Текст книги "Империя крови"

Автор книги: Крис Уэйнрайт (Уэнрайт)

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 16 страниц)

– А мое имя Конан, я родом из Киммерии.

– Из Киммерии? – наморщил лоб Тайрад. – Где это?

– Далеко отсюда. – Варвар махнул рукой куда-то на север. – Похоже, ты первый раз слышишь название этой страны. Правда, я и сам давненько не бывал на родине. А вот о клане Черепахи слышать приходилось, – добавил он и, глядя на удивленное лицо гирканца, спросил: – Ты, случаем, не помнишь Ки-Де?

– Ки-Де? – переспросил Тайрад. – Я был мальчиком, когда он покинул орду. Это было давно. Его младший брат – мой хороший друг.

– За что тебя приговорили к смерти? – переменил тему киммериец.

– Если говорить коротко, – опустил голову юноша, – то мы выступили против нашего кагана.

– Дело обычное, – хмыкнул Конан, который за свою жизнь участвовал в стольких дворцовых переворотах и восстаниях, что перьев в хвосте павлина не хватило бы, чтоб сосчитать их. – Добычу не поделили?

– И это тоже, – согласился Тайрад. – Этот козел жаден до невероятности, и после наших набегов и сбора дани почти все достается ему и его сотникам, а мы, получается, рискуем своей шкурой за просто так. И все женщины у них, а мы, как последние бедняки, не можем иметь ни жен, ни наложниц.

– Действительно, козел, – кивнул варвар. – А уж с женщинами – это вообще против ваших обычаев. Бедняги, – пожалел он Тайрада и его товарищей. – Если так будет продолжаться, ваш клан просто вымрет. Плюнули бы на него, Нергал ему в кишки, – посоветовал киммериец. – На коней – и куда-нибудь в Туран или Вендию. Мир большой, – оглядывая крепкую и гибкую фигуру гирканца, добавил Конан. – Я вижу, ты парень сильный, а такие везде могут найти свое счастье.

– Ты прав, – ответил Тайрад. – Мы с моими друзьями так и поступили, но я забыл впопыхах захватить одну вещь. Пришлось вернуться в орду, но тайно сделать это не удалось, и за мной бросились в погоню.

Каган никого не отпускает из орды, а как они поступают с беглецами, ты видел сам. Мне еще повезло. Могли ведь привязать к четырем лошадям и разорвать на куски.

– Да уж, повезло, – усмехнулся варвар. – Я ведь совершенно случайно проезжал здесь, а иначе ты, может, и пожалел бы, что тебя не разорвали на куски. – Он помолчал немного. – Что теперь собираешься делать?

– Ты спас мне жизнь, – еще раз с благодарностью склонил голову гирканец. – Теперь она принадлежит тебе.

– Ну, не путай меня с вашими каганами, – поморщился Конан. – Разве я похож на работорговца или какого-нибудь царька, которому нужны невольники?

– Прости меня, – развел руками Тайрад. – Я совсем не хотел тебя обидеть. Если ты не возражаешь, я отправлюсь на поиски своих друзей. Они, наверное, все еще ждут меня.

– Конечно, – ответил киммериец. – Я не держу тебя. Но… – Он задумался на мгновение, после чего продолжил: – Насколько я знаю гирканцев, ты и двух лиг не пройдешь пешком. Вы ведь выросли на спине коня и без него только спите да справляете нужду. Верно? – хохотнул он.

– Верно, – уныло кивнул гирканец.

Пока они говорили, варвар быстро и ловко развел костер, разложил снедь, вытащенную из седельных сумок, не забыв и про бурдючок с вином.

– Давай подкрепимся, – предложил он, наливая себе и Тайраду по кружке вина. – Как меня учил один хороший человек, не помню уж кто это и был, – киммериец одним глотком осушил вместительную кружку, – все дела надо по возможности делать на сытый желудок.

Гирканца упрашивать не пришлось, и некоторое время они в сосредоточенном молчании поглощали еду. Конан незаметно приглядывался к юноше, и чем дальше, тем больше тот ему нравился.

«Неглупый и смелый вроде бы, – думал варвар. – Только что-то он не похож на обычного гирканца».

