Текст книги "Обреченные звездами (ЛП)"

Автор книги: Криста Стрит

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 13 страниц)

Уайетт скользнул пальцем в меня, мои влажные складочки легко раздвинулись для его прикосновения.

– Черт, Эйвери, – прошептал он со стоном. – Ты такая влажная. Такая сладкая.

Он приподнял мои ноги, и его голова исчезла между моими бедрами. Уайетт вытащил палец из меня и изменил позу.

Я захныкала, хотела к нему прикоснуться, но когда его язык задел напряженный бугорок, мой мир взорвался.

Я застонала в экстазе, когда Уайетт начал пробовать меня и сосать. Во мне зародилась дрожь, и она не ослабевала.

Мне нужно было больше, больше, больше.

– Уайетт, пожалуйста, пожалуйста, – умоляла я.

Он снова застонал и начала лизать жестче, а затем его палец снова скользнул в меня. Потом добавил второй и третий палец, пока не растянул меня настолько, что у меня все мысли путались.

Уайетт впился ртом в мой клитор и начал жестко сосать, в то время как его пальцы толкались в меня, потирая и скользя, снова и снова задевая восхитительное местечко внутри меня.

Он не унимался, пока его язык терзал меня сильнее и быстрее, поглощая меня, как человек, умирающий от жажды.

Волны оргазма внутри меня все нарастали и нарастали. Я непрерывно стонала от всепоглощающего наслаждения.

И когда я, наконец, кончила во взрыве экстаза, то выкрикнула его имя.

Я услышала глубокое урчание удовлетворения Уайетта, пока он продолжал лизать и мучить меня.

Оргазм продолжался и продолжался, мои стоны наполняли тихий воздух вокруг нас. Уайетт продолжал ласкать и толкаться в меня пальцами, пока я качалась на нескончаемых волнах оргазма.

Ночной воздух продолжал охлаждать мое обнаженное тело, и я дрожала, когда, наконец, пришла в себя. Я не могла думать. Не могла дышать. Не могла понять, как могло произойти нечто столь потрясающее.

Я никогда в жизни еще так не кончала.

Уайетт медленно вытащил из меня пальцы, а затем начисто облизал их один за другим. Его глаза горели так ярко, когда он лег на меня, что казалось, будто две свечи осветили его радужку.

Его член упирался в мое бедро. Я все еще тяжело дышала, мой разум опустел, кожа горела, когда положила руку на щеку Уайетта, не в силах подобрать слов.

На его губах появилась довольная ухмылка, и волна его силы прокатилась по мне. Он опустился на меня, удобно прижавшись всем телом, затем нежно и благоговейно поцеловал меня в губы.

– Уайетт, – с трудом выдохнула я.

– Да, цветочек? – прошептал он.

Я запнулась.

– Цветочек?

Он улыбнулся, внезапно выглядя застенчивым.

– Именно так я думал о тебе в старших классах. Прекрасна, как цветок сирени, который несет твой волшебный ведьмин аромат.

– Никто никогда не говорил мне, что моя ведьмовская магия пахнет сиренью.

Он зарычал.

– Хорошо. Это означает, что ты никогда не встречалась с другим оборотнем.

– Не встречалась. – Я вздрогнула от осознания того, что все эти годы он питал ко мне тайную нежность. Черт, я снова в него влюблялась. – Уайетт, мне нужно прикоснуться к тебе.

Мгновение он просто смотрел на меня, затем отодвинулся в сторону, чтобы я могла пошевелить руками.

– Да. Конечно. Все, что ты захочешь, черт возьми. – У него перехватило дыхание, когда мои руки двинулись вниз. Он стиснул зубы, когда запустила руку ему в штаны и обхватила его член.

Почувствовав его размер, я распахнула глаза.

– Ого, – выдохнула. Он был огромным.

– Эйвери, – прохрипел Уайетт.

Я гладила его по всей длине, восхищаясь его длинной, бархатистой сталью. Дыхание Уайетта стало прерывистым, и я быстро расстегнула его джинсы и спустила их с бедер.

Он перекатился на спину, затем я забралась на него сверху. Моя грудь была перед его носом, и он с рычанием укусил меня.

