Текст книги "Кем был Гитлер в действительности"

Автор книги: Курт Бахман

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 13 страниц)

Кто командовал дивизиями 22 июня 1941 г? Кто поставлял им оружие, какие захватнические цели они преследовали? Ни национал-социалистское руководство, ни генеральный штаб Гитлера, ни владельцы концернов не могут быть освобождены от вины за их преступления против мира и человечности. Возвышение Гитлера до роли главнокомандующего стало возможным только благодаря монополистическому капиталу и руководящей военной касте.

В. Реннерт: Наглое поведение немецкого военного руководства, генерального штаба вермахта с момента, когда они стали обладать мощным военным потенциалом, действительно ужасающе. Это заставляет нас быть крайне бдительными в отношении агрессивных и человеконенавистнических тенденций военщины.

К. Бахман: События 1938 г. и их последствия нельзя расценивать как результат случайностей. Они были выражением принципиального согласия между фашистскими Политиками, ведущими представителями финансового капитала и военной кастой.

В. Реккерт: Положение и власть Гитлера как высшего военачальника были – во всяком случае к началу войны – прочными.

К. Ратсерт: 'Действительно, ни в одном империалистическом государстве не было подобной концентрации власти монополий и военщины. Гитлер, который все больше верил в свое «Особое» призвание, сам добивался этого. Когда он, примерно за 4 месяца до войны, отмечал свое 50-летие, он поощрительно выслушивал чрезмерное почитание и преклонение в свой адрес. Культ фюрера обретал уродливые формы фюреромании.

КУЛЬТ

В. Реккерт: Просматривая кинодокументы тех лет, следует помнить, что они не проливают свет на истинные цели и из них ничего нельзя узнать о манипуляциях с митингами.

К. Бахман: Два примера, взятые произвольно, могут это прояснить. В 1933 г. геббельсовское министерство пропаганды дало указание, чтобы в прессе не помещались фотографии Гитлера, которые показы-/ вают его за столом во время каких-либо банкетов. Это касалось вроде бы совершенно второстепенных вопросов. Но дело в том, что нацистская пропаганда во время мирового экономического кризиса разжигала кампанию против западных стран, в том числе и с помощью фотографий, изображающих чревоугодничающих министров этих стран.

Второй пример относится к началу войны. Когда Гитлер выступил в рейхстаге 1 сентября 1939 г. с демагогическим обоснованием нападения на Польшу, он появился в новом, с иголочки половом сером мундире, который во время войны больше нс надевал. Этот мундир должен был подчеркнуть его тесную связь с «серыми шинелями», как называли солдат германского империализма. Таким образом, восторгаясь Гитлером, обожествляли образ, созданный для масс, а не действительное лицо, не его политические цели, которые в большинстве своем простые люди не могли распознать.

В. Реккерт: Возьмем, к примеру, сцены ликования, сопровождавшие въезд Гитлера в Австрию.

К. Бахман: Можно себе представить, что было бы в Вене в марте 1938 г., если бы прибытию

Гитлера предшествовало сообщение: к вам едет деятель, который вам, австрийцам, предлагает идти в окопы и в братские могилы. А именно такое сообщение соответствовало бы правде о Гитлере.

В. Реккерт: Гитлер в сентябре 1939 г. хотел начать мировую войну. Однако он выразил смущение, как сообщает один его современник, когда Великобритания и Франция – союзники Польши – объявили Германии войну.

К. Бахман: Конечно, Гитлеру было бы предпочтительнее проводить тактику устранения по принципу «один за другим». Между тем в 1939 г. он почуял, что такой метод не может применяться без конца. Он хорошо представлял себе, что «мирное» завоевание, которое было возможно только благодаря политике умиротворения, проводившейся Англией и Францией, теперь поставило Европу перед войной. Военный аспект «нового порядка в Европе» был рассчитан на блицкриг.

Бумажные заверения британского и французского правительств фактически не нарушали военных планов вермахта. Союзники Польши похерили свои военные обязательства взаимопомощи и ничего не предпринимали. Первый военный поход против капиталистической страны, Польши, прошел, как и планировалось, «молниеносно».

