Текст книги "Оболочка (СИ)"

Автор книги: Кристина Леола

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 15 страниц)

Глава 9
Стихия

– …ть без кольца?!

– …выполняет приказы… не нужно… ли захотите… брать в долину после всего…

– …платиться!

– …стал… тит для инши… пыль в глаза…

Они говорили, не понижая голосов, но эхо путало слова, смешивало интонации, стирало целые фразы. Кира улавливала только отдельные фрагменты, а понимала и того меньше. Кажется, Дэшшил сказал что-то, что разозлило старейшин. А потом ещё и предложил забрать оболочку в долину. Попробовал выполнить обещание.

Или же речь шла совсем о другом, и она просто выдала желаемое за действительное.

Как бы там ни было, беседа надолго не затянулась. Хорошо, а то Мис уже чуть ли не приплясывал от желания вмешаться. Кира видела его лишь краем глаза, но от эверта во все стороны расходились волны раздражения и нетерпения.

Уже через пару минут радужный Совет с натянутыми улыбками выставил его и Дэшшила за дверь, а хромого, что торчал у Киры за спиной и сверлил взглядом затылок, отправил «проводить дорогих гостей и обеспечить всем необходимым, в том числе комнатами для отдыха».

Открылась и закрылась дверь.

И Кира осталась наедине с незнакомцами, чувствуя себя букашкой под перекрёстными взглядами любопытных энтомологов.

– Она грязная, – поморщилась одна из женщин, приблизившись.

– Растрёпанная, – добавила вторая.

– Мы не любоваться на неё пришли, – спокойно заметил золотой эверт в красном балахоне.

Красный… красный…

«Каждый охотник желает знать, где сидит фазан».

Кира в своё время только так и сумела запомнить цвета радуги, и здесь постоянно использовала эту фразу, чтобы разобраться с радужными днями недели.

Красный день – первый. Значит, золотой тут главный?

Не пялиться на него удавалось с трудом. К бронзовым Кира уже привыкла, серебряные чем-то напоминали уличных артистов, что покрывают себя особой краской и пугают прохожих ожившими статуями. А вот золотой…

Он был высок – даже выше долинных наездников, хотя они явно самые крупные из эвертов. А ещё строен и слишком красив, несмотря на преклонный возраст и абсолютно лысую голову. В каждой его черте ощущалась сила. И благородство. И чистота. Мама Киры называла такие лица «одухотворёнными». А вокруг фигуры расплывалось сияние – не слишком яркое, но отчётливое, отчего мужчина казался святым, сошедшим с иконы.

Старейшины сгрудились перед Кирой. Золотой окинул её задумчивым взглядом, а стоявший рядом с ним серебряный в жёлтом одеянии уставился ей прямо в глаза и замер. Секунда-две-три…

– Она не выполняет приказ, – возмущённо прошипел он.

– Вероятно, без кольца мысленные приказы не действуют, – отозвалась женщина. – Попробуй вслух.

– Эгал, нет, – прервал золотой. – Дождёмся остальных.

– Но если не сработает…

– Сработает. Поверь.

– Откуда тебе знать? – уже откровенно злился серебряный Эгал. – Довелось управлять пустышкой без кольца? Да у неё ж на лице написано, что тупа как пробка, наверное, и не поймёт, что ей приказывают!

Только теперь Кира увидела, что он самый молодой из присутствующих. Здесь возраст исчислялся иначе, но по земным меркам она не дала бы Эгалу и пятидесяти. «Буйный, вспыльчивый». Смешно так думать о пожилом мужчине, однако на фоне остальных он выглядел именно таким эмоциональным юнцом.

Размышления о внешности и сущности старейшин отвлекали. Помогали не зацикливаться на страхах, не трястись, не ждать с ужасом, кого же, кого ещё пригласили на этот «смотр товара».

Золотого выпады Эгала не зацепили. Он лишь чуть склонил голову и обратился к Кире:

– Ты меня понимаешь?

– Да.

Хорошо. Роль привычна.

– Видишь, проблема улажена.

Эгал опять что-то зашипел.

– Может, успеем её помыть? – вновь заговорила одна из женщин.

