Текст книги "Жаркая схватка"

Автор книги: Кристин Григ

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 9 страниц)

– Мисс Меррилл…

В уголках его губ затаилась улыбка. Разумеется, неотразимый мистер Крэгг отлично знает, что делает, нарочно красуясь перед нею… Ну а ей плевать на его могучий торс и на то, сколько женщин им восхищалось!

– Мне казалось, зажигалки законом не запрещены.

– Вы не бродяга, – отрезала Джессика, выпрямившись. Вместо ответа Франклин только пожал плечами. – Зачем тогда назвались бродягой?

– Это вы меня так окрестили. Я тут ни при чем.

– А вы меня не поправили.

– Поправлять – вас? – Франклин расхохотался. – «Ждите сколько влезет, но только не на земле Уинстонов», – передразнил он девушку. – Вы со вкусом изображали хозяйку поместья. Я подумал, что, если скажу поперек хоть слово, того и гляди угожу в тюрягу за нарушение границ частных владений.

Джессика вспыхнула до корней волос, но негодования в ней не поубавилось. Она воинственно выставила вперед подбородок.

– Тогда кто вы? И что вам понадобилось в «Форталесе»?

Франклин колебался. Можно, конечно, сказать Джессике правду, но инстинкт выживания, помогавший ему все эти годы, не позволил совершить подобную ошибку. Именно настороженная скрытность помогла ему не сломаться в приюте, а потом не погибнуть в джунглях Кореи… Есть здесь какая-то тайна. Иначе почему это Грегори так многозначительно на него поглядывает, почему Джессика так уклончиво говорит о своем положении в усадьбе?..

– Крэгг, я задала вопрос. Что вам здесь нужно?

Франклин завороженно глядел на собеседницу. В утреннем свете глаза ее отливали золотом, волосы переливались тысячей оттенков рыжего, каштанового, медового. Губы, не знающие помады, целомудренно поджатые, манили и предостерегали. Интересно, что она скажет, что сделает, если признаться: с тех пор как он, Франклин Крэгг, увидел ее впервые, ему хочется одного – заключить ее в объятия, уложить в траву, стереть с лица эту холодную надменность, сорвать мальчишеский костюм, скрывающий тело женщины…

Дьявольщина! – тряхнул горловой Франклин, отгоняя видение.

– Я уже объяснил, – грубо бросил он, взваливая мешок на плечи, и зашагал в конюшню. – Мне нужно поговорить с Гриффитом Уинстоном.

– О чем?

– Не ваше дело. – Франклин с размаху шмякнул мешок об пол.

– На этом ранчо все – мое дело.

– Помнится, давеча вы говорили иначе. Вы же не из Уинстонов, а?

– В «Форталесе» распоряжаюсь я, Крэгг. И зарубите это себе на носу!

Франклину потребовалась вся сила воли, чтобы не обернуться и не объяснить доступно надменной гордячке, что она вольна распоряжаться на ранчо сколько душе угодно, да только им вертеть не сумеет. Этой женщине нужно напомнить о том, что она – женщина, и Франклин с затаенной болью подумал, что ему такая возможность вряд ли представится. Ну что ж, тогда придется немного ее осадить.

– Рад за вас, – небрежно сказал он, – но мое дело к Гриффиту Уинстону не имеет отношения к «Форталесе». А теперь, мисс Меррилл, ежели допрос окончен, мне еще с мешками разобраться надо и денники почистить. Так что, если вы не возражаете…

– Денники? А как насчет лошадей?

– Что – насчет лошадей?

– Почему вы не работаете с ними?

– А вы спросите Грегори. Он не откажется вас просветить. – Франклин шагнул мимо девушки к выходу.

– Я сказала ему, что в лошадях вы здорово смыслите. – Джессика не отставала ни на шаг. – И старик знает, что у нас есть лошади, которым требуется опытная рука… Ой! – Не заметив валяющейся на земле лопаты, она споткнулась и едва устояла на ногах.

– Осторожно! – Франклин подхватил девушку под локти.

– Да я… Все в порядке.

Но Франклин не спешил разжимать рук. В полутьме конюшни глаза его сверкали, точно два кристалла. И в их изумрудных глубинах Джессика прочла то, отчего пульс ее участился, а сердце забилось где-то у самого горла.

– Я поговорю с ним, – пролепетала она. – С Грегори. Чтоб подыскал вам лучшее применение.

