Текст книги "Восход ночи"

Автор книги: Крис Грин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 20 страниц)

Именно так она и думала – всего секунду назад.

Голос разума зашептал: «Сделай вид, что он просто пошутил, наплети ему что-нибудь, лишь бы не совал нос в расследование». «Войди в образ», как сказал бы Кико.

Так она и поступила.

«Мотор, камера…»

– Кто существует? Дракула и Лестат? Кровожадные зубастые твари в черных плащах?

Сыграно с блеском. Аплодисменты в студию.

– Доун, ты видела тело Клары?

И снова к горлу подкатила тошнота.

– Я не слишком присматривалась.

– Она истекла кровью из-за раны на шее. И речь идет не о двух аккуратных дырочках, а о разорванном горле – словно кто-то всласть напился ее крови.

– Господи, все, хватит. Общее представление я уже получила. – Виски пронзила острая боль. Может быть, он ее испытывает? Надеется, что она испугается и выложит всю правду? – Думаешь, это сделал вампир?

Ей чудом удалось произнести это легко и иронично.

Мэтт посмотрел на нее долгим взглядом, потом повернулся и, засунув большие пальцы в петли на поясе, направился к краю забора. Доун видела только отблески полицейских мигалок на его лице – ничего другого, слава богу, из-за стены не просматривалось.

– Я хочу рассказать тебе одну историю, – начал Лониган, не сводя глаз с места убийства. – Однажды… я был еще мальчишкой… мы с родителями ушли из театра… мне стало плохо… и когда через боковую дверь мы вышли на улицу… – Он замолчал и прочистил горло. – Столкнулись с человеком. Безумцем. Отец предложил ему свой бумажник – не хотел связываться – но тот тип… он… – На лице Мэтта появилось странное выражение – растерянное и немного удивленное. Он опустил голову. – Он схватил отца и… зубами… клыками… разорвал ему горло. А потом, пока я трусливо стоял в сторонке, он точно так же убил мою мать. Я очнулся и удрал. Звал на помощь, но…

Потрясенная, Доун подошла ближе. Мэтт отвернулся и пошел обратно, в полумрак за стеной. Свет полицейских мигалок медленно скользнул по его фигуре – казалось, что лучи пытаются его удержать.

– С тех пор прошло много лет, – сказал он ровным тоном.

– Ужасная история…

– Зато полезная. Она-то и натолкнула меня на мысль стать детективом. Я поступил в колледж, прослушал курс уголовного права, но понял, что полицейские теории не соответствуют моим… убеждениям… – Он коротко хмыкнул, словно ставя точку в своем рассказе. – И вот он я.

Как он может так спокойно рассуждать на эту тему?

– Значит, ты думаешь, что… твоих родителей… убил вампир?

– В полицейском отчете написали, что это дело рук какого-то психопата, которому место в дурдоме. Но они-то не видели того типа, не видели его оскаленных клыков. В нем не было ничего человеческого. После этого я сказал себе, что все они идиоты и нужно искать свои пути, в обход системы правосудия. У частных детективов гораздо больше свободы маневра.

– Мэтт…

Он предостерегающе поднял руку.

– Не надо. Это давняя история. Тебе ли не знать.

Доун поморщилась от столь откровенного напоминания о матери. Но, с другой стороны, он показался ей ближе: они оба всю жизнь пытаются справиться с болью утраты.

– И теперь ты – охотник за вампирами. Ты это хочешь сказать, Мэтт?

Он рассмеялся.

– Я угадала? – настаивала она.

– Это личный опыт помог тебе прийти к такому выводу?

Неужели он знает о красноглазых и компании? Растерявшись, Доун скользнула мимо него и пошла к краю стены, пытаясь найти выход из ловушки, в которую он так искусно ее заманил. Огни полицейских машин уже коснулись ее, когда детектив схватил ее за руку, чуть ниже завернутого рукава – там, где были почти зажившие ожоги.

– Подожди.

Показалось, или его взгляд действительно задержался на ожогах чуть дольше, чем нужно? Она отдернула руку. Это не помешало ему повторить свой совет:

– Оставайся дома. Там ты будешь в безопасности. Доун, я серьезно. Ты занимаешься не своим делом. – Он пожал плечами и смущенно потупился. А потом посмотрел ей в глаза и добавил: – Я хочу, чтобы ты оставалась целой и невредимой. Из чисто эгоистических соображений.

