Текст книги "Апрельская сирень (СИ)"

Автор книги: Ксения Александрова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 19 страниц)

– Все отлично. Вот смотрел вчера телевизор, а там ты. Сказать, что я удивился, не сказать ничего, – он хохотнул.

– Да, честно сказать, я сама еще нахожусь в постоянном удивлении. Все это так неожиданно свалилось на мою голову – этот конкурс, выступления, репетиции. Не знаю даже, выдержу ли я.

– Но ты держалась шикарно.

– Спасибо. Ты один?

– Что ты имеешь в виду? Да, в квартире я один.

– Нет, я хочу сказать, нет ли с тобой поблизости твоей подружки, прости, что не помню ее имени, она может обидеться, услышав, как ты отвешиваешь комплименты другой девушке, – зачем-то отчебучила Сирена. Она и сама не знала, что заставило ее сказать это.

– Не язви, – без злости, но и без улыбки сказал Дима, – Я тоже имею право на личную жизнь.

– Никто и не оспаривает твое право. Я только хотела бы, чтобы ты выбирал себе дам сердца более тщательно.

– Мой выбор не твое дело, Сирена, – мягко, но серьезно ответил Артемьев.

– Ладно, что ж, не буду больше лезть в твои дела. Спасибо, что позвонил, – почти выпалила Сирена, и, со злостью нажав на красную кнопку, небрежно бросила телефон на кровать.

Она и сама не понимала причины непонятной злости и природу горькой обиды, и потому не сразу осознала, что плачет. Она с удивлением утерла слезы, которые казались горячими даже на пылающих от ярости и боли, щеках.

– Решено, – сказала она вслух, обращаясь к компьютерному столу, будто это был Власов. – Как бы сильно я этого ни хотела, я не могу встречаться с тобой. Я не могу любить тебя, я не могу позволить себе эту любовь. А потому, – она всхлипнула, снова вытерев рукой навязчивые слезы, – как только завершится конкурс, я покину дуэт и никогда, никогда больше не буду общаться с тобой. Я потеряла друга, и не хочу потерять еще и подругу.

А тем временем, почти на другом конце города, в съемной однокомнатной квартире, прислонив голову к стене в противного цвета обоях, которые раздражали глаза, сидел Дима. Сегодня он ночует один, так как Аделина ушла на работу – девушка работает барменом, и сегодня ее смена. Вот уже две недели, как они живут вместе. Дима и сам не понял, как это получилось – сначала съемные посуточные квартиры, а затем они нашли недорогую квартиру и просто стали жить вместе.

Не то, чтобы Диме это не нравилось – с Аделиной было интересно, легко и комфортно. Она хорошо готовила, была ласковой и внимательной. Артемьев почти поверил, что может полюбить эту девушку, пока, щелкая кнопками на пульте от телевизора, не наткнулся на местный канал, по которому транслировали музыкальный конкурс. В другой день он бы просто переключил, но в это время как раз выступали они – Сирена и этот парень, с которым он видел ее тогда в клубе. Волна чувств, что он так усердно глушил в себе, нахлынула с жестокой, разрушающей силой, не позволяя вдохнуть полной грудью. Казалось, он просто захлебнется в этих эмоциях. Он никогда не видел Сирену такой красивой, и вместе с тем она никогда еще не была для него такой далекой, чужой, недоступной. Но он даже не досмотрел до конца выступление, опасаясь, что Аделина увидит, что он смотрит, и узнает Сирену. Переключив канал, он просто отправился на кухню, где его уже ждал вкусный ужин.

А ночью его мучила бессонница. Он долго не мог уснуть, вслушиваясь в тишину и спокойное, умиротворенное дыхание Аделины. Он вспоминал скандал дома, который устроили ему родители. Они были совершенно против того, чтобы он жил с девушкой, считали, что рано. Да и Аделина им не очень нравилась. «Что это за девица такая, которая прыгает в постель к парню, зная его меньше месяца!» – возмущалась мама. – «Я не приму ее как сноху, так и знай!»

Скорее всего, и сегодня ему не сразу удастся уснуть. И что только заставило его звонить этой капризной девчонке, которой, казалось, нравилось играть с ним, мучить? Теперь он будет ломать голову над ее сегодняшним поведением. Почему Сирена бросила телефон и больше не отвечала на звонки? На что обиделась? Или…или это ревность?