Губы Франклина изогнулись в улыбке – такой двусмысленной и опасной, что девушка задохнулась.

– Здорово. – Голос его звучал тихо и чуть хрипло. – Люблю, когда мне находят лучшее применение.

– Я… я про лошадей.

– Ну конечно! – И снова эта улыбка – неспешная, многозначительная и еще более тревожащая.

Джессика знала, что ее щеки пылают огнем, и сама себя ненавидела. Но еще большую ненависть внушал тип, заставивший ее покраснеть.

– Извольте отпустить меня!

– Леди до мозга костей, – заговорщицки прошептал Франклин. – Вот только мне в это не верится. Держу пари, бывают моменты, когда вы ведете себя не так, как положено истинной леди.

– Я никогда не пренебрегаю приличиями, – холодно отрезала Джессика.

– В таком случае… – Широкие ладони легли ей на плечи. – Давно пора показать вам, от чего вы отказываетесь, мисс Меррилл.

– Крэгг…

Неужели этот робкий, еле слышный голосок принадлежит ей? Джессика откашлялась и произнесла тверже:

– Крэгг, уберите руки!

– Могу и убрать, – неспешно протянул он. – Но вы ведь не этого хотите, правда?

– Послушайте, вы…. самовлюбленный, невыносимый, мерзкий…

– Крэгг! Где тебя черти носят?

Голос Грегори и звук его шагов по бетонированной дорожке заставили Франклина отпустить Джессику, и она стрелой метнулась к выходу. В это самое мгновение управляющий вошел в конюшню. Старик остановился, с подозрением переводя взгляд с хозяйки на работника и обратно.

– Проблемы, мисс Джессика?

– Да. – Джессика ожгла Франклина негодующим взглядом. – Да, проблемы. Изволь сказать этому типу… сказать… – Голос ее беспомощно прервался. – Начиная с завтрашнего дня пусть работает с лошадьми. С той новой кобылой, которая от собственной тени шарахается. Ты меня слышал, Грегори?

Кустистые брови Грегори поползли вверх, но он послушно кивнул.

– Да, мэм. Будет сделано.

Прислонившись к ограде загона, Джессика наблюдала за Франклином и жалела, что не послушалась внутреннего голоса и не уволила наглеца. Но ведь она позвонила отчиму в Тусон и тот сказал: пусть остается. Девушка тряхнула головой – и глаза ее поневоле снова обратились к всаднику. Надо признать, что у Франклина Крэгга руки действительно чуткие и сильные, а в придачу – эта властность и уверенность в себе… Кобыла откликается и на то и на другое.

В точности как она сама. Испугавшись этой мысли, Джессика постаралась тут же выбросить ее из головы.

Солнце поднялось высоко и раскаленным шаром пылало на ослепительно синем небе. На сей раз Франклин рубашки не снял, и та промокла насквозь. Даже на расстоянии было видно, как под влажной тканью перекатываются мускулы. Работники, столпившиеся у ограды, добродушно подавали советы. Франклин оборачивался, ухмылялся, перебрасывался с ними шутками, а вот на нее так и не взглянул ни разу.

Джессику это злило. Хотя с какой стати парню на нее пялиться? И все равно досада не проходила. Совсем недавно она обозвала Крэгга наглецом за то, что тот посмел заговорить с ней. А теперь возмущается его высокомерием только потому, что он ее в упор не видит. Что она за идиотка… а он, черт подери, и впрямь самовлюбленный нахал! Цену себе набивает, не иначе!

Девушка резко отбросила волосы со лба. Нет уж, не на такую напал! В детстве она насмотрелась, как мать словно перчатки меняет мужчин, самомнение которых изрядно превышало уровень их интеллекта. Даже Гриффит, редкая умница, всерьез уверен, что можно идти по жизни, руководствуясь лишь амбициями.

А если и Франклин Крэгг такого же мнения, его ждет неприятный сюрприз…

Кобыла тяжело дышала, бока ее были в мыле. Франклин похлопал ее по шее, шепнул что-то и помахал Джимми.

– На сегодня с нее довольно, – крикнул он мальчугану. – Отведи ее в стойло. Разотри хорошенько да смотри не забудь морковкой угостить!

