Текст книги "Ломая стены (СИ)"
Автор книги: Ксения Мартьянова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 23 страниц)
Я разлепила отяжелевшие веки, и мне в глаза ударил яркий белый свет. Я немного поморщилась и застонала. Голова жутко болела, и я чувствовала сильную слабость по всему телу.
– Рэйчел. Ты меня слышишь? – Я повернула голову на голос и увидела милую молодую блондинку в белом больничном халате. Она улыбалась мне, смотря на меня ласковым взглядом. – Меня зовут Карин. Как ты себя чувствуешь?
– Уставшей.
Она кивнула мне и отошла к столу.
– Голова болит?
– Да. Сильно.
– Ладно. – Она подошла ко мне с каким-то шприцом, и я вздрогнула.
– Что это?
– Не бойся, это витамины. Помогут справиться со слабостью. – Я кивнула ей, и она вколола мне «лекарство». – Полежи тут. Я принесу тебе травяной чай. Ты почувствуешь себя лучше, и голова пройдет быстрее.
– А разве выпить таблетку будет не проще?
Карин улыбнулась мне.
– Я стараюсь не давать своим пациентам таблетки. Особенно, если они теряли сознание.
– Ааа, да… я… поняла. – Я моментально вспомнила свой обморок, головокружение и всю ту боль, которую испытывала. Я вспомнила весь разговор с Мэгги Олдридж от начала и до конца, хотя и предпочла бы не помнить ничего. И почему я не стукнулась головой, и у меня не отшибло память? Почему забываются только те вещи, которые совершенно никак не влияют на тебя? Почему то, что разрывает тебя изнутри так сложно выгнать из своих мыслей? Я повернулась на бок, отвернувшись от двери, и почувствовала, как слёзы обжигают мне лицо. Всё, чего я сейчас хотела, это просто забыть обо всём. Я до сих пор не могла поверить в то, что Джейс мог так со мной поступить. Женат. При этой мысли моё дыхание будто перекрыло. Я снова отчаянно пыталась поймать ртом воздух, но безуспешно. Всё, что у меня вышло это дикий крик от невыносимой боли и слёзы, нахлынувшие с невероятной силой. Моё тело так сильно сотрясали рыдания, что голова загудела ещё больше прежнего.
– Рэйчел?
Я почувствовала, как кто-то трясет меня за плечи и отрицательно замотала головой.
– Не надо… я не хочу… – Я громко плакала, пытаясь уткнуться в подушку.
– Рэйчел. Боже мой. – Карин приобняла меня и просто молчала, ожидая, пока моё тело перестанет содрогаться от всхлипов.
Прошло время, я немного успокоилась, пытаясь сосредоточиться на том, что я сильная и со всем справлюсь. Только вот боль, которая нарастала во мне с каждой минутой, видимо, не собиралась мне позволить это сделать.
Карин сделала усилие, чтобы перевернуть меня обратно на спину. – Посмотри на меня, дорогая. – Она легким движением убрала с лица мои запутавшиеся волосы. – Рэйчел. – Я увидела её нежный и сочувственный взгляд.
– Дай мне что-нибудь.
– О чём ты, милая?
– Мне больно. Вколи мне что-нибудь, чтобы я её не чувствовала. Чтобы я совсем ничего не чувствовала.
Она посмотрела на меня понимающими глазами, и я заметила в них грусть и сожаление.
– Боюсь, что эту боль я не смогу унять.
– Есть способы. – Я нервно замотала головой, отчего волосы снова упали мне на лицо. – Я хочу любой из них. Любой. Или нет, лучше все сразу.
– Рэйчел…
– Прошу тебя. Сделай хоть что-то. Что угодно.
Она кивнула мне и привстала.
– Сначала выпей это. Я принесла тебе чай из трав. Здесь всё натуральное. Это немного успокоит тебя.
Я села на кровати и отрицательно покачала головой, но тут же схватилась за неё, от приступа ноющей боли.
Карин опустилась на корточки рядом со мной, и протянула мне чашку.
– Возьми.
Я взяла у неё из рук чашку и почувствовала приятный аромат. Я подняла глаза на Карин.
– Что это?
– Мелисса.
Я отпила из чашки и еле заметно улыбнулась.
– Вкусно.
– Эта трава действует, как очень хорошее успокоительное. Я сама часто завариваю себе такой чай. – Карин привстала и отошла к своему медицинскому столу.
