Текст книги "Мятежный"

Что заставляет тебя чувствовать себя живой?

Езда на автобусе, маршрут которого мне неизвестен. Он шел по длинному пути домой. Мои чувства обостряются, тело становится более бдительным к незнакомым пейзажам вокруг меня.

– Офигенно, Чика, – сказала моя лучшая подруга в следующую среду, когда я подключила свой USB к ноутбуку в «Черной дыре». Я составила восьмичасовой список лучших из лучших песен, как делала это в любую другую смену. Люди съезжались со всего Нью-Йорка, чтобы послушать мои плей-листы. Клиенты говорили, что я увожу их в Вильямсбург, не выходя из Манхэттенской резиденции. От французской электрической попсы, анархистского панка до старого британского рока – моя музыка была похожа на молочный коктейль. Это приводило всех мальчиков в кафе и заставляло их платить пять баксов за маленький латте. Так. Много. Выигрыша.

– Спасибо, милая, – я подмигнула ей, отодвигаясь от ноутбука и протирая стойку перед собой в сотый раз за это утро. Несмотря на то, что из-за болезни у меня была стопроцентная инвалидность, я решила работать. Продуктивность превратила мою соломинку в золото. Работа была моей спасительной благодатью, потому что когда ты болеешь, как я, вся твоя взрослая жизнь проходит на испытательном сроке.

– Как поживает твой горячий сосед? – спросила Эль, упершись локтями в стойку и постукивая ногами в такт мелодии «Я отправляюсь в Бостон» Dropkick Murphys, которая играла на заднем плане. – Все еще мега-богатый?

– А, ну да. Все еще мега-придурок, – откашлялась я в ответ. Я бы хотела, чтобы моя светловолосая, пышная, великолепная подруга Эль не встречалась с Дином в прошлом месяце в течение двух секунд. Я не думала, что он заметил ее существование, когда встретил нас в лифте и спросил, не хочу ли я пойти, а когда я спросила, куда, он ответил, в его постель, но она заметила его. И когда узнала, что он был одним из руководителей чудовищной инвестиционной фирмы «Фискал Хайтс Холдингз», помимо того, что он был хорош собой, все ставки были сняты. С тех пор она почти не давала мне покоя из-за него.

– Пофигу. – Она махнула рукой, не обращая внимания на стол с отчаявшимися покупателями в дальнем конце кафе, которые подали ей знак вручить им чек столетней давности. Они могли бы танцевать «Копакабану», а она все равно ничего бы не заметила. Эль была удивительной женщиной, но в то же время и ужасной официанткой. Я набрала их заказ, распечатала чек, подошла к столу и предложила им бесплатные лимонные пирожные, прежде чем вернуться к все еще ничего не подозревающей Эль. Несмотря на то, что я бариста и это технически не входило в мои обязанности, я все равно постоянно прикрывала Эль.

– Ты не знаешь, а я знаю. Во всяком случае, он пытается уговорить меня поехать с ним в Тодос-Сантос в пятницу, а не в субботу. А я не хочу. – Я закусила нижнюю губу, думая о маме и папе. Я не рассказала Эль о своем разговоре с Дином. Она отсутствовала всю неделю, навещая своих родителей в Небраске. Меньше всего мне хотелось вываливать на нее свои проблемы и портить ей отпуск.

– К черту это, ада нет, – Эль помахала указательным пальцем вокруг, ее карие глаза скользнули по двум молодым посетителям, которые вошли в кафе, глупо ожидая ее внимания. – Твои родители – зануды и твоя мама всегда занимается твоим делом. Кроме того, они все еще не знают, что ты порвала с Дарреном, верно?

Да.

Вдобавок к родителям, мне придется тусоваться с Вишесом и Дином, двумя моими самыми нелюбимыми людьми на земле. Неделя определенно обещала быть непростой. Я сменила тему, обойдя стороной праздник жалости к себе.

– Кстати, мне нужно изменить свой план насчет девичника сестры. Нужно что-нибудь сумасшедшее и крутое, – я отвинтила одну из банок с шоколадным печеньем, стоявших на прилавке позади нас, взяла две штуки и сунула их в рот. – Есть идеи?

Не говори «Вегас», не говори «Вегас», не говори «Вегас», – мысленно молилась я.