Нет. Чем бы это ни было, его не должно это волновать. Он должен забыть ее. У него есть Аделина, с которой он может быть счастлив.

Остается только надеяться, что она вовремя принимает противозачаточные.

ГЛАВА 26.

Неделя до Нового Года это особая неделя – суетливая, для кого-то полная радости и приятных хлопот, а для кого-то сплошная головная боль. В любом случае, за три дня до наступления Нового Года город будто сошел с ума: магазины и рынки кишели людьми, которые мельтешили, что-то смотрели, выбирали, покупали или с пренебрежением клали обратно. Вот в чьем счастье можно было не сомневаться, так это работников продуктовых отделов – такие выручки у них, пожалуй, бывают только накануне восьмого марта и еще перед Пасхой.

Весь город только и говорил о предстоящем праздновании и сопутствующих расходах. Женщины обсуждали диеты, которыми они будут терзать себя после. Появились предприимчивые торговцы, которые предлагали супер-модные таблетки, помогающие привести фигуру в форму всего за считанные дни и без малейших усилий.

В одном из тихих спальных районов города в дешевенькой квартирке праздновали новоселье.

– Поверить не могу, что вырвалась на свободу! – Оля довольно потянулась. – Никаких больше нравоучений, скандалов и промывания мозгов! Красота, да и только. Начинается новая – самостоятельная жизнь!

– Вот только жить-то ты на что будешь? – поинтересовалась Сирена, которая, хотя и радовалась, что подруга, наконец, перестанет плакать из-за ссор с родителями, но вместе с тем переживала – все-таки квартиру нужно оплачивать, да и себя обеспечивать придется самой. – Работы-то у тебя нет. Из Астории ты ушла.

– Я, Маркина, подрабатываю фрилансером! И вот еще – на, смотри, за это мне тоже заплатили, хотя и немного, – Оля порылась в вещах, и, достав какие-то журналы, бросила их перед Сиреной.

Сирена раскрыла первый журнал – студенческий, выпускаемый их университетом, редакторами и репортерами которого являлись учащиеся журфака.

– Не знала, что наш универ платит гонорары, – задумчиво пробормотала она.

– Ах, ты про этот. Эта работа, конечно, исключительно за отметки, – пояснила Оля. – Я про второй.

– Ты написала о нас с Лешей статью? – ахнула Сирена, когда на одной из страниц журнала обнаружила их с Власовым фото, сделанное с конкурса.

– Да, почитай, – велела Матвеева.

Статья говорила о том, что не так давно во Дворце Культуры прошел областной конкурс молодых талантов, победители которого получили право участвовать на республиканском уровне.

«В тройке лидеров и наши студенты! Алексей Власов и Сирена Маркина отправятся в столицу, чтобы представить наш город. Несомненно, эти талантливые ребята привезут нам призовое место. Ну, а мы поздравляем с победой на начальном пути и желаем удачи».

– Ох, Оля, – Сирена покачала головой, не зная заплакать ли от умиления или разозлиться на подругу. – Я итак не могу спокойно пройти по коридору универа без того, чтобы не встретить на себе чей-нибудь желчный взгляд или еще хуже – выслушать шуточки и подколы.

– Ой, нашла, о чем горевать! Знаменитостям знаешь, сколько гадостей говорят и пишут? И ничего. Это все зависть, деточка. Кстати, это не единственный сюрприз.

– Что, еще одна статья? – насторожилась Сирена.

– Нет, не статья, а куда интереснее! Но боюсь, что тебе, с твоим отношением к жизни, это не понравится.

– А я даже боюсь представить, что ты приготовила.

– Ой, девочки, давайте лучше веселиться! – перебила их Каролина.

– И правда, – согласилась Сирена, которая чувствовала, казавшуюся ей последнее время уже хронической, усталость, но, тем не менее, хотела развеяться, весело провести время, а особенно после того, как они половину дня делали уборку. Она встала, подошла к столику, на котором лежали диски, выбрала более менее понравившийся ей, и поставила в дисковод. Заиграла веселая, ритмичная песня. Каролина с Олей вскочили с пола и стали танцевать. Сирена присоединилась к ним.

– Девчат, думаю, музыку стоит сделать тише, – сказала им она. – Боюсь, как бы соседи не нажаловались хозяевам. Тогда те выселят вас, не успеете распаковать вещи.

