Текст книги "Серые мышки сексом не занимаются (СИ)"

Автор книги: Ксюша Левина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 12 страниц)

Банальность какая...

Дождь пошёл. И я смотрел как капли почти шипят соприкасаясь с пыльной дорогой, или мне так казалось?

Меня мучила тишина посёлка. Я опять работал тут, но уже себя проклинал.

Когда пошёл дождь, я обернулся в сторону города будто мог видеть сквозь пространство, будто мог видеть самолёт, аэропорт и ее тонкую мягкую фигурку. Пепельные от воды волосы и большие серые глаза полные тишины.

Я напряжённо смотрел в одну точку, туда, где теоретически шумел город, но из посёлка я ничего не мог бы слышать. Я чувствовал капли, бесконечно ярко чувствовал, будто она меня касалась.

– Не сиди под дождем, Ян, –  крикнула Вика, выходя из моего не лакшери дома в своём белом лакшери костюме. – Иди в дом.

Я нехотя встал и поплёлся домой, как мальчишка, которого загнали с улицы, где он играл в своё удовольствие.

 – И? – Вика скрестила руки на груди. – Что тут будет?

 – Сам все буду делать. Ребята докроют крышу и уйдут. Буду тут фигачить. Хочу своими руками...

 – Господи, зачем? Зачем тебе эта махина?

 – Надо. Душа требует монументального.

 – А что потом?

 – Не знаю, – я пнул горку опилок и они разлетелись по комнате, попав на босоножки Вики.

 – Срань такая на улице… Жуть! Поедем в город?

 – Не хочу. Тут…

 – Нет! – Вика строго погрозила мне пальцем. – Не хочу играть в мамочку или курицу-наседку, но ты поедешь домой. Я знаю, какой сегодня день…

 – Вик. Я разберусь.

Я упал в шезлонг, который мы притащили с ребятами на первый этаж с улицы, и строго, протестующе посмотрел на Вику, стараясь вложить в этот взгляд всю решимость.

 – Ян, милый, – она села на корточки рядом со мной и погладила по колену. – А может не так уж всё плохо? Может всё не то? Ты же не знаешь… Не можешь знать наверняка. Она… – Вика отвела взгляд. – Она не похожа на ту, кому уж совсем нельзя верить, понимаешь? Всё это как-то слишком нагло. Может вы поговорите?

 – Может, – я опять смотрел на дождь, завороженный.

И Вика сдалась, ушла.

Может и да. Может…

Достал телефон. Я нашёл инсту этого Мигеля без труда, вернее Кира так невзначай показала их общее фото, когда я уходил со своими вещами. Там просто сотни фото с Сафо. Самари, Сафо в льняных шортах и рубашке без рукавов, на её плечах сидит тот милый мальчик. Сафо дует свечи. Сафо убегает от волны. Сафо и мальчик стоят на доске. И “бумеранг” на котором она поднимает коктейль и опускает, поднимает и опускает…

 – Ээээ, – кричала Сафо на очередном видео. – Мы сделали это! Ура-а-а-а! – она поднимает над головой мальчика, и он выглядит намного младше, чем есть сейчас. Его голое пузо загораживает вид на лазурный берег заграничного курорта.

Сафо и Мигель поют, подпевают музыке в машине, а на заднем сиденье в детском кресле сидит этот ребёнок, он совсем маленький и хохочет, машет ногами.

 – Чёрт!

Дождь усилился и я опять уставился в одну точку. Аэропорт.

До него тут пятнадцать минут езды.

***

Тупая решимость добиться правды или убедить себя, что всё не так, как я думал. Что всё это глупая шутка, ерунда.

И я не знал даже во сколько сядет её самолёт.

И быть может я бы просто приехал, потоптался у информационного табло, выяснил, что она уже прилетела, или что ждать мне её вечность, если бы не глупая случайная встреча. Я так сильно был к этому не готов, я был слишком на взводе и я корю себя что вообще поехал встречать Сафо.

В зале ожидания, вцепившись обеими руками в сумочку стояла Карина Кирова. Она неотрывно смотрела на табло, но обернулась ровно в тот момент, когда я её заметил, и расплылась в хищной убийственной улыбке.

Мать Киры бросилась ко мне, как к старому знакомому, принялась сжимать мои плечи и рассматривать во мне каждую деталь.

Эта женщина не выглядела на свой возраст даже близко, была эффектной и моложавой, с длинными чёрными волосами и ярким макияжем. И я сразу понял, что что-то дальше пойдёт не по сценарию.

