Текст книги "Капкан (ЛП)"

Автор книги: Крис Райан

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 12 страниц)

– Очаровательно, – сказал он.

Круз мягко улыбнулся.

– Я хотел бы, чтобы ты кое с кем повидался, – сказал он. Он повернулся к одному из своих парней. – Приведи его.

Мальчик со шрамом на лице вышел из здания. Он вернулся через несколько мгновений. На этот раз у него была компания.

Это был Малкольм.

Спутник Зака ​​ промок до нитки. Он дрожал. Заражение или ужас? Его очки были запотевшими, но Зак все еще мог разобрать выражение крайнего страха. Но было непонятно, кого он больше боялся: Круза или Зака. Взгляд его в ужасе метался от одного к другому.

– Что за… – прошептал Зак.

Но он не закончил фразу. Он заметил еще кое-что. Охранник Малкольма прихватил еще оружие. Зак сразу узнал АК-47 Габс с «Маглайтом», все еще был приклеенным скотчем к ней.

Он снова почувствовал дрожь в ногах. Будто он жил в ужасном кошмаре, и ничто вокруг него не было реальным.

– Ты не задумывался, Гарри – или мне следует называть тебя Заком? – что Малкольму удалось слишком легко определить местонахождение моего рейса?

Зак заговорил не сразу.

– Я знаю, насколько он хорош… – начал он, но слова замерли у него на губах, когда он понял, как сильно его перехитрили.

Круз саркастически фыркнул.

– Такая верность! Нет, боюсь, он все время знал подробности моего рейса. Должен сказать, однако, что я не был уверен, что он сможет послать нам сигнал о том, что ты собираешься ворваться в лагерь. Посмотри на него. Он не очень впечатляет, не так ли?

Зак пытался сохранять спокойствие.

– Какой сигнал? – спросил он ровным голосом.

Круз сделал вид, что был удивлен.

– Конечно, приглушив нам связь. Это должно быть что-то, что не вызвало бы подозрений… – его голос оборвался, он жестоко посмотрел на несчастного Малкольма. Если бы он не кипел от гнева, Зак, возможно, пожалел бы бывшего товарища. Малкольм заламывал руки и отказывался смотреть Заку в глаза.

– Почему? – выдохнул Зак.

Ответа не было.

– ПОЧЕМУ? – закричал он, весь гнев вырывался из него.

– Покажем ему почему, Малкольм? – спросил Круз.

Ответа нее было.

– Я приму это как «да», – пробормотал Круз. Он посмотрел на одного из членов своей команды. – Приведи ее.

Через несколько мгновений перепуганную женщину с остриженными волосами втащили обратно в комнату, промокшую до нитки.

– Малкольм, – прошептала она. Она боролась, пытаясь бежать к нему, но ее сдерживала охрана.

А потом все это щелкнуло в мозгу Зака. Он понял, откуда знал ее.

Фотография в доме Малкольма.

Это была кузина Малкольма. Матильда. Женщина, которая ухаживала за ним. Возможно, единственный человек в мире, о котором Малкольм действительно заботился.

– Это… – начал Круз.

– Я знаю, кто она, – прервал его Зак.

На мгновение Круз выглядел удивленным. Он этого не ожидал. Но он быстро пришел в себя.

– Потребовалось некоторое время, чтобы убедить Малкольма раскрыть ее местонахождение, да, Малкольм?

Малкольм подавленно смотрел на пол.

– Но эти Парни из Истсайда могут быть очень убедительными. Как только я похитил ее, я знал, что наш маленький хакер сделает все, что я захочу. Под этим я подразумеваю, Гарри: привести тебя ко мне.

Женщина плакала. Отчаянно рыдала. Круз подошел к ней и легонько положил ладонь на ее щеку.

– Не волнуйся, – прошептал он, и Зак изо всех сил пытался услышать его сквозь шум грохочущего дождя. – Все кончено. У меня есть то, что я хочу, – он посмотрел через плечо на Малкольма. – Двое других, мужчина и женщина. Они мертвы?

Зак снова почувствовал, как его желудок скрутило. Малкольм не шевельнул ни мускулом.

– Они мертвы? – проревел Круз.

Малкольм поднял взгляд. По его лицу текли слезы.

– Да, – сказал он, его голос дрожал. – Я украл их оружие и застрелил их, как ты и сказал. Обоих. Они мертвы.