ПАКТ О НЕНАПАДЕНИИ МЕЖДУ СОВЕТСКИМ СОЮЗОМ И ГЕРМАНИЕЙ

В. Реккерт: Польское государство прекратило свое существование, и у фашистского рейха появилась общая граница с СССР. Почему же военный поход не был продолжен? Ведь Советский Союз был объявлен главным врагом. Советскому Союзу не было сделано ни малейшего упрека за то, что он заключил договор с Германией. Почему?

К. Бахман: Чтобы понять, почему Советский Союз заключил в конце августа 1939 г. пакт о ненападении с гитлеровской Германией, надо коснуться предыстории.

Сразу же после установления гитлеровской диктатуры Советский Союз выдвинул на конференции по разоружению в Женеве предложения об обеспечении мира. Впервые он дал определение «агрессора». В январе 1934 г. Советский Союз опубликовал в газете «Известия» предложение создать «систему коллективной безопасности» в Европе, которая должна была оказать совместное сопротивление государству, совершившему агрессию.

Западные державы вместо того, чтобы принять это предложение, смирились с оккупацией рейнской области, вооружением германского флота, с военным вмешательством Гитлера на стороне франкистского фашизма, оккупацией Австрии. Позорным «мюнхенским соглашением» они вынудили своего союзника₉ чешское правительство, без боя уступить Гитлеру Судетскую область.

Несколько позднее захват беспрепятственно продолжился. Последовали оккупация и аннексия всей Чехословакии. Такова была политика попустительства Гитлеру, саботажа советских предложений об органик зации фронта коллективной безопасности. Стало ясно, что западные державы стремились с помощью своих уступок Гитлеру направить немецкий фашизм и милитаризм против Советского Союза, а самим выйти из борьбы против фашизма. Они надеялись на крушение большевиков.

Протокольная запись беседы между Гитлером и лордом Галифаксом во время пребывания последнего в Германии 19 ноября 1937 г.:

«В начале беседы лорд Галифакс отметил, что он рад возможности, благодаря личной с фюрером, улучшить

взаимопонимание между Англией и Германией. Это было бы весьма важно не только для обеих стран, но также и для всей европейской цивилизации. Перед своим отъездом из Англии он беседовал с премьер-министром и английским министром иностранных дел по поводу этого визита, и они были абсолютно едины в отношении его целей. Речь идет о том» чтобы определить, каким образом создать возможность для всеобъемлющего и откровенного обсуждения вопросов, касающихся обеих стран. В Англии полагают, что существующие в настоящее время недоразумения вполне могут быть устранены. Целиком и полностью признаются большие заслуги фюрера в восстановлении Германии, и если английское общественное мнение относительно некоторых немецких проблем подчас . и занимает критическую позицию, то частично причиной тому —* недостаточно полная осведомленность в Англии относительно обстановки в Германии. Так, например, английская церковь с большой озабоченностью и беспокойством следит за положением церкви в Германии. Равным образом в кругах лейбористской партии критически относятся к определенным вещам в Германии. Несмотря на эти трудности, он (лорд Галифакс) и другие члены английского правительства прониклись пониманием того, чтб великого сделал фюрер не только для Германии, но также и того, что он, уничтожив коммунизм в собственной стране, закрыл ему дорогу в Западную Европу. Поэтому Германию можно рассматривать как бастион Запада против большевизма. Английский премьер-министр полагает, что вполне возможно найти решения путем открытого обмена мнениями.

Англичане – народ реалистический, и, может быть, они более других убеждены в том, что ошибки Версальского диктата должны быть исправлены... Он указал на роль Англии при досрочном освобождении Рейнской области, при решении вопроса о репарациях, а также при вводе немецких войск в Рейнскую область... Английская сторона не считает, что статус-кво должен быть сохранен при всех условиях. Признается, что изменение обстановки в соответствии с новыми обстоятельствами, исправление прежних ошибок и ставшее необходимым изменение существующего положения должны стать объектом внимания... Если обе стороны едины во мнении, что мир не является статичным, то необходимо попытаться выразить это признание на основе обших идеалов таким образом, чтобы имеющаяся энергия и взаимное доверие были направлены на достижение общей цели».

Цит. по: Вольфганг Ру ге и Вольфганг Шуман. Документы немецкой истории 1936—1939 гг. Франкфурт-на-Майне, 1977. с. 62—63.