Джессика ожидала, что Джимми не преминет осадить наглеца. В конце концов, Франклин и сам может отвести Голден Леди в стойло и не ему здесь распоряжаться. Но мальчишка подбежал и послушно перехватил повод. И это не первый случай. Взять хотя бы старика Пита: стоял себе, курил, прислонившись к изгороди… А Франклин попросил его за уздечкой сходить, и тот – рысью на конюшню, хотя, как у большинства ковбоев, нрав у него независимый да несговорчивый. Подчинять себе людей – это же целое искусство!

А ей, Джессике, что прикажете делать – стоять в сторонке, пока какой-то чужак распоряжается ее работниками? Давно пора выяснить, кто Крэгг такой и что ему надо.

Все вернулись к своим делам. А Крэгг неспешно зашагал к ней – размашистой походкой человека, привыкшего к седлу. И при этом ощущались в нем мужская грация и врожденная властность… До сих пор подобное сочетание Джессика наблюдала только у Гриффита Уинстона и своих сводных братьев. Странно, но в походке этой ей и впрямь почудилось нечто знакомое. И еще – в посадке головы…

– Шоу окончено, – объявил Франклин. – Зрители расходятся.

Кровь прихлынула к ее щекам.

– Что вы сказали?

И снова эта улыбка – оскорбительная, всезнающая, пугающе чувственная. Франклин открыл ворота и вышел наружу.

– Вы меня слышали. Шоу окончено, говорю.

Джессика задохнулась от негодования. А он стянул рубашку через голову, неторопливо вытерся. На груди его играли солнечные блики, золотя могучие бицепсы и упругий брюшной пресс.

– Ну и к чему все это позерство? – съехидничала она.

– Денек выдался жаркий. И вкалывал я не покладая рук. Если, по-вашему, это называется позерством – вам виднее.

– Вы дерзки не по статусу и слишком высоко о себе возомнили. Странно, что еще не лопнули от самодовольства!

– Многие так говорят, мисс Меррилл.

– Охотно верю. – Джессика сдула со лба непослушную прядь и воинственно подбоченилась. – Так что вы здесь позабыли, Крэгг?

– Мисс Меррилл, вы повторяетесь.

– Ну да, и в прошлый раз вы сообщили, что меня это не касается. А по-моему, еще как касается. Мне нужен ответ, причем немедленно.

– Я уже ответил: у меня дело к Гриффиту Уинстону. – Франклин перебросил рубашку через плечо и зашагал к пристройке.

Джессика устремилась за ним.

– Что за дело? – Ноги у девушки были длинные, но у него – длиннее. Чтобы не отстать, ей приходилось почти бежать, и Джессику это не обрадовало. – Черт подери, – воскликнула она, обгоняя наглеца. – А ну стойте, когда к вам обращаются!

– Вы таким тоном со всеми работниками разговариваете? – сощурился Франклин.

– Отвечайте, Крэгг. Что вам нужно в «Форталесе»?

Он заглянул ей в лицо. Со вчерашнего дня Джессика глаз с него не спускает. Два дня во дворе не показывалась, а теперь вот ходит за ним по пятам. И смотрит, смотрит… Только уличить ее непросто. Обернешься – и мисс Меррилл поспешно отворачивается, точно пугливый жеребенок.

Щеки девушки раскраснелись, карие глаза полыхали гневом – и он отлично знал почему. Между ними уже пробежала жаркая искра, запылал первобытный, языческий огонь. И он, и она хотели одного и того же. И оба это знали. И ей это не пришлось по душе.

Уж слишком она, Джессика, хороша для него. Во всяком случае, ей так кажется. Он за ней тоже наблюдал украдкой: да, лучшей хозяйки для ранчо не сыскать. Она не боялась запачкать ни рук, ни ботиночек, а под нежной, золотистой кожей перекатывались бугорки мускулов. И при этом оставалась истинной леди.

А леди не станет развлекаться в постели с наемным работником. С человеком, которому словно в насмешку дали имя Джордж Вашингтон.

– Черт вас дери, Крэгг! Я, кажется, задала вопрос!

Франклин спокойно обошел Джессику, направился к корыту, стоящему у пристройки, и погрузил голову в холодную воду.

– Я на него уже ответил, – сообщил он, отбрасывая со лба мокрые волосы и вытирая лицо рубашкой.

Джессика старалась не смотреть на капельки влаги, что бриллиантиками поблескивали на его загорелых плечах, прятались в темных завитках волос на груди.

– Вы не из этого мира.

