Текст книги "Ошибка (ЛП)"

Автор книги: Л. Коул

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 15 страниц)

Я знаю, что мог убить его. Мог попытаться, но Джо слишком подлый, и кажется, он уже приставил кого-то ко мне. Знаю, он усилил личную охрану после ситуации с его женой, поэтому у меня нет возможности достаточно близко подобраться к нему, кроме как получить пулю в собственную голову. И он уже подослал кого-то в мой чёртов дом.

Марни вздыхает.

– Позволь мне получить больше информации об этом ублюдке. Посмотрим, смогу ли я понять, владеет ли девушка информацией, хорошо?

Прежде, чем я отвечаю Марни, мой телефон вибрирует от входящего сообщения:

«Она пыталась сбежать. Эта чёртова маленькая злющая сучка». 

– Ох, блядь! – стону я, закатывая глаза и ударяя кулаком по столу.

– Что?

– Эта чёртова девушка, – я качаю головой.

– Пока мы не нароем больше, не верь ей.

Поднимаясь, я снимаю своё пальто со спинки стула и выхожу из бара.

На обратном пути к своему дому я всё обдумываю. Подъезжая к воротам, ввожу код доступа, глядя на камеру безопасности, которая сканирует периметр участка на въезде.

Я паркую машину и поднимаюсь по ступенькам, задаваясь вопросом, что, чёрт побери, можно доверить моему брату, кроме зашивания ран от ножевых ранений? Иногда, он приятный до тошноты. Мне хочется ненавидеть его за это, но эта приятная сторона, которая досталась ему от нашей матери, всё осложняет.

Войдя в дом, я нахожу в гостиной только одного из моих дядей. Рядом с ним связанная девушка с заткнутым ртом.

– Боб, какого чёрта? – спрашиваю я, бросая ключи на кофейный столик.

Он пожимает плечами.

– Твой младший братик – слабак, вот какого. Он выпустил её из чёртовой комнаты, а она при первой же возможности ударила его и решила сбежать, – он смотрит на неё и снова на меня. – Также у неё чертовски грязный рот.

– Ага, знаю.

Она смотрит в пол. В её волосах торчат сухие сосновые иголки. Одежда на ней испачкана травой, а на лице грязь. Она боролась, в этом я чертовски уверен.

Я подхожу к дивану, и приседаю перед ней.

– Вот, скажи мне, насколько ты дура? А?

Её грудь поднимается и опускается от неровного дыхания. Она дрожит. Её глаза расширяются, и она изо всех старается избавиться от кляпа.

– Клянусь Богом, если я выясню, что ты – некто больший, чем просто несчастливая девушка… – я не могу закончить своё предложение, потому что перспектива последствий выводит меня из себя.

Она хмурит брови и пялится на меня.

– Да что с тобой не так? Почему ты, блядь, просто не можешь послушать и посидеть на месте до тех пор, пока твой придурошный парень не заплатит?

А что потом? Отпустить её? Чтоб Джо, мог прийти в мой дом? Блядь, я здесь больше, чем просто в заднице.

Я выпрямляюсь и запускаю руки в волосы, не в силах смотреть на неё сейчас.

– Где этот чёртов Калеб? – спрашиваю я Боба.

– А мне откуда знать? Дерьмо, я вожусь с ней вот уже как полчаса.

Я срываюсь с места, и выкрикиваю его имя, шагая по коридорам.

– Калеб? – Тишина. – Калеб! – громче кричу я, и когда заворачиваю за угол и обнаруживаю его, сидящим у изножья лестницы.

–Ты, блядь, позволил ей сбежать? – рявкаю я. Он – мой брат, но его тупость выводит меня из себя. Запуская руку в волосы, он не поднимает на меня взгляд.

– Я облажался. Мне жаль.

– Иисус, блядь… Какого чёрта мне верить тебе, если ты не можешь уследить за этой чёртовой девушкой? Просто одна девчонка и без оружия! – кричу я, смахивая вазу со стола. Звук разбитого стекла привлекает внимание Калеба.

Хватая его за рубашку, я поднимаю его на ноги. Я замечаю вспышку страха в его глазах, ведь он знает, что его ждёт.

– Что я, блядь, тебе говорил? – спрашиваю я.

Он опускает свой взгляд в пол.

– Не выпускать её из комнаты.

– А ты что, блядь, сделал? – Я усиливаю хватку на рубашке, притягивая его к своему лицу.

