Текст книги "Апрельская сирень (СИ)"

Автор книги: Ксения Александрова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 19 страниц)

Однако после церемонии открытия ребята были предоставлены самим себе, а потому на балу царила свободная, непринужденная атмосфера: играла современная музыка, под которую желающие танцевали, кто как умел, то есть совершенно не впопад, официанты разносили напитки и закуски. То и дело, к Сирене кто-то подходил, знакомился, говорил комплименты по поводу ее таланта, и, несомненно, большого будущего. Девушка же с большой охотой отвечала благодарностью и завязывала общение. Она была общительна, приветлива и мила, и, казалось, совсем не замечала завистливых, недобрых взглядов, обращенных в ее сторону.

– Какие они красивые, – с благоговейным восторгом вздохнула девушка – лучшая студентка университета гуманитарных наук, глядя на пару Сирены и Димы.

– Да уж, конечно, – процедила сквозь зубы стоявшая рядом Алина. – Наша простушка оказалась совсем не такой уж простой: сначала самый популярный парень университета, теперь известный спортсмен, к тому же, один из самых красивых и желанных парней города. Звезда, блин.

Власов же, пришедший с незнакомой Сирене девушкой, притворялся, будто никогда не был знаком с Сиреной, и предпочитал находиться как можно дальше от нее.

Впрочем, саму Сирену это нисколько не огорчало.

Она была озабочена предстоящим разговором с Димкой. Сегодня вечером, после бала она признается в ответных чувствах к нему. Ответных ли? – с беспокойством спрашивала она себя. Она опасалась, что Артемьев презрительно посмеется над ней, сообщив, что уже давно не любит ее.

«Пусть, – упрямо решила Сирена. – Если я не поговорю с ним, то буду жалеть об этом до конца своих дней. Не хватало еще, чтобы из-за моих страхов этот балван женился на Аделине или какой-нибудь другой профурсетке».

– Вы сегодня просто изумительны, Сирена, – низкий мужской голос за спиной выдернул девушку из размышлений так резко и неожиданно, что она едва не выронила из рук бокал с соком. Это был среднего роста мужчина лет сорока пяти, довольно приятной внешности. Сирене казалось, что она где-то уже видела этого человека, но где и при каких обстоятельствах, вспомнить она не могла.

– Э-э, – растерялась она. – Спасибо.

– Меня зовут Якушев Виктор Родионович. Я продюсер, работаю с молодыми талантами. Многие из моих подопечных сейчас известные в стране «звезды». Признаюсь, что на этот вечер я прилетел исключительно ради вас, Сирена. Уж очень хотелось познакомиться с вами. И предложить сотрудничество, – он протянул девушке маленькую аккуратную карточку, которая оказалась визиткой. – Я не тороплю вас, Сирена, и уж тем более, ни на чем не настаиваю. Сегодня ночью я улетаю домой, но если вы решитесь, то просто позвоните мне, я буду рад вашему звонку.

– Спасибо, – пролепетала раскрасневшаяся от волнения Сирена. – Честно говоря, это так неожиданно, что я…

– Я понимаю, – с улыбкой кивнул Виктор. – Кстати, в визитке указан адрес моего официального сайта, где вы можете почитать обо мне, о моих проектах, и так далее. Повторюсь, я не тороплю вас, и не жду сиюминутного решения, но буду рад, если вы позвоните. Хорошего вечера, – и с этими словами Якушев оставил растерянную Сирену одну.

– Что за мужик? – Артемьев также как и этот Якушев, подошел со спины неожиданно и совершенно бесшумно. Сговорились они, что ли? Сирена протянула ему визитку:

– Назвал себя продюсером.

– Ты же не собираешься звонить ему?

– Вообще-то, я серьезно думаю над этим. Почему нет? Ведь это мой шанс!

– Шанс? Как будто ты не знаешь, что эти продюсеры делают со смазливыми девицами, желающими попасть на «экран»!

– А то ты, знаешь, – со злостью сказала Сирена. – Причем, судя по твоей уверенности, не понаслышке!

– Делай, что хочешь. Мне все равно.

– Если все равно, – задыхаясь от обиды, прошипела Сирена, – то и нечего было заводить этот разговор. И вообще – не вмешивайся в мои дела, я не твоя девушка. У тебя же есть Аделина – вот ей и указывай!

