Текст книги "Госпожа Абу-Симбела"

Автор книги: Кристиан Жак

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 20 страниц)

ГЛАВА 40

– Используя дар ясновидения, Нефертари подтвердила предчувствие Рамзеса: стадо разъярившихся гиппопотамов, преградивших путь царской флотилии на реке, не было делом случая.

– Шенар... Это его рук дело, – решил Рамзес, – никогда он не откажется уничтожить нас, это единственная цель его существования. Ты согласна, Нефертари, чтобы мы продолжали путь на юг?

Фараон не должен отказываться от своего замысла.

Нил и пейзажи Нубии заставили забыть Шенара и его ненависть. На остановке Лотос и Сетау изловили замечательных кобр, одна из которых была с черной головой и красными полосами. Сбор яда обещал быть обильным.

Обольстительная нубийка с золотистой кожей была еще более прекрасна; благородное пальмовое вино, удовольствия любви в мягком тепле ночей превратили путешествие в праздник желания.

Когда рассвет оживил зелень пальм и охру холмов, Нефертари наслаждалась радостью воскрешения мироздания, приветствуемого пением птиц. Каждое утро, одетая в традиционное белое платье, она молилась богам неба, земли и промежуточного мира и благодарила их за дарованную народу Египта жизнь.

Возле песчаного островка потерпел кораблекрушение торговый корабль.

Царская флотилия сделала остановку поблизости; на оставленном корабле не было видно никаких признаков жизни.

Рамзес, Сетау и два матроса взяли лодку, чтобы исследовать судно поближе. Нефертари попыталась отговорить царя, но тот, убежденный, что речь идет о корабле Шенара, надеялся обнаружить там его следы.

На мостике – ничего.

В трюме кто-то есть. Но дверь закрыта.

С помощью Сетау он разбил деревянную задвижку.

Судно село на мель в том месте реки, где этого можно было избежать, что указывало на поспешное бегство, которое даже не дало экипажу времени спасти груз.

Матрос ворвался в трюм.

Ужасный крик разорвал голубой воздух раннего утра. Сетау попятился. Он, не знавший страха перед самыми опасными рептилиями, был пригвожден к месту.

Крокодилы, проникшие в трюм через разверзшуюся дыру, схватили матроса за ноги и пожирали его. Человек уже не кричал.

Рамзес хотел прийти на помощь несчастному, Сетау помешал ему.

– Ты сам погибнешь... Никто уже не может спасти его.

Новая ловушка, такая же изощренная по своей жестокости, как и предыдущая. Зная об отваге Фараона, Шенар предвидел, что он бросится на помощь и сам падет жертвой рептилий.

Сдерживая ярость, царь вместе с Сетау и другим матросом отступили. Они спрыгнули с корабля на песчаную отмель.

Между ними и лодкой огромный восьмиметровый крокодил, весящий более тонны, смотрел на них неподвижным взглядом, пасть была открыта, он явно готовился напасть. Его неподвижность таила в себе опасность, в любой момент он мог продемонстрировать необычайную быстроту действий, человек был бессилен против молниеносной реакции крокодила.

Сетау посмотрел вокруг: их окружили другие рептилии. Спастись не было никакой возможности.

Крокодилы, из закрытых пастей которых выпирали зубы, более острые, чем кинжалы, казалось, улыбались, готовые воспользоваться такой прекрасной добычей.

С царского корабля невозможно было увидеть происходящее. Никто не мог оказать им помощь.

– Я не хочу умирать таким образом, – прошептал Сетау.

Рамзес медленно вынул кинжал из ножен; он не сдастся без борьбы. Когда чудовище нападет, он проскользнет под него и попытается перерезать ему глотку.

Крокодил быстро продвинулся метра на два и снова застыл. Моряк упал на колени и закрыл лицо руками.

– Мы будем кричать вместе, бросаясь на противника, – сказал Рамзес Сетау, – может быть, с корабля нас услышат. Ты – налево, я – направо.