Я игриво рассмеялась, а потом начала исследовать его грудь. С каждым поцелуем, каждым укусом и каждым похотливым скольжением моего языка сила вокруг него росла и росла.

Его тело напряглось под моими прикосновениями.

Уайетт застонал и сжался, его пальцы запутались в моих волосах, пока я совершала медленное извилистое путешествие вниз по его телу, по каждому бугристому мускулу и жилистой плоскости. И во мне росло ощущение силы, что я могла свести его с ума от вожделения.

И когда обхватила губами его член, Уайетт дернул бедрами, оторвав их от земли, и первобытный стон вырвался из его горла.

Я взяла в рот его член, наслаждаясь его вкусом.

У Уайетта перехватило дыхание, все тело напряглось, когда я ускорила темп, ритмичными движениями посасывая его член.

– Эйвери. – Его мышцы напряглись, бедра превратились в сталь.

Я ускорила темп, превратившись в сирену, намеревающуюся заманить этого мужчину в ловушку своими ласками.

Он еще больше напрягся и, сжав руку в кулак, потянул меня за волосы. И когда я поднесла руку к основанию его члена, чтобы обхватить и растирать его яички, пока заглатывала его целиком, услышала его рев от оргазма.

Его бедра оторвались от земли, его член погрузился в мой рот, а его семя излилось мне в горло. Я сглотнула и застонала, продолжая гладить его, пока оргазм сотрясал его тело.

Только когда его член уже не был таким твердым, я выпустила его.

Зажмурившись, Уайетт тяжело дышал, хватка в моих волосах ослабла. Я смотрела на него сверху вниз с чувством абсолютной власти, что смогла поставить Уайетта Джеймисона на колени.

Когда он, наконец, открыл глаза, то лениво улыбнулся мне и поднял меня к себе на грудь. Он перекатился, подминая меня под себя, и поцеловал глубоко и медленно, обхватив меня за подбородок.

– Тебе понравилось? – осторожно спросила я, когда он прервал поцелуй.

Распахнув глаза, Уайетт усмехнулся.

– Понравилось ли мне? Понравилось – это мягко сказано. Ты заставила меня увидеть звезды, женщина.

Я покраснела от радости. И только теперь, лежа почти обнаженная в его объятиях, поняла, что мы натворили.

Мы нарушили протокол.

Мы позволили нашей страсти взять верх над нашим разумом.

Могут возникнуть проблемы, но на мой взгляд это того стоило. Я так долго этого хотела.

Я прижалась к Уайетту, наслаждаясь ощущением его твердого тела. Он лениво поглаживал мою спину, тихо урча от удовлетворения.

Повисло блаженное молчание. Я задрожала от холодного воздуха, коснувшегося моей спины, не говоря уже о том, что мои груди все еще полностью обнажены. Я схватила топ и натянула его. Это вызвало сердитый взгляд и низкое рычание Уайетта.

Не смогла я сдержать смех, затем снова села рядом с ним, опершись на локоть, чтобы спросить его, что мы будем делать дальше. Мы не могли открыто афишировать наши чувства друг к другу, но могли поддерживать тайные отношения, пока я не закончу обучение.

Но затем вдалеке послышался отдаленный крик:

– Эйвери? Ты здесь?

Хлопнула дверь казармы.

Распахнув глаза, Уайетт вскинул голову.

– Эйвери? – снова послышался женский голос.

Уайетт резко отпустил меня и натянул джинсы, а потом надел рубашку через голову.

– Черт, – прошептал он. – Это Шарлотта.

Послышались шаги, направляющиеся в нашу сторону.

– Эйвери?

– Мне нужно идти. – Уайетт быстро поцеловал меня, прежде чем встать. – Она не должна нас увидеть. Я не должен… – В его взгляде появилось сожаление. – Прости. Мне нужно идти.

Я только успела сунуть в карман лифчик, как Уайетт исчез.

Я моргнула.

Он ушел.

У меня отвисла челюсть, когда осмотрела одеяло и поняла, как все выглядело. Уайетт был прав.

Все выглядело так, будто мы только что трахнулись.

Я быстро поправила одеяло и провела руками по волосам. Остатки пирога все еще лежали на траве в стороне. Я зашвырнула пивные бутылки, тарелку и вилку Уайетта, а также обрывки своего порванного нижнего белья в ближайший куст. Слава богам, что мы вышли на край поля, поближе к деревьям, иначе мне негде было бы спрятать улики.