Это произошло быстро. Как только Зак почувствовал, как весь его мир рушится, Круз вытащил из-под одежды пистолет. Прежде чем Зак успел даже пошевелиться, он приставил его к голове кузины Малкольма.

Он сделал единственный выстрел, звук заставил Зака ​​вздрогнуть.

Голова женщины взорвалась потоком крови, костей и мозгового вещества.

Круз вышел из здания с пистолетом в руке.

И Малкольм завопил:

– НЕТ!

Это был отчаянный, жалкий звук. Словно вся боль мира была собрана в единственном слове.

13

ЗАКОПАННЫЙ

Дождь прекратился. Снаружи было тихо. Но в голове у Зака ​​было очень шумно.

Раф и Габс: мертвы.

Кузина Малкольма Матильда: мертва.

Сам Малкольм сидел в дальнем углу здания, держась за колени и опустив голову. Все его тело тряслось, будто он плакал. Но от него не исходило ни звука. Он был разбитым, молчаливый и дрожащий. На мгновение Заку стало жаль его. Он явно думал, что спасает свою кузину; он понятия не имел, насколько безжалостным мог быть Круз.

Но затем Зак вспомнил леденящий душу звук двух выстрелов из тропического леса. Он представил себе, как Малкольм стреляет в его ангелов-хранителей, поклявшихся защищать его, и почувствовал, как его челюсти сжались.

Они перевязали руку Малкольма и дали ему антибиотики. Это было хорошо для Малкольма. Это означало, что они хотели сохранить ему жизнь. Зак не был уверен, что то же самое относилось и к нему.

У входа в здание слонялись трое охранников Круза со шрамами на лицах. Голая кожа на их руках блестела от пота, и все они были вооружены винтовками. Один из них утащил тело Матильды в лагерь, и его руки все еще были в пятнах ее крови. Похоже, это его не беспокоило. Он смеялся со своими друзьями и мягко кивал в такт жесткому гангста-рэпу, который загремел откуда-то из лагеря, хотя была еще ночь.

Зак посмотрел на свои руки. Они дрожали. Он был напуган. Боялся больше, чем когда-либо.

Он злился на себя. Если бы только они с Рафом послушали Габс. Она не хотела брать с собой Малкольма. Если бы они последовали ее совету, если бы Зак не был так решительно настроен противостоять своему заклятому врагу, он бы не оказался в этой ситуации.

Его ангелы-хранители все еще были бы живы.

Его тело трясло от этой мысли. Он вспомнил прощальное объятие Габс. Слова, которые она произнесла: «Будь осторожен!».

Зак пытался подавить свой страх. Он подошел к охранникам.

– Вы говорите по-английски? – спросил он.

Охранники ухмыльнулись. Тот, у кого руки были в крови, повернулся к Заку. Он поднял один испачканный палец и уже собирался размазать кровь по лицу Зака, когда Зак быстро оттолкнул руку мальчика. Ухмылка моментально сползла с покрытого шрамами лица. Он отступил и поднял оружие.

Винтовка была заряжена, и Зак видел, что предохранитель снят…

– Оставьте его в покое.

Голос Круза донесся из дверного проема, где он был наполовину окутан тьмой. Зак увидел нерешительность на лице юноши. Он явно был в ярости, но не посмел ослушаться приказа Круза. Он отошел в сторону.

– Гарри, пойдем со мной. Остальные, следите за тем, чтобы полоумный в углу не двигался.

Мальчики больше не улыбались. Зак чувствовал на себе их горячие взгляды, пока шел к выходу, где его ждал Круз, оставив Малкольма в своих мыслях.

– Гарри, я хочу тебе кое-что показать, – сказал Круз спокойно, будто они были просто двумя старыми друзьями. – Надеюсь, я могу быть уверен, что ты не попытаешься сбежать. Мои Парни из Истсайда – так они любят себя называть – повсюду, и я заметил, что они только рады пострелять.

– Не они одни, – отозвался Зак.

– Ты имеешь в виду Матильду? Признаюсь, она начинала меня раздражать. Но она все равно должна была умереть. Малкольм – полезный помощник для человека моего положения, но он скорее похож на щенка. Если он получит смесь наказаний и наград, то скоро научится подчиняться своему новому хозяину.

