Текст книги "Сладкая погибель (ЛП)"
Автор книги: Кресли Коул
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 28 страниц)
Глава 20
Повернувшись набок, Джо подперла голову рукой, и наблюдала, как Рун расстегивает ширинку.
Джозефина сгорала от желания увидеть его обнаженным.
Смотря на нее своими завораживающими глазами, он засунул большие пальцы рук за пояс джинсов и потянул их вниз, ниже.
Ниже...
Его член высвободился из штанов, покачиваясь под взглядом Джозефины. Толстый ствол выступал из жестких черных волос. Гладкая кожа туго натянулась, покрывая выступающие вены.
Аппетитно.
Смуглые яйца выглядели отяжелевшими. Джозефине хотелось обхватить их рукой, ощутить их вес. Потянуть, и услышать стон Руна. Его мошонка сжалась под ее взглядом.
Перешагнув через джинсы, он предстал перед ней полностью обнаженным; высокомерен, как всегда.
Джозефина была ошеломлена его жилистым, мускулистым телом и татуированной кожей. Она не спеша скользила взглядом от его сексуальных волос к красивому лицу и пронзительным глазам. К твердой груди. Изгибы его мускулистого торса взывали к ее когтям.
Руну будто бы нравилось, как она смотрит на его тело – он стал еще тверже. Кровь так быстро прилила к его члену, что он дернулся. Широкая головка тянулась к Джо.
Ее клыки заострились для этого испещренного венами члена. Она проколола свой язык, представляя, что царапнула член Руна.
Будет ли темный фей дрожать, если она пустит ему струйку крови, а затем слижет ее? У Джозефины еще не было кровавого поцелуя, а ее мысли уже переключились на кровавый минет.
Сегодня с этим парнем ей будет очень интересно. Ее губы изогнулись. Лучшее. Свидание. В жизни.
Охрипшим голосом он сказал:
– Тебе нравится то, что ты видишь.
Это не вопрос.
Джозефина кивнула со счастливым видом. Когда она поняла, насколько возбуждена, фей сделал вдох и напрягся. Знает ли он, как влияет на нее? Конечно, он ощущает ее запах.
– Ты готова.
Со смертоносной грацией он лег на другую сторону кровати, два метра скульптурного-вылепленного фейско-демонского телосложения. Немыслимо-огромный глоток крови.
Рун когтем проколол свой палец, появилась черная капелька.
Взгляд Джо застыл на этой капле. Воздух наполнил запах крови, делая Джозефину безрассудной.
Рун поманил ее уколотым пальцем.
– Иди и возьми это, голубка.
Затем он прочертил кровавую дорожку на своей шее, прямо над сводящей с ума точкой пульса!
Клыки Джозефины изнывали.
– Посмотри-ка, как заострились твои маленькие клыки. Ты жаждешь запретного, да?
Не сводя взгляда с кровавой дорожки, Джозефина на коленях переползла через кровать, чтобы присоединиться к нему. Она не могла поверить, что Рун так легко дал ей свою кровь. Наклонилась, чтобы слизать...
Со сверхъестественной скоростью темный фей схватил ее за руки и швырнул на спину, закрепив ее запястья в металле.
– Какого дьявола? – Снова эти наручники? Он прикрепил их к цепи, вделанной в стену. Джозефина старалась освободиться, но эти браслеты, как и прежде, были нерушимы. – Мы так не договаривались, Руин!
– Это мое шоу, вампирша. Ты будешь делать то, что я скажу. И больше не называй меня Руином.
– Придурок!
От его темного смеха по ее телу побежали мурашки.
– Желаешь переосмыслить наше пари?
– Это сделает его гораздо лучше, когда я выиграю!
– Вампирша, я заставлю тебя умолять меня.
Он наклонился, словно проверяя наручники, приблизив кровавую дорожку к ее лицу.
– Ооох! Ты идиот!
На его большом пальце кровь высохла, но аромат остался. Рун потер им ее лицо, скулы, подбородок. Ее глаза закрылись, голова закружилась.
– Моя вампирша любит свой кровавый яд, считает его сладким.
Боже, считаю. Считаю. Ее глаза распахнулись, когда второй рукой он заскользил по ее груди. Сквозь плотную ткань халата Рун смял ее сиськи.
Они ощущались набухшими, изнывали также, как клыки.