– Два слова: Лас-Вегас, – она нарисовала в воздухе воображаемый мигающий знак. – Экскурсия по городу грехов. Стриптизеры. Бухло. Концерт Бритни Спирс. Все грешные удовольствия в одном пакете.

Я застонала и с глухим стуком уронила голову на стойку.

Деньги не были проблемой. Если я скажу Вишесу, он выложит любую сумму, которая мне понадобится, чтобы это произошло. Даже при том, что время в Вегасе означало меньше времени с мамой и больше времени с Милли, это все еще не было моим коньком.

– Есть еще какие-нибудь идеи? – Я приподняла бровь. У Эль было больше шансов заманить меня в пещеру, полную голодающих вампиров, чем заставить меня проводить время в Вегасе с друзьями жениха. Особенно с Дином Коулом. Его постоянные ухаживания и сексуальные намеки действовали мне на нервы.

– Честно говоря, Вегас – это твой лучший шанс, Чика. Ну, или как обычно. Устрой вечеринку на тему фаллоимитаторов, или выходные в Кабо. Ну-ну, больше никаких углеводов для подружки невесты, – она положила руку на крышку банки, когда я потянулась за другим печеньем, и покачала головой. – И помни, ты не можешь быть Энни.

– Какая Энни? – Я нахмурилась.

– Из «Девичника в Вегасе». Не позволяй другим подружкам невесты Милли затмить тебя. Это дерьмо будет преследовать тебя всю жизнь.

Почему-то я в этом сомневалась. У Милли было не так уж много подруг. Я была ее единственной подружкой невесты. Слава Богу, с самого начала ее ожидания были ужасно низкими.

– Спасибо за совет, – фыркнула я.

– Не стоит благодарности. – Она повела костлявыми плечами. – Серьезно, ни с кем не разговаривай. Я отказалась от романтических комедий, когда мне было шестнадцать, и заключила пари. И думаю, что это все еще продолжается. Но я нарушала его раз или тысячу раз.

Я рассмеялась, потому что с Эль невозможно было не смеяться.

– Но я серьезно, Рози. Вегас был бы идеальным местом. Не думай о том, чего хочешь ты, – думай о Милли. Это ее неделя. И это верно в отношении приглашения твоего горячего соседа приехать раньше.

Я терпеть не могла, когда Эль была права.

Взглянув на часы на мобильном телефоне, я поняла, что через полчаса мне придется выгуливать соседскую собаку, а метро в это время года всегда было забито туристами. Я опустила подбородок. – Вино и суши сегодня вечером?

– Мне Сашими. А то я похудела, – она провела руками по своему телу, обводя несуществующие изгибы, прежде чем показать мне большие пальцы. Затем остановилась и нахмурилась. – Эй, а кого ты вообще собираешься пригласить на этот девичник? Твоя сестра не такая уж светская бабочка.

Мало сказано. Кроме ее школьной подруги Сидни, которая осталась в Тодос-Сантосе, и какой-то девушки, которую она встретила в Лос-Анджелесе по имени Глэдис, которая помогла ей создать свою галерею, она ни с кем не общалась. Я покачала головой, расставляя кофейные кружки на стойке.

– Как бесстыдно ты выпрашиваешь приглашение. До чего же докатился этот мир?

– Эй, леди, если тебе не нравится наш мир, можешь переехать на другую планету. И на этой ноте, – Эль один раз ударила кулаком по воздуху. – Мы едем в Вегас! Дай пять?

– Дать пять и большой палец вверх? Нет, спасибо, сегодня я занимаюсь только самостраданием, – поддразнила я ее.

– А твой сексуальный сосед тоже там будет? В Вегасе. Похоже, он из тех, кто устраивает сумасшедшие вечеринки.

– Да, – простонала я и тут же поняла, что меня не просто раздражает перспектива присутствия Дина рядом.

Я была взволнована.

Совсем чуть-чуть, но достаточно, чтобы мой желудок сделал флип.

Это должно было насторожить меня. Это был первый тревожный звонок. Потому что все знали – после сальто наступает бум.

* * *

– Да плевать мне на это, Колтон. Просто убедись, что он не сможет купить больше акций до дальнейшего расследования. Все ясно? Колтон? Колтон! Черт возьми!

Вот дерьмо.

