Текст книги "Молчаливый мужчина (ЛП)"

Автор книги: Кристен Эшли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 14 страниц)

– Да, – выдохнула я.

Металлический звук расстегивающейся пряжки заставил меня снова вздрогнуть. Звук его расстегнутой молнии заставил меня напрячься. Движение его рук, которое означало, что он положил руки на пояс и собирался… снять брюки, заставило меня опустить глаза на его ширинку.

Его солдатские карго спускались по массивным бедрам, и его массивный, твердый как камень член выскочил наружу, окруженный густыми темными волосами.

О да, о да, да, да, да.

Господь явно меня любил.

– Поторопись, – взмолилась я.

Он наполовину натянул презерватив, прежде чем мой взгляд передвинулся на его лицо.

– Скорее! – Рявкнула я.

Он упал вперед на кровать, и я чуть не закричала: «Аллилуйя!»

Но он остановился передо мной.

– Мо! – Воскликнула я.

Его рука скользнула между моих ног, два пальца прошлись по клитору, а затем вошли внутрь.

О да.

Я упала на спину, закрыла глаза, подняла колени и потянулась к нему.

Твердые мускулы, гладкая, горячая кожа.

Красивый.

Я открыла глаза, когда он начал двигать пальцами.

– Я хочу, чтобы ты вошел.

– Ты должна быть готова, детка, – сказал он низким, напряженным голосом.

– Думаю, ты чувствуешь, что я готова для тебя, дорогой, – заметила я.

Я не была мокрой.

И это чувствовала.

Я была безумно мокрой.

Он раздвинул пальцы внутри меня и вытащил их.

У меня глаза закатились, а пальцы впились в его бока.

Он отодвинулся и нежно стал кружить вокруг клитора.

Я снова посмотрела на него, судорожно сжимая пальцами его плоть.

– Мо, прошу тебя.

– Медленно, – только и произнес он.

Он с ума сошел?

Мы ждали этого сто лет!

– Никаких медленно, – ответила я.

Его пальцы оставили меня, и я наконец почувствовала головку его члена у своего входа.

– О да, – выдохнула я.

Он скользнул внутрь, растягивая. Я взяла его за голову, он двинулся, давая мне только чуть-чуть себя, вернее чуть-чуть своего члена.

Я скользнула руками по его грудным мышцам.

– Еще, Мо, давай… дальше.

Он продвинулся еще на пару дюймов, открывая, наполняя, но не больше, снова качнулся, давая мне только это.

И его движение отозвалось в моем клиторе – нежное трение чистой, восхитительной агонии.

– Мо, малыш, – взмолилась я.

– Я – большой.

Сквозь помутненный разум я постаралась сосредоточиться на нем, заметив напряжение, выступивший пот, суровость на его лице, оголенный голод в его взгляде.

Я протянула руку, ухватилась за его сильную шею, подтянулась и посмотрела ему прямо в глаза.

– Мне все равно, Мо, я хочу всего тебя.

Он продвинулся еще, не весь, и снова стал покачиваться.

– Малыш, – прошептала я, закидывая ноги, чтобы упереться пятками в его задницу.

Боже, его задница была так хороша, его член был так хорош, все остальное было просто великолепным и горячим.

Он был нужен мне весь внутри.

– Лотти, ты мне совсем не помогаешь, – процедил он сквозь зубы.

– Я пытаюсь, – отрезала я.

– Детка…

– Мо.

– Милая.

Я схватила его за подбородок обеими руками.

– Мо!

Он пристально посмотрел мне в глаза, потом опустился на локоть, и мощным рывком вошел целиком.

Он наполнил меня.

Он был во мне.

Наконец-то он был весь мой.

Я выгнулась навстречу ему, как кошка, мой длинный, горловой низкий стон прошелся по комнате, пока упиралась пятками, обхватив его руками, как только могла достать, крепко сжав мышцы своей киски.

– Черт, – простонал он.

И тут то все и началось.

Он врезался в меня, а я цеплялась со всей силы за него.

Он двигался быстрее и сильнее, а я еще крепче цеплялась за него.

Когда начала кончать – великолепное событие, которое не заняло много времени, впилась ногтями в его грудь и прокричала его имя.

Я прижала его большой палец к своему клитору.