– Спасибо. – Я подобрала ноги под себя и сделала ещё один глоток. Приятное тепло разлилось по всему моему телу.
Только сейчас я оглядела место, в котором находилась. Небольшая комнатка с белоснежными стенами. На них были нарисованы большие бутоны красных роз. Я улыбнулась. В кабинете стоял большой письменный стол, за которым сейчас сидела Карин, и что-то сосредоточенно писала. Я внимательнее присмотрелась к девушке. На вид ей было около 30. Она была красивая, милая и, как я поняла по её поступкам, безумно добрая. Её белокурые локоны волнами спадали ей на плечи, а её лоб закрывала недлинная ровная чёлка. Что такая девушка делает в таком месте? Я с ужасом представила, как, наверное, тяжело ей работать в женской колонии.
Мы посидели так ещё около получаса. Карин рассказывала мне забавные истории, пытаясь поднять мне настроение. Я была очень благодарна ей за попытку. Истории, действительно, были веселые и смешные, но я лишь насильно выдавливала из себя что-то похожее на улыбку, чтобы хоть как-то отплатить ей за её доброту. Я узнала, что у Карин есть маленькая дочка. Но кольца на её пальце я не заметила. Она рассказала мне, что всегда мечтала открыть свою больницу, в которой могла бы помогать всем нуждающимся. Но ей не хотели давать кредит, зная, где она работает. Тот факт, что она хочет помогать людям, так сильно тронул меня, что я тут же написала ей номер своего папы, сказав, что он может помочь Карин с воплощением её мечты. Она долго отнекивалась, но в итоге я надавила на жалость, заявив, что помогла бы ей сама, но не могу в силу того, что мотаю приличный срок. Она взяла визитку и обняла меня. Это были первые и самые теплые объятья за то долгое время, что я находилась здесь.
Поняв, что я чувствую себя нормально, Карин отпустила меня, прописав мне полный покой и, прочитав целый ряд нотаций по поводу моего здоровья. Она дала мне лаванду, приказав положить её на ночь под подушку и, сказав, что трава сделает своё дело и не позволит моим нервам окончательно расшататься. Здесь, моя улыбка появилась сама собой, что, я думаю, не прошло мимо её взгляда.
Вернувшись в свою камеру, я первым делом обхватила себя руками. Не знаю, защищаясь ли, или просто от того, что мне было безумно одиноко. Я старалась не вспоминать всё то, что весь день так усиленно пыталась забыть. Я положила пучок цветов под подушку и легла. Нужно было закрыть глаза и постараться уснуть. Я выдохнула и, свернувшись калачиком, опустила отяжелевшие веки. Спустя долгое время, мне всё-таки удалось выкинуть из головы все лишние мысли, моё дыхание выровнялось, и я провалилась в сон.
***
Прошло три дня. Я каждый день посещала Карин. По её настоятельной рекомендации, мне нужно было приходить к ней постоянно, ежедневно, чуть ли не ежечасно. Она сказала директору тюрьмы, что должна понаблюдать за моим здоровьем, сославшись на моё, якобы, плохое самочувствие. И попросила не пускать ко мне посетителей, пока она не будет уверена в моей стабильной нервной системе. Мы сидели вместе по несколько часов два, а то и три раза в день. Она делала мне чай с мелиссой, мы говорили, и я стала замечать, что привыкаю к ней. Эти часы были для меня такой радостью, что я была готова чуть ли не симулировать свои головные боли, колики и прочее. Казалось бы, она тоже спасается от этих гнетущих стен, проводя со мной свои своеобразные «консультации».
Было утро. Я, зевая, сидела на кушетке и болтала ногами.
– Да всё со мной нормально.
– Не нормально, Рэйчел. Ты уже несколько раз теряла сознание за эти дни. – Карин сидела, заполняя какие-то бумаги.
– Ой, да ладно тебе. Я плохо сплю в последнее время и мало ем. Наверное, всё из-за стресса.
Она сузила глаза и пристально посмотрела на меня.
– А есть чуть больше, ты не пробовала?
– Пробовала. Не могу. Вижу некоторую еду и понимаю, что не хочу это есть. Меня воротит от неё. Наверное, виновато то, что я не привыкла употреблять в пищу то, что подают в тюрьме. – Я выдохнула и прислонилась спиной к стенке, забрав ноги на кровать.
