Текст книги "Империя крови"

Автор книги: Крис Уэйнрайт (Уэнрайт)

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 16 страниц)

* * *

Шхуна, подгоняемая легким ветерком, весело скользила по ровной глади моря. Конан вытащил на мостик кресло из капитанской каюты и, удобно устроившись на нем, покрикивал на метавшихся по палубе пленных туранских офицеров:

– Косой парус! На задней чуть приспусти! Так, хорошо! Можете немного передохнуть.

Давас, ухмыляясь, стоял за штурвалом. Они шли недалеко от берега. После восхода солнца киммериец не выходил в открытое море и старался вести шхуну под прикрытием бухточек и небольших островков. Кто его знает, вдруг их заметят туранские корабли, которые вот-вот должны были подойти к этим местам?

– Эй, капитан!

Моряк быстро вскочил на ноги и, подобострастно вытянувшись, ожидал приказаний.

– Возьми штурвал! А ты, – киммериец кивнул второму офицеру, – полезай наверх и внимательно смотри за морем. Помни, твоя жизнь в твоих собственных руках. Если пропустишь ваши корабли, будешь первым, кто отправится кормить рыб. Давас, – повернулся он к приятелю, – присмотри за ними, а я спущусь в трюм, взгляну, что за товар они везли. – Варвар посмотрел на берег и добавил: – Скоро уже прибудем, так что неплохо бы знать, с чем.

Конан довольно долго осматривал тюки с оружием и амуницией, после чего, поднявшись наверх, сообщил Давасу:

– Ты был прав, там всего навалом. Хватит не то что на сотню амазонок, а и нам еще останется. Будет чем порадовать мою подругу Паину.

Однако в расчеты варвара вкралась ошибка. Через некоторое время ветер ослабел, потом совсем затих, и шхуна в полном штиле застыла посреди глубоко врезавшейся в берег бухты, ни на локоть не продвигаясь вперед.

– Нергал мне в печень! – выругался киммериец, когда все надежды на то, что к вечеру они доберутся до лагеря, испарились как дым. – Что делать?

Можно, конечно, было добраться до берега вплавь, а там попробовать пешком дойти до стоянки, но что бы это дало? Весел на посудине все равно не было, а чтобы перевезти такое огромное количество оружия и доспехов на единственной лодчонке, подвешенной на корме корабля, нужно было несколько дней: берег, хотя и был отлично виден, все же находился не в трех локтях.

– Не расстраивайся, – успокоил Конана торговец. – Сам знаешь, полное спокойствие у самого берега долго не продержится, к вечеру обязательно поднимется ветерок, тогда и поплывем. Ну не к вечеру, так к утру доберемся.

– Ты прав, – махнул рукой варвар. – Эй, соколы! – крикнул он туранцам. – Тащите вино, вы неплохо потрудились и имеете право на отдых. Считайте, что я вами доволен.

* * *

Тайрад долго совещался с товарищами, как поступить: подождать ли возвращения варвара или идти вместе с амазонками. Собственно говоря, исход совета можно было предсказать заранее, так как за те несколько дней, что гирканцы натаскивали девушек в стрельбе из лука, у них появилось, по крайней мере, по одной, а то и по несколько подружек среди учениц, и теперь они не хотели разлучаться друг с другом.

Как Тайрад ни отстаивал свое мнение, что надо еще хотя бы день повременить, решение было почти единодушным – идти с отрядом Паины.

Утром, едва первые лучи солнца высветили полоску неба над горной грядой, отделявшей с востока степи от северных лесов, оба лагеря были на ногах, и через некоторое время шатры и палатки были свернуты и погружены на вьючных лошадей, а длинная цепь всадников извилистой змейкой потянулась к заросшему лесом перевалу. Тайрад, который ехал в хвосте колонны, несколько раз оборачивался назад в надежде, что вот-вот на поляну вылетит варвар на покрытом пеной от бешеной скачки коне, но все было тщетно. Видимо, ему уже никогда не придется встретиться со своим спасителем. Отряд въехал в лес, и море скрылось из виду. Однако перелесок быстро закончился, уступив место обширному зеленому лугу на седловине хребта. Тайрад, услышав громкие крики впереди, поднял голову и увидел, что несколько всадников столпились на самом гребне и, глядя назад, размахивают руками и что-то кричат ему. Пришпорив коня, он подскакал к ним поближе.