– Что, подумываешь мной заняться, когда закончится вся эта история? Я польщена. Но я не из тех, кто сидит, сложа руки, пока другие решают их проблемы. Фрэнк – моя беда.

– Благородно, и даже очень. – Он подошел вплотную, загородив фонарь широкой спиной. Он был весь – темнота и жар. – Слушай, вокруг творится нечто такое, в чем ты ни черта не понимаешь. Я и сам еще толком не знаю, что именно, но обязательно выясню. Спроси у своего босса. Потребуй объяснений. А потом выходи из игры.

– Я его уже расспрашивала. До посинения.

– Тогда попробуй копнуть поглубже и выяснить, кто он такой, этот мистер Лимпет.

– То есть помочь твоему расследованию?

Сверкнув улыбкой, Мэтт отступил.

– Повтори свое предложение попозже, когда дозреешь. Обещаю, что не откажусь. Я просто жду, пока ты разберешься со своими проблемами, Доун. Вот и все.

Не дослушав, Доун коротко махнула рукой – одновременно и прощаясь, и посылая его к черту, – и вышла к огороженному желтой лентой пятачку.

«Потребуй объяснений». Ага. Можно подумать, что это так просто.

Доун увидела только что подъехавшие фургоны телеканалов, растущую на глазах толпу зевак. В воздухе витал страх.

Сердце забилось быстрее. Где Кико и Брейзи?

Она зашагала к дороге, на ходу проверяя телефон. Обнаружила сообщение от коллег. За покосившейся оградой залаяла собака. Пока она набирала номер Кико, в голове глухо стучали слова Мэтта.

«Обещаю, что не откажусь».

Что это – ехидный намек на другое ее предложение? То есть ее саму он отвергнуть может, а помощь в расследовании – нет? Гад.

Но еще хуже эти его подзуживания насчет Голоса. Как, спрашивается, она сможет «копнуть глубже»? С чего в таких случаях начинают? Черт, детектив из нее и правда никакой.

За спиной взвизгнули шины. Доун обернулась и увидела свет приближавшихся фар. Узнав «тойоту», она нажала на отбой и замахала руками.

Машина притормозила, из окна высунулся Кико.

– Садись!

Она так и сделала, ни о чем не спрашивая. И это тревожило ее гораздо больше, чем всего пару часов назад.

Глава 18 Приманка

Пока Брейзи гнала машину, как заправский гонщик, Кико перегнулся через спинку сиденья и спросил Доун, где она пропадала.

– Лониган, – ответила она. – Он ошивался за той стеной. У нас состоялся довольно напряженный разговор с глазу на глаз.

Коллеги многозначительно переглянулись.

– Что? Можно подумать мы с ним обжимались в нашем излюбленном месте тайных свиданий.

– Доун помедлила. – А вы… как бы это сказать… никогда не задумывались о том, что, может быть, наши цели совпадают? Что, если он тоже охотится за вампирами?

– Уже задумался, – сообщил Кико.

– Он не очень-то обрадовался моему… нашему… появлению. Скорее наоборот.

Кико вздернул бровь.

– Слушай, а вдруг он иногда подрабатывает на стороне? И конкуренты ему ни к чему? Помнишь, Брейзи, мы где-то слышали про наемников, которые мотаются по всему свету и дерут бешеные бабки за каждого убитого вампира? Даже сайт такой есть, я на него как-то заходил. С именами и телефонами.

– Возможно. – Брейзи, не отрываясь, смотрела на дорогу.

– Слышали бы вы, как он рассказывал о своих родителях. – Странно. Сейчас, когда Мэтта не было рядом, когда ее не опутывала паутина головокружительной близости его тела, Доун показалось, что она уже где-то слышана эту историю. – Их убили у него на глазах. Лониган думает, что это сделал вампир… Поэтому Мэтт и выбрал работу частного детектива. И знаете что? Если он и правда охотник за вампирами, представляете, кто его клиенты?