И в самом деле, и лицом, и телосложением Тайрад отличался от всех гирканцев, с которыми Конану до сих пор приходилось встречаться. Юноша был выше ростом, раскосость его глаз была не такой ярко выраженной, как у остальных степняков, а кожа имела цвет не обожженной глины, а более светлый, желтоватого оттенка.

– Мои предки пришли в эти места откуда-то с востока, – словно отвечая на безмолвный вопрос варвара, объяснил Тайрад. – Они смешались с гирканцами, взяв в жены местных женщин, но и сейчас мы не совсем похожи на остальных. Мы немного другие. Даже читать умеем! – с наивной гордостью добавил он.

«Действительно, – подумал киммериец, – есть чем гордиться. Для большинства гирканцев грамота – темный лес. Как в который раз не вспомнить добрым словом чародея Арруба!»

– Понятно, – кивнул Конан, наливая еще по кружке. – То-то я подумал, ты не совсем похож на гирканца.

– В орде Черепахи мы, потомки ниппонов, так звали наших предков, считаемся лучшими воинами!

– Не сомневаюсь, – отозвался варвар. – И понятно, почему каган не хочет отпускать вас из орды. – На несколько мгновений он задумался. – Послушай, у меня есть к тебе хорошее предложение. – Киммериец и сам не сразу понял, откуда у него появилась эта мысль. – На севере отсюда лежит страна, населенная одними женщинами. Знаешь о такой?

– Слышал что-то, – ответил Тайрад. – Это старая легенда…

– Вовсе не легенда! – перебил его Конан. – Я был в той стране несколько лет назад. Можно сказать, помог их правительнице вернуть ее трон, – гордо добавил он. – Но понимаешь, в чем дело? – спросил он. – Там одни женщины, а мужчин нет. Дикость! Хуже, чем варварство, хоть эти бабы и почитают свои порядки лучшими в мире.

– Ну и что с того? – не понял гирканец.

– А то, что я направляюсь как раз в те края и подумал: с помощью твоих ребят можно осуществить одну мою старую задумку.

– Какую?

– Не могу, понимаешь, спокойно смотреть, как живут эти бабы – в Хайбории их называют амазонками. Дуры, да и только. Они изредка проводят ночь с мужчиной, чтобы родить ребенка. И хорошо, если появляется девочка.

– А если мальчик? – полюбопытствовал Тайрад.

– Если повезет, как тебе сейчас, ребенок останется жив, а если нет…

– Ничего себе, – покачал головой гирканец.

– Ты еще не понимаешь, – продолжал киммериец, вдохновляясь с каждым словом открывающимися возможностями. – Ты только представь себе – тысячи женщин! Ты и каждый твой товарищ сможете иметь жен, сколько душа пожелает, – поднял руки варвар, – или сколько осилите, – добавил он, усмехнувшись.

– Они что, совсем беспомощные? – спросил Тайрад.

– Наоборот. Великолепные воины, – сказал Конан. – Конечно, нам, мужчинам, неровня, но почти все умелые и ловкие. Высокие, крепкие и невероятно сильные. – При этих словах ему вспомнилась Акила. – С ними главное, как мне кажется, начать, а потом все покатится, как лавина с гор. Сами будут проситься. Ясно, что я имею в виду?

– Хм-м… Интересно! – задумался гирканец, и варвар заметил, что в его глазах блеснуло лукавство. – Значит, говоришь, у тебя есть план?

– Угу, – подтвердил Конан. – Каждый год около сотни девчонок четырнадцати-пятнадцати лет отправляют на Северные Холмы. Совсем одних. Через год оставшихся в живых амазонки забирают обратно. Вот я и думаю, что с них можно бы и начать, а там…

– Я согласен! – радостно улыбаясь, Тайрад смотрел на варвара, ожидая распоряжений.

– Только не думай, что с ними можно будет поступить как с невольницами или с пленницами, которых вы добываете во время набегов. – Варвар бросил на него искоса взгляд и, заметив, что в глазах собеседника мелькнуло понимание, продолжил: – Нам предстоит завоевать целый народ, и даже не столько завоевать, сколько показать им, какая жизнь лучше. Тут вряд ли можно действовать оружием, тем более что нас совсем мало…

– Придется сначала расположить их к себе. Так? – нетерпеливо спросил гирканец.

