Текст книги "Персональное задание для капитана Огоньковой (СИ)"
Автор книги: Кристина Майер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 13 страниц)
Глава 31
Олеся
От мерзкой улыбки Князя по телу проходит озноб. Он смотрит развязно, уделяет излишнее внимание моей груди. Оставляет на коже ощущение чего-то липкого и грязного. Своим вниманием словно в помои окунает. Меня передергивает. Хочется залезть в душ и смыть фантомные прикосновения, которыми он меня запачкал.
Конев медленно крадется, словно хищник, учуявший жертву. Только я не вижу в нем дикого опасного зверя, для меня Конев – нелюдь с извращенной психикой. Таких, как он, нужно держать в клетке!
Останавливается в шаге от меня. Руки закладывает в карманы брюк. Смотрит на меня с высоты своего роста и наверняка думает, что выглядит устрашающе. Я чувствую его жажду меня подавить. Ждет, что я опущу голову и начну трястись, впечатлившись его отношением к женщинам? Не дождется! Мой открытый прямой взгляд ему не нравится, ухмылка начинает напоминать оскал, между бровей залегают глубокие морщины.
– Хочу ее, – заявляет Князь, прожигая меня злым взглядом. В его воспаленном мозгу наверняка детально воспроизводятся кадры, как он меня ломает, причиняет боль, запугивает, внушает ужас.
– Она не продается, – отвечает резко Давид. Я бы даже восхитилась его смелостью, если бы не знала, что он сам тот ещё мудак. Не сомневаюсь, Давид согласится меня продать, если этот урод предложит за меня достойную цену.
– Все эти бляди продаются, – обернувшись к Давиду, произносит Конев.
С трудом заставляю себя не морщиться. Я не нежная девочка-фиалка, которая может упасть в обморок или расплакаться из-за того, что какой-то козел назвал ее блядью, но оскорбление царапает слух и задевает мою женскую неблядскую природу. Я в этом месте чувствую себя ромашкой в пустыне, которая засыхает оттого, что находится в непривычной для нее среде обитания.
– Главное – знать цену, – противно смеётся. В этом мудиле все противно, нет ни одной черты, которая хоть немного сглаживала бы вспыхнувшую неприязнь. – Называй, – требовательно обращается к сутенеру, из голоса пропадает показная веселость.
– Давид не распоряжается мной, – устав молчать, спокойно говорю.
Каждую секунду напоминаю себе, что я профессионал, работающий в данной сфере много лет, где подобных ситуаций было предостаточно, а значит, я умею выходить из них без потерь. На деле же спокойствие мне дается с огромным трудом. Нога дергается в желании съездить Князю между широко расставленных ног, а когда он согнется, подставить к его лицу коленку, желательно несколько раз. И когда он будет умываться кровью, плюнуть ему в лицо…
– Олеся мой администратор, – вмешивается Давид, будто чувствует повисшее в воздухе напряжение и спешит его нейтрализовать.
– Пох.… – легко срывается с его губ мат. – Я хочу тебя, куколка. Сегодня у себя на даче, – наклоняется к моему лицу настолько низко, что его мерзкая рожа расплывается у меня перед глазами. – Буду трахать тебя во все дырки, пока ты не захлебнешься моей спермой, – угрожая, следит за моей реакцией. Внимательно следит, напряженно. А реакции нет, я ее заморозила, только нога чуть активнее дергается, но Князь этого не замечает.
– Есть желания, которые так и остаются нереализованными, сколько ни мечтай, – пропев ему прямо в губы, захлопываю раскрытую на коленях папку.
– Ты что такая дерзкая? – неожиданно хватает меня за лицо, больно впиваясь пальцами в нежную кожу. Он правда больной ублюдок, который совершенно не контролирует агрессию.