– Да-да. Я слышала, что здесь отвратительно кормят.
– И не говори. – Я изобразила приступ тошноты, и мы рассмеялись.
Карин встала из-за стола и подошла ко мне со шприцом. Заметив мой растерянный вид, она улыбнулась.
– Я просто возьму у тебя кровь на анализ.
– Снова? – Взгляд, которым она меня одарила, заставил меня сдаться. – Ладно. – Я вытянула ей руку и закатила глаза.
Когда игла вошла мне под кожу, я поморщилась. Это было не больно, но я никогда не любила ощущать иглы внутри себя. Особенно, я ненавидела, когда у меня забирали тонны крови, как обычно это делали все врачи. Слава Богу, Карин была не как все.
Увидев красную жидкость, наполняющую шприц, я подавила подступающую тошноту. Карин мельком взглянула на меня.
– Не выносишь крови?
– Да нет. Всегда спокойно к ней относилась. Но я безумно хочу есть, поэтому мне и не нравится то, что ты выкачиваешь из меня.
Мы улыбнулись друг другу.
Внезапно в дверь постучали. Я подняла свои глаза, и увидела, что в комнату вошел Хью. Он стоял как то неуверенно, но, увидев нас, тут же улыбнулся.
– Хью? – Она повернулась к нему. – Что ты здесь делаешь?
– Привет, Карин. Я… зашел узнать, как чувствует себя Рэйчел.
– Я хорошо! Но из меня сейчас откачали много тонн свежей крови, поэтому я чувствую небольшую слабость. – Я улыбнулась ему. – Но если ты не вампир, то можешь зайти.
Хью рассмеялся и кивнул мне.
Карин положила пробирки в специальный ящик и улыбнулась ему, протягивая мне чай. – Я думаю, что ей, действительно, уже намного лучше.
И тут я заметила, каким взглядом он смотрит на Карин. Мои брови удивленно поползли вверх, и я даже умудрилась улыбнуться. О, Боже! Как же хорошо, что я пила чай, и моих расползающихся в улыбке губ никто не заметил.
Невероятно! Он смотрел на неё таким проникновенным взглядом, что я даже чуть было не вздохнула во весь свой голос, как будто смотрю романтический фильм и жду первого поцелуя. Но я вовремя себя одернула.
Они не встречались, это сразу бросалось в глаза. Интересно, почему? Хью был очень привлекательным мужчиной. Наверное, ему было около 35. За те несколько дней, которые мы были знакомы, мы быстро подружились. Из чего я заключила, что он с легкостью и непринужденностью сходится с людьми. Так же, в нём присутствовали все те качества, которые женщина обычно ценит в мужчине: чуткость, честность, преданность, отличное чувство юмора, мягкость, но в тоже время и твердость, и обаяние, которым от него разило за пятьсот тысяч миль. Из разговоров с ним, я поняла, что он очень любит свою семью, и у него есть две младшие сестры, в которых он души не чает.
Я посмотрела на Карин, которая просто мило ему улыбалась. Но в её глазах я не увидела безумной любви к Хью. Но, что меня очень порадовало, я не заметила и отвращения. Он был ей симпатичен, и это точно.
Уже плюс. Я улыбнулась про себя и подумала, что сразу же поговорю с Хью, как только мне представится такая возможность.
Я тихо слезла с кровати и, поставив чашку на стол, подошла к ним. Первой меня заметила Карин. Ну, конечно же, кто бы сомневался. Я поджала губы, чтобы не рассмеяться, увидев завороженное лицо Хью.
– Рэйчел, может, посидишь?
– Всё нормально. Ты всего лишь взяла у меня несколько капель крови. – Я посмотрела на неё с благодарностью, и она улыбнулась мне.
– Мне нужно выйти за результатами твоих анализов, которые я брала у тебя вчера. Подожди меня тут, и даже не вздумай никуда уходить. – Она одарила меня таким теплым взглядом, что у меня мгновенно потеплело на сердце. Она повернулась к моему новому другу. – Хью, прошу тебя, присмотри за ней.
– Конечно.
Когда Карин вышла, я опустилась на стул и закрыла глаза. Повисло молчание. Почувствовав на себе взгляд, я приоткрыла один глаз и взглянула на Хью.
– Что?
– Рэйчел, ты точно нормально себя чувствуешь?
Я вздохнула и полностью открыла глаза.
– Да. Почему ты спрашиваешь?