И полетела, впиваясь в его кожу, обхватив ногами, удерживая его задницу своими икрами, стонами выдавая его имя снова и снова как заклинание.

Я все кончала и кончала, и только когда пальцы обеих моих рук нащупали его затылок, его большой палец исчез.

Но он просунул руку под меня, обхватил за талию, чтобы держать меня неподвижно, принимая его толчки, чтобы я не билась головой об изголовье кровати, когда его глубокий, быстрый, горячий ритм стал супер заряженным, и мой энергичный мужчина – электродвигатель, потерял всякий контроль.

О да.

Мне это нравилось.

Выходя из оргазма, я поймала его сверлящий взгляд и услышала начинающийся рокот где-то у него в животе, прежде чем он вырвался из его горла.

Его голова откинулась назад, жилы на шее напряглись, он врезался своими бедрами в меня, затем прижал их, его рокот превратился в стон, я готова была поклясться, который сотряс мои прикроватные лампы на тумбочках.

Боже, он был великолепен, когда кончал.

Захватывающе великолепен.

Он не рухнул на меня, когда все закончилось.

О нет.

Только не мой Мо.

Я видела насколько мощным был его оргазм, я видела и чувствовала, слышала.

Еще до конца, не придя в себя, он перекатился на спину, я оказалась на нем, мы все еще были с ним соединены.

Я прижалась щекой к его груди.

Он положил одну руку мне на шею, другую – на задницу.

Это было настоящее путешествие, с мощными подъемами и падениями его груди, пока его дыхание успокаивалось.

У меня было такое чувство, пока я лежала на его груди, как спуск с горы.

Мне понравилась каждая секунда.

В конце концов, его большой палец погладил мой подбородок.

– В следующий раз мы будем помедленней, – пробормотал он.

– Хорошо, – пробормотала я в ответ, поглаживая гладкую ложбинку между грудными мышцами тыльной стороной ладони.

– Хоук дал мне два выходных.

– Я позвоню и скажу, что приболела.

Сначала я не поняла, что происходит, также не поняла не мерещится ли мне или я слышу на самом деле.

Потребовалась секунда, чтобы понять, что дрожь его большого тела и звуки в глубине груди, которые низко рассыпались по комнате, были ничем иным, как смехом Мо.

Казалось, прошло очень много времени с тех пор, как я слышала его смех, но я ни разу не слышала, чтобы он так смеялся.

Но, услышав его смех, я захотела это увидеть.

Поэтому подняла голову и посмотрела на него сверху вниз.

Лицо расслабленное, насытившееся, глаза нежные и теплые, устремленные на меня снизу вверх.

– Ты не поцеловал меня, – прошептала я.

– Я полностью поцеловал тебя, – прошептал он в ответ. – Только не в губы.

О да.

Правильно.

Я улыбнулась.

– Наш первый поцелуй – поцелуй в киску.

Его губы изогнулись, глаза опустились на мои губы, затем руки обняли меня, и я оказалась на спине с Мо сверху, его губы на моих, язык скользнул внутрь.

Я мяукнула, обхватила его руками, ногами и засосала его язык глубже.

На вкус он был точь-в-точь таким, каким я себе его и представляла, и целовался так, как я себе и представляла Мо.

Ошеломляюще удивительно.

Да.

Я оказалась права.

С каждым днем, мало-помалу или по-крупному, я все глубже влюблялась в этого мужчину.

В конце концов он провел кончиком языка по моей нижней губе и спросил:

– Ну, как?

Это был лучший первый поцелуй в моей жизни.

Кроме того, киски.

– Мне этот тоже понравился.

Он улыбнулся и погладил мою скулу указательным пальцем.

И было это немного больше, чем все.

* * *

Я вытянула вперед обе руки, упираясь ладонями в изголовье кровати, с каждым его толчком у меня изо рта вырывались звуки, вызванные непрекращающимся оргазмом.

Мо стоял на коленях позади меня.

Его бедра были такими массивными, что ему пришлось трахать меня, широко расставив ноги, удерживая, чтобы я смогла принять его целиком.

Это означало, что я ничего не могла делать, только держаться за изголовье кровати, пока он двигался позади меня.

Как только я выходила из очередного оргазма, как не понятно, попадала в новый, потому что каждый его толчок, вызывал взрыв ощущений на моем клиторе. Сейчас пыталась сдержаться, хотя бы на несколько секунд.