 – А тут что?

 – Да… так, – пробормотал в ответ.

 – А… Сонечку встречаешь? – рассмеялась Карина. Посмотрела на меня с жалостью, как на ракового больного. – Ну-ну.. Встречай. Ох, и умеют же такие как она… вокруг пальца обводить. И Костя под её каблуком, и Мигель этот… И Петров, прости господи, мне Кира рассказала. Ну кто-о-о бы мог подумать… Такой богатый человек. И ты вот.

 – О чём вы? – я говорил на автомате, потому что на табло произошло движение и было ужасно важно или уйти до того как Сафо меня увидит, или наоборот найти её первым и понять уже что происходит.

 – А прикидывается тако-о-ой овечкой! Нет, Карина, это мой дядя! Дядя! – Карина стала хлопать глазами и махать руками. – Она же нас чуть не развела! Дядя. Ха! Видала я таких племянниц!

 – Ага, – я пытался выпутаться из рук-щупальц Карины, но она продолжала держать, будто не хотела, чтобы я уходил.

Чувство кошмарного урагана надвигалось с невероятной силой, будто вокруг аэропорта уже поползло магнитное поле, заставляющее собак выть, детей плакать, а взрослых спешить домой.

Планета “Меланхолия” грозила врезаться в землю и просочившись в самое ядро, заразить всех неизлечиными болезнями.

 – Но знаешь, что я решила? Больше из меня дуру никто и никогда не сделает! Больше из моей дочери дуру никто и никогда не сделает! Сегодня Костечка всё узнает, всё услышит… Я эту пакость, ак дочь… Я согласилась подыграть. Я молодость… Я Киру…

Я перестал слышать Карину. Сафо вышла, как выходят из-за кулис долгожданные артистки. В свет прожектора и частичек пыли, кружащих вокруг… так я её видел. Эти волосы больше мне не казались серыми, они совершенно точно были насыщенного медового оттенка, яркого, как солнечный луч. Эти глаза были яркими и почти голубыми. Она улыбалась, не плакала. Была светлой и тёплой и всё это поглощал самый, с*ка, красивый мужик из всех, кого я видел. Очевидно, это был тот самый Костя.

Вот и семейная встреча организовалась.

Сафо замерла от меня в двух шагах и крепче взяла за руку мужчину в форме, закусила губу, её глаза остекленели и от меня не отрывались. Она сейчас полностью принадлежала мне, как несчастная марионетка. А этот её красавчик, он же Любимый Лётчик, не отрывал взгляда от неё. Карина, как вы понимаете, пялилась на лётчика. Ну… замыкать круг я не стал, развернулся и ушёл.

Сафо за мной не пошла, ко мне не подошла.

Она так и осталась там стоять, вцепившись в руку Кости.

Так погано стало на душе, так мерзко. Ну неужели её можно заподозрить во всём? Что за дичь несла эта Карина?

А вот Кира мне позвонила сама, и я опять-таки, не должен был брать трубку, но зачем-то взял.

 – Что за тема с Костей? Твоя мать мне сейчас столько яда вылила!..

 – Костя? Мм… Старая песня… Сафо спроси, что у неё с Костей. Хотя… мы же все знаем Сафо, она наплетёт тебе столько, что вагончик тронется – перрон останется. И если можешь, утащи оттуда мою мать, чтобы не унижалась перед своим мальчиком и его паскудиной.

Кира отключилась. Я обернулся и увидел Сафо, которая стояла под дождём и смотрела на меня, она хотела ко мне бежать, но по парковке сновали машины такси и асфальт заливал дождь. На крыльце Карина пыталась драться со своим мужем. И правда глупо выглядела эта пара: молодой парень и взрослая, хоть и хорошо выглядящая женщина.

Я покачал головой, чтобы Сафо за мной не бежала, а она всё равно кинулась наперерез такси.

Глава 35. Сафо

Вы когда-нибудь летели на самолете к человеку, которого дико любите и который не хочет вас видеть? Ох, поверьте, это худшее, что может с вами произойти. Я чувствовала, что подо мной горит земля, когда шла на посадку, а может так и было, просто взгляд был накрепко привязан к билету, который я сжимала в руках, а не к ботинкам, земле или огню между ними.

 Я была намерена сесть в чертов самолёт, заткнуть уши наушниками и отключиться, чтобы открыть глаза уже в другом городе. Потом я планировала улыбнуться стюардессе, что будет стоять на выходе и вежливо попрощаться, выйти из здания аэропорта и сесть в такси, которое отвезёт меня к единственному мужчине на планете, который мог бы сделать меня счастливой... если бы только захотел!