Кира и отличала-то их только по цветам балахонов. Эта в зелёном, а вторая в синем. В остальном женщины походили друг на друга, словно лишь одна была настоящей, а вторая – её отражением. Даже некогда огненные, а теперь поблекшие короткие волосы зеркально топорщились на висках и затылках.

– Полагаю, наших друзей не волнует её внешний вид и запах, – подал голос доселе молчавший бронзовый эверт в оранжевом.

– И всё равно неприлично…

– Сейчас не до приличий.

– Согласен, – кивнул золотой. – Они и так лишний день ждали. Где там Сарт?

Будто только и ждал этих слов, через незаметную дверь за креслами на возвышении в зал шагнул серебряный эверт в голубом. Надо же – а Кира и не заметила, когда он успел выскользнуть.

– Идут, – объявил и присоединился к остальным.

Все старейшины как по команде развернулись к той самой двери и выстроились в две линии по бокам от Киры, оставив её посредине. А в зал один за другим вплыли… они.

Будь Кира чуточку впечатлительнее или попади в этот мир вот только что, она бы наверняка решила, будто это сам Торн с Сёстрами снизошёл до смертных – настолько ослепительной в своём золотом сиянии оказалась эта четвёрка новоприбывших. Старейшина в красном на их фоне сразу как-то потускнел и очеловечился.

И да, Кира впервые видела длинноволосого эверта. Три его спутницы ещё ладно, в долине женщины тоже щеголяли огненными гривами, хотя косы этих богинь, словно усыпанные звездной пылью, куда сильнее поражали воображение. Но мужчина… с золотыми прядями, что обрамляли лицо и укрывали плечи, он автоматически становился центром внимания – особенно рядом с пожилыми членами Совета.

Почему же ни в одной книге, прочитанной Кирой за время пребывания у летунов, ни в одной услышанной ею балладе бардов не говорилось, насколько эверты красивы? Не все, разумеется, но коли попадаются среди них подобные экземпляры, разве не должны о них слагать легенды? Вот элоргов и эсарни Кира повидала предостаточно, и как-то не дрогнуло сердце, не встрепенулась душа.

Здесь же даже обычный долинный наездник с зелёными глазами и сухой улыбкой мог…

Что?

Кира едва не тряхнула головой, чтобы избавиться от нелепой мысли, но вовремя вспомнила, кто она и где находится. И вообще, как от размышлений о золотой четвёрке она вдруг перешла к Дэшшилу?

Рядом меж тем уже вовсю общались. Обменивались приветствиями, но не особо рьяно – похоже, уже виделись не столь давно. А потом вновь начался смотр, только теперь Киру разглядывали «золотые боги». Придирчиво так, со знанием дела, даже волосы за уши заправили, чтоб изучить узоры. Разве что зубы не проверили.

– Странная, – задумчиво протянула женщина в белом наряде, напоминающем кимоно.

– Не самая сильная, – добавила вторая.

– Но и не самая слабая, – пожала плечами третья.

– И без кольца, – нахмурился их предводитель.

– Она выполнит любой приказ, инши Ошед, – заверил всех старейшина в красном.

Инши.

Это инши? Градоправители? Те самые, кого, по словам Дэшшила, должно было отвадить само присутствие здесь Киры?

Что происходит?

Конечно, она понимала, что, вероятно, придётся показать городам силу, но представляла всё несколько иначе. Явно не как дружескую встречу. Разве можно вообразить, чтобы на Земле один президент пригласил другого полюбоваться своей красной кнопкой да ещё и предложил: «Не стесняйся, нажми, убедись, что всё по-настоящему».

А старейшины как раз называли гостей «друзьями» и очень переживали, что тем пришлось ждать.

Не так ведут себя с врагом, совсем не так.

– Что ж, давайте проверим. – Инши Ошед хлопнул в ладоши, и все синхронно отступили от Киры на шаг. – Вызови дождь.

Вот так просто. Вызови.

Хотя… для оболочки, наверное, просто. Для настоящей. Беззвучные приказы летунов Кира в своё время выполняла за несколько секунд – точнее, не она сама, а тело. Теперь же нужно было сосредоточиться… и сообразить, как этот чёртов дождь вызывается.