Но Мо понял, видно ему это не понравилось, он протянул руку и ущипнул мой чувствительный комок нервов.

Я вскрикнула, захныкала и снова кончила.

– Черт возьми, да, Лотти, – прорычал он и его сильные бедра вонзились в меня.

Внезапно он низко наклонился, и мои закатившиеся глаза встали на место, тело сотрясла судорога.

– Да, бл*дь, детка, – проворчал он, опустив меня на живот, нависнув сверху и трахая до конца.

Боже, как мне нравилось слушать, когда он кончал.

Хотя я предпочитала смотреть.

Но, учитывая, что была большая вероятность того, что трахая меня, он проделал вмятину в кровати в мой размер, но я воспринимала это как должное.

После того как он кончил, начал медленно уменьшаться, нежно легко двигаясь внутри, почувствовав его губы, двигающиеся от конца моего плеча вверх, затем он зарылся лицом мне в шею.

– Сладкая киска, – пробормотал он, оставаясь внутри меня. – Милое маленькое тело. Красивые волосы. Сладкие сексуальные звуки. Вкусный запах. Серьезно, ох*ительный секс. Моя милая Лотти.

– Не говори так, когда я не могу тебя поцеловать, – пробормотала я в подушку.

И почувствовала его улыбку, затем почувствовала, как его язык стал исследовать область за моим ухом.

– Не делай таких вещей, когда я не могу пошевелить ни рукой, ни ногой после того, как кончила пятнадцать раз, – приказала я, все еще бормоча в подушку.

Он ущипнул меня за мочку уха, отчего по моему телу прокатилась дрожь, и спросил:

– Пятнадцать?

– Не знаю. У тебя огромный член. А ты – настоящий электродвигатель. И трахаешься как танк. Я теряю счет времени, когда занимаюсь с тобой сексом. И не знаю где я. Не знаю, находимся ли мы все еще в моей спальне. Я даже не знаю, какой сейчас год.

Я почувствовала то чувство, которое, как поняла, мне очень нравилось, услышав его глухой, гортанный смех, прежде чем он выскользнул из меня, приподнялся, перекатился вместе со мной, осторожно накрыл меня своим телом, перенеся свой вес на предплечье, воспользовавшись свободной рукой, поглаживая мое бедро.

Мне пришлось задрать голову, чтобы поймать его довольное выражение лица, но с тем, что я получила только что, я не возражала против затраченных сил.

– Мы все еще в твоей спальне, – сообщил он мне.

– Какой сейчас год?

– Милая, глядя на твою тугую попку, и как твоя более тугая киска принимает мой член, я без понятия. Надеюсь, я буду трахать тебя десятилетия.

– Я не об этом. Мы не сможем завести детей, если ты десять лет будешь заниматься со мной сексом в презервативе. Через десять лет моя способность забеременеть может кануть в Лету.

Это его не испугало.

Нисколько.

Не моего Мо.

Он наклонился ближе, коснулся губами моих губ, отодвинулся на дюйм и спросил:

– Короче, сколько ты хочешь?

– Семь тысяч, но я возьму две-три и семь тысяч кошек.

Его тело засмеялось, задвигалось, когда изо рта послышался смех, мне это снова понравилось, а потом он сказал:

– Я не кошатник.

Ох-ох.

– Ты не любишь кошек?

– Брать или оставлять кошек, в основном оставлять. Я собачник.

Хорошо.

Это становилось проблемой.

Я попыталась ему донести всю серьезность этой проблемы, обхватив руками его лицо, потребовав:

– Только не говори об этом Тексу.

Он повернул голову, поцеловав в ладонь (вот так, еще чуть-чуть), и повернулся ко мне.

– Клянусь Господом, не буду упоминать о кошках.

– У тебя есть собака?

– Я слишком много работаю, чтобы заводить собаку.

С этим пора заканчивать, так как я могу позаботиться о собаке, и у нас будет одна (или две, или четыре).

Хотя ему также придется смириться и с кошками (двумя или четырьмя).

– Аксель показался мне милым, – заметила я.

– Аксель – хороший парень.

– Он сказал, что вы друзья.

– Так и есть. Как я уже сказал, Аксель хороший парень.

– У тебя много дружбанов?

– Команда Хоука. И еще старые школьные приятели, с которыми я поддерживаю связь. Моя семья.