Пока Конев продолжает давить мне на лицо, я решаю в голове сложную задачу. Я легко могу уйти из захвата, что, скорее всего, спровоцирует ещё более агрессивное поведение бешеного урода. Он не посмотрит, что перед ним девушка. Как бы долго и часто я ни оттачивала мастерство самообороны, против здорового мужика, да ещё и спортсмена, женщине не выстоять. В лучшем случае провалю операцию, получу побои и отделаюсь легкой черепно-мозговой травмой.
– Слава, – повышает голос Давид, поднимаясь из-за стола, – оставь ее в покое или катись нахрен из моего агентства, – сжимая кулаки, цедит сквозь зубы сутенер. Поразил. Я думала, так и останется сидеть в своем кресле и наблюдать, как это псих трамбует девушку. – На моей территории ты играешь по моим правилам, Слава, или проваливаешь с моей территории, – вступает в открытый конфликт Давид, из чего я делаю вывод, что истории с девочками были сильно преувеличены, чтобы стрясти с неуравновешенного клиента больше денег. Мастер-класс от сутенера, как можно заработать на ровном месте. И как мне влиться в эту систему и стать «своей»? Сложно играть по правилам, если их не знать, ещё сложнее, когда правила меняют под себя…
– Что за шум? – проходясь пальцами по короткому ежику волос, в кабинет возвращается Виктор. Останавливается возле Князя и протягивает ему руку для приветствия. Конев вынужден меня отпустить и поздороваться. Виктор на меня не смотрит, но уверена, что все замечает. И его появление не случайно.
Лицо болит. В тех местах, где его пальцы пытались сломать мне челюстно-лицевые кости, наверняка останутся синяки, а это всего лишь первый рабочий день…
– Давид, что ты так напрягся? – оборачивается Князев к сутенеру. – Совсем шутки разучился понимать, – скалится урод. – Я твою новую девочку просто хотел проверить….
– Своих сотрудников я проверяю сам, – не спешит успокаиваться Давид, даже не дослушав Князя. Кулаки все так же сжаты, взгляд на клиента ястребиный.
– Понял, девочка неприкосновенна, – поднимает руки в примирительном жесте. – Видов на нее не имею. Извини, что напугал, – а это он уже ко мне обращается. Только в его глазах нет ни тени раскаяния, там продолжает плескаться безумие. – Ну улыбнись ты, – наклоняется совсем немного, нависая надо мной. Со стороны могло показаться, что Князь искренне хочет примириться, но я ждала подвоха, и не зря. – Не злись, тебе не идет, – наклоняется ещё ниже, предпринимает показную попытку загладить вину – проводит подушечкой большого пальца по челюсти, где наверняка остались следы его жестокости. Подается ближе, почти касается своим лицом моей щеки. Я дергаюсь, но урода это не останавливает. – Я все равно тебя трахну, – нараспев произнес он едва слышно возле самого уха, а потом облизывает мочку, проводит языком по скуле.
Меня передергивает, хочется сорваться и бежать в уборную, чтобы смыть мерзкое прикосновение. Князь видит мою реакцию, у меня не получается ее скрыть, я и так последние двадцать минут держалась на грани своих возможностей. Улыбаясь, наверное, впервые искренне, он мне подмигивает. Отстраняется, разворачивается к мужчинам и, будто ничего не случилось, обращается к Давиду:
– Вечером жду девочек…
Глава 32
Олеся
Заострять внимание на инциденте с Князем никто не стал. Были бы в кабинете женщины, мы бы по этой мрази прошлись вдоль и поперек, он бы сутки у нас икал. Мужчины в своих оценках были сдержаны.
– Долбаный ублюдок, – выплевывает раздраженно Виктор, снова пройдясь ладонью по короткому ежику волос, как только Конев отчалил.
– Не провоцируй его, Олеся, – произносит Давид, возвращаясь за свой стол. А у меня челюсть фантомно отвалилась. Оказывается, я ещё виновата в том, что меня обещали изнасиловать? Видя, как мои брови ползут на лоб, Давид поясняет: – Он тебя не тронет, но ты с ним не флиртуй, не заигрывай, держи дистанцию, не выходи за рамки делового общения.
