Текст книги "Конец игры (ЛП)"
Автор книги: Крис Райан
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 13 страниц)
– Либо он запланировал отпуск, – сказал Рикки, – либо он хочет поехать с нами.
Оба мальчика посмотрели на Малкольма. Он все еще спал. Только что начал храпеть. Зак улыбнулся. Рикки выглядел удивленным.
– Ты хочешь, чтобы он пошел с нами?
– Конечно, – сказал Зак. – Но я не хотел его принуждать. Это должен быть его выбор. Круз расставил ловушку для одного человека, а идут трое. Это дает нам преимущество, тебе не кажется? – он подошел к Малкольму и легонько потряс его за плечо. – Просыпайся, умник, – сказал он. – Пора в путь.
11
ПРОТИВНОЕ ВИДЕО
– Деньги не будут проблемой? – сухо отметил Зигги в голове Рикки.
– Видимо, нет.
Глаза Рикки расширились, когда он увидел содержимое трех коробок, которые Малкольм вытащил из-под дивана-кровати. Это были коробки из-под кукурузных хлопьев, такие же, как на его кухне. Но в них не было сухих завтраков. В них лежали банкноты – свежие двадцатки. Там было несколько тысяч фунтов.
– Откуда у тебя столько денег? – спросил Рикки. – Подожди, только не говори мне, что ты взломал банкомат.
Малкольм моргнул, глядя на него.
– Конечно, нет, – сказал он.
– Тогда что ты сделал?
– Я взломал мейнфрейм Банка Англии, – сказал Малкольм с невозмутимым выражением лица.
– Хорошо, признаюсь, я начинаю понимать, почему Зак считает этого парня таким полезным…
– Полезным, когда он за кулисами, да. Но в поле?
– Нам нужно быть осторожными с деньгами, – сказал Зак. – Если нас остановят и обыщут на таможне, будет подозрительно, если при нас огромные суммы наличных. Мы не хотим, чтобы кто-то подробно расспрашивал нас. Малкольм, насколько я понимаю, у тебя не отслеживаемая кредитная карта.
– Конечно, – сказал Малкольм. – Я же говорил тебе – я могу получить все, что захочу.
– Тогда бери ее, а мы возьмем по паре сотен фунтов в бумажники. Все согласны?
Рикки кивнул с трудом. Он указал на экран компьютера, за которым Малкольм работал последние десять минут.
– Уверен, что забронировал нам рейс? – спросил он. – Просто так?
Он получил еще один странный взгляд от Малкольма, будто это был довольно глупый вопрос.
– Конечно, – раздраженно сказал Малкольм. – У нас рейс в 13:00 из Хитроу в Сиэтл, затем в 20:45 из Сиэтла в Анкоридж. Я сделал так, что места на оба рейса были забронированы семь недель назад.
Рикки повернулся к Заку.
– Ты уверен, что это сработает?
– Надеюсь, – сказал Зак. – Плыть чертовски долго, – он указал на стену, на которой были запечатлены его изображения с камер видеонаблюдения. – Ты можешь получить доступ к правительственным файлам распознавания лиц? – спросил он.
– Конечно, – сказал Малкольм.
– Думаю, у них будут камеры на всех основных границах, сканирующие меня и Рикки. Можешь испортить файлы, чтобы наши лица не вызывали тревогу?
Малкольм не ответил. Он уткнулся в компьютер. Через пять минут он кивнул.
– Готово, – сказал он.
– Хорошо, – сказал Зак. Он глубоко вдохнул. – Тогда вперед.
* * *
Рикки везде видел угрозы. Когда они выходили из дома на Лексингтон-стрит, две женщины-полицейских свернули за угол и, казалось, с любопытством уставились на трех подростков, выходящих из здания вместе. Пока они шли к площади Пикадилли, он часто поглядывал на витрины магазинов, мимо которых они проходили, и в боковые зеркала всех припаркованных машин, проверяя, не преследуют ли их. Когда мужчина средних лет в твидовом пиджаке, которого он видел на Лексингтон-стрит, снова появился на Золотой площади, он открыл рот, чтобы предупредить Зака, но не успел заговорить.
– Я знаю, – перебил его Зак. – Если мы увидим его снова, примем меры предосторожности, – мужчина больше не появлялся.