Я откинула голову на подушку.

– Твоя семья?!

– Мама и четыре сестры.

Четыре?!

– У тебя четыре сестры?! – Спросила я.

– Ага.

– Ты самый старший?

– Самый младший.

Я уставилась на него.

Тогда спросила:

– Ты самый младший среди четырех сестер?

– Ага.

– ОМойБог.

Мне показалось это невозможным.

Ни один человек его роста не мог быть самым младшим или самым молодым.

– Все, кроме одной, замужем, – поделился он. – У всех, кроме той одной, есть дети. У меня всего пять племянниц и племянников.

Мне это понравилось.

Мне безумно это понравилось.

И не только из-за того, что я могла свободно задавать ему вопросы о его жизни, друзьях, семье, не пытаясь держаться на расстоянии.

Мне нравилось, что у него была большая семья.

Мне нравились большие семьи, и я очень любила свою семью.

– И у них у всех норвежские имена? – Спросила я.

– Сигне, Марта, Лене, Трин, по порядку, от старшей к младшей.

Значит, норвежские.

– И ты познакомишься с ними, как только представиться такая возможность, – объявил он.

Я начала улыбаться.

Потом кое-что пришло мне в голову, и я перестала улыбаться.

– У них могут возникнуть проблемы с тем, что я стриптизерша?

Тень пробежала по его лицу, это означало, что тень тут же окутала и мое сердце.

Но я поняла, что не стоит недооценивать Мо и его чувства ко мне, я быстро этому научилась.

Тогда.

Потому что Мо перевернул нас обоих на бок, прижал к себе, но не сводил с меня глаз.

– Знаешь, детка, – мягко произнес он, – думаю, проблема в том, как ты сама оцениваешь то, чем занимаешься.

– У меня с этим нет никаких проблем, – выдала я вполне очевидное.

– Но первый вопрос, который ты задаешь – есть ли у кого-то с этим проблемы.

Да, я спрашивала не в первый раз.

Но поняла, к чему он клонит.

– Чтобы я заранее знала, есть ли у кого-то проблемы, чтобы не тратила время и эмоции на какого-нибудь идиота.

Он с сомнением посмотрел на меня.

– Точно?

– Мо, дорогой, – тихо ответила я, – ты можешь себе представить, с каким дерьмом мне приходилось сталкиваться из-за своей работы?

Сомнения улетучились с его лица, на смену пришло понимание, он кивнул.

– Могу.

Сейчас мы ступили с ним на каменистую почву, а я не хотела находиться на каменистой почве.

Сейчас.

Когда адское ожидание, наконец, закончилось и мы добрались до… чего-то хорошего.

Но, может быть, было неплохо хотя бы начать обсуждать эту тему, а не похоронить ее под чем-то хорошим. Мы оба пытались не обращать внимания на эту проблему. Потом стало труднее разговаривать на эту тему, мы оба были напряжены, находились уже на грани, но с этим вопросом все равно нужно было как-то разобраться, а поскольку он висел в воздухе, то и выявилась проблема, когда мы свободно вздохнули, собственно, проблема, которая так никуда и не делась.

Мне показалось, что это была очень взрослая мысль с моей стороны.

Я все еще не хотела говорить на эту тему, что доказывало, почему я не была большим поклонником быть взрослой.

Но я была большим поклонником Мо, поэтому должна была повзрослеть.

Черт возьми.

– Нам нужно… – начала я.

– Детка, мне не нравится, что ты раздеваешься, – объявил он.

Вот дерьмо.

К счастью, Мо еще не закончил.

– Но мне также бы не нравилось, если бы ты работала журналисткой в Сирии. Моя работа нечасто включает опасные точки, но она далеко не всегда безопасна. Если бы у тебя начались проблемы с моей работой, мы бы поговорили, но твое несогласие определенно бы вбило клин между нами, если бы ты поставила условие. Я тот, кто есть, и, если бы ты попросила меня этим не заниматься, это было бы похоже, если бы ты попросила меня не быть тем, кто я есть на самом деле. В конце концов, когда-нибудь мне придется уйти с поля, потому что, имея такого рода работу, существует срок годности, я не буду всю жизнь таким сильным и быстрым, как требуется. То, чем ты занимаешься, не похоже на мою работу, но, если посмотреть с другой стороны, выглядит все именно так. Ты мне нравишься, и у меня достаточно опыта общения с женщинами, чтобы понять, что нравится может не все. Но для меня это может означать, что то, что мне в тебе нравится, мне очень нравится, поэтому я готов работать над тем, что мне не совсем нравится, находить компромиссы.