– Корабль! – указывая на море, которое вновь показалось за вершинами деревьев, крикнул ему Шахраб.

И, правда, из-за скалы, ограничивавшей линию залива, медленно, словно нехотя, выплывала двухмачтовая шхуна. Но корабль находился так далеко, что рассмотреть, чей он и кто на борту, было невозможно.

– Может быть, киммериец? – предположил Тайрад.

– Вполне вероятно, – согласился один из гирканцев, который сопровождал варвара. – Около причала стояли два корабля.

– Так, – обрадовался юноша. – Ты скачи в голову колонны, скажи Панне, чтобы она остановила отряд, а вы, – он кивнул двоим гирканцам, – вернитесь назад и осторожно осмотритесь, кто это приплыл сюда. В случае опасности дайте нам знать.

Один из посланных вскоре вернулся, доложив, что корабль встал на якорь, и трое человек на лодке плывут к берегу.

– Что за люди?

– Не знаю. Галаз остался там, чтобы разобраться.

В это время подскакала Паина, которой сообщили о том, что происходит на берегу. На ее суровом лице было написано недовольство:

– Зря остановились. Это, скорее всего, пираты…

Амазонка не успела еще договорить, как послышался стук копыт скачущего во весь опор коня, и вылетевший на поляну Галаз радостно завопил:

– Это Конан! Он сказал, чтобы все возвращались! На корабле полно оружия!

– Он сказал, – проворчала Паина, но повернулась к сопровождавшей ее амазонке: – Дай команду всем вернуться на берег.

* * *

Весь день с корабля на берег перевозили оружие и доспехи, распределяли их между людьми, подгоняли амуницию. Лишь к вечеру донельзя утомленные, но довольные, Конан и его товарищи, наконец, смогли позволить себе присесть у костра с кружкой доброго туранского вина, коего тоже оказалось немало в трюмах шхуны.

– Не знаю уж, что с вами делать, – прихлебывая из кружки, обратился варвар к своим пленникам, туранским офицерам. – Отпускать никакого смысла нет, да и за то, что приключилось, вас по головке не погладят…

– Скорее погладят топором по шее, – вставил словечко Давас.

– Точно, – засмеялся киммериец и продолжал – Зарезать вас было бы надежнее всего, но… – Он посмотрел на помертвевших от ужаса туранцев. – Но вроде бы ребята вы неплохие, распустились вот только на своей посудине… Что присоветуешь? – повернулся он к Тайраду.

– Подари их Паине, – предложил тот. – Я не очень-то доверяю туранским офицерам, поэтому взять в свой отряд не могу, а амазонки используют их на племя, – засмеялся он.

– К-как… Как это на племя? – заикаясь, переспросил туранец.

– Не бойся, не съедят же они тебя, – захохотал варвар, которому донельзя понравилось предложение Тайрада. – Может быть, вам даже понравится…

Глава девятая

На следующее утро, затопив шхуну в водах залива, отряд выступил в путь. Амазонки и гирканцы в новеньких доспехах и туранских шлемах с плюмажами выглядели и живописно, и устрашающе.

– Что я тебе говорил? – кивнул киммериец Паине. – Вот это армия, не то, что толпа твоих голых девок, хотя, надо признать, они прекрасно выглядят без одежды! Теперь можно и твоей правительнице помочь. Вперед!

Перевалив через горный хребет, цепочка всадников растянулась по степи, раскинувшейся на обширном плато. Впереди виднелись вершины гор, намного более высоких, чем у моря, некоторые пики были покрыты снежными шапками.

– За теми горами ваша страна. – Варвар подскакал к предводительнице амазонок, которая ехала в середине колонны.

– Да, – коротко бросила Паина, видимо не желая вступать в беседу.

– Мне нужно поговорить с тобой, – не сдавался киммериец.

– Вижу, – кивнула женщина.