 Я расскажу вам историю и постараюсь сделать это максимально подробно. Ярко и страстно. Так, как оно было на самом деле. Но сейчас, да, я в самолёте, и скоро мы с Ним встретимся...

Сидящий рядом Костя в очередной раз сжал мои пальцы и я положила голову ему на плечо.

 – Мы уже час как вместе, а ты так мне ничего и не сказала, добрая моя душа, – пробормотал он мне в волосы, поцеловал в макушку и заставил отстраниться от себя, чтобы заглянуть в глаза. – Расскажешь по порядку?

 – Расскажу, – я кивнула, поджала губы. – Только ты тоже кое-что расскажешь?

 – Мм?

 – Мне кажется, у тебя что-то стряслось…

 – Карина телефон обрывает, – без прелюдий ответил Костя. Он всегда говорил сразу всё что на душе, без увиливаний и утайки.

 – Из-за Киры…

 – Из-за Киры. И мне кажется, я уйду от неё. Это будет честно.

У меня внутри всё оборвалось. Такого поворота я точно не ждала, от страха стало жечь будто паром раскалённым виски, и сердце сжалось.

 – Чего?..

 – Ну милая, это же невозможно, – Костя обаятельно, кривовато улыбнулся. Как всегда.

Почти никогда для Кости не становились проблемой вещи смущающие других. Удивительный он был человек, только мне от этого не легче.

Понимаете, я всегда у Карины была… виновата. Во всех проблемах с Костей. С самого детства я слышала, что если бы не я, то… и там далее по списку. И до жути я боялась, что Костя от неё уйдёт, особенно, когда мне исполнилось восемнадцать и необходимость в этом браке-инвалиде отпала. Тогда мне во всю снились кошмары, что Костя собирает сумку и отчаливает из жизни Карины. Я мечтала уехать подальше, уйти с глаз этой женщины, и вот сбывался мой худший сон. И я уже далеко, и в то же время до жути страшно.

 – Кость…

 – Сафо, ты же знаешь, что у нас нет уже никакой любви. Да и я не скажу, что была. Сейчас Карина на грани, она сама от меня уйдёт, а я это терпеть больше не могу, понимаешь? Сейчас она обрушит на меня все свои проблемы. Проблемы Киры. Будет тебя крыть матом, я буду тебя защищать. Это будет…

 – Я…

 – Стой!

 – Я…

 – Не смей!

 – Я… – в третий раз икнула. – Ян всё равно ушёл…

 – Почему ушёл? – Костя отстранился.

 – Потому что ему Кира про Мигеля и Ксавье рассказала…

 – Правду?

 – Нет. Ну она рассказала всё так, как оно выглядит со стороны. Это так глупо… В общем он поверил ей, да и кто угодно бы поверил. Кира привела парней… Она сказала вот, муж Сафо, Ксавье конечно кинулся ко мне… там говорить было не о чем. Он мамой меня назвал… А я Яну мозг промыла, что свободы хочу, а не… не семьи…

 – Детка, да что с тобой за беды-то вечно? – Костя потянулся ко мне и крепко обнял, а я застыла еле сдерживалась от слёз. – Семейное проклятие какое-то…

 – Вот-вот, – кивнула я.

А у самой в голове одна мысль: Костя бросает Карину.

И сто миллионов случаев, когда она швыряла мне в лицо, что я потаскуха, которая прикидывается овечкой и отнимает у неё мужа.

 – Кость, – позвала я, выглядывая из-под его руки.

 – Что?

 – Ты точно уй-уйдёшь?

 – Точно. Она делала из меня дурака пятнадцать лет. Ну правда, долго уже это всё тянется. Сначала ждал твоего совершеннолетия, чтобы случайно не потерять опеку. Потом... она как-то успокоилась, когда ты переехала, я думал стало легче. Но сейчас понимаю, что всё это только очень временный эффект, пора с этим кончать. Хватит уже её жалеть, не могу больше. Если бы я знал, никогда бы с ней не связался, но она как старуха Тенардье, сделала вид, что идеальная любящая мать, а мне только это и было нужно. Забота о моей девочке, пока я работаю…

 – Кость…

 – Да ладно тебе. Она же сама мучается.

 – Кость…

 – Ну что ещё? Будешь уговаривать?