– Так вот как ты говоришь, – Дима, который уже собирался оставить Сирену одну, развернулся в пол-оборота, и пристально посмотрел на подругу. – Твои слова отдают ревностью.

– Да, я ревную, – выпалила Сирена. – И меня бесит эта твоя Аделина, я ее почти ненавижу! Дим, прости, что тогда оттолкнула тебя. Я была глупой!

– Не знал, что ты такая эгоистка, – пробормотал юноша, и после некоторой паузы сказал слова, услышать которые так боялась Сирена: – Прости, Сирена, но я больше не люблю тебя. Все в прошлом. Мы просто друзья. И если ты хочешь сохранить нашу дружбу, не трогай Аделину. Вообще не лезь в мою личную жизнь. Тебе в ней не место.

Остатки вечера Сирена провела в одиночестве, вымучено улыбаясь новым знакомым, и невпопад кивая, когда с ней говорили. Ее настроение было безнадежно испорчено, и даже то, что ее объявили королевой сегодняшнего бала, ничуть не обрадовало девушку. Быть может, потому что королем назвали Артемьева? Ну, а их совместный приз в виде романтического ужина в одном из дорогих ресторанов города, и вовсе был насмешкой.

«Так вот что такое безответная любовь, – думала Сирена».

Это больно.

Ну, а любовь, потерянная по собственной глупости – это вдвойне больнее.

Неужели нет шанса?

«Быть такого не может, чтобы он совсем не любил меня. А если и так, то никакой любви и в помине не было, а значит и плакать не из-за чего».

А это, в свою очередь, означает, что у нее есть два пути – вернуть любовь Димы или навсегда вычеркнуть его из своей жизни.

ГЛАВА 35.

Подойдя к двери деканата, Оля взволнованно вздохнула – все-таки не каждый день декан вызывает к себе в кабинет. Всю дорогу до кабинета девушка ломала голову, зачем Раиса Анатольевна пригласила ее к себе. Оля не отличалась особыми успехами в учебе, хотя и не отставала. Училась средненько, как большинство студентов ее факультета. Могла бы и лучше, как говорила она сама себе.

Собравшись с духом, она постучала в дверь, а затем вошла.

– Здравствуйте, Раиса Анатольевна, – робко поздоровалась она.

– Добрый день, Олеся, – кивнула женщина.

– Оля, – уже смелее ответила девушка.

Женщина вопросительно взглянула на нее.

– Я Оля, – пояснила блондинка, – не Олеся.

– Присаживайтесь, – декан небрежно кивнула на один из стульев. – Сегодня утром пришел приказ о переводе вас в Лос-Анджелес. Наш университет взаимодействует с лучшими образовательными учреждениями Штатов и Европы. Так вот один из университетов прислал предложение о наборе наших студентов. Как вы сами понимаете, это отличная возможность для вас. Обучение ведется совершенно бесплатно, так как все расходы покрываем мы. От вас требуется заявление, заполнение анкеты и визит одного из ваших родителей, который подтвердит свое согласие. Если ни вы, ни ваши родители не будете против, то уже с марта вы будете учиться в Калифорнийском государственном университете. Год. После чего вернетесь к нам. Ну, или по желанию переведетесь в столицу, где вас уже тоже согласны принять.

– Но… Но почему я? – пролепетала растерянная девушка. – Ведь я совсем не…

– Матвеева, – Раиса Анатольевна тяжело вздохнула, вперившись в девушку недобрым взглядом, – я знаю, что вы не входите в число лучших студентов нашего университета, и есть другие – куда более достойные ребята. Но за вас, Матвеева, радеет сам ректор, так что… Если вы согласны, жду ваших родителей завтра утром в этом кабинете, – сказав это, женщина принялась что-то писать в журнале, потеряв всякий интерес к совершенно растерявшейся девушке, будто ее и не было в кабинете. Заметив все же, что так и сидит, словно пригвожденная к стулу, Раиса Анатольевна вздохнула и неодобрительно покачала головой:

– До завтра, Матвеева. Жду вас утром вместе с родителем. А сейчас всего доброго.

– Ой, – пискнула бедняжка. – До свидания. И… спасибо, – блондинка шустро шмыгнула за дверь.

– Не мне, – буркнула декан, но девушка не услышала.