– Круз, которого я знал, никогда бы так не поступил.

Круз остановился. Он повернулся, чтобы посмотреть на Зака, его глаза были мертвыми и темными.

– Тот Круз, которого ты знал, погиб вместе со своим отцом от твоих рук.

Пауза. Круз улыбнулся, и тьма в его глазах внезапно исчезла.

– Что мне напомнило, – сказал он. – Мне не только есть что показать тебе. Тебе нужно кое с кем встретиться. Пожалуйста, следуй за мной.

Круз провел Зака ​​через темный лагерь. С каждым шагом глаза Зака ​​искали путь к отступлению. Но он знал, что он только один: главные ворота, которые усиленно охранялись. А если бы он попытался сбежать, «Парни из Истсайда» Круза были повсюду.

Круз был прав. Сбежать не выйдет.

Он провел Зака ​​к другому зданию, чуть меньшему, чем первое, и вежливо придержал перед ним дверь. Зак вошел.

В этом здании находились два человека. Один из них был очень юно выглядевшим парнем из Истсайда, чьи шрамы на лице выглядели так, будто их нанесли совсем недавно. Они блестели в искусственном свете голой лампочки, свисавшей с потолка, а кожа вокруг порезов вздулась.

Второй человек был пожилым мужчиной. Черные дреды с проседью. Зак узнал его – он видел его с верхушки дерева.

Зак посмотрел на содержимое комнаты. Гробы.

Их было около тридцати, все пустые, сваленные в кучу с одного конца. За исключением одного. Он стоял посреди комнаты и содержал тело: кузина Малкольма. Мужчина и мальчик поднимали крышку гроба, держа по краям. Когда Зак вошел, они опустили крышку гроба. Она приземлилась с глухим стуком.

Мужчина вручил мальчику молоток и мешок с гвоздями. Ему не нужно было давать никаких указаний – было ясно, что мальчик должен делать. Мальчику явно было не по себе. Он был в ужасе. Что-то подсказывало Заку, что он не был похож на других парней из Истсайда, которых он встречал.

Мальчик начал забивать гвозди в гроб, мужчина стоял над ним.

– Кажется, мальчика зовут Улыбака, – тихо сказал Круз. – Они называют этого человека Боссом. Его настоящее имя Судик. Говорят, мужчине важно знать полное имя своего врага, а это имя мир скоро узнает очень хорошо. Судик Аль-Тикрити Гомес – старый друг моей семьи.

Но Заку было наплевать на друзей Круза. Он переживал из-за гробов.

– Что здесь происходит? – выдохнул он.

Круз прошел дальше в комнату.

– Я удивлен, что ты сам до этого не додумался, Зак. Такой умный. В этом маленьком лагере мои люди засовывают наркотики в мягкие игрушки, чтобы их можно было распространять по всей Африке. Этот метод долгое время хорошо служил моему отцу. Дети – дешевая рабочая сила, и ими легко управлять, – Круз нахмурился. – У них, к сожалению, есть привычка умирать тут. Если бы мы хоронили их без гробов, дикие звери в джунглях вскоре бы их выкопали. Так что, к сожалению, я должен платить за то, чтобы упаковать их, прежде чем мы избавимся от них. Но как вы говорите на английском? «Нет худа без добра»? Иди сюда, я хочу тебе кое-что показать.

Круз прошел в дальний конец комнаты, где были сложены все гробы. Зак последовал за ним, не обращая внимания на то, как мужчина по имени Судик уставился на него.

На одном гробу не лежали другие; его крышка опиралась на него под небольшим углом. Круз стоял у изголовья, и Зак чувствовал на себе взгляд врага, пока смотрел на крышку.

К гробу была прикручена небольшая медная табличка. На ней были выгравированы слова «АГЕНТ 21».

– Я не хотел, чтобы ты думал, – выдохнул Круз, – что твоя смерть останется незамеченной. Возможно, неоплаканной, но не безымянной.

Зак ощущал тошноту. Голова кружилась. Он смутно осознавал, что Улыбака в ужасе отползает в сторону, а сам Зак оглянулся на дверь, собираясь бежать к ней. Но затем он вздрогнул, когда понял, что человек по имени Судик – Босс – стоит прямо за ним. Он был широкоплечим и крепким. От него пахло потом, и Зак увидел бисеринки пота на его изрытом ямками оспы лице.