 – Нет. Ты знаешь, я тогда что-то тебе расскажу. Мы очень влипли с тобой. Только подожди немножко. Подумай, как распорядиться тем, что узнаешь, ладно? Я ничего Яну не рассказывала… потому что сначала хотела кое-что рассказать тебе. И попросить совета. Теперь Ян всё знает и… Неправильно вышло... Может уже и поздно... Кто знает, что ему там наговорили?

 – Сафо, не пугай меня. Что там ещё?

 – Тебе это очень не понравится. Только не спеши с выводами, давай всё обсудим, а?

***

Очень злая шутка, какая-то была пошучена.

Мне влюбиться в Яна, а Яну влюбиться в меня... что могло быть глупее и злее?

Всю жизнь я знала две вещи: семья и дом – это миф, придуманный ради красивой картинки на обложку журнала “Караван Историй”. И никогда нельзя влюбляться в того, кто принадлежит кому-то другому.

Этому меня научила Карина, хотя я не претендовала ни на её дом, ни на её семью, ни на её… любовь.

Но с самого детства эта женщина делала меня грязной, порочной и неправильной. Убеждала меня, что я не верблюд и говорила ужасные вещи про меня и Костю. И чем старше становилась Карина, тем больше она боялась и страдала. А мне даже было её жалко, мне даже было за неё страшно и я действительно боялась, что однажды Костя от Карины уйдёт, а со мной случится что-то плохое. Случилось. Я влюбилась в парня её дочери, Костя собрался от неё уходить. И мне вдруг стал нужен дом, в который я не верю. И как же много у этой семейки компромата на меня... Выдуманного, лживого и очень-очень обидного. Я когда-то решила, что проще от них сбежать, чем доказывать что-то. Вот и прилетело спустя столько лет. И в тот самый момент, когда я впервые счастлива. Была.

И правда семейное проклятие.

Когда я вышла в зал ожидания и увидела Яна и Карину рядом, на меня будто обрушился мой личный кошмар.

Ян и Карина.

И если эта гадкая тётка успела открыть свой рот, мне вообще не на что надеяться.

Я крепко сжимала руку Кости, чтобы он не дёрнулся к своей жене с кулаками, а потом не сдержалась и побежала вслед за Яном.

 Глава 36. Ян

Сафо повисла на моих руках, прижалась щекой к моему плечу, прижалась губами к моей шее.

Это не было чем-то эротичным, это не была попытка соблазнения. Сафо сделала это будто машинально, когда я перехватил её и утащил с дороги.

Она даже не поняла, что стояла на пути у машины, она не поняла, что произошло. Как её остекленевшие пьяные глаза смотрели на меня, так она их и закрыла, не в состоянии сдержать тихий смех и облегчённый выдох. Она не поняла, что это только необходимость, что ничего это не значит.

 – Ян? – позвала она, но:

 – Нет, Сафо. Будь осторожнее, – попросил, вроде бы чтобы отстраниться и отойти, но рук на её спине не разжимал, как будто приклеился.

Хотелось ещё немного постоять, ещё чуть-чуть. Секундочку, две, три. Со злостью на неё, будто это она оторвала себя от меня и продолжала это делать. С НЕнежностью. Отвернуться не получалось и уйти не получалось.

И опять в голове одно да потому: “Она всё объяснит. Она НЕ виновата ни в чём. Это глупое совпадение. Этого всего не было и нет. Всё хорошо. Всё будет как прежде!”

А потом вопль Карины:

 – Просто признай, что ты её трахал!?

Пощёчина.

Сафо вздрогнула, как от тока и подняла растерянное лицо на ссорившихся в двух метрах от нас Костю и Карину и прижала пальцы к губам.

Я не смотрел туда, на перепалку, я на Сафо смотрел. На её бледное лицо, на мокрые волосы и уливлённо скривившиеся губы.

Снова какая-то грязь, да почему всё про неё?

 – Костя, – тихо прошептала она, глядя на застывшего мужчину и я видел во взгляде болезненную тревогу. Или хотел видеть чуть больше, чем там было? Кто бы разобрал, но Сафо выпуталась из моих рук, в которые так “стремилась” и пошла к своему лётчику. А я пошёл к машине.

Пора опять переходить к восстановлению сил. К чёрту этих женщин. Всех разом.

***

Вика методично выкручивала вокруг соковыжималки корки апельсина, одну за другой, и бокал наполнялся оранжевым соком, призванным поднять мне настроение.

 – Нет, ну история на “Оскар”, какова… Тьфу… Прям “Игра Престолов”! – то и дело начинала обвинительный спич сестра. – Не, Вить ты слышал? С дядей?? А он ей вообще точно дядя?