– Я выпустил её, – еле слышно говорит он.

Наверное, у меня это врождённое: когда ты злишься, ты дерёшься. Я отвожу локоть назад, и бью его просто в челюсть. Его голова дёргается в сторону, и он поднимает свой кулак, чтобы ударить меня в ответ, но останавливается и опускает руку.

– Чёрт тебя побери, Калеб! – отпуская его рубашку, я отталкиваю брата от себя.

Он сжимает челюсть. Я знаю эту боль. Мне не стоило бить его, но к чёрту всё.

– Прости. Ты облажался, – пожимаю я плечами. Не ожидая его ответа, я просто разворачиваюсь и иду в сторону коридора. – Как я и сказал, если ей нужно в туалет, просто привяжи её задницу. Уяснил? У меня встреча. Думаю, ты сможешь присмотреть за ней несколько часов, пока я не вернусь?

Я направляюсь в переднюю часть дома, злой как ад, ещё и опаздываю на встречу. Когда я прохожу мимо Боба и этой проклятой девушки, всё, что я могу, – это рычать.

– Думаю, лучше оставить этот сраный кляп у неё во рту, – ворчу я, выходя за дверь.

Глава 10.

ВИКТОРИЯ

Как только Джуд захлопывает за собой дверь, Боб хватает меня за плечи и толкает вперёд.

– Возвращайся обратно в ту ебаную комнату.

Через несколько шагов он снова подталкивает меня, и я спотыкаюсь. Подойдя к двери, мы видим Калеба, стоящего в конце коридора. Боб толкает меня, и я падаю на комод.

Калеб заходит за мной, и я слышу, как закрывается замок. Он просто смотрит на меня, и между нами возникает неловкое молчание.

Мне так хочется попросить у него прощения, но я не могу этого сделать из-за этого дурацкого кляпа во рту. От падения на землю у меня болит голова. Мои ноги все в ранах, а кожа на коленях содрана. Но хуже всего то, что это было впустую. Я едва пробежала пятьдесят метров прежде, чем они схватили меня.

Поднимая взгляд на меня, Калеб вздыхает и проводит рукой по затылку. Я замечаю, что он и его брат делают этот жест, когда злятся.

Жду его крика, но он не делает этого.

– Это моя вина, – бубнит он. – Я знал, что тебе нельзя доверять.

Качая головой, я пытаюсь сказать ему что-то сквозь кляп. Выражение его лица почти убивает меня. Ему больно. Он злится и смущён, потому что он прекрасно осознаёт, что не должен жалеть меня.

Калеб не такой, как его брат. Он добрый и очень хороший для этого дерьма, а я ударила по яйцам за его доброту. В буквальном смысле.

Испытывая ко мне жалость, он делает несколько шагов вперёд. У него взгляд как у щенка. Он вздыхает, качая головой, и принимается развязывать кляп.

Чувство вины поедает меня живьём.

– Мне так жаль, Калеб! – выпаливаю я в ту же секунду, как только могу говорить.

– Я поверил тебе, Рия, потому что чувствовал, что плохо с тобой обращался.

О, мой чёртов Бог, разве можно заставить меня чувствовать себя ещё хуже? Его большие карие глаза прожигают меня. Он хмурится, и боль искажает его лицо.

– Прости! – я ощущаю, как мои глаза начинает покалывать. Дерьмо, это смешно. Я чувствую себя виноватой за то, что пыталась сбежать. Серьёзно, что-то явно не так с этой ситуацией.

Он трёт свою челюсть, и я замечаю красный отёк.

– Что случилось с твоим лицом? – быстро спрашиваю я.

Он вздыхает.

– А как ты думаешь? Я же говорил, что он выбьет из меня дерьмо, если ты покинешь комнату.

– Чёрт, – плотину прорывает, и я начинаю плакать, теряя контроль над своими эмоциями.

– О, блядь! – Его глаза расширяются, и он начинает осматривать меня, словно мне больно, приподнимая мой подбородок, будто выискивает следы удушения или что-то подобное. – Что, чёрт возьми, Боб сделал с тобой?

– Я не могу… я просто… – плачу я, тяжело всхлипывая. – Я скучаю по своей сестре, работе и чёртовой жизни, Калеб! Я не хочу умереть здесь!

Его плечи немного расслабляются, а глаза веселеют.