– Да ну? – белозубо улыбнулся он.

– Вы не скотник и не пастух.

Франклин вздохнул, прислонился к стене, скрестил руки на груди.

– Послушайте, леди, я вашу крепость не штурмовал, верно? Вы сказали, что Гриффит Уинстон в отъезде, предложили мне работу, я согласился. Так зачем все усложнять?

– Кажется, я совершила ошибку, – сухо отозвалась Джессика.

– Может, и так. – Франклин шагнул вперед. – Но правда заключается в том, что все это не имеет никакого отношения к тому, зачем я приехал в «Форталесу», верно?

– Еще как имеет. В отсутствие Гриффита на ранчо распоряжаюсь я, и…

– Дело во мне. – Крэгг сделал еще шаг, и девушка отпрянула назад. – Это из-за меня вы нервничаете.

– Не глупите. С какой стати мне вас бояться?

– Может, вы боитесь самой себя?

Франклин легонько коснулся ее щеки. Такой тривиальный жест – но сколько в нем было ласки! Непозволительная вольность возмутила Джессику, равно как и многозначительная улыбка на его губах… А тут еще сердце неистово заколотилось в груди, едва она ощутила прикосновение его шероховатых пальцев.

– Перестань! – приказала она, тряхнув головой. Она не заметила, как перешла на «ты». А если бы и заметила, так только одобрила бы: нечего с нахалом миндальничать!

– Когда объезжал кобылу, я все время ощущал на себе ваш взгляд. – Он снова потянулся к ее щеке, но Джессика на этот раз отпрянула. – Очень мешало сосредоточиться.

– Ну все, хватит с меня! Нужно было еще вчера это сделать. Крэгг, ты уволен!

– За то, что сказал правду?

– Ковбой, ты что, недослышал? Пусть Грегори заплатит тебе за неделю, и…

Джессика вскрикнула – Франклин грубо схватил ее за руку и потащил за пристройку. Свободной рукой она отвесила негодяю пощечину, но тот перехватил ее запястье и притиснул девушку к оштукатуренной стене. Сердце ее билось глухо, с перерывами. Зеленые глаза Франклина потемнели. Противник неумолимый и грозный… и невероятно притягательный!

– Я закричу, – пообещала она.

В ответ Франклин тихо рассмеялся. Он отлично видел: падчерица Гриффита не столько боится, сколько возбуждена, и сама не знает, кого ненавидит больше: его или себя.

– Вам страшно, Джессика?

– Отпусти меня. Отпусти немедленно, или, помоги мне Боже, я…

– Вас ведь влечет ко мне? И вас это пугает?

– Я ничего не боюсь, – отрезала девушка, усилием воли не отводя взгляда. Негодяй не причинит ей вреда, просто не посмеет – здесь, среди бела дня. Пристройка заслоняет их от посторонних глаз, но ведь в нескольких ярдах работают люди. Стоит закричать – и все это развеется, точно дурной сон.

– Крэгг… – Она облизнула внезапно пересохшие губы. Франклин проследил взглядом движение кончика языка, чувствуя, как накатила волна желания. – Послушай, Крэгг, ты ведь понимаешь, что тебе не сойдет с рук…

– Ах, вот вы о чем? – Губы его изогнулись в усмешке. – Думаете, я маньяк и насильник? – Он невесело рассмеялся. – Да вы, леди, полагаете, что знаете меня как свои пять пальцев!

– Черт тебя дери, да отпусти же!

– Сначала ответьте на один-единственный вопрос.

– Он еще и шантажирует! Крэгг…

Голос Джессики беспомощно прервался.

Франклин приблизился к ней вплотную так, что она ощутила жар его тела… и, о Боже, задрожала, но отнюдь не от страха.

– Один вопрос. – Крэгг сжал оба запястья девушки одной рукой, а другой за подбородок развернул ее лицом к себе. – Вам понравилось смотреть на меня?

– Говорю тебе, я вовсе не… – Кровь неистово пульсировала в ее жилах.

Франклин наклонился вперед. Теперь губы их почти соприкасались.

– Скажите правду…

– Нет! Нет, не понравилось. Я…

Франклин легонько куснул ее за нижнюю губу. Закричи, внушала себе Джессика. Закричи – и примчится подмога…

Он втянул нижнюю губу глубже, нежно затеребил ее зубами. Джессика застонала. Совсем тихо – но Франклин услышал… нет, скорее, почувствовал, как этот стон слетел с ее губ на его губы, и с хриплым вздохом сомкнул объятия.