Я подавила смешок, все это внезапно показалось забавным. Улики. Как будто мы были подростками, которые опасались, что нас поймают родители. Но потом я протрезвела, осознав, что на самом деле ситуация куда серьезнее. Если командир Уайетта узнает, что он переспал с подчиненной, у него будут большие неприятности.

Прикусив губу, я сделала мысленную пометку забрать все улики завтра.

Мгновение спустя послышались шаги Шарлотты, и она заметила меня.

– Вот ты где.

Она с облегчением опустилась на одеяло рядом со мной.

– С тех пор как ты уехала, мы не могли дозвониться до тебя. И когда не застали тебя в квартире, мы с Элизой предположили худшее и подумали, что тебя выгнали. – Она посмотрела на пирог. – Но вместо этого ты объедаешься пирогом и наслаждаешься ночным небом? – Шарлотта толкнула меня локтем, когда я промолчала, ее дразнящее настроение испарилось. – Эй, ты как? В Институте все в порядке?

Я мысленно встряхнулась, чувствуя благодарность за то, что женщины-оборотни не обладают таким обонянием, как мужчины. В противном случае Шарлотта бы точно учуяла, что здесь произошло.

– Нет. То есть да, все в порядке. – Я сверкнула улыбкой для пущей убедительности.

Шарлотта снова посмотрела на пирог.

– Можно мне кусочек? – спросила она.

– О, да. Конечно. – Я отрезала ей кусочек, пока мои мысли все еще кружились от прекрасной ночи, которую провела с Уайеттом.

С раскрасневшимися щеками я протянула Шарлотте кусочек пирога. По бокам тек сладкий джем. Она откусила кусочек и застонала.

– Детка, ты потрясающе умеешь печь. – Она отломила вилкой еще большой кусок и добавила: – К черту калории. Я доем весь этот кусок и, возможно, еще один. – Она откинулась назад и продолжила жевать. – Как долго ты здесь находишься?

– Э-э-э… несколько часов. – Я оглядела поле в поисках Уайетта, но его нигде не было.

– Прекрасный вид, – сказала Шарлотта, когда в небе пронесся маленький метеор. – Но почему ты пришла сюда?

Я легла рядом с ней, не зная, что еще делать.

– Мне нужно было подышать свежим воздухом. Иногда наша квартира кажется такой маленькой. Я хотела выйти на улицу. – Ложь так легко слетела с моего языка.

Шарлотта фыркнула.

– О, я понимаю. Я чувствую это каждый день.

– Итак, как прошел остаток вашей ночи?

Она улыбнулась шире и начала рассказывать обо всем, что произошло после моего ухода.

Я пыталась слушать и комментировать в подходящее время, но мое внимание все время переключалось на Уайетта.

Теперь я без всяких сомнений знала, что он хотел меня, но то, что мы сделали…

Это против правил.

Но потом я напомнила себе, что Уайетт был оборотнем. И когда волк хотел женщину, правила не действовали. Даже правила, созданные Сверхъестественными Военными Силами.

У меня закружилась голова, пока Шарлотта продолжала болтать. Парень, в которого я была влюблена в подростковом возрасте, тот, кто, как думала, никогда не обратит на меня внимания, только что целовал меня, подарил мне умопомрачительный оргазм и кончил мне в рот.

Я провела пальцами по губам. Я все еще чувствовала его вкус. Мое сердце пело, потому что я нравилась Уайетту. Я ему действительно понравилась, и он хотел меня так сильно, как не хотел ни один мужчина до него.

Около трех или четырех часов утра мы с Шарлоттой наконец встали, чтобы вернуться в квартиру. Но всю обратную дорогу я только и думала о светящихся глазах цвета мха, мускулистых плечах, точеном прессе и губах, которые очень хотела попробовать снова.

Глава 16

Уайетт

Когда солнце взошло на востоке, я лежал в постели, думая о прошлой ночи. Свет проник в мою комнату, как и ароматы дня и росы через приоткрытое окно.