Оля была совершенно растеряна. Ее отправляют учиться в Америку! Уму непостижимо! Вообще-то она догадывалась, что это дело рук Влада – он как-то хвастался, что его отчим в хороших отношениях с ректором.

«Потому-то его, тупицу и разгильдяя и держат в универе, – подумала тогда Оля».

Вот только зачем он сделал это?

Для нее. После того, как отвратительно она поступила с ним.

И где сейчас сам Влад? Может быть, тоже в Лос-Анджелесе?

«Неужели, настолько все серьезно? – в страхе размышляла девушка. – Неужели ему грозит опасность? Но почему и мне тоже? А может быть, это его шутка? Подлая месть? Нет, не полечу никуда.»

Ответ пришел вечером. Родители, как обычно, после ужина смотрели новости. Вернее, смотрел папа, а мама только делала вид, что состояние мировой экономики на сегодняшний день, для нее дело большой значимости. Отец громко и возмущенно комментировал каждое слово диктора, из-за чего реплик последнего совершенно не было слышно. Да Оля и не пыталась услышать. Она была занята изучением в интернете информации о Калифорнийском университете.

«Как же я буду там учиться, если совершенно не знаю английского?»

– А сейчас мы переходим к местным новостям, – как показалось Оле, радостно сообщил диктор. – Сегодня стало известно, что президент футбольного клуба «Бахус», Андрей Емцев, скончался в городской клинической больнице от множества телесных повреждений. На мужчину было совершенно нападение у подъезда его собственного дома. Следствию удалось выяснить, что у бизнесмена имелись крупные долги, из-за которых мужчину и его семью последнее время преследовали коллекторы. Где сейчас находятся жена и сын Емцева, пока не известно.

– Боже, – в ужасе зашептала Оля. – Боже, умоляю, только бы с ним все было в порядке!

Наверняка Влад знал, что делает, когда заботился о том, чтобы ее, Олю, вывезти из страны. Решено – завтра утром она заполнит анкету и подпишет все необходимые документы.

Только бы родители согласились…

– Мам, пап, – решительно обратилась она к родителям, – я должна с вами поговорить!

Сегодня был первый день, когда Сирене не хотелось идти на работу. Это было странно, если учитывать, что работа в «Ризольде» всегда нравилась девушке. Вообще-то ей не хотелось даже вставать с кровати утром. Это происходит вот уже пятый день.

– Кажется, кое-кто у нас влюбился, – подшучивал над ней Артем.

– То-то же, что кажется! – фыркала в ответ девушка.

– Главное, чтобы не сказалось на работе. Хотя… Легкая сердечная истома нередко бывает даже полезна в творчестве.

– Нет у меня никакой истомы, – плохо скрывая улыбку, возразила Сирена. – И отстаньте уже от меня.

– Ой-ой, взгляните на нас – какие мы суровые! – шутливо проворчал Артем. – На, вот, может быть, это поднимет тебе настроение, – он наклонился за барную стойку, откуда достал небольшую коробку ярко – розового цвета.

– Что это? – Сирена неохотно взяла ее.

– Так ты загляни, – подсказал Артем.

Девушка потрясла коробку, а затем открыла – коробка была полна всевозможных открыток, большинство из которых были в виде сердечек.

– Это что, все мне? – ахнула она.

– Тебе, тебе, – кивнул молодой человек. – Нам ни одной не прислали.

– Интересно, от кого же они…

– От поклонников, надо полагать. Всю неделю ходят и просят передать тебе, и каждый думает, что он оригинален. Ха-ха.

– Но здесь и от девушек есть, – заметила Сирена, читая валентинку, в которой писалось, какая она, Сирена, красивая и талантливая, и как она, некая Аня, хотела бы быть похожей на нее. – Боже, это все так неожиданно, и… – Сирена покачала головой, чувствуя, как на глазах наворачиваются слезы.

– И приятно, наверно, да? – улыбнулся Артем.

– Ага, – кивнула Сирена.

– Кстати, это еще не все, – спохватился Артем. – Подожди минуту, – он куда-то ушел, и вернулся с аккуратным букетом алых роз. – Вообще-то, мы тоже хотели подарить тебе цветы, ну, в честь праздника, но раз уж нас опередили, то мы решили не тратиться, – хохотнул он.

