Текст книги "Жажда мести"
Автор книги: Крис Муни
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 27 страниц)
Глава 28
Позвонили три дня спустя, во время похорон Барри Лентца. Джек с Тейлор стояли неподалеку от толпы. Люди, которых было больше сотни, собрались на кладбище Пайн Гроув в городе Линн, где Барри родился и вырос.
Завибрировал пейджер Джека. Номер был ему незнаком, но он догадывался, кто это может быть.
Джек положил руку на талию Тейлор. Она вздрогнула, словно ей это было неприятно. Он прошептал:
– Мне нужно сделать важный звонок. Я сейчас вернусь.
Она кивнула, не отрывая глаз от Патрисии Лентц, которая держала ребенка на руках.
Джек пошел к дороге, заставленной машинами. Было половина десятого утра, суббота. День был таким же жарким и отвратительным, как и два предыдущих. «Порше» Тейлор стоял под кленом.
Джек достал мобильный телефон, который дал ему Ронни Тедешко. Он набрал номер с пейджера и подождал несколько секунд, пока включится кодирующее устройство.
– Джек?
Это был Марк Грейсмит, руководитель лаборатории отделения по взрывам ФБР. Сейчас он находился на западном побережье, работая на месте взрыва в Сан-Диего.
– Да, Марк, это я.
– Это защищенная линия?
– Да.
– Слушай, возможно, мне придется отключиться. Я вышел на них. Они, вероятно, уже выслали поисковую команду, чтобы найти меня.
«Вышел на них?»
– Ты где?
– Играю в прятки. Ты новости смотришь?
Да, он смотрел. Вчера утром, за несколько часов до визита Флетчера, Джек узнал о взрыве в Ла-Хойе. И в какой-то момент во время вчерашнего хаоса успел отправить Марку Грейсмиту сообщение, чтобы тот перезвонил.
– Ты помнишь ноутбук из дома Доланов? – спросил Марк.
– А что с ним?
– Когда Бурк изучил его, то выслал его мне. Очень сложная штука, Джек. Мы говорим о следующем поколении бомб. Я пропустил его через систему «Рэпид Старт». Никакого результата. Его выдал серийный номер.
– Ты выследил его?
– Да. Знаешь, откуда он?
Словно дверь распахнулась, впуская свет и порыв свежего воздуха. Этот ноутбук был в федеральной собственности. Со времени взрыва дома Роса прошло полтора месяца, но он ничего не нашел. Теперь у него была зацепка, чертова зацепка, с которой можно работать. Спасибо, святой Боженька!
– А потом начался дурдом, – продолжал Грейсмит. – Два дня назад приходит ко мне какой-то мудак в цивильном по имени Пол Динкенс из штаб-квартиры. Ворвался в трейлер, как долбаный торнадо. Я сижу за карточным столом, изучаю фрагменты, а этот Динкенс, не представившись, без всяких вступлений начинает пилить меня. Закидал вопросами, на которые ему ответы нужны немедленно, потому как директор на связи и прямо сейчас требует ответы. Динкенс потеет, словно у него малярия. Внезапно он хватается за живот, как будто сейчас блеванет, и прется в сортир. Пока этот парень в сральнике стонал и рыгал, я взял на себя смелость просмотреть папку, которую он имел неосторожность оставить на столе. Именно тогда я обнаружил инвентарную ведомость.
Пульс Джека участился. Он уже собирался задать следующий вопрос, когда Грейсмит опередил его.
– На прошлой неделе – помнишь, я звонил по поводу семтекса? – я сказал, что нашел в пластиде микроскопические полимеры, с цифрами и буквами.
– Ты еще думал, что это может быть маркер или серийный номер.
– Именно этим они и оказались. Я просмотрел кипу бумаг, и угадай, что нашел в одном списке.
– Семтекс, – догадался Джек.
Еще одна зацепка.
«Продолжай, Марк!»