– Ой, ну, и замороченная же ты, подруга! Расслабься, детка! Сегодня у нас вечеринка!

Они недолго пели и танцевали – раздался то ли хлопок, то ли выстрел и музыка смолкла. Зато, в кромешной темноте тишину разрезали девичьи визги.

– Ой-ой-ой, вы это слышали? – причитала Оля.

– Что это было? – испуганно пролепетала Каролина.

– Свет выбило, – сказала Сирена.

В дверь громко постучали. Девочки замерли, не решаясь пошевелиться, и только Сирена спокойно подошла к двери.

– Кто? – потребовала она представиться.

– Соседи, – ответил грубый мужской голос. – Что вы там включили, что из-за вас свет вырубило? А?

– Не открывай, – испуганно пропищала Оля. – Не открывай!

Сирена приложила палец к губам, призывая ее молчать, а сама продолжила разговор через дверь:

– Ничего такого мы не включали! Почему вы решили, что это из-за нас?

– А из-за кого же еще? – пробасил мужчина. – Вы въехали и вот вам, пожалуйста!

– А что, до нас такого никогда не было? – вежливо поинтересовалась Сирена.

– Почему же? Бывает. Здесь же старье все, вот и не выдерживает. Как вы хотите? Я вот сейчас посмотрю, налажу, а вас предупреждаю – ничего не включайте, девоньки, понятно вам?

– Да! – взвизгнул чей-то женский голос, да так неожиданно и громко, что Сирена отпрянула от двери. – А то врубили музыку на весь подъезд, будто одни здесь живут! Ни стыда, ни совести!

Тут Сирена решила все-таки открыть дверь.

На лестничной площадке стояли полный мужчина средних лет в белой растянутой майке и худая женщина в банном халате, который она, по всей видимости, носит вместо домашнего, а на голове у нее были крупные бигуди.

– Извините нас, – примирительно улыбнулась Сирена. – Такое больше не повторится.

– Хотелось бы надеяться, – проворчала тетка, а Сирена закрыла дверь, чтобы не слушать ее, и, втолкнув застывшую Олю в квартиру, усадила ее на пол, а сама взяла телефон, и, включив функцию фонарика, подошла к дивиди-проигрывателю. Тот дымился. Сирена расстроено покачала головой. Она не знала, как сказать об этом Каролине.

– Свет наладят, – начала она с хорошей новости. – Но дивиди…боюсь, что он…что он…сгорел.

– Сгорел?? – ахнула девушка. Она в темноте подошла к Сирене, и та посветила ей, чтобы все было видно.

– Да уж, сняли квартиру, – пробубнила Оля. – Дешевую.

– Ладно, ничего, – оптимистично сказала Каролина. – Главное продержаться какое-то время, а там можно подыскать что-нибудь поприличнее, и найти еще девочек на подселение. Да, так и поступим. Ничего.

– Дивиди жалко, – в один голос сказали Сирена с Олей, каждая из которой чувствовали свою вину, ведь эта вещь принадлежала Каролине.

– Я сейчас позвоню брату. Он все умеет. Он приедет, посмотрит. Может, сможет наладить.

– Не сможет, – тихо сказала Сирена, – если он сгорел, то уже не починишь.

– Ничего, надо посмотреть.

Свет уже включился, а потому телефон искать не пришлось. Девушка набрала номер, и стала ждать, когда вызываемый абонент ответит на звонок.

– Владик, привет. Как дела? Отлично. Спасибо, да, они все нам перевезли. Еще раз спасибо. Слушай, Владик, мне опять нужна твоя помощь. Ну, пожалуйста. Мне нужно, чтобы ты приехал. Желательно сейчас, но не обязательно. У меня дивидишник сломался. Ну, я хочу, чтобы ты посмотрел. А вдруг сможешь? Ну, ты хотя бы посмотри. Правда? Спасибо большое! Ты самый лучший в мире брат! А я тебя с подружками познакомлю – они очень красивые и не замужем! Да-а-а, – Каролина только хихикнула, когда Сирена ткнула ее в бок со словами:

– Что ты плетешь?

– Он сейчас приедет и посмотрит, – не обращая внимания, заявила она. – Ой, а вы его, может быть, знаете – он учится в нашем универе, только на факультете бизнеса, что ли.

