Текст книги "Кристинины сказки, или Фантазии двенадцатилетней девочки"
Автор книги: Кристина Выборнова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 17 страниц)
– Понятно, – произнесла я и полезла.
Да-а, сказать было легче, чем сделать. Одно заползание наверх чего стоило! Горка была весьма крутая, да к тому же скользкая, так что я доползла до первой муравьедки только за полчаса. Она немедленно захотела спихнуть меня. А Андрей еще только елозил в начале горки. Это было слишком. К тому же я устала висеть на бортах горки, а ноги скользили. Муравьедка угрожающе скалилась.
– А нынче в подвалах выдают сгущенку! – неожиданно ляпнула я.
Муравьедка застыла.
– И еще соленую манку с сушеными яблоками… – не давала ей опомниться я.
Андрей преодолел уже половину пути ко мне и теперь с рекордной скоростью приближался.
Он наконец долез, выхватил у меня клопомор и, протянув руку через мое плечо, огорошил им неприятное животное. Я быстро проползла за спину чихающей муравьедки. Андрей провел по борту, на котором она сидела, тараканьим карандашом и на всякий случай намазал им и горку. Потом с трудом перелез через линию и пополз за мной.
Таким образом мы продрались сквозь большое количество врагов. Когда мы добрались до ключа и я взяла его, то оказалось, что спуститься вниз мы не сможем, поскольку по всей горке был разбрызган клопомор и размазан тараканий карандаш. Осторожно и потихонечку спуститься было нельзя. Горка была очень крутая и весьма скользкая. Вляпываться в клопомор и карандаш нам не хотелось. Наконец Андрей предложил съехать с горки на какой-нибудь тряпке. «Какой-нибудь тряпкой» стали наши свитера. Первым съехал Андрей. Скользил он совершенно беззвучно и только в конце послышался стук приземления. Я собралась с духом, села на свой свитер и тоже съехала вниз.
Я приземлилась со звучным блямом и, с отвращением взглянув на свитер, выкинула его. Что касается Андрея, он уже давно сделал тоже самое. Я привязала ключ на шею, и мы быстро проникли в люк, спустились по скелету, скользнули по веревке и оказались в объятиях своих друзей.
Вы хорошо справились со своим заданием, – похвалил Дивкот. Но вместо клопомора можно было бы применить конфеты!
Во-первых, мы их сразу не взяли, во-вторых, из конфет иногда выскакивает не то, что нужно, а в-третьих, клопомор эффективнее. Эти муравьедки надолго выпали теперь из игры, – ответил Андрей.
– Свитер жалко, – ни к селу, ни к городу буркнула я и добавила, обращаясь к мумии:
– Веди!
Мумия кивнула, достала остатки пудры, высыпала на лицо и произнесла:
– Одну минуточку…
– Мяу-у-у!!! – завыл котик дурным голосом.
– Ну ладно, идемте, – вздохнула мумия и повела нас.
Часть втораяМумия завела нас по какому-то ходу не знаю куда. Темноте, которая царила там и не рассеивалась даже прожекторами Дивкота, могло позавидовать любое изнуренное бесконечными фонарями и фарами городское привидение. А вдобавок ко всему под нашими ногами было столько неровностей, что шлепались все по очереди, кроме устойчивого Дивкота.
…Ход шел вниз. Со стен что-то капало: по-моему, грязь. Под ногами хлюпало. Но через некоторое время ход полез вверх, и вода исчезла, но появились животные. Сзади меня взвизгнул Андрей, который не любил змей. Со стуком упала мумия, споткнувшись о сладко спящую крысу. Я подождала, пока она встанет, и сказала Андрею:
– Немедленно поймай мне мышь!
– Пусть Дивкот ловит, – буркнул Андрей.
– Он не поймает, а убьет на месте. А мне нужна живая мышка.
– Зачем?!
– Хочу, – отрезала я.
Андрей пожал плечами и, взмахнув рукой, подал мне летучую мышку. Я критически осмотрела животное и, найдя, что в контрасте с веселеньким цветом полового и стенного ковров у меня в квартире оно будет неплохо смотреться, засунула зверя в карман.
– Нет, все-таки скажи, зачем тебе мышь, – пристал ко мне Андрей.
– У меня дома полно бумажек, которые некуда девать. В макулатуру я бумагу не дам, лучше пусть ее съест милая мышка.