ГЛАВА 4

Поцелуй застал Джессику врасплох.

Первый поцелуй между мужчиной и женщиной обычно бывает нежным, осторожным, трепетным. Влюбленные словно примериваются друг к другу.

А вот поцелуй Франклина оказался совсем другим. Губы его опалили огнем, сильные, мускулистые руки обвились вокруг нее. Водоворот страсти подхватил Джессику и увлек за собою, а сердце сжалось от внезапного страха. Задыхаясь, она попыталась отвернуться, но Франклин обхватил ее лицо ладонями и снова припал к ее губам.

Тут-то она и погибла. Погибла, утонула в омутах его глаз. Жар… Пьянящий аромат возбуждения… Девушка снова застонала, и Франклин понял: она сдается.

Джессика обвила руками его шею, приподнялась на цыпочки, прильнула к нему. Тогда Франклин провел ладонью по ее спине, привлек еще ближе так, чтобы она почувствовала его возбуждение, чтобы поняла, что натворила: из человека цивилизованного превратила его в дикаря, охваченного первобытной страстью. А всему виной – ее прикосновения, запах ее волос, вкус ее губ. Исчезло все, кроме бушующего в крови пламени.

Теперь она сама по доброй воле льнула к нему, дразня и возбуждая. Франклин ощущал напор ее грудей, легкое покачивание бедер. В ушах у него звенело, он снова позвал ее, глухо и хрипло, рывком выдернул из-под брюк футболку и просунул руки под ткань, наслаждаясь шелковистостью разгоряченной кожи.

– Франклин, – зашептала она прямо ему в губы, и звук собственного имени в ее устах прогнал остатки здравого смысла.

– Да, да. Это я, я…

Ладонь его легла на ее грудь. Джессика выгнулась, подалась вперед, наслаждаясь каждым прикосновением. О, эта шершавая, мозолистая ладонь! Кончики пальцев скользнули по затянутому в кружево соску – и все ее существо стало таять, точно воск под солнцем.

– Пожалуйста, – лепетала она. – Франклин, пожалуйста…

А он застонал, просунул ладони под пояс ее джинсов, и пальцы его легли на упругие ягодицы, заставляя девушку приподняться на цыпочки, притягивая еще ближе. Нервы, мышцы, сердце – все трепетало в едином порыве страсти. Да, думала она, да, о, да!

– Ах ты, сукин сын!

Разгневанный вопль и удар хлыста прозвучали почти в унисон. Франклин непроизвольно дернулся. Джессика открыла глаза… и взгляду ее предстало разъяренное лицо отчима.

Франклин отреагировал мгновенно. В нем тотчас же пробудился «трудный подросток». Он оттолкнул Джессику к стене, развернулся, набычился, сжал кулаки… и ударил. Гриффит Уинстон качнулся назад. Франклин тряхнул головой, взревел, снова ринулся на врага. Но теперь алая пелена перед глазами слегка расступилась, и он разглядел противника. Да это же седовласый старец с физиономией, похожей на печеное яблоко!

– Черт! – в сердцах выругался он, опуская кулаки. – Охолони малость, дедуля! Не могу же я драться со стариком!

– А ты попробуй! – Гриффит размахнулся, и на сей раз уже Франклин едва устоял на ногах. Вот уж не ждал он от старикана подобной прыти!

И что прикажете делать? – думал Крэгг, уворачиваясь от нового удара. Стоять сложа руки, позволить исколошматить себя или войти в историю как победитель столетнего патриарха?

– А ну, дерись! – прорычал Гриффит. – Я тебя так отделаю, что свои не узнают!

– Прекратите! – Хрупкая светловолосая женщина бежала к ним через двор, на ходу вытирая руки о передник. – Прекратите сейчас же!

– Дора, не вмешивайся!

– Она права, – поддержала мачеху Джессика. – Хватит!

Франклин демонстративно поднял руки: сдаюсь, дескать.

– Послушайте, – примирительно начал он. – Это ж курам на смех. Я вас лет на тридцать моложе.

– Да побольше, пожалуй, – ответил Гриффит. – Но если думаешь, я исповедую правило «маленьких не обижать», так это ты ошибся.