– Послушай, я знаю, это не идеальные слова, но обещаю, ты скоро вернёшься домой, – он затихает на секунду. – Ты не умрёшь. Я имею виду… чёрт, это не нормально. В этом нет ничего нормального. Джуд не связывается с заложниками. Так что ты… – Калеб изучает меня, сканируя взглядом и качая головой, словно сожалеет о чём-то. – Ты не должна быть здесь. Верь мне.

– Ты не видишь того, как он смотрит на меня, Калеб. Он собирается убить меня к чертям! – всхлипываю я сквозь слёзы.

Он прикрывает глаза и прикусывает губу.

– Нет, он этого не сделает. Знаю, ты в это не веришь, но он хороший человек. Тут все конкретно облажались. Мы росли в этом дерьме, поэтому… – он делает паузу и смотрит на меня. – Но он не убьёт тебя.

– Боже, Калеб, проснись уже, наконец. Он – убийца. Это то, чем он занимается! Я умру в этом долбаном месте. Моя сестра никогда не узнает, что со мной случилось. И я никогда не стану доктором… – на этом мой голос срывается в громкий плач.

– Он – букмекер, а не киллер. Это просто бизнес, – он поглаживает меня по спине, но выражение его лица говорит, насколько неудобно он себя чувствует. – Не плачь, – произносит Калеб, стараясь успокоить, но я слышу лёгкую дрожь в его голосе. – Я… это… дерьмо. Что ты хочешь, чтобы я сделал, Рия?

– Ничего, – ною я. – Нет ничего, чем ты мог бы помочь.

Бедный парень выглядит так, словно готов застрелиться, лишь бы не иметь дело со мной.

– Рия, я обещаю, что не дам тебя в обиду, ты меня поняла?

Я всматриваюсь в его большие карие глаза. Несмотря на моё внутреннее смятение и страх к Джуду, на самом деле я верю Калебу. Только проблема в том, что, если Джуд захочет причинить мне боль, его ничего не остановит. И точно не его младший брат.

Глава 11.

ДЖУД

Прошло сорок минут после того, как я покинул свой дом. Я въезжаю на стоянку из гравия возле сторожки у ворот. Пока я иду ко входу, замечаю несколько пьяных стариков, которые, спотыкаясь, выходят из дверей и направляются к своим машинам.

– Ох, чёрт, Фрэнк, – ворчит один из них со светлыми волосами. – Тебе же чертовски хорошо известно, что эта страна погрязла в демократии.

Другой мужчина запускает руку в волосы и теряет равновесие, падая и опираясь на стену здания.

Я толкаю дверь, и густой дым от курева ударяет мне в лицо. Мой взгляд мечется по тускло освещённой комнате и задерживается на парне, который склоняется над баром.

Кивая другим мужчинам, я пересекаю комнату, слегка похлопываю своей рукой по его плечу, и он стонет в ответ.

– Эй, Джим. Ты же помнишь, что сегодня последняя пятница месяца, да?

Он склоняет голову в сторону, глядя на меня только одним открытым глазом.

– Ага, Джей-Пи, знаю.

Он садится, опираясь на спинку стула, и копается в заднем кармане. Достав оттуда конверт, он протягивает его мне.

– Я должен прекратить делать ставки у твоего босса. Он очень влиятелен для этого старого бизнеса.

Улыбаясь, я забираю конверт. Большинство людей думают, что я – «борода» – посредник между ними и букмекером. Но они не имеют понятия, что я – тот самый человек, которого на самом деле они не хотят злить.

– Ах, прекрати, Джим. Ты повторяешь это каждый раз, – похлопывая его по плечу, я открываю конверт, чтобы посмотреть, что внутри. – Это же ради веселья, я прав?

Фыркая, он поднимает свой бокал и взбалтывает пиво на дне перед тем, как отправить его в рот.

– Ага, чертовски весело для слива моего счёта в банке, но в один из таких дней, – говорит он, тыча своим трясущимся пальцем в меня, – я выиграю чертовски крупную сумму. И тогда я остановлюсь.

– Увидимся через несколько недель, Джим, – отвечаю я, направляясь к двери.

Я залезаю в машину и едва выезжаю обратно на дорогу, как у меня звонит телефон. Беру трубку и всё, что слышу – это безумный смех.

– Я занят. Какого чёрта там происходит? – спрашиваю я и перестраиваюсь в соседнюю проезжую линию.

– Оу, – удаётся ответить Бобу через кашель, – ты просто должен вернуться домой и увидеть, что твой младший киска-братик делает.