– А розы от кого же? – Ничуть не обидевшись на заявление коллеги, спросила Сирена.

– Он не представился, – проворчал Артем.

– Это мужчина?

– Не знаю, – захохотал парень, – этого он нам тоже не сообщил. Ха-ха-ха!

– Ха-ха, – скривилась Сирена. – А как он выглядел? Он бывал здесь раньше?

– Может и бывал, – пожал плечами тот. – Ну, он такой – высокий и темноволосый. Это не Артемьев, – добавил он, заметив, как изменилось лицо Сирены, в душе которой, в самом деле, зародилась надежда.

– Что? – театрально ахнула Сирена. – Какой еще Артемьев? Вот еще!

– Ой, да брось, – фыркнул тот. – Все знают, что у тебя любовь с этим футболистом.

– Что? – уже искренне изумилась девушка. – Что еще за лажа?

– Чего ты так возмущаешься? На балу ты с кем была? А? Не с Артемьевым ли?

– Откуда ты знаешь про бал?

– Так по телеку транслировали. Весь город теперь только это и обсуждает. Ну да, все думают, что вы пара. Ну, или, по крайней мере, в перспективе. Нет, ну, а что? Вы отлично смотритесь вместе! Нет, я серьезно!

– Давайте работать, – как можно серьезнее сказала зардевшаяся от неожиданного признания коллеги, Сирена.

Работа была напряженной – посетителей было больше обычного, и Сирена подозревала, что большинство из них пришли ради нее.

Девушка заметила, что один молодой человек, старше ее, темноволосый и симпатичный, весь вечер пил кофе, который предлагали ему официанты, а он, видимо, просто не мог отказать, дабы его не попросили не занимать напрасно столик. А он все не спешил уходить, словно ждал кого-то. Сирене подумалось, что это возможно он передал ей цветы. Она поймала себя на мысли, что не против познакомиться, хотя бы для того, чтобы сказать спасибо.

Но молодой человек так и не подошел к ней. Он появился еще на следующий день, но в воскресенье его уже не было.

Не было никаких вестей и от Артемьева. Будто не было никакого бала. Сирена с ненавистью разглядывала сертификат на романтический ужин, подаренный им с Димкой прошлым воскресеньем. Подарок вручили ей, Артемьев же сделал вид, что его это и вовсе не касается. Но самое худшее случилось, когда Сирена позвонила ему.

«Интересно, как я подписана в его телефоне? – неожиданно пришел ей на ум этот вопрос, когда она слушала гудки, – Наверно, Серёгой».

– Да, – не сразу ответил Дима. По шумному фону, Сирена предположила, что он на тренировке.

– Привет, – сказала Сирена в телефон, и это был первый раз, когда ее голос не звучал легко и беззаботно – сегодня, разговаривая с другом, она, не понятно почему, волновалась. – Я, наверно, отвлекаю тебя, да?

– Если честно, да, – неожиданно признался тот. Вообще-то Димка всегда говорил Сирене, что рад ее слышать в любое время – независимо от того, где он находится и чем занят на момент ее звонка. Сегодня все иначе.

– Что ж, ладно, я позвоню как-нибудь в другой раз, – не скрывая огорчения, сказала Сирена.

– Не надо другого раза. Боюсь, что я могу быть тоже занят.

– Отлично, я все поняла, – Сирена изо всех сил старалась сдерживать слезы – не дай Бог, Артемьев услышит, что она плачет. Много ему чести, знать, что его поведение причиняет ей боль!

– Ничего ты не поняла, – вздохнул Дима. – Что ты хотела?

«Ничего я от тебя не хочу! – хотелось Сирене крикнуть, но она сдержала порыв».

– Хотела напомнить тебе о нашем выигрыше. Ну, ты помнишь, на балу нас выбрали самой романтичной парой, – Сирена тихо засмеялась, чувствуя неловкость, говоря это. – Э-м. Так как ты смотришь на то, чтобы воспользоваться выигрышем? Вот я страсть, как хочу сходить в ресторан!

– Я, правда, не смогу, – без колебаний ответил Арьемьев, и Сирене показалось, что ему ничуть не жаль.

– Опасаешься неодобрения благоверной? – со злостью в голосе поинтересовалась она.

– Аделина тут не причем, – так же раздраженно ответил Дима. – У меня тренировки!