Последняя мысль Рамзеса была о Нефертари, такой близкой и уже такой отдаленной. Затем он собрал всю свою волю, всю свою энергию и приготовился к поединку, выбрав самого огромного крокодила.

Царь уже приготовился закричать, когда заметил движение в хвойной роще, неподалеку от реки. И раздался рев, громоподобный, такой мощный, что испугал даже крокодилов.

Рев принадлежал гигантскому слону, который бегом вошел в воду и ступил на островок. Хоботом он схватил чудовище и отбросил его на сородичей; толкаясь, крокодилы исчезли под водой.

– Ты, – признал Рамзес, – ты, мой верный друг!

Хобот слона, каждый бивень которого весил, по меньшей мере, восемнадцать килограммов, нежно обхватил талию царя Египта, поднял его и поместил себе на спину.

– Я спас тебе жизнь раньше, сегодня ты мне спасаешь жизнь.

Раненый стрелой, попавшей в хобот, спасенный и вылеченный благодаря вмешательству Рамзеса и Сетау, молодой слон стал великолепным самцом.

Когда Рамзес погладил его лоб, он испустил новый рев, но на этот раз рев радости.

Неджем, земельный управитель, заканчивал свой отчет: благодаря превосходному разливу закрома будут полны и обе страны заживут в изобилии. Строгое управление финансами позволит даже облегчить бремя налогов. После возвращения в столицу Рамзес сможет убедиться, что каждый высокий сановник выполнял обязанности с усердием под руководством Амени, внимательного и требовательного.

Неджем скорым шагом направился в сад дворца, где Ка обычно играл со своей сестрой Меритамон; но он нашел там только девочку, упражнявшуюся игре на лютне.

– Давно ли ушел твой брат?

– Он не приходил.

– Мы должны были встретиться здесь...

Неджем направился в библиотеку, где незадолго до завтрака он оставил Маленького Ка, желавшего переписать «Премудрости», написанные лучшими писцами времен пирамид.

Подросток был здесь, сидя, как писец, водя тонкой кисточкой по папирусу, который он развернул на коленях.

– Но... разве ты не устал?

– Нет, Неджем, эти тексты настолько прекрасны, что переписка рассеивает усталость и делает руку гибкой.

– Может быть, нужно... прерваться?

– О, нет, не теперь! Мне так нравится изучать исследования по геометрии того мастера, который построил пирамиду Униса в Сахаре.

– Обед...

– Я не голоден, Неджем; ты согласен, скажи?

– Хорошо, я даю тебе еще немного времени, но...

Ка поднялся и поцеловал вельможу в обе щеки, затем вновь принял прежнюю позу и погрузился с жадностью в чтение, письмо и исследование.

Выходя их кабинета, Неджем покачивал головой. Еще раз он был восхищен исключительными способностями старшего сына Рамзеса. Чудо-ребенок стал подростком, который подтверждал прежние обещания; если Ка продолжит верить в мудрость, Фараон будет обеспечен преемником, достойным его.

– Как здоровье земельного управителя, моего дорогого Неджема?

Голос, который оторвал его от размышлений, был голосом Меба, элегантного и улыбающегося.

– Хорошо, очень хорошо.

– Уже давно у нас не было случая побеседовать... Примете ли вы приглашение на обед?

– Водоворот дел принуждает меня отказаться.

– Я огорчен.

– Я тоже, Меба, но служба царству прежде всего.

– Таково убеждение всех служащих Фараону; не оно ли вдохновляет каждый из наших шагов?

– Увы! Люди остаются людьми, и они часто забывают о своих обязанностях.

Меба ненавидел этого работягу, наивного и напыщенного, но должен был изображать уважение и предупредительность, чтобы добыть у него сведения, в которых он нуждался.

Положение сановника было не блестящим; множество бесплодных попыток убедили его, что ему не удастся узнать содержание посланий Аша. Амени был очень осторожен.

– Могу ли я отвезти вас домой? Я располагаю новой колесницей и двумя очень спокойными лошадьми.