– Мне кажется, что летучие мыши… – начал Андрей, но не договорил, потому как оторопел.
Посреди дороги в зеленом свете Дивкотовых глаз возникла здоровая яма, из которой летели комья земли. Около нее стояла табличка: «Земляные работы». Из ямы вылезла мышь размером с меня, держа лопату.
– Земляные работы! Выкапываю водопроводную трубу, – сказала зверюшка. – А вам куда?
Мы молчали. Я пихнула под бок мумию и прошипела:
– Куда ты нас завела, жертва бальзамирования?!
– Не знаю, – жалобно прошептала «жертва бальзамирования», съеживаясь под моим тяжелым взглядом. – Вроде бы и ход тот, и дорога вроде та, да не та… В замок мы вернуться не сможем.
– Почему?
– Конец замку. Ведь он должен был взорваться после того, как достанут ключ. Сейчас уже все остальные ходы засыпались, а вход в наш ход завален камнями.
– Красивые выражения! – заметил Андрей. – «Вход в наш ход»…
– Это мы слышали… – пропел Дивкот. – Зато мы не слышали, куда нас завела Карадум. Может, кто-нибудь скажет?
– Я скажу! – вызвалась мышь. – Вы – в городе! В мышином городе. Там все, такие же большие как я, и живут в норах.
– А есть ли выход из этого вашего города? – осведомился котик, звучно облизнувшись.
Этим звуком он подорвал доверие мыши, которая немедленно отскочила подальше и сдержанно ответила:
– Нет, выхода нет. Наш город находится в скале, которую нельзя прорыть. Но еда у нас есть и вода тоже, так зачем же куда-то выходить?
Мумия съежилась под нашими бешеными взглядами и старательно отвела глаза. Ей даже жарко стало, и она машинально стала разбинтовываться, но тут же спохватилась и забинтовалась обратно.
– Разбинтуйся уж, – буркнула я.
– Если я разбинтуюсь, то стану человеком!
– Что же в этом плохого?
– А как же я на еду себе буду зарабатывать? Мумией придешь в музей, полежишь в саркофаге недельку, заплатят тебе денежки, пойдешь, еды купишь. А вы думали, мумиям бесплатно все дают?
– Ничего мы не думали, – мрачно сказал Андрей, обходя вырытую мышью яму и направляясь вперед.
Мы последовали его примеру.
До мышиного города мы добрались быстро и, стоя у бесчисленного количества нор, обменивались впечатлениями.
– Ну как вам город? – осведомился Дивкот.
– Ничего особенного, – нервно сказала я, разглядывая то голову летучей мыши, высунувшейся из моего кармана, то укушенный палец.
– Может, войти в какую-нибудь нору и спросить, где гостиница? – предложил Андрей и, как самый смелый, ринулся в первую попавшуюся нору.
Через полминуты он явился чрезвычайно довольный и сообщил:
– Нам повезло! Гостиница тут есть, даже очень приличная. В норе, которая рядом с той, куда я только что зашел. Идемте туда!
Мы послушно направились куда было показано и вскоре очутились в узком земляном коридоре, где сидела за столом мышь с ручкой.
– Есть тринадцатый номер, – сообщила она. – Он самый хороший.
– Я лучше тут посплю! – хором сказали суеверные мумия и Андрей.
– Номер четвертый, – ледяным голосом приказала я, поскольку четыре – моя любимая цифра.
– Номер восьмой! – не менее ледяным голосом приказал Дивкот, у которого была любимая цифра восемь.
– На вас, дорогуша, нужен особый номер с высоким потолком, – строго сказала мышь и решительно занесла ручку над бумагой. – На всех номер девятый.
Мы переглянулись. Девятка не была любимой цифрой никого из нас, но была лучше тринадцати, так что мы, немного помявшись, пошли.
Номер оказался помещением с земляными стенами и потолком, облезлым краном в углу, соломой около стены и красивым светильником. Еду нам принес какой-то задерганный «мыш» в неаккуратном галстуке. Он поставил поднос на пол и только хотел улизнуть, как из темноты в глубине номера выступил Дивкот.
– Прошу прощения, – муркнул он. – Этой еды на всех мало. Принесите еще чего-нибудь мне.
– Чего? – спросил «мыш».
– Копченые мыши подошли бы…
«Мыш» исчез. Я взяла стакан с компотом и хотела выпить его, но мягкая лапа мигом вышибла все на землю.