Ладно, то, что он выдал было ни капля.

А огромный грузовик.

– Вижу, ты об этом раздумывал, – заметила я.

– На обратном пути к тебе домой. Я понял, если начинаю с тобой отношения, то должен быть полностью готов, приняв тебя всю. – Он притянул меня ближе. – Я полностью принимаю тебя, той, какая ты есть, Лотти.

Да.

Это точно был огромный грузовик.

Он сказал свое слово и поцеловал меня.

А когда он отстранился, я прошептала:

– Спасибо, Мо.

Именно тогда он улыбнулся, полностью отстранившись от меня, слезая с кровати.

Мне хотелось узнать о его «опыте общения с женщинами» (и о том, как они испортили ему жизнь), но я уже успела выучить, что Мо был Мо.

Ему нужно было избавиться от презерватива, и он ничего бы не стал мне объяснять.

Поэтому, выскользнув из постели, он отправился в ванную комнату, а потом вернулся.

Я надеялась, что у него была целая куча презервативов, потому что прежде, чем мы перейдем к его «опыту с женщинами», мне хотелось предоставить ему больше опыта с конкретной этой женщиной, т.е. со мной, потому что у меня было страстное желание оседлать мою самую сексуальную гору – мужчину.

Мы могли бы поговорить о сучках в его жизни после, когда я перестану так дерьмово злиться из-за чего бы то ни было на них.

Другими словами, после еще пятнадцати оргазмов.

Мо вышел из ванной, я наблюдала за ним, как двигаются его оголенные массивные бедра, огромный член, впечатляющего размера, сейчас он был мягким, и глядя на своего мужчину, я решила его пососать, прежде чем оседлать, но Мо вдруг остановился как вкопанный, повернув голову в сторону лестницы.

И как раз в этот момент мы услышали стук в парадную дверь, громкий стук, и приглушенный, видно, дверью, но все же громкий рев:

– Лотти! Открывай эту чертову дверь!

Я почувствовала, как лицо побледнело, Мо кинул взгляд в мою сторону.

– Вот дерьмо, – прошептала я.

Потом добавила:

– Текс.

10. Младшая сестренка

Лотти

– Я разберусь, – объявил Мо.

Что он такое говорит?

Он собирался разобраться с Тексом.

Никто не мог разобраться с Тексом.

Особенно, когда Текс орал громче обычного и колотил с силой в дверь.

Я подозревала, что даже моя мать не могла разобраться с Тексом в таком состоянии, а Текс был по уши влюблен в мою мать.

К сожалению, пока эти мысли крутились у меня в голове, Мо уже отыскал свои штаны-карго и натянул их.

Он вышел из комнаты, махнув мне рукой.

Черт!

– Мо! Подожди! – Крикнула я, пытаясь выбраться из постели.

Мне потребовалось слишком много времени, чтобы отыскать свои трусики и ночную рубашку в переплетенном одеяле и простыне, и слишком много времени, чтобы надеть их, одновременно при этом выбегая из комнаты.

Моя ночная рубашка развивалась позади, когда я поставила ногу на верхнюю ступеньку лестницы и начала спускаться, услышав рев Текса:

– Ты! Тебе придется кое-что объяснить.

Текс стоял перед Мо, тыкая в него пальцем.

Я продолжала спускаться намного быстрее, и когда добралась до низа, мои босые ноги заскрипели по полу, я пробежала через холл и попала в комнату с телевизором.

Вот тогда-то и увидела, что прибыл не только Текс в дурном настроении.

Все было намного хуже.

Гораздо хуже.

Потому что, пробежав через фойе, я увидела не только моего большого, растрепанного отчима Текса.

За ним шли:

Ли.

Хенк.

Вэнс.

Люк.

Гектор.

Рен.

И Эдди.

Вся Горячая банда (за исключением Мэйса, но я подумала, что его здесь не было только лишь по одной причине, он теперь жил в Лос-Анджелесе и не мог прилететь ближайшим рейсом).

Черт!

Они все сердито смотрели на меня, когда я вошла в гостиную в сопровождении Мо.