– Я предпочитаю ходить пешком, – сказал Неджем.

– У вас был случай увидеть Ка?

Лицо земельного управителя просияло.

– Да, мне это удалось.

– Какой удивительный мальчик!

– Более, чем удивительный. Он сын Рамзеса.

Меба стал серьезным.

– Только такой человек, как вы, Неджем, может оградить его от плохих влияний; такой талант, как у него, будет вызывать зависть и интриги.

– Не волнуйтесь, Сетау создал для него защиту от дурного глаза.

– Вы совершенно уверены, что он принял все меры предосторожности?

– Амулет в форме куска папируса, который сулит силу и процветание, и полоска ткани, на которой нарисован полный глаз. Не правда ли, совершенное магическое оснащение против вредных сил, откуда бы они ни исходили?

– На самом деле, впечатляюще.

– Более того, – добавил Неджем, – Ка ежедневно проникается силой формул, выгравированных в лаборатории храма Амона. Верьте мне, этот ребенок хорошо защищен.

– Вы меня убедили. Мог бы я повторить свое приглашение на обед?

– Если быть откровенным, меня не привлекает светская жизнь.

– Как я вас понимаю, мой дорогой! В дипломатии, к несчастью, невозможно ее избежать.

Когда они расстались, Меба едва подавил желание скакать от радости. Офир будет доволен им.

ГЛАВА 41

Когда корабль пристал к берегу Абу-Симбела, огромный слон, который следовал по дороге пустыни, издал рев приветствия. С вершины возвышенности он как бы следил за Рамзесом, с восхищением озиравшим окрестности: золотой песок, окруженный горной цепью. Царь вспомнил о том дне, когда открыл это замечательное место и поиски Лотос, нашедшей корень богини с лечебными свойствами.

Красавица-нубийка не отказала себе в удовольствии поплавать обнаженной в водах реки и проплыть с ловкостью рыбы до крутого берега, залитого солнцем. Многие матросы вторили ей, счастливые, что достигли хорошего порта.

Все были покорены великолепием места, где возвышался скалистый волнорез, служивший ориентиром для навигаторов; Нил выписывал великолепную кривую, обходя возвышенность, разделенную на два высоких мыса, между которыми проникал поток рыжеватого песка.

Тело нубийки поблескивало серебряными каплями воды, когда она поднималась по склону горы, преследуемая Сетау, одетым в шкуру антилопы, пропитанной целебными растворами.

– Что внушает тебе это место? – спросил Рамзес у Нефертари.

– Я чувствую здесь присутствие богини Хатор; камни похожи на звезды, золото неба заставляет их сиять.

На севере песчаная гора падает крутым склоном и приходит в соприкосновение с высокими водами; на юге гора отходит в сторону и образует широкую отмель. Два мыса окаймляют ее. Здесь я отпраздную нашу любовь, соорудив два святилища, неразделимых как Фараон и Великая Супруга Фараона. Твое лицо будет навсегда выгравировано в камне, чтобы встречать солнце, которое заставит тебя возрождаться каждый день.

Нефертари нежно обняла Рамзеса и с жаром поцеловала его.

Когда корабль был в виду Абу-Симбела, наместник Нубии протер глаза, считая себя жертвой миража.

На крутом берегу десятки каменотесов организовали стройку для возведения обширного здания. Некоторые, используя строительные леса, начинали обрабатывать скалу песчаника, в то время как другие занимались каменными блоками. Грузовые корабли привезли необходимое оборудование, десятники, заботившиеся о дисциплине, разделили ремесленников на группы, предназначенные для определенных работ.

Руководил работами сам Рамзес. Царь наблюдал за воплощением своего замысла и заставлял исправлять ошибки, переговорив с архитектором и главным скульптором.

Как показать свое присутствие, не потревожив властелина? Наместник посчитал благоразумным подождать, пока Рамзес сам направит взгляд на него. Все знали, что Фараон не любил, когда его отвлекали от дела.