 – Ну, почти, – тихо ответил я, глядя как капают капли сока в бокал.

 – Это как так “почти”?

 – Он брат её отчима, там какая-то грустная романтичная история. Мальчик и девочка, любили друг друга любили. Поссорились, разбежались. Её выдали замуж, он как бы загулял тоже там… Потом сошлись. У девочки родилась Сафо… У мальчика вроде тоже кто-то там был. И любили друг друга дальше мальчик и девочка и жили долго и счастливо. Потом что-то с ними стряслось, ну я так понял, что погибли. И брат мальчика забрал Сафо. Но мальчик воспитывал её с рождения и вроде как…

  – Ага-а-а, – пропела Вика. – Так они не… ну ты понял, – она изобразила пальцами странный жест, который я бы смело назвал “шуры-муры”, но имела в виду, очевидно, родственные связи.

В апельсиновый сок Вика добавляла “тайный ингриедиент” в виде “Куантро” и это делало его немного опасным.

 – Какая разница? Он её дядя! Карина на голову больная!

 – Ага, и Карина… и Кира. Не разводят-ли тебя, дружок?

 – Ты вообще на чьей стороне? – я оторвал от стойки голову, до этого моя щека прирастала к столешнице, и воззрился на сестру. Она разбавила сок “куантро” и сделала глоток. – Ты сама меня отправляла…

 – Я на твоей стороне! А твоя сторона – это когда ты счастлив! А то смотри, какая муть выходит: у девчонки муж, сын, дядька-красавчик, её сразу две бабы терпеть не могут… ну пока очков доверия по нулям! Или все врут?

 – Врут, не врут… Я не знаю. Да это полная дичь! Это всё ненормальная какая-то херня! Это же Сафо! Милое, светлое…

 – Милое, светлое, ага… Ну факты все не в её пользу. Что-то с ней не чисто, братец. Вот давай всё свяжем, – Вика стала мерить шагами кухню. Витя следил за ней, как кот за лазером, я старался фильтровать каждое слово через сито: “Она говорит о Са-фо!”. – ей нужен Костя. ДОПУСТИМ! Не утверждаем! И что-обы разлучить его с Кариной…

 – Она спит с парнем Киры. Не сошлось. Сильно сложным план.

 – Так… Заглянем пораньше. Она ушла из дома, потому-у-у что… её застали с Костей и она сбежала! – Вика ударила по столешнице ладонями, перед этим бережно водрузив туда коктейль. – Всё сходится! И вышла замуж, чтобы уйти от подозрений! Батюшки-матушки!

 – О-о, когда Вика начинает выражаться словами-паразитами и перестаёт закатывать глаза… пиши пропало, – я махнул рукой. – Это всё чепуха полная. Не вяжется одно с другим!

 – Спроси её, – пробубнил Витя.

 – Ага, а если солжет? – хмыкнула Вика. – Ну я бы ей не доверяла. Солжёт, точно! Сто процентов. Вокруг пальца обведёт! Киру мы тоже спросить не можем. Солжёт ещё хлеще. Петров?

 – Он ничего не знает. Сильно удивился истории про Мигеля.

 – Подружки её?

 – Гелла на съёмках, Нина… я чёрт знает. Она приезжала, но смотрела на меня, как на предателя.

 – О! Первое очко доверия. Значит подружки… Хотя-я, – пропела Вика. – Подружки всегда на стороне подружек. Дальше! Дядя? А… да… он тоже замешан. Али-иса?

 – А что Алиса?

 – Ну она же явно всё знает! Давай с ней поговорим для начала.

 – И почему она не сможет соврать? – мысль о разговоре с Алисой как-то не нравилась. Логики не видел.

 – Потому что… она тебя любит…

 – И? С чего ты взяла, что она знает правду? Она знает то, что знает или выдаёт за знание Кира. Соврать тут могут все!

 – А этот… Мигель? – Вика склонила голову на бок.

 – А этот Мигель при чём? Да и номера у меня нет. Никто про него ничего не знает, разве что Кира, но у неё спрашивать… После всех этих концертов…

 – Задачка. Сам-то чего хочешь?

 – Чтобы всё это закончилось. Я зол, нереально зол! Из меня будто всё хорошее и положительное выкачали и оставили вакуум! Не хочу я никого слушать! Всё это… какая-то история для Первого канала! Знаешь, Вик, я домой.