– Его и С-4, который разнес дом Роса в прошлом месяце. Они есть в том списке с серийными номерами. Вся взрывчатка, все материалы в бомбах из твоих двух домов, а также материалы, использованные в Сан-Диего, родом именно из этого здания. СМИ развивают версию с терактом, сваливая вину на какую-то ближневосточную организацию под названием «Сторожевые псы». Кто-то скармливает им это дерьмо, а они только облизываются и просят добавки. Джек, это работа не террористов. У тебя взрывник где-то прямо перед носом.
Джек вспомнил слова Флетчера: «Ищите в Сан-Диего».
Песочный человек был виноват во взрыве федерального здания Флетчер хотел, чтобы он это выяснил.
Откуда Флетчер узнал? Песочный человек – это бывший федеральный агент? Флетчер знает, кто он? Вопросов становилось все больше и больше.
Только у одного человека есть ответы, которые ему нужны. И он обосновался в гостинице в Марблхеде… Пока что.
– Марк, ты можешь переслать мне этот список по факсу?
– Слушай вторую историю. Пока Динкенс был в гальюне, я взял на себя смелость конфисковать этот список и закрыть в сейфе. После обеда я вернулся с возможными фрагментами бомбы, которые хотел сверить со списком. Я открываю сейф, а списка нет.
– Нет?!
– Сейф был закрыт, когда я уходил. Только я знаю шифр. Кто-то взломал его и забрал список. Его нет.
– Ты потребовал его у Динкенса?
– Он исчез. Никто не знает, кто он такой, и в штаб-квартире его найти не могут. Все это очень странно. Ты знаешь криминалиста по имени Генри Манн?
– Нет, а что?
– Манн был в здании перед взрывом. Он как раз отъезжал от него, когда второй взрыв сделал из него котлету. Так вот. Перед взрывом он позвонил домой на автоответчик и оставил сообщение: «Ноутбук под потолком, подсоединен к электросети здания, С-4, с таймером, кабинет Гарднера». Ноутбук, Джек! Как и в твоем случае.
Еще одна связь с Сан-Диего. Джек судорожно размышлял.
– Я поговорил тут с одним агентом, Томом Дэвисом из отделения в Сан-Диего, – продолжал Марк. – У нас есть показания очевидцев о двух взрывах, а еще есть люди, которые утверждают, что видели, как с четвертого этажа сиганул какой-то тип. Сровнять с землей все здание с помощью С-4… Ты хоть представляешь, сколько для этого понадобилось взрывчатки? Добавь сюда всякие микросхемы и контролируемую на расстоянии детонацию. Это новое слово в производстве бомб, Джек, и худшее слово. Нет никакого контроля.
То же самое говорил Бурк.
– Расскажи мне об этом типе, Гарднере.
– Ничего о нем не знаю, – ответил Марк. – Никто ничего не знает.
– Этого не может быть.
– Если кто-то и знает, то держит рот под замком. В этом вся чертова проблема, Джек. Гарднер, это здание… Никто ничего не говорит. Мы знаем, что там проводили семинары, знаем, что там велись исследования, – что-то по поводу не смертоносного оружия. Но никто не знает подробностей. Чем больше вопросов я задаю, тем больше людей глядят на меня пустыми глазами. Словно я с другой планеты.
– Что с Манном? Ты звонил Алану Линчу по поводу него?
– Линча нет. Кстати, тебе это понравится… Угадай, куда направляется твой лучший друг.
– Сюда.
«Что ему здесь делать? Как Линч узнал о Марблхеде? Три дня назад история с бомбами и с действительными обстоятельствами гибели двух семей была предана огласке. Это случилось спустя день после взрыва на пляже. Весь город обсуждал Песочного человека. Неужели уже вся страна об этом говорит?»
– Как много ты рассказал Линчу?
Грейсмит фыркнул.
– Линчу? Да я бы ему даже прогноз погоды не сказал.
– То есть ты с ним не разговаривал.