Она взглянула на свое окружение, и те без слов поняли приказ и поскакали вперед, оставив предводительницу наедине с варваром.

– Что ты хочешь узнать?

– Мы не успели с тобой поговорить о том, что происходит в вашей стране… – начал киммериец, но Паина не дала ему даже закончить фразу:

– Я же тебе сказала: правительница Акила вновь ослушалась заветов предков и стала жить с Этельвульфом…

– Этельвульфом? – в свою очередь перебил ее варвар. – Акила рассказывала мне, что так звали отца ее сына.

– У тебя неплохая память, – усмехнулась Паина.

– Интересно… Выходит, я для нее оказался недостаточно хорош, а этот асир…

– У вас, кобелей, только одно на уме. – В голосе собеседницы послышались нескрываемые нотки презрения. – Из-за ее блудливости все наше государство может погибнуть, и потом такие, как эти, – она кивнула, не оборачиваясь, куда-то назад, и Конан понял, что она имеет в виду скачущих сзади гирканцев, – завоюют наши земли и города и будут брать наших женщин в жены или наложницы… Насмотрелась я на такие порядки и в Лонхе, и в Заморе.

– Что же тут плохого? – вновь не удержался киммериец. – Это и есть нормальная жизнь для женщины и мужчины, клянусь стройными бедрами луноликой Иштар!

– Нам до твоей Иштар… – начала Паина, но, сплюнув, благоразумно предпочла не продолжать.

Варвару вскользь брошенное название городка Лонх напомнило, как он впервые встретил правительницу Акилу и ее верных подруг, среди которых была и Паина. Некогда великий и процветающий, находившийся на перекрестке многих караванных путей, Лонх к тому времени, когда его посетил Конан, лежал в руинах. Окрестные пастухи пасли коров и овец там, где когда-то цвели пышные сады богатых торговцев.

Стены города от времени и оттого, что за ними никто давным-давно не присматривал, осыпались, местами в них зияли огромные проломы. Тяжелые ворота сгнили, и каждый, кто хотел войти внутрь, мог это сделать совершенно беспрепятственно. Сброд, который составлял тогда большую часть жителей этого бритунского селения, наверное, собрался со всей Великой Хайбории. Там были купцы и дезертиры из армий соседних земель, жители гор и пустынь, немедийцы и аквилонцы, заморанские шлюхи и профессиональные убийцы… Казалось, их специально принесла сюда неведомая сила, чтобы создать здесь ярмарку человеческих пороков и разнообразных мерзостей.

Вот в этом некогда богатом городе, вновь обретающем жизнь, киммериец и увидел Акилу, правительницу амазонок, племени, которое он тогда, как совсем недавно Тайрад, считал порождением глупых баек бродячих факиров. Но эта женщина-легенда во плоти – и какой! – поразила тогда Конана до глубины души. Варвар впервые в жизни встретил женщину, которая, пожалуй, не уступала ему в искусстве владения мечом, а уж потягаться с киммерийцем в фехтовании могли лишь несколько человек во всем подлунном мире. Как она расправилась с поддонком Арпадом, заносчивым ублюдком, который осмелился оскорбить ее! Конан прикрыл глаза и словно наяву увидел: открыв рот в беззвучном крике, на землю падает бандит, который судорожно хватается за живот, а серые внутренности скользят между его пальцами; рядом, гордо расправив плечи, стоит сильная и прекрасная в своей мощи женщина, с презрением наблюдая за агонией недавнего обидчика. Тогда киммериец почувствовал, что хочет эту женщину больше всего в жизни, и воспоминание об этом даже сейчас пронзило его.

Акилу сопровождали три женщины: Экуна, Ломби и Паина, и еще карлик Джеба. Он погиб вместе с первыми двумя во время трудного путешествия в далекий и загадочный город Опаловых Ворот Джанагар, затерянный где-то между Хорайей, Замбулой и Кутхемесом среди самой дикой и безводной пустыни, какую варвару только приходилось видеть. А Паине удалось выжить, впрочем, как и самому Конану, и правительнице Акиле, несмотря на то, что их подстерегало множество смертельных опасностей.