Она, естественно, не рассчитывала, будто старейшины попросят что-нибудь разрушить. Уж явно не внутри здания. Но и такого масштабного задания не предвидела.

Вызови дождь.

Нити магии уже были наготове – только протяни руку. Но они не помогли бы покорить небеса.

«Для этого надо подняться выше».

Времени для раздумий не осталось, и Кира, закрыв глаза, решительно ухватилась за нужную нить.

Воздух. Ветер.

Ей не обязательно подниматься в небо буквально, достаточно слиться с тем, что есть везде. Представить себя парящей над городом. Раствориться в едином сверкающем полотне, а потоки силы сами подскажут дорогу, приведут, куда нужно.

Тьма закрытых век сменилась резкой болезненной вспышкой, опалившей сетчатку, а потом сквозь белизну проступили линии и узоры. Бьющиеся сердца и наполненные энергией вены.

И с закрытыми глазами Кира видела инши – уже не таких сияюще-прекрасных. Пустых, практически серых. Лишённых магии подчистую.

Видела себя – комок спутанных разноцветных нитей, словно котёнок опрокинул коробку пряжи и как следует поиграл с клубками.

Видела старейшин – удивительно, но энергия каждого из них совпадала по цвету с одеянием. А вот этот, фиолетовый, умирал. Болезнь чёрной кляксой поселилась в груди и медленно расползалась, отравляя кровь и разум.

«Можно исправить».

Кира знала, что действительно может, и уже потянулась было, но отдёрнула невидимую руку.

Оболочка не действует без приказа.

Вылечить незнакомого старика, который явно в курсе, что ему остались считанные дни, и поставить под удар себя? Он ведь почувствует вмешательство, поймёт…

«Вызови дождь».

Лишнее в сторону, лучше сосредоточиться на задаче. Она не богиня, чтобы вершить судьбы, не целительница, чтобы спасать жизни. Себя бы спасти. Мелочно, эгоистично, но… Вряд ли фиолетовый, поменяйся они местами, оказал бы ей такую услугу.

Выше, выше.

Кира видела город.

Контуры домов, сияющие фигуры эвертов, пронизанные жизненной энергией. Видела бьющуюся жилу земли. И отдельно, хоть и не искала специально, видела Дэшшила и Миса, сидевших на втором этаже какого-то здания на окраине, у самой каменной стены. Чешка тоже был поблизости. Большой, сильный, сверкающий – будто налопался светлячков, и теперь они копошились внутри.

А ещё она видела сердце грозы. Той самой, что уже зрела над перевалом, но пока ничем себя не выдала. Тёмный ком спрессованной энергии, сгусток силы, норовящей разорвать тонкую оболочку и вырваться на волю.

В точности как Кира.

Нити магии прошивали его насквозь, опутывали, пытались сдержать. Со временем они бы ослабли, и город получил бы свой дождь. Но Совет и инши решили забрать это время.

«Вызови дождь».

Достаточно было оборвать единственную нить – и крошечный тёмный комок взорвался мириадами искр. Кире даже показалось, что её отшвырнуло прочь, вынесло за пределы города, в сторону и вверх, в самую вышину, захлестнуло первыми струями ливня, прошило первой молнией, оглушило первым раскатом грома.

А потом резко забросило обратно в оболочку, так и стоявшую истуканом посреди зала.

Темнота. Благословенная тишина. И вдруг, где-то вдалеке, едва слышный шелест, который становится всё громче, настойчивее и постепенно превращается в плеск воды о камень.

Медленно, Кира открыла глаза.

На неё никто не смотрел, как не смотрят на оружие, совершившее выстрел – всё внимание достаётся мишени с угодившей в неё пулей. Вот и старейшины и инши стояли вдоль стрельчатых окон, любуясь разгулявшейся снаружи стихией.

Не дождь – настоящий ливень с грозой.

Молнии разрезали воздух серебристыми вспышками, вода потоками обрушивалась с крыш и козырьков, заставляя горожан с криками разбегаться по домам.

«Как я могу это видеть и слышать?»

Но видела. Слышала. Со своего места в центре зала.

– Полагаю, мы прошли испытание, – произнёс старейшина в красном, поворачиваясь к стоявшему рядом золотому богу.