А сам Фрэнк… он-то кто, в таком случае? Но произнести это вслух Доун не осмелилась.

– Если сложить два плюс два, – продолжала она развивать свою мысль, – получается, что у нас могут быть проблемы. Раз Лониган тоже замешан в паранормальных делах, и при этом расследует дело Фрэнка, то выходит, что ему известно о Робби куда больше, чем мы думаем. Такие подробности, огласка которых нам совсем ни к чему.

– Может быть, – сказала Брейзи.

– А еще Лониган сказал, что…

Кико смотрел на нее выжидательно. Кико Серьезный.

– В общем, он практически открытым текстом заявил, что Лимпету доверять не стоит. – Доун так же пристально посмотрела на телепата. – Сказал, что я должна разобраться в его намерениях.

– Пустая трата времени, – заявила Брейзи.

– Почему? – Доун подвинулась на краешек сидения. – Вот вы двое – что вам на самом деле известно о вашем боссе?

Кико смотрел вперед, на дорогу. Не хочет, чтобы она видела выражение его лица?

– Того, что мы знаем, нам вполне достаточно.

Ясно. Значит, на откровенность Кико рассчитывать не приходится. Слишком уж он предан боссу, хотя Доун и подозревала, что он предпочел бы более активную роль в охоте на монстров. А Брейзи?… В свете проносящихся мимо фонарей ее широкое лицо казалось все таким же бесстрастным.

Какие чувства скрываются под этой маской? Злость на Доун за то, что она усомнилась в боссе? А может, в глубине души она винит его за то, что случилось с Фрэнком? Из-за поручения, которое Лимпет ему дал?

– Итак, – сказал Кико. – Судя по всему, Лониган видел тело Клары еще до того, как появились мы. Интересно, кто работает на него в управлении.

Стоило Доун вспомнить о жертве, перед глазами снова заплясали красные пятна. Она с усилием их прогнала.

– Мы с Брейзи еле спасли наши снимки, – добавил Кико. – К нам пристал полицейский, Беркс попыталась нас выручить, но следователь заметил камеру Брейзи и хотел ее конфисковать. Пришлось уносить ноги. К счастью, у нашего джипа номерной знак переворачивается, так что вычислить нас будет сложно. А тут еще ты пропала, и мы, естественно, переживали. Поэтому и позвонили – договориться, где тебя подобрать.

– Извини, что так получилось.

Брейзи только пожала плечами. Ничего себе! Значит, актрисе плевать на нее с высокой горы. А она-то думала, что вчера они чуть ли не подружились.

Между тем Кико продолжал:

– Насчет ран на горле Клары – у меня такое впечатление, что на нее напало какое-то взбесившееся животное. Ничего общего со следами укуса, какие показывают в фильмах про вампиров.

– Ты же сам говорил, что от вампиров можно ожидать всего, что угодно, – заметила Доун. – Стоит ли удивляться?

– Это босс так считает.

В памяти тут же всплыли последние слова Мэтта: «Потребуй объяснений». Хороший совет. Так почему она все ходит вокруг да около?

«Алая кровь, образ, превращенный в белое ничто…»

Доун прогнала воспоминание.

– Кстати, мы звонили боссу, – сказал Кико. – Я уже послал ему фотографии с телефона. Он не исключает возможности того, что до Клары добрался какой-нибудь красноглазый.

– А если все гораздо проще? Может, ей просто не посчастливилось и она попалась на глаза одному из маньяков, которых в Лос-Анджелесе пруд пруди?

Еще не успев договорить, Доун поняла, что сморозила глупость. Подтверждением тому было молчание коллег.

Господи, это ж надо дожить то того, чтобы нападение вампира стало самым здравым объяснением насильственной смерти! Но с другой стороны, с актрисой они разговаривали не о ком-нибудь, а о Робби. А вокруг его дома бродят вампиры.

Один плюс один получается что? Взаимосвязь. Доказательств нет, но подозрительное совпадение налицо. То есть… очень может быть, что Клару убили из-за их разговора.

Доун прислонилась лбом к прохладному стеклу. Что же тогда получается? Существуют какие-то силы – некий вампир, замешанный в деле Робби – которым приспичило заткнуть Кларе рот? А Робби с Фрэнком – какова их роль?