– Ну, – хмыкнул Конан, и в его усмешке было заметно удовлетворение оттого, что юноша с полуслова сообразил, о чем идет речь. – Их надо постепенно, одну за одной, приучать к тому, что близость с мужчиной не постыдное и неприятное занятие или только средство для продолжения рода. Раз или два раза в жизни, как у них принято. Вот глупые, – покрутил головой киммериец и, снова усмехнувшись, продолжил: – Нет, они должны понять, как это приятно…

– Да, – мечтательно протянул Тайрад.

Потом он посмотрел на варвара, явно не решаясь задать вопрос.

– В чем дело? – прочитав в его глазах недоумение, насторожился Конан. – Говори, что тебя беспокоит.

– Да вот… – медлил в нерешительности гирканец.

– Боишься меня обидеть? – хохотнул варвар. – Не волнуйся, потерплю. Валяй, – подбодрил он юношу.

– Зачем тебе все это?

– Вот ты о чем! – рассмеялся киммериец.

Он опрокинул в себя очередную кружку вина и, утерев рукавом рот, медленно проговорил:

– Да, в общем, просто так. Я, понимаешь ли, опоздал на корабль в одном вонючем портовом городишке недалеко отсюда. У меня появилась пара лун свободного времени, пока буду добираться до западного побережья. Вот я и подумал, что не будет большого вреда, если по пути навещу старых подруг. Я кое с кем из них знаком, и довольно близко, – хмыкнул он. – А тут встретил тебя, и мне пришло в голову, что неплохо бы с твоей помощью наставить их на путь истинный… Я же говорю – они мои старые знакомые, душа болит, как они могут жить в подобной дикости.

– Но если богам угодно, чтобы так было устроено, – осторожно начал Тайрад, – разве можем мы, смертные, переделывать…

– Откуда ты знаешь, что богам угодно? – перебил его варвар. – Пока не начнешь действовать, ни за что не узнаешь, чего именно хотят боги. А дальше будет видно…

– Наверное, ты прав, – задумчиво протянул юноша. – Что ж, давай попробуем. Что мы теряем? Ничего. А приобрести, похоже, можно немало!

– Тогда поступим так, – решительно начал киммериец. – Я дам тебе одного коня, и ты поедешь искать своих товарищей. На севере, в трех днях пути, устье большой реки. Бывал там?

– Приходилось, – кивнул Тайрад.

– Если переправиться через нее, на том берегу сразу начинаются Северные Холмы. Я думаю, там и встретимся. – Конан задумался на мгновение. – Дней так через шесть-семь. Идет?

– Идет! – радостно взмахнул рукой гирканец, но тут же сморщился от боли.

– Опять прыгаешь, – добродушно попенял ему варвар и заговорщицки подмигнул юноше. – Лучше береги силы. Довольно скоро они тебе очень пригодятся!

Глава пятая

Конан одолел дорогу до большой реки быстрее, чем рассчитывал, и, переправившись на правый берег, устроился на опушке леса вблизи подошвы высокой серой скалы. Отсюда он мог одновременно наблюдать, что происходит на берегу реки, и не опасаться нападения с холмов, потому, что вряд ли кто, рискуя свернуть шею, вздумает карабкаться по отвесной стене монолита. На пустынном берегу не было никаких следов присутствия человека. Если люди когда-то и появлялись здесь, то давным-давно.

«Что ж, – решил варвар, – оно и лучше. Меньше людей – меньше сложностей. Подожду Тайрада с его друзьями, а пока поохочусь».

Он взял один из гирканских луков, запас стрел и отправился в лес, который покрывал склон горы, поднимавшейся к западу от его стоянки. Крутые каменистые склоны были для киммерийца привычны с детства, и он легко, словно олень, перепрыгивал с одного обломка скалы на другой, чутко прислушиваясь к звукам, доносившимся из редкого леса, и зорко высматривая добычу. К полудню Конану удалось напасть на стадо косуль, и он подстрелил одну из них. Варвар укрепил тушу на нижней ветке одного из деревьев, рассчитывая забрать ее на обратном пути, а сам продолжил путь в надежде поживиться еще чем-нибудь.