Его голос ворвался в мои уши на секунду позже, чем следовало. У меня не было времени выскочить из лифта, прежде чем он просунул руку – ту, что сжимала его мобильный телефон – и заставил двери заново открыться.

Дин прошел в лифт, одетый в темно-синий костюм-тройку, с дерзкой улыбкой, прижимая телефон к уху и ослабляя темно-бордовый галстук.

– Леблан, – соблазнительно прошипел он, закончив разговор. Я проигнорировала его, уставившись на цифры над головой.

Его тело прижалось к моему сзади, а его губы нашли мое ухо. – Твои соски всегда морщатся, когда кто-то входит с тобой в лифт, или ты приберегаешь эту реакцию только для меня?

Двойное дерьмо.

Мои глаза опустились на черный топ. В ужасе я вспомнила, что в то утро носила тонкий, едва поддерживающий бюстгальтер под рубашкой Misfits.

– Шучу, но приятно знать, что у тебя есть причина для беспокойства, – Дин издал насмешливый смешок. Мудак.

– Чего ты хочешь? – простонала я.

– Тебя в моей постели, играющей с моими яйцами, пока я сосу твои сиськи, пока они не начнут кровоточить. Можешь подрочить мне. Очевидно, просто в качестве закуски. Основное блюдо будет лучше, но тебе нужно самой убедиться в этом.

Тройное дерьмо. Теперь я была вся мокрая.

Лифт зазвенел. Я выскочила наружу, рывком распахнула дверь, бросила ключи в самодельную чашу, которую мама сделала на уроке гончарного дела, которая должна была быть египетской фигурой, но больше походила на плачущую обезьяну, и с глухим стуком скинула шлепки. Пройдя босиком на кухню, я открыла холодильник и схватила апельсиновый сок, сделав два больших глотка прямо из коробки. Только когда я вытерла рот рукой, поняла, что Дин стоит на кухне вместе со мной, пригвоздив меня к месту самыми яркими зелеными глазами, которые я видела в своей жизни.

– Переоценка арендной платы, – он причмокнул губами. – Прежде чем ты снова начнешь шипеть, выслушай меня. На столе лежит хорошее предложение.

– Просто назови мне цену. Твои предложения – это сексуальные домогательства.

Дин ухмыльнулся, его телефон снова зазвонил. Затем он посмотрел вниз и нахмурился, его ноздри раздулись. Не обращая внимания, он снова встретился со мной взглядом.

– Это не домогательство, ты тоже в игре.

Я подошла к раковине, вымыла руки, чтобы выиграть время, и воздержалась от ответа.

– Пора паковать чемодан в Тодос-Сантос, Рози-букашка.

Просто услышав имя, которым мой папа назвал меня, я вздрогнула.

– Так ли это? Я сажусь в самолет в субботу вечером. Так написано в моем билете на самолет.

– Не тот, который ты собираешься использовать. – Он прислонился к моей раковине, его глаза раздевали меня пункт за пунктом. Звонок на его телефоне оборвался, но раздался еще один, заставив экран вспыхнуть. Он тоже не обратил на это внимания. – Сделай это очень рано утром в пятницу, то есть завтра.

– Я не поеду с тобой.

Он усмехнулся, качая головой, как будто я была очаровательным, глупым щенком. – Хочешь поспорить?

– Конечно. – Я пожала плечами. – А почему бы и нет? Желательно на деньги. В этом у тебя нет недостатка.

– У меня вообще нет недостатков. – Он оттолкнулся от раковины, остановившись там, где я могла чувствовать запах его одеколона, но не касаться его. Не слишком близко, но достаточно, чтобы дрожь пробежала по моему позвоночнику.

И это было правдой, что даже после всех этих лет он все еще оказывал на меня такое воздействие. Непрошеное чувство, что я не полностью ответственна и не контролирую то, что могу ему сказать. Или сделать с ним. Он встал позади меня и убрал прядь волос с моего затылка, сделав мою плоть теплой и колючей.

Затем он наклонился и прошептал мне на ухо: – Такая квартира стоит на рынке восемь тысяч долларов в месяц. А ты платишь мне сто баксов в месяц. Нужно ли мне, Мисс Леблан, чтобы ты была в одном ряду с остальными жителями Нью-Йорка?