Где-то в дальнем уголке сознания на белом внутреннем экране закружились разрозненные кадры, склеились в кусок кинопленки и ожили: Робби в «Гонке ползунков» – мальчишка, который за двадцать три года не повзрослел ни на день.

Одна из пыльных коробок вдруг с треском раскрылась, и из нее вырвалась наружу мерзкая догадка, которая уже много дней поджидала своего часа. Которую Доун гнала от себя всеми силами своей души.

– Черт, да ведь Робби – вампир! – воскликнула она.

Брейзи расхохоталась и протянула раскрытую ладонь в сторону Кико. Бормоча ругательства, тот полез в карман, вытащил двадцатидолларовую купюру и нехотя вручил ее коллеге.

– И что это значит? – прошипела Доун.

В ответ Кико улыбнулся ей так лучезарно, как будто он был пастырем, а она – новообращенной.

– Брейзи говорила, что ты примешь происходящее меньше, чем через неделю. А я сказал, что такой упертой особе, как ты, понадобится минимум две.

– Мило. – Доун покачала головой. – Спасибо, друзья, за то, что так щедро делитесь со мной своими догадками.

– Дело не в догадках. Помнишь, я тебе говорил, что лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать? В этом-то все и дело, Доун. Смысл не в том, чтобы объяснить тебе, что Робби стал вампиром, а в том, что ты сама должна была научиться принимать реальность такой, какая она есть. Это трудно, но это тоже входит в курс обучения. У тебя уже получается… Даже отсутствие доказательств насчет Робби тебя не смутило.

– Остается надеяться, что Марла последует твоему примеру, – сказала Брейзи.

Больше всего Доун хотелось наброситься на телепата с кулаками, но она понимала – Кико прав. Она действительно рассовала отдельные кусочки истории Робби по разным углам памяти, чтобы они – не дай бог – не сложились в единое целое, даже после всего, что ей довелось увидеть и пережить.

«Потребуй объяснений», – сказал ей Мэтт.

Но вся беда в том, что она совсем не готова их услышать. Чего стоил один только Робби. А ведь еще предстоит узнать, что случилось с Фрэнком!..

Она решительно отбросила эту мысль.

Когда они приехали в офис, Доун была все еще в шоке. Она решила, что на этот раз попытает счастья с Брейзи. Наверное, актрису разговорить будет легче, чем Кико с его непоколебимой верностью боссу.

А может быть, она выбрала ее потому, что Брейзи из тех несгибаемых тихонь, из которых информацию можно вытянуть только клещами. В глубине души Доун только того и хотелось – оставаться в полном неведении.

В холле она утянула Брейзи в сторонку.

– Не хочешь поболтать?

Могла и не спрашивать. Брейзи чуть ли не прыгала от нетерпения. Ее явно интересовало только одно: добраться, наконец, до своего каземата. Массивная дверь возвышалась за спиной актрисы, словно черная дыра, готовая засосать свою жертву. Правда, в данном случае жертва была бы только рада.

– Давай попозже, – ответила Брейзи, которую, как магнитом, понемногу утягивало к двери. – Ладно?

Доун шла за ней по пятам.

– Может, поговорим, пока ты…

– Нет, – отрезала Брейзи, и жестом хозяйки взялась за железную ручку.

В ответ на прищуренный взгляд Доун – сделай личико попроще – Брейзи изобразила непринужденную позу. Но Доун понимала, что актриса всего лишь «вошла в образ» – она по-прежнему сжимала дверную ручку так, что побелели костяшки.

«Мотор, камера, начали!»

– Извини. – Брейзи соорудила на лице нечто вроде улыбки. – «Доджерсы» проиграли, Клара мертва… Мне сейчас не до разговоров.

– Ясно. – Доун шагнула назад и миролюбиво подняла руки. – Я просто подумала, что хорошо бы поговорить о Робби. Например, о том, что раз он вампир, значит, вампиров можно увидеть на пленке. В общем – я просто хочу углубить свои познания.

– Потом, ладно?

Брейзи не двинулась с места. Доун стояла, как приклеенная, пока до нее не дошло: их штатная изобретательница ждет, пока коллега отойдет подальше.