– За какими анализами пошла Карин?
Я пожала плечами и улыбнулась. – Не знаю, теперь она ежедневно проверяет состояние моего здоровья. Поэтому на сдачу крови можно наткнуться даже просто проходя мимо неё в коридоре.
Я заметила, как его губы тронула милая мечтательная улыбка. Он кивнул мне и, присев на скамеечку у двери, оперся руками о колени. Я решила, что сейчас самое время воплотить в жизнь свой план и придвинулась к нему поближе.
– Ты ведь любишь её, да?
Он уставился на меня с широко раскрытыми глазами, но потом оглянулся будто думая, что нас могут услышать.
– Как ты поняла?
– Я не глупая. Я видела, как ты смотрел на неё. Она очень хорошая, тебе повезло. – Я улыбнулась ему, подперев голову руками.
– Боже, Рэйчел. – Он поднял вверх указательный палец и прищурился. – Не смей ей говорить.
– Почему? Это же детский сад, Хью. Если ты любишь её. Ты обязан признаться ей в этом. Она должна знать, что ты чувствуешь к ней, иначе, может быть очень поздно, а тебе может быть очень больно.
– Этот разговор ни к чему.
– Но Хью…
– Нет. – Хью резко посмотрел на меня. – Давай закроем эту тему.
Он отвернулся, ясно дав мне понять, что говорить больше не станет, но я успела заметить очень печальное выражение в его глазах. Теперь, я совсем не понимала, что происходит. Я больше не осмеливалась ничего сказать, и мы просидели так в тишине, пока не вернулась Карин. Я подумала, что ещё добьюсь своего и серьезно поговорю с Хью на эту тему. Но не сегодня.
Карин попросила Хью выйти, сказав, что ей нужно со мной поговорить, но я заметила по её глазам, что она поняла его состояние. Она повернулась ко мне, и на её лице застыл вопрос.
– Что с ним?
– Не выспался. – Я сложила руки на груди и приподнялась на цыпочки, заглядывая в папку, которую Карин держала в руках. – Что там? Ты, кажется, хотела что-то со мной обсудить?
– Да. – Карин прошла к своему столу и указала мне рукой на стул. – Присядь.
Я села на стул и, с выжидаем, стала наблюдать за своим врачом. Она сложила руки перед собой и посмотрела на меня.
– Результаты твоих анализов.
– И что там?
Карин раскрыла папку, и я разглядела в ней какие-то непонятные графики и цифры.
– На СПИД – отрицательно. С сердцем всё отлично. Голова в норме. Немного пошаливает нервная система, но отклонений, из-за которых можно было бы беспокоиться, я не наблюдаю. У тебя хорошее общее состояние. Ничего серьезного я не обнаружила.
Я улыбнулась. – Это радует. Значит, я могу идти?
– Нет, есть ещё кое-что.
– Ну, хорошо, я слушаю. – Я всё ещё держала свою улыбку, хотя в выражении лица Карин не было и намёка на неё.
– Послушай,… хочешь чаю?
Я удивленно захлопала глазами. – Нет,… я же пила его только что. – Я улыбнулась Карин.
– Да, верно. Я совсем забыла. – Она закрыла папку и, сдвинув брови, посмотрела куда-то вбок. Она молчала, а я просто ждала, пока она начнет говорить, хотя уже начинала заметно нервничать. Внезапно она посмотрела на меня. – Рэйчел, тебе нужно хорошо кушать, и спать как можно больше. И самое главное, не нервничать.
– Да-да. Я помню, Карин. Ты говорила мне это уже тысячу раз. А ещё пить твой травяной чай и класть лаванду под подушку. – Я расплылась в улыбке и откинулась на спинку стула.
– Правильно. – Она утвердительно кивнула головой, и я накрыла своими ладонями её дрожащие руки. Она подняла на меня свои глаза, в которых я заметила беспокойство.
– Что ты не договариваешь мне?
– Я… – Она замотала головой, после чего я сжала её руки ещё сильнее.
– Скажи мне.
– Да, ты права. – Она посмотрела мне прямо в глаза. От этого взгляда всё внутри меня как будто перевернулось. – Всё должно было быть не так. Я сожалею, что ничего не могу изменить. – Она нервно сглотнула, и теперь её руки были сверху и сжимали мои.