Судик схватил его.

Зак боролся, но каким бы сильным он ни был, он не мог сравниться с Судиком. Круз сбил крышку с гроба, а Судик затолкал его в гроб. Секунд через тридцать Зак обнаружил, что лежит в гробу, а обутая в ботинок нога Судика тяжело давит ему на грудную клетку.

И дуло пистолета было направлено на него.

Беспомощный, Зак перестал сопротивляться. Он поднял голову и увидел капли пота на лице Судика, а его кривая ухмылка обнажила желтые зубы.

«Вот и все, – подумал он. – Это момент, когда все закончится», – он закрыл глаза, задаваясь вопросом, услышит ли он выстрел прежде, чем его убьют.

– Мне сделать это сейчас? – спросил Судик.

– Ты слышишь, Гарри? – спросил Круз. – Он хочет быть тем, кто убьет тебя. Должен сказать, в этом была бы определенная симметрия.

Зак открыл глаза.

– Что ты имеешь в виду? – прохрипел он.

– Я рад, что ты спросил, – сказал Круз. – Как я уже говорил, Судик – старый друг семьи. Он работал на моего отца. Хочешь знать, какой была одна из последних работ, которую Судик выполнял для него?

Зак едва мог дышать от давления ноги Судика на его грудь. Он задыхался.

«Это было в Нигерии. Лагос. Отель «Интерконтиненталь», не так ли, Судик?

Судик усмехнулся.

Зак застыл.

В отеле «Интерконтиненталь» умерли его родители.

Были убиты его родители.

Круз снова заговорил:

– Там был человек, которого моему отцу нужно было устранить. Оказалось, проще всего отравить всех вокруг. Это была идея Судика, и он ее реализовал. Он гений, тебе не кажется?

Зак посмотрел вверх, в глаза человека, убившего его родителей. Его губы скривились.

Он увидел, как пальцы Судика дернулись на пистолете.

– Итак? – спросил Судик. – Мне убить его сейчас?

Минута молчания.

– Нет, – сказал Круз. – Еще нет. Простая пуля в голову была бы слишком легкой. Слишком безболезненной. Я хочу, чтобы наш друг страдал, Судик. Я хочу, чтобы у него было время пожалеть о том моменте, когда он увидел меня. Действительно сожалел об этом. До конца своей короткой жалкой жизни.

Круз посмотрел на мальчика, которого назвал Улыбакой.

– Ты! Принеси мне молоток и гвозди. Судик, отдай мне свой пистолет и закрой крышку гроба.

На лице Судика расплылась неприятная ухмылка. Он передал пистолет Крузу и убрал ногу с груди Зака. Зак глубоко вдохнул – было больно – затем попытался сесть в гробу. Почти сразу же он почувствовал жестокий удар по своему уже покрытому синяками лицу, когда Судик пнул его. Он рухнул в гроб.

Через несколько секунд он увидел, как на него опускается крышка.

– Выпустите меня! – крикнул он. – Ты не обязан этого делать, Круз. Выпусти меня!

Было темно. Крышка гроба накрыла его. Он попытался оттолкнуть ее, но безуспешно. Она была тяжелой. Он представил Судика, сидящего на крышке.

Зак снова закричал:

– Выпустите меня! – он яростно застучал по крышке. Она была всего в паре сантиметров от его лица, едва можно было пошевелить конечностями. Его охватила паника. – Выпусти меня! ВЫПУСТИ МЕНЯ!

Бам.

В крышку забили первый гвоздь.

Бам.

Второй.

Зак безумно кричал. Но стук просто продолжался. Он не мог ясно мыслить. Он не мог двигаться. Он едва мог даже дышать…

А стук продолжался.

Потом, через пару минут, он внезапно прекратился.

Он услышал голос Круза. Звучало так, будто он стоял на коленях и говорил рядом с гробом:

– Мои люди сейчас же отнесут тебя к месту захоронения, Гарри. Нет смысла кричать. Парни из Истсайда проигнорируют тебя, и здесь больше некому слушать твои крики. Я буду думать о тебе, ожидая звука земли, сыплющейся на твою могилу. Я буду думать о тебе, зарытом в землю, молящем о смерти. Это может произойти не сразу. Я закрываю этот лагерь через несколько часов. Когда я это сделаю, Латифа и все мои маленькие работники изживут свою пользу, так что присоединятся к тебе. Парни из Истсайда свалят гробы в одну большую могилу, а потом, мой друг, мы с ними перейдем к более крупным и лучшим вещам. Впрочем, мне незачем беспокоить тебя такими подробностями. Тебя уже не будет в живых, чтобы увидеть, как это произойдет.