Я все еще не мог поверить, что мне не приснилась прошлая ночь. Я не только последовал за Эйвери в тот бар в центре города, но и отвез ее домой, остался с ней в ее квартире, затем мы вышли на улицу, чтобы полежать под звездами. А потом я поцеловал ее, прикоснулся к ней и чуть не трахнул ее.

Это были самые невероятные восемь часов в моей жизни.

Это также стало самым безрассудным и безответственным поступком.

Я вспомнил, как оставил ее небрежно одетой, в поле, а вокруг витал запах секса. Именно так закончилась наша ночь с ней, когда я сбежал, как последний придурок.

Какого хрена ты делаешь, Джеймисон?

Я уже перешел все границы протокола. Я следил за ней. Проводил время с ней наедине. Целовал ее, прикасался к ней, трахал ее пальцами…

Черт возьми.

От одних этих воспоминаний у меня заныл член, но такое поведение было неприемлемо для Вооруженных Сверхъестественных Сил. Я был ее командиром, а она – моей подчиненной. Я имел над ней власть. Из-за этой игры в власть в CВС строго запрещены любые отношения между лицами разного ранга.

Вот если бы Эйвери являлась постоянным членом СВС и находилась под моим командованием, это была бы совсем другая история…

Но она здесь не навсегда.

И это означало, что я конкретно облажался.

Я вцепился в волосы и откинулся на подушку. Мой член оставался твердым, несмотря на то, что я знал, что не смогу получить Эйвери. И даже не мог винить алкоголь в своем поведении. Человеческого пива недостаточно, чтобы я опьянел. Я был абсолютно трезв все время, пока находился в компании Эйвери.

Но она была пьяна.

И это еще хуже.

– Я ублюдок, – проворчал я и, сбросив с себя одеяло, свесил ноги с кровати.

От этого движения воздух всколыхнулся, и я почувствовал запах от моей футболки. Я сделал вдох. Натуральный аромат сирени Эйвери все еще оставался на ткани.

Я поднес воротник футболки к носу и снова принюхался. Черт. От нее так вкусно пахнет.

Мой член еще больше затвердел, в боксерах стало тесно. Я знал, что должен раздеться, принять душ и начать день.

Но я не хотел.

Несмотря на то, что все это никуда не приведет, я желал остаться в постели, окутанный ее ароматом, фантазируя о том, как Эйвери делает мне минет.

– К черту все это.

Я лег на кровать и спустил боксеры. В мыслях вспыхнул образ тонкой талии, округлых бедер и обнаженной груди Эйвери. Боги, она была совершенством.

Я поглаживал свой член по всей длине, представляя, как рот Эйвери обхватывает кончик. Ее язык был волшебным. Дрожь вожделения пронзила меня. Самоудовлетворение не снимет это напряжение внутри меня, но может его ослабить.

Черт, я пропал.

Волк внутри меня удовлетворенно заурчал, а затем заскулил от нетерпения, от того, что наши мысли об Эйвери совпадают. Прошлой ночью он несколько раз очень ясно давал понять, что полностью поддерживает все, что связано с Эйвери Майерс, даже если это означало нарушение протокола СВС и мое увольнение.

Он даже хотел, чтобы я заявил на нее права. На нашем первом свидании, если это вообще можно назвать свиданием.

Я представил, как мои клыки царапают ее кожу. Черт, было трудно остановить этот инстинкт. Я хотел укусить ее за шею и смешать нашу магию, навсегда пометив ее как мою, и это было нехорошо, потому что моему волку наплевать на мое обещание Маркусу.

Его не волновали честь и кодекс.

Его заботила только Эйвери.

Но я не мог думать о том, что это значит.

Поэтому я заработал рукой сильнее, оргазм уже нарастал. Одна мысль об Эйвери возбуждала меня. Я снова понюхал футболку и погладил член быстрее.

Я представлял ее глаза, ее смех, страстный изгиб ее губ.

Ее ноги, ее мягкие груди, округлость ее задницы.

Звук ее голоса, огонь в глазах, а затем ее полный похоти взгляд, когда она влажная лежала на спине с раздвинутыми ногами, умоляя меня ввести в нее свой член, когда я наклонился, чтобы лизнуть…

О, черт…

Оргазм взорвался внутри меня, сперма вырвалась из меня с такой силой, что забрызгала все простыни.