– Что?? – в один голос воскликнули Сирена и Оля, так и подпрыгнув на месте.

– Не Царев ли? – осторожно спросила Сирена.

– Да, – обрадовалась Каролина. – Вы с ним знакомы?

– Ага…

Подруги переглянулись.

«Ну, и ну, – думала Оля, представляя встречу с Царевым и его удивленное лицо, когда он увидит, кого ему «сосватала» его сестрица.

Сирене же ситуация казалась забавной, хотя перспектива терпеть общество этого чванливого индюка не очень ее радовала.

– А…этот…то есть, я хотела сказать, Влад, он что, родной твой брат? – запинаясь, спросила Оля Каролину. Девушка покачала головой:

– Двоюродный – наши мамы родные сестры.

– И вы хорошо общаетесь?

– С тетей Мартой? Да, наши мамы очень дружны. Ах, ты про Влада, да, и мы общаемся. Он всегда помогает мне. На самом деле, он не такой, каким хочет казаться…

– Правда? – в один голос спросили подруги.

– Да, честно. Он только с виду напыщенный и гордый, а на самом деле очень заботливый и внимательный.

– Вот так вот, – состроила гримасу Сирена, глядя на скривившуюся Олю.

– Да, не дооценили мы Его Превосходительство, – шепнула в ответ Оля.

Влад приехал скоро.

Как только Каролина открыла ему дверь, у Оли тут же нашлись срочные и неотложные дела – она, с каким-то маниакальным увлечением принялась разбирать коробки.

Сирена же сидела на диване, и потому ее Царев увидел первой.

– Э-э, привет, – поздоровалась девушка, и если парень и удивился этому, то на его лице не промелькнуло ни тени удивления.

– М-м-м… Лина, какие гости у тебя здесь, – сказал он сестре, – в каких кругах ты вращаешься. Жаль, я не знал, что здесь будут такие звезды, я бы захватил солнцезащитные очки.

– Заткнись, Царев, – не выдержала Оля – она швырнула какую-то вещь, которую успела извлечь из коробки, поднялась во весь рост и с ненавистью посмотрела на Влада. – Не надоело? Удивляюсь, как ты до сих пор не отравился собственностью желчью!

– Змея не травится своим ядом, – ухмыльнулся тот. – Что у вас сломалось?

– Дивидишник, – оживилась Каролина, которая все это время стояла с открытым ртом.

Царев подошел к проигрывателю, покрутил его в руках, затем выдал:

– Так он же сгорел. Тут ничего уже не сделаешь. У вас что, свет замыкало?

– Да, – потускневшим голосом ответила девушка.

– Еще бы. Сняли какой-то сарай.

Каролина вспыхнула:

– Много ты понимаешь! Как будто у моей матери денег много, чтобы помогать мне оплачивать нормальную квартиру!

– Вот и жила бы с матерью, – невозмутимо сказал Царев. – Но нет же – тебе свободы подавай. Ладно, это я заберу, может, что-нибудь и можно будет сделать, – он положил проигрыватель в большой пакет, и, кивнув сестре, направился в прихожую.

– Что, даже чаю не выпьешь? – обижено спросила она. Влад отрицательно мотнул головой:

– Уверен, что у вас его и нет.

– А вот и есть! Пойдем, и сам убедишься! Пойдем!

– Да некогда мне, – отмахнулся тот.

– Между прочим, я на тебя обижена, – Каролина скрестила руки на груди, и, надув губы, смотрела на брата исподлобья, изображая глубочайшую обиду.

– Причина?

– Ты непозволительно грубо вел себя с моими подругами.

– Непозволительно грубо, – передразнил ее Влад. – Какими выражениями стала общаться. Глядишь, скоро и понимать тебя перестану. У вас на журфаке все такие деловые?

– Оля, между прочим, тоже с журфака.

– Матвеева? – Царев так и замер, не завязав до конца шнурок на ботинке.

– Да, правда она учится на заочном.

– А познакомились вы как же?

– В интернете. Она откликнулась на мое объявление о поиске девушки для совместного проживания, написала, что тоже учится на журфаке.

– Она соврала тебе. Матвеева учится на маркетинге вместе с этой звездой местного разлива, Маркиной.

