Усомнись во мне ещё раз, и я, блядь, прикончу тебя. С настоящего момента она принадлежит мне. Ты посягнёшь на моё, и я вынесу твои чёртовы мозги на эту долбаную стену. Не испытывай удачу!

Замечаю, как он сглатывает, прежде чем выпрямиться.

– Пока ты убедишься, причастна ли она, Джо поимеет нас всех и зарежет во сне!

– Ты реально тупой? – мой палец дёргается над спусковым крючком, и я наклоняюсь к нему.

– Джуд! – перепугано кричит Калеб. – Мы просто встревожены. Не смей, чёрт побери, в него стрелять.

Я смотрю на Боба, и мои ноздри раздуваются от злости.

– Ещё раз проявишь неуважение ко мне и узнаешь, что случится дальше.

Отпустив, я толкаю его спиной к стене, и он спотыкается. Вокруг полная тишина и его взгляд прикован ко мне. Знаю, он хочет что-то сказать мне, но думаю, понимает, что для него лучше.

– Не играй со мной! У меня нет проблем с тем, чтобы смыть с рук кровь, и неважно семья мы или нет! – кричу я, выходя в коридор. Сейчас под угрозой находятся моя честность, мои источник дохода и моя жизнь.

Петли спальной двери скрипят, когда я отрываю её. Она сидит на кровати, одетая в одну из моих рубашек и пару боксёров. Мой взгляд инстинктивно путешествует по её голым ногам, и я с трудом сглатываю. Чёрт, она выглядит горячо. Я пытаюсь не смотреть на её тело, а сосредоточиться на лице. Эти глубокие синие глаза такие чертовски невинные, а её пухлые надутые губки, словно мечта любого мужчины, который хочет увидеть их обёрнутыми вокруг своего члена. Инстинкт берёт своё, и на долю секунды всё, что я могу делать – представлять её, стоящей на коленях, а эти чёртовы глазки смотрят на меня. Чёрт. Закрыв глаза, пытаюсь не думать, но в голову всё равно лезет картина того, как я трахаю её ротик.

Стараясь сосредоточить своё внимание на поставленной задаче, я уже хочу окликнуть её по имени, но останавливаюсь. Я не стану использовать его только потому, что это сделает её реальной. Это заставит меня посмотреть на неё, как на личность, а я не стану этого делать, так как есть большая вероятность того, что я убью её, независимо от того, нравится мне это или нет. Бизнес на первом месте. Семья прежде всего. Мне нужно понять, что она знает. Я шагаю к ней, и она быстро отползает дальше по кровати. Запугивание в данной ситуации явно не поможет, тогда что мне, мать вашу, делать? Она должна думать, что может доверять мне. Если она на самом деле работает на Джо, то мне нужно заставить её почувствовать опасность рядом с ним, и увидеть меня в роли своего защитника. Мне нужно, чтобы она увидела в нём плохого парня. Я киваю и прочищаю горло, стоя на месте возле двери. Как, чёрт возьми, мне это сделать?

– Эй…

Её взгляд встречается с моим, и она хмурится.

– Привет, – бросает она. Её голос звучит беспокойно, когда она быстро опускает взгляд на свои колени.

– Послушай, – я скольжу рукой по своей шее и вздыхаю, чтобы сделать тон немного мягче, – возможно душ был слишком…

Молчание. Я наблюдаю, как она теребит свои ногти, отказываясь смотреть на меня.

– Я ожидала худшего от тебя, Джуд. Не волнуйся насчёт этого, – бубнит она.

От упоминания моего имени меня передёргивает. Мне не нравится, когда она произносит его. Совсем.

– Тогда не стоит бороться со мной. Мне больше твоего не нравится эта ситуация.

Она поднимает голову, и её взгляд впивается в мой.

– Тот момент, когда я прекращу бороться, я стану жертвой, а ты перестанешь быть врагом.

Я качаю головой. Она заблуждается, ведь уже является жертвой. Чёрт возьми, думаю, она просто отказывается верить в это.

– Хорошо, ну, я не хочу делать тебя жертвой.

Я делаю несколько шагов к кровати, я останавливаюсь у изножья.

– Этого ты и добиваешься, – говорит она. – Я знала таких мужчин, как ты. Ты процветаешь во власти.