Что-то мягкое и холодное прикоснулось к его левой ноге... Высокопоставленный сановник посмотрел вниз и застыл.

Это была красно-черная змея длиною около метра. Она струилась по песку и застыла у ноги наместника. Малейшее движение – и она укусит его. Даже крик мог вызвать атаку рептилии.

В нескольких шагах от него стояла молодая женщина с обнаженной грудью, одетая в короткую набедренную повязку, которая, поднятая ветром, больше демонстрировала ее прелести, чем скрывала их.

– Змея, – прошептал наместник, холодный пот струился по его лбу.

Лотос оставалась совершенно спокойной.

– Чего вы опасаетесь?

– Но... это змея...

– Говорите громче, я вас не слышу.

Рептилия медленно проползла вдоль ноги. Наместник больше не мог произнести ни слова.

– Это вы ее побеспокоили?

Высокопоставленный сановник был в крайнем затруднении.

Прелестная нубийка схватила красно-черную змею и обвила ее вокруг левой руки. Почему этот слишком толстый человек боится змеи, у которой она только что взяла яд?

Наместник побежал, задыхаясь, споткнулся о камень и растянулся недалеко от царя. Рамзес с удивлением оглядывал сановника.

– Какая оригинальная манера приветствовать правителя, не так ли?

– Простите меня, Ваше Величество, но змея... Я только что едва избежал смерти!

Сановник поднялся.

– Ты арестовал Шенара?

– Будьте уверены, Ваше Величество, что я не жалел сил! Все было сделано, чтобы угодить вам.

– Ты не ответил на мой вопрос.

– Наша неудача только временная; мои воины полностью контролируют Верхнюю и Нижнюю Нубию. Виновник волнений не уйдет от нас.

– Почему ты так поздно пришел на встречу со мной?

– Требования безопасности...

– По-твоему она важнее, чем царская чета?

Наместник побагровел.

– Конечно, нет, Ваше Величество! Это совсем не то, что я хотел сказать и...

– Следуй за мной.

Важный сановник опасался гнева Фараона, но Рамзес оставался спокойным.

Наместник последовал за ним внутрь одного из больших шатров, разбитых на краю стройки. Он служил местом размещения больных и раненых во время работы людей. Сетау как раз заканчивал обрабатывать ногу одного каменотеса, оцарапанную блоком песчаника.

– Ты любишь Нубию, Сетау? – спросил Рамзес.

– Неужели нужно задавать мне этот вопрос?

– Твоя супруга также в нее влюблена, как мне кажется.

– Здесь ее любовь меня утомляет; энергия Лотос как будто удваивается и ее любовные желания становятся неистощимыми.

Наместник остолбенел. Как таким образом могли разговаривать с властелином Двух Земель?

– Ты знаешь этого сановника, который насмешил нас своим своеобразным приветствием?

– Я ненавижу сановников, – возразил Сетау, – они объедаются привилегиями, которые в конечном счете их подавляют.

– Да, тебе не позавидуешь.

Сетау поглядел на царя с удивлением.

– Что ты хочешь этим сказать?

– Нубия – обширная территория, управлять ею – трудная задача, не так ли, наместник?

– Да, да, Ваше Величество!

– Прекрасная провинция Куш, одна она требует твердой руки. Ты же разделяешь мое мнение, наместник?

– Конечно, Ваше Величество!

– Так как и я очень считаюсь с мнением подчиненных, я решил назначить моего друга Сетау «царским сыном провинции Куш» и доверить ему управление.

Как если бы это его не касалось, Сетау складывал белье. Наместник походил на статую, казалось все признаки жизни покинули его.

– Ваше Величество, проблемы, которые возникнут, мои отношения с Сетау...

– Они будут открытыми и сердечными, я уверен. Возвращайтесь в крепость Бухен и займитесь поисками Шенара.

Наместник был совершенно выбит из колеи...

– Я предполагаю, Ваше Величество, что это шутка.