– Дивкот, – укоризненно сказала я, подбирая осколки.
– Муравьедки – не дуры, – кратко ответил котик. – Они шли за нами и теперь, думаю, что есть в общественных местах нам противопоказано.
Меня слегка затрясло. Видимо, мои клопоморные духи не так уж сильны, поскольку очухавшиеся муравьедки направились за нами еще до взрыва замка.
– Откуда ты знаешь, что в еде что-то есть… – выдавил, наконец, Андрей.
– А отчего бы этому чему-то там не быть? У меня очень хороший нюх, и пахнущий совсем не яблоками компот вызывает подозрения. А также тушеное мясо с запахом усыпительного порошка, – ответил кот.
Несчастная мумия приобрела синий оттенок и молча зарылась в солому. Я схватила Андрея за руку и тоже втащила его на соломенную кучу. Дивкот вздохнул и лег, светя прожекторами.
Светильник погас. Кот закрыл прожекторы и захрапел. Я не спала. В кармане щелкала зубами летучая мышь.
Щелк. Щелк. Щелк…
– Тс-с-с… У кого из них ключ?
– Почем я знаю?!
– Зажги светильник.
– Опасно. Тс-с-с…
Я замерла. В номере явно находились лишние господа, причем недружелюбно настроенные.
– Где же эта проклятая штука? – прошептал кто-то снова.
Я толкнула под бок Андрея. Неожиданно разбуженный он все же сообразил и толкнул мумию, а та, в свою очередь, ущипнула Дивкота. Тот мигом открыл глаза, и в ярком столбе зеленого света перед нашими очами предстали две крайне подозрительные муравьедки. Последующие события произошли в один миг. Удар Дивкотовой лапы, вопль мумии и визг Андрея, не столь громкий, сколь противный. А кот спокойно поднял лапу. Под ней никого не было. Мы столпились возле пустого места, задавая недоуменные вопросы Дивкоту. Тот ответил кратко:
– Специальный растворитель. Мажу им когти.
– А-а-а… – небрежно сказал Андрей.
– А ты молчи! От твоего визга у меня заложило уши, – рявкнула я.
– А мышонка-официанта надо изловить, – заметил вдруг кот.
– Зачем? – спросила мумия, пудрясь.
– Он наверняка знал о небезопасной еде. Я его припугнул, хотел припереть к стенке, но он оказался быстробегающим. П-ш-ш-ш…
Прожекторы потухли. Котяра был явно настроен додрыхнуть до самого завтрака. Так что нам ничего не оставалось делать, как лечь в солому и тоже заснуть.
Я проснулась от того, что кто-то толкнул меня в бок. Я открыла глаза. В номере горел светильник. Какое сейчас время суток – определить было невозможно.
Около меня стоял тот же задерганный «мыш» с едой. Я взяла с подноса компот и сунула официанту прямо в нос. Тот отскочил, но я успела поймать его за хвост и, вынув из кармана кусачую летучую мышь, прицепила ее к черному галстуку жертвы. Мышь, естественно, вцепилась. А перепуганный до смерти официант с трудом вырвался от меня и удрал. Я же от его неожиданного рывка свалилась в солому, чуть не придавив мумию. Та тут же проснулась и немедленно растолкала Андрея с Дивкотом.
– В чем дело? – мрачно спросили невыспавшиеся парни.
– Нужно смываться, – сказала мумия. – Иначе нас всех перетравят.
– Но я бы лично смылась на поверхность, – произнесла я.
– Ты права, – кивнул Дивкот и включил добавочное зрение.
Через несколько минут он выключил его и обратился к нам:
– Камнедробиловки делают на заказ, они стоят очень дорого, и ни одна мышь не может их купить. Но если мы будем работать, то заработаем необходимую сумму. Идемте скорее из этой несчастной гостиницы.
И кот, вскочив на ноги и милостиво позволив нам сесть на него, тремя прыжками вылетел из гостиницы.
* * *
И не успели лапы Дивкота остановиться у заброшенных нор, как началась беготня. Мы все решали, какую нам выбрать профессию.
Я предпочла стать парикмахером и вместо ножниц взяла два больших ножа. Андрей стал гипнотизером, а мумия решила делать маникюр.
На следующий день у нас появились клиенты. Первой ко мне пришла мышь с такой ужасной гривой, что стрижка была просто необходима. Но все же она собралась удрать, как только увидела меня, сидящую за столом и плотоядно скрежещущую ножами.