Когда Джозефина облизала губы, он застонал.
– Блять, ты заставляешь меня твердеть, делая так.
Его акцент был сильнее, чем когда-либо раньше.
– Ты поцелуешь меня?
– Я хотел этого. Представлял себе это. Но ты украдешь кровь из моего языка, да?
Она не могла отрицать этого, облизывая свой заострившийся клык.
Казалось, что Рун еле сдержал стон.
– Значит, поцелуй станет твоей наградой за откровение. Когда ты мне все расскажешь, я возьму твои губы и дам тебе кровь. Не раньше. – Жестко покачав головой, он взялся за пояс ее халата. – Мне не терпится увидеть все твое тело.
Ей тоже хотелось почувствовать его взгляд на своем теле, Джозефина задыхалась в ожидании. Рун медленно обнажил ее.
От взгляда на ее сиськи, его глаза затопила чернота. Темный фей неуверенно опустился на корточки.
– Твои соски проколоты? Ты была рабыней удовольствия?
Его голос был полон надежд?
– Нет, я никогда не была рабыней.
Он подался вперед, его голова склонилась. Рот Руна завис над одной из ее вершинок так, что Джозефина могла чувствовать жар его дыхания.
Ее соски никогда не были настолько твердыми.
– О, Боже...
Ее глаза разбегались... жадно впитывая каждую деталь. Чувственные губы. Восхищенный взгляд. Его руки сжались в кулаки? Его член пульсирует.
– Ты сделала это сама?
Она кивнула.
– Распутная малышка.
Он щелкнул языком по ее соску.
Джозефину пронзили волны удовольствия.
– О-о-о!
Рун лизнул ее сосок. Подул на него. Она выгнулась от испепеляющего возбуждения.
– Любовник заставил тебя сделать пирсинг?
Он развел колени. Его твердый член качнулся от этого движения.
– Н-нет. Мне это нравится.
Рун всматривался в ее лицо, словно решая, говорит она правду или обманывает. Он удерживал ее взгляд, когда наклонился... и захватил в плен своих великолепных губ ее сосок... когда начал его посасывать. Боже, его тлеющая чувственность проявилась в полной силе.
Сквозь стон, Джозефина услышала, как Рун сжал зубами ее пирсинг, который, кажется, восхищал его. Он сосал все сильнее, оттягивая сосок до точки дискомфорта... именно так, как она всегда этого хотела.
Рун еще даже не прикоснулся к ней ниже талии, а Джозефина думала о том, сможет ли кончить лишь от этого. Ее киска насквозь промокла, клитор пульсировал. Лоно сжималось, вожделея, чтобы его заполнили.
Он мял ее сиськи, черные когти погружались в кожу. То, как Рун собственнически лапал ее тело, распаляло Джозефину еще сильнее. Она задыхалась, ощущая опасную близость к разрядке. На самом краю!
Опаляя дыханием ее сосок, Рун пробормотал:
– Сладкая, как луговые ягоды. – Оставив его влажным, Рун проложил дорожку из поцелуев к другой груди. – Ты уже на грани. – Его голос не мог звучать еще самодовольнее. – Я еще даже не прикоснулся к твоей киске, но ты уже истекаешь влагой.
Его губы находились прямо над другим соском.
Джо выгнулась навстречу ласкам.
– Рун...
– Терпение, вампирша. У нас впереди целые дни.
Дни? Она потеряет сознание. Умрет. Сгорит.
Касаясь кончиком языка ее соска, Рун теребил пальцами маленькую штангу пирсинга.
– О, да!
Ее киска дрожала от предвкушения, Джозефина когтями впивалась себе в ладони. Так близко к разрядке...
Когда Рун начал жадными рывками посасывать ее груди, глаза Джо медленно закрылись, ее окружили звуки. Отчаянные стоны. Позвякивание наручников.
Влажные посасывания его рта...
Сильные эмоции приводили к превращению в призрака. Но она не боялась. Ее сковывали наручники, и каждое биение пульса, каждое ощущение острой боли, напоминало ей, что она больше, чем просто воздух.
Она была материальной. Из плоти и крови. Как она сможет уплыть, если это будет означать, потерю этих ощущений?
Оставив ее соски влажными и набухшими, Рун проложил дорожку из поцелуев вниз до проколотого пупка. С очередным стоном, он потерся носом о кисточку на сережке.