Как и предсказывал Рикки, от Малкольма на улице было гораздо меньше пользы, чем перед экраном компьютера. Он был единственным, у кого был хоть какой-то багаж – у него на плече висел громоздкий чехол для ноутбука. Он вздрагивал почти каждый раз, когда кто-то проходил мимо, и крепко обнимал ноутбук. Его явная нервозность явно привлекала внимание.
На Пикадилли они заглянули в аптеку, где Зак купил две пары очков для чтения в толстой оправе. Они были слабыми и не сильно портили зрение Рикки. Он был рад им. Малкольм мог бы обмануть любые компьютеры, пытавшиеся их распознать, но с людьми было сложнее. Если их фотографии были распространены, им нужно было как можно лучше замаскироваться.
Поезд линии Пикадилли доставил их прямо в аэропорт Хитроу. В последний раз Рикки был там, когда он был вором, обшаривал карманы туристов, спящих возле терминалов, ожидающих самолет. Тогда он высматривал охранников, как и сейчас.
Они стояли в очереди на пассажирский конвейер, который отвезет их к терминалу, его взгляд задержался на многочисленных вооруженных охранниках аэропорта. Ему показалось, или их было больше, чем обычно?
– Держитесь рядом, – пробормотал Зак. – Они будут искать двух человек вместе. Если мы будем выглядеть как группа из трех человек, у нас больше шансов, что нас проигнорируют.
Они сошли с конвейера группой. Терминал кишел людьми. Прежде чем отправиться к стойке регистрации, они прошлись по магазинам.
– Сейчас середина зимы, – сказал Зак. – На Аляске будет ужасно холодно, – каждый из них выбрал прочный рюкзак, который они набили полным снаряжением для непогоды: ветрозащитными куртками, термобельем, шапками и перчатками. Малкольм заплатил за них своей кредитной картой. Затем они отправились в Бюро обмена валюты, чтобы обменять свои банкноты на доллары. Только после этого они подошли к стойке регистрации на рейс в Сиэтл. Малкольм вручил каждому из них по листку бумаги.
Зак проверил свой, затем тихо выругался.
– Что случилось? – спросил его Рикки.
– Посмотри сам.
Рикки посмотрел на полоску бумаги в его руке. Он тут же увидел, что было не так, и мысленно застонал. Он посмотрел на Малкольма.
– Ты выбрал нам первый класс?
Малкольм моргнул.
– Да?
– Оставь, – пробормотал Зак. Рикки молча согласился, что нет смысла доставлять Малкольму неприятности. У него сложилось впечатление, что их друг-гений не поймет, что трое подростков на дорогих креслах первого класса привлекут больше внимания, чем если бы они сидели в эконом-классе. И теперь они ничего не могли с этим поделать. Не говоря ни слова, они направились к столу первого класса. – Если кто-то спросит, – сказал Зак, – мы двоюродные братья, навещаем бабушку и дедушку за несколько дней до начала семестра. Понятно?
Здесь не было очереди. Зак пошел первым, Малкольм сразу за ним. Рикки продолжал наблюдать за ними, высматривая, не возникли ли у кого-то из его товарищей проблемы. Но его самого позвали секунд через пятнадцать. С бьющимся сердцем он подошел к столу и протянул свой паспорт.
Помощник на стойке регистрации внимательно изучил его.
– Думаю, она просто нахмурилась.
– Ты параноик.
– А у меня нет уважительной причины?
Рикки пытался выглядеть спокойно, пока она сканировала его паспорт, а затем она еще раз проверила сходство с его фотографией.
– Одну минуту, сэр, – сказала она. Она встала из-за стола и подошла к одному из своих коллег.
Рикки было не по себе. Он говорил себе, что ему нужно продолжать выглядеть непринужденно, но он не мог не оглянуться в поисках вариантов выхода.
– Тебе следует бежать. Сейчас.
– Если я так сделаю, то просто привлеку к себе внимание.
– Если нет, то тебе конец. Почему она разговаривает с этим парнем?
Рикки не знал ответа. Но он решил, что лучше постоять здесь и посмотреть, как будет развиваться ситуация, чем бежать и рисковать отвечать на неудобные вопросы, если его поймают.