 – Ты же пил…

 – Только ты пила. Я поехал. Не хочу никаких разборок, хватит с меня. Я приехал к ней, готовый слушать… Я хотел! Выслушать! И тут новый вброс. И она…

 – Ладно, едь домой, – подал голос Витя, поднимаясь со своего места и оттягивая в сторону воинственную Вику. – Утро вечера мудренее.

Глава 37. Сафо

 – Что я сделала, скажи-и-и?

Я хотела другом быть тебе, пойми-и-и-и-и-и-и.

Ты ушёл, захлопнув двееерь,

А в душе мела мете-е-е-е-ель.

Если что не так,

То ты меня

Прости-и-и-и-и

 – Сафо, завязывай, блин! – Нина отобрала у меня микрофон и постучала по щеке. Мозг плавился, голова гудела в висках жужжало.

 – Моя песня…

 – Уже седьмой раз поёшь, не могу уже!

 – И я не могу, – кивнула уборщица. – Моя смена закончилась давно.

 – Идите-идите, Марь Васильевна, я сама закончу. Так! Гражданка! Допели. Свернулись. Вызываю такси!

 – Ниночка, прошу… Не оставляй меня, – пробормотала я на одной ноте и легла на бархатный угловой диванчик.

 В отеле, где работала Нина, имелось роскошное караоке, с мягкими пуфами, диванами и эротичной подсветкой. Тут же имелся и бар, где два на четыре трудилась Нина, подменяя напарницу Лиду, красивущую девчонку, которая и народ песнями разогревала и коктейли мешала виртуознейшие.

Всё это я бы вам рассказала пренепременно сейчас, но тогда-а, я была пьяна просто в дюпель! Валялась на диванчике и смотрела на мигающие над головой лампочки.

Неслабо накрыло меня в России, ничего не скажешь… Почему? Потому что встретила Яна. Потому что Костя и Карина рассорились и она влепила ему пощёчину. Потому что жизнь была тленом, и теперь мне никак Яну ничего не объяснить. Хотя могла же. Прекрасно могла! Но слишком уж сумасшедшая у меня история, одно за другое, как бусиночки на ниточку.

Так что сейчас лежала и смотрела на звёздочки, а Нина сидела прямо на своей стойке и щёлкала каналы на экране, предназначенном для подсказывания мне, и только мне, текста песни “Одинокий ворон”.

 – О… сериал, – вздохнула Нина и зачарованно уставилась на экран.

Там пьяная девица в синем платье проникновенно, но очень фальшиво пела песню на незнакомом мне, грубоватом языке. Девица стояла под балконом, а паренёк, как Джульетта, на балконе.

 – Почему девица поёт пареньку? – спросила я, щурясь.

Вообще не уверена, что то, что сейчас описываю, выглядело прямо вот так, но есть ощущение, что всё-таки да.

 – Ну, она накосячила и поёт серенаду, – пожала плечами Нина.

 – А что это за сериал?

 – Вишнёвый… сезон вроде, а что?

 – Я отправлю этому сериалу… благодарность. Нинка, погнали Яна возвращать!

И Нина пыталась меня остановить, ой как пыталась. Прибежала красивущая девчонка Лида из подсобки. Стала охать, ахать, перекидывать через худенькие плечи идеальные белокурые локоны. Марь Васильевна полезла с минералкой, мол, да что ты за мужиками бегаешь, дурёха. Даже охранники пришли, мол не пустим и всё тут.

 – Да вы не понимаете! Я песню спою! Одинокий во-о-орон на карнизе за окно-о-ом…

 – Да слышали мы! – как сейчас помню, хором заявили присутствующие и усадили обратно.

 – Софка, ты совсем ту-ту, ну какая серенада, тебе по-трезваку с ним общаться надо! А ты тут пьяная, на ногах не стоишь! Там дождь только закончился, холод собачий.

 – Нинок, – я её, кажется, шлёпнула по заду… вот тут не уверена, но на всякий случай, извиняюсь. – А я всё равно пойду.

И… пошла.

***

(Проигрыш)

3… 2… 1

“А-а-а-а… а-а-а-а…”

3… 2… 1

“А-а-а-а… а-а-а-а… А-а-а-а”

Чем обидела тебя,

Что я сделала, скажи?

Я хотела другом быть тебе, пойми-и-и.