Мы.

Значит, не одна Кира сдавала экзамен, Совет тоже на что-то проверяли.

– Вполне, – не очень довольным тоном отозвался инши Ошед. – Хотя с кольцом было бы надежнее. Впрочем…

Повисла небольшая пауза, заполнить которую поспешила одна из женщин-инши:

– С нашей стороны будет три оболочки, включая эту. Ещё четыре со стороны Сарнии. Лорния… пока не знает, от чего отказалась. Когда островов не станет, их ждёт множество перемен.

– Как и всех нас, – заметил старейшина в фиолетовом.

Умирающий…

– Да, – надменно кивнул Ошед, – но нас эти перемены порадуют, в отличие от того, что навлекли на себя элорги.

– Атакуем одновременно, – вмешалась ещё одна инши, – в синий день. Благоприятное время.

Кира радовалась, что рядом никого нет, потому что дыхание сбилось, и сердце застучало так громко, что даже глухой бы услышал.

Они собирались атаковать острова. С двух сторон силами нескольких оболочек.

Они собирались…

Зачем?

Боль иглами впивалась в виски.

Пальцы мелко задрожали.

Кира сглотнула и вновь уставилась на продолжающих беседу эвертов, хотя из-за шума в ушах теперь не могла разобрать ни слова.

Она боялась, что её заставят воевать с городами. Заставят убивать.

Но уничтожение пяти населённых островов – это уже не просто война и убийство, это…

– Сарт, уведи её.

К Кире устремился старейшина в голубом, прервав поток её суматошных мыслей.

Осталась только одна. Приятная. Утешительная.

Ни в одном из членов Совета не было ни капли магии.

Глава 10
Спасение утопающих

Ливень не утихал весь день.

Кира неподвижно сидела у окна, следила за струями, что смывали с заменяющей стекло плёнки многодневную пыль, и развлекалась, мысленно дорисовывая детали расплывчатых силуэтов по ту сторону. А ещё ждала. Думала, её позовут усмирить стихию, но с тех пор, как пару часов назад молчаливый старейшина в голубом убрал грязную воду и оставил на полу поднос с едой, больше никто не приходил.

Киру не удивляло, что её обслуживает один из Совета. Видимо, не рискуют подпускать посторонних. К тому же, не так уж много он сделал: принёс и унёс ведро да снабдил чистой одеждой. Не смертельно и не позорно, даже для столь важной шишки, раз уж речь идёт о великом оружии.

Они были в курсе, что пустышка способна сама о себе позаботиться – помыться, сходить в туалет, поесть, – потому никаких вопросов ей не задавали и помощи не предлагали.

И как собаке бросили у двери миску с едой.

Даже Дэшшил, пусть и оставил ночевать в сарае, но хоть покормил за столом. По-человечески. А в этой комнате и стола-то не было. Лишь покосившийся скрипучий стул у окна, на который Кира поначалу даже садиться боялась, и растрёпанный соломенный тюфяк в углу. Видимо, для отдыха.

К нему она точно приближаться не собиралась.

Как и задерживаться здесь надолго.

Кира ждала вечера. Темнота и непогода – лучшие друзья беглеца.

Теперь уже неважно было, куда бежать и как скрывать свои метки – всё одно лучше, чем стать клинком, разящим чужого врага. Да и причин добраться до острова прибавилось: не только расспросить жрецов и найти ответы, но и предупредить о смертельной опасности.

Однако вот проблема…

Киру охраняли прямо как целый оружейный склад. Стражи стояли и за дверью, и по периметру неказистого деревянного строения, на втором этаже которого её заперли. Радовало, что не в промозглом подвале с крысами. Хотя вряд ли здесь вообще имелось нечто подобное. Судя по решётке на единственном окне и трёх замках на двери, именно это здание выполняло функции тюрьмы.

Пару раз в час Кира закрывала глаза и уже привычным движением тянулась к сияющим нитям, соединяющим всё живое вокруг. Медленно перебирала их невидимыми пальцами, наслаждалась искрящимся теплом, вдыхала аромат грозы с лёгкой цветочной ноткой. И внутренним зрением следила за передвижениями своих охранников.