Женщина возвращалась. Ее лицо было непроницаемым. Рикки почувствовал, как по щеке стекает капля нервного пота.
– Извините, сэр. Случайные проверки, – она улыбнулась ему, затем протянула посадочный талон. – Наслаждайтесь полетом, – сказала она с улыбкой.
Вряд ли выйдет, подумал Рикки, глубоко дыша, чтобы перестать трястись. Но он кивнул, подвинул очки еще выше на переносицу и вышел в вестибюль, где ждали Зак и Малкольм.
Он был уже на полпути к ним, когда почувствовал прикосновение к плечу.
Он замер. Его глаза быстро нашли ближайший выход – в пятидесяти метрах под желтой вывеской «Такси». Он глубоко вздохнул, затем повернулся.
Там стояла молодая женщина с каштановыми волосами, собранными в пучок, с блокнотом в руках.
– Извините, сэр, я провожу небольшой опрос об аэропорте. Может…
– Извините, – сказал Рикки, чувствуя, как на него накатывает облегчение, – я опоздаю на свой рейс…
Его напряжение нарастало, когда они проходили контрольно-пропускной пункт, а затем паспортный контроль. В любой момент он ожидал почувствовать руку на своем плече или увидеть, как к ним идут вооруженные охранники. Но казалось, что они были всего лишь тремя лицами в толпе. Что бы Малкольм ни сделал, чтобы сохранить их анонимность, он сделал это хорошо.
Ровно в 12:30 Рикки сидел в удобном кресле первого класса в носовой части аэробуса, ожидая взлета, ремень безопасности был пристегнут. Он знал, что должен быть начеку. Он знал, что должен следить за угрозами. Но сейчас самолет двигался, и следующие девять с половиной часов он никуда не собирался. Он не спал больше суток. Он был истощен физически и эмоционально. И сиденье было, в конце концов, очень удобным…
Он заснул до того, как шасси оторвались от земли.
Рикки проснулся от того, что Зак тряс его за плечо. Он резко сел и какое-то время не мог понять, где находится. Потом он почувствовал гул двигателей самолета, и на него нахлынул ужас последних двадцати четырех часов – мертвый Феликс, дьявольские видео Круза Мартинеза.
– Нам нужно поговорить, – сказал Зак.
Рикки отстегнулся от кресла и последовал за Заком по проходу. В голове самолета располагался бар. Несколько пассажиров сидели с напитками, но один столик у окна был свободен. Они сели там, и Зак заказал им по коле. Рикки посмотрел в окно. Насколько он мог видеть, внизу была ледяная местность.
– Гренландия, – сказал Зак так тихо, чтобы его мог слышать только Рикки. – Мы над северной Атлантикой. Там суровая местность. Но не такая жестокая, как будет на Аляске. Феликс когда-нибудь давал тебе инструкции по выживанию в холодную погоду?
Рикки покачал головой. Все его тренировки проходили на улицах Лондона. Сама идея работать на местности, не покрытой асфальтом, была для него непонятной.
– Нет, – сказал он. – А тебя учили?
– Немного. Если мы окажемся на открытом воздухе, нам нужно будет опасаться переохлаждения, обморожения и снежной слепоты. Если мы слишком много потеем, влага может замерзнуть на нашей коже. И нам будет трудно найти еду, если мы не возьмем с собой достаточно припасов, – Зак огляделся. Они видели Малкольма, крепко спящего, в очках, надвинутых на нос. – Ему будет трудно, – сказал он.
– Я думаю, ты совершил ошибку, позволив ему пойти с нами.
Лицо Зака ничего не выражало.
– Возможно, – сказал он. – Может, и нет. У меня такое чувство, что Малкольм будет играть большую роль в конце.
Пауза, прежде чем Рикки заговорил о том, что его беспокоило:
– Если мы найдем этого Круза и если все, что ты мне о нем рассказал, правда, он не отпустит Рафа и Габс, как только ты сдашься. Ты знаешь это, правильно?
– Конечно, – сказал Зак. – Но что еще я могу сделать? Я не оставлю своих ангелов-хранителей гнить. Я слишком многим им обязан.
– Единственный шанс найти их – узнать их местоположение от Круза.
– Ты имеешь в виду пытать его?