«А жива ли Акила? – поймал себя на мысли варвар и оглянулся на Паину, которая с отрешенным видом молча ехала рядом.

– Значит, с Этельвульфом… – задумчиво повторил варвар, отогнав усилием воли нахлынувшие воспоминания. – Ладно, боги им судьи… – Он повернулся к Паине: – Так кто же выступил против Акилы на сей раз? И почему народ не поддержал правительницу?

– Народ! – фыркнула амазонка. – Когда кто-нибудь нарушает обычаи и уклад жизни, простые люди обычно следуют за жрицами, а не за отступницами, даже если это и сама правительница. Надо голову на плечах иметь, не первый же раз!

– Как решился асир вновь появиться в ваших краях? – вернулся варвар к сильно занимавшей его теме: узнав, что Акила предпочла ему Этельвульфа, он испытывал нечто весьма похожее на ревность.

– Откуда мне знать? – пожала плечами Паина. – Она встречалась с ним тайно, даже от меня. – В голосе амазонки явно послышалась обида. – Но Энида пронюхала каким-то образом, и вот видишь, теперь неясно, удастся ли Акиле вообще уцелеть, не говоря уж об ее троне.

– Энида? Кажется, я помню эту девицу. Она была неплохим воином… Но ведь тогда она выступала на стороне Акилы против Бризейс. Теперь, видно, ей самой захотелось попробовать вкус власти. Но главное не это. Смотри, Паина, – усмехнулся киммериец. – Помнишь те времена, когда ты и ваша правительница боролись против ее сестрицы Бризейс? Чего вам тогда не хватало в первую очередь?

– Не понимаю… – вопросительно посмотрела на него амазонка. – Каждый раз вам не хватает оружия, – торжественно поднял вверх палец Конан, – и его приходится везти из дальних мест. Теряется много времени, и я не поручусь, что на этот раз мы успеем…

– Все в руках богов, – мрачно отозвалась Паина.

– Это верно, – не стал спорить варвар. – Хотя ты только что и обругала прекрасную Иштар. Но на богов надейся, а сам не зевай. Ваши обычаи не позволяют иметь собственное оружие. Что вы можете сделать сами? Копье и лук? А кузнецов у вас нет и быть не может. Женщина-кузнец! – захохотал Конан. – Я даже представить себе этого не могу. Женщина-оружейник! Вы даже стременами не пользуетесь, и уздечки у вас веревочные!

– Ну и что? – с вызовом спросила амазонка.

– А то, – продолжал гнуть свою линию киммериец, – что хотя вы храбрые и сильные девушки, все равно вас когда-нибудь завоюет хорошо вооруженный князек или, что еще хуже, Туранская Империя. Видишь, как они расползаются по побережью? Уже под самым вашим носом начинают строить большой город. Сейчас самое время напасть на них и сбросить в море, чтобы неповадно было в этих местах обосновываться. А чем вы можете биться против них? Пращами?

– Туранцам никогда не победить нас! – вспыхнула Паина. – Слабаки! Что они, что эти… – Она вновь мотнула головой назад, указывая на гирканцев. – Без лошадей они как дети, а мы…

– Э, нет, – протянул Конан, – не скажи. Я много где побывал и немало видел. Когда из крепости, которая скоро вырастет там, на берегу, выползет вот такая колонна, – он протянул руку вперед, указывая на отряд в новенькой туранской амуниции, – все в кирасах, со щитами и саблями, да, может, и не такая, – поправился он, – а раз в десять побольше… Что вы будете делать?

– Мы будем сражаться, пока всех не перебьем! – гордо ответила воительница.

– Ха! – засмеялся киммериец. – Клянусь Кромом, тебе понадобится отряд раз в пять больше, чем у них. Вы сумеете набрать двадцать тысяч хороших воинов? Вот сейчас мы с отрядом в две сотни вполне можем разнести в клочья тысячу ваших амазонок и только потому, что все наши воины носят металлические щиты, защищены латами и шлемами… – Он вздохнул и с укором посмотрел на Паину, удивляясь, как она не понимает очевидного.