В. Реккерт: В 1939 г., когда фашисты вступили в Прагу, Советский Союз еще раз попытался побудить правительства в Лондоне и Париже изменить курс с целью проведения совместной политики отпора агрессору. Однако эти усилия были тщетными.

К. Бахман: Польше угрожала такая же судьба, как и Чехословакии. Правительства Англии и Франции заявили, что они берут на себя гарантии государственной независимости Польши, Румынии, Греции и Турции. В ответ на это Советский Союз проявил инициативу и обратился к западным державам с предложением заключить военное соглашение о коллективном отпоре агрессору, о защите, стран Европы, которым угрожал германский фашизм.

С марта по август 1939 г. тянулись переговоры в Москве. В ходе начавшихся в августе военных переговоров выявилось, что правительства Чемберлена и Даладье не были готовы остановить агрессора своими военными средствами. Даже в случае действительной опасности советские войска не имели права на проход через Польшу или Румынию. Но иначе эти страны не могли быть защищены. Англия и Франция не проявляли в то время готовности к каким бы то ни было военным действиям или к заключению договора о взаимопомощи. Не беря на себя каких-либо обязательств, они хотели, чтобы Советский Союз, взяв односторонние обязательства, был втянут в войну с гитлеровской Германией.

Кроме того, Англия и Франция не изъявляли готовности взять на себя обязательство принять коллективные меры по обеспечению безопасности Прибалтийских республик и Финляндии. Они косвенно указывали Гитлеру путь нападения – на Советский Союз.

Тогда Советскому Союзу еще не было известно, что правительство Гитлера вело в то же время тайные переговоры с британским правительством о британско-германском пакте о ненападении и о «разделении сфер влияния». Беседы велись между уполномоченным Геринга и внешнеполитическим советником Чемберлена, что явствует из записей тогдашнего немецкого посла фон Дирксена от 21 июля 1939 г. Британский и французский империализм в то время еще не оставил надежду создать единый антисоветский фронт. К этому моменту гитлеровское правительство предложило Советскому Союзу провести переговоры о заключении договора о ненападении.

В. Реккерт: Советские коммунисты из числа руководителей, естественно, не имели возможности выбирать себе партнеров в Лондоне и Париже, не могли они также изменить положение в Берлине. Так что им нужно было считаться с создавшимся соотношением сил. Генеральная линия советской внешней политики состояла в том, чтобы не допустить фашистского нападения и второй мировой войны.

СОВЕТСКИЙ СОЮЗ ПЕРЕД УГРОЗОЙ ВОЙНЫ НА ДВА ФРОНТА

К. Бахман: В случае полной политической изоляции Советскому Союзу угрожала опасность войны на два фронта – в Европе и в Азии. Японский империализм, хотя и безуспешно, дважды посягал на советскую территорию – в 1938 г. у озера Хасан и в 1939 г. на реке Халхин-Гол. Японцы уже в 1931 г. оккупировали важные области Китая. В результате двуличной позиции западных держав положение для Советского Союза складывалось самым неблагоприятным образом. Он должен был считаться с тем, что вся мощь фашистской военной машины как в Европе, так и на

Дальнем Востоке может быть направлена на Советский Союз. Необходимо было предотвратить образование единого антисоветского фронта. Чтобы избежать опасности попасть в тиски и выиграть время для повышения собственной боеспособности и максимально отодвинуть сроки нападения, Советское правительство решило принять предложение германского правительства.

При таких условиях отклонение пакта о ненападении означало, что пришлось бы вести войну без союзников одновременно в Европе – против гитлеровского фашизма и в Азии – против японских милитаристов. К тому же гитлеровская Германия и Япония могли рассчитывать на активную помощь всех антике. ..лу-кистов во всем капиталистическом мире.

В. Рекхерт: Это объясняет, почему СССР заключил пакт о ненападении со своим заклятым врагом В то время этот договор вызвал, конечно, бурную дискуссию.

К. Бахман: Это совершенно верно. Пакт о ненападении между столь разными партнерами вызвал бурную дискуссию во всем мире, и в нашей стране, особенно среди антифашистов. 23 августа 1939 г. обе стороны – Германия и СССР – обязались воздерживаться от любых актов насилия, любых агрессивных действий и любого нападения друг на друга.