– Нет, но кто-то поговорил. Смотри, единственный человек с которым я общался, это директор Пэрис. Он очень туманно выражается по этому вопросу. Меня постоянно напрягают эти агенты в костюмчиках, у меня пропадают улики…
– Какие улики?
– Фрагменты бомбы, которые я выслал в лабораторию. Никто не может их найти. Теперь я узнаю, что на четвертом этаже федерального здания была целая мастерская по производству бомб, о которой никто ничего не знает или не хочет говорить. Ключевые люди, которые меня интересуют, переводятся на новые места. Дэвис, о котором я тебе только что рассказывал… Директор выпер его.
Джек открыл рот, чтобы что-то сказать, когда услышал на другом конце провода звук, напоминающий стук кулаком в дверь.
– Боже, они нашли меня! – воскликнул Марк. – Слушай, Джек, я не знаю, что, черт возьми, происходит, но могу сказать точно: темные делишки какой-то шишки всплыли на поверхность, и теперь влиятельные люди пытаются замять это дело. Они постоянно вставляют палки в колеса. Помнишь мои писульки, а?
– Да.
– Если я что-то найду, то отошлю тебе по почте.
– Марк, слушай…
– Держи ухо востро.
Связь оборвалась.
Джек был взволнован. Слова Марка звучали в его голове подобно реву обезумевшей толпы.
Он швырнул телефон на пассажирское сиденье и выглянул в окно. Люди бросали на гроб Барри гвоздики и розы.
Марк работал в Миссури над делом серийного взрывника, когда подключилось подразделение криминалистов. Взрывник пытался убить его дважды. Сначала приладив к выхлопной трубе его машины бомбу, которая дала сбой, потом – послав бомбу почтой. Ее успели перехватить. Джек поймал взрывника, который оказался рассерженным стоматологом, который после развода не имел права видеться с детьми и решил начать войну против всех представителей законности. У него в подвале нашли некоторое количество самодельного С-4 и схему, как прикрепить бомбу к ступенькам автобуса, на котором сыновья Марка, близнецы-первоклассники, ездили в школу.
Марк Грейсмит обладал умом, с помощью которого мог проанализировать обломки здания, и энциклопедическими познаниями в производстве бомб. Он мог вспомнить бесполезные, казалось бы, части, использованные в предыдущих бомбах, и связать их с нынешними. Он терпеть не мог бюрократию и не прекращал работать над делом, пока оно не было раскрыто. Что особенно важно, у него был нюх на дела, с которыми было что-то нечисто.
То, что Марк Грейсмит сейчас описал, было операцией прикрытия, а силы, которые стояли за этой операцией, теперь спешили в Марблхед во главе с Аланом Линчем, его бывшем начальником, любителем засветиться на людях.
Глава 29
Джек сказал Тейлор, что не хочет ехать после похорон в дом Лентца. Тейлор настаивала в своей обычной мягкой манере. Она говорила, что это буквально за углом, что они могут побыть всего несколько минут. Следовало поехать, ведь жена Барри потеряла мужа. Джек ответил, что у него появились неотложные дела, и это было правдой. Спустя десять минут после звонка Грейсмита Майк прислал ему на пейджер сообщение, и Джек еще не успел ему перезвонить. А еще он хотел посетить Флетчера и сообщить ему новости из Сан-Диего.
Но была более важная причина, которая нарастала, словно снежный ком: настало время вывезти Тейлор и Рейчел из Марблхеда.
Джек сказал, что хочет поговорить с ней наедине.
– Хорошо, – ответила она. – Давай пообедаем в клубе, посидим у воды и постараемся хоть как-то спасти день.
Он хотел поговорить с ней дома. Накануне Ронни закончил проверку, подслушивающих устройств не обнаружилось. Ронни также принял меры, чтобы предотвратить электронное прослушивание. Дома Джек мог говорить с ней, не опасаясь, что Песочный человек подслушает их или подсмотрит за ними.