Мо не выглядел сердитым.

И когда он повернул голову, взглянув на меня, он, казалось, с трудом сдерживал смех.

Нет.

Нет, нет, нет, нет, нет.

Он ничего не понимал.

Все выглядело совсем не смешно.

Я была там, когда Смити объяснил, почему он нанял Хоука по целому ряду причин.

Во-первых, возможно, это было самым главным, Горячая банда, беснующаяся в Денвере, чтобы защитить одного из своих, была очень страшной вещью.

Во-вторых, возможно, из-за того, что Эдди обязательно бы все рассказал своей жене, т.е. моей сестре, которая в свою очередь все рассказала бы моей маме и другим рок-цыпочкам, отчего те начнут волноваться, как и все девочки у Смити.

Я не могла этого допустить.

Теперь было совершенно ясно, что мужчины все уже знали.

И теперь они пришли сюда, чтобы высказать свое недовольство и раздражение, что их оставили в стороне, не обратившись к ним с просьбой выполнить эту работу.

И Горячая банда сейчас напоминала бомбу замедленного действия, одно не верное движение, и все взлетит на воздух – это была еще одна очень страшная вещь.

Мне нужно было каким-то образом разобраться со всем этим.

Причем немедленно.

Я бросилась к Мо.

– Мо…

– Детка, иди наверх и оденься, – пробормотал он.

Он что сошел с ума?

У нас нет времени!

– Но…

– Тащи сюда свою задницу, девочка, – прогремел Текс.

Вот оно, началось!

У нас не было времени на переодевания.

Мо посмотрел в сторону моей гостиной.

Я тоже посмотрела в сторону своей гостиной.

Заполненной Горячей бандой.

Под аркой появился Текс.

– Что я сказал? – потребовал он (в следующем своем взрыве).

– Текс…

– Эдди все узнал. У Смити появился какой-то псих, который зациклился на тебе, посылая устрашающие письма с подробным описанием, как он собирался тебя «очистить», – заявил Текс (громко, все так же сердито). – Но ты не обратилась ни ко мне, ни к мальчикам.

Рядом с Тексом появился Эдди.

– Лотти, подойти сюда, – прорычал он.

О боже.

Я почувствовала, как рука Мо легла мне на поясницу, сжалась.

Очевидно, он понял, что пришло время разобраться с ними.

Немедленно.

Но в этот момент мне захотелось упереться пятками в пол. Однако, поскольку я была уже взрослой, поэтому не прошло и десяти минут, как повела себя по-взрослому, я поняла, что должна ответить.

Текс и Эдди отошли в сторону, чтобы мы могли пройти в гостиную.

Моя гостиная не была маленькой, как таковая.

И она не казалась крошечной со всеми этими высокими, огромными мужчинами.

Она казалась просто мизерной со всеми этими большими мужчинами, которые серьезно разозлились на меня.

– Э-э… – начала я.

– Хоук все предусмотрел, был в деле. Я прикрывал ее. Дело сделано, – произнес Мо, склонившись надо мной.

Он вообще видел этих парней?

Я имею в виду…

Неужели он действительно думает, что после его выступления все закончится?

– Мы спросим тебя потом, – прогремел Текс.

Вот, видите?

Ничего не получилось.

Я посмотрела на своего мужчину, Мо склонил голову, уставившись на свои ноги, его профиль мне сказал, что он еще больше забавлялся всей этой ситуацией.

Может он рехнулся.

Все происходящее было совсем не смешно.

Я должна была урегулировать это.

– Послушайте, парни, как сказал Мо, дело сделано, – поделилась я с остальными. – Было нелегко, но все в прошлом, мы перешли к фазе празднования. Если бы мы могли провести разбор полетов, когда под рукой было бы пиво и текила, другими словами, в другое время, я была бы вам признательна.

– К фазе празднования?!

Этот вопрос поступил от Гектора.

И то, как этот вопрос задал Гектор, заставило меня напрячься.

Именно тогда я заметила, что Горячая банда так разозлилась на меня, что они с самого начала не заметили, что Мо стоял в штанах-карго, без рубашки, а я была в ночной рубашке.

О боже.

– Ты никогда раньше такого не делал, – прорычал Люк Мо, – не вступал в интимные отношения с клиентом.