– Эй, ты совсем меня не знаешь, поэтому прекрати этот психоанализ. Ты хочешь, чтобы я тебя отсюда выпустил? Тогда мне нужно, чтобы ты рассказала мне, почему твой парень отдал тебя в качестве залога.

Её грудь вздымается, и она стреляет в меня уничтожающим взглядом.

– Очевидно, потому что он – чёртов ублюдок, – и она снова рьяно теребит свои ногти.

– Ага, – бросаю я. Я не могу не думать о том, насколько она молодо выглядит. Она слишком молода, чтобы вот так быть брошенной стае волков. Она как Даниил, брошенный в логово льва за исключением, что ни один ангел не ступит в этот дом, чтобы спасти её.

Я провожу пальцами по одеялу.

– Всё, что мне известно о тебе, тебя зовут Виктория.

– Рия, – исправляет она меня.

Я смеюсь.

– Я не буду называть тебя Рия. Это звучит как долбаное имя для птицы. Думаю, я буду звать тебя Тор.

– Это звучит так, словно я – чёртовая стриптизёрша. Просто никак меня не называй, – она с подозрением прищуривает глаза и меняет тему. – Мы оба знаем, что ты не собираешься меня отпускать, пока Эван не заплатит, чего может и не случиться, – она вздёргивает бровью, ожидая от меня другого ответа.

Медленно опускаясь на кровать, я соблюдаю дистанцию между нами, но она сильнее прижимается к спинке кровати, чтобы сохранить между нами как можно больше пространства.

– Мне бы хотелось этого, но сначала я должен убедиться, что могу тебе доверять.

Чёрт, я не собираюсь её отпускать. Я говорю ей, что нуждаюсь в её доверии, и знаю, чёрт побери, она никуда не денется.

– Конечно же, ты, преступник, должен доверять мне, нормальной законопослушной девушке, которую ты похитил. Думаю, смысл здесь идеален.

Этот комментарий заставляет моё кровяное давление ударить в грёбаную голову.

– Я не похищал тебя! – кричу я в ответ, и мой голос разносится эхом по комнате, а её глаза расширяются от внезапной смены тона моего голоса. – Я не торгую людьми и не принимаю их в качестве выкупа. Перестань меня обвинять. Твой тупорылый парень отдал тебя в качестве залога, а мой глупый подчинённый забрал тебя. Я и понятия не имел. Твоё появление здесь стало для меня такой же неожиданностью, как и для тебя.

Она встаёт и переходит на другую сторону комнаты, скрещивая руки на груди и глядя на меня.

– Возможно, ты и не похищал меня, но я не припомню, чтобы ты извинился за то, что сделал, и отправил меня домой, разве не так?

– На данный момент, у меня нет другого выбора, – говорю я, давая понять, что начинаю злиться.

Её взгляд встречается с моим, и она почти умоляет меня.

– Всегда есть выбор, – мягкость в её глазах превращается в жёсткость, и она вздёргивает бровью, глядя на меня. – Только слабый человек отказывается от этого пути.

Она смело называет меня слабым. Облизывая губы кончиком языка, я чувствую, как мой взгляд становится жёстче.

– Только слабый мужчина толкнет свою невинную женщину в руки чёртовым преступникам, чтобы прикрыть свою собственную задницу, – я вздёргиваю бровью. —Не оскорбляй меня. Не слишком мудрое решение с твоей стороны, поверь мне, – предупреждаю я.

– И ежу понятно, что у Эвана нет яиц. Мне ли не знать, что не стоит испытывать тебя, – бубнит она, потирая своё горло.

Стараясь отвлечься от воспоминания, в котором мои руки были на её горле, я опираюсь на спинку кровати.

– Как насчёт того, чтобы ты рассказала мне о себе, и возможно, я подумаю, чтобы отпустить тебя, или ты можешь и дальше болтать своим чёртовым ртом и гнить здесь. Я просто пытаюсь поговорить с тобой.

Она вздыхает и смотрит на меня. Осторожно ступая на носочках, она подходит к кровати и проводит пальцами по изножью. Её тело по-прежнему в напряжении, но, по крайней мере, она не жмётся в дальнем углу грёбаной стены.

– Ладно. Что ты хочешь знать?

– Чем ты занимаешься по жизни?

Она приподнимает свои брови в удивлении.

– Я – доктор. Я… ну, это был последний год моей аспирантуры, – она наклоняет голову и снова начинает теребить свои руки.