Некоторое время они ехали молча. Амазонка, чувствуя, что варвар прав, не хотела из гордости признавать поражение в этом споре. Наконец после долгого раздумья она спросила:

– Наверное, ты в чем-то прав, но я не понимаю, к чему ты клонишь?

– Ты только не хватайся сразу за кинжал, – предупредил ее Конан. – Нам сейчас ссоры ни к чему. – Он на мгновение задумался, но потом твердо продолжил: – Правительница Акила, может быть, сама того не подозревая, поступает единственно правильно.

– Ничего себе! – Впервые за долгое время киммериец услышал некое подобие смеха. – Правильно поступает! Второй раз остается без трона!

– Но все же, – осторожно заметил Конан, – если бы вы жили нормальной жизнью…

– Что ты имеешь в виду? – нахмурилась амазонка. – Жить как другие народы, вместе с мужчинами?

– Что-то вроде этого, – осторожно ответил варвар.

– Нечего и думать! – отрезала Паина. – Вот ты к чему затеял весь этот разговор! Пока я жива, в нашей стране такого безобразия не будет! – Она хлестнула плетью коня и ускакала вперед, оставив киммерийца в одиночестве.

Часть третья

ПАЛАЧИ И ГЛАДИАТОРЫ

Глава первая

На третий день отряд пересек степное плато, и оставалось лишь преодолеть горный перевал, чтобы достичь равнины, на которой начинались земли амазонок. Конан, имевший богатый опыт военных походов, послал вперед несколько групп всадников, чтобы они разведали обстановку у прохода через хребет, а остальным дал команду спешиться и остановиться на привал. Как обычно, амазонки встали своим лагерем, а гирканцы – несколько в стороне, ближе к перевалу.

– Теперь первыми пойдут мои воины. – Киммериец говорил тоном, не терпящим возражений, и Паина молча слушала его, признавая превосходство варвара в военном деле. – Если на перевале все тихо, мы спустимся на равнину и тогда дадим знак, чтобы твой отряд присоединился к нам. Зажжем костры, вы увидите. Дальше, – продолжал Конан, – если не встретим в этих местах противника, ты наладишь связь со своими сторонницами, а там посмотрим.

– Странно… – Амазонка озабоченно потерла переносицу. – Мы договаривались, что здесь нас будут ждать посланные от Акилы, но никого нет…

Крики, раздавшиеся на краю лагеря гирканцев, заставили собеседников повернуть головы. К ним скакали во весь опор несколько всадников. Варвар разглядел, что в некоторых седлах было по двое седоков.

– Вот и твои посланницы, – усмехнулся он, – с доставкой к стоянке.

Действительно, гирканцы привезли с собой нескольких амазонок – как выяснилось из дальнейшей беседы, – все, что осталось от разбитой армии правительницы Акилы.

– Не успели! – Паина яростно воткнула копье в землю чуть ли не до середины. – Говорила я, не надо было тебя ждать!

– Положение не из приятных… – Конан одним движением выдернул копье и вручил его амазонке, – но зачем же портить оружие? Чем ты собиралась воевать? Голыми руками голых девиц? – Варвар не удержался от смеха, но тут же посерьезнел. – Расскажи все подробно, – обратился он к одной из девушек.

Из слов амазонки следовало, что Акила со своими сторонницами отошла на север страны и там успешно отбивала атаки превосходивших по численности отрядов мятежниц. Однако, когда подошли основные силы Эниды, войска Акилы были наголову разбиты. Плененную правительницу вместе с ее приближенными увезли в древний храм, расположенный на берегу озера Ульмен, а ее уцелевшие сторонницы скрылись в лесах.

– Ульменский храм! – с горечью воскликнула Паина. – Нам его никогда не взять с тем войском, что у нас есть. Там такие стены!

– Много войска было у Акилы? – спросил киммериец.

– Несколько тысяч, – ответила девушка. – Но сколько осталось, я не знаю. Может быть, несколько сотен…

– Да, дела… – поскреб затылок Конан. – Как я понимаю, первым делом надо вызволить Акилу из плена, собрать рассеянные по лесам остатки ее отрядов и только тогда, клянусь Кромом, можно попытаться выступить против Эниды.