Опять тупик. По пути к лестнице Доун покосилась через плечо и увидела, что Брейзи все еще караулит вход в подвал.

Господи, да что она там прячет?

На лестнице Доун столкнулась с Кико.

– Эй, – сказал он, – иди прикорни где-нибудь. Уже поздно, знаю, но я пока не могу уехать. Дел невпроворот.

– Ты думаешь, я смогу заснуть?

«Потребуй объяснений».

Даже если они ей не понравятся. Кстати, Лимпет – не единственный, о ком стоило бы узнать побольше. С тех пор, как Лониган рассказал ей о родителях, в голове Доун крутилась какая-то смутная мысль. Было в его истории нечто странное, но, кажется, не слишком опасное для ее душевного спокойствия.

Они поднялись на второй этаж. В сонной тишине старого дома прятались тени. Доун поежилась.

– Здесь есть компьютеры с выходом в Интернет? – спросила она. – Хочу кое-что поискать.

– Что за дурацкий вопрос!

Кико повел ее направо, через ту часть зала, в которую она еще не заглядывала. Наконец он толкнул какую-то дверь, и Доун увидела темное дерево, швейцарские часы, тикающие над камином, и длинный ряд компьютеров вдоль одной из стен. Темные экраны были пусты, как глаза игрушечных паяцев.

– А где же портреты томных красавиц? – спросила Доун.

– Нету, – засмеялся Кико.

Он подвел ее к первому компьютеру.

– А кто они вообще-то такие?

Он нажал на клавишу, и монитор зажегся.

– Да так, портреты. Босс коллекционирует.

Портреты.

– Они, наверное, стоят целое состояние. Мне показалось, там есть и старинные.

– Есть.

– И?…

– Что «и»? Обычные картины.

Ну-ну. Картины-то они, может, и картины, вот только совсем необычные. И она узнает, в чем тут секрет, даже если придется изрезать одну из них на кусочки.

Когда Доун садилась за компьютер, Кико шутливо ткнул ее пальцем в предплечье, случайно попав как раз в заживающие ожоги. Она тихонько вскрикнула – не от боли, а скорее от воспоминания о том, как ужасно болела рука поначалу.

– Ой, извини. У меня, наверное, расстройство контроля над побуждениями. Надо срочно обсудить это с психоаналитиком.

– Представляю, как затянется ваше обсуждение.

Кико театрально хохотнул и двинулся к выходу.

– Просто кликни на иконку «Файрфокс». Для доступа к сети пароли не нужны.

– Спасибо.

Телепат умчался по своим делам, а Доун последовала его указаниям и набрала адрес «Гугла». В голове роились разрозненные обрывки истории Лонигана.

«Выходят из театра… потом на них нападает какой-то тип… родители гибнут на глазах Мэтта…»

Эта история казалась странно знакомой. Дожидаясь, пока ее осенит, Доун вбила имя «Мэтт Лониган» в окошко поисковой системы. Ничего интересного. Брейзи с Голосом все это уже откопали: частный детектив, работает в фирме под названием «Янус и Патрик». Большую часть результатов Доун пропустила, потому что в них повторялись все те же сведения, и потом, ее-то интересовало совсем другое.

Она попыталась найти имена его родителей – глухо. Зашла в базы данных пары газет, начала просматривать сообщения об убийствах в надежде обнаружить нечто похожее.

«Театр… вышли через боковую дверь… отец предложил ему свой бумажник…»

Все не то, все мимо. Но она упрямо продолжала поиски. Часы пробили три.

«Театр…»

Доун моргнула, отгоняя сон. Начинала сказываться усталость – день получился долгим. Мысли путались, думать логически становилось все труднее. В голове назойливо крутились сцены убийства Лониганов, но фрагменты никак не желали складываться в цельную картину. Она даже подобрала актеров на роли персонажей – смутно знакомые лица… О, черт.

Черт, черт, черт.

Убийство. Где-то она его уже видела. Не сегодня, не в мыслях…

…а на экране кинотеатра.

Не потрудившись выключить компьютер, Доун вылетела из комнаты и помчалась через зал.

– Кико! Кико! – кричала она.