В его голосе не было ни капли угрозы. Дин «Мятежник» Коул был другим засранцем, не таким, как Бэрон «Вишес» Спенсер. Он мог унизить и поиметь тебя с вежливой улыбкой на лице. В этом смысле он был Джокером. В его смеси уверенности, эгоистичности, приятной внешности и денег чувствовалась примесь безумия. Достаточно, чтобы вы знали, что он имел в виду каждое сказанное им слово.

Жить на грани, так полно, так безрассудно, желая взять на себя вину.

Я сглотнула, мое сердце билось так быстро, что я думала, что оно разольется по всему полу. Возбуждение заполнило мою грудь, тошнотворное и захватывающее. Я всегда держалась подальше от всех Динов Коулов этого мира. Я была Красной Шапочкой, которая бросила один взгляд на волка, сказала: «К черту, это не стоит боли», развернулась и побежала, спасая свою жизнь.

Если подумать, Дин был тем самым парнем, который преподал мне этот урок.

Даррен был больше в моем вкусе. Красивый, но застенчивый и сдержанный. Студент-медик, с которым я познакомилась, когда он заказал травяной чай в «Черной дыре». Теперь, когда Дин был так близко, я не знала, что с собой делать. Мои руки были словно искусственно приклеены к телу. Тяжелые и чужие. Я знала, что заставит это чувство остановиться. Прикосновение к нему. Но это был не вариант.

– Пакуй. Бля. Свои. Чемоданы, – его голос был жестким, и если я не ошибаюсь, это было не единственное, что было в нем жестким. – Если Вишес приедет в Нью-Йорк, чтобы забрать тебя, он устроит мне разнос. Видишь ли, малышка Леблан, я люблю, чтобы моя жизнь была простой. Без всяких проблем. – Он накрутил на палец еще одну прядь моих волос, и в его зрачках вспыхнули искорки вожделения. От этого легкого прикосновения мурашки пробежали по моему черепу и позвоночнику, пронзив все тело, как электрический разряд.

Что, черт возьми, происходит, и почему я позволяю этому случиться?

– Это означает, что никаких подружек, никаких подозрительных деловых партнеров и никаких неблагодарных соседей, – подчеркнул он. – Ты сейчас осложняешь ситуацию, и я ненавижу это делать, но если станет выбор между тем, чтобы разозлить тебя и разозлить этого ублюдка, ты знаешь, что я выберу.

– Я так тебя ненавижу, – выдохнула я, и мои легкие захрипели, напоминая мне, что мое сердце должно замедлиться. Быть так близко к Дину было похоже на то, что ты чувствуешь в тот момент, когда катаешься на американских горках. Он прижался ко мне всем телом, и я почувствовала его улыбку на своей коже, чуть ниже уха.

– Вишес говорит, что трахаться на почве ненависти – это самое лучшее. Хочешь проверить его теорию?

Сделав шаг в сторону, и разорвав физический контакт, я парировала: – Хочешь упасть замертво?

Однако сопротивляться ему не было никакого смысла. Он собирался выполнить свою угрозу, и хуже всего было то, что я не могла его остановить. Я знала, что была не права. Знала, что должна просто принять этот проклятый билет. Что-то темное промелькнуло на его лице. Что-то, что всегда было здесь, но только я одна, казалось, замечала.

– Запомни, на чем мы остановились. – Он указал на меня рукой, которая держала телефон, и провел пальцем по экрану. Окончательно. Этот человек звонил уже в третий раз. – Вернусь через секунду.

Дин исчез в моем коридоре. Я стояла, не зная, что делать.

– Здравствуй, мисс Голддиггер, чем могу помочь? В прошлый раз, когда проверял, я сказал не звонить мне, черт возьми. Что изменилось? – Он сделал небольшую паузу, прежде чем продолжить. – Но в том-то и дело, Нина, дорогая. Ты не можешь щелкнуть пальцами и заставить меня ползти назад, чтобы спасти тебя. Ты сама постелила себе кровать. А теперь ложись в нее сама. Это не моя война. Не моя битва. Не мое. Блять. Дело. – Его голос был исключительно горьким.