– Что? О, чёрт возьми. Только не говори мне, что он снова напортачил с той малышкой?

Кто-то гудит и кричит на заднем плане – остальные парни.

– Давай, Браун. Вперёд! Забей этот чёртов мяч! – гремят звонкие голоса. – Выглядит так, будто тебе будет что собрать. Флорида только что проиграла.

– Хорошо, – стону я, больше волнуясь о том, что, чёрт возьми, сделала та женщина, чем о деньгах, которые я только что срубил. – А теперь, какого хрена там случилось с Калебом?

– Ты просто должен приехать и увидеть это собственными глазами, Джуд. Честно я не знаю, почему именно он попал в наш семейный бизнес. Думаю, он прячет вагину между ног.

Я вешаю трубку и бросаю телефон на пассажирское сиденье.

– Чёртов Калеб! – ударяя кулаком по рулю, я виляю в траффике и еду к выезду.

Как только я попадаю внутрь, то нахожу группу моих верзил, собравшихся вокруг кухонного стола, попивающих пиво и играющих в покер.

– Мне нужно пнуть его под зад? – спрашиваю я.

Боб улыбается, пожимая плечами.

– Если ты спрашиваешь меня, то думаю, он, вероятнее всего, был бы травмирован, только услышав это.

Качая головой, я иду вниз по коридору. Калеб всего лишь чёртов ребёнок. Ему двадцать один, и мне иногда становится стыдно, что я позволил ему связаться с этим дерьмом. Конечно же, это наше наследие, но в какой-то момент всегда находится тот, кто говорит: «Они слишком хороши для этой чёртовой жизни». Я пытался. Пытался выйти из этого, но я взросление среди угроз, грязных денег и мести несомненно оставило свой след. Это моя обязанность – продолжать наследие моей семьи, но Калеб… Здесь у него нет никаких дел. У него до сих пор есть мораль, и надеюсь однажды меня станет слишком много для него, и он уйдёт, забыв в какой мы заднице.

Останавливаясь перед дверью, я отпираю замок и вдруг слышу всхлипы.

Открыв дверь, я вижу, что он опустил голову на её плечо, и плачет. А она обнимает его рукой, успокаивая, и поднимает взгляд, метая взглядом молнии, когда я вхожу внутрь.

– Что за… – я перевожу взгляд на телевизор и вижу финальные титры кинофильма. – Что за нафиг? Калеб?

Он смотрит на меня, вытирая сопли своим рукавом.

– Чувак, Джуд, это такое грустное дерьмо. Эта правдивая чёртова любовь… и птички в конце улетели, – он делает вдох, – это было так, словно их души улетают в небеса, чтобы провести вечность вместе. Насколько же это чертовски глубоко и грустно!

Мои глаза лезут на лоб, а челюсть произвольно открывается. Я буквально теряю дар речи, а мой пристальный взгляд мечется между телевизором и этой парочкой, обнимающейся на кровати.

– «Дневник памяти», – говорит Виктория. – Могу принять удар ножом в темноте, поклявшись, что ты его ещё ни разу не смотрел.

– Ты издеваешься надо мной? – я качаю головой, запуская свои пальцы в волосы и пытаясь понять, что именно только что произошло.

Эта женщина превратила моего брата в долбаную киску. Много раз он наблюдал за тем, как люди теряли свои жизни в жестоких условиях. И вот теперь он сидит, пуская нюни от какого-то фильма, и нежится в утешительных объятиях девчонки.

– Блядь, Калеб! – я иду к ним, дёргая его верх. – Просто… съебись отсюда, – я открываю дверь, намереваясь вытолкнуть его в коридор, но замираю.

– Ты же знаешь, что относишься к виду засранцев, – огрызается она.

Она сейчас действительно отрыла свой рот на меня? Когда эта девушка успела отрастить себя яйца? Я должен это исправить прямо сейчас. В момент, когда она перестанет меня бояться, моя жизнь превратится в ад.

– Что с тобой не так? – я поворачиваюсь к ней лицом. – Смерти ищешь? Ты двигаешься в нужном направлении, куколка.

– Ну да, ну да, – она отмахивается рукой в воздухе. – Опять эти угрозы о смерти.

Что, блядь, рассказал ей Калеб?

Указывая на Калеба, она морщит лоб.

– Ты ударил его!