– Похоже, чтобы я хотела флиртовать с этим психом? – у меня в запасе было несколько более точных эпитетов, которыми можно охарактеризовать Князя, но я сдержалась. Всё-таки не до конца мне были понятны взаимоотношения сутенера и Князя.
– Открой анкеты девушек, подбери тех, кто регулярно сопровождает Князя, – чеканя слова, отдает распоряжения Давид. – Они к его выходкам привычны, обзвони и пригласи в офис, – продолжает он говорить, постукивая концом ручки по столу, чем выдает свою нервозность.
Он ещё не успокоился, внутри сутенера продолжает разрывать. Многие мужчины по природе завоеватели, а тут он не уверен, что сумел отстоять свою территорию. Сомневается в своей альфа-самцовости? Мне нет дела до убогих мужиков, но наблюдать его эмоции интересно.
– Пообщавшись с девочками, самостоятельно решишь, кто вечером поедет обслуживать клиентов, – дает мне полномочия, а я начинаю паниковать.
И как мне поступить? В этот момент я понимаю командиров, которые отправляют бойцов на смертельно опасные задания. Ты несешь за них ответственность, веришь, что они вернутся. И вот эту самую ответственность сейчас переложили на мои плечи!
– Хорошо, – сама не поняла, на что согласилась. Все внутри меня протестовало. Девочки на жизнь зарабатывает одним местом, все понятно, но отправлять их к психу-извращенцу…
– Я поеду что-нибудь перекушу, – ни к кому конкретно не обращаясь, мои мысли прерывает Виктор. Хрустнув шейными позвонками, покидает кабинет.
Я откладываю папки, понимая, что ничего не помню, на стрессе все вылетело из головы. Стоило столько часов зубрить, чтобы резко забыть все клички и порядковые номера?!
В ноутбуке нахожу нужную папку, раскрываю ее и принимаюсь изучать личные дела. Сделать это нужно быстро. Из одиннадцати девочек, которые чаще других обслуживают вечеринки Князя, в строю только семь. Обзвонив каждую, представляюсь и приглашаю в офис. Две девушки отказываются, у одной «нерабочие» дни, другая по личным обстоятельствам не может сегодня выйти на работу.
– Обо всех личных обстоятельствах нужно предупреждать заранее, – вживаясь в роль, отчитываю девушку. Ловлю одобрительный взгляд Давида.
В течение часа девушки подъехали в офис, а потом мы ещё минут сорок спорили, кто поедет на заказ. Отказывались все, и я не могла их винить. Я вообще была на стороне девушек, но не могла открыто выступить в их защиту.
Давид принял решение за них, кто поедет к Князю, пообещав, что они получат премию, девочки повозмущались, но больше для вида. Покинув офис, отправились наводить красоту. А я сидела за ноутбуком и поражалась товарно-денежным отношениям. Я злилась. Князь, конечно, мудак, но они сами позволяют с собой так обращаться. Хотят легкой красивой жизни и готовы терпеть унижения.
К вечеру посыпались заказы, почти до одиннадцати ночи я общалась с клиентами и девочками. Некоторые заказы принимал Давид, очень вежливо общаясь по телефону с клиентами, другие, наверное, не такие значимые, доверял мне. У меня голова шла кругом от изобилия запросов, от подробностей и предпочтений, которые, не стесняясь, озвучивали в трубку незнакомые мужчины.
Голова нещадно болела, меня мутило. Я каждые несколько минут смотрела на часы с надеждой, что этот день когда-нибудь закончится и меня отпустят домой…
Звонок на мой телефон от некой П. Сабины поступает в двенадцатом часу ночи. Я силюсь вспомнить, кто это. То, что это одна из пташек-путан-проституток, мне понятно, я весь день их записывала в свой телефон, а приставку «П» сделала, чтобы не путать их с другими контактами, сразу знать, что за ягодка мне звонит.
– Сабина, я тебя слушаю, – главное – говорить уверенно, а там разберемся, куда и к кому я ее отправляла или не отправляла.