– Это хорошее слово. Как думаешь, ты смог бы это сделать? Осмелился бы?
Зак повернулся и уставился в окно с непроницаемым выражением лица.
– Я знаю, как убивать, – сказал он тихо, – но никогда этого не делал. Я прошел обучение сопротивлению допросу, но я никогда не подвергал кого-либо другому таким же ужасам. Если бы мои ангелы-хранители были здесь, они бы сделали все возможное, чтобы помешать мне пересечь любую из этих линий. Но их здесь нет, – он снова повернулся к Рикки, и его лицо внезапно постарело. – Агентство завербовало нас, потому что мы были детьми, – сказал он. – Но мы не можем вечно оставаться детьми. У большинства детей есть – как они это называют, обряд посвящения? Момент, который меняет жизнь, момент, когда они становятся взрослыми. Может, это наш момент, – он мрачно улыбнулся. – Или мой, по крайней мере. Тебе не нужно делать ничего, чего ты не хочешь. Все, что я знаю, это то, что Круз Мартинез уже не в первый раз пытается добраться до меня, подвергая опасности Рафа и Габс. Но этот раз будет последним.
Рикки не ответил. В голосе Зака было что-то, что заставило его похолодеть. До вчера он встречался с этим парнем всего один раз, но мог сказать, что Зак изменился. Он не знал, к лучшему это или к худшему. Он знал только одно: в следующий раз, когда Зак Дарк и Круз Мартинез встретятся лицом к лицу, только один из них уйдет.
Зак посмотрел на часы.
– Мы приземлимся через три часа, – сказал он. – Мы должны последовать примеру Малкольма и еще немного поспать. Я чувствую, что сон нам понадобится, – он нахмурился. – Все идет слишком гладко, – пробормотал он почти про себя. – Это не может долго продолжаться.
Он встал и вернулся на свое место, оставив Рикки смотреть на ледяные пустоши севера.
* * *
Было просторно. Металлические стены. Металлическая крыша. Бетонный пол. Полоска резкого света мерцала высоко над головой.
И было холодно. Холод, который высасывал из вас все. Заставлял ваши суставы окоченеть так, что ими едва можно было пошевелить. Холод, который причинял боль. На стенах был иней, а с потолка местами свисали сосульки. Единственным преимуществом было то, что интерьер был защищен от резкого ветра снаружи.
В этом пространстве было четыре фигуры. Две из них – мужчины – стояли. Двое других – мужчина и женщина – растянулись на полу со связанными за спиной руками.
Двое мужчин, стоявшие рядом, говорили по-испански. С каждым словом вокруг них поднимался пар от мороза. У одного из них был только один глаз. Другая глазница была покрыта бледным слоем кожи.
– Русские хотят их смерти, – сказал он.
– Русские, Калака, могут подождать, – сказала вторая фигура. Он был намного моложе Калаки, но его глаза были холоднее ледяного воздуха. – Они все еще полезны для нас, – он посмотрел на своих пленников. Они представляли собой жалкое зрелище, почти неконтролируемо дрожащие. Кровоточащие раны на их лицах покрылись инеем на морозе, и все, что они могли делать, это держать глаза открытыми, будто их тела пытались отключиться, но они заставляли себя бодрствовать. Вертолет высадил их у кромки воды, и им пришлось пройти трудный путь, чтобы добраться сюда. Это было достаточно тяжело для двух здоровых мужчин. Для их заключенных это была пытка – только высокий уровень физической подготовки позволил им пройти этот путь.
Молодой человек присел, чтобы посмотреть на них.
– Думаете, – сказал он по-английски, – ваш чудо-юноша идет вас спасать?
Заключенные смотрели на него, но, казалось, не могли ответить.
Молодой человек внезапно набросился, резко ударив женщину по лицу.
– Когда я говорю с тобой, – прошипел он, – ты отвечаешь.
Остекленевшие глаза женщины закатились, из ноздри потекла свежая струйка крови.
– Как… скажешь… милый, – прошептала она.
– Если бы я был на его месте, – заявил молодой человек, – я бы оставил вас здесь гнить или замерзать.
– Ты не можешь оказаться на его месте, милый, – прошептала женщина, морщась от каждого слова.
Калака склонился.