– Он выпустил тебя! Конечно же, я его ударил, – я хватаю Калеба за плечи, толкая к двери.

– Ты – кусок дерьма! – выкрикивает она, и её лицо становится красного цвета.

– Рия… – начинает Калеб, но тут же затыкается, когда я сжимаю его плечи.

– Рия? Теперь ты её так называешь?

Калеб игнорирует этот вопрос, и она снова тычет в его сторону.

– Он – твой брат! Ты даже не заботишься о своей семье!

Ох, сейчас она коснулась больного места. Я чувствую, как жар охватывает моё тело, и в результате, впиваюсь пальцами в плечи моего младшего брата.

– Я прекрасно знаю, что он – мой чёртов брат! Мне также известно, что это не твоего ума дело. Если бы ты беспокоилась о нём, то, наверное, не пнула его по яйцам.

Она смотрит на Калеба, и её взгляд смягчается. О, блядь, это означает, что эта сучка плохо влияет на моего брата. Я никогда не должен был оставлять его с ней.

– Мне пришлось! Прости, Калеб, – она направляет своё внимание на меня. – Я была похищена, и конечно же, мне хотелось убежать. Ты думал, я буду сидеть и ждать пока ты меня убьёшь? У меня ещё остался инстинкт выживания, знаешь? С другой стороны, ты просто подлый. Ты не заслуживаешь такого брата, как он.

Стиснув зубы, я открываю дверь и выталкиваю Калеба наружу. Я закрываю дверь на замок и снова поворачиваюсь к ней.

– Ты ничего о нас не знаешь, поэтому надеюсь, ты заткнёшь свой прелестный ротик, если на самом деле хочешь жить.

– Я знаю, что он милый, а ты – нет, – говорит она, скрещивая руки на груди.

– Милый? – смеюсь я. – Что ты имеешь виду под этим? Мы что, в долбанном летнем лагере? Он присматривает за тобой, а не твой новый друг. Что дальше? Плетение друг другу косичек на голове?

Она сердито смотрит на меня, и я подхожу к ней ближе, заставляя её пятиться назад. Я продолжаю наступать, пока она не врезается в стену.

– Очевидно, ты как-то влияешь на моего брата и помыкаешь им, как только пожелаешь. Ты заставляешь его рыдать как девчонку над тупым девичьим дерьмом, и очевидно, он слишком милый, чтобы удержать тебя от побега. Итак, с этого дня ты будешь находиться в моей комнате или со мной двадцать четыре часа в сутки, пока долг не будет выплачен, или я не найду другое местечко, куда тебя можно будет запрятать. Ты меня слышишь?

Она смотрит мне в глаза, стискивая зубы, и, похоже, собирается бросить мне вызов.

– Ох, ещё как слышу, – рычит она. – Я уже услышала тринадцать угроз смерти и ещё, что меня должны были забрать из этой дерьмовой дыры через три дня. Ты хочешь меня убить, так сделай уже это наконец. Если ты хочешь провести каждую минуту со мной, – скалится она, – я превращу твою жизнь в ад.

Злющая, словно фурия! Она потеряла свой сраный рассудок, или у неё ебаные месячные, потому что она превратилась в абсолютную суку. Сжимая челюсти, я тяну её за руку, отрывая от стены, от чего её лицо оказывается слишком близко к моему и наши носы соприкасаются. Она тяжело дышит, но каждый раз, когда она так делает, я осознаю, насколько её грудь прижимается к моей.

– Без моего наблюдения ты даже пописать нормально не сможешь. Как тебе такой вариант?

– Знаешь, что я тебе скажу? Почему бы тебе не сесть задницей на огонь? И, возможно, тогда ты увидишь меня писающей!

Склоняя голову, я быстро вздыхаю и пытаюсь скрыть кривую усмешку, которая играет на моих губах. Я должен быть очень сердитым за то, что сейчас она дерзит мне таким образом, но этот хитрожопый умный ротик с британским акцентом лучше эффекта любой Виагры.

– Мне даже не хочется дышать с тобой одним воздухом, – кричит она. – Поэтому можешь пристрелить меня прямо сейчас.

– О, поверь мне, я бы с пребольшим удовольствием избавил себя от этой чёртовой нервотрёпки, но у меня сегодня нет желания чистить ковёр от крови.

Рывком я притягиваю её к себе, и в итоге, её лоб оказывается на уровне моего подбородка. Я кривлю губы от её внезапного запаха. Она пахнет как дерьмо.