Я с трудом перевел дыхание. Мой разум был настолько полностью поглощен Эйвери, что я не обращал ни на что внимания.

Какое-то мгновение не мог пошевелиться.

И это я просто фантазировал.

Разочарованно застонал. Я снова возбудился, как подросток. Я схватил салфетку, чтобы вытереть весь беспорядок, качая головой от того, что позволил себе чувствовать.

Но моему волку было все равно. Он снова нетерпеливо заскулил внутри меня.

В старших классах он тоже проявлял интерес к Эйвери, но мы оба тогда были молоды – я подростком, а он еще щенком. Никто из нас по-настоящему не понимал своих эмоций, когда мы пытались сосуществовать вместе.

Но даже тогда мы оба были без ума от Эйвери, хотя сейчас наши чувства не просто увлечение. И любая прежняя юношеская неопытность исчезла.

Что только усложняло ситуацию, поскольку мы оба хотели Эйвери.

– Значит, теперь все так и будет? – спросил я его, меняя простыни. – Меня уволят из СВС из-за любовных утех с новобранцем? И что потом? Мы последуем за ней в Женеву, чтобы сидеть дома, пока она работает? А как насчет Маркуса? Как насчет обещания, которое я должен сдержать перед ним?

Но мой волк только снова заскулил. Он считал, что последовать за Эйвери в Женеву – это лучшая идея, что приходила мне в голову за всю жизнь.

Я раздраженно покачал головой. Хотя знал, что Эйвери хотела меня, это не означало, что она хотела быть со мной. Она переспала бы со мной, если бы представилась такая возможность, но желала ли она настоящих отношений?

Я понятия не имел, хочет ли она этого, и не собирался заставлять ее делать выбор. Потому что отношения между нами были возможны только в том случае, если она не уедет в Женеву.

Я должен был остаться здесь еще как минимум на два года. Из-за своего обещания не мог уехать.

И это означало, что Эйвери придется отказаться от своей мечты.

Я зарычал.

Черт возьми, нет.

Этого не произойдет.

Она слишком много работала и слишком отчаянно хотела поступить в Институт. Я не мог все испортить, втянув ее в отношения, которые перечеркнули бы все ее шансы стать послом.

Мой волк заскулил, обеспокоенный тем, какой поворот приняли мои мысли.

Волк не способен говорить, но мы могли общаться эмоциями и мыслями, и я понял, что он пытался сказать.

Там, где есть воля, есть и выход.

Я невесело рассмеялся над этим клише.

– Если бы только все было так просто. Но это не так. Ты забыл, что я не могу рисковать увольнением? Я взял на себя обязательство. Для тебя это ничего не значит?

Он просто зарычал.

Мой планшет зажужжал, и экран засветился через карман моих брюк-карго, которые я отбросил в сторону прошлой ночью. Я вытащил его и замер.

На экране планшета ждало сообщение.

От моего босса.

«Явись в мой офис сегодня в 10.00».

– Черт. – Я начал расхаживать по комнате, уставившись на приказ Уэса. – Черт, черт, черт.

Ничего хорошего меня явно не ждет. Сегодня воскресенье. Уэс не проводил встреч в своем офисе по воскресеньям, если только дело не было серьезным, и, учитывая, что только меня упомянули в этом сообщении.

Это была частная встреча.

Я запустил руку в волосы и посмотрел на часы. Было уже девять тридцать. Обычно я никогда не вставал так поздно, но, учитывая, что лег спать не раньше четырех утра, не удивился, что проспал.

Я сорвал с себя футболку и поспешил в душ, чтобы помыться и побриться. Если появлюсь в кабинете своего начальника, а от меня будет исходить запах Эйвери…

– Черт! – воскликнул я, прежде чем отдернуть занавеску в душе.

* * *

Я прибыл в офис Уэса в главном здании ровно в десять. Влажные волосы касались моих ушей, но единственным запахом, который остался на мне сейчас, был запах стирального порошка и лосьона после бритья.

После того, как приложил ладонь к магическому сканеру у двери Уэса, знакомый роботизированный голос произнес:

– Добро пожаловать, Уайетт Джеймисон. Пожалуйста, проходите.

Дверь со щелчком открылась, и я шагнул внутрь.