– Послушай, Олеся, вечеринка у Князя накрылась, мы отработали, а платить нам не хотят, – возмущенно заявляет ночная пташка. – Нам обещали премию, – продолжает она, а я ставлю на громкую связь, потому что не знаю, как решать такие вопросы, пусть главный босс разбирается.
– Почему отказываются платить? Чем мотивируют отказ? – спрашиваю я, Давид тут же подходит и забирает из моих рук телефон.
– Сабина, быстро и по делу, – командует он.
– Мы приехали на дачу, нас встретили, отымели, сказали, что вечеринка окончена и мы можем убираться. Давид, что за дела?
– Князь где? – злится сутенер, чувствуя подставу.
– Его не было, а эти отказываются платить…
– Князь не приехал на свою вечеринку? – удивляется Давид.
– Нет, мы отдыхали с его друзьями. Ждали его, мужики звонили, но трубку он не брал….
«Это не мешало им отдыхать за его счет, бухать и иметь проституток. Хорошие друзья у Князя, – мысленно посмеиваюсь я. – Каких заслужил».
– Недавно они выяснили, что Князь устроил драку в ресторане, даже пистолет вытащил, вроде даже устроил стрельбу, – продолжает вещать Сабина. – Теперь он в отделении полиции, а нам за работу не хотят платить, – ноет пташка.
– С кем вы отдыхали? – спрашивает Давид, зло вздыхая и качая головой.
«Не получилось нагреться на Князе? Бизнес терпит убытки», – не знаю, почему мне так весело. Наверное, я рада, что Князь там, где ему самое место.
Закончив разговор с Сабиной, Давид возвращает мне телефон.
– Виктор, – зовет своего телохранителя. Быстро обсудив проблему, отправляет своего помощника решить вопрос. – Завези Олесю домой, – отдает распоряжение.
– Я на своей, – поднимаясь с дивана, произношу я.
– Ты засыпаешь, в таком состоянии я тебя за руль не пущу, – командует сутенер. – Виктор отвезет, – дает понять, что спорить бесполезно.
Просто не верю, что этот день подошел к концу. Быстро передаю Давиду папки и ноутбук, забираю свои вещи и иду за Виктором.
– Закрой за нами двери, – прежде чем выйти, обращается к Давиду.
Едем мы молча. В машине негромко играет музыка. Закрыв глаза, я пытаюсь бороться с головной болью. Виктор высаживает меня возле подъезда подставной квартиры и сразу уезжает. А я стою и думаю, что мне делать. Подняться и лечь спать, а утром ехать к себе собираться или вызвать такси и сразу отправиться домой?
Размышления прерывает знакомый автомобиль, притормаживающий возле меня.
– Олеся, садись, отвезу тебя домой, – спокойно произносит полковник. После утреннего происшествия я была зла на Гранова, но сейчас преисполнилась благодарности за его заботу. Он мог позвонить мне и потребовать отчета, а он в ущерб своему сну приехал, чтобы отвезти меня домой. Против таких поступков сложно устоять, они трогают женское сердце...
Глава 33
Олеся
Медленно плетусь к машине полковника, плюхаюсь на переднее сиденье, у меня не осталось сил быть утонченной и женственной.
– И даже возражений не будет? – интересуется Гранов, удивленный моей сговорчивостью.
– Сил не осталось, ваши шлюхи высосали меня досуха, – бросив реплику, понимаю, как двояко она звучит. Блин! Не успеваю пояснить, что речь шла о моей энергии, Гранов быстро реагирует. Его мозг, в отличие от моего, бодрствует.
– Подобные фразы уместны были бы из уст мужчины, – не опуская мою оплошность, поддевает полковник. Ещё и посмеивается. – И почему это они мои? – допытывается он.
– Везите меня домой, Граф, – теперь я поддеваю Гранова, пусть знает, что я в курсе его похождений. Стоило об этом вспомнить, и в груди снова неприятно полоснуло. Перед глазами поплыла вереница тружениц коммерческого секса. Интересно, кого из них Гранов ангажировал оказать ему услуги?