Их сердца бились ровно и слаженно, их тела были полны энергии и рвались в бой. Наверняка каждый даже жалел, что выкрасть оболочку так никто и не попытался.

Старейшин и инши Кира тоже видела – всё в том же огромном зале неподалёку.

«Совещаются. Разрабатывают стратегию».

Но дальше заглядывать не рисковала. Казалось, ещё шажок – и упрётся в стену, залипнет в ней как муха в паутине.

Ловушка. Магия. Кто-то из воспитанников Торна? Вряд ли гильдии способны на столь тонкую работу с полотном жизни. Каждой из них отведена своя роль с множеством ограничений.

Значит, это…

* * *

Её привели в сумерках. Привёл инши Ошед собственной персоной.

Подтолкнул к Кире, а сам остался в дверном проёме, глядя на них прищуренными янтарными глазами. От этого взгляда внутренности покрылись ледяной коркой, а ноги начали дрожать, и Кира порадовалась, что инши не дал ей приказа подняться.

На его правой руке поблескивало кольцо – абсолютно чёрное, оно закрывало почти полпальца. Но Кира отметила его только мельком, а потом всё её внимание захватила замершая посреди комнаты женщина.

Лет сорока пяти, она могла бы быть матерью Киры. Те же острые черты лица, тёмные волосы, угольно-чёрные глаза. И узоры, проклятые узоры на висках, не оставлявшие сомнений.

Словно повинуясь беззвучному приказу, вторая оболочка шагнула вперёд и вновь остановилась, смежив веки.

– Нет хозяина, – произнесла через мгновение хриплым голосом.

Тоже не привыкла много говорить…

И опять тишина.

Краем глаза Кира видела, как инши сжимает и разжимает ладонь с кольцом.

– Да, – ответила оболочка на очередной не заданный вслух вопрос.

Теперь внутри всё не леденело, а пылало – от напряжения, от страха. Она же может увидеть, может понять, рассказать. Если эверт додумается спросить…

– Кольца больше не существует.

Оболочка наконец распахнула глаза, и инши Ошед за её спиной хищно улыбнулся:

– Прекрасно. – И вдруг прошёл в комнату и заговорил вслух, будто теперь какая-то опасность миновала. – Мы можем привязать её к другому кольцу, или она так и будет выполнять приказы каждого встречного?

Одежда обоих гостей была совершенно сухой, а ведь стихия снаружи так и не угомонилась.

«У них есть зонтики? – отстранённо думала Кира, лишь бы как-то отгородиться от нависшего над головой топора. – Или шли не по улице, а иным путём?»

И тут же мысленно хлопнула себя по лбу. Ну конечно. Разве страшен Ошеду дождик, когда рядом с ним повелительница стихий?

– Нет. Да, – по очереди ответила женщина на оба вопроса.

– Что ж, печально. – Инши окинул Киру задумчивым взглядом. – Но решаемо изоляцией.

Больше никто не произнёс ни слова.

Ещё несколько минут после ухода посетителей она не смела шелохнуться. Затем поднесла к лицу дрожащую ладонь, сжала переносицу, медленно выдохнула.

Стоило догадаться, что будет проверка. Ведь если бы где-то там осталось повелевающее кольцо, то Кира бы превратилась в бомбу, которую в любой момент могут активировать со стороны. Даже сейчас, когда другая оболочка подтвердила уничтожение кольца, эвертам всё равно было чего бояться.

Пустышка, которая выполнит любой озвученный, даже вражеский приказ – так они думали. И рано или поздно кто-нибудь решит, что изоляция не выход, и тогда потенциальную угрозу всё равно уничтожат.

Что с душой, что без души – ходячая проблема. Спасибо жрецу, удружил.

Сердито смахнув вырвавшуюся на волю слезинку, Кира вновь уставилась в окно. Дождь уже совсем тихонько шуршал по плёнке, скатывался с ребристых крыш, шлёпал по залитым водой улицам. Сумерки сменились тьмой неожиданно резко, будто кто-то сначала медленно убавлял яркость освещения, а потом передумал и дёрнул рубильник.

Время пришло.

Кира закрыла глаза, и мир вспыхнул ярким плетением жизни – словно пред её внутренним взором развернулась карта, на которой пульсирующими точками были отмечены недремлющие стражи.