– Считаешь, что много знаешь, да, Царев? – Оля лениво вышла из гостиной. Все то время, что ребята говорили в коридоре, она стояла у дверного проема, и все слышала. – И даже в голову не приходит, что могут быть детали, которые тебе не известны? Я действительно учусь на маркетинге, – обратилась она к Каролине, – и параллельно на журфаке тоже. Но с нового года я перехожу на дневное отделение. Маркетинг же изучать я больше не буду, – не сказав больше ни слова, Оля скрылась в гостиной.

– Ты не говорила, что бросаешь учебу, – еле слышно сказала Сирена. Ее глаза были широко распахнуты. Она была шокирована.

– Прости. Я все хотела, но никак не удавалось. Просто не было возможности.

– Не было возможности?? – зашипела Сирена. Она вздрогнула, когда входная дверь хлопнула. Это означало, что Царев ушел. – Что значит, не было возможности, Оль? То есть, если бы я случайно не услышала сейчас, то после нового года, меня бы ждал неприятный сюрприз?

– Ну, прости, что ты вечно занята, и тебе не до разговоров со мной! – повысила голос Оля.

– Мне будет не хватать тебя, – грустно сказала Сирена, представляя долгие скучные пары без подруги.

– Поверь, этот год ты даже не заметишь, как пролетит – только и будешь успевать заметать хвосты. А там тоже еще неизвестно – может быть, подпишешь контракт, и тогда вообще будет не до учебы. Так что…

До глубокой ночи девушки болтали, смеялись, сплетничали, а утром, едва не проспав, отправились на учебу.

С того дня, как Сирена с Власовым стали третьими среди лидеров, поход в университет превратился для девушки в каждодневный подвиг. Если раньше она была малозаметна (за исключением молодых людей, внимание которых она попросту не замечала), то теперь ее знали все. Кто-то здоровался, кто-то пытался заговорить, но были и такие, кто не скрывал своей неприязни – кто-то провожал недобрыми взглядами, а кто-то отпускал вслед обидные шуточки.

– Кланяйтесь, холопы – звезда идет! – громко пошутила одна из девушек, когда Сирена вошла в холл.

– Зря ты так, – спокойно сказала ей Сирена, хотя от обиды ей едва ли ни хотелось плакать. – Ведь я ничего плохого тебе не сделала. Да и звездой я себя не считаю.

А вот Леша, в отличие от нее был совершенно спокоен, и, казалось, попросту не замечал негатива в свой адрес, а от внимания к себе так и вовсе получал удовольствие.

Вот и сегодня он словно не видел, как толпа зевак провожала его взглядом, когда он, заметив Сирену, на всех парусах бросился к ней.

– Привет. Весь вечер вчера звонил тебе, но ты сначала не отвечала, а потом стала вне зоны.

– Я у Оли была. Ты искал меня?

– Да, завтра в клубе концерт, нас приглашают выступить. Гонорар причитается. Мы просто должны согласиться.

– А как же репетиция?

Леша засмеялся:

– Ну, какая еще репетиция? На, вот, держи, – он протянул ей пакет с дисками и текстами, – послушаешь дома, разберешься.

– В котором часу начало? – спросила Сирена, опасаясь, что с мамой ее может ждать серьезный разговор, если она скажет, что идет выступать в клубе.

– В одиннадцать.

– А-а-а…Э-э-э…Кхм…Ладно, что ж, хорошо, конечно, я согласна.

Алексей снова рассмеялся:

– Не волнуйся, Сирена, я уже понял, что ты домашняя девочка, поэтому мы выступим, ну, может быть, немного посидим после концерта, я хотел бы кое-что обсудить с тобой, но не сейчас. А потом я сам лично отвезу тебя домой. Никакого алкоголя, – улыбнувшись, добавил он, – обещаю.

– Хорошо, – ответила улыбкой Сирена, но тут же, вспомнив о данном самой себе обещании не флиртовать с ним, стала серьезной. – Мне пора на пару. Увидимся завтра.

– А может быть, и раньше. Вдруг еще пересечемся?

Сирена притворилась, что не услышала. Отвернувшись, она быстро направилась через холл.