– Вижу, ты получила доступ к «секретным материалам», – констатирует полковник, в голосе слышится улыбка, хотя лицо остается бесстрастным. Не пойму, с чего вдруг ему весело?
– Ага, получила и узнала много интересного, – поправляю сумочку, только бы на него не смотреть. У меня столько вопросов и обвинений крутится на языке, боюсь не сдержаться и наговорить вещей, о которых позже пожалею.
– Поделишься? – без тени смущения или раскаяния интересуется Александр.
– Нет, – отрезаю я. Ничего криминального там не нашла, но то, что увидела анкету Гранова с «предпочтениями», до сих пор триггерит. Я в эти предпочтения не вписываюсь, тогда какого фига он тянет ко мне свои руки?! И не только руки! Я могла бы ему все высказать, но не хочу, чтобы он решил, будто я ревнивую.
– Нет так нет, – не расстраивается полковник, выезжая со двора.
И вот зачем он меня раскачал своим допросом? Я теперь полночи не успокоюсь. Куда-то и усталость пропала.
– Я не трахаю шлюх, Олеся, – спустя минут десять тишины выдает серьёзным тоном Гранов. И с чего это вдруг мне захотелось ему поверить? Свечку я им не держала…
– Меня это не касается, – не желая развивать тему, резко отрезаю.
– Поэтому ты всю дорогу сопишь, как злой еж, – поддевает меня.
– У Давида отмечены все заказы, все предпочтения клиентов, – сообщаю Гранову. – Не стоит убеждать меня, что ты постоянно вызываешь жгучих брюнеток и латиноамериканок, потому что тебе не с кем пообщаться. А общаться жуть как хочется на ночь глядя, – выдаю я на одном дыхании и почти сразу жалею о своей несдержанности. Хорошо, что успела прикусить язык и не упомянуть о его групповых предпочтениях. Одной шлюхи ему на ночь мало! Сексуальный маньяк!
– Ты что, ревнуешь? – спрашивает Гранов, пристально за мной наблюдая.
– Очень, – ерничаю я, надеясь убедить полковника в том, что он ошибается.
В салоне опять повисает тишина. Гранов не спешит продолжать разговор, а я боковым зрением украдкой наблюдаю за ним.
Полковник в отличной форме, нет ни намека на лишний вес. Подозреваю, что кто-то не выходит из качалки. Широкие плечи, рельефная грудная клетка, очерченные тканью рубашки бицепсы… Обрубаю свои любования мысленным подзатыльником. Несколько минут сопротивляюсь своему желанию его рассматривать, даже глаза закрываю, а когда вновь открываю, цепляюсь взглядом за руки, которые крепко удерживают руль.
У него красивые мужские руки, в которых чувствуется сила. Я пытаюсь воскресить в памяти, как выглядели руки Олега, и не помню. Перед глазами пальцы Гранова на черной кожаной обмотке руля. На контрасте с загорелой кожей рук выглядит красиво, но я опять начинаю злиться. Почему из памяти стираются воспоминания об Олеге?
– Я никогда не заказывал шлюх для себя, – неожиданно начинает откровенничать Гранов. – Я сотрудничаю и дружу со многими людьми, которые живут в разных уголках нашей необъятной страны, Олеся. Часто ко мне в гости заваливаются мужики из других городов, которые хотят выпить и расслабиться, я, как хозяин, организовываю досуг. Случается это нечасто. Обычно я прошу кого-нибудь из подчиненных заняться вопросом, но иногда приходится самому делать заказ.
Давлю в себе чувство облегчения, которое испытала после короткой исповеди Гранова.
– Меня это не касается.
– Если бы не касалось, я не стал бы объясняться, – припечатывает жестко. Я удивляюсь такой резкой смене настроения. – Я не святой, Олеся, но за секс я никогда не платил. В моей жизни были женщины, но последние лет восемь ничего серьёзного, – сообщает мне.