На самом деле, его голос звучал так раздраженно, так сердито, так не по себе, что я заметно вздрогнула, когда услышала его. Это разожгло во мне чужую эмоцию, которую я никогда раньше не связывала с «Мятежным». Страх. Дин никогда не сердился и не волновался. Из всех четырех «СексиЗасранцев» он был наименее вспыльчив. Редки были случаи, когда его перья были взъерошены – что он был действительно расстроен – и я не думаю, что когда-либо слышала, чтобы он повысил голос за пределами футбольного поля. Еще раньше, когда он кричал на Колтона, он презирал всю эту ситуацию. И был в какой-то мере доволен.

Я прижалась ухом к стене, явно подслушивая.

– Я не поеду в Бирмингем. – В Бирмингем? В Алабаме? Мне всегда казалось, что я довольно хорошо знаю жизнь Дина. Очевидно, у него в шкафу было больше скелетов, чем у Джеффри Дамера^.2

– Есть что-то очень хреновое в том, что я вообще сейчас тебя слушаю. Твое предложение в лучшем случае оскорбительно, а в худшем – просто чертовски безумно. У тебя были годы, чтобы все исправить. Годы, чтобы я его увидел. Теперь уже слишком поздно. Меня это не интересует. Серьезно, Нина, сотри мой номер из своего списка контактов. Сэкономьте нам обоим время и деньги.

Сделав глубокий вдох, словно его легкие были бездонны, он закончил разговор. Внезапный удар прямо в разделяющую нас стену наградил меня белым шумом, который зазвенел у меня в ухе. Без сомнения, это был мой сигнал, и я развернулась, направляясь к противоположной стороне острова.

Возиться на кухне было тяжело, особенно когда я все еще чувствовала его гнев, доносящийся из другой комнаты. Я открыла холодильник и достала несколько овощей, потом нож. Запыхавшись, я притворилась, что делаю себе салат. Я увидела высокую фигуру Дина, его телефон был зажат мертвой хваткой между пальцами. Он выглядел немного удивленным, увидев меня, как будто забыл, что я здесь, но затем расслабился и вернул свою дерзкую улыбку на лицо, как будто переставлял кривую картину на стене. Ослабив галстук еще сильнее, он направился ко мне.

– Секс на одну ночь не удался? – спросила я, нарезая огурец тонкими кусочками.

– На чем мы остановились? – пробормотал он, взъерошивая непослушные пряди своих восхитительных волос.

– Ты меня шантажировал.

– Совершенно верно. В пятницу утром. Пакуй чемодан. Мне нравится вся эта твоя избыточная энергия. Тебе просто нужно хорошее место, чтобы ее выплеснуть. У меня есть идеальное место, – он подмигнул мне и, словно я нуждалась в подтверждении, добавил: – Моя гребаная кровать.

Глава 4 Дин

Что такое двадцать тысяч долларов?

Это большие деньги? Разумная сумма денег? Или так мало, как будто совсем не деньги? Это зависит от того, кого вы спрашиваете. Для меня двадцать тысяч долларов – всего лишь мелочь на карманные расходы. Они никак не влияли на мою жизнь. Вопреки всеобщему мнению, это не потому, что мои родители пополняли мой банковский счет. Люди думали, что я ребенок из трастового фонда, и я им это позволил, потому что, честно говоря, ну и пофигу, кого это волнует?

Реальность такова, что мои родители отправили меня в Гарвардский университет, дали деньги на первоначальные инвестиции в компанию «Фискал Хайтс Холдингз», которую я основал вместе с тремя моими лучшими друзьями – Трентом, Джейми и Вишесом, и помогали мне умственно и духовно. Чертовски много. Но тот факт, что я купался в деньгах больше, чем мог потратить в нежном возрасте двадцати девяти лет? Это все я, детка.

Я и мои хитроумные методы.

Я и моя способность к убеждению.

Я и мой талант к числам.

Так что отсутствие финансирования, конечно же, не было причиной, по которой мне было так чертовски трудно нажать кнопку «одобрить транзакцию» и перевести ей двадцать тысяч долларов.

Я не хотел, чтобы они достались Нине. Не хотел, чтобы она была счастлива. Неужели я хочу, чтобы она потерпела неудачу? Хотел ли я, чтобы она потерпела неудачу? Хотел ли я, чтобы она осталась бедной, потерянной и мрачной? Хотел ли я отомстить ей за то, что она была такой мерзкой сукой по отношению ко мне?