– Ладно, извини. Я понимаю, – быстро сказала Сирена, чувствуя себя глупой истеричкой.

– Ничего. Уверен, что ты найдешь, с кем сходить.

Вот этого Сирена уже не ждала.

Собрав все мужество, она с напускным весельем поинтересовалась:

– Значит, я могу пригласить кого-то вместо тебя? Я к тому, что, это ведь и твой подарок…

– Да, я не буду против.

– Отлично, – ничуть недрогнувшим голосом ответила Сирена, и сквозь слезы, которых, впрочем, Дима не увидит, улыбнулась, чтобы слова звучали убедительно. – Именно так я и поступлю. Спасибо!

«Вот возьму и, действительно, приглашу кого-нибудь, – мысленно поведала она сертификату. – А фотографии потом выложу у себя на странице, пусть он полюбуется!»

А что, если ему все равно?

«Возможно, и так. А раз так, то вот», – с этой мыслью Сирена безжалостно разорвала сертификат.

Это конец. Ничего уже не исправишь. Дима больше не любит ее и она не в силах это изменить.

– Я не буду плакать. Не буду плакать! – словно мантру повторяла Сирена сама себе, но слезы упрямо и самовольно уже текли по щекам.

Хорошо, что мама еще днем ушла в гости, иначе нудного разговора не избежать. А в итоге, мама опять обвинила бы во всем Димку, тогда как только она, Сирена, виновата в своем горе.

Девушка бесцельно бродила по квартире, не зная, куда себя деть, где спрятаться от терзавших ее переживаний, пока ее взгляд не наткнулся на одиноко стоявший в углу гостиной рояль. Сколько лет она не пользовалась им? Последний раз ее пальцы касались клавиш, когда Сирена училась в восьмом классе. С тех пор он так и стоит в углу, забытый и будто совсем ненужный, будто его здесь и нет вовсе. Вообще-то Людмила Игнатьевна не раз хотела продать его или отдать в социальный магазин, но Сирена не позволяла этого сделать. И не зря.

– Бедный, – прошептала она ему, проводя рукой по блестящей, шоколадного цвета поверхности крышки. – Тебе тоже одиноко, да?

Открыв крышку, Сирена убедилась, что все клавиши исправно работают. Она наиграла несколько известных незамысловатых мелодий, а затем ее пальцы, будто сами собой стали извлекать нужные ноты, складывая их в мелодию, которая шла из сердца девушки.

К музыке приложились и стихи. Сирена и сама не знала, откуда в ней открылся поэтический дар, которого у нее и в помине не было. Но, тем не менее, играя, она стала напевать на ходу придуманную песню.

Ты был для меня светом,

Но мне нравился полумрак.

Теперь не найду ответа

На вопрос: «почему всё так?»

Не собрать мне единого пазла

Из осколков разбитой любви.

Что ж ты не дал последнего шанса?

Что же ты…

Я отпускаю тебя. Лети

За облаками, с потоком ветра.

А я буду всегда в тени.

За тобой идти.

Сирена играла и играла, не слыша, как в дверь вот уже добрых несколько минут кто-то настойчиво стучал.

Девушка прислушалась, и, убедившись, что ей не померещилось, недовольно отправилась открывать дверь .

«Наверно соседи притащились скандалить, – решила она, и заранее приготовилась к бунту.»

На пороге стояла Оля.

– Я улетаю в Лос-Анджелес. Хотела попросить у тебя прощения…за всё. Не хочу улетать, так и не помирившись с тобой, – на одном дыхании выпалила она.

ГЛАВА 36.

Вторник двадцать третьего февраля был солнечным и морозным. Несмотря на низкую температуру, Диме совсем не было холодно, хотя он двигался совсем не так много, как его товарищи. Наоборот – было жарко. Юпитер пока обыгрывал Бахус со счетом 2:0. Игра была жесткой, если не сказать грубой. Соперники были крайне агрессивны. И лишь один игрок этой команды играл из рук вон плохо – нападающий, Александр Морозов. Он был неуверен и скован. Артемьев удивлялся ему – он не узнавал в нем прошлого друга. Бывший близкий друг будто стеснялся забить ему гол.

Но уже во втором тайме Дима начисто забыл о нем. Допущенное нарушение и вот уже Юпитеру назначают пенальти. Дима был, как никогда напряжен.