Покачивая бедрами, Джо развела колени.
Рун зашипел, его дыхание стало рваным.
– Я чую твой сладкий аромат. Должен увидеть.
Неуловимым движением он схватил рукав ее халата и сдернул с Джо всю ткань.
Оставив ее обнаженной и задыхающейся, Рун скользил взглядом от ее лица к груди, от пупка к киске. Прищурившись, он смотрел на крошечное колечко, венчающее ее клитор, так, словно не верил своим глазам.
– Всемогущие Боги.
Джо сглотнула. Минуту назад она бы убила за то, чтобы он оказался меж ее ног; сейчас она начинала нервничать.
Рун выглядел так, словно собрался съесть ее.
Защищаясь, Джозефина подтянула колени вверх.
– А-а. – Она и моргнуть не успела, как он толчком развел ее ноги. – Никогда не закрывайся от меня.
Он как животное скользнул меж ее ног.
Облизав губы, Рун нежно раскрыл ее складочки. Его ноздри раздувались, член подрагивал. Обхватив свой ствол большой ладонью, Рун рассеянно поглаживал его.
– Я собираюсь съесть свою распутницу живьем.
Глава 21
Он смотрел на блестящую киску вампирши, как на приз. После его слов, она раздвинула бедра, дразня его приоткрытыми губками, и пьянящим ароматом.
Из его горла вырвался рык.
– Ты проколола для меня свою киску.
Он наклонился, чтобы языком подразнить это колечко.
Джозефина обезумела; сжала бедрами его уши.
– Да, Рун! – Они встретились взглядами. Ее яркие глаза были мерцающе-черными. Между вдохами, она простонала: – Ты. Ты потрясающий. Это... так чертовски весело.
Весело? Ее мнение очень скоро изменится.
Рун мог десятилетиями играть с этим кольцом, но запах возбуждения Джозефины потянул его к ее расселине.
Мед. Теплый, прямо из источника.
Это его первый раз, и Рун насладится этим с самой красивой киской, которую мог себе представить. Накрыв ртом, он проник в нее языком, чтобы впервые ощутить этот вкус.
– А-а-а-а!
Джозефина извивалась в своих оковах.
Его глаза закатились. Рун впился когтями в зад Джо, но тут же в панике выдернул их.
Нет-нет, моя вампирша может принять это. Кажется, ей даже нравится это. Он снова выпустил когти и сжал ее бедра. Джозефина стонала и извивалась возле его рта.
– Блять, ты стала чертовски мокрой. Ты нуждаешься в этом, да?
Сможет ли он сдержаться, чтобы не погрузиться в эту тугую гладкость? Давление в члене заставляло его скрежетать зубами. Головка члена набухла, щель стала очень чувствительной. Яйца болели так, будто их отпинали. Испытывал бы Рун такие же ощущения, если бы они были полны семени?
Агония! Хочу больше.
Рун провел языком, жаждая снова ощутить вкус вампирши, постанывая возле ее расселины. Он никогда не насытится этим. Ее маленькие губки призывно блестели. Он пососал одну из них, затем другую.
Джозефина наблюдала за ним из-под опущенных ресниц.
– Ты никогда раньше этим не занимался, да?
Ему не следовало привлекать внимание к своей неопытности в этом деле.
– Ну, и что ты думаешь об этом?
Рун напомнил себе о движущей силе. Но ему хотелось кричать о своем открытии, делиться им.
– Ты чертовски сильный наркотик, – прохрипел он, лизнув еще раз.
И еще. Еще. Он не может насытиться!
– О-о! Боже. О-о-о-о.
Я ласкаю языком ее киску, и это блаженство. Прижав вампиршу к матрасу, Рун начал наслаждаться по-взрослому.
Голова Джозефины металась из стороны в сторону, длинные волосы рассыпались по кровати. Она вот-вот кончит, но ему было все равно. Ничто не сможет оторвать его от нее.
– О, Боже, о Боже! – Она вырывалась из наручников, извиваясь под его поцелуем. – Ты делаешь это!
Рун посмотрел на ее тело. Проколотые соски дрожат, рот приоткрыт от криков.
Между полизываниями, он сказал:
– Ну же, Джози! – в его голосе слышалось безумие. – Кончи для меня.