– Не рассчитывай на это, Круз.

– О, я думаю, что на этот раз я буду рассчитывать на это. До свидания, Гарри. Я бы сказал, что было приятно познакомиться с тобой, но мы оба знаем, что это было бы ложью.

Тишина.

– Круз! Круз!

Ответа не последовало. Вместо этого Зак почувствовал, как гроб подняли.

– Выпусти меня! Выпустите меня отсюда!

Гроб понесли.

Зак яростно извивался. Возможно, если он сделает достаточно движений, тому, кто нес гроб, придется его уронить. Он пинал и бил кулаками изнутри, как мог. Он раскачивал свое тело вверх и вниз.

Но гроб продолжал двигаться.

Зак потел, но его тело было ледяным от страха. Несколько минут назад он готовился к быстрой смерти. Легкой смерти. Теперь он понял, что Круз приготовил для него самую ужасную смерть, какую только можно вообразить.

Он хотел закричать, но в легких не было воздуха…

Все, что он мог слышать, это шорох шагов по земле снаружи. Он не мог сказать, в каком направлении его несли, но через пару минут услышал голоса, говорящие на африканском диалекте, которого он не понимал. Раздался скрежет, и Зак представил, как открываются главные ворота лагеря.

Больше движения. Он знал, что находился в лесу. Ненадолго.

Прошло пять минут. Его тело было в синяках и побоях, горло сжалось от страха.

Движение остановилось.

Тишина.

Внезапно он стал падать. Всего пару секунд, но этого хватило, чтобы его желудок сжался.

Затем: удар. Зак чувствовал, как будто каждый мускул в его теле был ушиблен. Гроб приземлился головой. На долю секунды Зак почувствовал, как его голова стукнулась о конец гроба. Момент острой, всеохватывающей боли. Он думал, что его стошнит…

Но затем, прежде чем он успел даже вскрикнуть в последний раз, тошнота усилилась втрое. Он почувствовал яркую, пронзающую боль за глазами.

А потом он отключился.

14

ПОДСЛУШИВАНИЕ

02:30

Латифа дрожала.

Обычно она не была такой слабой. Но когда тот мальчик забрался в лагерь и страшный сеньор Мартинез пригрозил застрелить ее, все ее мужество испарилось. Теперь она сжалась на полу у двери барака, где были и другие рабочие дети. Парни из Истсайда бросили ее сюда полчаса назад, и с тех пор она не сдвинулась с места.

Она была так голодна. Здесь их почти ничем не кормили. В последний раз она прилично ела в ту ночь, когда двое парней из Истсайда похитили ее из деревни. Это было три месяца назад? За это время она увидела смерть семерых других детей. Или восьмерых? Она уже не знала.

Ее конечности были такими тонкими, что двигать ими было больно. Но она заставила себя сесть.

Именно тогда она увидела ошибку своих похитителей.

Дверь хижины была слегка приоткрыта. Всего несколько сантиметров. Они забыли запереть ее.

Латифа прекрасно знала, что ни один из других детей не посмеет сбежать – они уже не боролись. Она даже не была уверена, проснулся ли кто-нибудь из них. Они лежали, измученные, на полу, все держались на приличном расстоянии от угла хижины, который им приходилось использовать как туалет.

Она тихо поднялась на ноги и огляделась.

Никакого движения в хижине. Она не думала, что кто-то наблюдал за ней. Она подошла к двери и выглянула наружу.

Дверь хижины находилась метрах в десяти от стены лагеря. В двадцати метрах в противоположном направлении виднелась задняя стена другой хижины. Однажды она заглянула туда и увидела груды деревянных гробов. С того дня она избегала этого места. Теперь, убедившись, что никто из ужасных, покрытых шрамами парней из Истсайда не видит ее, она побежала к этому зданию и прижалась спиной к стене, переводя дыхание.