Поначалу Кира планировала вывести их из строя, вот только экспериментировать на живых существах было страшно до одури. Одно дело с погодой баловаться, а здесь – ну как не за ту нить потянет да убьёт? Она уже заметила, что каждого эверта окутывает странный дымчатый кокон. Тонкий, словно паутинка – так что порвётся от малейшего неверного движения, и не предугадаешь, как это скажется на самочувствии, но вряд ли принесёт пользу.

К тому же, вырубить всех разом точно не получится, а другие стражи не станут спокойно стоять и чего-то ждать, пока товарищи вокруг падают без чувств. Да и кто-то со стороны может заметить.

В общем, выход оставался только один: охранники должны сами вывести Киру из здания. Не пойдут же они всей толпой…

Убедившись, что поблизости нет ни одного из старейшин или градоправителей, она подошла к двери, помедлила секунду, вытирая о штаны вспотевшие ладони, затем подняла руку и уверенно стукнула три раза.

– Старейшина Эгал призывает, – произнесла громко, радуясь, что голос не дрожит.

Там, в зале, по имени называли только Эгала и Сарта, но первый, судя по цвету одежды, старше по положению, так что Кира выбрала его. Конечно, был ещё инши Ошед, но она понятия не имела, какую городские имеют власть над простыми местными стражами, а членов Совета те точно уважают.

За дверью молчали.

– Старейшина Эгал призывает, – вновь повторила Кира на сей раз без стука.

– Чего делать-то? – спросил кто-то шёпотом, явно обращаясь не к ней.

– Это ж кукла, – отозвался другой голос, – наверное, мысленно призвали. Веди.

– Один?

– Ты кого тут боишься?

– Если б не было угрозы, и нас бы тут не стояло.

– У нас тут ещё две. Веди.

– Так дверь велено не открывать без приказа.

– Вот тебе и приказали.

– Не мне, а ей. Мне-то никто ничего не говорил. Тем более Сарт даже воду ей сам таскал, а тут…

– Ну и стой как шизяк, пока они не разозлятся и сами за ней не явятся, только потом не ной.

– Ладно-ладно, – буркнул нерешительный страж, и наконец-то послышался лязг открываемых замков.

Кира отступила на шаг, позволяя двери распахнуться, и равнодушно взглянула на мнущегося на пороге бронзового эверта. Высокий, как и прочие. В столь любимой здесь светлой свободной одежде и без всякой брони. На поясе серповидная шатира. Голова повязана серой тканью на манер банданы, из-под которой торчат короткие бордовые волосы. Молодой. Неужели уже назначили главным?

– Старейшина Эгал призывает.

– Да понял я, понял, – проворчал страж и махнул рукой в коридор: – Шагай, коли призывает.

И Кира пошагала, на негнущихся ногах, сначала действительно напоминая деревянную куклу, но с каждой секундой успокаиваясь и настраиваясь на нужный лад.

Узкий коридор – три метра. Скрипучая лестница – два пролёта по пятнадцать ступеней. Полутёмная передняя, шесть стражей по пути. И каждый провожал их удивлённым взглядом, но вопросов не задавал.

Кира старательно придерживалась одной скорости, хотя от звуков шагов стражника за спиной очень хотелось побежать сломя голову.

– Куда идём-то? – вдруг с подозрением спросил он, когда временная тюрьма и зал Совета остались позади.

– Советник Эгал призывает, – монотонно повторила Кира.

Узкие улочки петляли; чёрные коробы зданий, в темноте утратившие всякие отличия друг от друга, будто наваливались сверху и зажимали в тиски. Моросящий дождик – лебединая песнь грозы – забирался под воротник и противно щекотал шею.

– Так он в кузне, что ли? – протянул страж, вроде как успокоившись. Ему явно было не по себе, и болтовня успокаивала. – Тогда понятно, чего сам не пришёл…

На самом деле Кира просто уводила его подальше от скопления сияющих точек – других эвертов – и тащила поближе к Чешке и стене. Мелькала идея добраться до Дэшшила с Мисом, но… Во-первых, рядом с ними было излишне оживлённо. А во-вторых, разве предадут они свой народ ради приблудной девицы, с которой знакомы от силы пару дней?