– Доктор, значит, да? Ты – одна из тех девушек, кто хочет спасти мир? – спрашиваю я отчасти из-за чистого интереса. Мне не нужно ничего о ней знать, но опять же очень интересно, и это не совсем, блин, хорошо.

Она пожимает плечами.

– Не знаю. Полагаю, я всегда хотела стать доктором. Что может быть лучше, чем спасать жизни?

Типичный ответ. Хорошо отрепетировала. Уголок моих губ приподнимается, и я прищуриваюсь, глядя на неё.

– Да ты что? Это довольно стандартный ответ, который годится для поступления в медицинскую школу. Что на самом деле заставило тебя стать доктором? Тебе и правда не насрать, или вопрос в деньгах?

Её ноздри начинают раздуваться от моего вопроса. Похоже, я зацепил её больную тему.

– Ох, ну, простите, мистер Чёртов Терапевт. Каждый человек нуждается в работе. Я тяжело работала и училась семь сраных лет, чтобы стать доктором. И да, теперь я хочу заработать чёртову кучу денег! Проблема?

Прижимая указательный палец к нижней губе, я стараюсь скрыть ухмылку.

– Нет, никаких проблем, – я наклоняюсь к ней, и одна сторона моего рта изогнута в намёке на улыбку. – Зарабатывание чёртовой кучи денег – это та причина, по которой я делаю то, что я делаю.

– За исключением того, что я зарабатываю деньги, спасая человеческие жизни, а ты зарабатываешь, угрожая им, – говорит она, и её лицо не выражает никаких эмоций.

Я пожимаю плечами.

– Каждому своё. Не осуждай, куколка.

Она смотрит на меня, и эффект полностью пропадает. Вместо этого она хмурит свои бровки и выглядит при этом как чёртов ангел. Если она и работает на Джо, то я должен отдать ему должное. Она – идеальный Троянский конь: привлекательна, умна и этот дерзкий ротик, который возбуждает так, что мне хочется его трахнуть.

– Как ты познакомился с Эваном? – спрашивает она, меняя тему. – Имею виду, очевидно, он сделал тебе ставку, значит, ты должен был знать его.

– Милая, я никогда не встречался с твоим грёбаным бойфрендом. Я не встречаюсь с людьми, которые заключают со мной сделки.

Внимательно наблюдая за ней, я выискиваю хоть какие-нибудь изменения в её поведении. Лёгкое расширение её зрачков, учащённость дыхание.

– Ты – одна из немногих, кто видел моё лицо, и кто может связать меня с любым из моих парней, которые выполняют мою грязную работёнку, – я прищуриваю глаза. – Уверен, ты понимаешь, какие это может создать проблемы?

На секунду мой пульс учащается, ведь возможно, мне не стоило говорить ей об этом, но с другой стороны, в ближайшее время она отсюда никуда не выйдет. Если она представляет угрозу… ну, мне придётся разобраться с этим, когда я разберусь во всём до конца. Но сейчас мне следует волноваться о том, как, чёрт побери, я собираюсь это выяснить?

Она хмурится.

– Но почему ты решил взять двадцать штук с парня, которого не знаешь?

– Это часть работы. Большинство людей не настолько глупы, чтоб выёбываться и делать гиблые ставки. Ведь это не чёртова лотерея. Азартные игры, которыми я занимаюсь, незаконны, и единственный способ соблюдать правила нелегального бизнеса – это жестокость, – я выдавливаю извращённую улыбку. – Убийство. Люди воспринимают это слово достаточно серьёзно.

– Ты говоришь, что это бизнес, но почему ты управляешь таким бизнесом, как этот? – задаёт она вопрос. – Всегда живешь на краю. Это, наверное, тянет тебя вниз.

Она внимательно наблюдает за мной, и её лицо выражает любопытство. Если она с Джо, то должна знать об этом.

– Это семейный бизнес. Мой дедушка вёл его, мой отец вёл его, а теперь всё перешло в мои руки.

– Разве они не хотели лучшего для тебя? – нет никакого скрытого подтекста в её голосе, она просто спрашивает из любопытства.

– Я хотел лучшего, – я смотрю на неё и знаю, это следующий кусочек немного пошатнёт её чёртовы мозги. – Я получил докторскую степень в области биостатистики… но мой отец умер, и что мне оставалось делать? Я должен был продолжать его дело. Плюс, это приносит огромные деньги.