– Но как ты собираешься вызволить правительницу? – упавшим голосом спросила Паина.

– Надо подумать, – спокойно ответил варвар. – Во всяком случае, нужно пересечь горы, скрытно подойти к храму, а уже потом разработать подходящий план. Что происходит в стране? – вновь обратился он к амазонке.

– Мы не были в городах после поражения, но говорят, что там все спокойно. Эниду признали новой правительницей, скоро произойдет коронация, и еще ходят слухи… – Девушка всхлипнула.

– Какие слухи? – побелев, спросила Паина.

– Что Энида хочет не просто казнить Акилу, а принести ее в жертву перед всем народом во время своей коронации.

– Да это же прекрасно! – воскликнул Конан и, увидев обращенные к нему недоуменные лица собеседниц, разъяснил: – Значит, Акила жива, и у нас еще есть время. Надо только действовать тихо, без лишнего шума. Карта у вас есть?

Паина отдала распоряжение, и вскоре перед киммерийцем развернули пергамент, который показался ему знакомым.

– Нергал мне в печень! Да это же та самая карта, которой я пользовался несколько лет назад! У вас что, одна карта на всю страну? Я не ошибся, Паина?

Та молча кивнула.

– Ну ладно, не будем об этом, – усмехнулся варвар, довольный тем, что получил в очередной раз возможность напомнить амазонкам о преимуществах нормальной, с его точки зрения, жизни. – Посмотрим, как туда лучше добраться. Нам везет, – внимательно разглядывая потертый на сгибах листок, сообщил он. – Храм находится среди густых лесов и не так уж далеко отсюда. Впрочем, – заметил киммериец, – для вас это не новость. Есть кто-нибудь, кто хорошо знает эти места?

Паина обвела взглядом своих приближенных, и вперед выступила высокая светловолосая женщина.

– Меня зовут Майке. Я родилась в Ульменском храме.

– Молодец, – похвалил ее Конан, как будто в этом была ее заслуга, – ты скрытно проведешь по лесам наш отряд. Сумеешь?

Женщина в ответ лишь презрительно фыркнула,

– Вот и отлично, – спокойно кивнул варвар. – Тогда, – повернулся он к Паине, – спускаемся в долину, а дальше твоя красавица поведет нас.

* * *

– Вот, смотри!

Проводница раздвинула ветви кустарника, и перед взором Конана открылась гладь обширного водоема, на противоположном берегу которого, словно утес, возвышалась каменная глыба крепости. За стенами находился Ульменский храм. Озеро длинной полосой разрезало поросшие лесом холмы, и его правый берег терялся где-то далеко в изгибах скалистых берегов на востоке.

– Да-а, – только и мог вымолвить киммериец.

Храм даже отсюда, с противоположного берега, представлялся неприступной крепостью, его стены соперничали высотой с гигантскими соснами и елями, густо облепившими склоны холма.

– Как же вам удалось построить такое чудовище? – поинтересовался варвар, помнивший, что в поселениях амазонок каменные дома даже в два этажа были большой редкостью.

– Никто не знает, кто построил Ульменскую крепость и храм, – ответила Паина. – Он стоит здесь с незапамятных времен.

– Я так и думал, – усмехнулся Конан. – Строить должен мужчина, а вам, даже если бы вы имели в достатке рабов, такое возвести не под силу.

– Убедился, что мы не сможем вызволить правительницу отсюда? – не обращая внимания на его колкость, отрезала амазонка. – Придется отбивать ее у конвоя, когда Энида прикажет перевезти Акилу в столицу.

– Нет, – возразил киммериец, – никто не знает, под какой охраной ее повезут. А если их будет тысяча человек? Ты уверена, что нашим двум сотням это будет под силу? Майке, сколько народу в крепости?

Проводница, которая до прибытия отряда уже успела разведать здесь обстановку, коротко ответила:

– Около пятидесяти человек, если считать вместе со жрицами.

– Сейчас самое время вытащить ее оттуда, – начал варвар. – Конечно, хотя в крепости и не так много амазонок, наш отряд взять ее не сможет. Нужны лестницы, таран, чтобы разбить ворота, опыт, наконец… А ни у ваших женщин, ни у гирканцев его нет.