Напившись из горного ручья, он присел на камень, чтобы передохнуть, но тут шорох в кустах заставил его насторожиться.

Дзин-нь!

Киммериец едва увернулся от пущенного сильной рукой камня, и тот высек искры, врезавшись в гальку на берегу речушки. Среди стволов Конан увидел мелькнувшую на мгновение босую ногу, потом чуть дальше в лесу шевельнулась ветка, послышался легкий хруст.

«Ничего себе!» – успел подумать варвар, а его тренированное тело уже сжалось в комок, готовясь к прыжку.

Киммериец метнулся вверх по склону, не упуская из виду то заколыхавшиеся листья, то вдруг взлетевшую из кустов птицу.

«Не уйдешь, – стиснул зубы Конан, почти бесшумно продвигаясь чуть выше того пути, которым уходил нападавший. – Посмотрим, что ты за пташка!»

Пару раз он видел очертания загорелого тела, но ветви мешали, как следует разглядеть противника. Варвар приметил впереди небольшую скалу, скорее, большой обломок гранита, нависавший над лесом, и огромными прыжками устремился туда. Достигнув вершины, он осторожно подполз к краю камня и посмотрел вниз.

«Ничего себе! – повторил он. – Девчонка!»

Юная девушка в рваной набедренной повязке и остатках рубахи, которые клочьями свисали с исхудавшего тела, сжимая в руке нож, настороженно озиралась вокруг. Спутанные волосы падали на лоб, и киммериец не видел глаз девушки, но и без этого понимал: она немало озадачена тем, что ее никто не преследует. Прислушавшись к звукам, раздававшимся из зарослей, и не почувствовав опасности, девушка заткнула нож за пояс рядом с пращой, присела на камень и, положив левую ногу на колено правой, склонилась, чтобы вытащить занозу.

В это мгновение Конан бесшумно скользнул по гладкой поверхности скалы и спрыгнул вниз, приземлившись на расстоянии вытянутой руки за спиной незнакомки. Услышав шум, девушка вскочила, но даже не успела обернуться, как стальные руки киммерийца обхватили ее за плечи и стиснули так, что она не могла даже пошевелиться.

Девушка взвизгнула и, наклонив голову, попыталась укусить Конана, однако тот резким движением отвел ее руки назад. Пленница застонала от боли.

– Тихо! – прикрикнул на нее варвар. – Будешь вырываться, клянусь Кромом, оторву голову!

Он перехватил ее тонкие локти левой рукой, а правой нащупал нож за поясом девушки. Выдернув клинок, Конан отбросил его и затем повернул девушку к себе лицом. В ее глазах сверкнула ненависть, но киммериец не заметил в них и следа страха.

– Ты зачем метнула в меня камень? – встряхнув девушку за плечи, грозно спросил варвар.

Пленница молчала, исподлобья поглядывая на киммерийца. Он встряхнул ее еще раз, остатки рубашки лопнули, обнажив маленькие острые груди, покрытые грязными потеками. В другое время Конан не упустил бы возможности отдать должное ее прелестям, но сейчас ему было не до того.

– Говори, негодница, иначе я, клянусь кишками Нергала, размозжу твою милую головку об этот камень! Или ты немая?!

Не получив ответа и на этот раз, варвар схватил пленницу за талию и резким движением поднял вверх, делая вид, что сейчас швырнет о скалу. Девушка вскрикнула и попыталась вырваться, но с таким же успехом она могла попробовать разжать челюсти крокодила. Конан шагнул к гранитному монолиту, и тут незнакомка выпалила:

– Отпусти!

– Гляди-ка! – присвистнул киммериец. – Заговорила. Ну, давай, выкладывай все!

Он силой усадил ее на камень и разжал пальцы. Девушка обхватила обеими ладонями руки повыше локтей, там, где захват варвара оставил заметные следы на коже, подняла к нему искаженное ненавистью и отчаянием лицо и выкрикнула:

– Ты и твои приспешники – гнусные свиньи и подонки! Если бы я не поскользнулась, ты уже кормил бы рыб в ручье, ублюдок!