Они поехали домой в «порше», слушая радио. Джек молчал. Он хотел воспользоваться этим временем, чтобы обдумать, как рассказать Тейлор обо всем, но в голову лезли картины похорон. Когда машина остановилась на подъездной дорожке, он, не проронив ни слова, отправился на второй этаж и принял горячий душ. Напряжение ушло, но отогнать образы не удалось. Он постоянно вспоминал маленькую дочку Барри, Александру, дергающую мать за волосы. Он ей завидовал: «По крайней мере, у тебя есть дочь. Ты хотя бы можешь заглянуть ей в глаза и увидеть мужа». И потом его вина… Патрисия Лентц не потеряла бы мужа, если бы он позвонил Бурку и попросил заняться камерами слежения его, а не двадцатилетних новичков. Не только что женившихся парней с маленькими детьми на руках.
Он сделал ее вдовой. Он забрал у них отца.
Он схватил стакан «Краун Ройал», уже третий, и опрокинул его одним залпом.
«Помнишь, что случилось, когда ты последний раз топил горе в бутылке? Хочешь, я напомню?»
Но он редко прислушивался к внутреннему голосу. Он выключил душ, вытерся и вышел в прохладу спальни Тейлор, где надел свежие джинсы и серую футболку с вырезом мысиком. Он прикреплял кобуру к поясу, когда вошла Тейлор. Она переоделась в бежевые шорты и белую футболку.
– Уже лучше? – спросила она.
– Немного. Где Рейчел?
– Она с мистером Биллингсом.
Джей Биллингс, шестидесятидвухлетний бывший учитель и вдовец, который раньше иногда сидел с новорожденной Рейчел, теперь присматривал за Рейчел и ее собакой. Как и люди Ронни Тедешко.
«Скажи ей», – не унимался голос.
Он уже хотел начать разговор, когда она перевела взгляд на стакан в его руке.
– Ты неплохо налег на спиртное, – заметила она.
– Я всегда пью после похорон. Дурная привычка.
Джек увидел в ее глазах то, что она хочет сказать, еще до того, как она мягко сказала:
– В последнее время ты много пьешь.
– Не могу уснуть.
– Тогда пойди и выспись.
– Не могу. Мне нужно навестить одного человека.
– Кого?
– Бывшего криминалиста.
– Он в городе? Джек кивнул. Он схватил с кровати часы и надел их на запястье.
– Это не может подождать? – спросила она, и это не звучало как вопрос.
– Нет.
– Я думаю, что твое психическое здоровье важнее, Джек. «Мое психическое здоровье… Что она имеет в виду?»
– Ты уже много недель мало спишь, – продолжала она. – Ворочаешься, выпрыгиваешь из кровати посреди ночи. Ты живешь на одном кофе, а теперь начинаешь пьянку.
– Я не так уж много пью.
– Много, – возразила она. – В тот день, когда бомбой убило патрульных, ты вылакал бутылку «Краун Ройал».
Он не мог с этим спорить, потому что это была правда.
– Я исправлюсь, обещаю.
Он виновато улыбнулся.
– И ты… Ты отдаляешься. Я не знаю, как еще это назвать. – В ее голосе не было упрека, только легкое беспокойство. – Все это… из-за того, как умерли те семьи, да?
– Нет.
– Почему ты не хочешь поговорить об этом?
– Не о чем говорить.
– Ты охотишься на серийного убийцу, который к тому же еще и взрывает бомбы, и утверждаешь, что нам не о чем говорить?
– Он не серийный. В ту ночь на пляже я сказал, что две семьи связаны между собой, что это месть.
– В новостях говорят другое.
– Они врут, как всегда. Ты-то должна знать это.
– Тогда что тебя гложет? Это было в утренней «Геральд»?
– Я не читал.
Он заметил напряжение в ее глазах, словно она ожидала удара, почувствовал холодную отчужденность, которую уже ощутил на похоронах. Как будто она боялась его…
– В чем дело, Тейлор?
– Там была еще одна статья… о твоей бывшей работе.
Джек заволновался.