Зашибись, какая классная информация! И что мне с ней делать? Как интерпретировать? У него сейчас есть женщина, с которой у него ничего серьёзного, или он намекает мне, что на серьёзные отношения со мной он не настроен?
– К тебе у меня серьёзно, – припечатывает Гранов, словно сумел залезть в мою голову и прочитать мысли.
– А меня спросить? – тут же завожусь я.
– Придет время, спрошу, Олеся.
«Спросит он! – злит его самоуверенность. – А я дам тот ответ, которого ты не ждешь!»
– Я провожу, – сообщает Гранов, когда мы останавливаемся во дворе моего дома. Я мечтаю скорее добраться до душа, а потом сразу в постель.
– Не стоит, я сама дойду, – выбираясь из салона автомобиля, отказываюсь от сопровождения, но Гранов меня не слушает, выходит следом. Идет за мной, отставая на полшага. Звучит щелчок сигналки, оповещающий о блокировке дверей.
Быстро пересекаю узкое пространство входной зоны, поднимаюсь к лифту. Дом новый, лампочки горят в подъезде, но такие тусклые, что глаза начинают слезиться. На всем застройщики и управляющие компании экономят!
– Я могу сама подняться до квартиры. Вряд ли меня там ждут грабители, – пытаюсь избавиться от общества полковника, но он меня игнорирует.
«К себе не пущу!» – зарекаюсь я.
Первой вхожу в лифт, Гранов следом. Здесь свет, наоборот, ярко слепит.
– Это что? – не предупреждая, Гранов хватает меня за лицо и поворачивает к свету….
Глава 34
Олеся
Полусонный мозг не сразу улавливает причину, по которой Гранов демонстрирует жесткий тон и сведенные в одну линию брови.
– Олеся, какого хрена?! – умудряется кричать, не повышая голоса. Талант прям. У меня даже ледяные мурашки пробежали по коже. – Князь?! – не пойму, то ли спрашивает, то ли утверждает, но причина его злости становится понятна.
– Если не ослабишь хватку, следов на моем лице к утру будет вдвое больше, – бурчу под нос, чтобы выйти из неловкой ситуации. Я настолько отвыкла от мужского внимания и заботы, что чувствую себя крайне смущенной.
– Я его живым закопаю в землю! – звучит угроза, от которой бросает в дрожь. Такие мужчины слов на ветер не бросают.
Хватка на лице ослабевает, хотя и до этого полковник держал меня за подбородок, но не сжимал. Буркнув, я надеялась, что он отойдет, но до моих надежд Гранову нет никакого дела. Он поступает так, как считает нужным.
– Я могу посветить фонариком, когда ты будешь копать яму, – перевести ситуацию в шутку не удается, Гранов лишь сильнее хмурится, рассматривая следы пальцев Князя на моем лице.
Полковник никак не комментирует мою шутку. Судя по выражению его лица и играющим на лице желвакам, он мысленно с особой жестокостью расправляется с Коневым. Даже мешать не хочется. Я бы подкинула в этот костер злости несколько дровишек, чтобы на этой планете стало меньше на одну мразь.
В этот момент лифт останавливается, двери отъезжают в сторону. Разрывая контакт, я первой покидаю кабинку. Обернувшись, собираюсь попрощаться с полковником и сказать ему на прощание пару слов, а точнее, хочу напомнить, что я его подчиненная. А то мы оба об этом забываем.
– Не нужно за меня заступаться. Я офицер, который находится на задании. Травмы и ранения абсолютно…
– Я собираюсь оберегать и защищать женщину, которая мне нравится, – обрубает жестко Гранов, покидая лифт следом за мной. Не оставляя мне возможности отправить его вниз, делает шаг к двери. Вызывает своим вторжением пока легкую панику. Его уверенное «нравится» до сих пор трепетной птицей бьется в сознании. Не то чтобы для меня это новость, но слышать все равно приятно, хотя я и запрещаю себе соблазняться. – Прекращай спорить и возражать, – прежде, чем я успеваю открыть рот, обрубает мой выпад Александр.