Она молчала, и я уже чувствовала, как сильно колотиться моё сердце. – Рэйчел. – Её руки уже не тряслись, а взгляд стал увереннее. – Ты беременна.
Глава 31
Меня окутал дикий ужас, моё тело колотило, и я ощутила, как твёрдую почву просто выдернули из-под моих ног.
Беременна?? Нет, это невозможно. Я усиленно замотала головой, пытаясь не заплакать и не закричать. Боже, как же я сейчас надеялась, что ослышалась. А лучше, что бы всё это вдруг оказалось сном. Одним страшным сном, который подходил к концу.
Нет. Только не ребенок. Только не от него. Не так. Не сейчас.
Я выдернула руки из-под ладоней Карин и медленно встала со стула.
Она последовала моему примеру и с беспокойством посмотрела на меня.
– Рэйчел…
– Нет. – Я с усилием замотала головой. – Нет. Скажи мне, что это не правда, скажи, что я услышала не это. Скажи, что ты говорила про моё хорошее самочувствие и отсутствие болезней.
– Я и говорила, но…
– Нет. – Я посмотрела на неё и вытянула вперед ладонь. – Прошу, не надо. Не говори. –моя голова начала сильно болеть и я схватилась за неё одной рукой, пытаясь остановить подступающие слёзы. – Пожалуйста. Я не хочу слышать.
И она не сказала. Просто вымученно вздохнула, одарив меня взволнованным взглядом, и позвала Хью, чтобы он проводил меня обратно в камеру. Она знала, что мне нужно побыть одной, но я понимала, почему она не оставила меня в таком состоянии именно здесь. Слишком много таблеток, шприцов, жидкостей, острых предметов. Она знала меня достаточно хорошо, чтобы понять, что я никогда не сделала бы ничего подобного. Но люди в состоянии шока и стресса способны на что угодно. К этому добавляется опасность нервного срыва, которая теперь стала ещё явнее.
Добравшись до кровати, я просто забралась в неё и, поджав ноги под себя, заплакала. Я уткнулась лицом в подушку, чтобы мои рыдания не были слышны, хотя и сомневаюсь, что у меня получилось, потому что то, что я чувствовала, было несравнимо даже с самыми адскими муками. Вся та боль, которая сидела внутри меня вдруг разом снова вылилась наружу. Меня окутал страх. Страх за себя, за своё будущее, за будущее своей семьи и малыша, которого я теперь ношу под сердцем. Я никогда не смогла бы почувствовать ненависти к ребенку, и никогда даже не задумалась бы о том, чтобы убить это маленькое существо внутри себя. Но одна мысль о том, что это ребенок человека, который обманывал меня, который причинил мне такую невыносимую боль, будто сердце вырвали из моей груди, заставляла меня почувствовать новую боль. Я не могла представить себе, как справлюсь со всем этим. Как я смогу дать жизнь своему малышу, но лишить его отца? У него не будет отца. И матери… эта мысль пронзила меня словно удар электрическим зарядом. Мои малыши обречены на то, чтобы расти не так, как все нормальные дети. Они обречены, расти без родителей. В моей груди невыносимо защемило от мысли, что я буду рожать его здесь, в тюрьме. Мне было страшно даже представить себе всё это.
За что? Я не понимала только этого. Чем я заслужила все эти бесконечные страдания? Почему мир так несправедлив ко мне? Казалось бы, отнимая у меня что-то одно, он даёт мне другое. Но я не хотела больше терять. Я устала терпеть муки, мне надоело чувствовать страх. Я поняла, что мне нужна новая жизнь. Та, что перевернет мои мысли с ног на голову, та, что поможет мне, встав на ноги, начать всё с чистого листа. Я поняла, что хочу этого. Хочу ради Артура, и ради своего будущего ребенка. Я уже любила его, и мне было совершенно плевать, от кого он. Я любила его. Любила так же сильно, как своего сына. И знала, что всегда буду его защищать. Я буду рядом с ними обоими. И я сделаю так, что их жизнь будет самой счастливой. Я подарю своим детям всю свою любовь, я одарю их бесконечной заботой и нежностью. Я провела рукой по животу и ощутила тепло, разливающееся по моему телу. То, что я чувствовала, больше не вызывало у меня слёз. Теперь я чувствовала только любовь, и огромную радость от того, что могу подарить жизнь ещё одному человечку. Слёзы перестали течь из моих глаз, и я улыбнулась. Может быть, это девочка? Я поймала себя на мысли, что всегда именно так и хотела. Сначала мальчика, а потом девочку, и чтобы между ними была небольшая разница. Чтобы они могли играть вместе, чтобы старший братик очень любил свою сестренку и всегда её защищал. Чтобы мы вместе проводили все дни и часы напролет, чтобы я учила сына, как нужно обращаться с девушками. Я всегда мечтала сделать из своего мальчика самого обаятельного и учтивого джентльмена на всём свете. А малышку я бы учила готовить, и она стала бы самой лучшей хозяйкой, была бы самая красивая и самая добрая.