– Блядь, – кашляю я от вони. – Неудивительно, что Калеб хотел выпустить тебя из этой комнаты, ведь от тебя несёт как от задницы!

Я тяну её за собой в сторону двери.

– Вот, что происходит, когда ты запираешь девушку в комнате на четыре долбанные дня! – говорит она, вырывая руку из моей хватки.

На данный момент обращение с ней как с ребёнком может стать моей лучшей ставкой. Открывая дверь, я хватаю её за запястье и тащу по коридору. Очевидно, что её словесный фильтр опускается, самоконтроль отключается, а инстинкт выживания дохнет. Возможно, она просто вышла из себя.

– Отпусти меня, – прыскает она. – Ты – мерзкий преступник.

– Ни шанса, куколка, – добавляю я, смеясь, – и ты серьёзно назвала меня преступником? Это уже слишком, не считаешь? – ничего не могу поделать со своей ухмылкой.

– Ты, блядь, пытался убить меня несколько дней назад! Если это не делает тебя преступником, тогда что? – она делает вдох, пока я тяну её за собой, и продолжает трещать о том, какой я жестокий.

В конце коридора я сворачиваю и направляюсь в ванную.

– И ты, безусловно, определённо, полный… – она изо всех сил пытается освободиться, – чёртов мудак.

– Всё сказала?

В ответ она показывает средний палец.

– О, серьёзно?

Я наклоняюсь, хватаю её и перебрасываю через плечо. Моя рука покоится на её упругой попке. Я бы, конечно, мог переместить её, но поскольку я мудак, я этого не делаю.

Она кричит и бьёт меня своими кулачками по спине.

– Что за нахрен? – снова вскрикивает она, а в ответ я впиваюсь пальцами в её попку, заставляя её напрячься. – Ты!

Чувствую, как она цепляется пальцами за низ моей рубашки и тянет её вверх. В следующее мгновение я понимаю, что мои грёбаные яйца находятся по разные стороны от шва на боксёрах. Стерва фактически натянула их, и они, чёрт побери, врезались между ними!

– Ах ты чёртова сука, – рычу я.

Она тянет сильнее, и я сглатываю, ведь это дерьмо реально вызывает боль.

– Опусти меня вниз! – командует она, и этот громкий крик пронзает мой слух.

– Ох, я поставляю тебя тогда, когда сам этого захочу, – я поправляю её на своём плече, сильнее прижимая рукой её бёдра, пока открываю двери в душевую кабинку. – Теперь ты будешь ходить со мной, или будешь заперта в моей чёртовой комнате, а это значит, нам придётся вместе проводить время. Проблема в том, что от тебя несёт как от чёртового бомжа.

Я тянусь к крану, и открывая воду, опускаю девушку на пол душевой кабинки.

– Как насчёт сейчас? Теперь довольна, что стоишь на полу, мм?

Наблюдая, как с неё течёт холодная вода, я борюсь с улыбкой. Она выглядит такой чертовски жалкой.

– Ты – конченый придурок! – кричит она мне, и каждый мускул её тела вздрагивает от холодной воды.

Ухмыляясь, я опираюсь о дверной косяк душевой и таким способом блокирую ей проход. Она вскакивает и толкает меня в грудь. Капельки воды брызгают мне в лицо с каждым новым её ударом о мою грудь. Забавно, что она думает, будто эти слабенькие удары помогут ей оттолкнуть меня.

Мой взгляд скользит по её телу. Большая белая рубашка Калеба полностью намокла, и сквозь неё выпирают дерзкие маленькие соски, которые невозможно игнорировать. Чёрт бы меня побрал! У неё отличное тело и этого трудно не заметить. Я сглатываю, и против воли мой член тут же набухает, упираясь в молнию джинсов. Блядь, просто отлично!

Она застает меня врасплох ударом в живот.

– Оу, твою мать! – говорит она, махая своей рукой.

Я смеюсь, пока она скачет вокруг, придерживая свою повреждённую руку.

– Ты закончила?

Хватаясь за свою промежность, беззаботно поправляю стояк. Замечая его, она сглатывает, после чего её лицо отображает чистое презрение. Наверное, думает, что я собираюсь её изнасиловать. Я поворачиваю кран, открывая горячую воду, и мой взгляд падает на её дерзкие сиськи перед тем, как останавливается на её лице.