– Если я отрежу ей язык, – сказал он, – это положит конец ее остроумным замечаниям.
Молодой человек покачал головой.
– Нет, друг мой, – сказал он. – Ей понадобится ее язык. Им обоим. Пришло время отправить нашему драгоценному Агенту 21 еще одно видео. Может, на этот раз я позволю им поговорить с ним. Было бы обидно, если бы он потерял интерес, – он злобно ухмыльнулся пленникам. – Я хотел спросить вас, – сказал он. – После того, как мои русские друзья вытащат из Зака все, что им нужно, и вернут его мне, чтобы я распорядился так, как я считаю нужным, что будут делать ваши люди? Наймут номер 22? Или вы не умеете так далеко считать?
Он посмеялся над собственной шуткой, но всего несколько секунд. В холодном взгляде женщины было что-то, что он не нашел забавным. Он посмотрел на Калаку.
– У тебя есть камера? – спросил он.
– Конечно.
– Начинай снимать. И дай мне свой нож.
Лезвие, которое дал ему Калака, было длинным, узким и очень острым. Мерцающая полоска света отражалась от металла, делая его похожим на осколок льда. На худом, холодном лице молодого человека появилось жадное выражение, когда он поднял его, а Калака снимал его на портативную камеру GoPro. Сначала он подошел к пленнице, легонько провел лезвием по ее распухшей правой щеке в синяках, а затем аккуратно разрезал кожу. Ее глаза слегка расширились, но она не подала признаков того, что ей было больно. Молодой человек отдернул руку, обнажив ножевую рану, не шире пореза от бумаги, но длиной не менее десяти сантиметров. Кровь заструилась по бледной коже женщины, молодой человек подошел к заключенному-мужчине, щеку которого он разрезал точно так же.
Он отступил назад, чтобы полюбоваться своей работой. Оба лица выглядели достаточно отвратительно: в синяках, измученные и залитые кровью, новой и старой.
– Давайте, – сказал юноша. – Передайте своему чудо-мальчику сообщение. Но не упустите шанс. Это может быть последний раз, когда вы разговариваете с ним.
12
ПОДНЯТЬ ЯКОРЯ
21:00 Тихоокеанский часовой пояс
– Хочешь наушники?
Зак моргнул, глядя на сильно накрашенную стюардессу, которая протягивала комплект бортовых наушников в прозрачном пластиковом пакете.
– Спасибо, – сказал он тихо. – Давайте.
Их посадка в международном аэропорту Сиэтл-Такома с тряской, но не такой, как их взлет двумя часами позже. Самолет, который нес их на северо-запад, в город Анкоридж на Аляске, представлял собой старенький двухвинтовой самолет, легко раскачиваемый сильным ветром, свистящим по взлетно-посадочной полосе. Будто кто-то предупреждал их не ехать на север, но Зак выбросил эту мысль из головы. Им нужно было полагаться на логику, факты и мастерство. Не суеверие.
Это был очень неровный полет. Когда свет начал гаснуть, Зак только успел увидеть, что местность внизу снова стала белой, прежде чем все закрыло густое серое клубящееся облако. И когда самолет спускался сквозь эту гряду облаков, мигающие огни на концах крыльев освещали толстые пласты тяжелого снега, который из-за завывающих ветров падал почти боком. Это был не живописный снег с рождественской открытки. Это было резко, жестоко и странно чуждо. Зак закрыл глаза, пытаясь игнорировать тот факт, что даже бортпроводники выглядели напуганными, пытаясь выкинуть из головы яростную тряску самолета. Он уже летал на легком самолете и даже участвовал в драматической аварийной посадке. Но от этого не стало легче.
Шасси загремели, когда коснулись земли. Зак понял, что вспотел. Через иллюминаторы самолета он видел движущиеся в снегу автомобили вдоль взлетно-посадочной полосы, их неоновые огни сверкали в морозной ночи. Они выстроились в очередь, чтобы покинуть самолет, он увидел, что у Рикки и Малкольма лица были такими же белыми, как снег, дрейфующий снаружи. Очевидно, они были так же рады, как и он, вернуться на твердую землю.
– Ты в порядке? – тихо спросил Зак Малкольма. Малкольм кивнул несколько неубедительно. – Кузены, помните, – выдохнул Зак. Он не был уверен, что Малкольм слушал.