– Что за статья?
– Неважно. Просто…
– Нет, я хочу знать, что там было написано. Ты первая начала.
«Прекрати!» – предупредил голос.
Но он не хотел останавливаться. Он хотел дать волю гневу, сбросить часть страшного груза, который нес.
– Что в ней написано, Тейлор?
Она не смотрела ему в глаза. Она откашлялась.
– Там было написано, что тебя уволили из ФБР, потому что ты… потому что то, что ты сделал с Чарлзом Слэвином, не было самообороной.
Он уставился на нее, ощущая, как бешено колотится сердце. Белые искры вспыхивали перед глазами. Он похолодел. За этим стоял Песочный человек. «Чертова газетенка!»
– Меня не уволили, я сам ушел, – возразил он бесцветным голосом. Разница была для него важна.
– Что случилось?
Он поднял с кровати полотенце и вытер лицо. Несмотря на прохладный воздух, он вспотел.
– Тейлор, я не хочу сейчас об этом говорить. Слушай, я должен сказать…
– В этом вся проблема, Джек. Ты никогда не хочешь говорить. Никогда. Посмотри на это с моей точки зрения. Я просыпаюсь и за завтраком читаю о прошлом своего парня. Потом вижу это в новостях. Вокруг что-то происходит, а я понятия не имею что. Я надеялась, что ты мне пояснишь, но ты этого не сделал.
– Где газета?
– Я ее выкинула.
– Куда?
– Не знаю. Дело не в газете. То, что в ней написано, что говорят в новостях…
– Что говорят в новостях?
– Неважно. Для меня не это важно.
– Тогда какого черта ты заговорила об этом? Послушай, мне нужно сказать тебе…
– Дело в том, что мне приходится узнавать о прошлом своего парня из чертовых новостей. Почему? Потому что он не хочет говорить со мной об этом, и я не могу понять почему.
Он терял нить беседы. Джек посмотрел в окно и увидел двух мальчиков, игравших в кикбол на соседском дворе.
– Так дело во мне, Джек?
Выпивка призывала выплеснуть накопившийся гнев. Джек сделал глубокий вдох, чтобы сдержаться.
– Что со мной не так, что ты не можешь мне ничего рассказать? – спросила она.
– Дело не в тебе.
– Ты думаешь, я этого не выдержу? В этом дело? После всего, что я видела в Северной Ирландии? В Сараево?
Он уже решил, что ответить.
«Не делай этого!» – предупредил голос.
Но слова уже вертелись на языке. Выпивка помогла преодолеть сомнения, усталость и гнев сделали свое дело.
– Чарлз Слэвин был серийным убийцей из северного Вермонта, который похищал мальчиков и насиловал их у себя в сарае, а потом пытал и убивал. Когда я туда попал, трое мальчиков сидели в собачьих клетках. У одного из них на руке не было пальцев, а другому он сделал дрелью лоботомию.
Лицо Тейлор побелело, ко он не остановился.
– Хочешь услышать еще? Хочешь, чтобы я углубился в подробности, рассказал то, о чем не пишут в газете, что я видел на кассетах? Хочешь точное описание того, как этот больной ублюдок «работал» над четырнадцатилетним мальчиком, когда я добрался до него? Или хочешь услышать, как он заставлял других мальчиков наблюдать за «работой»?
– Н-нет, не хочу, – испуганно ответила она.
– Уверена? Я могу тебе все четко описать. Ты так хотела создать между нами взаимопонимание?
– Черт подери, Джек, я другое имела в виду, и ты это знаешь!
– Тогда в чем дело? Почему ты решила прямо сейчас пристать ко мне с этой х…?
Она с размаху ударила кулаком по дверному косяку.
– Вся проблема в тебе, Джек!
Внезапно его гнев исчез. В тишине спальни ее слова жгли ему душу.