Тот факт, что гитлеровская Германия, которая хотела покорить Европу и весь мир, заключила соглашение с единственным на Земле социалистическим государством, окруженным врагами, подействовал шокирующе. Ведь подоплека дела оставалась тогда многим неизвестной.

В то время когда в Германии слушать иностранные радиостанции означало идти на риск длительного тюремного заключения, быть брошенным в концлагерь или казненным, переданное 25 августа 1939 г. московским радио заявление подпольного руководства КПГ было единственным средством ориентации в тех условиях. КПГ предупреждала об опасности Гитлера, как она это делала всегда. Она требовала дальнейшей борьбы за его свержение. Соблюдение пакта о ненападении отвечало коренным интересам немецкого народа.

ОТНОШЕНИЕ КПГ К ПАКТУ О НЕНАПАДЕНИИ

Члены КГТГ уже в то время поняли и защищали необходимость пакта о ненападении, значение которого стало полностью понятным только после освобождения в 1945 г. Обещание не нападать было тогда политической задачей национального масштаба. Речь шла о верности договору, который избавил бы наш народ и народы Европы от миллионов жертв и бесчисленных страданий.

Из заявления ЦК КПГ по поводу германо-советского пакта о ненападении от 25 августа 1939 г.:

«Немецкий народ приветствует пакт о ненападении между Советским Союзом и Германией, потому что он хочет мира и видит в этом пакте успешную мирную акцию со стороны Советского Союза. Он приветствует этот пакт, потому что он не является в отличие от союза Гитлера с Муссолини и японскими милитаристами инструментом войны и империалистического насилия над другими народами, потому что он направлен на сохранение мира между Германией и Советским Союзом. Созданная с помощью пакте внешнеполитическая и внутриполитическая ситуация ставит, однако, перед всеми антифашистами, перед всеми миролюбивыми и свободолюбивыми немцами большие задачи, которые должны быть решены путем усиленной борьбы против нацистской диктатуры...

Рабочие и миролюбивые массы в Германии все яснее понимают, что только они являются действительным гарантом мира с Советским Союзом.

Трудовой немецкий народ и особенно немецкие рабочие должны поддержать мирную политику Советского Союза, встать на сторону всея угнетаемых и угрожаемых нацистами народов, отныне еще более активно бороться за то, чтобы немедленно были заключены в духе подписанного Советским правительством и Германией пакта о ненападении такие же мирные пакты с ГЯэльшеЙ, Румынией, Францией и Англией, со всеми породами, которым угрожает агрессивная политика Гитлера...

Коммунистическая партия Германии предостерегает немецкий народ от иллюзий, будто гитлеровский режим будет проводить такую политику, которая отвечала бы только интересам немецкого народа* Гитлер заключил пакт о ненападении с Советским Союзом только в силу затруднительного положения, вызванного сложной ситуацией. Весь немецкий народ должен быть гарантом соблюдения пакта о ненападении между Советским Союзом и Германией. Только если немецкий народ сам возьмет в свои руки судьбу нации, мир будет обеспечен. Полагайтесь лишь на ваши собственные силы!..

За свободную Германскую Республику, в которой немецкий народ сам будет определясь соею судьбу!

От немецкого рабочего класса, единственной сплоченной силы, которая способна свергнуть нацистский режим, зависит теперь будущее Германии. Он решит эту задачу, если только восстановит свое единство. На коммунистах и социал-демократ тая лежит вщегсиашмея ваеиа вмкеветв это необходимое единство немецкого рабочего класса. Тогда под его руководств вом в совместной борьбе против режима диктатуры объединится в едином антифашистском фронте весь трудовой народ, крестьянские массы в деревнях, средние сдои в городах. Это «– единственный путь, не котором может быть ликвидирована власть поджигателей войны и с помощью революции

сметен с лица земли нацистский режим. Только так пробьет час свободы для Германии и мира во всем мире».

Цит. по: История немецкого рабочего движения, т. 5, Берлин, 4966, с– 520—521.

В. Реккерт: Столь активно фальсифицировавшийся реакцией пакт о ненападении между такими разными партнерами имел большой политический вес и положительные результаты.

К. Бахман: Я бы хотел перечислить некоторые из них. Советский Союз выиграл передышку. Красной Армии, приступившей к перевооружению, требовалась еще пара лет для модернизации оружия и снаряжения. Для КПСС было очевидным намерение Германии напасть на Советский Союз, однако не было ясности насчет момента нападения, которое она и стремилась оттянуть.