– Входите, садитесь, – сказала я, улыбаясь и противно щелкая пиратским оружием.
Мышь отчаянно пискнула и, сев, не шевелилась до конца стрижки. А по ее окончании с испугу отдала весь свой кошелек и вылетела прочь, не успев налюбоваться модным клоком шерсти на своей очень коротко постриженной голове. Я пожала плечами и спрятала кошелек в карман. А мышь, как сообщили впоследствии, так испугалась, что сделала маникюр и загипнотизтировалась, выложив за все про все кучу денег. Избранный нашим шефом Дивкот остался доволен началом.
* * *
Спустя три дня мы с мумией принесли шефу Андрея и принялись хором жаловаться.
– Ничего не разберу! – мяукнул шеф. – Говори ты, Аделя!
– Андрей не работает со вчерашнего дня, – мрачно доложила я. Он гипнотизировал мышь, чтобы она заснула, и заснул сам.
– И доходы уменьшились… – встряла мумия.
– А мы работаем! – возопила я. – Нам обидно!!!
– Тихо! – заорал Дивкот и принялся расталкивать Андрея.
Но тот спал. Пришлось прибегнуть к холодной воде. Андрей спал. И спал так, что разбудить его было невозможно.
Когда наша компания дошла до ручки, из-за земляного столба показалась понурая бежевая мышь с мешком денег. Она грустно шмыгнула носом и сказала:
– Поздравляю вас. Вы выиграли.
И тут же Андрей встал. Взял мешок и, выпроводив мышь, сказал нам:
– Просто мы с ней поспорили, что я не буду работать сутки и притворюсь спящим. Все это время мышь наблюдала за мной. И вот они, денежки!
Мы похвалили Андрея и, пересчитав весь свой доход, послали мумию узнавать цену камнедробиловки. Вернулась она в таком состоянии, как будто по дороге перенесла тридцать инсультов. Бинты на ней были мокрыми от пота, его же она утирала со лба куском ненужной марли для забинтовывания головы. Она с трудом дошла до нашего шефа Дивкота и в полном изнеможении хлопнулась на мягкую лапу.
– Может, принести ей что-нибудь перекусить? – прошептал Андрей. – Уж больно зеленая…
– С ума сошел! – возмутилась я. – Я уже три дня сижу на воде и каких-то крохах хлеба, деньги коплю, потратить боюсь, шеф поет на углу с протянутой лапой, и кто не подает, тот получает этой лапой по уху. А ты предлагаешь дать Карадум какое-то количество еды! Нет и еще раз нет. Зеленая – отойдет. Говорить не может – сможет через несколько минут.
И правда, мумия отошла.
– Идите сюда! – позвала она нас с Андреем, и когда мы подошли, объяснила причину своего состояния. – У нас в общей сложности – восемьсот монет. А камнедробиловка стоит… стоит… – мумия запнулась, пытаясь произнести страшную цифру. – Стоит… Три миллиона!!!
Теперь не только мумии стало плохо. Я мгновенно взмокла, Андрей стал кипенно-белым, а Дивкот зажмурился. Наступила ужасная тишина, которую вдруг прервал кот:
– Закрыть салоны! Заколотить норы! Всем поесть, попить, поспать, потратить деньги, набраться сил: вечером грабим банк!
– Грабим?! – ужаснулась мумия.
– Да!
– Но это нехорошо!
– Во имя благого дела можно сделать любую гадость, – твердо сказал кот и широким жестом бросил к нашим ногам несчастные восемьсот монет.
Мы расхватали денежки и расползлись по всему городу.
Я приобрела для себя новую кофту с джинсами, свитер, куртку и наконец-то туфли. Потом плотно покушала в ресторане, сожрала десять порций мороженного, подрыгалась на современных танцах и вернулась домой вполне удовлетворенная. Там меня ждала свежая и бодрая компания.
– Привет! – радостно сказал мне Дивкот. – Надевай немедленно маску и перчатки, ведь только тебя ждем, все готовы уже!
Я быстро оделась гангстером, а для полного сходства повесила на шею купленную где-то цепь с черепушкой.
…Городские часы пробили полночь. Фонари дневного света погасли, и загорелись самые обычные, электрические. Мы, одетые в черные плащи, перчатки и маски, тихо скользили по пустынным улицам. На коте вместо маски был плащ, из раструбов рукавов которого сверкали зеленые глаза.