Когда они вышли из самолета на трапы, холодный воздух заставил Зака охнуть, ударив его в грудь. Снег врезался ему в лицо. С верхней площадки трапа он осмотрел аэродром. Было много мигающих огней, но он не мог сказать, от какой машины они исходили, потому что видимость из-за снега была очень плохой. Каким-то образом это взволновало его еще больше, чем полет с тряской.
Рикки подошел к нему сзади, пока они спускались по ступенькам. Он дрожал.
– Что дальше? – спросил он.
– Проходим паспортный контроль, потом узнаём о рейсах в Ном, а потом в Малый Диомид. И выходим в онлайн. Нам нужно посмотреть, есть ли еще что-нибудь от Круза.
Успешно пройдя иммиграционный контроль в Сиэтле, они не так нервничали, проходя паспортный контроль в этом маленьком, более отдаленном аэропорту. Никаких трудностей не возникло. В иммиграционном зале Рикки заметил пару военнослужащих американской армии. Он увидел, что у каждого из них на рукаве был значок с изображением свирепого белого медведя, и решил, что это знак отличия аляскинского подразделения армии. Он держал голову опущенной и не попадался им на глаза.
Было чуть больше 11 вечера, когда Зак, Рикки и Малкольм вышли в вестибюль аэропорта. В это время ночи было открыто очень мало магазинов в аэропорту. Только кафе и киоск с открытками и дешевыми сувенирами. На несколько долларов они купили горячий кофе и шоколадные батончики. Зак оставил Рикки и Малкольма есть, а сам подошел к единственной билетной кассе, которая была открыта.
Управлял ею широкоплечий мужчина лет шестидесяти. На нем была бейсболка с вышитым на ней изображением бурого медведя, а его хмурый вид был таким же приветливым, как и погода снаружи. Он читал тонкую книжку в мягкой обложке и сначала сделал вид, что не видит Зака. Когда он, наконец, – и неохотно – опустил книгу, Зак одарил его, как он надеялся, обаятельной улыбкой.
– Мне нужно знать о рейсах в Ном, – сказал он.
Мужчина снова поднял книгу.
– Ты не местный, – сказал он с ленивым американским акцентом.
В глазах Зака появился намек на сталь.
– Вот почему я и спрашиваю, – сказал он.
– Можешь забыть о полете на север, сынок. Из-за этих вьюг последние два дня отсюда не летали. В ближайшие два дня никого не будет. Наверное, дольше, – он облизнул палец и осторожно перевернул страницу своей книги.
Зак прищурился, но видел, что смысла спорить не было. Он повернулся и пошел к кафе, где сидели Рикки и Малкольм. Рикки обеими руками сжимал горячую чашку с кофе. Малкольм достал свой ноутбук.
– Слабая связь, – сказал он. – Но я в деле.
– Ты скрыл свой IP-адрес? – спросил Зак.
Малкольм посмотрел на него так, что было ясно, что он считал этот вопрос очень глупым. Он продолжал печатать, затем он помрачнел.
– Есть еще одно видео, – тихо сказал он.
Зак огляделся, чтобы убедиться, что за ними не наблюдают. Затем он сел рядом с Малкольмом.
– Включай, – сказал он. – Тише, чтобы нас не услышали.
Малкольм щелкнул трекпадом, они втроем наклонились к ноутбуку. Видео началось.
Сначала камера дрожала. На кадрах, казалось, было видно ярко освещенное открытое пространство – может, склад или ангар – с металлическими стенами и бетонным полом. Когда камера стабилизировалась, она зафиксировала две фигуры, сидящие на земле со связанными за спиной руками. Зак мгновенно узнал Рафа и Габс. Они выглядели хуже, чем раньше. Их лица были сильнее покрыты синяками. Их глаза закатывались. Они дрожали.
В кадр прошла еще одна фигура. Он стоял спиной к камере, но Зак сразу узнал худощавое телосложение и темные прямые волосы Круза. И он мельком увидел жестокий на вид нож, который он держал в руке. Застыв от ужаса, он смотрел, как Круз наклонился и полоснул щеку Габс, а затем Рафа. Хуже всего была не кровь, а их напряженные взгляды. Зак, хорошо знавший их, мог сказать, что им было больно, но они делали все необходимое, чтобы не показывать это.