Уэс стоял у дальней стены, глядя на предгорья Айдахо через окна от пола до потолка. Его кабинет был огромным, в нем имелось все магическое голографическое оборудование, такое же как и в главном командном центре.

Но сегодня ни одна из этих голограмм не светилась.

Это не предвещало ничего хорошего. Я надеялся, что эта встреча связана с предстоящим заданием, но если бы это было так, магическая система слежения работала бы.

– Майор Джеймисон, – сказал Уэс, не поворачиваясь ко мне. – Присаживайтесь.

Хотя никогда не суетился перед командиром, но сейчас холодность его тона сразу же вывела меня из себя. Я сделал, как он сказал, хотя шерсть моего волка встала дыбом от его приказа. Это самое сложное в работе в СВС. Как альфа по праву рождения, мы инстинктивно хотели командовать, а не быть тем, кем командуют. Но умение подчиняться пошло на пользу мне и моему волку.

Это научило нас дисциплине.

По крайней мере, так было до тех пор, пока Эйвери Мейерс не вернулась в нашу жизнь.

Уэс остался у окна, сцепив руки за спиной.

– Вчера я прочитал отчет о падении вашего нового рекрута в реку. Этого не должно было произойти.

От облегчения я расслабил плечи. Так вот о чем была эта встреча.

– Да, сэр, вы правы. Я принимаю все…

– И я также прочитал отчет пилота, в котором отмечено ваше территориальное поведение по отношению к другому вашему новобранцу, Эйвери Мейерс.

Я сжал губы.

Уэс резко обернулся, выражение его лица было холодным.

– А потом я услышал другие слухи о том, что ты поехал за ней в бар прошлой ночью и вернулся час спустя вместе с ней. Итак, я проверил записи с камер наблюдения, и из того, что могу понять, вы двое отправились в ее квартиру, и ты вернулся в свои жилые бараки только восемь часов спустя. – Он сделал зловещий шаг ко мне и положил руки на стол. – Не могли бы вы посвятить меня в то, что произошло за эти восемь часов, майор Джеймисон?

– Сэр, я знаю, как плохо это выглядит…

– Это не просто выглядит плохо, майор, – рявкнул он. – Это выглядит как гребаное нарушение протокола, при котором увольнение – единственный выход!

У меня перехватило дыхание. Черт. Я знал, что это может случиться, и теперь это случилось. Проклятие! Я глубоко вздохнул, когда мой волк зарычал внутри меня. Ладно, Джеймисон. Сохраняй спокойствие. Держи себя в руках.

Я сделал еще вдох, прежде чем спокойно ответить:

– Вы правы, сэр. Это было нарушением протокола, и я сожалею. Я также могу заверить вас, что это больше не повторится.

– Ты с ней спал?

– Нет.

– Но ты занимался другими вещами?

Я поморщился, когда меня захлестнула волна стыда.

– Да.

Уэс приподнял бровь.

– Неделю назад я бы поклялся своей жизнью, что ничего подобного не могло случиться, пока ты у руля. – В нем все еще кипел гнев, но через мгновение он глубоко вздохнул и сел на стул. – Уайетт, что происходит? Это не похоже на тебя.

Я опустил голову и замер на мгновение, пытаясь осознать, что изменилось во мне с тех пор, как Эйвери прибыла в штаб-квартиру.

– Сэр, мне жаль. Я не думал, что это произойдет, но вчера принял несколько неверных решений. Это было неправильно, и вы имеете полное право уволить меня, и я бы полностью понял, если бы вы это сделали. – Мой желудок сжался от этой мысли. Я не мог допустить, чтобы меня уволили из СВС. Не мог.

Я ждал ответа Уэса, но повисла тишина.

Каждый мускул в моем теле напрягся в ожидании последнего удара, который решит мою судьбу и станет билетом в один конец из СВС.

Прости, Маркус. Мне чертовски жаль.

Но Уэс произнес:

– Майор, вы были верным и заслуживающим доверия командиром в этой организации в течение семи лет. Я бы предпочел, чтобы вы объяснили мне, что происходит.

У меня голова пошла кругом.

Уэс нахмурился, в то время как мой волк продолжал расхаживать внутри меня и рычать, но, несмотря на его раздражение из-за того, куда направились мои мысли, я знал, что это был единственный выход, каким бы мучительным он ни казался.