Конечно, Чешка, вероятно, тоже предпочтёт хозяина, но, коли есть хоть крохотный шанс, нужно им воспользоваться. Вдруг повезёт? Улететь отсюда куда предпочтительней, чем убегать на своих двоих. Да и на острова так добраться гораздо проще и быстрее.

«А ведь стража всё равно придётся вырубить», – пришла запоздалая мысль.

Не руками, магией. И возможность того, что он пострадает, велика. Но всё же лучше один, чем все…

От почти физически ощутимых прикосновений страха – мерзких, липких – по коже продрал мороз.

Решающий момент приближался. Вон за тем поворотом идеальное место: темно – единственный фонарь на весь проулок так ослаб, что едва освещал пятачок земли прямо под собой – и пусто, ни души в радиусе нескольких метров. Теперь, наоборот, захотелось замедлиться, оттянуть этот миг.

Но ноги сами несли за угол. Мрак, густой, вязкий как мёд, принял Киру в свои объятия и остановил. Не ожидавший подвох страж, свернув следом, едва не врезался в её спину. Крякнул, отпрянул.

– Ты чего? – спросил испуганно, и Кира почти не сомневалась, что сейчас он проклинает свою глупость.

Зачем пошёл один, когда мог взять с собой хоть целую армию? Зачем вообще пошёл?

«Дурак».

Но его глупость ей только на руку.

Закрыв глаза, Кира мысленно потянулась к пульсирующим нитям, что оплетали и пронизывали тело эверта. Осторожно, стараясь не повредить внешний защитный кокон. И замерла в нерешительности – не наугад же дёргать.

«Ну же, интуиция, где ты, когда так нужна!»

Время застыло. Страж медленно, будто сопротивляясь штормовому ветру, обходил её по кругу, а Кира пыталась найти тончайшие различия в его энергетических потоках.

Зрение. Дыхание. Сердце.

Если замедлить сердцебиение, он уснёт? А от нехватки кислорода?

Эверт уже стоял перед ней. Кира не видела выражения его лица, но, судя по завихреньям сияющей энергии, он был одновременно испуган и зол.

Время вышло. Отбросив сомнения, она пережала ближайший поток, и…

Ничего.

Кира потянулась к соседнему – и вновь рука прошла сквозь несущуюся по жилам энергию стража.

Ничего не получалось!

Паника сдавила горло, под закрытыми веками скапливались слёзы.

– Что происходит? – донёсся издалека исковерканный голос, низкий и протяжный, как на зажёванной магнитофонной плёнке.

А в следующий миг раздался приглушённый звук удара, один из потоков стража померк, и он кулем свалился наземь.

Кира распахнула глаза.

– Нужно прикасаться, – сказали из темноты.

Голос мужской, смутно знакомый, но из-за шока вспомнить его обладателя не получалось.

Кира невольно отступила на шаг от поверженного эверта. Чем его так приложили?

– Только не кричи, – вновь прозвучало во мраке.

– Не буду, – неожиданно для самой себя ответила Кира.

Как она могла не заметить приближения живых существ, когда смотрела внутренним зрением? Да тут же каждый огонёк на виду! Каждое сердце как на ладони…

– Говорю, нужно было коснуться его физического тела, чтобы воздействовать. Если мысленно не получается, прикосновение помогает.

Полезная информация, жаль только запоздалая.

– Я сейчас подойду, – сообщили из тьмы. – Помни, ты обещала не кричать.

Кира заторможенно кивнула, понятия не имея, видят её или нет. Они с незнакомцем оба стояли во мраке – по разные стороны лужицы тусклого света от фонаря, в которой лежал вырубленный страж.

Впрочем, даже если б не обещание, вскрикнуть всё равно бы не получилось. При виде бледного, покрытого шрамами лица, горло перехватило, так что даже дышать стало трудно.

Эверт. Серебряный. Но почему… такой?

– Времени нет, так что говорю всё и быстро. Я знаю, кто ты. Не обижу. Могу помочь выбраться. Согласна?

И вновь хватило сил только на кивок.