Штрафной удар был отдан не Морозову, а агрессивному и скандальному Ржевскому. Дима напрягся, сосредоточившись. Противник усмехнулся, и, как даже показалось юноше, показал ему средний палец.

«Подожди, щенок, получишь пинков от своих же, когда не забьешь мне! – зло подумал он»

Он приготовился защищать ворота, и сделать это, как всегда блестяще, но… что-то пошло не так. Ржевский, кажется, и не думал забивать гол – Дима слишком поздно осознал, что мишенью был он сам. Сильный удар по лицу лишил его сознания.

Вечер близился к полуночи, но ни Сирена, ни Оля не спешили ложиться спать – недавно помирившиеся подруги никак не могли наговориться.

– И все-таки, это странно, – покачала головой Сирена, отчего ее гладкие, идеально выпрямленные в салоне волосы, засияли красными бликами в свете ночной лампы. – Не вериться мне в благородство его жестов. С чего бы Царёв стал хлопотать о твоем переводе за границу?

– Ты что, так и не поняла? – воскликнула Оля, забыв, что может разбудить Людмилу Игнатьевну. – Ему угрожали! А его отчима убили! Где гарантия того, что эти бандиты не доберутся и до меня, если они видели нас с Владом, когда мы…когда мы целовались? Влад просто заботился о моей безопасности! Интересно, где он сейчас, и что с ним. Как я хочу, чтобы с ним все было хорошо, – Оля еле слышно всхлипнула.

– О, нет, – простонала Сирена. – Я просто не верю, не верю в это… Невероятно… Ну, как, скажи, как ты могла полюбить его? ЕГО! Это же Царёв! ЦАРЁВ!

– Повтори еще раз, а то вдруг я забыла, о ком идет речь, – сквозь зубы сказала Оля, раздражаясь непониманием и откровенным осуждением близкой подругой ее чувств. Искренних, черт возьми, чувств!

– Просто я не могу понять – когда? Когда это произошло? В какой момент ты поняла, что испытываешь к этому болвану симпатию? Скажи, Оль, он никуда не водил тебя? Ну, в кафе или еще куда?

– Нет, а что? Разве это так важно? Может быть, и сводил бы, если бы наши отношения не оборвались, так и не начавшись.

– Я к тому, что…не опоил ли он тебя чем-нибудь… приворотным зельем, к примеру.

– Иди ты, – разозлилась Оля. – Знаешь, как он расстроился, когда узнал, что я подло шутила с ним, притворяясь Еленой?

– Еще бы он не расстроился, – фыркнула Сирена. – Такой удар по самолюбию! Могу представить, как он был зол.

– Нет, – упрямо возразила Оля. – Это была не та злость. Ему было больно.

– Хорошо, пусть и так. Все равно это не отменяет того факта, что он мог захотеть отомстить тебе.

– Ты хочешь сказать, что это его шутка? Нет, ты не знаешь его.

– А ты знаешь?

– Я видела, как он обращался с Каролиной. Заботливее брата еще поискать. Он не совсем такой, каким мы привыкли видеть его в стенах универа.

– О, многогранный Царь! – хмыкнула Сирена. – Хотя…, – она задумалась, вспомнив тот вечер, когда они с Олей подрались в ее съемной квартире. Тогда ведь и Сирена впервые увидела в Цареве совсем другого человека, нежели привыкла лицезреть почти ежедневно – он будто снял многолетнюю маску. А как по-детски он был растерян, не зная, как разнять двух вцепившихся друг в друга подруг! Тогда он выглядел забавным и не по-царевски беспомощным. – Значит, у его отчима были долги?

– Да, были.

– Интересно, кто же сейчас является президентом Бахуса, – задумчиво пробормотала Сирена.

– Да уж кого-нибудь назначили, – равнодушно ответила Оля. – Свято место пусто не бывает. А что у тебя?

– М? У меня? – растерянно переспросила Сирена, опасаясь, что речь пойдет о Власове.

– Я имею в виду вас с Димой. Разве вы не…

– Нет, мы не встречаемся, – вздохнула Сирена.

– А все только о том и говорят, что у вас роман.

– В СМИ много чего говорят, – отмахнулась девушка.