Мо поднял голову, его больше разговор уже не забавлял.

О боже!

– Он и не вступал, – поспешно заявила я Люку. – Мы вступили только пару часов назад.

– Близость подразумевает не только секс, – заявил Вэнс.

Он не спускал с меня глаз.

– Все было абсолютно профессионально, – солгала я.

– А, по-моему, все выглядит совсем не профессионально, – заметил Рен.

Я уставилась на него, гадая, что он вообще здесь делает. Он не был членом Горячей банды.

Хотя он был женат на Элли Найтингейл, теперь Элли Зано, и определенно был горячим парнем, по-своему крутым, очевидно, когда дело доходило до определенных вещей семьи, он выступал со всеми вместе.

– Теперь все закончилось, – отрезала я. – Как уже сказала, мы стали праздновать только пару часов назад, хотя я бы начала заниматься сексом еще неделю назад, но Мо мне не позволил. Так что получается, что все было профессионально.

– Ты можешь перестать при каждом слове упоминать, мать твою, Мо? – Сердито спросил Ли.

– Я уже большая девочка, Ли, – огрызнулась я.

– Ты – младшая сестренка каждого мужчины, находящегося в этой комнате, Лотти, – ответил он. – Так что, может перестанешь говорить, что ты с кем-то трахаешься?

Я промолчала.

Потому что застыла на месте.

На сколько я знала, я была младшей сестрой Джет.

Я не была…

Голова, словно деревянная, повернулась, чтобы получше рассмотреть всех мужчин.

Все до единого хмуро смотрели на меня.

Потому что дело было не в том, что моя сестра и все мужчины были мужчинами ее подруг (хорошо, также и моими друзьями), они были задирами, полагая, что они должны позаботиться обо всех проблемах женщин в их жизни, независимо от того, кем была эта женщина в их жизни.

Дело сейчас было в том, что я держала в неведении всех своих «старших братьев», хотя мне угрожали.

Я не…

Я не знала.

Я была просто Лотти, младшей сестрой Джет.

Я понятия не имела, что они так за меня переживают.

Но они переживали.

Они чертовски глубоко переживали обо мне.

И тут у меня перехватило горло, а глаза запылали.

– Ты не пришла ко мне, – мое внимание переключилось на говорившего.

Эдди.

О боже.

– Эдди, – прошептала я.

– Если бы у них не было… – Он покачал головой. – Если бы с тобой что-нибудь случилось… – Он не смог закончить фразу.

И я поняла теперь, что он не может закончить не только потому, что его жизнь могла бы превратится в ад, если бы что-то случилось с любимой сестренкой его любимой жены, но и любимой тетей его любимых мальчиков.

А еще потому, что случилось бы это с его невесткой, женщиной, которая была ему очень дорога.

О Боже.

– Это не так. Там был Хоук Дельгадо, Эдди, – тихо ответила я. – У него все было под контролем.

– Я был в доме этого парня, Лотти, – возразил Эдди. – Если бы они его не взяли…

Он опять не договорил.

С трудом я сглотнула.

– Лотти, милая, посмотри на меня, – позвал Хэнк.

Я посмотрела на Хэнка.

– Ведь было больше, чем просто поиск этого парня, – сказал он. – Ты, должно быть, сходила с ума от беспокойства. Ты никогда не должна решать такую ситуацию в одиночку. Это не поможет ни тебе, ни ситуации, не спасет людей, которых ты держишь специально в неведении. Твои родные все равно будут чувствовать то, что ты пережила за неделю, каждую секунду, – он поднял руку, указывая на комнату, – как ты видишь.

Честно говоря, я даже не думала об этом.

Поэтому опустила голову, обдумывая его слова.

Но я решила их не беспокоить, потому что не хотела никому причинять неудобств. Не хотела беспокоить девушек на работе, это достаточно было плохо, и это был не мой выбор. Если бы был мой выбор, я бы и им ничего не сказала.

Я была Лотти Мак. Я была крутой. И могла справиться с чем угодно. Я жила сама по себе и делала это в течение долгого времени.

Не говоря уже о том, что у меня был Смити. Ястреб Дельгадо. Его команда.

И у меня был Мо.

– Да, – призналась я. – Но у меня был Мо...

Плохая идея.

Хэнк посмотрел на Мо, и его нежное выражение лица старшего брата тут же исчезло.