– А, кстати, Сирена, – громко позвал ее Власов. Сирене пришлось обернуться. – Ты уже видела? Как тебе? – Он кивнул куда-то в сторону. Посмотрев туда, куда он указывал взглядом, Сирена ахнула – на стене, вместо висевшего раньше стенда с расписанием занятий красовался огромный, почти во всю стену баннер, на котором были изображены она и Леша. Надпись баннера «добила» девушку:

«НАШИ ЗВЕЗДЫ. НАША ГОРДОСТЬ!»

– Так вот что за сюрприз ты устроила, Матвеева, – одними губами сказала Сирена, у которой от ужаса пропал голос. Леша же совсем не разделял его.

– Супер, да? – счастливо просиял он.

ГЛАВА 27.

На следующий день, а это было уже тридцатое декабря, Сирена ушла с занятий раньше, впервые в жизни, не став отпрашиваться ни у куратора, ни у преподавателей. Она попросту сбежала. Оля охотно составила ей компанию в этом черном деле, особенно после того, как девушка дала ей билет на концерт.

– Ух, ты! Боже мой, какая радость, – пищала Матвеева, – Большое спасибо! Вы будете выступать дуэтом?

– Ну, да, – пожала плечами Сирена, не понимая, к чему клонит подруга. – Правда я согласилась спеть только две песни.

На улице стояла холодная, бесснежная погода; небо было ясным, чистым, но не солнечным, а потому воздух был зяблым, стылым, и даже от непривычно-голой земли веяло холодом.

Сирена поежилась, и, уткнувшись носом в воротник пуховика, быстрым шагом направилась к остановке.

Оля же, которая из-за переезда ездила совсем другим маршрутом, перешла дорогу.

Дома Сирена пообедала и принялась снова и снова прослушивать данные ей вчера Власовым диски. Они уже договорились, что Сирена споет с ним две песни – ту, что они уже представляли в первом туре конкурса, и новую, по словам Леши, еще нигде не исполнявшуюся. Эту же песню он решил представлять в полуфинале.

– Я понял, почему мы не понравились жюри! – говорил он как-то после конкурса. – У нас была слабая песня. Но ничего, у меня есть кое-что свеженькое, написанное правда примерно год назад, но я нигде еще не выступал с ней. Уверен, она станет хитом. С ней у нас есть шанс!

Прослушав диск, Сирена сомневалась, что она так уж отличается от предыдущей. «Наверняка Леша писал ее на эмоциях, в период сильнейших любовных переживаний, а потому не может оценивать ее объективно и трезво, – думала она».

Ты гасишь жалкие искры

Своих тлеющих чувств.

Я же – гибну в огне.

А ты мне не мешай!

Если хочешь, спаси,

Только действуй быстрей.

Я без тебя задохнусь.

Перестану дышать.

Давай, на счет три

Поиграем в любовь.

Ты снова ранишь меня.

Я убью тебя вновь.

Давай, на счет три

Поиграем в любовь.

Если хочешь спастись –

Беги.

Я ощущаю себя распятым,

Когда вижу тебя с другим.

Не бывать нам в этой жизни счастливыми,

Мы себя никогда не простим.

Ты ошиблась в расчетах,

Ты опять не права.

Какая победа. О чем ты?

Если любовь мертва…

Давай, на счет три

Поиграем в любовь.

Ты снова ранишь меня.

Я убью тебя вновь.

Давай, на счет три

Поиграем в любовь.

Если хочешь спастись –

Беги.

Песня, по мнению Сирены не была плохой, но и хитом она не являлась, и победу на конкурсе уж точно не гарантировала, а потому девушка была уверена, что им снова, как и в первый раз, придется надеяться лишь на чудо и на любовь и щедрость телезрителей.

Поклонников у Сирены было не мало, не было и дня, чтобы в социальной сети ей не писали разные сообщения – в основном приятные, но и негативные, тоже. Зато девушка избавилась от интернет-зависимости, которой, как ей казалось, она безнадежно страдала. Она просто перестала заходить на свою страничку.

Правда, Оля отчаянно ругала ее за это.

– Пойми, – наставительно говорила блондинка, – ты теперь почти звезда и не можешь прятаться от народа. Ты должна быть в поле его зрения! Нужно все время будоражить своих поклонников, поджигать их интерес, иначе о тебе просто напросто забудут! Ты хотя бы фотографии новые выкладывай – ну, там, типа масочку новую сделала, зацените, как вам эффект? Или просто пост какой-нибудь написать.

– У меня времени нет, – отмахивалась от нее Сирена.