– Ты можешь бороться сколько влезет, но пойми, что в итоге проиграешь, – ей очень понравится следующая команда. – А теперь снимай чёртову одежду.

Её ноздри раздуваются, а в глазах полыхает огонь.

– Иди и подрочи, ты – извращённая пизда, – шипит она. Выражение её лица становится злым, и она вся краснеет.

Я смеюсь.

– Пизда? – переспрашиваю я в шоке от того, что способен выжать этот маленький миленький ротик, и беспомощно пожимая плечами, дарю ей дерзкую ухмылку. – Будь, по-твоему.

Обеими руками я хватаюсь за рубашку и разрываю её прямо посередине, обнажая полные груди.

– Да какого чёрта с тобой не так? – кричит она, пытаясь прикрыться порванной рубашкой.

– Блядь, я заколебался прыгать вокруг тебя, поэтому снимай одежду и вперёд мыть свою задницу! – отвечаю я, выгибая бровь.

Она смотрит на меня с ненавистью и злостью.

– Выполняй. Быстро!

– Я приму душ… если ты выйдешь.

Она сердито смотрит на меня сквозь мокрые пряди волос. Качая головой, я ухмыляюсь.

– Я так не считаю. Если я выйду отсюда, то какие последствия получу от тебя взамен?

Прислонившись к стене душа, я нагло шарю по ней взглядом. Мне нужно, чтобы она чувствовала себя некомфортно и уязвимо. Я должен её сломать.

– Тут нет окон. Я никуда не сбегу, разве что через двери, с другой стороны которой ты можешь постоять.

Пар из душа поднимается к потолку. Она изо всех сил старается прикрыть себя, но всё, что у неё получается – это держать свои чёртовы груди сжатыми вместе, поднимая их, будто корсетом. Я наблюдаю за струйкой воды, которая исчезает в ложбинке между ними, а затем спускается вниз по остальному телу. Обнажённый бледный участок кожи на её животе краснеет. Её спутанные медово-светлые волосы прилипли к шее и плечам. Она выглядит чертовски сексуальной. Я не должен возбуждаться от этого, но чёрт, мой член не имеет морали.

– Просто делай, то что тебе сказано с первого раза, чёрт побери! – с меня хватит. Но я не могу перестать думать, как хорошо она будет чувствоваться прижатой к стене, пока я буду вытрахивать из неё всё дерьмо. Это нужно прекратить. Мне нужно отсюда выбираться.

Я качаю головой, закрывая глаза на секунду.

– Просто сними эту долбаную одежду и прими душ.

Хватаю её за рваную рубашку, разрывая по швам ещё больше, и сдёргиваю тряпку с её плеч. Мокрый материал падает на пол душевой, и я приступаю к шортам. Она отбивается от меня и кричит, но это на меня не действует.

 – Не то, что бы я не видел прежде голую женщину, или делаю это ради удовольствия. Просто не могу тебе доверять, – объясняю я ей.

Она бьёт меня кулаками, и я теряю равновесие. Инстинктивно хватаюсь за неё скользя по мокрых упругим бёдрам. Она замолкает, полностью замирая на месте. В мгновенье ока она хватается за шорты и тянет их вниз по своим ногам.

Обнимая себя руками, она немного ссутулится. Она пытается спрятать от меня своё лицо, но я вижу её уязвимость до того, как наши взгляды снова встречаются. Какое-то мгновение мы смотрим друг на друга, а затем она их закрывает.

Чувствую себя немного виноватым, но она должна научиться не испытывать меня. Я тянусь в душ и кладу руку на заднюю часть её скользкой шеи. Она вздрагивает. Размещая губы возле её уха, я рычу:

– Не заставляй меня повторять.

Я чувствую, как она дрожит от моего прикосновения.

– Пожалуйста, – умоляет она дрожащим голосом.

Скольжу пальцами по её коже, но убираю руку, когда встречаюсь с оглушительным молчанием.

Брызги воды летят на плитку, и звук её учащённого дыхания кажется таким громким в этот момент. Я смотрю на неё. Её глаза остаются по-прежнему закрытыми, и она пытается прикрыть себя руками. Не буду врать, она борется с желанием заплакать. Я наблюдаю, как капли воды катятся по её щекам, опускаясь на шею. Её пульс колотится на шее.

Могла ли эта женщина попытаться наебать меня? Она превратилась из бешеной в абсолютно неконтролируемую, а теперь, напугана, снова прячется в углу. Она не имеет понятия, что делает.