Ты ушел, захлопнул дверь,

А в душе метет метель,

Если что не так то ты меня прости-и-и-и

Я стояла перед бревенчатым домом Яна, в найденном у Лиды в подсобке шифоновом платье, и душевно пела под плюс, который орал из такси. Мне потребовалось рассказать таксисту всё то, что я не могла рассказать любимому человеку, чтобы он нашёл песню “Одинокий голубь” и согласился её врубить, и только потом уехать.

И такая гора с плеч свалилась. Проговорив всё от и до и нашла слова, которые скажу Яну.

3...2...1

Одинокий голубь на карнизе за окно-о-о-ом,

Смотрит на меня, стучится в дом.

Может, так же ты ко мне придешь

И все поймешь, ты все поймешь.

3...2...1

Ты хотел любимым быть,

Но не знал что говорить.

И несмелые слова слетали с губ.

Только я не поняла.

За окном мела зима.

Ты пойми, что все равно тебя я жду

Ты выглянул из окна и кажется потерял дар речи. Стоял, вцепившись в подоконник и смотрел, как я пою серенаду. Самую душевную песню и глазам своим не верил.

 – Сафо? Что ты делаешь?

Бесполезно, Ян. Я уже вошла в раж и допою до конца. За всё упло-че-но.

3...2...1

Одинокий голубь на карнизе за окном

Смотрит на меня, стучится в дом.

Может, так же ты ко мне придешь

И все поймешь, ты все поймешь…

 Ты выбежал из дома, таксист моргнул дальним светом и уехал. Тишина настала гробовая. Даже страшно как-то стало. Я в теории понимала, что сейчас нужно уже начинать что-то говорить, а на практике от песнопений ужасно закружилась голова и засвербило в висках.

 – Ян, – протянула я и коснулась не то лица твоего, не то шеи, ну что-то в ту область. – Я приехала всё рассказать. Ты всё поймёшь… Ты всё поймё-ё-ёшь.

 – Да заткнись ты уже, дети спят! – прокричала грозная женщина с соседнего участка.

И как она докричалась, до неё ж далеко?..

Может мне по-пьяни показалось.

 – Ян, они ругаются все… Но я-то всё расскажу…

 – Пошли в дом, холодно.

И ты утащил меня в дом, и где-то там в тепле я и уснула, свернувшись калачиком… Но ничего, Ян, от меня так просто не уйдёшь.

Глава 38. Ян

Она проснулась, потянулась и щурясь от солнца расплылась в улыбке, как невинная девочка. И эта пьянь, вчера горланила под моими окнами, под аккомпанемент собак и магнитолы таксиста… Я поставил перед Сафо чашку с кофе и она улыбнулась ещё сильнее.

 – Я же тебе вчера всё рассказала и мы уже помирились, да? – спросила она, с такой радостью и надеждой, что совсем не было желания огорчать алкоголичку.

 – Нет, Сафо. Мы не помирились. И ты ничего не рассказала. Мне пора на работу. Дверь можно не запирать, рабочие уже тут.

Я какой-то частью себя хотел её послушать, очень хотел. Но что-то всё же не давало этого сделать. Не получалось себя заставить.

Она может наговорит кучу правды и будет больно. А может скажет какую-то ложь, и потом будет ещё больнее. А ещё я вообще хотел забыть про это, обдумать всё и прекратить беготню за неуловимой Сафо. Пусть она самая лучшая на свете, только, видимо, не для меня. Для Петрова, для иностранца её, для Кости. Без разницы для кого. Не моё и точка.

Молодцом я был, что во всю эту любовную муть не верил. И вид помятой, милой Сафо в ужасном шифоновом платье, только подтверждал мысль о том, что нужно бежать.

Это не женщина, как какое-то яблоко от змея-искусителя. Такая вся милашка, ой, привет, а мы помирились?

 – Ян… Я рассказать хотела…

 – Не хочу, правда. Сафо, это всё глупо и не особенно что-то изменит. Я столько всего наслушался, что хочу информационного вакуума. Пожалуйста.

 – Да нет же, ты не так понял.

 – Да-да, я помню. Не так понял. Сафо, милая, давай прекратим. Я просто не хочу больше иметь ничего общего с вашей долбанутой семейкой. Я… правда тебя люблю. По прежнему. Но… наверное, пройдёт.

А стоило отвернуться, даже не встать с матраса, на котором она лежала, а я сидел, и как будто металлическая дверь где-то хлопнула, прошивая громким звуком перепонки. Мне показалось, что воздух в комнате стал холодным, тягучим. И какой-то странный звук, очень похожий на чьё-то треснувшее сердце. Да… это вроде как оно.