Вечером девушке пришлось приложить усилия, чтобы отпроситься у матери, и только когда Сирена сказала, что будет с Олей, родительница, наконец, успокоилась.

Сирена не знала, как должна выглядеть местная певица, выступающая в дешевых клубах, а потому оделась просто – светлые джинсы, расшитые по бокам нежным белого цвета гипюром, черный, элегантный топ, подчеркивающий ее талию, и сверху свитер, который Сирена снимет перед выступлением. Волосы Сирена просто вымыла с использованием бальзама, придающий блеск, и аккуратно уложила.

Из обуви она остановилась на черных зимних батильонах на небольшом каблуке.

Когда она уже собралась выходить, позвонила Оля.

– Я выхожу, – сказала в телефон Сирена.

– А я, кажется, нет, – несчастным голосом ответила подруга.

– Что? Как так? Что случилось?

На миг Сирена даже забыла, что Матвеева снимает квартиру с Каролиной, а потому у нее в голове мелькнула мысль, что родители не пускают ее.

– Понимаешь, – хныкала Оля, – я так сглупила, сама не понимаю, как я могла так сглупить. Короче говоря, я болтнула Цареву, что иду в клуб. Он, кажется, тоже собирается. Понимаешь?

– Не понимаю, – честно ответила Сирена, начиная раздражаться. – Зачем ты докладываешь Цареву о своем времяпровождении? И главное – как тебе это удается, ведь вы не общаетесь?

– Ну, ведь я переписываюсь с ним под именем Елена! – раздраженно крикнула в телефон Оля. – Вот и написала нечаянно, что иду в клуб. На какое-то время я просто забыла, что общаюсь с ним не как Оля, а как мифическая Елена.

– Я думала, ты оставила эту игру.

– Да я бы оставила, но…

– Что «но»? Что тебе мешает просто прекратить общаться с ним? Удали эту страницу, и все. Или ты ждешь, когда правда откроется? Адреналина не хватает?

– Видимо, да! – Оля захохотала. – Вот что мне теперь делать?

– Ничего. То есть, спокойно идти в клуб. Как ты сама думаешь – Царев может подозревать тебя, хоть немного? Он может предполагать, что Елена, это ты?

– Нет, вроде. Да кто его знает! Может быть, он играет со мной, так же, как и я с ним. Но мне так не кажется. Его письма такие искренние.

– Ну, и ну, – пробубнила Сирена. – Ну, если он не догадывается, то опасаться нечего. Притворишься, что понятия не имеешь, чего или кого он забыл в клубе. Главное, поверить самой, что ты не Елена.

– Ну, надо же! Ну, и Сирена! Какой мастер класс по навешиванию лапши! Мне есть чему у тебя поучиться. Нет, это, конечно, уму непостижимо – не я, а ты меня учишь, как надо лгать!

– А то, что ты тоже присутствуешь, – не обращая на нее внимания, продолжила Сирена, – так в этом нет ничего удивительного – я выступаю, а ты, как моя подруга, пришла поддержать.

– И правда, – поразмыслив, согласилась Оля. – Решено, я еду. Ты на такси?

– Да.

– Заедешь за мной?

– Конечно.

Такси уже ждало Сирену, но она не была уверена, что Оля успеет собраться к тому времени, когда они подъедут, но подруга превзошла ожидания – она уже ждала у подъезда.

– Ой, я в предвкушении, – радостно сообщила она.

– В предвкушении чего? – Сирена приподняла одну бровь, зная, что Матвеева начнет фыркать при этом. Блондинка завидовала ее умению, и все просила научить и ее этому фокусу, но Сирена вынесла вердикт – этому нельзя научиться, все дело в мышцах лица.

– В предвкушении веселья! Ой, а завтра вообще тридцать первое! Почему не организовали концерт завтра?

– Деловая какая, – хмыкнула Сирена. – Ты будешь веселиться, а мы, значит, работай? У меня, вообще-то тоже новый год.

– Ой, все равно, будешь жаловаться, что это очередной твой скучный новый год. Дай, угадаю, как все будет – твоя мама накроет стол, ты объешься…

– Нет, не объемся.

– Объешься. Потом часов до двух посмотришь праздничную программу, а затем, как послушная девочка, отправишься баиньки.

– Противная ты. Как я только с тобой общаюсь?