Я ловлю вспышку сожаления в её взгляде.

– Жизнь не заключается только в деньгах, Джуд, – говорит она.

Мне хочется сказать ей, чтобы она прекратила называть меня по имени. Оно заставляет меня чувствовать себя так, как мне не нравится. Интересно, что как это – обладать такой же невинностью, какой обладает она. Я закалён насилием, которое меня окружает, и для меня это не только деньги, но она никогда этого не поймет. Власть – та сука, которая вызывает привыкание. Эта работа даёт мне власть. Но очевидно, одно она точно поняла – я люблю власть.

– И как долго ты уже состоишь в отношениях со своим рыцарем в сияющих доспехах? – ухмыляюсь я.

– Год или около того.

– Наверное, у него есть семья, которой стоит гордиться.

– Его отец является главным хирургом Вандербильта. Давай просто скажем, что жизнь Эвана преподнесена ему на блюдечке с золотой каёмочкой, – язвит она. – Представь моё удивление, когда я узнала, что он играет в азартные игры, просаживая деньги своего папочки.

– Ты была близка с ними?

Она хмурится.

– С семьёй Эвана?

Я киваю.

– Каждое воскресенье он ездил к своим родителям. Иногда я ездила с ним. Полагаю, они нормальные, но немного показушные, на мой взгляд.

– Хмм. У него большая семья?

Её брови приподнимаются в знак удивления. Думаю, она не понимает, почему я спрашиваю об этом.

– Не очень. А что?

– Ты встречалась со всей его семьёй? – я выгибаю бровь. – С дядей, например?

– Эм, однажды я встречалась с его дядей.

– Как его звали?

Она качает головой, и на её лице появляется хмурое выражение.

– Как его звали? – требую я.

– Эм, Джо, думаю. Точно не уверена, так как я даже не разговаривала с ним. Он меня игнорировал, и всё время разговаривал с Эваном. Очевидно, они очень близки, – она скрещивает руки на своей груди. – Почему ты спрашиваешь меня об этом? Вся семья связана с этим дерьмом?

– Не твоё дело, – отрезаю я, сдерживая челюсть от подёргивания. Она снова опускает взгляд на свои колени. К чёрту это. Как только я повышаю голос, она замыкается в себе. Мне нужно контролировать своё настроение.

Устремив взгляд к её шее, я замираю, когда замечаю прикреплённую на цепочке крошечную птичку. Долбаная колибри? Я ненавижу этих чёртовых птиц, потому что они напоминают мне о моей матери. На этой мысли мой взгляд опускается на фото в рамке, стоящее на комоде.

– Это дал тебе твой парень? – спрашиваю я, поднимая крошечный предмет.

Она перестаёт дышать, когда мои пальцы прикасаются к её коже у основания горла.

– Нет, – выдыхает она, отказываясь смотреть на меня. – Моя сестра.

Я оставляю подвеску и сглатываю.

– У тебя есть сестра?

Чёрт! Это делает её личностью, Джуд. Просто перестань с ней разговаривать.

Она медленно поднимает свой взгляд, и на какое-то мгновенье её большие круглые глаза встречаются с моими. Я вижу в них нерешительность, но затем она говорит:

– Ага, Лизи. Я так скучаю по ней, – говорит она скорее себе, чем мне.

– Это моя сестра на фото с моей матерью, – указываю я на рамку. Мой пульс ускоряется, а к лицу приливает тепло. Какого чёрта я это сказал?

Она смотрит на фотографию, прежде чем подойти к комоду и взять её.

– Такие красивые. Ты больше похож на свою сестру, чем Калеб, – бубнит она.

Обычно я не говорю о них, но слова сами скатываются с моих уст, прежде чем я могу остановить их.

– Она умерла пятнадцать лет назад вместе с моей мамой. Калебу было тогда только пять, – я сжимаю кулаки и вдыхаю, когда неприятное чувство появляется у меня в груди.

– Мне жаль, – шепчет она. – Моя мама умерла три года назад, и я почувствовала, словно весь мой мир взорвался. Никому такого не пожелаешь.

Я не хочу ничего чувствовать, но её слова такие искренние, что трудно ничего не почувствовать. Мне нужно отвести взгляд в сторону, потому что то, как она смотрит на меня своими бездонными глазами, заставляя меня чувствовать себя беззащитным. Словно она знает мою слабость, которая гноится внутри меня. Только она не воспринимает это за слабость, так как в её мире она таковой не является. В её мире иметь грёбаное сердце считается нормальным, а в моём за это тебя могут убить.