– Во дает! Люблю таких отчаянных! – расхохотался киммериец, глядя на пленницу, напоминавшую разъяренную кошку, которая того и гляди вцепится в глаза обидчику. – Кто тебя научил так ругаться? И про чьих это приспешников ты толкуешь?

– Тех мерзавцев, которые выловили почти всех моих подруг!

– Каких подруг? – спросил Конан, но тут же все понял. – Ты из Страны Амазонок, верно?

– Да! Как будто не знаешь!

– Мог ведь и не догадаться, – огрызнулся варвар. – Ты что же, думаешь, всему миру известно про вашу забытую богами страну? Но дело не в этом. – Он наклонился к девушке: – Кто переловил твоих подружек?

В глазах пленницы сначала появилось недоумение, потом она пристально посмотрела на киммерийца и, кажется, начала соображать, в чем дело.

– Так ты не из тех? – неуверенно спросила она.

– Из каких еще «тех»? – вскипел Конан. – Ты мне уже надоела: ходишь вокруг да около, а я до сих пор не могу ничего понять!

– Прости меня, – наклонила голову девушка, и на ее щеках полыхнул румянец. – Я приняла тебя за одного из мерзавцев, что охотятся на нас…

– Ясно… – проворчал киммериец. – Если я правильно тебя понял, есть какие-то люди, отлавливающие в лесу амазонок, которых ваши старейшины отправили сюда на испытание. Так?

– Да, – подтвердила молодая амазонка. – Нас было прошлым летом около сотни, кое-кто не выдержал зимних холодов, но еще весной нас оставалось много. А теперь, думаю, на воле не больше трех-пяти человек…

– Трех-пяти, – передразнил ее Конан. – Ты бредишь, красавица! Вам что, не приходило в голову объединиться и дать отпор этим охотникам? Вместе вы справились бы с любым мужчиной. Я-то уж вас хорошо знаю!

– Мы должны научиться выживать поодиночке, – огрызнулась девушка. – Таковы наши обычаи, и не тебе их изменять, чужеземец! Нельзя никого просить о помощи, даже своих. Иногда, конечно, мы встречаемся случайно, но тут же расходимся…

– Экие дуры! – вспылил варвар. – Хорошо, хоть друг друга не перерезали, следуя вашим идиотским обычаям… Ладно, Нергал с тобой, это, в конце концов, ваши трудности… У меня своих дел хватает. – Он пристально взглянул на девушку. – Ты знаешь, где лагерь тех, кто охотится на вас?

– Нет, – удрученно вздохнула юная амазонка. – Они приходят с западной стороны леса. Два раза они пытались схватить и меня, но я убегала…

– Ишь, резвая… И давно они появились?

– Несколько недель назад, – неуверенно сказала девушка.

– Так, – задумчиво поскреб подбородок варвар. – А когда за вами придут?

– Уже скоро, я думаю, – ответила девушка и подозрительно взглянула на киммерийца. – А тебе зачем знать?

– Да так, – небрежно пожал плечами Конан, словно его вопрос был вызван самым обычным любопытством. – Может быть, встречу кого-нибудь из старых знакомых…

– Какие у тебя могут быть здесь знакомые? – презрительно фыркнула амазонка.

– Ну, например, – усмехнулся варвар, – я хорошо знаю вашу правительницу Акилу, и еще, скажем, ее подругу Паину…

Лицо пленницы вытянулось, рот приоткрылся, а глаза округлились от изумления, словно она увидела живое божество.

– Ты… Ты знаком с правительницей? – с трудом выдавила она из себя.

– Не просто знаком, – ухмыльнулся киммериец, – но и…

Он не стал продолжать, а лишь махнул рукой.

Девушка смотрела на него со смесью почтения и неприязни. Впрочем, вспомнил варвар, амазонки всегда провожали его такими взглядами.

– Вот что я тебе скажу, крошка, – вновь обратился он к своей пленнице. – Пошли со мной, переждем какое-то время в моем лагере. Я, в общем-то, не настаиваю, – увидев протестующий жест девушки, продолжал он, – но предупреждаю: бегать по лесу, хоть ты и уродилась быстроногой, тебе осталось недолго. Если ты хочешь последовать за своими подружками, вольному воля. Похоже, эти ребята свое дело знают. Скоро и ты попадешь им в лапы.