Дивкот быстро привел нас к банку, который оказался земляным домом с железной дверью, и сказал:
– Деньги вы украдете без меня, а я пока покараулю. Если что, запою. Ну, идите!
Я сняла с ноги туфлю и, всунув каблук в огромную замочную скважину, пару раз повернула. Дверь бесшумно открылась, и мы проникли внутрь.
Первая комната была темной, зато во второй сидела куча мышей, которые работали сверхурочно.
– Что будем делать? – прошептала я.
– Не знаю, – голос мумии дрожал.
Андрей молча указал на потолок комнаты, в которой находилась куча работников.
– А? – не поняла я.
Лезь по люстрам через комнату, а мы с Карадум отвлечем мышек.
Я кивнула и, уцепившись за первую люстру, подтянулась. Люстра заскрипела.
– Ой, что это?! – пискнула одна мышь и хотела посмотреть на потолок, но Андрей и мумия так загрохотали, что она бросилась в темную комнату вместе со всем своим коллективом. Я облегченно вздохнула и, спрыгнув на пол, помчалась в соседнюю комнату.
Там стояли сейфы. Я кинулась к одному из них и стала бить туфлей крепкую на вид, но гнущуюся дверцу. Скоро в ней образовалась вмятина… И тут раздались голоса.
– Они их догонят, а теперь посмотрим, нет ли кого в нашем хранилище…
Я похолодела, но продолжала упорно бить по шкафу. А шаги приближались… Проклятый металл! Только гнется и не ломается, а шаги так близко!
Я в отчаянии так шарахнула туфлей по дверце, что в ней образовалась дыра! Я спешно нашарила кучу денег, завернула в плащ…
– Посмотрим-ка, кто там… – раздался голос, и дверь приоткрылась…
Я диким прыжком перелетела через всю комнату и, выбив окно своей многострадальной туфлей, оказалась на улице. Не помню, как я удирала, придерживая руками край плаща с деньгами, и как вслед мне неслись очень нелестные слова. Не помню, как взлетела на Дивкота и как он помчался по темной улице, я вообще ничего не помню.
– Вставай, чего дрыхнешь! – раздался рядом со мной счастливый голос Андрея.
Я неохотно открыла глаза. Мышцы болели, а в голове стучало. Рядом со мной сидели Андрей и мумия, все в синяках, но радостные, а рядом с ними стояла, блестя краской, камнедробиловка.
– Ты – молодец! – с гордостью сказала мумия. – Достала кучу денег! А за нами гнались, но мы оторвались, и теперь все в порядке!
– Здорово! – вскочила я. – Вперед, дробить камни!!!
И мы весело направились дробить.
Камнедробиловка оказалась чудесной. Она легко и без усилий вырыла коридор на поверхность. Правда, мы немного загрязнились, но вообще-то все обошлось.
С какой же радостью мы вылезли на воздух, погрелись на солнце, пособирали плодов и ягод!
Дивкот катался по травке и пел веселую безмотивную песню. Кончив петь, он собрал нас и произнес:
– Я понимаю, что вы хотите отдохнуть, но нам надо двигаться к молотку. Мумия Карадум, веди нас!
– В джунгли, – коротко сказала мумия, указывая на раскинувшуюся перед нами буйную растительность и деревья. И мы углубились в непролазные заросли.
Продираться сквозь них было неприятно, но еще неприятней была разнообразная живность, которая неожиданно выскакивала изо всех углов. Я, например, чуть не получила разрыв сердца из-за того, что прямо у меня под носом прошмыгнула маленькая гиена, а Андрей шарахнулся от большущего какаду, просвистевшего у него над головой. Мумия и Дивкот тоже испугались по разочку.
Через некоторое время мы сделали привал. Я полезла на дерево за фруктами и, естественно, попала в переделку.
…Срывая неизвестные плоды, я услышала шуршание и подняла голову. Надо мной на толстой ветке сидела крупная пантера и с интересом следила за моими действиями.
– Кис-кис-кис… – льстиво пропела я и попыталась слезть с дерева.
Пантера тоже. Я замерла. Пантера тоже.
– Пусти, кисонька, – попросила я.
Кисонька доброжелательно взглянула на меня и не пустила.
– Что же мне, до скончания века тут сидеть?
«Сиди», – выражал вид пантеры.