И если да, то делает ли это меня плохим человеком? Я так не думал. Да, я облажался. Но я не плохой. Хотел бы я когда-нибудь, чтобы моя будущая дочь встречалась с кем-то вроде меня? Черт возьми, нет. Я чуяла свой вид на многие мили вокруг. Но тогда я тоже не мог полностью посвятить себя слову «зло». Я видел зло. Рос вместе с Вишесом – вот это злой человек. Я не был сделан из той же ткани. Я помогал пожилым людям переходить дорогу, нес их продуктовые сумки до самого «Бьюика Люцерна», даже если опаздывал на важные встречи. Я никогда не обманывал никого из своих любовниц. Был вежлив, – и не только по долгу службы, но и по натуре,– голосовал, никогда не обижал людей нарочно и уже пять лет спонсировал ребенка из Африки. Время от времени мы даже обменивались письмами. (Канембири и я оба согласились, что Скарлетт Йоханссон была чертовски горячей, а ФК «Манчестер Юнайтед» – наглые выскочки. Потому что некоторые вещи были просто международным консенсусом.)

Итак, могу ли я от всего сердца сказать, что я плохой человек? Нет. Я не такой.

Я чертовски любил людей. И еще больше я любил трахать людей. Я самый общительный и светский из всех моих друзей. Вот почему эта ситуация не устраивала меня.

Именно меня. Двадцать минут я смотрел на экран своего «Макбука». Мой указательный палец завис над кнопкой. Просто сделай это, блять, умолял я себя. Да какое тебе до этого дело? Ты все еще богат. Она все еще бедна. Она всегда будет несчастна, куда бы ни пошла.

Тихий стук в дверь вывел меня из задумчивости. Сью вошла без разрешения. Технически, она постучала, но это была просто дешевая семантика с ее стороны. Я был груб, мстителен и откровенно противен, когда представлялась такая возможность, с тех самых пор, как она застукала меня трахающимся с другой цыпочкой у офисного стола в Лос-Анджелесском филиале «Фискал Хайтс Холдингз». Не важно, что у нас со Сью была лишь короткая интрижка. Было ли неправильно с моей стороны трахать моего личного помощника? Возможно. Говорил ли я ей с самого начала, что у нее больше шансов обратить меня в вампира, чем заставить завязать отношения? Да, говорил это, причем несколько раз, еще до того, как я засунул в нее свой член. Она сказала что «полностью понимает это, и что она, как бы, полностью разделяет мои взгляды»? Можешь поспорить на свою задницу, что так оно и было. Но ничто из этого не имело значения, когда один толчок перешел в другой, затем стон, затем подражательница актрисы из Лос-Фелиса кричала мое имя так громко, что охрана почти ворвалась в офис, чтобы проверить, все ли с ней в порядке.

Прошел почти год с тех пор, как Сью «поймала» меня на том, что я ей «не изменял», и с каждым месяцем моей несуществующей неверности ситуация становилась все хуже и хуже. Любая другая телка давно бы ушла из моего шикарного офиса на Манхэттене, но у Сью был специальный контракт, который я написал сам (без юридического фона, спасибо за вопрос), в очень специфической ситуации, когда она глубоко заглотила мой член, поэтому и не мог ее уволить. Она тоже не хотела уходить, и я понимал почему.

Я хорошо платил ей, и часы работы были относительно нормальными для финансовой компании в центре Манхэттена, но она не давала мне передышки. Как и сейчас, она влетела в мой кабинет в юбке-карандаше, на высоких каблуках, с безупречно выбеленной челкой и кислым лицом. Мне повезло, что мой кабинет был сделан исключительно из стеклянных окон (кроме черной деревянной двери). Всегда существовала вероятность, что она попытается отрезать мне яйца и засунуть их мне в глотку.

– Доброе утро, мистер Коул. – Ее алые губы едва шевелились, когда она провела пальцем по своему IPad, пристально глядя на него. Я закрыл окно веб-сайта своего банковского счета, удерживая мысль о переводе денег моему заклятому врагу. Она может и подождать. Я же ждал. На протяжении многих лет.