– Змеи в этом районе многочисленны, вы соберете много яда. Лотос будет счастлива, вы будете жить в несравненном месте. Ты мне нужен, мой друг, чтобы руководить работами и наблюдать за ростом двух храмов Абу-Симбела. Его святилища будут предназначены для того, чтобы увековечить образ царской четы. Здесь, в сердце Нубии, будет воспета тайна нашей цивилизации. Но если мое решение не нравится тебе, я оставляю за тобой право выбора.

Сетау исторг нечто вроде ворчания.

– Несомненно, вы сговорились с Лотос... И кто смог бы сопротивляться воле Фараона?

Магией ритуала царь перенес души врагов юга на север, а души врагов севера на юг, души противников запада на восток, а души противников востока на запад. Благодаря перестановке магических точек, которые располагались вне земного мира, Абу-Симбел будет под защитой от человеческих бурь; созданное царицей вокруг будущих зданий силовое поле защитит их от внешних посягательств.

В маленьком храме, построенном перед фасадом большого святилища, Рамзес преподнес Маат любовь, соединявшую его с Нефертари, и присоединил к свету единство царской четы, их союз, постоянно воспеваемый в Абу-Симбеле, будет собирать божественные энергии, питающие источник жизни египетского народа.

Под наблюдением Рамзеса и Нефертари возводились храм царя и храм царицы. Ремесленники углубились в сердцевину скалы, чтобы вырыть там наос; скала будет вырублена в высоту на тридцать три метра, в ширину на тридцать восемь метров и на шестьдесят три метра в глубину.

Когда имена Рамзеса и Нефертари были выгравированы в камне Абу-Симбела, Рамзес отдал приказ готовиться к отъезду.

– Ты возвращаешься в Пи-Рамзес?

– Нет еще. Я поищу другие места в Нубии, чтобы и там построить святилища; боги и богини поселятся в этой огненной стране, и именно ты будешь направлять усилия наших строителей. Чтобы Абу-Симбел стал центральным светочем, окруженным мирной армией святилищ, они станут содействовать упрочению мира. Для воплощения этого замысла, потребуется много лет, но мы победим время.

Растроганная и сосредоточенная Лотос смотрела на удаляющийся царский корабль. С высоты скалы она любовалась Рамзесом и Нефертари, стоящими на палубе корабля с белым парусом, который скользил по голубой воде, отражающей нубийское небо.

То, что она поняла сегодня, можно было сформулировать так: Рамзес был великим Фараоном, потому что любил Нефертари и потому что сумел заставить ее полюбить себя.

Нефертари, госпожа Абу-Симбела, открывала пути неба и земли.

ГЛАВА 42

Шенар злился.

Все шло не так, как он задумал. После неудачных попыток уничтожить Рамзеса и нанести вред его флотилии и людям, Шенар был вынужден обратиться в бегство, продвигаясь к Великому югу.

Люди Шенара украли корабль в одном из нубийских поселков. Жители поселка подали жалобу властям. И брат Фараона, преследуемый воинами наместника, непременно попал бы в их руки, если бы не сметливость нубийских моряков. Из осторожности он вынужден был покинуть причал и углубиться в пустыню в надежде запутать следы. Критский наемник, правая рука Шенара, на чем свет стоит, ругал обжигающий воздух и постоянную угрозу, которую представляли рептилии, львы и другие хищники.

Маленький отряд под командованием Шенара оказался недалеко от места, где мыли золото, это была запретная зона, где люди работали под наблюдением египетских воинов. Именно здесь Шенар должен посеять мятежи, чтобы прервать поставку драгоценного металла в Египет.

С вершины дюны Шенар увидел, как нубийские рабочие моют руду, отделяя ее от землистой породы, которая остается с ней даже после измельчения и растирания. Вода, добытая из колодца, вырытого посреди пустыни, наполняла резервуар, его опрокидывали на сетку, опущенную в бассейн; легкого потока воды было достаточно, чтобы вымыть породу и освободить золото. Однако, чтобы оно было полностью очищено, операцию необходимо повторить много раз.