– Пусти немедленно, иначе получишь! – погрозила я.
«Это еще неизвестно, кто из нас получит», – опять выразил вид пантеры.
– Получишь ты! – сказала я и, запустив в пантеру фруктом, спрыгнула с дерева.
Пантера плюхнулась на меня.
– Съедают!!! – заорала я.
Лапка животного хлопнула меня по голове, после чего меня взяли зубами за шиворот и поволокли. И тут, на мое счастье, воротник оторвался. Я вскочила на ноги и со скоростью света устремилась к своим.
Когда я кратко изложила происшедшее со мной, Дивкот сказал:
– Придется сняться с места, а то нас съедят. Вперед!
Мы потащились.
Вскоре наступил вечер. Мы медленно ползли по джунглям, изредка переговариваясь…
И вдруг раздался грохот, и на нас упала огромная сетка, а на Дивкота наделось несколько лассо. Не успели мы опомниться, как оказались спеленутыми.
Какие-то темные личности распеленали нас и повели куда-то под охраной. Одна личность зажгла яркий светильник, и я наконец имела возможность посмотреть, что за птицы – типы, похитившие нас.
Рядом со мной топали две штуки черных негроватых парней с копьями и бритыми головами. Одеты парни были в юбки из листьев.
– Извините, пожалуйста, – обратилась я к ним. Они молча повернули ко мне головы и, пронизав мерзкими взглядами, опять отвернулись. Вскоре нас привели на поляну, где горел костер, вокруг которого плясали все те же личности. Одна личность пела, обнаруживая свой излишне громкий голос и отсутствие слуха. Некоторые сидели перед плоскими камнями, заменяющими столы, и ждали, когда на них поставят еду обслуживающие типы.
Когда нас ввели, стало как-то нехорошо тихо. Потом один, самый лохматый, разнаряженный и важный тип подошел, пощупал мягкого Дивкота, что-то буркнул и удалился. А нас невежливо пихнули в какой-то загон, окруженный каменным забором, и захлопнули калитку.
Мы переглянулись.
– Как нам повезло, что нас сразу не зарезали, – произнесла я. – Карадум, ты как?
– Плохо! – раздраженно прошипела мумия. – Эти психи принесли какой-то мази, уложили меня на травку и попытались снять бинты.
– Они подумали, что ты раненая, – хихикнул Андрей и похлопал Дивкота по лапе.
– Возможно, – согласилась мумия, пытаясь выскрести из пудреницы хоть крошку пудры.
– Ближе к делу! – заявила я. – Эти стриженые в юбках явно ничего хорошего с нами не сделают, так что надо смываться. Дивкот, ты можешь перепрыгнуть через стену?
– А то как же! Но за этой стеной меня ждет большое количество людей с копьями.
– Да, – согласилась я, – от такого побега толку мало! А что если их… угостить конфетами, которые мы, помнится, сорвали в какой-то роще?
Все тут же порылись по карманам и вытащили измятые коробки. Дивкот в отличие от остальных вытащил коробку не из кармана, которого, кстати, у него и не было, а из уха. Мы кое-как разгладили коробки и стали звать дикарей. Дикари сбежались. Я взяла у Дивкота, Андрея и мумии коробки и раздала всем конфеты. Дикари весьма недоверчиво посмотрели на продукты питания, и все разом надкусили по конфете…
В суматохе, поднявшейся через секунду, нам ничего не стоило ускользнуть от врага и затеряться в джунглях.
Через некоторое время мы остановились перекусить фруктами.
Мумия, пребывающая в хмуром расположении духа из-за того, что не могла забинтовать себе указательный палец, разбинтованный дикарями, от еды отказалась. Дивкот в принципе вообще питался кислородом, у меня же не было аппетита, и поэтому есть стал один Андрей. Но мы так смотрели на него, что он в конце концов подавился и выкинул еду.
– Если никто не ест, идемте, – сказала мумия и повела нас.
* * *
Только вела недолго. Вскоре мы оказались у мокрого и противного болота.
– Не понимаю, откуда в джунглях… – начал Андрей, но кот оборвал его.
– Здесь все волшебное. Придется перебираться через это мокрое место.