– Нет! – отрезала девушка. – Я не дамся этим ублюдкам!

В ее словах было столько решимости, что киммериец понял: переубеждать это упрямое существо бесполезно.

– Как хочешь, – безразлично ответил он. – Я мог бы увести тебя в лагерь силой, но не буду делать этого. Пусть боги пошлют тебе удачу.

Он повернулся и, не оборачиваясь, быстро пересек поляну и скрылся в зарослях. Конан двигался практически бесшумно, и ни одна ветка не колыхнулась там, где он прошел. Казалось, громадная фигура варвара просто растворилась в воздухе.

Глава шестая

Конан ткнул острием ножа в подвешенную над костром ногу косули. Готово! Он бросил мясо на расстеленный на траве кусок ткани и, щедро плеснув себе вина из бурдючка, принялся за трапезу.

«Через пару дней подойдет Тайрад со своими молодцами, – отрезая очередной кусок мяса, размышлял он, – тогда можно будет попытаться отбить амазонок у этих охотников за девицами. Наверное, это работорговцы из Турана. Вряд ли их больше десятка. Хотя… – Варвар задумался на мгновение. – Неплохо бы до прихода гирканцев разведать, где их лагерь, да и узнать заодно, сколько их там».

Он подбросил в костер пару толстых веток, из огня метнулся вверх сноп искр. Уже темнело, и на востоке засветился узкий серп молодой луны.

«Конечно, это могут быть и какие-то люди из местных, – подумал киммериец, – торманны или тунги. Хотя зачем этим кочевникам невольницы? Если только продать их работорговцам. Помнится, этот ублюдок, как его там звали? – Конан задумался, медленно жуя горячее сочное мясо. – Аги… Аби… Точно, Агилульф», – вспомнил он, наконец, имя человека, который хотел продать его в рабство.

Несколько лет назад ему пришлось побывать чуть западнее этих мест. Буря разбила корабль, на котором он плыл по морю Вилайет, все погибли, спастись удалось только киммерийцу. Он привязал себя к обломку мачты, и два дня его носило по свирепым волнам, пока море не выбросило на берег. Тогда варвара подобрал туранец Давас, державший лавку на берегу моря и торговавший с местными племенами.

Земля здесь скудная, и небольшие народы не задерживаются подолгу на одном месте. Несколько лет, не больше. Когда почва истощается и в лесах почти не остается дичи, а в реках – рыбы, весь народ перебирается на другое место. Иногда, бывает, несколько племен оспаривают какой-то кусок земли. Тогда войны между ними идут кровавые и беспощадные.

«Свирепые ребята, – вспомнил Конан, – но настоящей воинской выучки нет. Простые люди, – вздохнул он, прихлебывая вино, – собственно говоря, почти такие, как и киммерийцы. Север. Глушь…»

Он участвовал в войне между камбрами и двумя другими племенами. Нельзя сказать, чтобы варвару пришлось слишком сильно трудиться, бывали в его жизни и более бурные времена, но опасностей, конечно, хватало, один Тотила чего стоил. Конан с удовлетворением вспомнил, какой удар нанес мечом этому надменному королю торманнов. Славный был бой! Клинок киммерийца вдребезги разнес череп противника вместе со шлемом. После этого воинов торманнов можно было брать едва ли не голыми руками.

«Но они же заключили союз, – вспомнил варвар. – Как я мог забыть! Теперь тунги, торманны и камбры объединились в одно племя, которым правят король Леогивильд и королева Альквина. Я же, можно сказать, – не без внутренней гордости отметил киммериец, – и посадил их на трон. Тогда они ушли дальше на запад. Вряд ли сейчас кто-то из этого племени вылавливает амазонок, да и ссориться с Акилой, скорее всего, не в их интересах. Это туранцы, точно, – решил он. – Давас же говорил, что каждый год сюда приходит корабль работорговца по имени Яфдала. Это наверняка его промысел. Надо же и ему как-то кормиться. Но, похоже, у этой кормушки ему лакомиться недолго. Ладно, завтра все разведаю».

Он завернулся в плащ, и скоро богатырский храп заглушил потрескивание углей догоравшего костра.