Я должен уничтожить влечение к Эйвери. Я должен сдержать свое обещание.

Боль взорвалась в моей груди, по телу заструились огненные реки. Но это единственный выход.

У меня пересохло во рту. Я должен это сделать.

Выдавливая из себя слова, я сказал:

– Это была ошибка, сэр. Этого больше не повторится.

Уэс уставился на меня ледяными голубыми глазами.

– Кажется, я просил тебя объяснить.

– На самом деле я не могу объяснить, сэр. Потому что сам до конца этого не понимаю.

Уэс склонил голову набок.

– Это твой волк, не так ли?

Я наклонился вперед, упираясь локтями в колени. Я должен быть честным. После этой встречи никаких отношений с Эйвери в обозримом будущем не предвиделось.

– Возможно. Он по-настоящему влюблен в нее.

– И ты тоже? Или этот интерес исходит исключительно от твоего волка?

Я сжал челюсти, но не смогу солгать, тем более Уэсу.

– Я тоже, сэр. Но это не значит, что я не могу все остановить.

Уэс откинулся на спинку стула.

– Это ты так говоришь, но если это твой волк и ты… – Он снова вздохнул. – Ну, это определенно все усложняет.

Поскольку Уэс тоже оборотень, он понимал, насколько убедительным может быть волк. Однако Уэс женат последние семьдесят пять лет и неизвестно, помнил ли он, что чувствовал когда встретил свою пару: одержимость, безрассудное влечение и вызывающую ярость ревность всякий раз, когда другой мужчина смотрел в ее сторону.

У меня глаза на лоб полезли. Срань господня. Опять это слово. Неужели Эйвери могла быть моей парой? Но я не мог сделать ее своей парой. Не сейчас.

Мое обещание Маркусу держало меня в Айдахо еще два года, но после этого, возможно, я смогу ухаживать за ней. Спариться с ней. Заявить на нее права.

Но даже знание того, что я мог бы последовать за ней в будущем, не остановило сожаление, которое грызло меня.

– Несмотря на интерес моего волка и мой личный интерес, я не позволю этому продолжаться, сэр. Даю вам слово.

Уэс скептически посмотрел на меня.

– Как бы сильно ни верил, что ты намерен сдержать слово, я сомневаюсь, что сможешь это сделать, если ты и твой волк хотите ее.

Думай о Маркусе. Думай о Маркусе.

– Сэр, я могу и сделаю это.

Брови Уэса поползли вверх.

– Почему так в этом уверен?

Потому что я обязан Маркусу своей жизнью. Я прочистил горло и ответил:

– Это не первый раз, когда мне приходится учиться контролировать свои побуждения и инстинкты. Я делал это раньше и могу сделать это снова.

– Но ты веришь, что она твоя пара? Твоя настоящая пара?

От его многозначительного вопроса я сжал челюсти. Нет, я не мог думать об этом. Я даже не мог позволить себе представить Эйвери своей парой, потому что если бы это сделал…

Даже моего обещания Маркусу может оказаться недостаточно, чтобы удержать меня.

Я глубоко вдохнул и ответил:

– Я не знаю, сэр. Не знаю, что чувствуют, когда встречают свою пару, поскольку у меня никогда не было пары.

– Значит, ты не чувствуешь врожденную потребность защищать ее? Ты не испытываешь ревности каждый раз, когда ее внимание привлекает другой мужчина? Не испытываешь желания заявить на нее права?

Я представил, как мои клыки удлиняются и впиваются в гладкую, бледную кожу на шее Эйвери. У меня потекли слюнки при этой мысли, мой волк взволнованно завилял хвостом, и за этим последовало сильное чувство удовлетворения. Моя.

Черт. Он прав. Прошлой ночью я был так близок к тому, чтобы заявить на нее права.

– Майор Джеймисон? Мне нужно, чтобы вы честно ответили на эти вопросы.

У меня задрожали руки от собственнической реакции, которая снова овладела мной. Дыхание участилось. Нет. Этого не может произойти. Я могу и буду бороться с этим.