 – Чёрт, – выдохнул я. И даже это было больно и легче не становилось. По шевелению за спиной я понял, что Сафо села. – Я допускаю, что… не прав. Что ошибаюсь.

 – Тогда выслу…

 – Если я выслушаю твой муж испарится из твоего паспорта?

 – Нет, – шепнула Сафо.

 – А этот мальчик перестанет звать тебя мамой?

 – Нет! – уже возмущённо ответила она.

 – И Костя…

 – А вот тут даже не смей! Выдумки… Карины – это не мои проблемы!

 – О, не сметь… Первыми двумя вопросами ты уже ответила.

 – Ты не можешь просить меня перестать быть чьей-то мат…

 – Ты себя слышишь? ТЫ – чья-то МАТЬ. И я об этом не знаю. Я! Которому ты говорила о любви. Ты чья-то, блин, ЖЕНА! Я спал с чьей-то ЖЕНОЙ!

 – Да я могу..

 – Что вообще тут можно объяснить, Сафо?.. А?.. Это так глупо, что мы это обсуждаем. Даже развод не сделает ситуацию более удобоваримой, но я тебя об этом и не прошу. Ты же меня тоже не просила… Бляха муха… Вот просто вспомни, что творилось, когда я в тебя влюбился. Я даже никому не изменял… И ты всё прекрасно знала. С самого начала знала. И мне нельзя было прикоснуться к тебе даже пальцем. А теперь… муж, сын, дядя. Ты…

 – Не продолжай, – её голос сел, она всё ниже опускала голову, и да во мне что-то рвалось.

Но быть идиотом, которого ни во что не ставят надоедает рано или поздно. Я не мог себе представить мир, в котором нашлись бы слова оправдывающие всё, что произошло в нашей жизни. Особенно, когда это делается такими тонкими и любящими руками, которые вроде бы столько всего обещали. И так всё красиво описывали без всяких слов.

 – Ян? – позвала она. Даже коснулась плеча и до чёртиков захотелось обернуться и наплевать на всё.

 – Нет. Не сбивай меня с пути…

 – Но правда…

 – Пока нет.

 – Ян…

 – Нет, увы. Сафо, это всё глупо. Всё же просто. Ты замужем?

 – Да.

 – Всё. Вопрос закрыт. Не встречаюсь с замужними.

И я очень быстро, даже не оборачиваясь, вышел, закрыл за собой дверь и прижался к ней спиной. Очень хотелось вернуться, до ужаса. Будто вот этого человека и вот ту правду о нём я не мог мысленно соединить.

Она не бросилась следом и не повисла животом на подоконнике, чтобы кричать вслед “Останови-и-и-ись”.

Так что сбежать было легче лёгкого и почему-то было ощущение, что неправ Я, а не она.

Глава 39. Сафо

 – Что ты хочешь? – Лида вздёрнула идеальную бровь и завязала длиннющие локона на макушке. Несколько прядей выпало и совершенными колечками, какие бывают только от плойки, закрутились, обрамляя лицо.

 – Ты на ангелочка похожа, – всхлипнула я.

 – Ты плачешь, – зачем-то констатировала факт Лида.

 – И?

 – Прекращай, – она как-то угрожающе покачала головой, вздёрнула маленький хорошенький носик и её накрашеные алой помадой губы дрогнули.

 – Господи, да ты же как статуя…

 – Хорошо, – она, наконец, улыбнулась и лицо стало тёплым и приветливым.

 – Пугающая женщина, – шепнула я Нине, которая сидела и открыв рот смотрела на Лиду, будто видела её впервые.

 – А ну-ка прекратили обе! Тебе, – она ткнула в Нину. – “Амарулу”. Тебе, – она ткнула в меня и я автоматически кивнула. – Похмельный коктейль. И это будет противно, но ты выпьешь всё без остатка! И не посягай на её “Амарулу”. Всё. Обе ждать и сидеть смирно!

 А потом Лидия принялась готовить напитки, приговаривая что-то про самоуважение.

Я уже третий час сидела в баре у девчонок. Гостей тут не было, так что меня не шугали, но за грустное лицо я получила от Лидии приглашение “поговорить” и вот… ждала начала “разговора”. Было ощущение, что мама пришла с собрания… только, правда, мама у меня ни откуда не приходила, но… не суть.

 – Я смотрю, как ты сидишь тут и грустишь, уже несколько часов, – начала Лидия, украшая мой жуткий “похмельный коктейль” долькой лимона. От запаха этого пойла чуть не выворачивало. – И меня это не устраивает. Ну… пей.