* * *

Киммериец взял с собой только меч и кинжал, справедливо полагая, что лук ему вряд ли понадобится, а лишняя амуниция будет только мешать. Сначала он шел берегом моря, потом, когда скалы подступили к самой воде, поднялся по склону и далее двигался лесом. Варвар шел так быстро, насколько позволяли заросли кустарника, и, внимательно оглядывая окружавший его лес, старался отыскать какие-нибудь следы охотников на амазонок. Он миновал скалу, где вчера беседовал с напавшей на него девушкой, прошел еще пару лиг, но нигде не было и намека на то, что в этих местах проходило множество людей.

Конан решил подняться повыше: может быть, обозрев окрестности сверху, он увидит дым от костра или очага, который укажет на лагерь. Так он и сделал. Для киммерийца, сызмальства привыкшего лазать по крутым горным кручам, не составило большого труда вскарабкаться на ближайшую вершину невысокого хребта, что шел вдоль берега моря. Самое пристальное внимание варвар обратил на берег, изрезанный небольшими бухточками и заливами. Если сюда прибыли охотники за живым товаром, они наверняка должны были приплыть на корабле и оставить судно в удобной гавани.

«Нергал им в кишки, – в который раз прикладывал киммериец ладонь ко лбу, защищаясь от солнца, – никакого корабля я не вижу. Может быть, девчонка просто спятила от долгого пребывания в одиночестве среди скал, вот ей и стала мерещиться всякая чепуха».

Он раз за разом внимательно оглядывал окружавший его пейзаж: голые, кое-где покрытые снежными шапками вершины гор, поднимавшиеся дальше к северу; густые леса, теснившиеся в узкой долине и местами поднимавшиеся вверх по склонам; извилистый берег моря и несколько небольших скалистых островков на водной глади – никаких следов людей он так и не заметил.

«Определенно, ей все пригрезилось, – решил Конан. – Конечно, работорговцы могли уже сняться с якоря, если действительно приставали здесь к берегу. Я их ищу, а они давным-давно плывут куда-нибудь в Султанапур, подсчитывая барыши. Не повезло Тайраду и его товарищам, – невесело усмехнулся варвар. – Но кто мог предположить, что все так получится?»

Он еще раз оглядел зеленые полосы леса, и вдруг ему показалось, что у подошвы высокой горы, возвышавшейся за стеной деревьев, что-то блеснуло. Конан напряг зрение. Точно! Еще раз и еще… Очень похоже, что по склону проходят несколько человек в латах или с металлическим щитами. Конан не мог разглядеть людей, но у него не оставалось сомнений, что краем леса, не так уж далеко от него, пробирается отряд воинов.

«Они идут на запад, – быстро прикинул варвар. – Выходит, девчонке все-таки не померещилось. Просто они чуть дальше, чем я мог предположить. Там берег поворачивает, и не исключено, что их лагерь разбит за теми скалами».

Киммериец повеселел и стал быстро спускаться по склону холма, чтобы обогнать отряд.

«Спрячусь в скалах и подожду, пока они подойдут, а может быть, и лагерь обнаружится там, за заливом».

Лес, росший у подножия холма, оказался довольно редким, почти без кустарника. Конан двигался быстро, но осторожно, постоянно оглядываясь. Справа от него, хлопая крыльями, снялась с ветки какая-то большая птица. Киммериец мгновенно пригнулся и замер, прижавшись к стволу ближайшего дерева: не исключено, что птицу кто-то спугнул. Так и есть! Послышался вопль сойки, потом затрещали сороки. Крики птиц на некоторое время затихли, потом вновь стали слышны, но уже чуть впереди:

«Кто-то идет по лесу».

Варвар, пригибаясь, стремительно побежал к морю, торопясь достигнуть края леса, чтобы увидеть людей, которые, не таясь, шли где-то справа от него. Он уже явственно слышал бряцание металла, похожее на звук колокольчиков, и человеческую речь.

Пробежав еще пару сотен шагов, Конан услышал шум набегавших на берег волн. Море уже совсем недалеко, но опушка леса была окаймлена достаточно густым кустарником, закрывавшим берег.

«Отличное место для наблюдения… – Киммериец раздвинул ветки, осторожно вглядываясь в пустынный еще берег. – Сейчас они появятся».