– Так что же ты предлагаешь?

– Я пойду один. Нужны только веревки и крючья, а они, я помню, были на корабле с оружием. Надо только все приготовить.

– Один? – с сомнением взглянула на него Паина.

– Вы все вряд ли можете мне помочь. Ни гирканцы, ни твои девушки не умеют лазать по стенам. Останетесь в лесу, будете ждать, когда мы вернемся с Акилой. Майке опишет мне все помещения крепости и храма, расскажет все, что о нем знает. В общем, я должен попробовать… Клянусь Кромом, другого выхода я не вижу!

Они вернулись в лагерь, который был разбит в чаще леса, и Конан весь день провел, подготавливая амуницию, а также дотошно выспрашивая у Майке все подробности, от которых зависел успех его рискованного предприятия.

Глава вторая

Ближе к вечеру, когда солнце уже скрылось за вершинами вековых деревьев, обнимавших берега озера, киммериец в сопровождении десятка амазонок направился к храму. Предосторожность оказалась не лишней: по пути через лес им встретился дозор войск Эниды. Завязалась короткая, но кровопролитная схватка, и варвар в очередной раз стал свидетелем того, с какой жестокостью могут биться эти с виду милые и привлекательные девушки.

Перед самыми стенами Конан попрощался со спутницами и вдоль берега направился к крепостной башне, которую наметил для того, чтобы пробраться внутрь убежища служительниц культа амазонок.

По словам Майке, именно в этой башне содержались узницы, которых время от времени заточали в казематы за тяжелые провинности. Киммериец, считавший, что к цели надо идти кратчайшим путем, решил подняться по стене, расправиться наверху со стражей и пробиться в подземелье.

Девушки, сопровождавшие его, растворились в наступающих сумерках, и варвар остался один перед каменной громадой. Он подождал еще немного, затаившись в ивняке. Убедившись, что у подножия стен никого нет, да и на вершине башни движения не заметно, киммериец осторожно приблизился к старым выщербленным камням, из которых неведомыми строителями был когда-то построен этот замок.

Время, поработавшее над кладкой, оказалось союзником Конана, потому что ему даже не понадобились крюки и веревки: щели между блоками и сколы на глыбах были для него, сызмальства привыкшего лазать по крутым горам, подобны лестнице. Бесшумно и стремительно, как огромная ящерица, киммериец забрался на вершину башни и осторожно приподнял голову над парапетом. К его удивлению, на площадке башни никого не было. Варвар внимательно осмотрелся. Точно – никого!

«Дела! – подумал он. – Что же это, никакой стражи на самой высокой башне крепости? Чудеса, клянусь хитроумным Белом!

Киммериец ловко перебросил тело через изъеденный временем парапет и бесшумно спрыгнул на площадку, потом легко, словно птица, пересек ее и заглянул внутрь крепостной стены. Во мраке ночи его сначала ослепили два ярких пятна горевших во дворе костров: одного у ворот, другого – за низким длинным зданием, которое занимало почти все внутреннее пространство, ограниченное стенами. Все было так, как описывала Майке: одно большое каменное двухэтажное строение с крытой галереей по всему периметру и несколько небольших деревянных построек, прилепившихся к стенам. По словам амазонки, центральное здание было связано с башнями системой галерей, сейчас уже вросших в землю и представлявших собой нечто вроде небольших возвышений.

Конан подождал, пока глаза привыкли к свету, и еще раз внимательно осмотрелся. Он разглядел несколько вооруженных амазонок, сидевших у обоих костров, выложенные камнем дорожки среди высокой травы, мощеную площадку перед воротами крепости – все это лежало перед ним как на ладони. Огонь костров, отражаясь от стен, освещал даже кромку крепостных стен, и человек, привыкший к столь тусклому освещению, мог достаточно хорошо все видеть.

«Хитрые девки! – похвалил амазонок киммериец. – И факелов для стражниц не надо».