– А как же бал? – с сомнением поинтересовалась Матвеева. – Вы так правдоподобно смотрелись вместе, так гармонично, и… Короче, я хочу сказать, что жаль, что вы не пара. Вы отлично смотритесь.

– Вот только он, видимо, считает иначе.

– Что? Да брось. Он тебя любит.

– Уже нет, – Сирена принялась с интересом изучать диски, принесенные Олей. Конечно, это был отвлекающий маневр – она не хотела плакать.

– Но…как? – заикаясь от растерянности, спросила Оля. Она совершенно ничего не понимала, ведь она сама видела, как Дима смотрел на подругу! Его взгляд, как и каждый его жест, были наполнены нежностью, и если это не любовь, тогда, черт возьми, любви не существует вовсе.

– Он живет с девушкой, – вздохнула Сирена, подавляя в себе желание разрыдаться. Вообще-то ей хотелось поделиться с подругой, но разговоры о Димке расстраивали девушку.

– Что? – ахнула в изумлении Оля. – Быть такого не может! С какой еще девушкой? Той самой, что ты видела тогда в клубе?

– Да. Ее зовут Аделина.

– Мерзкое имя, – скривилась Оля. – И что, прям живет-живет?

– Да, – грустно засмеялась Сирена, – дурак.

– И не говори, – покачала головой, все еще не веря услышанному, Оля. – А что ты?

– А что я?

– Любишь его? Или так – страдаешь от униженного эго?

– Люблю, – тихо призналась Сирена. Как это было странно – признаться в том, что она любит Димку, и еще более странно – говорить об этом вслух.

– Тогда ты не должна сдаваться! – в своей привычной манере заявила Матвеева. Сирена и не сомневалась, что именно такой совет даст ей подруга.

– Угу, – кивнула в ответ девушка. – Кстати, на балу я познакомилась с одним человеком. Он представился продюсером.

– Так-так-так, – загорелась интересом блондинка. – Что за продюсер? Как его имя? С кем он работает?

– Якушев Виктор Родионович.

– Ох, ничего себе! А это точно он? Ну, не мошенник какой, выдающий себя за Якушева? Ты проверила?

– Он дал мне визитку, – улыбнулась Сирена, – с адресом своего официального сайта. Я все проверила – он не мошенник.

– Ну, да, конечно, – легко согласилась Оля. – Все-таки на бал кто попало не попадает. Об этом я как-то не подумала. Так, и что же дальше? Он узнал тебя? Он уже слышал раньше о тебе?

– Да, и предложил сотрудничество.

– Ох…, – Оля приоткрыла рот, так и застыв, словно слова застряли в ее горле. – Это круто, – наконец, выдохнула она.

– Да, наверно.

– Наверно? Ты сумасшедшая? Вообще, да, ты сумасшедшая! Это мегашанс, а она: «Наверно, круто»! Так, постой, а что ты ему ответила? Только не говори, что отказала.

– Нет, – поспешила успокоить подругу Сирена, опасаясь взрыва негодования. – Я сказала, что должна подумать.

– Подумать? Хорошо. Ответ-то ты ему уже дала, я надеюсь? Положительный, разумеется.

– Еще нет.

– Еще нет! Гляньте на нее – она размышляет целую неделю! Понятно. Можешь распрощаться и с мечтой, и перспективой яркого, счастливого будущего.

– А вот и нет. Завтра же отправлю ему свою песню, которую я написала вчера. А если он не ответит, я ему позвоню.

– А сегодня слабо? – Оля хитро прищурилась, скрестив при этом руки на груди. Такое поведение подруги едва не заставило Сирену расхохотаться. – Отправить песню, я хочу сказать.

– Нет, не слабо, – поддразнив Олю, приняла вызов Сирена.

– Тогда я жду действий!

Действия последовали незамедлительно – Сирена включила компьютер, и, войдя на сайт Якушева, отправила письмом заранее набранные слова и ноты.

– А теперь мы будем смотреть фильм! – сообщила она подруге после. – Так, посмотрим, что ты принесла. Ой, фу, – Сирена поморщилась, взглянув на обложку диска с популярным фильмом. – Только не говори, что смотрела эту гадость.

– А что? – пожала плечами Оля, – Мне нравится фильм. А ты просто ханжа.

– Я ханжа? Нет, у меня просто есть вкус!