– Моя была убита. И это место, – я обвожу рукой комнату, – это всё, что у меня осталось. Ты спросила, хочу ли я лучшего для себя. Да, хочу. Хочу быть тем парнем, который заставит заплатить этого грёбаного мудака за всё, что он у меня отнял. Называй меня преступником, если хочешь.

Впервые она не смотрит на меня с абсолютным отвращением, а кивает.

– Я могу это понять, – её голос переходит в шёпот. – Если бы кто-то был виновен в смерти моей матери, я бы тоже хотела отомстить.

Я напряжённо выдыхаю. Не могу этого сделать, ведь это по-настоящему. И совсем не та ситуация, в которой я должен быть. Мне чертовски жаль её. Чёрт! Это последнее, что я должен делать – налаживать с ней связь, разговаривать с ней о наших чёртовых мёртвых матерях.

Её глаза встречаются с моими. Они источают боль, и мой природный инстинкт толкает меня защитить её. Неудивительно, почему Калеб к ней привязался. Что-то есть в ней такое, что заставляет инстинктивно защищать её и заботиться. Чем больше я узнаю её, тем более реальной она становится. Знаю, у неё есть семья, которая переживает за неё, есть жизнь, на которую она тяжело работала. У неё есть мечты, и я разрушу каждую из них. У меня нет выбора. Я могу заработать на азартных играх, но, когда дело доходит до моей жизни, я не рискую. Мой пульс отдаётся в шее, а во рту пересыхает. Я должен сглотнуть и отвести от неё взгляд. Дерьмо. Я должен убраться подальше от неё, пока она не заставила меня жалеть её ещё больше, или хуже – она начнёт жалеть меня.

– Хорошо, полагаю. Посмотрю, что смогу сделать, чтобы вернуть тебя твоему парню, как только он заплатит чёртовы деньги.

Сжимая губы, она снова закрывает рот. Без единого слова я поднимаюсь и иду через комнату. Это дерьмо начинает давить на меня.

Я стою на крыльце, обдумывая всё, когда останавливается грузовик Марни. Он открывает дверь, хватает бумажный пакет для продуктов из кабины грузовика, и посвистывая, не спеша поднимается по лестнице.

– Деньги Смита, – говорит он, протягивая мне пакет. Он тяжёлый, примерно двадцать тысяч. Я бросаю пакет на крыльцо и наклоняюсь над перилами. Он смотрит на меня, склоняя голову на бок.

– Маленький ублюдок не заплатил, я прав?

– Конечно, нет, – я вожу ногтем вдоль выемки на деревянных перилах.

– Ммм, – он потирает щетину большим пальцем. – Уже прошло четыре дня, Джуд. Чего ты ждёшь?

Покачивая головой, я стону.

– Не знаю, блядь.

Уже несколько часов я думал, как это разгрести. Знаю, в тот момент, когда я кого-то пошлю к Эвану, ребята Джо будут там. И знаю, что, как только я её отдам, меня убьют. Работает она на него или нет, он вытянет из неё информацию, а она уже и так много знает. И узнала слишком много в тот самый момент, как ступила на порог.

Марни опирается на перила рядом со мной. Он щурится от солнца, когда поднимает брови.

– Ты не можешь относиться иначе, нежели к какой-либо другой ситуации. Знаю, тебе это не нравится. Никому из нас это не нравится, но она не принадлежит этому месту, и как только она вернётся к Джо, нас накроют, – он вздыхает и наклоняется ко мне. – Если даже она не имеет понятия, почему она здесь, Джо сделает всё, чтобы получить то, что он хочет. Чтобы узнать, как выглядит твоё лицо, он будет готов выпотрошить её.

Мы молчаливо стоим и смотрим в лес.

– Джуд, она в любом случае умрёт. Подумай об этом. Если ты её не убьёшь, это сделает Джо. По крайней мере, я полагаю, ты будешь намного гуманнее.

Я сглатываю, так как знаю, что он прав, но мысль об её убийстве убивает меня самого. Чувствую неистовое желание защищать её, и только Бог знает этому причину. Если замысел Джо рассчитан на то, чтобы использовать её, а затем убить, разве я не должен спасти её? Это изрядно подпортит его планы.