Бряцание металла стало еще более отчетливым, словно большой отряд выходил из леса. Уже был слышен звук сапог, хрустевших по гальке, которая устилала берег, но Конан не видел никого, хотя слух говорил ему, что вот они, рядом, в пяти десятках шагов.

«Что за чушь? – Варвар потряс головой, стремясь отогнать наваждение. – Призраки? Но я же видел, как блестели на солнце их доспехи!»

Шум шагов и обрывки речи начали удаляться, и вскоре все стихло, будто отряд скрылся за поворотом.

«Не может быть! – Конан, стараясь не выходить на открытое место, почти бесшумно проскользнул туда, где только что прошли люди. – Почему же я их не увидел?»

На мокром песке были отчетливо видны свежие следы. Варвар почувствовал, как по спине пробежал неприятный холодок. Он не спускал глаз с этого места, тем не менее, человек десять прошли здесь только что. Очередная волна, лениво набежав на песок, смыла часть следов и, шипя, откатилась обратно в море.

«Колдовство! – осенило киммерийца. – Ну и везет мне на такие дела! Надо как можно скорее убираться отсюда».

Старческий кашель, раздавшийся у него за спиной, едва не заставил Конана подпрыгнуть. Он резко обернулся. До линии кустарника, из которого он вышел, берег был пуст. Никого! У варвара зашевелились волосы. Он выхватил меч, сделал два шага к лесу и вдруг ощутил, что песок и галька под его ногами разъезжаются, будто он ступил на зыбкую почву болота. За спиной снова послышался кашель, и киммерийцу показалось, что он сопровождается другим звуком, похожим на треньканье колокольчика. Он взглянул назад, на скалы, скрывавшие поворот берега: те были подернуты дымкой, и их очертания казались нечеткими и подвижными, словно были не настоящими, а нарисованными на занавесе, который покачивался под порывами ветра. Конан резко обернулся к лесу. Деревья тоже изгибались и струились, будто виднелись сквозь пламя костра.

Киммериец оторопел. Все: и море, и лес, и скалы – поднималось вверх, охватывая кольцом маленький кусочек берега, где он стоял. Варвару почудилось, что он скользит по краю воронки, и весь мир вокруг уменьшается в размерах и загибается по ее краям, скрывая от него небо. Зацепиться было не за что, песок и галька выскальзывали из-под ног, а руки, пытавшиеся нащупать что-то твердое, хватали лишь пустоту.

«Влип! – с тоской подумал Конан. – Как пить дать, пропал, Нергал мне в печень!»

Земля как будто засасывала его в свое чрево, а лес, море и горы по краям воронки начали сначала медленно, а потом все быстрее и быстрее вращаться, и скоро весь мир вокруг варвара кружился с бешеной скоростью, а он сам уже не скользил, а стремительно падал куда-то вниз. Последнее, что он успел почувствовать, – дикая боль в голове, нараставшая так быстро, что киммериец не выдержал, и из его глотки непроизвольно вырвался страшный вопль.

Глава седьмая

Сознание возвращалось медленно. В мозгу еще роились какие-то смутные видения, но Конан уже ощущал спиной легкое покалывание стеблей соломенной подстилки и холод камня под левой ладонью. Еще два-три мгновения, и киммериец открыл глаза. Прежде всего, он увидел гладкий розоватый свод из незнакомого материала, напоминавшего стекло. Потолок светился ровным светом, как будто за полупрозрачной перегородкой кто-то развел костер. Конан почувствовал, что его шеи касается холодный ободок металла, попытался приподнять голову, но сделать этого не смог: толстый обруч безжалостно впился в горло.

«Ошейник! – догадался он. – Я прикован за шею к полу…»

Киммериец, насколько позволяли оковы, повернул голову и смог разглядеть небольшое помещение со стенами из розовато-серого камня. Он лежал навзничь на стоявшем посередине низком подиуме, застланном чем-то похожим на солому. Самое удивительное, что варвар нигде не смог обнаружить ни двери, ни люка, через которые его притащили сюда. Конан ощупал подстилку, потер стебли между пальцами, но они не рассыпались в труху, а остались такими же гладкими и упругими.