Японские милитаристы были вынуждены пересмотреть свои планы нападения на Советский Союз.

Англо-французским деятелям мюнхенской политики умиротворения не удалось сразу же направить агрессию Гитлера против Советского Союза.

Англия, США, всего 60 капиталистических государств должны были после вероломного нападения гитлеровской Германии на Советский Союз пойти под мощным давлением своих народов на военный союз с СССР, на создание антигитлеровской коалиции. Так руководство Советского государства своей продуманной, рассчитанной на весьма длительный период политической стратегией умело использовало противоречия между агрессивными силами империализма, чтобы создать политические предпосылки для победы над самым сильным агрессором того времени.

РАЗДЕЛ ПОЛЬШИ!

В. Реккбрт: Часто задается вопрос: почему Советский Союз в те дни ввел войска в восточные области Польши?

К. Бажман: Германский вермахт напал на Польшу 1 .IX.1939 г. Вторая мировая война началась. Хотя Англия и Франция и объявили войну Германии, однако они и пальцем не пошевельнули, чтобы помочь Польше. Польская армия была разбита, правительство покинуло страну.

Войска Советского Союза дошли до линии Керзона в принадлежавших тогда Польше областях Западной Украины и Западной Белоруссии – в то время польского государства уже не существовало, и эти области могли быть захвачены армиями Гитлера. Они были отняты Польшей в 1920 г. у молодого Советского государства, измотанного империалистической и гражданской войнами. Вступление Советского Союза на территорию Польши в сентябре 1939 г. имело целью спасти миллионы белорусов, украинцев и поляков от фашистской тирании.

В. Реннерт: Уже в первые дни выявилось не только то, что война, развязанная гитлеровской Германией, сама по себе преступна, но и то, что она ведется агрессором преступными методами.

К. Бахман: Между войной, ее целями, ведением войны и оккупационным террором существовала внутренняя связь. Режим убийц, установленный сначала в Польше, а потом подвергший и другие народы Европы грабежу и истреблению, возник не случайно. Варварство фашистской идеологии, включая официальную военную доктрину, варварство, которое сразу стало явным военным преступлением и преступлением против человечности, выражало безудержное стремление германского империализма к мировому господству. Недопустимо поэтому говорить, как это делали с целью оправдаться перед судом в Нюрнберге монополисты – заказчики Гитлера: цели, дескать,

мы одобрили, но таких средств и методов не желали. Их якобы интересовали только природные ресурсы и промышленные сооружения. А как поступят с жителями стран, подвергшихся нападению, их не касалось.

В. Реккерт: Няряду с общей связью между войной, захватом, оккупацией и наживой существовали особые условия. Речь идет о жесточайшей эксплуатации узников концентрационных лагерей на капиталистических предприятиях и военнопленных и насильственно угнанных рабочих. Десятки тысяч немецких предприятий, в том числе промышленных, сельскохозяйственных имений, кулацких хозяйств превратились в объекты рабского принудительного труда людей из разных стран.

К. Бахман: Сначала в Германию принудительно депортировали поляков, потом датчан, норвежцев, голландцев, бельгийцев, французов, наконец, граждан Советского Союза, Венгрии, Чехословакии, Югосло-вии... Почти вся Европа превратилась в лагерь каторжного труда для немецкого крупного капитала.

Об обращении с чужеземцами на Востоке – из памятной записки рейхсфюрера СС и шефа немецкой полиции Гиммлера, май 1940 г.:

«Принципиальный вопрос при решении всех проблем – вопрос о школах и тем самым вопрос об отборе и просеивании молодежи. Для ненемецкого населения на Востоке не должно быть образования выше, чем четырехклассная народная школа. Цель этой народной школы должна состоять лишь в следующем:

Умение считать, самое большее до 500, и правильно написать фамилию. Убеждение, что послушание немцам, откровенность, прилежание и порядочность являются божьей заповедью. Умение читать я считаю излишним. Других школ на Востоке быть не должно...

Родители детей с качественной кровью будут поставлены перед выбором: либо сдать ребенка (они потом, вероятно, не будут больше ромсать детей, так что исчезнет опасность, что этот народ недочеловеков Востока благодаря людям качественной крови обретет опасную для нас руководящую прослойку), либо уехать в Германию и стать там лояльными гражданами...»