«Невероятно, – твердила она про себя. – Неужели Лониган думает, что я совсем дура? Что за игру он затеял?»

– Кико?…

От усталости реакция притупилась. Доун поскользнулась на ковровой дорожке, врезалась в перила ногой, на которой еще не зажил порез от удара хвостом, и чуть не покатилась вниз по лестнице. В ноге запульсировала боль.

– Кико!

Внизу никого не было. Доун подлетела к входу в святилище Брейзи и забарабанила кулаками по толстой дубовой панели.

«Театр… улица… отдал бумажник…»

Дверь резко распахнулась. В проеме возникла безумная профессорша собственной персоной. Брейзи щурилась – то ли от усталости, то ли от досады на незваную гостью. Доун решила, что последнее более вероятно.

– В чем дело? – спросила Брейзи сквозь зубы.

– Кико у тебя? Я должна срочно рассказать ему… и тебе тоже… Лониган…

За спиной Брейзи возник Кико, который по-прежнему выглядел свежим, как огурчик. Он тоже встал так, чтобы Доун не видела ничего, кроме залитых голубым светом стен. За спинами коллег слышалось знакомое металлическое гудение.

– О чем это ты? – спросил он.

– «Бэтмен», – выпалила Доун. – Обстоятельства смерти родителей Лонигана точь-в-точь повторяют сцену гибели родителей Брюса Уэйна. Только без всяких там вампиров. Я вспомнила тот эпизод. Он…

– Брейзи, я пошел. – Кико нагнулся и пролез под рукой Брейзи. Дверь за ним тут же захлопнулась, и по дому прокатилось сердитое эхо, отскакивая от высоких потолков. – Идем. – Кико направился к мягкому диванчику посреди холла. Портрет огненной женщины – тот самый, что так напугал Доун в первый вечер – царственно взирал на них со стены.

– Кико, зачем он это сделал? Зачем наплел мне всю эту чушь? Я понимаю, конечно, что в Голливуде липовые биографии у всех и каждого, но…

– Не знаю. Может, его история правдива, а сходство с эпизодом из «Бэтмена» – всего лишь случайность. Мне и не такие совпадения встречались. Да и тебе, наверное, тоже.

На споры у Доун не было сил. Батарейка кончилась, мозг отключился. Перегрузка.

– Может, пора поехать ко мне и поспать хоть немного? – предложил телепат.

Наверное, он прав. Лучше подумать обо всем завтра, на свежую голову.

«Точно, – подумала Доун, чувствуя, что глаза жжет от усталости. – Нужно дать себе время переварить информацию, может, тогда в ней появится какой-то смысл».

Скрипнула дверь. Из подвала вышла Брейзи и, опустив глаза, направилась к Доун. В руках у нее была открытая шкатулку из красного дерева. На синем бархате лежал набор крошечных сюрикенов.

Метательные звездочки. Оружие ниндзя.

– Пока не забыла, вот тебе еще одна игрушка. – Брейзи наклонила шкатулку, демонстрируя серебряные лезвия. – Только что закончила.

Доун потрогала одну звездочку, стараясь не касаться острых зубцов. По краю сюрикена была выгравирована какая-то надпись очень мелкой вязью.

– Что здесь написано?

– Строчки на латыни, из католической молитвы, защищающей от зла. Я знала, что ты работала на съемках фильма «Ниндзюцу», вот и подумала, что сюрикены тебе придутся по вкусу.

С этими словами Брейзи пихнула шкатулку ей в руки. Доун поняла, что коллега не хочет ее обидеть, а просто стесняется. В этом было нечто… трогательное, если это слово вообще применимо к Брейзи.

– Мне? – спросила Доун.

– Ну да. Я знала, что ты умеешь с ними обращаться, и приспособила их под твои нужды. Покрыла их серебром, но постаралась не нарушить центр тяжести. Еще они обработаны святой водой, хотя процедуру время от времени придется повторять. Стоит одной из этих штучек засесть в шкуре вампира… и фью-у-у! По идее. Святая вода попадет в систему кровообращения, а оттуда – во внутренние органы.

Доун не знала, что и сказать. Она не привыкла получать подарки.