Что она делала? Она не знала. Она просто искала место, где можно было спрятаться. Охранники никогда не считали заключенных, так что она не думала, что ее будут искать. Если она сможет скрываться достаточно долго, возможно, у нее появится шанс сбежать из лагеря.

Она медленно обогнула стену здания, стараясь держаться в тени. Через пару минут она оказалась у открытой двери. Она слышала голоса внутри. Они говорили по-английски, этот язык Латифа понимала.

– Слушайте внимательно, – голос принадлежал пожилому мужчине, которого парни из Истсайда называли Боссом. – Вы двое – мои верные лейтенанты, и теперь у меня есть для вас ценная работа. Мы с сеньором Мартинезом все очень хорошо подготовили, так что вы должны делать именно то, что мы вам говорим, хорошо?

Латифа сказала себе, что ей следует держаться подальше. Но она всегда была любопытной девочкой. Может, если она продолжит слушать, она услышит что-то, что могло бы ей помочь. Она подошла ближе к петлям двери. Через щель она могла видеть четырех человек. Босс был там. Как и двое из наиболее брутальных парней из Истсайда. Латифа мысленно называла их Кулаком и Пинком, потому что им нравилось так бить.

И сеньор Мартинез. От одного его вида Латифе стало тошно и холодно.

Кулак и Пинок согласно буркнули, их лица были гордыми.

– Позднее сегодня кто-нибудь заберет последнюю партию кукол, которые дети начинили продукцией сеньора Мартинеза. Оставят деньги – два миллиона триста сорок шесть тысяч шестьсот двадцать пять долларов США.

Глаза Латифы расширились от этой суммы.

– Деньги нужно положить в один из этих гробов. Я вырезал на нем символ вуду. Никто не посмеет открыть его.

Латифа подавила дрожь. Вуду означало колдовство, и она, как и вся ее деревня, верила, что эти символы приносят несчастье.

– Я должен предупредить вас, что если в гробу не хватит хотя бы одного доллара, ответственное лицо пожалеет об этом. Понятно?

– Понятно, Босс, – ответили мальчики.

– Когда это будет сделано, сеньору Мартинезу больше не понадобится это место. Мы оставим восемь из вас здесь. Ваша работа будет заключаться в том, чтобы убить детей-работников и похоронить их. Это понятно?

Латифа ахнула, затем быстро закрыла рот рукой, чтобы заглушить шум.

– А как насчет остальных? – спросил Пинок.

– Остальные, – промурлыкал сеньор Мартинез, – пойдут вверх по реке со мной и вашим боссом. Мы направляемся в Гамбию, в столицу Банжул.

Латифа плохо разбиралась в географии, но, конечно, знала Гамбию – маленькую страну в форме сосиски, полностью окруженную Сенегалом.

– Видите ли, – объяснил сеньор Мартинез, – этот метод доставки нашей продукции в Африку медленный и неэффективный. Было бы намного лучше, если бы мои корабли могли просто прибывать в порт Банжула, без проблем разгружаться там, а мои люди могли бы упорядоченно и эффективно распределять наркотики. Вы не согласны?

Кулак и Пинок согласились. Но кто же не согласится с таким человеком?

– Мы пытались подкупить таможенников, – продолжил сеньор Мартинез, – не говоря уже о политиках и даже о самом президенте Гамбии. Но безуспешно.

– Так… что вы собираетесь делать? – нерешительно спросил Пинок.

– Все довольно просто. Если один президент не сделает то, что мы просим, ​​нам придется назначить нового президента.

Латифа моргнула. Даже внутри здания наступила минута молчания.

– Звучит дерзко, я знаю. Но Гамбия маленькая, и ее армия слаба. Более того, у нас есть секретное оружие.

– Какое?

– Мальчик Малкольм.

Снова тишина.

– Он выглядит как слабак, – сказал Кулак.

Сеньор Мартинез рассмеялся.

– Не обманывайся, мой друг. Его тело может быть слабым, но его разум – нет. Рядом с аэропортом в Банжуле есть башня связи. У Малкольма есть навыки, чтобы влезть туда. Он может вывести из строя все мобильные телефоны и радиосвязь в городе. Если они не смогут общаться, жалкая армия президента будет практически бесполезна. В Банжуле уже есть сотня Парней из Истсайда, готовящих почву и ожидающих нашего прибытия. Нас ждут лодки на реке неподалеку. Нам потребуется несколько часов, чтобы добраться туда. Переворот – именно это мы и планируем – произойдет сегодня ночью.