Многочисленный отряд египетских воинов был хорошо вооружен и справиться с ними не представлялось возможным; поэтому Шенар решил посеять смуту среди проживающих в пустыне нубийских племен.

Именно здесь, в стране Ирем, Шенар, по совету проводника, встретился с одним из вождей-нубийцев, огромным негром, лицо которого было покрыто шрамами. Вождь принял его в просторной хижине в центре своего поселка, но прием оказался весьма холодным.

– Ты египтянин.

– Да, я им являюсь, но я ненавижу Рамзеса.

– Я ненавижу всех фараонов, притесняющих мою страну. Кто тебя направил?

– Могущественные враги Рамзеса, живущие на севере Египта. Если мы им поможем, они победят Фараона и вернут тебе твою землю.

– Если мы восстанем, воины Фараона убьют нас.

– Людей твоего племени, конечно, недостаточно, я согласен с этим; вот почему необходимо заключить союз с другими племенами.

– Союз... Это трудно, очень трудно... Нужно собрать вождей и долго объяснять, очень долго, в течение многих лун.

Спокойствие было добродетелью, которой больше всего не хватало Шенару; но он сдержал свой гнев и поклялся быть упорным, какими бы ни были препятствия, связанные с переговорами.

– Ты готов мне помочь? – спросил он у вождя.

– Я должен оставаться в поселке, а чтобы хорошо договориться с вождями, нужно отправиться в соседний поселок. А это далеко.

Критский наемник передал Шенару слиток серебра.

– Это серебро поможет тебе прокормить племя в течение многих месяцев. Кто помогает мне, тому я хорошо плачу.

Нубиец оживился.

– Если я уговорю других, ты дашь мне это?

– Если твои действия будут успешными, я дам тебе еще много таких слитков.

– И все равно на это уйдет очень много времени.

– Завтра же начнем действовать.

Возвратившись в Пи-Рамзес, Красавица Изэт часто вспоминала тростниковую хижину, где проходили любовные свидания с Рамзесом, пока он не встретился с Нефертари; время, когда она надеялась выйти замуж за человека, в которого была сильно влюблена, но как соперничать с этой величественной женщиной, с полным правом ставшей Великой Супругой Фараона?

Когда боль любви становилась слишком мучительной, Красавица Изэт забывала ухаживать за собой, носила старые одежды... Но нежность к Ка и Меренптаху, двоим сыновьям, которых дал ей Рамзес, и к Меритамон, дочери царя и Нефертари, думы об их будущем помогали ей освобождаться от грусти: Меренптах, красивый крупный мальчик; Меритамон, обаятельная и мечтательная девочка; Ка, будущий великий ученый. Эти трое детей были ее надеждой, они станут ее будущим.

Прислужник принес ей колье из аметистов и сердолика, серьги, платье, украшенное и вышитое позолоченными нитями. За ним следовала Долент, сестра Рамзеса.

– Вы кажетесь усталой, Изэт.

– Это пройдет. Но... кому предназначено все это?

– Позвольте мне преподнести вам скромные подарки.

Величественная брюнетка, внушающая доверие и покровительственно держащаяся, решила перейти в наступление.

– Ваша жизнь похожа на тяжелое бремя, моя дорогая Изэт.

– Нет, конечно, нет, потому что я имею счастье воспитывать детей Рамзеса Великого.

– Почему вы смирились с такой жизнью?

– Я люблю царя, люблю его детей: боги дали мне такое блаженство!

– Боги... боги это обман, Изэт!

– Я не понимаю вас.

Существует только один бог, тот, которого почитал Эхнатон, тот, которому молятся Моисей и евреи. Это к нему мы должны устремить взоры.

– Следуйте своим путем, Долент, и оставьте меня в покое.

Сестра Рамзеса поняла, что она не сможет убедить Красавицу Изэт; но у нее был еще один маленький шанс, чтобы смутить душу Изэт.