И мы бы уехали отсюда и жили бы где-нибудь за городом. У нас был бы свой любимый пёс и кошки. Мы гуляли бы на природе, веселись бы и играли, а родители приезжали бы к нам, когда бы только захотели. И у моих детей были бы самые лучшие тётя и дядя. И лучшие крестные мамы. А я могла бы писать и всю себя посвящать своим детям.
Я закрыла глаза и вспомнила своё детство. Природа, поле, цветы. Мама и папа по очереди кружат нас с Кейли в воздухе. Смех, радость, счастье. Самые светлые моменты, которые до сих пор греют мне душу. Я так сильно любила свою семью, что для их благополучия и счастья я была готова на всё.
Только сейчас я осознала, что сильнее, чем раньше, хочу построить всё заново. Научиться другой жизни и быть счастливой, не смотря ни на что. До дрожи по всему телу я желала начать новую жизнь и оставить позади своё прошлое.
Да, так и будет. Я справлюсь со всем этим. Я пройду всё, что мне уготовила судьба, даже если это будет тяжело и больно. Я сохраню свою семью. И я уже знала, что сделаю первым делом.
***
– Я принимаю ваше предложение. – Я влетела в ту самую комнату, в которой только недавно перевернулась моя жизнь, и Хью закрыл дверь снаружи.
Мэгги Олдридж подняла на меня свои большие синие глаза и удивленно вскинула брови.
– Я ожидала чего угодно, но только не этого.
– Что мне нужно сделать? Мне нужно что-нибудь подписать? Или на чём-нибудь поклясться?
– Нет, Рэйчел, это лишнее. Мне достаточно только твоего слова.
Я кивнула ей. – Хорошо, тогда я даю вам его. Я даю вам слово, что покончу всякие отношения с Джейсоном Максвеллом, если вы вытащите меня отсюда.
Она долго и непринужденно смотрела на меня, пока наконец-то не встала с дивана и не подошла ближе ко мне.
– Что повлияло на твоё решение? Ведь только несколько дней назад, ты категорически ничего не хотела слышать о моёй сделке. – Она вглядывалась в моё лицо, пытаясь разгадать хоть что-то в нём и понять, что я чувствую.
– Я подумала.
– Нет. – Она протянула каждую букву и, сощурив свои глаза, ухмыльнулась. – Вряд ли это причина. Что-то случилось, так? – Я молчала, стойко выдерживая её взгляд и, пытаясь сделать своё лицо максимально непроницаемым для неё. Но вряд ли можно было бы обвести вокруг пальца такую женщину, как Мэгги Олдридж. Поэтому она лишь кивнула мне и продолжила.– Да. Я права. Вряд ли ты так резко изменила бы своим принципам, если бы на кону не стояло что-то важное.
Да, она, безусловно, обо всём догадывалась. Она прекрасно понимала, что я не изменила бы своего решения так быстро, если бы на то не было крайне серьёзных обстоятельств. Но то, что я была беременна, перевернуло абсолютно всё.
– Я не понимаю, к чему здесь психология. Это сделка. Вы мне свободу, а я вам обещание, что оборву все связи с Джейсом. Может, уже сойдемся на этом?
Мэгги улыбнулась и отошла к столику.
– Мне всегда нравился этот кабинет. Здесь можно посидеть, расслабиться, выпить чаю. – Она повернулась ко мне. – Ты ведь любишь чай? Он вкусный, бодрящий. Если заваривать настоящие листья, то такой напиток имеет лечебные свойства. – Мэгги отвернулась к чайнику и налила воду в кружки. – Давай выпьем. За чашкой чая беседа покажется очень непринужденной и легкой. – Она улыбнулась мне и поставила чашки на стол. – Садись, прошу тебя. И мы спокойно всё обсудим.