Он почувствовал руку на своем плече. Рикки.
– Ты в порядке, приятель?
Зак кивнул. Круз говорил:
– Давайте. Передайте своему чудо-мальчику сообщение. И не упустите шанс. Это может быть последний раз, когда вы разговариваете с ним.
Камера сфокусировалась на Рафе. Он с трудом поднял голову. И когда он заговорил, его слова были невнятными, будто он был пьян:
– Помни первое, чему я научил тебя: твоя первая обязанность – остаться в живых.
Он глубоко вздохнул. Даже через жестяные динамики ноутбука Заку показалось, что он слышит хрип в его легких. Он слабо кашлянул, затем снова заговорил:
– Это означает, что ты должен оставаться на… на правой стороне дороги… – его голос оборвался. Зак стиснул зубы. Его ангел-хранитель говорил почти без смысла.
Трясущаяся камера сосредоточилась на Габс. Вблизи она выглядела чудовищно: опухшая кожа в синяках, синие губы и кровь, струящаяся из свежего пореза на лице. Но ей удавалось смотреть прямо в камеру, и в уголках рта даже мелькнула странная улыбка. Зак сосредоточился на ее налитых кровью глазах, пытаясь увидеть, не моргает ли она ему еще одно сообщение. Конечно же, ее веки трепетали.
– Улавливаешь? – спросил он Рикки.
– НАЙДИ МО…
Зак поднял руку, чтобы остановить его. Все еще моргая, Габс заговорила. Ее слова были такими же непонятными, как и слова Рафа:
– Будь осторожен… с приспешниками, а, милый?
Голос Круза. Жесткий. Злой:
– Выключи камеру. Живо!
Экран стал черным.
Трое подростков сидели молча. Зак изо всех сил пытался сохранить ровное дыхание. Малкольм снова начал печатать.
– Что это было за сообщение азбукой Морзе? – выдохнул Зак. Он слишком сильно сосредоточился на том, что Габс говорила вслух.
– Думаю, она сказала: «Найди Мориарти». Но кто это? Какой-то знакомый?
Зак покачал головой. Единственный Мориарти, о котором он когда-либо слышал, был в книге о Шерлоке Холмсе.
– Что еще за приспешники? – спросил Рикки. – Еще секретные сообщения?
– Я так не думаю, – сказал Зак.
– Так что она имела в виду? Она говорит о нас? Обо мне и Малкольме? – в голосе Рикки прозвучало немного обиды.
Зак покачал головой.
– Они звучали как в бреду, вот и все. Они в плохом состоянии, – его голос дрогнул.
– Она могла моргать и одновременно говорить, – отметил Рикки. – Я не думаю, что она была в таком бреду.
– Ты прав, – сказал Зак. – Габс крепкая. И умная. Так что нам просто нужно выяснить, что она пыталась нам сказать, – он огляделся. – Но мы должны добраться туда сначала. А рейсов в Ном нет. Нам нужно найти другой путь, – он нахмурился. – Либо так, либо нам нужно найти кого-то по имени Мориарти.
Рикки уставился на него.
– Приятель, – сказал он. – Не хочу портить впечатление, но до Нома пятьсот миль, середина зимы, и дорог, ведущих в ту сторону, нет. Мы не успеем за пять недель, не говоря уже о пяти днях. Полет – наш единственный вариант.
– Молчи, – внезапно сказал Малкольм.
Зак и Рикки повернулись, чтобы посмотреть на него.
– Что? – спросил Зак.
– Я пользуюсь паспортной системой Великобритании. Они знают, что их взломали, – он очень быстро моргал. – Они идентифицировали три поддельных паспорта. Подробности были переданы Интерполу и иммиграционным службам двадцать восемь минут назад, – он поднял глаза от экрана. – Агентство знает, что мы здесь, – сказал он.
Зак почувствовал, как его тело напряглось. Он немедленно начал сканировать вестибюль терминала. В это время ночи там было малолюдно – вокруг слонялась около сотни пассажиров и лишь горстка сотрудников аэропорта. Но даже пока он смотрел, на расстоянии пятидесяти метров, как раз у входа в аэропорт, он увидел трех полицейских в форме, все вооруженные, что-то срочно обсуждающие между собой и изучающие экраны смартфонов.