– Спасибо, – выдавила она наконец, уговаривая себя не сделать какой-нибудь глупости. Заплакать, например. После всего, что ей пришлось пережить в последние дни, когда удары сыпались на нее со всех сторон – то на голову, а то и под дых – слезы подступали от каждого пустяка.

– Не за что, – ответила Брейзи.

Когда Доун подняла глаза, то увидела только напряженную спину, торопливо удаляющуюся в сторону подвала.

Кико разглядывал оружие, поминутно ахая от восхищения.

– Вот это вещь! Оружие-невидимка! – Он сделал вид, что бросает сюрикен. – К черту рукопашные и громоздкие колья. К черту револьверы – от них один только грохот. Вот оно – самое крутое оружие. Да здравствуют ниндзя!

Старина Кико в своем репертуаре: нашел себе новую игрушку и забыл обо всем на свете. Его детское восхищение было так трогательно, что на глаза Доун снова навернулись слезы.

Все, пора спать. Пара часов – и она снова будет в норме. Видимо, Кико заметил, что она вот-вот расклеится.

– Доун?

– Тяжелый день, – сдавленно прошептала она.

– Это точно. – Он потянулся, собираясь похлопать ее по плечу.

И едва коснувшись ее, замер.

– Кико?

В его глазах застыл ледяной ужас. Рот раскрылся в крике, но из горла вырвался только слабый булькающий звук.

Она попыталась обнять его, успокоить, но телепат вцепился в нее мертвой хваткой, словно утопающий – за соломинку.

«А, черт… Майка Фрэнка!»

– Брейзи!

Истошный вопль Доун, видимо, долетел даже до подвала, потому что через несколько секунд в дверях появилась Брейзи. Как только ее взгляд упал на застывшего от ужаса Кико, она пинком закрыла дверь и бросилась помогать Доун: рванула ясновидца за плечи, и его пальцы наконец разжались. Кико отлетел назад и попал в объятия Брейзи. Его трясло.

– Как он? – спросила Доун.

Майка Фрэнка растянулась, из-под ворота выглядывал черный лифчик. Она боялась спросить о том, что случилось.

Впрочем, и так все понятно – Кико видел Фрэнка.

Брейзи осторожно похлопала лилипута по щекам, но тот по-прежнему смотрел перед собой пустым, остановившимся взглядом. Его челюсть безвольно отвисла.

– Фрэнк жив, – произнес он вдруг.

Брейзи вскрикнула. Доун зажала майку в кулак. Жив? Она не ослышалась? Боже, умоляю тебя… Несмотря на повисшее в воздухе напряжение, женщины переглянулись, связанные общей надеждой. А затем Кико вздрогнул и прохрипел:

– А-а-а-а… больно… очень больно…

Доун рухнула на колени рядом с ним.

– Больно… больно! – кричал телепат, извиваясь в объятиях Брейзи.

Актриса заплакала и прижала его крепче, баюкая его, словно он был самим Фрэнком.

Но глаза Доун оставались сухими. Теперь не время. Разгадка слишком близка. Она сидела и напряженно ловила каждое слово жутких откровений Кико.

– Боль, боль… Доун, где Доун?

Она наконец поняла, что происходит. Раньше он просто считывал эмоции, а теперь впал в транс. Кико корчился от чужой боли. В уголке его губ повисла ниточка слюны. Доун отерла ему рот – почему-то его беспомощность ее задела.

– Я тут, папа, – выдавила она.

– Доун. – Кико перевел взгляд на нее, но было ясно, что он ее не видит. – Я искал Робби… пришел в «Баву» и…

Он судорожно дернулся, вырвался из рук Брейзи и бросился бежать. Доун успела его перехватить. Она сжала его плечи и заглянула ему в глаза. Только бы он не замолчал!

– «Бава», – напомнила она. – И что?

– Приманка, – произнес Кико и его взгляд наконец сфокусировался на лице Доун.

Брейзи вздрогнула и отползла назад. На ее лице появилось то же выражение, что и вчера, когда она увидела фотографию в спальне Фрэнка.

Телепат качал головой. Его взгляд смягчился. Он протянул к ней руки умоляющим жестом и сказал:

– Я был приманкой, на которую тебя поймали.