Франклин не сдержал улыбки. Выцветшие голубые глаза воинственно сверкнули – и старик снова ринулся в атаку.

– Эх, чтоб вас! – обреченно вздохнул Франклин, стремительным движением перехватил его руку и завернул за спину.

– Франклин… – Джессика оглянулась и с трудом сдержала досадливое восклицание. Вокруг уже собралась толпа. Падкие на развлечения работники сбежались полюбоваться на «поединок». Как можно – пропустить такое зрелище! – Пожалуйста, отпусти его.

Франклин просиял улыбкой. Бог ты мой, подумала девушка, да негодяй забавляется от души!

– Крэгг! – Джессика выставила вперед подбородок и обратила на задиру взгляд, перед которым трепетал самые отпетые сорвиголовы. – Я сказала: отпусти!

– Я вас отлично расслышал, мисс Меррилл, но глупо отпускать того, кто задумал тебя убить!

– Точно, – подтвердил старик. – Убью, как только высвобожусь!

– Видите? – Франклин снова одарил собеседницу белозубой улыбкой. – Я его выпущу, он опять полезет на меня с кулаками, и придется мне волей-неволей задать ему хорошую взбучку. – Взгляд зеленых глаз сделался холодным и угрожающим, и Крэгг заломил руку противника чуть сильнее так, что старик непроизвольно поморщился от боли. – Выбор за вами, мистер. Хотите провести так час-другой на потеху всему ранчо или пообещаете вести себя как пай-мальчик?

– Черт подери, Крэгг! – яростно воскликнула Джессика. – Ты сказал, что приехал поговорить с Гриффитом Уинстоном. Так вот это его ты и держишь на болевом контроле.

Здорово! – с досадой подумал Франклин. Если и есть на свете способ надежнее настроить против себя Уинстона, так мне он неведом. Надо же – унизил старика на глазах у всей «Форталесы»! Ну а как теперь выпустить тигра, раз уж поймал его за хвост?

– Если бы не твои поганые приемчики, ты бы уже летел головой вперед в соседний округ, – заверил Гриффит.

– Это не приемчики, это врожденный талант, – ухмыльнулся Франклин. – А вы противник что надо, для старика-то, который одной ногой в гробу, а другой – в могиле.

В толпе засмеялись. Джессика стремительно развернулась.

– Ладно, – крикнула она, – потеха закончилась! Тот, кого я здесь застану спустя три секунды, получает расчет и быстренько вылетает из «Форталесы» на все четыре стороны.

Работникам дважды повторять не пришлось. Затем девушка с негодующим видом обернулась к противникам.

– Словно дети, честное слово!

– Послушайте, – примирительно обратился Франклин к старику. – Я понимаю ваше возмущение. Ясно, что эта… хмм… сцена… застала вас врасплох. Обнаружить падчерицу в объятиях постороннего мужчины… хмм… тут всякий вышел бы из себя.

– В объятиях? – фыркнул Гриффит. – Хорошо сказано. По правде говоря, кабы я не подоспел, так дело бы закончилось сеновалом.

– Проклятье, Гриффит! – набросилась девушка на отчима. – То, что ты подглядел, тебя вообще не касается!

– Еще как касается. Ты – моя дочка. Кому понравится, когда его девочку лапает какой– то прохиндей!

– Ох, да Бога ради! – Джессика негодующе топнула ногой. – Никакая я тебе не дочка, а падчерица, и за последние два года ты мне об этом напомнил тысячу раз. И никто меня не лапал. Может, это я сама к нему приставала. – Девушка с досадой хлопнула ладонью по бедру, испепеляя противников взглядом. – Да вы оба друг друга стоите!

Хрупкая женщина, с волосами цвета бледного золота, обняла Джессику за талию. И обе, не оглядываясь, с достоинством удалились в дом.

Гриффит выждал минуту, откашлялся.

– Ладно, – проворчал он. – Девчонка дело говорит. Глупость несусветная. Ты отпусти меня, и поговорим как взрослые люди. Идет?

– Идет, – пожал плечами Франклин.

Ворча себе под нос, Гриффит растер онемевшую руку, восстанавливая кровообращение. Затем оглядел противника – и расплылся в улыбке.

– А здорово я тебе по морде врезал!

Франклин провел ладонью по лицу, стирая кровь.

– Ага. А тебе с синяками ходить до конца лета.

– Может, и так.