Пауза. Латифа почувствовала, как быстро забилось ее сердце. Ее английский был не идеален, но, живя в этой части мира, она знала, что такое «переворот» – попытка свергнуть и заменить правительство страны. Иногда это проходило без насилия. В основном это было очень жестоко.

– У меня есть для тебя особое задание, – продолжал сеньор Мартинез. Он обращался к Кулаку. – В Гамбии много туристов. Мы не хотим побуждать их приходить дальше. На самом деле, я хочу, чтобы остальной мир полностью избегал этой страны. Пока происходит переворот, я хочу, чтобы ты и еще несколько человек заложили бомбы в туристическом отеле. Я хочу как можно больше жертв. Я хочу, чтобы новостные агентства всего мира назвали это зверством. Я хочу, чтобы они увидели фотографии раненых туристов. И умирающих женщин с детьми. И крови и оторванных конечностей. Это заставит людей понять, что Банжул больше не является безопасным местом для посещения. Могу я доверить тебе это?

Еще одна пауза.

А потом:

– Да, конечно, – сказал Кулак.

– Хорошо. Я объясню больше в пути, – он повернулся к Пинку. – Твоя задача – остаться здесь и уничтожить детей, как только будет собрана последняя партия кукол и благополучно доставлены деньги. Это произойдет сегодня позже, – на его лице появилось задумчивое выражение. – Нам нужно все оружие, которое мы сможем заполучить в Банжуле, поэтому мы оставим тебе только пару винтовок. Этого будет достаточно для работы. Дети худы и неспособны дать отпор, – он сделал паузу, задумавшись. – Я хочу, чтобы ты заставил мальчика по имени Улыбака сделать это. Он выглядит слабым. Я хочу, чтобы он закалился и знал, что я верю в него. Если он откажется, убей его и брось в канаву со всеми остальными.

– И с вашим другом, который пытался перелезть через стену? – спросил Пинок.

Лицо сеньора Мартинеза помрачнело.

– Да, – рявкнул он. – С ним, – он сделал паузу на мгновение, а затем вернулся к разговору. – Как только с детьми будет покончено, сожги это место и следуй за нами вверх по реке. Возьми с собой гроб с деньгами. И помни, на случай, если ты соберешься их украсть, знай: если хотя бы один доллар – хоть один цент – из этих денег не дойдет до меня, я выслежу тебя и перережу тебе горло.

Тишина, сеньор Мартинез дал им осознать это.

– Объясни остальным своим друзьям, что происходит. К ночи в Гамбии будет новый президент. Я уверен, что он сочтет нужным щедро наградить вас, мальчики, за вашу роль в его назначении.

– Вы не сказали нам, кто это будет, – сказал Пинок.

– А вы как думаете? – презрительно спросил сеньор Мартинез, будто это было очень глупым замечанием. Он указал на пожилого мужчину по имени Босс. – Господа, познакомьтесь с новым президентом Гамбии. Служите ему хорошо, и я думаю, он позаботится о том, чтобы вы были хорошо вознаграждены.

Миг тишины. Затем два парня из Истсайда согнулись от смеха. С небрежным, высокомерным видом они направились к двери. Латифа быстро отпрянула за угол здания и молча стояла там, затаив дыхание.

– Ты получишь лучшую работу, – услышала она, как Кулак говорил Пинку. – Эти дети действуют мне на нервы. Я бы хотел посмотреть, как Улыбака стреляет в них.

Латифа так и не узнала, был ли согласен Пинок. Они ушли, оставив ее – задыхающуюся и напуганную – думать о том, что она только что услышала.

Она должна была бояться, поняла она. Эти жестокие люди, державшие ее в рабстве, собирались убить ее и всех остальных. Однако каким-то образом это сделало ее более решительной. Более храброй. Потому что, если она все равно собиралась умереть, ей было нечего терять.

Она должна была уйти отсюда. Найти помощь. Она знала только одно: в ближайшую пару часов сеньор Мартинез, Босс и половина Парней из Истсайда покинут лагерь. Это означало, что им придется открыть ворота. Если она спрячется поблизости, возможно, она сможет выскользнуть.

Это был не очень хороший план, но лучшее, что у нее было.