– Сью, – сказал я, откидываясь назад и переплетая пальцы вместе. Я отказывался играть в эту дурацкую игру, где я называл ее по фамилии – мисс Пирсон – потому что я был непринужден со своими сотрудниками. Кроме того, даже на мой вкус, это было слишком вульгарно – называть кого-то «мисс какая-то фамилия» коротко, когда я был костяшками пальцев глубоко внутри нее в какой-то момент моей жизни. – Как дела? – спросил я.

– Нормально. А у вас?

– Еще немного, я бы волновался, что могу взорваться от счастья. – Моя улыбка не изменялась, но голос стал сухим, как бумага. Был ли я счастлив? Мне было грустно? Может быть, я просто был слишком «под кайфом», чтобы различать эти два чувства? Кто, черт возьми, знал? Но я точно знал, что мне нужно выпить стаканчик-другой, что я обычно и чувствовал после разговора с Ниной.

Сью остановилась посреди комнаты, ее тело наклонилось к моему стеклянному столу, моему кожаному креслу руководителя и картине от пола до потолка, изображающей старинную карту мира позади меня.

Безличный.

Дорогое удовольствие.

Богатый.

Все, что я продал миру о себе.

Этот офис был пустышкой, просто оболочкой, как и моя внешность.

Этот офис не представлял меня. Просто. Нравится. Как. Выглядит.

– Хорошо… – Она замолчала, прежде чем фыркнуть, двигая своей особой причудливой ручкой по такому же причудливому IPad. Никакого обычного дерьма для этой цыпочки.– Я забронировала вам столик в клубе «Завтрак» на полдень с Синтией Холлифилд. Не забудьте, что в два часа у вас будет встреча по скайпу с мистером Рексротом, мистером Спенсером и мистером Фоллоухилом. Вашу химчистку привезут сегодня домой позже, – тараторила она, пока я листал страницы отчета для клиента, с которым должен был встретиться, когда ее голова резко поднялась.

– Заказ дополнительного билета в Тодос-Сантос для Рози Леблан? Вы можете подтвердить, что она полетит с вами первым классом завтра утром? – Сью выгнула выщипанную бровь. Настоящий вопрос, конечно, был в том, трахаешь ли ты ее? и честный ответ на этот вопрос – на который я ответил двумя медленными морганиями, – это не твое гребаное дело.

– Подтверждаю, – сказал я, уставившись на абзац еще одной сделки по слиянию в работе, не читая его по-настоящему.

Между нами гудел кондиционер. Сорока шестью этажами ниже кучка таксистов сигналила своими гудками. Вежливые клавиатуры мурлыкали из разных кабинок на этажах. Ее глаза смотрели на меня, и это была проигранная битва для нашей маленькой Сью. Она не могла прочитать меня. Только я знал этот язык. И я решил не делить себя с остальным миром.

– Хорошо. – Она поерзала на месте. Сью сунула айпад под мышку, развернулась и направилась к двери. Я смотрел, как ее крошечная попка двигается в ритме остроконечных Лабутенов, зная, что это еще не конец. Сью знала, что Рози – младшая сестра Эмилии Леблан, но никогда не имела удовольствия познакомиться с моей соседкой размером с эльфа. Однако Сью была осведомлена о том, что я не из тех, кто нянчится с чьим-то братом или сестрой, если только в этом не было выгоды. И Мисс Леблан определенно была способна сама притащить свою задницу в аэропорт, что оставляло ее с одним, правильным выводом: я хотел в Рози Леблан. В большей степени, чем я когда-либо хотел в Сью Пирсон.

И это будет не первый раз, когда я испорчу особенный день чей-то киски.

Я был известен тем, что водил своих дам в неподходящие места. Сью знала, что я притащил в больницу любовницу на одну ночь, когда приехал в Чикаго поздравить своего лучшего друга Трента с рождением дочери Луны. Однажды, когда Джейми Фоллоухил, – еще один хороший друг – женился на моей бывшей учительнице литературы Мелоди Грин, я приехал на его свадьбу с двумя случайными девицами, которых подобрала по дороге из бара. На вечеринке по случаю выхода моего отца на пенсию, перед тем как он сам ушел в отставку и снова женился на своей работе – появился с одной из своих стажерок. Так что не было ничего удивительного в том, что я путешествовал с женщиной, но для Сью это было сюрпризом, потому что она знала, что я буду там больше недели. И провести девять дней с одной и той же женщиной? Это определенно было впервые.