Цит. no: X. А. Я к о б с е и, 1939—1945 гг. Дармштадт, 1961, с. 570—571.

ГИТЛЕР И ЕГО ГЕНЕРАЛЫ

В. Реккерт: В то время Гитлер велел прославлять его как выдающегося полководца, как «величайшего фюрера всех времен».

К. Бахман: LB начале войны Гитлер находился в своей ставке. Молниеносное ведение он считал военной необходимостью. При этом он почти полностью изолировался от повседневных дел в правительстве и в окружении группы опытных генералов сосредоточился на событиях на фронтахТр Генералы встречались с командующими армиями в качестве советников «верховного главнокомандующего вермахта» – Гитлера. Если проследить за историей происхождения гитлеровских «указаний», т. е. планов подготовки войн, то выявится, что^первоначальные успехи фашистского вермахта были достигнуты благодаря многим советникам и целым штабам^ Гитлер был одним из них, но его слово было решающим^

В. Реккерт: Теперь утверждают, будто Гитлер неоднократно принимал решения, которые были лучше тех, что предлагали генералы. Буржуазная военная историография на протяжении десятилетий заполняет целые библиотеки исследованиями на эту тему. С другой стороны, генералы и адмиралы, участвовавшие в событиях тех времен, уделяют большое место в своих мемуарах своим собственным заслугам и военному дилетантизму Гитлера.

К. Бахман: Мы, марксисты, заинтересованы в этом споре лишь относительно. Ясно, что Гитлер, генеральный штаб вермахта, СС, короче, германский империализм в целом несут ответственность и за первоначальные победы, и за исторически неизбежное поражение. Они вместе несут ответственность и за военные преступления, преступления против человечности, и за национальную катастрофу, к которой они привели немецкий народ. Имя Гитлера и его решения соотносятся с выигранными сражениями и катастрофическими поражениями совершенно так же, как и имена подлинных хозяев, немецких финансистов и монополистов. Без них он не сделал бы и шагу, а вермахт не произвел бы ни единого выстрела. По этому вопросу были едины все партии после окончания войны: не только КПГ, но также СДПГ и ХДС.

В. Реккерт: Принципиальная ошибка буржуазных военных историографов состоит в том, что события 1939 и 1940 гг. рассматриваются и оцениваются изолированно, лишь с военной точки зрения. В этом случае молниеносные походы и победы предстают именно в том свете, в котором их выставляли Гитлер и фашистская пропаганда: как чудо, совершенное благодаря Гитлеру и неповторимым осрбенно-стям и способностям немецких солдат.

Из памятной записки «ИГ Фарбениндустри» от 2Q июля 1940 г. относительно Европы под немецким руководством:

«1. Стимулы для мирного договора в области правовой защиты на производстве...

Мирный договор приведет и далеко идущим изменениям в политической и экономической надстройке значительной чести Европы. Можно будет, видимо, исходить из того, ' что под немецким руководством возникнет большое европейское пространство, которое охватывает, помимо Валимой Германии, ряд других остающихся суверенными государств, представляет собой экономическую общность и позднее, врзмржнР, образует единую таможенную и валютную систему».

Цит. по: Анатомия агрессии. Берлин, 1972, с. 57, 63.

К» Бахман: Военное поражение Польши и Франции, носившее катастрофический характер, имело также и принципиальные политические причины, содействовавшие быстрому первоначальному успеху фашистского вермахта...

Правящие круги Франции имели опыт борьбы против народного фронта, опыт подавления антифашистской борьбы против Франко. Своей предвоенной политикой, мюнхенским предательством, политикой умиротворения Гитлера французская буржуазия довела нацию и ее военный потенциал до такого состояния, когда оборонительная мощь была в значительной мере ослаблена, Кроме того, причина поражения кроется в устаревшей, основывающейся на опыте первой мировой войны военной доктрине и в неприкрытом предательстве. В результате вермахт обошел французскую линию Мажино и почти без потерь вторгся во Францию.

Буржуазные политические и военные деятели Франции, а также Польши и Англии, отстаивая в 30-е годы свои классовые интересы, выступали против социальных и национальных интересов своих народов. Они не осознавали, что германский империализм будет осуществлять свои собственные классовые цели вопреки британским и французским конкурентам.