– Спасибо, что проводил, – выразительно смотрю на закрытую кабинку лифта, которую ещё никто не успел вызвать. Ожидание затягивается, Гранов не спешит уходить, а я не спешу доставать ключи от квартиры. – Теперь я в безопасности, а ты можешь ехать отдыхать, – деликатно выпроваживая полковника, лезу в сумку за ключами. Наше стояние на лестничной площадке явно затянулось.
– Олеся, открывай, – прислонившись плечом к стене, устало кивает в сторону двери. – Я никуда не поеду, батарейки садятся, – признается Гранов. Я и сама вижу, что он устал. Давлю в себе укол жалости, хотя совесть продолжает напоминать, что полковник лично следил за моей безопасностью и отвез домой. – Накорми уставшего солдата и уложи спать на диване, – делится своими желаниями.
– Кто бы меня накормил, искупал и уложил спать, – высказываю вслух свои мысли и почти тут же об этом жалею.
– Это предложение? – куда-то девается усталость Гранова.
– Это возмущение, – открывая дверь, отрезаю я твердым голосом.
Гранов входит следом за мной. Разувается и идет мыть руки в ванную комнату. Я опять ему уступила! Почему я не настояла, чтобы он ехал домой? Нужно было вызвать такси…
Сколько бы я ни вела мысленных диалогов, ответ очевиден…
Нет, нет и нет! Он мне не нравится!
– Иди первой в душ, а я пока что-нибудь приготовлю, – были бы у меня силы, обязательно бы что-нибудь ответила, а так только мысленно застонала и поплелась в спальню.
Проверив два раза надежность запертого замка, скинула с себя всю одежду и полезла в душ. Теплые струи воды лишь частично сняли усталость. Есть не хотелось, но не могла же я бросить гостя одного. Хотя этот гость все увереннее становится хозяином в моей квартире, нужно обрывать привычку Гранова командовать в моем доме.
Просушив полотенцем волосы, надеваю хлопковые удобные трусы и свободную пижаму, в которой собираюсь спать. В проеме кухне притормаживаю, наблюдаю за Грановым, который, закатав рукава рубашки, умело сервирует стол. Одинокая женщина во мне тянется запечатлеть эту картину, ей нравится красивый мужчина на кухне.…
– Я, наверное, просто выпью чай, – погасив желание сбежать, захожу на кухню и кидаюсь к чайнику.
– Ты чего так напряглась? – перехватив меня за руку, разворачивает к себе.
В голове звучит сигнал тревоги. Там, в лифте, я не чувствовала его близость так остро. Меня окутывает мужской аромат, забивается в ноздри, в поры на коже, будоражит, разжигает желание. Вторую руку он кладет на талию и притягивает к себе. По телу проходит легкая дрожь. Грудь становится тяжелой.
«Это всего лишь реакция тела!» – пробую себя убедить, но понимаю, что лгу сама себе. От этого злюсь, а злость срываю на Александре.
– Тебе лучше поехать домой, – отворачивая лицо, заявляю я. Захват на моей талии ослабевает. Уверовав, что мне удалось прогнать Гранова, я даже успеваю отступить на шаг назад. При этом не могу себе объяснить, почему меня так задевает его быстрое отступление.
– Не так быстро, упрямица, – дергает меня назад, впечатывает в свою каменную грудь. – Ты злишься, потому что хочешь меня, – поддевая пальцами подбородок, выговаривает, глядя прямо в глаза.
– Ты льстишь… – не дав договорить, накрывает мои губы своими. Жадно их сминает, жалит, целует, кусает. Разжигает пламя. Это не первый наш поцелуй, я уже знаю, как будет реагировать мой мозг, он просто сдастся, а я не могу этого допустить.
– Отпусти себя, Олеся! – требует Гранов, облизывая мои губы, ныряет языком в рот. Вместо того, чтобы его откусить, я позволяю его языку ласкать мой язык…