Мужчины замолчали, рассматривая друг друга с растущим уважением.

– Так это ты – Крэгг? – поинтересовался Гриффит.

– Ага.

– Тебя Грегори нанял?

– Нет, ваша падчерица.

– Да ну? – сощурился старик.

Франклин улыбнулся краем губ. И по этой улыбке Гриффит безошибочно распознал человека, который головой привык работать не меньше, чем руками.

– Она наняла меня лошадей объезжать. Я с ними недурно управляюсь, особенно с норовистыми.

– Я уже понял, – хмыкнул старик, нагибаясь и подбирая с земли шляпу. – Джессика говорит, у тебя ко мне дело.

– Верно. – Франклин не отвел глаз. – Очень важное.

– Тогда поди умойся, а потом заглядывай в дом, потолкуем. – Старик еще раз окинул взглядом собеседника, отмечая поношенные сапоги, вылинявшие джинсы, разодранную рубашку, окровавленную щеку и холодные, непроницаемые зеленые глаза. – Да, на бродягу ты вполне смахиваешь и с лошадьми управляться умеешь, но, сдается мне, на жизнь ты зарабатываешь не этим. И не за этим приехал в «Форталесу».

Франклин снова скупо улыбнулся.

– Слыхал я, что вы крепкий орешек, Уинстон, и мозгов вам не занимать. Слухам-то я не особо верю, но, похоже, на сей раз люди не соврали. Увидимся минут через двадцать.

– Через пятнадцать, – бросил через плечо Гриффит, направляясь к дому.

Двадцать минут спустя Франклин постучал в дверь – парадную дверь! – особняка Уинстонов.

Он уже принял душ, переоделся в свежие джинсы и рубашку, почистил сапоги. Никогда еще ему не приходилось являться на встречи столь важные, как сегодняшняя, иначе как в костюме и при галстуке. Но ничего, кроме джинсов, он с собою не захватил. К тому же предстань он перед Гриффитом Уинстоном «при параде» – и старый упрямец, чего доброго, возомнит о себе Бог знает что.

Дверь открылась, и Франклин не сдержал улыбки.

– Здравствуй, Рамона… – начал было он, но на пороге стояла вовсе не домоправительница.

Джессика тоже успела переодеться. На сей раз – никаких джинсов. На ней была блузка бледно-розового шелка – этот нежный оттенок напомнил ему цветы магнолии – и синяя хлопчатобумажная юбка. Кожаные сандалии, гладкие ноготки, не знающие лака… Чуть влажные волосы, точно она только что вышла из душа, обрамляли лицо мягкими завитками.

Ледяной взгляд и строго поджатые губы не помешали Франклину вспомнить, каким огнем полыхали карие глаза совсем недавно и каково это – раздвигать ее розовые губы кончиком языка.

В груди у него всколыхнулась жаркая волна, но Франклин тут же мысленно выругал себя. Да и Джессику заодно. Ему необходима трезвая голова. Не тот сейчас момент, чтобы прислушиваться к зову плоти.

Улыбка его погасла.

– Старикан ждет меня.

– Назови его так в лицо – и вылетишь в дверь быстрее, чем вошел, – мстительно сообщила девушка. Франклин попытался было обойти ее, но Джессика решительно уперлась ему в грудь ладонью. – Я хочу убедиться, что мы оба правильно понимаем, что произошло, Крэгг.

– А чего тут понимать? – любезно откликнулся Франклин. – Вы были в расстроенных чувствах. Я застал вас врасплох или, как говорится, воспользовался вашей слабостью. Только поэтому вы так себя и повели.

– Да… Но откуда ты знаешь? – Глаза ее изумленно расширились.

– Что вы станете отрицать правду? – Франклин холодно улыбнулся. – Догадаться нетрудно, мисс Меррилл. Или я похож на идиота?

– Наверняка есть в мире женщины, обожающие неандертальцев, – сухо отрезала Джессика. – Но уверяю тебя, Крэгг, я к их числу не принадлежу. – Девушка шагнула в сторону и церемонным наклоном головы пригласила его войти. – Мой отчим ждет в библиотеке. Я провожу.

Франклин зашагал вслед за нею по длинному коридору. Джессика шла не оглядываясь, высоко держа голову. Словно и не обменивались они поцелуями, от которых дух захватывало, словно не стонала она, ощутив на своей груди его ладонь…

И тут, забыв о велениях здравого смысла, Франклин схватил провожатую за плечи и грубо развернул к себе.