Мы послушно стали перебираться, и оказалось, что это довольно трудно. Мы с Андреем и мумией прыгали по кочкам не хуже чемпионов мира, но было очень неприятно, когда кочка под кем-нибудь утопала, и этот кто-нибудь: я, мумия или Андрей, оказывался по шею в болотной жиже. Дело Дивкота было еще кислее, чем наше. Весил кот около трех тонн, и поэтому окунался даже чаще, чем мы. Его черно-бело-рыжая шерсть намокла и загрязнилась, но он все равно упорно двигался через болото.
Скоро болото стало менее трясинистым. Появились крепкие кочки и даже поваленные деревья. Одно такое дерево было пустым изнутри и таинственно светилось.
– Загляни-ка в дерево, – попросила я мумию. – Может, там суше, чем тут, и мы сможем переночевать внутри него.
Мумия кивнула и, осторожно заглянув, в дерево, с воплем отлетела назад.
– Что там? – бросились к ней мы.
– Ничего, – удивленно ответила Карадум.
– Ничего не видно, – поправилась она.
– Так что же ты вопила? – спросил Андрей.
– Нельзя, что ли?! – возмутилась мумия. – Не нравлюсь, пусть Аделя смотрит.
Я заглянула в дерево. Там явно кто-то ворочался. Я схватила ветку и, ткнув нечто, крикнула:
– Кышь! Уходи! Люди спать хотят!
И тут же отскочила, потому что из дерева с ревом полез огромный бежево-зеленый медведь. Лез, лез, а потом застрял своей задней частью и заорал на все болото.
– Сухой! – пощупав медведя, доложил Андрей. И тут мы с мумией, не сговариваясь, впихнули медведя обратно.
– Что это вы делаете? – спросил Андрей.
– Иди лезь на новую постель! – ответила я и подтолкнула Андрея к дереву.
Он наконец все сообразил и улегся. Мы с мумией пожелали Дивкоту спокойной ночи, и, тоже просочившись внутрь дерева, легли на зверя.
Медведь был мягкий, сухой и удобный. Мы на нем устроились очень комфортно. Единственным его недостатком было то, что он все время ворчал и сопел прямо мне в ухо, поскольку я лежала на его голове… В час ночи мы проснулись. Медведь ревел, как автомобильная сирена, пропущенная через усилители.
– Чего он орет, а?!! – завопил Андрей.
– Не знаю!!! – заорала в ответ мумия. – Аделя!!!
– Чего?!!!
– Что с медведем?!?
После долгого осматривания животного выяснилось, что я наступила ему на ухо. Я сняла ногу. Звук пропущенной через усилители сирены затих, и мы заснули.
В пять часов утра заорал Андрей.
– Этот мед… ведь! Он стоит у меня на пальце!
Мы с трудом сняли медвежью лапу с его руки и снова заснули.
Проснувшись, я еле разлепила глаза. На руках у меня красовались синяки.
– Медведь несчастный лапой что ли меня ночью трамбовал? – проворчала я и вылезла.
На улице лежал проснувшийся Дивкот.
– Буди всех! – муркнул он. – Долго жить на болоте вредно.
Я бросилась будить дружков и нечаянно разбудила медведя. Андрей и мумия еле успели вылезти, как зверь с воплями полез тоже. Застряв, естественно, задней частью, он заорал в три раза громче, чем раньше.
– Дивкот, вытяни, – попросила мумия, затыкая уши руками.
Кот взял медведя за лапу и дернул. Медведь высвободил заднюю часть и полез обратно. Застрял, но орать не стал, а захрапел. А мы тем временем тихонечко ретировались.
Болото мы наконец прошли и радостным маршем направились навстречу новым приключениям.
* * *
Мумия вывела нас из джунглей. За ними расстилались луга. Мы пошли за мумией, которая по дороге все еще пыталась забинтовать свой указательный палец. Все вроде бы было спокойно…
И вдруг прямо перед нами опустилась большая свинья размером с Дивкота. Она махала широкими крыльями и стреляла из ноздрей пулеметной очередью.
– Ложись, – крикнул Дивкот и, выдрав клок шерсти, залепил свинье нос.
Свинья раскашлялась. Из ее рта вылетела небольшая ручная граната и разорвалась совсем рядом с нами. Мы с Андреем шарахнулись в какую-то канаву и там притаились. Мумия неуклюже шлепнулась на нас. А Дивкот уже вовсю боролся со свиньей. Свинья принялась плеваться ракетами, а кот шлепать по ним лапой и растворять. Грохота особо не было, и мы могли спокойно поговорить.