Он еще раз бросил взгляд на стены с двумя башнями, чуть пониже той, на которой сидел, прижавшись к парапету, и его зоркие глаза различили несколько человеческих фигур на площадках башен.

«Очень странно, – еще раз удивился он, – почему же никого нет здесь, на самой высокой башне?»

Варвар, пригибаясь, чтобы его не заметили, обошел площадку по кругу и попытался взглянуть на крепостную стену. Едва он высунул голову, как услышал голоса внизу, и тут же спрятался. Конан нашел щель в парапете и приник к ней, стараясь разглядеть то, что происходило внизу, на кромке крепостной стены.

Терпеливо подождав, он заметил двух амазонок, удалявшихся от его башни по вершине стены. В отблеске огня, зажженного внизу, иногда мелькали наконечники их копий или алебард – чего именно, киммериец разглядеть не смог.

«Они настолько уверены в неприступности этих стен, – подумал варвар, – что даже не надевают ни шлемов, ни доспехов. Что ж, это мне только на руку!»

Он подполз к противоположному краю башни и увидел, что и с этой стороны по стене прохаживаются две стражницы. Они направлялись как раз в его сторону, а поскольку от уровня площадки на стене до киммерийца было не более десяти локтей, он хорошо рассмотрел не только вооружение амазонок, но и их лица, когда они поворачивались, чтобы возвратиться к башне, расположенной над воротами.

Проследив за ними взглядом, Конан увидел, как они подошли к башне, вошли внутрь нее и снова появились на площадке. Затаив дыхание, варвар ждал, что же будет дальше, и вскоре заметил, как они опять спустились на стену и двинулись в его сторону.

«Они ходят по стене от башни до башни, но почему не поднимаются сюда?» Варвар, пригнувшись, перебежал площадку и увидел тех амазонок, которых заметил первыми: тихо переговариваясь, они шли к нему.

«Кром! – Конан стиснул рукоятку меча. – Почему никто не идет сюда ни со стены, ни изнутри? Ну ладно, я, пожалуй, сейчас сам спущусь к ним!»

Киммериец исследовал площадку башни, но не обнаружил никакого хода вниз, а лишь беспорядочное нагромождение шершавого камня. Наконец ему стало понятно, почему сюда не заглядывал дозор: из башни не было выхода внутрь. Скорее всего, когда-то ход существовал, но, видимо, со временем он обрушился, и амазонки считали, что эта башня неприступна со всех сторон.

«Беспечные девчонки! – обругал их варвар, который знал толк и в обороне крепостей, и в нападении на них. – Как так можно? Наверное, здесь давно не было ни войн, ни осад, вот они и не понимают, что такое возвышающаяся над крепостными стенами глыба камней. Впрочем, – хмыкнул он про себя, – спасибо Белу, что надоумил меня залезть именно сюда. На другой башне мне пришлось бы потруднее!»

Порадовавшись своему везению, киммериец принялся обдумывать, что делать дальше. Спуститься на стену и свернуть шеи караульным, а потом идти вниз по башенной лестнице внутрь? Или спуститься на веревке по внутренней стене во двор и попробовать поискать удачи там? И то, и другое представлялось Конану слишком рискованным, и он на мгновение задумался, чтобы как можно тщательнее взвесить оба варианта. Как обычно бывает в таких случаях, жизнь сама подсказала решение. Скрип дерева где-то совсем рядом заставил варвара сжаться в комок и приготовиться к прыжку. Он прислушался: сомнений не было, кто-то поднимался наверх по приставной лестнице.

«Болван! – обругал себя киммериец. – Конечно же, я не разглядел лестницу из-за толстой кладки парапета. Они поднимаются сюда, чтобы осмотреть площадку!»

Варвар стремительно метнулся на звук и, пригнувшись, застыл у кромки ограждения башни. Ступени скрипели все громче, и наконец, ему чуть ли не на голову опустилась рука. Женщина, перебравшись через парапет, оглядела площадку и, обернувшись, крикнула вниз:

– Здесь все тихо…

В это мгновение ее взгляд наткнулся на варвара, и в тусклом свете он увидел, как рот амазонки открывается – через миг раздастся громкий крик тревоги.