Я немного помедлила, но всё-таки прошла к дивану и села. Лицо Мэгги снова озарила улыбка. Когда же она прекратит улыбаться! Я неописуемо сильно кипела от накала эмоций, которые бушевали внутри меня, а её улыбка просто напросто выводила меня из себя. Я попыталась успокоиться и взглянула на неё. Она выглядела такой расслабленной и довольной, что меня даже передернуло. Но я постаралась унять дрожь, которая волнами бегала по всему моему телу, чтобы не выдать ей свои истинные эмоции, и облокотилась о спинку дивана.
– Я слушаю вас.
Мэгги тоже откинулась назад и начала размешивать чай, звонко стуча ложкой по керамике.
Отвратительно давящий звук.
– Я думаю, что мы сможем обойтись без повторного возбуждения дела. Тебя устроит такой вариант?
Я не ожидала такого поворота, поэтому мои глаза широко расширились. – Я не понимаю. Разве это не противоречит закону?
– Да, безусловно. Но я настою на закрытом слушании, ввиду сомнительных улик и новых фактов. Мы сделаем вид, что оно будет, но проводить слушанье не будем.
Я чуть было не открыла рот от изумления. – Я всё ещё не совсем понимаю…
– Вся эта процедура снова займет время, и не мало. Если у тебя оно есть, и ты хочешь сидеть тут…
– Нет. – Я резко вставила своё слово и заметила, что её это порадовало. Мысль, что я буду сидеть тут ещё какое-то время, приводила меня в ужас.
Она кивнула мне. – Я разберусь с этим. Адвоката я тебе найду, введу его в курс дела, и вы пообщаетесь, чтобы он знал все те детали, которые не знаю я, но которые должен знать личный адвокат.
– У меня есть знакомый юрист. Могу я попросить его? – Увидев её замешательство, я добавила. – Он папин хороший друг.
– Хорошо. Позвонишь ему. Я не хочу поднимать шумиху. Думаю, что мне удастся добиться рассмотрения решения о залоге. И, если всё пойдет, как я планирую, то ты выйдешь отсюда меньше чем через неделю.
Залог? Несколько дней? Мне показалось, что я сплю. И это был самый прекрасный сон, который я когда-либо видела. Я почувствовала неописуемое облегчение от того, что скоро смогу вдохнуть свежий воздух, увидеть свою семью, и начать жить полной, счастливой жизнью. Мне очень хотелось подчеркнуть слово «счастливой». И я надеялась, что когда-нибудь сделаю это.
После разговора с Мэгги я долго сидела, обдумывая то, что она мне сказала. Я не знала как она провернет всё это. Будет ли это для неё легко, или она здорово рискует своей карьерой и положением. Но я осознавала тот факт, что мне плевать. Первый раз в жизни, я думала только о том, как бы поскорее выбраться из этого места, не заботясь при этом о том, чем рискуют люди, которые помогают мне.
Мне казалось, что я хлебнула сполна. Я больше не горела желанием совершать ошибку за ошибкой. Я хотела спокойствия и внутреннего удовлетворения. Мне надоело нервничать, переживать, думать о ком-то другом, подставляясь при этом под огонь. Сейчас я думала только о себе и своей семье. Я просто хотела оставить все свои страдания позади.
***
– Что тут, чёрт возьми, происходит? – Джейсон ворвался в кабинет с горящими от ярости глазами.
Мэгги, минуту назад склонившаяся над бумагами, оторвалась от них, подняв на него свой удивленно-холодный взгляд.
– Прости?
Джейсон облокотился своими руками о стол и впился в неё своими горящими глазами.
– Почему меня не пускают к Рэйчел? Я уже вторую неделю не могу к ней попасть! Что здесь творится, Мэгги?
– Ничего. – Она сняла очки и посмотрела на него уже без них. – Я не понимаю, на каких основаниях ты ворвался ко мне в кабинет, и требуешь каких-то объяснений. Я, кажется, уже не маленькая девочка, чтобы оправдываться перед тобой, верно? – Последнюю фразу Мэгги произнесла с нарастающей в ней злостью.
Джейсон кивнул и присел. – Ты права, прости. Но я переживаю за неё. Я прихожу, а мне говорят, что я не могу её увидеть, потому что ты наложила запрет на посещение! – Джейсон наклонился немного вперед. – А я её адвокат, Мэг. Я имею права видеть её.