– Ты никого не пускаешь! Никого! Ты похож на чертову непробиваемую стену, которую никто не может преодолеть. Я пытаюсь снова и снова, но ближе всего я становлюсь к тебе – к настоящему тебе, кто бы это ни был, – только тогда, когда мы занимаемся сексом. Знаешь что, Джек? Трах – не признак отваги. Это гормоны.
– Некрасиво так говорить.
– Не говоря уже о том, что приходится смотреть новости и узнавать, что твой парень провел… – Она запнулась.
– Провел время где?
– Неважно. Послушай…
– Скажи мне, Тейлор. Скажи немедленно!
Она потупилась, не зная, что ответить. Прошло несколько секунд. Она не подняла глаза, когда сказала:
– Там было написано, что ты находился в Оушн-Пойнт.
Тошнота взорвалась в желудке и подступила к голове.
– Это психиатрическая… Что ты там делал? – спросила она. Он услышал в ее голосе нотки сочувствия.
– Что еще было в статье об Оушн-Пойнт?
– Что тебя приговорили…
– Меня не приговорили. Это было добровольно.
– Значит, это правда. Ты там действительно был.
Этого не должно было случиться. Он оставил весь этот ужас в Оушн-Пойнт. Он сделал все, что должен был сделать, переехал в Марблхед и начал что-то новое, свежее и незапятнанное. И даже – подумать только! – смог наладить нормальные отношения с другой женщиной. Теперь все это начинало разваливаться на куски, и почему? Потому что он решил помешать планам какого-то психопата.
– Джек?
Голос, полный сочувствия…
Он играл желваками. Что ему больше всего хотелось, так это немедленно убраться к черту из комнаты на свежий воздух, где он смог бы дышать.
Он уставился на тени на стене.
– Джек?
– Что?
– Ты мне доверяешь?
– Ты знаешь, что да.
– Тогда почему ты этого не показываешь? Почему ты не можешь поделиться частичкой своей жизни… любой частичкой твоего прошлого со мной?
Он медленно выдохнул.
– Это… сложно.
– Я знаю, что ты скрытен, Джек, и я всегда это уважала. Но, пожалуйста, ради всего святого, пожалуйста, впусти меня немножечко!
Голос Тейлор дрогнул, Джек взглянул на нее. В ее глазах стояли слезы.
– Я все это время ждала, что ты дашь мне почувствовать себя частью твоей жизни, а ты так меня и не пустил… Почему, Джек? Почему ты меня не пускаешь, ну хоть немного?
Он никогда не видел ее слез, и был потрясен.
– Джек, скажи что-нибудь, пожалуйста! Мне кажется, я тону… Он знал, что надо как-то все уладить. Кроме его страха существовала огромная потребность наконец сбросить этот груз.
Но Тейлор не была криминалистом. Она не могла представить, что каждое дело, наполненное страданием и болью, бесконечный поток жертв, занимающих место на скамье присяжных в его мозгу, требовали ответа и забирали кусочки души. Как она могла представить, что однажды, проснувшись утром, можно посмотреть в зеркало и не узнать собственное отражение или возненавидеть его?
Что бы он ни рассказал Тейлор о Чарлзе Слэвине, у Тейлор сформируется своя точка зрения, она придет к собственным выводам – возможно, не сейчас, но через какое-то время. Это было Неизбежно. Такова человеческая природа.
– Скажи что-нибудь, Джек. Пожалуйста!
Он ощущал в себе разрушительные силы, которым готов был поддаться, поддаться гневу. Потом вернулись воспоминания сегодняшних похорон, слова Ронни Тедешко, и гнев утих. Осталась лишь бесконечная усталость.
Он подошел к окну. В тени в правом верхнем углу окна находилось круглое черное устройство размером в половину долларовой купюры. Джек оглянулся на Тейлор.
– Тейлор, – сказал он. У него был немного хриплый, слабый голос. – Тейлор, я хочу увезти вас с Рейчел на какое-то время.
– Увезти нас? – Она быстро удивленно заморгала. – Зачем? Что происходит?
– Ты и Рейчел в опасности.
На ее лице была тревога.