Тогда какого чёрта делаю я?

Спотыкаясь, я отхожу назад и смотрю на эту малышку, которая забилась в угол, пытаясь скрыться от больного психа, оставившего её там. Мне нужно оставить её в покое, так что я могу пойти и пробить стену кулаком.

– Просто прими этот чёртов душ. Я буду снаружи, – я указываю на длинную гранитную столешницу. – Я не буду на тебя смотреть, но и не оставлю одну.

Она смотрит в пол, когда я отхожу назад, аккуратно прикрывая за собой стеклянную дверь.

Я беру полотенце из шкафа, кладу его на коврик и прислоняюсь к раковине, как и обещал. Она права, я мог бы просто подождать снаружи, но зато теперь мне известно, что не стоит её недооценивать. Либо её достоинство, либо моё.

Почему дерьмо, подобное этому, должно случаться? Мельком я вижу отражение душа в зеркале. Не могу разглядеть её из-за запотевшего стекла, но зато мне хорошо видно очертание её тела, поэтому заставляю себя отвести взгляд в сторону. Двумя минутами ранее она смотрела на меня как на чёртового насильника, а теперь я возбуждаюсь от её грёбанного силуэта. Первобытный инстинкт – то ещё блядство.

Через несколько минут душ затихает и открывается дверь. Я рассматриваю свою обувь, используя каждую унцию силы воли, чтобы не поднять на неё взгляд.

– Ты увидела полотенце? – спрашиваю я.

– Да.

Когда я поднимаю взгляд, она уже стоит, обёрнутая в огромное полотенце, и её волосы спадают вниз по спине. Вода с них капает на пол.

В секунду, когда я прохожу мимо неё, она отскакивает от меня. Хватая другое полотенце из шкафа, я показываю пальцем в воздухе.

– Повернись.

Она выполняет команду. Но её тело напряжено, и она нервно поглядывает через плечо. Собрав её густые волосы в хвост, я помещаю на них полотенце, чтобы оно впитало воду. Я исследую её открытую спину, заостряя своё внимание на изгибе её попки.

– Что ты делаешь? – шепчет она.

Я с трудом сглатываю. Какого чёрта я творю?

– Ты капаешь на пол, – говорю я ей, оборачивая полотенцем её мокрые волосы и набрасывая его на её плечо. – Держи. Не хочу луж по всему этому чёртовому месту, – я пытаюсь говорить настолько раздражённо, насколько это возможно.

Она ведёт себя тихо, когда я веду её по коридору к своей комнате. Я замираю в дверях, указывая на комод.

– Найди во что одеться.

Я начинаю уходить, но ловлю себя на мысли. Эта девушка перероет всю мою комнату вверх дном, выискивая, чем можно меня убить. Я посмеиваюсь от этой мысли и иду в сторону своего шкафа, достаю с верхней полки пистолет и прячу его под руку. Подойдя к тумбочке, я забираю пистолет и оттуда, а затем иду к кровати и достаю ещё один из-под матраса. Я наблюдаю за ней, когда уже точно иду к выходу и ухмыляюсь:

– Пока тебя не посетила гениальная идея, и ты не застрелилась, – говорю я, выходя за дверь, и закрываю её на ключ.

– Засранец! – я едва слышу её крик, когда спускаюсь по лестнице.

Глава 12.

ВИКТОРИЯ

Он хлопает дверью перед моим носом с ухмылкой на губах.

– Засранец! – кричу я ему вслед.

Я хожу по комнате. Последнее место, где бы мне хотелось быть, это комната Джуда. Клянусь Богом, этот парень биполярен. В одно мгновенье он кричит на меня и унижает, а в следующее – вытирает мне волосы. Я получаю нагоняи, просто находясь рядом с ним. Откровенно говоря, я бы предпочла, чтобы он и дальше оставался засранцем. Мне намного легче принять его характер, чем доброту, которую я вижу не так часто.

Я обыскиваю его комнату просто из любопытства. Подойдя к комоду, я выдвигаю один из ящиков, наполовину надеясь увидеть целый арсенал оружия. Но, ох, нет, он всё почистил, потому как не доверяет мне, и думает, что я могу застрелиться. Мерзавец. Я беру футболку из ящика и натягиваю на себя, сбрасывая полотенце. Она пахнет им без запаха табачного дыма, чистая и свежая, не оскверненная извращённостью, от которой веет дурным зловонием.