Но я чувствовал все это к Эйвери и даже больше. Но не в состоянии признаться Уэсу, что хочу заявить права на своего нового рекрута. Если бы это сделал, он перевел бы ее в группу другого командира. Отвергать свои чувства к ней достаточно плохо, но мысль о том, что ее начнет обучать другой мужчина, будет работать с ней каждый день и отвечать за ее безопасность…

Мой волк зарычал.

Да, это не вариант. Не известно, смогу ли я контролировать себя, если это случится. Тогда меня точно уволят.

Снова встретившись взглядом с Уэсом, я сказал:

– Сэр, я действительно кое-что чувствую к ней, не буду лгать вам об этом, но она не моя пара. Я могу контролировать себя. – Я выдержал зрительный контакт. Я не совсем лгал. Она не была моей парой… пока что.

Но она могла бы быть ею.

Я затаил дыхание, гадая, раскроет ли он мою ложь.

Уэс долго смотрел на меня ясным и твердым взглядом. Мне следовало опустить подбородок и показать покорность, но я этого не сделал. Просто не мог.

Я не собирался отступать, если это означало, что кто-то другой будет отвечать за обучение Эйвери и, в конечном счете, за ее безопасность. Я не стану так рисковать.

Наконец, Уэс оборвал зрительный контакт и вздохнул.

– Хорошо, майор. Я дам тебе еще один шанс доказать, что ты можешь действовать как уважительный и ответственный командир, но если увижу какие-либо признаки или услышу дальнейшие слухи о том, что ты или твой волк проявляете собственническое поведение по отношению к рядовой Мейерс, то переведу ее на другое отделение. Понятно, майор?

– Да, сэр. – Я встал и отдал ему честь дрожащей рукой.

Он отпустил меня, и я направился в холл.

Оказавшись снаружи, увидел освещенные солнечными лучами окрестные поля. Мои плечи поникли. Больше всего на свете мне хотелось пойти в квартиру Эйвери, разбудить ее утренним поцелуем, возможно, принести ей завтрак в постель.

Но это мечта о жизни, которой у меня не будет.

У меня только обязанности. Я должен сдержать обещание. А у Эйвери вся жизнь впереди. Через несколько коротких месяцев она отправится в Женеву.

А я останусь здесь.

Боль снова возникла в моей груди, и внутри меня волк издал долгий, одинокий вой.

Я снова подумал о прошлой ночи. О том, как Эйвери смотрела на меня. О том, что она чувствовала в моих объятиях. Я знал, что у нее ко мне сильные чувства.

Но достаточно ли сильные, чтобы отказаться от своей карьеры?

Потому что это единственный способ, которым мы могли быть вместе в ближайшем будущем.

Мысль была такой заманчивой. Я мог бы попросить ее об этом.

Что если прямо сейчас пойти к ней и рассказать, что произошло. Быть на сто процентов честным и объяснить ей ситуацию, в которой оказался – мне нельзя встречаться с ней сейчас из-за протокола СВС. Мне нужно сохранить свою работу, чтобы выполнить обещание, но через три месяца, когда ее обучение закончится, я смогу быть с ней.

Меня затошнило.

Но в какое положение это ее поставит? Какое давление это оказало бы на нее?

Я бы попросил ее отказаться от работы своей мечты. Она не могла оставаться здесь со мной и продолжать работать в Женеве.

Черт возьми, ей даже не нужно оставаться в программе тренировок, ведь она здесь только из-за желания присоединиться к Институту Послов Сверхъестественного.

Черт возьми, Уайетт. Почему бы тебе просто не растоптать ее мечты?

Я зарычал, а потом мне пришла в голову другая мысль. Что, если у нас будут отношения на расстоянии?

Я нахмурился. Два года? Я знал, что буду ждать так долго. Я бы ждал ее всю жизнь, если понадобится, но сможет ли она?

Но как только мое сердце наполнилось собственническим чувством при мысли о том, чтобы оставить ее здесь и сделать своей, на меня обрушилась реальность. Я не мог просить ее об этом.

Какие это отношения, в которых вы вообще не могли быть вместе? Из-за протокола СВС любая романтика запрещена в течение следующих трех месяцев. Я уже облажался прошлой ночью. Еще одна ошибка, и меня уволят. Итак, нам придется просто с тоской смотреть друг на друга следующие три месяца и вообще не разговаривать?