Отталкиваясь от перил, я достаю свой телефон из кармана и сразу набираю номер Эвана. Слышится несколько гудков перед тем, как он нарушает тишину.

– Алло?

– Где мои грёбаные деньги? – рычу я сквозь стиснутые зубы.

– Я… я достал только пять тысяч, но не могу… я не могу собрать остальную сумму, но я найду деньги. Мне нужно ещё несколько дней, пожалуйста, просто…

– Видимо ты плохо старался! – я делаю паузу, и мой разум затуманен мыслями о Джо, моей маме и сестре… и Тор. – У тебя было три дня, и, к сожалению, ближе всего ко мне находится девушка, которую ты мне послал.

– Не делай ей больно, пожалуйста! – умоляет он как жалкий кусок дерьма, которым он и является. Чёрт, он реально умоляет меня не трогать девушку, которую сам же ко мне послал, зная, на что я способен?

– За каждый день, который ты мне не заплатишь, я буду калечить какую-нибудь часть её прекрасного тельца. Если у меня не будет всей суммы плюс ещё сверху десять тысяч, я убью её через три дня. Ясно?

На том конце трубки нет ни единого слова, кроме сопения и заикания на слове «пожалуйста».

К настоящему времени мой гнев только усиливается. Меня подставляют, я в заднице, а это мелкое дерьмо думает, что я сжалюсь над ним. Челюсть дёргается, а дыхание учащается.

 – И скажи своему долбаному дядюшке, что он принял очень плохое решение таскаться за мной, – сбросив звонок, я сжимаю в руке телефон.

Я ощущаю, как пылает моё лицо, когда обращаюсь к Марни:

– Слушай, я знаю, что меня подставляют. Но суть сейчас не в этом. Вопрос в том, замешана она в это подставе или нет? Потому что, если это нет, получается, она всего лишь жертва. А я не стану убивать невинную девушку.

– Твоя работа в том, чтобы защитить это, – Марни указывает в сторону дома, – а не переживать за «невинные жертвы». Ты не рыцарь в сияющих доспехах. Ты – букмекер, – фыркает он и резко выдыхает. – Это ты защищаешь на первом месте, и не имеет значения, какой ценой.

А в какой момент цена становится слишком высокой? Где та черта, которую нельзя пересекать? Даже человек без морали должен иметь грань, которую он не переступит.

Я смотрю на него, но на его лице нет и унции раскаяния. Если бы решать было ему, она уже давным-давно была бы мертва. Эта жизнь – всё, что у него когда-либо было, и она сделала его бездушным и озлобленным. Неужели она тоже видит меня таким? Бессердечным и кровожадным ублюдком?

Он качает головой, словно не может понять, почему я умолк.

– Ты думаешь, что она невиновна, но не можешь точно этого гарантировать. Ты готов поставить на кон свою жизнь? Или жизнь Калеба? Для этого ты должен быть уверен на все сто процентов. Если ты не можешь сказать этого, держа руку на сердце, значит, значит ты сделаешь то, что нужно сделать.

– Блядь! – Я ударяю рукой по деревянным перилам. Она, правда, стоит этого риска? Какого чёрта я не могу просто выполнить необходимую работу?

Есть только один способ убедиться в том, что кто-то говорит правду, но морально я не готов снова вернуться туда. Если бы это был парень, вытянуть информацию из него пытками не составило бы проблем. Дьявол, я бы сделал это лично. Так что теперь у меня осталось слишком мало вариантов: пристрелить её, если она работает на Джо, или сделать всё возможное, чтобы вытащить из неё правду в надежде доказать её невиновность. Блядь, она может предпочесть пулю.

– Я позабочусь об этом, – говорю я, не глядя на него.

Он хлопает меня по плечу, когда проходит мимо.

– Я знаю, что ты сделаешь то, что должен сделать, – нотка сомнения проскальзывает в его голосе. Он останавливается на лестнице, глядя на меня вверх. – Ты убил долбаную жену Джо. Её жизнь или твоя, помни об этом.

Я сглатываю, не в силах даже сказать что-нибудь в ответ. Мой пульс сильно колотится в груди, и всё, что я вижу – это жестокие образы Тор, где она истекает кровью, плачет и молит меня остановиться, и от этого мой желудок стягивает в тугой узел.

Наблюдая, как он залезает в свой грузовик и заводит его. Я поднимаю пакет.