– Я задаюсь аналогичным вопросом, дорогая, – с умным тоном сказала Оля. Сирена рассмеялась:

– Ты тоже недоумеваешь, как я до сих пор с тобой общаюсь?

– Нет же! Я недоумеваю, как до сих пор общаюсь с такой занудой, как ты!

Подъехав к клубу, девушки расплатились с водителем, и вышли из машины.

Набрав номер Леши, она позвонила ему, чтобы спросить, где он, и куда ей подойти. Как выяснилось, он опаздывал, а Сирене велел спросить у охранника парня по имени Артемий.

«Несерьезно это, – разочарованно подумала Сирена. – Может быть, он вообще, кутит где-нибудь с приятелями, и не приедет».

– Ну, что он сказал? – с нетерпением спросила Оля.

– Сказал, что еще не приехал.

Сирена, как и советовал Власов, подошла к здоровенному охраннику, вид которого вовсе не говорил о том, что он расположен к беседе.

– Э, кхм, извините, – запинаясь, обратилась она к нему. «Если он сейчас пошлет меня куда подальше, то я просто уеду домой, – решила девушка». – Мне нужен Артемий, не подскажете, как его найти?

Громила опустил глаза, вперившись в Сирену взглядом.

– Артистка, что ли?

Девушка кивнула головой, боясь, что ее ставший тоненьким голосок, он попросту не услышит.

Мужчина жестом подозвал какого-то парня.

– Проводи ее к Артемию, – велел он парню, кивая на Сирену.

– И меня! – слишком громко крикнула Оля.

– А ты не говорила, что артистка.

– А я пресса! Вот, – и она вытащила из сумки пропуск и ткнула им чуть ли не в лицо громиле.

– И че? – невозмутимо поинтересовался тот.

– Как это «че»? Я пресса, – Оля повторила это так, будто мужчина страдал слабоумием.

– Проходи, пока я тебя не выпроводил. А ты, – сказал он парню, – проводи артистку.

Оля смирилась со своей участью, да и Сирена послушно поплелась вслед за незнакомцем.

Артемий оказался высоким брюнетом в обтягивающей футболке, прекрасно демонстрирующей его небезрезультатную работу в тренажерном зале. Он бы вполне мог показаться Сирене привлекательным, если бы не его бородка. Сирене никогда не нравились бородатые мужчины.

– Привет, – поздоровалась девушка. – Я Сирена. Мы…э-э-э…вместе с Лешей Власовым, – она запнулась, не зная, говорит ли о чем-нибудь его имя этому Артемию, – э-э-э…должны здесь выступать.

– А, да, конечно, – очнулся тот. – Привет. Я Артемий – арт-менеджер клуба. Минус есть?

– У Леши.

– А где Леша?

«Понятия не имею, самой хотелось бы знать», – едва не выпалила Сирена, но вслух сказала:

– Он еще не подъехал.

– Это плохо, народ уже подтягивается. Впрочем, это обычное явление, ничего удивительного.

– Леша все время опаздывает на концерты?

– Ну, не только он. Я вообще об артистах. Обычное явление. Выступят пару раз, и уже звезду ловят. Смешно на них смотреть. А какие требования предъявляют! Таких не предъявляют даже признанные зарубежные звезды.

– А что сюда такие приезжают? – с недоверием спросила Сирена. – Я имею в виду признанных зарубежных звезд.

На этот вопрос Артемий не ответил, сделав вид, что не услышал.

Леша появился, когда концерт уже шел в самом разгаре. Сирена давно бы ушла, но ее останавливал Артемий и ребята, что тоже выступали сегодня, среди них были и Богдан с Максом.

–Всем привет, – Власов вальяжно подошел к компании. Сирена, стоявшая в стороне и от обиды не желающая общаться с ним, заметила странность в его поведении.

«Ведет себя так, будто пьяный, – думала она».

Заметив ее, парень подошел.

– Салют, – поздоровался он, но от этого его «Салют» Сирену едва не передернуло в отвращении.

– Думала, ты уже не явишься, – плохо скрывая раздражение, сказала она.

– А чего ты без настроения, а? – Власов подошел ближе, и в нос девушки ударил запах алкоголя.

– Понятно, – пробормотала она, отступая на шаг. – Скоро наш выход, выступать-то как будешь?