Глубоко, но спокойно дыша, она пошла назад вдоль стены здания. Как только она оказалась на углу, ей стало видно выход. Он был в сотне метров. По прямой. Слева от ворот была небольшая деревянная хижина, где охранники могли укрыться от полуденного солнца. Но сейчас она не видела там никаких охранников. И стражи не было у ворот.

Должна ли она бежать? Скроет ли ее мрак ночи? Увидит ли ее кто-нибудь? Если они ее увидят, все будет кончено.

Они, вероятно, убьют ее на месте.

Но если она этого не сделает, ее все равно убьют.

Серьезное, решительное выражение появилось на ее лице.

Она побежала.

Хоть она изо всех сил старалась ступать осторожно, ее шаги все еще казались ужасно громкими. Она кривилась, пересекая землю, уверенная, что топот ее ног разбудит весь лагерь. Но она не сводила глаз с ворот и хижины. Если она сможет спрятаться там, может быть – только может быть – она сможет сбежать.

Она остановилась. Все внутри сжалось от ужаса. Один из Парней из Истсайда вышел из-за хижины. Он был всего в пятнадцати метрах. И он смотрел прямо на нее.

Как кролик в свете фар, Латифа замерла.

Что ей делать? Вернуться? Умолять этого мальчика не причинять ей вреда?

Она посмотрела на его лицо. Она никогда раньше не видела этого. Он был очень юным. Его глаза, подумала она, не выглядели недобрыми. Не то, что другие Парни из Истсайда. Шрамы на его лице были совсем новыми. Выглядели болезненно. Они слегка блестели в лунном свете.

Медленно Латифа поднесла палец к губам. Будто прося помолчать. Потом склонила голову. Как бы говоря: Пожалуйста?

Мальчик выглядел неуверенно. Его взгляд метался. Но потом он посмотрел на Латифу.

Он кивнул.

Затем, опустив голову, он пошел тем же путем, которым пришел.

Латифа снова вздохнула. Она продолжила бежать. Через десять секунд она уже была у ворот.

Она оглянулось. На основной территории лагеря возникло движение. Спешащие фигуры. Она не думала, что они ее видели, поэтому побежала к хижине. Между хижиной и стеной по периметру была небольшая щель, не более метра в глубину. Латифа юркнула туда. Затем она присела, низко опустив голову. Она видела ворота, но если она хотела остаться незамеченной, она знала, что должна оставаться неподвижной.

И тихой.

И надеяться, что мальчик из Истсайда со свежими шрамами не выдаст ее.

Кроме этого, она могла только ждать.

* * *

Малкольм не знал, сколько времени прошло. Только когда он увидел часы на запястье одного из охранников, он понял, что было пять утра. Его мозг, обычно такой сосредоточенный и логичный, был похож на вату.

Он даже почти не знал, где находился.

Он чувствовал себя пустым.

Одиноким.

В его памяти постоянно крутился момент, когда Круз убил Матильду. Выстрел. Взрыв крови. То, как ее тело упало на пол.

Он понял, что впервые почувствовал печаль. Он не мог понять, как другие люди жили с этим.

Он поднял взгляд. Дверь хижины, в которой он сидел, только что отворилась. На улице светало. Круз вошел и подошел к нему.

– Ты обещал, что она будет в безопасности, если я приведу к тебе Зака, – прохрипел Малкольм.

– Я солгал, – сказал Круз. – Я довольно часто так делаю, – он опустился на колени, чтобы оказаться лицом к лицу с Малкольмом. – Но сейчас я не лгу. Ты пойдешь со мной. Если ты подумаешь о том, чтобы ослушаться, я сделаю с тобой то же самое, что и с твоей кузиной.

– Мне все равно, – сказал Малкольм. И это было правдой. Ему было все равно.

Круз прищурился. Он вытащил пистолет и приставил его к голове Малкольма.

Малкольм закрыл глаза. Он задавался вопросом, каково было бы умереть вот так. Будет больно? Перестанет ли его мозг работать в тот момент, когда пуля пронзит его череп? Или будет несколько секунд, пока компьютер выключится? Он знал, что был умен, что его мозг отличался от мозга других людей. Казалось невероятным, что нейроны перестанут работать, расчеты, которые он всегда делал, остановятся, факты исчезнут. Он гордился своим умом. Гордился своей способностью перехитрить других людей.