– Уже нет, Джейсон. Она заключенная, адвокат ей не требуется.
– Она не виновна, и ты это знаешь. И она не будет сидеть там долго.
– Насчет этого не могу не согласиться. Она, действительно, не просидит там долго.
Джейсон, казалось бы, не ожидал такого поворота. – Что ты имеешь в виду?
Мэгги тяжело вздохнула и опустила глаза обратно в документы.
– Она выйдет оттуда.
– Мэгги…
– Послушай, ты был прав. Это, действительно, слишком тяжкий груз для меня. Я должна была что-то сделать. И я сделала.
– Почему ты раньше ничего не сказала мне?! – Джейсон вскочил со стула как ошпаренный и засмеялся. – Боже, я не верю! Мне нужно срочно поговорить с ней! Господи, как же я рад! – Он посмотрел на Мэгги, снова облокотившись руками о стол, и улыбнулся. – Отмени свой запрет. Мне необходимо её увидеть.
– Нет.
– Что значит, нет?
– То и значит, Джейсон. – Она одарила его холодным и твердым взглядом своих синих глаз. – Я не отменю запрет, и ты не увидишь её.
Улыбка Джейса, которая, только что, так сияла, тотчас же сползла с его лица. – Не увижу? – Он медленно замотал головой, пытаясь понять то, что сейчас услышал. – Я чего-то не понимаю? Почему я не могу увидеть Рэйчел?
– Потому что не можешь.
– Это не ответ, Мэгги. Ты не можешь запретить мне видеть её.
– Я всё могу, Максвелл. Я подписала бумаги, которые составляют запрет на посещение.
– Только меня? Или там есть ещё кто-то?
Мэгги искоса взглянула на Джейсона. – Её может посещать только её семья. Родители и сестра. Больше никто.
– Я тоже её семья, Мэгги! Она дорога мне, и ты это знаешь. – Мэгги передернуло от этих слов, но она сдержала свои эмоции.
– Всё уже решено. – Она проговорила это почти сквозь зубы и снова уткнулась в бумаги.
– Мэгги, послушай, я нужен ей. Рэйчел тяжело там одной. Она боится. А я обещал защищать её и быть рядом с ней. Тем более, что ей нужен адвокат.
– Он у неё уже есть. – Она немного помедлила. – Другой.
– Что значит, другой? У неё не может быть другого адвоката.
– Может. И… она не так уж и страдает там без тебя. У неё всё в полном порядке.
– Я должен поговорить с ней. – Джейсон встал и направился к двери. – Немедленно.
– Не стоит, Джейсон. – Она немного помедлила, будто борясь с собой, но всё-таки вздохнула и закрыла глаза. – Она не хочет тебя видеть. – Джейсон резко остановился, и Мэгги продолжила. – Она не хочет, чтобы вас больше что-то связывало.
– Она бы не поступила так.
– Джейсон. – Мэгги встала и, подойдя к нему, коснулась рукой его плеча. – Она хочет начать новую жизнь. С новым человеком. В новом месте. Ей надоело то, что она испытывала всё это время. Она хочет всё это просто забыть. Ты не нужен ей. Когда ты наконец-то это поймешь. Она не любит тебя.
– Нет. – Он повернулся к Мэгги, и она увидела его наполненные болью глаза, которые смотрели прямо ей в душу. – Не правда. – Джейсон медленно отвернулся и схватился руками за голову. Внутри у него всё сотрясалось, руки не слушались его, мысли окончательно спутались. – Нет. Я не верю. – Он просто ходил взад и вперед, будто пытаясь успокоиться.
Мэгги прижала руку к груди, и осознала, что слова утешения уже готовы были слететь с её губ. – Джейсон…
– Я не верю. Этого просто не может быть.
Что-то внутри этой женщины будто замкнуло. Она почувствовала, как защемило в груди. Она всегда любила Джейсона как собственного сына, и всегда хотела для него только лучшего. Так же было и когда они с Ванессой начали встречаться. Их отношения, казалось бы, были идеальными. Они оба были молоды, сильны, хотели покорять мир и были безумно влюблены. Их совместная жизнь была легкой, она была наполнена романтикой и смехом. Когда всё успело так поменяться? Когда они с её дочерью просто успели всё это забыть? Ведь такие чувства не проходят по щелчку. А такие сильнейшие эмоции, которые они испытывали, не забываются. Куда всё делось? Какой момент стал переломным?