– Мне кажется несправедливым, что вам отведена роль второй супруги.

– Я так не думаю, Долент. Нефертари красивее и умнее меня; никакая женщина не сравнилась бы с ней.

– Это так. Но у нее есть один недостаток.

– Какой?

– Нефертари не любит Рамзеса.

– Как вы осмеливаетесь утверждать...

– Я знаю это. Мое любимое занятие состоит в том, чтобы внимательно слушать придворных и собирать их наблюдения; поэтому я могу вас уверить, что Нефертари притворщица. Кем сна была до встречи с Рамзесом? Маленькой жрицей, единственной целью которой было служить богам... И вдруг Рамзес обратил свой взор на нее! Настоящее чудо, превратившее скромную девушку в честолюбивую гордячку.

– Простите меня, Долент, я не могу в это поверить.

– Знаете ли вы настоящую причину путешествия царской четы в Нубию? Нефертари потребовала, чтобы был построен огромный храм во славу ей, который бы обессмертил ее имя! Рамзес покорился и начал стройку, она продлится много лет. Замыслы Нефертари стали очевидными: занять место царя и самостоятельно править страной. Чтобы помешать этому безумию, все средства хороши.

– Не осмеливаетесь ли вы думать...

– Я повторяю: все средства. Только один человек может спасти Рамзеса: вы, Изэт.

Молодая женщина была потрясена. Конечно, она презирала Долент, и сестра Рамзеса явно преувеличивала. Однако образ влюбленной Нефертари, почитающей Рамзеса, потускнел.

– Что вы, посоветуете мне, Долент?

– Рамзес был обманут, это на вас он должен был жениться, вы – мать его старшего сына Ка, которого двор уже признает его преемником. Если вы любите царя, Изэт, если вы любите Египет и желаете ему счастья, единственное решение: освободить Рамзеса от Нефертари.

Красавица Изэт закрыла глаза.

– Долент, это невозможно!

– Я вам помогу. Любое преступление – отвратительно, оно ведет к разрушению сознания, души, имени... Посягнуть на Великую Супругу Фараона и погубить себя для вечности?

– Кто узнает об этом? Когда вы решитесь нанести удар, нужно будет действовать исподтишка, чтобы не оставить никаких следов.

– Это воля вашего бога, Долент?

– Нефертари – порочная женщина, оскверняющая сердце Рамзеса и ведущая его к совершению серьезных ошибок. Мы обязаны объединиться, чтобы помешать ей навредить Фараону; именно так мы и будем верны царю.

– Мне необходимо подумать.

– Естественно. Я очень надеюсь на вас, Изэт, и знаю, что вы примете верное решение. Каким бы оно ни было, вы снискали мою привязанность.

У Красавицы Изэт была такая жалкая улыбка, что, прежде чем уйти, Долент поцеловала ее в обе щеки.

Вторая супруга Рамзеса задыхалась; неверным шагом она подошла к окну, выходившему в дворцовый сад, и подставила лицо под теплые и ласковые лучи солнца, но это не помогло ей успокоиться.

В ней поднялась мольба к силам, скрытым на небесах, к тем силам, которые решают судьбу живых, определяют длительность их существования и час кончины. Имеет ли она право действовать вместо них, прервав жизнь Нефертари только потому, что Великая Супруга Фараона была недостойна Рамзеса?

Соперница! Впервые Изэт увидела в Нефертари соперницу. Их молчаливое соглашение разбилось, и открытая вражда выплескивалась с неистовой силой, сдерживаемой столько лет. Изэт была матерью двух сыновей Рамзеса, первой женщиной, которую он любил, той, которая должна была царствовать рядом с ним. Долент открыла ей правду. Эту правду Изэт пыталась до сих пор заглушить в себе.

Нефертари будет повержена, Рамзес наконец осознает, что эта любовь – только мимолетный эпизод в его жизни; освобожденный от чар этой колдуньи, он вернется к Красавице Изэт, к страсти юности, к той, которую он никогда не переставал любить.