– О чем ты говоришь?
– Песочный человек может причинить тебе или Рейчел вред. Я должен увезти вас, пока этот вопрос не будет улажен.
– Почему ты думаешь, что этот человек будет преследовать меня или Рейчел?
– Он так сказал.
– И ты ему поверил?
– Да.
Молчание. Тейлор молча рассматривала его лицо.
– Он преследует тебя, да?
Джек ничего не ответил.
– Черт подери, не ври мне!
– Он не убьет меня… По крайней мере, физически.
– Что… Я не понимаю.
Казалось, из комнаты выкачали весь воздух. Он едва не задохнулся.
– Вот почему Гамильтон оставил мне жизнь. – Слова казались далекими, словно их произносил кто-то другой. – Гамильтон знал, что если оставить меня жить после того, как на моих глазах убили жену и я ничем не мог ей помочь, то это будет намного хуже, чем просто убить меня. – Джек глубоко вздохнул, чтобы голос не дрожал, и добавил: – Он был прав.
– Ты считаешь, что Песочный человек попробует это повторить?
– В тот день, когда погибли Лентц и другие ребята, у него была возможность убить меня, но он этого не сделал. Он оставил меня жить, но убил других людей. Ради забавы.
Тейлор начала что-то говорить, но осеклась. Замерев, она испуганно смотрела на него.
– У меня есть люди, которые за тобой наблюдают…
– Наблюдают за мной?
– Опытные люди. Они наблюдают за тобой и Рейчел уже некоторое время. Собственно, прямо сейчас они приглядывают за Рейчел.
– Как долго это продолжается?
– С тех пор как ты вернулась из Лос-Анджелеса.
– Это было много недель назад. Почему ты ничего мне не рассказал, Джек?
– Он обещал убить тебя, если я расскажу. И Рейчел.
Тейлор потерла виски.
– Боже… – пробормотала она. – Святой Боже!
– Вы с Рейчел в безопасности. Телохранители присматривают за ней. Ничего не случится.
– Если он пообещал убить меня и… Почему ты мне только сейчас рассказываешь?
– Потому что сейчас здесь безопасно говорить. – Джек указал пальцем на окно. – За шторой установлено устройство, которое создает помехи. Оно не позволяет подслушивать или подсматривать.
– Ты хочешь сказать, что Песочный человек наблюдал за мной?
– Я говорю, что существует такая возможность. Он наблюдал за двумя семьями. Он установил камеры в их доме.
– А здесь нашли камеры?
– Нет.
– Значит, эти люди были у меня в доме…
– И в твоей машине. Такие устройства есть и в ней. На твои телефоны установили шифровщики.
– Я не могу… Это так… Я должна рассказать сестре.
– Ты можешь позвонить ей, когда переедешь. Я не могу рисковать. И я хочу, чтобы вы с Рейчел оставались в доме.
Включился его новый пейджер. Тонкое пиканье показалось непривычно громким. Джек вздрогнул. Он поднял его с кровати и прочитал номер.
– Мне нужно позвонить, – сказал он.
Тейлор кивнула, по-прежнему вся в своих мыслях. Спустя секунду она сказала:
– Я собираюсь забрать Рейчел.
– Тейлор, я…
Тейлор развернулась и вышла. Джек открыл рот, чтобы окликнуть ее, но не смог произнести ни слова.
Алек Ниман, глава специального отделения ФБР по фотосъемке, подошел к телефону.
– Ты был прав по поводу руки, Джек. Кончик шариковой ручки достаточно четко выдавил слова на коже.
Джек плечом прижал телефон к щеке, чтобы можно было писать.
– И что там?
– Габриель Ларуш, – произнес Ниман по буквам. – Это имя тебе о чем-нибудь говорит?
– Нет, – ответил Джек.
Но он знал, что оно что-то скажет Малколму Флетчеру Джек хотел быть рядом и глядеть в его глубокие черные глаза в тот момент, когда произнесет это имя.