– А вы когда-нибудь пытались не лгать себе самой? Так, для разнообразия?

– А ну, пусти! – вознегодовала она. – Ты с ума сошел!

– Поужинайте со мной в субботу вечером, и мы обсудим, кто из нас сумасшедший, а кто – нет.

– Да я скорее с гадюкой поужинаю!

– Я заеду за вами в семь.

– Чтоб и духу твоего здесь в субботу не было! Все, что тебе светит, – так это хороший заряд картечи в задницу. – Девушка рванулась изо всех сил. – Черт подери, Крэгг, да отпусти же!

– Значит, договорились: в семь, – тихо рассмеялся Франклин. – И не вздумайте опаздывать. Больше всего я ценю в даме пунктуальность.

– Да ты просто невероятен!

– Видите? – От наглой ухмылки у девушки просто дух захватило. – Вот я и дождался от вас комплимента, мисс Меррилл. Наши отношения прогрессируют.

– Джесси?! – прокатился по коридору рык Гриффита. – Куда ты запропастилась? И где этот зазнавшийся парень, который считает, что может безнаказанно поднять руку на старшего?

Джессика отстранилась от Франклина. Сердце ее билось глухо и часто, в висках стучало.

– Мечтать не вредно, – с трудом отшутилась она.

Зеленые глаза потемнели. Франклин рванул девушку к себе, прижал крепче.

– Отлично сказано, мисс Меррилл, – тихо проговорил он. – Я буду мечтать о том, что хочу с вами сделать, а вы мечтайте о том, что хотите получить от меня. А в субботу вечером мечты наши осуществятся…

Карие глаза негодующе расширились, на шее забилась трогательная голубая жилка… Франклин вдруг резко подался вперед – и припал ко рту Джессики. Она еле слышно застонала, и он раздвинул ее губы кончиком языка. Сладость этих уст пьянила, точно дорогое вино. На одно безумное мгновение ему захотелось притиснуть девушку к стене и взять прямо здесь и сейчас, пока длится это исступленное помешательство.

Проклятье!

Франклин нехотя разжал руки и отступил на шаг.

– А теперь проводите меня в библиотеку, – проговорил он.

Джессика с трудом устояла на ногах. Раскрасневшаяся, она минуту-другую беспомощно глядела на молодого человека. Затем демонстративно вытерла ладонью губы.

– В преисподнюю тебя бы… проводить!

Голос ее дрогнул, а на ресницах словно бы блеснули слезы. Франклину тут же захотелось привлечь ее к себе… Но зачем? Это только иллюзия… почудилось, не иначе!

Сквозь полуоткрытую дверь Франклин различил Гриффита Уинстона. В этой роскошной обстановке – антикварные кожаные диваны и кресла, резная дубовая мебель – старик по праву чувствовал себя хозяином.

– Мистер Крэгг, – сухо объявила Джессика.

– Ага, явился! – Гриффит кивнул в сторону буфета. – Плесни-ка нам бурбона, детка.

– Сам наливай! – отрезала Джессика и, выходя, хлопнула дверью.

– Дуется на меня моя девочка, – хихикнул Гриффит, внимательно оглядев гостя с головы до ног. – А чистым ты выглядишь куда лучше.

– И вы тоже, – вернул комплимент Франклин.

Старик улыбнулся, извлек из буфета два хрустальных бокалов и бутылку виски.

– Двенадцать лет выдержки, – похвастался он, поднося бутылку к свету. – Просто само в глотку льется. – Кустистая бровь поползла вверх. – А ты, мальчуган, может, чего другое любишь? Пиво там, винишко?

– Собственно говоря, я тоже предпочитаю виски, – невозмутимо отозвался Франклин, принимая бокал. – А если еще раз назовете меня мальчуганом, по шее получите.

– Мои сыновья тоже грозятся надавать мне по шее, да кишка тонка. – Старик нахмурился, глядя на собеседника поверх бокала. – Мы где-то уже встречались?

– Нет, никогда. – Франклин пригубил виски и одобрительно хмыкнул.

– Ой ли? Имена-то я забываю, но вот лица – никогда. А твое кажется мне смутно знакомым. – Гриффит тяжело опустился в кожаное кресло с подголовником и указал гостю на соседнее, но тот покачал головой.

– Я лучше постою.