ДОКТРИНА БЛИЦКРИГА

В. Реккерт: Мы уже говорили по поводу различных мнений в генеральном штабе о том, против кого и когда следует направить главный удар.

К. Бахман: Походам предшествуют планы нападения, тщательно разрабатываемые генеральным штабом их варианты.£Гитлер чаще всего предпочитал][авантю-ристические варианты, особенно /доктрину блицкрига. С ее помощью он рассчитывал добиться победы над врагом??Гитлер лучше знал своих противников, чем генералы вермахта. Еще до начала войны он бывал в выигрыше, действуя не военными, а внешнеполитическими средствами против Польши, Англии, Франции, Австрии, Чехословакии. Генералы, напротив, были привязаны к опыту первой мировой войны, в которой они в большинстве своем участвовали.

В. Реккерт: Поведение Гитлера в начале 1940 г., т. е. в начале военных действий в Западной Европе, было дерзким, однако у него были сомнения в успехе.

К. Бахман: ^Геббельс получил задание несколько умерить тон сообщений в прессе о первых успехах. Гитлер и сам сначала не мог поверить в столь большое военное счастье, ему мерещились ловушки там, где были хаос и предательств^} Несмотря на пренебрежительное мнение о своих политических противниках в других странах, он не помышлял войти в Париж в июне 1940 г. Он вряд ли представлял столь слабыми «западные плутократии», господство богатых, как демагогически называла Францию и Великобританию фашистская пропаганда.

В. Реккерт: Презирая народные массы, Гитлер был не в состоянии заранее оценить возможность патриотического сопротивления народных масс в оккупированной Европе, которое усиливалось по мере захвата очередной страны и развернулось в полную силу, когда подвергся нападению Советский Союз.

К. Бахман: Он и приблизительно не представлял, какие силы и резервы могла мобилизовать Великобритания. Он не учитывал того факта, что США не могли безразлично взирать на то, как фашистский рейх захватывал весь «Старый свет», чтобы потом перейти к установлению мирового господства.

ПЛАН «БАРБАРОССА» И ЕГО ПОСЛЕДСТВИЯ

В. Рекиерт: Утвердившись во мнении о своей непобедимости из-за первоначальных успехов, достижение которых ему облегчили противники, Гитлер утратил чувство реальности при определении экономических, военных и политических возможностей немецкого империализма и его союзников. Не следует ли здесь предоставить слово невропатологам?

К. Бахман: То, что Гитлер все более грубо упрощал положение дел в мире, принимал желаемое за действительное, ошибался при оценке своих и противостоящих сил и что он был неспособен даже приблизительно правильно оценить революционную силу советского народа, должно быть объяснено не невропатологами. Однако неоспорим и тот факт, что с течением времени Гитлер объективно все больше становился пациентом для психиатров. Очевидцы из его окружения отмечали, что он многие годы жил в сильном нервном напряжении. С началом войны с Россией и особенно после поражения под Москвой и Сталинградом нервное напряжение усилилось.

Разгром фашистских армий на восточном фронте и приближение окончательного военного поражения породили у Гитлера нечто вроде идеи о гибели богов с сатанинской мыслью, что его собственное крушение должно повлечь за собой и гибель всего немецкого народа. Его приказы об уничтожении людей есть самое ужасающее тому доказательство.

В. Реннерт: Манию величия – эту политическую болезнь – разделяли с Гитлером и его генеральным штабом многие ведущие немецкие монополисты. Для подтверждения достаточно ознакомиться с программой войны, изложенной в 1940—1941 гг., в частности в плане «Барбаросса» – плане нападения на Советский Союз. Когда нацистский вермахт попытался осуществить этот план, он столкнулся совсем с другим противником, руководство которого нельзя было сравнить с польским или французским.

К. Бахман: Победа безусловно связана с именем И. В. Сталина. За ним, как верховным главнокомандующим, было также последнее слово в военных решениях, которые принимались при участии военных советов. Его имя связано и с тяжелыми месяцами 1941—1942 гг., и с теми годами, когда – после решающего поворота в войне под Сталинградом -в-была разгромлена фашистская коалиция и ее главная сила – германский рейх и были освобождены QT фашизма народы Европы.