– Интересно, кто нам подложил эту свинью? – произнесла я.
– Муравьедки, кто же еще, – сердито сказала Карадум.
– Ой, смотрите! – сказал вдруг Андрей.
Было на что посмотреть! Свинья вдруг взорвалась, а вместо нее появилась пушистая кошка, размером чуть пониже Дивкота.
– Мурм… – выгнул спину кот.
– Хрюрм… – ответила кошечка и, подталкивая Дивкота лапой, куда-то повела.
– Быстрей! – крикнула я, выскакивая из ямы. – Уведет ведь кота не знаю куда!
Мы помчались за животными.
– Дивкот, это свинья! – крикнула мумия.
– Свинья?! – угрожающе повернулся к ней кот. – Я тебе дам свинью! Это кошка!
– Не кошка! – крикнул Андрей, но Дивкот смел его хвостом и отвернулся.
Свинокошка скромно кашлянула ручной гранатой. И тут я поняла, что делать! Я бросилась к гранате и, не дав ей упасть, подхватила. А затем размахнулась и бросила в кошку. Кошка взорвалась. Дивкот повернулся ко мне, но убить не успел, поскольку увидел вместо кошечки большую мерзкую свинью, которая опять стала плеваться ракетами.
Битва возобновилась. Но на этот раз бились и мы, потому как свинья через каждые пять минут превращалась в кошку, и надо было кидать в нее ручные гранаты.
Дым стоял коромыслом. Поминутно жахали взрывы. Свинья, пытаясь время от времени превратиться в кошку, плевалась ракетами, фыркала пулями, кашляла гранатами, чихала дробью и зевала ящиками динамита. Дивкот, растворяя все это когтями, пытался ими же достать свинью, но это было трудновато.
Наконец кот позвал нас и велел:
– Спилите мне коготь! Вот пила! Быстрей!
И мы стали пилить. Помню, каких только мы не выделывали упражнений, чтобы, не прекращая пилить, поймать ручную гранату, уклониться от пулеметной очереди, подбросить вверх ящик с динамитом, чтобы Дивкот растворил его…
Но все же, пилить мы закончили и только отволокли огромный коготь от кота, как свинья зевнула вагоном динамита, и надо было его ловить. Потом посыпались ручные гранаты, и пришлось носиться за ними.
– Без меня управитесь! – крикнул Андрей и, схватив коготь, стал подходить к свинье сзади.
– Чего смотришь, давай лови! – завопила я на ухо мумии, которая в растерянности остановилась и чуть не упустила динамит.
И она, тяжело вздохнув, снова принялась за работу. Ручные гранаты и динамит уже не летели по одной штучке, а буквально лились на наши головы.
– И как этой свинье удается кашлять и зевать одновременно! – удивилась я, ловя одной рукой гранату, а другой динамит.
– И плеваться, – добавила мумия, пиная ногой ракету.
– И что там делает этот Андрей! – тяжело вздохнула я. – Спит он, что ли? А мы тут надрываемся!
– Да нет, просто свинья все время вертится, вот он и не может воткнуть Дивкотов коготь, – объяснила мумия, как заправский футболист подкидывая головой динамит к лапе кота.
– Смотри, без черепа останешься… Как впрочем и я!
Ракета, подкинутая моей головой, полетела к коту.
– Ах ты, опять в кошку превратилась-! – воскликнула мумия и злобно кинула в животное ручную гранату.
– Свинья… Кошка! Свинья… Кошка! Свинья, кошка, кошка, свинья… – все быстрее и быстрее тараторила Карадум, мельтеша руками, чтобы успеть подбросить гранату.
– Свинья, кошка, свинья, кошка, свинья… ноль! – воскликнула я.
Свинья исчезла. На ее месте стоял Андрей с Дивкотовым когтем.
…Рвались последние гранаты. Мы сидели на травке и, отмываясь в какой-то луже, хвалили Андрея.
Дивкот непонятным образом прикрепил коготь и тоже был доволен. Потом, отдохнув, мы отправились в путь.
День прошел незаметно. Мы успели прошагать, точнее, пропрыгать верхом на коте километров сто. Когда мы остановились на ночь, было уже темно и прохладно, правда, мы могли лечь на Дивкота, но он еще не высох после болота и был сыроват, да к тому же замерз еще больше, чем все мы. Я с тоской вспоминала о теплом медведе и дереве на болоте.