– Как насчет того, чтобы ты пошла одеться, пока мы поговорим с Мо, – предложил Люк.

О нет.

– Люк…

– Лотти, – рука Мо снова легла мне на поясницу, – иди оденься.

Я подняла на него глаза.

– Я не оставлю тебя.

– Все будет хорошо. Нам нужно поговорить, – ответил он.

Мой позвоночник резко выпрямился.

– Я не оставлю тебя, Мо.

– Тебе нужно одеться, – парировал он.

– Я практически и так в халате, – огрызнулась я.

– Это сексуальная ночнушка, и она совсем не помогает, – ответил он.

Но это была не правда.

А может правда?

– Она не сексуальная.

– Лотти, я знаю, что говорю, – заметил он.

– Я тоже, у меня глаза сейчас на лоб вылезут, глядя на тебя, – пробормотал Люк.

– Ночнушка, Господи, – выпалил Вэнс.

Я посмотрела на себя.

Хорошо.

Может она была милой.

И немного сексуальной.

Я повернулась к мужчинам.

– Ты же видел, как я раздеваюсь в клубе. Вы все видели. – Взгляд Люка впился в меня.

– Лучше не напоминай.

– Я готов наброситься, – промямлил Гектор в пол.

Святое дерьмо.

Они были полностью моими старшими братьями.

– Лотти, иди оденься, – пророкотал Мо.

И голос его говорил – без возражений.

Я недовольно уставилась на него.

– Прекрасно. – Перевела взгляд на мужчин в комнате. – Но никто из вас не причинит ему вреда, пока меня не будет.

– Мы не причиним ему вреда, – сказал Рен.

– Я могу, – пробормотал Вэнс.

– Я бы тоже, – добавил Гектор.

– Вы не тронете его и пальцем! – Крикнула я Гектору.

– Ладно, ладно. Cálmate, hermanita, – ответил Гектор. (Cálmate, hermanita – успокойся, сестричка.(ис.) — прим. пер.)

Чтобы убедиться, что битвы не будет, я обратила свое внимание на Текса и объявила:

– Когда придет время, я хочу, чтобы ты повел меня к алтарю.

Текс был нехарактерно тихим во время всего этого разговора, вероятно, думая, что мужчины сами со мной разберутся.

Он оставался таким же тихим и после моего заявления, но я заметила, что он замер.

В комнате воцарилась тишина.

Время остановилось.

– И приготовься, – продолжила я. – Потому что это будет грандиозная свадьба, и на мне будет сексуальное платье. Как у Рокси, только сексуальнее. И будет много цветов. Колоссальный торт. Официант будет разносить закуски. Открытый бар. И все остальное дерьмо. – Я повернулась к Мо. – Ты с этим согласен?

– Все, что захочешь, детка, – пробормотал он, снова посмеиваясь.

– Хорошо, – отрезала я.

– Ты уже выходишь замуж? – Спросил Эдди низким и несчастным голосом. – Ты сказала, что вы начали всего пару часов назад.

Я резко повернулась к нему.

– А когда ты переехал к Джет?

Он закрыл рот.

Мм-хмм.

Ни один из этих мужчин не смел мне говорить, что я тороплюсь. Каждый из них претендовал на своих женщин со скоростью света.

Слава богу, мне не пришлось с этим мириться.

– Нет, еще нет, – продолжала я. – У нас даже еще не было первого свидания. Но сигналы показывают, что это мой мужчина. Мы хотели проверить все ли системы хорошо функционируют и так нам подходят, если бы у нас не было религиозного урода, охотившегося на меня, и мою гостиную не заполнило бы такое количество мужчин. Хотя, – я снова повернулась к Мо, – мы вроде как должны благодарить этого придурка за то, что он свел нас вместе.

Глаза Мо сузились, и из его горла вырвался звук, похожий на рычание.

Ладно, значит, он пока еще не в самом благожелательном настроении, в котором пребывал после секса.

Мне важно это знать.

Эдди вздохнул, я снова посмотрела на Горячую банду.

Ли ухмыльнулся.

Хэнк смотрел себе под ноги... и улыбался.

Вэнс и Гектор смотрели друг на друга, все еще недовольные.

Люк наблюдал за Мо.

Рен улыбнулся мне.

Я повернулась к Тексу.

– Ну?

Текс уставился на меня.