Мужчина протянул руку – тоже сплошь покрытую шрамами, – и лишь вложив свою ладонь в его, Кира поняла, где прежде слышала этот голос.

* * *

Дэшшил так и не поел. И не прилёг, хотя кровать манила, обещая негу и покой в противовес терзавшим душу напряжению и тревоге.

Весь день в крохотной комнатушке, как запертый зверь.

Только Дэша никто не запирал. Он был волен выйти в любую минуту и отправиться, куда угодно. Мис вот, к примеру, так и сделал – пошёл прогуляться по городу, едва ливень чуть поутих. Но он вообще легко переключался с одного настроения на другое и сбрасывал ненужный груз с сердца.

Дэш так не умел. А потому нарочно удерживал себя в комнате – лишь бы не ринуться к Совету, не затеять какой-нибудь глупый спор, не попытаться вновь выпросить пустышку.

Старейшины уже дали однозначный ответ: долина не настолько ценна для Вернии, чтобы вручать им подобное сокровище, а ежели нужна награда за доставку, просите что-нибудь соответствующее временным и трудовым затратам. Так и выразились – будто городские чинуши в глупых нарядах по сарнийской моде.

Не то чтобы Дэш сильно надеялся, но всё же не ожидал столь агрессивного отпора. А старейшины явно разозлились. Эгал чуть ли не слюной брызгал, обвиняя его в потере кольца, и даже вечно спокойный Ишер слегка возмутился, мол, и хватает же наглости что-то просить после такого провала. Словно это Дэш собственноручно придушил жреца, а кольцо переплавил.

О Кире он старался не думать, но перед глазами то и дело представало её испуганное заплаканное лицо.

Как она там?

Одна.

Под скрип собственных зубов и половиц Дэшшил вышагивал из угла в угол, только сильнее раздражаясь – слишком маленькое пространство, не успел разогнаться, а уже пора разворачиваться, – и в конце концов не выдержал и распахнул дверь, не имея ни малейшего понятия, куда собирается идти.

Распахнул и нос к носу столкнулся с взъерошенным Мисом.

Лицо у друга было такое, будто он оступился и, сознавая свою вину, готовился к встрече с разящими. Мысленно настраивался, хотя понимал, что на законников слова не действуют, и мысленно же пытался примириться со скорой смертью.

Страшное было лицо. Уже почти мёртвое.

Он запихнул Дэша обратно в комнату, захлопнул дверь и прижался к ней спиной, как к единственной опоре посреди бушующего океана.

– Лесные, – начал с придыханием, – лесные… правду говорили.

Дэшшил замер с вытянутой рукой, которой собирался уже встряхнуть друга.

– Что ты узнал?

Глупый вопрос. Оба они прекрасно помнили, о чём говорили лесные и чему Дэш не поверил.

– Когда были в зале, почувствовал – врут, скрывают что-то. – Мис понизил голос до шёпота и таки оторвался от двери, выпрямился. – Потому решил разведать, подслушать, подглядеть.

– Ты за ними следил? – нахмурился Дэш.

– Здесь городские, Дэшшил. Трое инши из верхушки. Они… обсуждали, как будут топить острова. – Мис сглотнул. – У них семь пустышек, понимаешь? Семь!

– Включая Киру?

Поразительно, откуда только взялось спокойствие. Мысли как-то на удивление быстро выстроились в стройный ряд.

– Включая… Киру.

– И каков план?

– Я… не знаю точно. Понял только, что Лорния не участвует. А мы и Сарния… Дэш, там наша долина. Там все наши… прямо перед этими сахтовыми островами. Думаешь, они не дадут отпор? Они же… они там всё уничтожат! И до лесов доберутся! И…

– Успокойся, – перебил Дэшшил, хотя у самого внутри уже набирал обороты шторм. – Мы что-нибудь…

Оглушительный писк, хлынувший в комнату со всех углов, заставил их обоих пригнуться и зажать уши. Кривясь, Дэш огляделся и увидел под потолком блестящие тревожные шарики – ещё одно изобретение эсарни, коим не погнушался воспользоваться Совет.

– Что это? – прокричал Мис, силясь переорать противный звук.

– Тревога.

И почему-то Дэшшил не сомневался, что связана она с Кирой.