– Видимо, нет, если считаешь этот замечательный фильм гадостью.

– В нем совершенно нет смысла.

– А вот и есть!

– Хорошо, смысл в том, что молодая девушка, студентка, и совсем не нищая, за деньги отдается малознакомому мужчине, который оказывается извращенцем, – фыркнула Сирена. – Как…продажная женщина.

– Деньги ее мало интересовали.

– Тогда что же ею двигало?

– Страсть, детка! Ну, вот ты – как поступила бы ты, если бы тебе предложил стать его любовницей мужчина твоей мечты, пусть даже у него и имелись бы некие…э-э…наклонности?

– Я бы бежала от него с воплями и без оглядки, – не задумываясь, ответила Сирена. – Как насчет этого? – она повертела в руке диск со зловещей обложкой и не менее зловещим названием: «Во тьме».

– Супер, – одобрила Оля.

Фильм, по мнению Сирены, оказался так себе, о чем она, конечно, не сообщила подруге, дабы не огорчать ту.

– Пора по кроваткам, – зевнув, сказала Оля.

– Ага. Хорошо, что завтра не нужно рано вставать. Хотя моя мама не позволит нам поспать столько, сколько хочется – поднимет ни свет, ни зоря.

– А я последнее время люблю раннее пробуждение, – удивила таким заявлением Оля, всегда являвшаяся редкой засоней. – В мире столько всего интересного, и если подолгу спать, то можно проспать все самое интересное.

– Согласна. Только я люблю немного полежать сразу после того, как проснусь.

– Зачем? – искренне удивилась Оля.

– Ну, полежать, помечтать немного, подготовиться к новому дню.

В ответ Оля тихо, чтобы не разбудить Людмилу Игнатьевну, засмеялась:

– Чего к нему готовиться-то? Нет, я предпочитаю погружаться в реальность мира без всяких прелюдий.

– В этом вся ты.

– В этом вся я! Зато не витаю в облаках, как некоторые.

– Ткни пальцем, чтобы быть точнее, – с шутливой дерзостью ответила ей Сирена.

– Я бы ткнула, но боюсь в темноте угодить тебе в глаз, – не осталась в долгу Оля.

Утром, как и предупреждала Сирена, девушки встали в девять, то есть, рано, учитывая, как поздно они легли.

Оля старательно подавляла зевки, по крайней мере, при Людмиле Игнатьевне. Сирена заметила неловкость подруги, когда мама, воркуя, подавала завтрак – Оля не знала, что Сирена не рассказывала матери об их конфликте.

Якушев позвонил вечером, чем удивил девушку – она не ждала от него скоро ответа.

– Песня сыровата, но если над ней поработать, то получится отличный продукт, – сказал он. – Когда можно ждать тебя?

– В пятницу, – наугад ответила Сирена, о чем сильно пожалела – как она управится до пятницы? Ведь ей нужно решить вопрос с учебой! Ведь не может она просто бросить все и уехать! Или может?

«Как я скажу маме о том, что уезжаю? – тревожно размышляла Сирена».

Разговор с родительницей был нелегким – Людмила Игнатьевна настойчиво уговаривала дочь оставить эту, как ей казалось, глупую, идею.

– Ну, как можно вот так взять и поехать неизвестно куда? – причитала женщина.

– Я еду не неизвестно куда, – терпеливо отвечала девушка. – Мамочка, ну, послушай, – она обняла мать, уткнувшись подбородком в родное плечо, – я ведь уже взрослая, и мне нужно строить свою жизнь, свою судьбу, понимаешь? Ну, что же, я до старости буду сидеть около тебя? Выступать на сцене, это моя мечта. Я, действительно, очень-очень этого хочу. Ну, не представляю я себя никем больше. Да и делать я ничего больше не умею, кроме как петь.

– Вот уж глупости.

– Нет, это правда. Вот устроюсь и заберу потом тебя к себе.

В конце концов, родительница уступила. Сирена понимала, что мама отпускает ее с тяжелым сердцем – у девушки у самой на душе кошки скреблись, но она очень хотела поехать.

«В конце концов, – думала она, тем самым успокаивая себя, – чего так переживать? Ну, не понравится, вернусь домой! Делов – то!

Вечером Сирена последний раз выступила в Ризольде. Ребята одновременно радовались за нее и были огорчены ее уходом.