– У нас три…
– Я их вижу, – выдохнул Рикки. – Нам нужно выбираться отсюда. Малкольм, забери свой ноутбук.
Но пока Рикки говорил, казалось, из ниоткуда появились еще четыре офицера. Они стояли у кассы и разговаривали с угрюмым мужчиной с книгой в мягкой обложке. Теперь он был намного оживленнее – когда ему показали экран смартфона, он энергично кивнул и начал осматривать вестибюль.
– У нас есть около тридцати секунд, чтобы выбраться отсюда, – сказал Зак. – Шевелитесь.
Продавец билетов все еще осматривался. Один из полицейских говорил по рации.
– Двигайтесь! – прошипел Зак.
Малкольм все еще закрывал ноутбук, но времени на это не было.
– Оставь его, – прошипел Зак. Малкольм начал возражать, но Зак схватил его за руку, поднял на ноги и стал толкать к выходу, который находился в тридцати метрах с ярко-желтой вывеской над вращающейся дверью. Пока Рикки с рюкзаком на плече торопил их спутника в этом направлении, Зак схватил свой рюкзак и Малкольма и пошел за ними. Они не бежали – это привлекло бы внимание, – но шли очень быстро.
Малкольм был проблемой. Всю дорогу к вращающимся дверям он практически спотыкался, и от падения его спасал только Рикки, поддерживавший его одной рукой. Когда они подошли к выходу, Зак оглянулся. Вооруженные офицеры не подошли ближе, но трое у входа в систему безопасности трусцой бежали к своим коллегам. Кассир продолжал осматривать зал.
Они были в трех метрах от выхода, когда его глаза встретились с глазами Зака. Он схватил одного из офицеров за руку и энергично встряхнул его, указывая в их сторону. Зак проклинал себя за то, что позволил мужчине увидеть свое лицо, но сожалеть об этом времени не было. Секундой позже он услышал громкий голос, кричащий позади них:
– СТОЙТЕ! СТОЯТЬ, ИЛИ МЫ СТРЕЛЯЕМ!
– Они не будут стрелять в людном месте, – прошипел Зак, когда они дошли до вращающейся двери. Потребовались мучительные три секунды, чтобы выбраться из здания терминала. И снова Зак обнаружил, что воздух был ужасно ледяной. Он шумно вдохнул, осматривая сцену перед собой. Полоса с односторонним движением проходила вдоль здания терминала. Это явно была площадка для высадки – вдоль обочины стояла очередь из пятнадцати автомобилей. Территория была под навесом, но Зак видел, что шел снег, на автомобилях был слой снега. Их огни светились в ночи, а выхлопные газы клубились в морозном воздухе. Пассажиры вытаскивали багаж из открытых багажников, а в некоторых случаях деньги переходили из рук в руки таксистам.
Зак посмотрел вверх. Он сразу же увидел три камеры видеонаблюдения, охватывающие местность. Затем он снова посмотрел на автомобили. Один из них, метрах в десяти, был темно-зеленым фургоном с хорошими крепкими зимними шинами. Очевидно, это было такси, потому что пассажиры отдавали деньги водителю.
– Сюда, – прошипел он остальным и, схватив Малкольма за локоть, потянул его к транспортному средству. Водителем был потрепанный мужчина с худым морщинистым лицом и седеющими на висках волосами. Он поднял бровь, глядя на трех молодых людей, бегущих к нему. Заку не нравился его внешний вид – ни капельки – но их выбор был ограничен. Им нужно было скрыться из виду. – Вы можете отвезти нас в центр? – спросил он, затаив дыхание.
– Конечно, малыш, – сказал водитель, открывая боковую дверь машины. – Запрыгивайте.
Зак, Рикки и Малкольм ввалились в заднюю часть фургона, захлопнув боковую дверь. Зак почувствовал сильный запах табака и, возможно, алкоголя, водитель сел за руль и тронулся с места. Вовремя. Через тонированное окно машины Зак увидел, как из здания терминала выбежали трое вооруженных охранников.
– Я думаю, это то, что называют близким побегом, – выдохнул Рикки.