Его зрение было затуманено, пока она не содрогнулась возле него.
– Рун, я... КОНЧАЮ!
Она кричала от удовольствия; он пробовал на вкус ее оргазм; его разум изменился.
Рун зарылся лицом меж ее ног. Рыча. Посасывая. Наслаждаясь. Трахая ее языком. Издавая стоны, продолжая поедать ее.
Ее киска стала для него откровением. Ее тело стало всем.
Пульсация в члене подвигала Руна двигать бедрами... тереться, погружаться, проникнуть в ее влажную расселину членом, а не языком. Он трахал простыни, в безумстве оставляя на них борозды. Что угодно, лишь бы облегчить мучительное давление в члене. Трение обжигало головку, щель. Отяжелевшие яйца сжались.
Готов кончить? Контролируй это, держись!
Джозефина снова на грани, и он хотел получить еще больше ее ароматного меда.
– СНОВА! – приказал он, впиваясь в ее зад.
Издавая развратные стоны, она подчинилась, извиваясь на его умелом языке, она снова кончила.
Волна дрожи пронеслась по его позвоночнику. Рун неистово трахал матрас. Его захлестнуло удовольствием, так много удовольствия... так много...
Он издал животный стон возле ее скользкой, распухшей киски.
РАЗРЯДКА.
Рун запрокинул голову. Его крик походил на гребаный боевой клич... пока тело накрывали волны удовольствия, отправляя его туда, где он никогда прежде не бывал.
Он потерял контроль. Контроль стал насмешкой. Капитулировал. Разбился вдребезги.
Спина Руна выгнулась, член пульсировал так, словно собирался излить семя. Останавливающее сердце содрогание...
Все сильнее и сильнее.
Постепенно изумительное давление уменьшилось, его рев затих в груди. Пока мир беспрестанно вращался, Рун лежал, положив голову на бледное, дрожащее бедро вампирши, восстанавливая дыхание. Существовали только они одни; он был уверен в этом.
Рун облизал губы, вкус Джозефины являлся доказательством того, что все испытанные ощущения были реальными. Прошел час, день, век. Руну было наплевать; ему требовался отдых. Не из-за того, что он насытился... но из-за того, что эта разрядка, казалось, изменила его.
– Рун?
От звука ее протяжного голоса Рун очнулся. Что, черт возьми, он натворил? На карту было поставлено слишком многое, а он не задал ей ни одного вопроса!
Пересилив себя, Рун поднялся. Усевшись на колени, он вытер рот предплечьем. Увидел ее голой и потерял гребаный разум... словно не занимался этим всю свою жизнь. Словно не гордился своим мастерством.
Он дошел до выдавливания борозд на простынях. Старая добрая королева посмеялась бы над ним. Верни себе контроль над ситуацией. Начни сначала.
В преддверии следующего раунда он окинул взглядом тело Джозефины. Куда делась его бесстрастная отстраненность? Впервые в жизни, Рун не знал, что хочет сделать дальше. Его постельные игрища всегда имели определенные ограничения... нельзя сделать этого, нельзя коснуться там, нельзя дотронуться ртом.
Теперь от количества вариантов кружилась голова. Его репертуар был не готов к такому повороту событий.
– Отлично. Мы отклонились от намеченного плана.
Его голос звучал сбивчиво. Напряженно. После боевого клича.
По-прежнему тяжело дыша, она сказала:
– Я была так близка к тому, чтобы все тебе рассказать. Нет, я серьезно. Клянусь. – Она одарила его своей ослепительной улыбкой. – Я уверена, что в следующий раз сдамся. Может быть, приступим?
Рун собирался заставить ее взять свои слова назад.
– Только что ты сделала меня еще более решительным, вампирша.
Глава 22
Возможно, Джо не следовало насмехаться над темным феем. За это часами или, даже днями он безжалостно дразнил ее.
Снова и снова, он подводил ее к краю, терпеливо играя с ней. Каждый раз, когда она была на грани, он отступал. Время от времени, он царапал себя, приправляя воздух запахом крови лишь для того, чтобы свести ее с ума.
Низ ее тела превратился в сплошной комок сладкой боли. Наручники натерли кожу на запястьях. Из глаз текли розовые слезы, разум расшатался.
Но...
Она была женщиной из плоти... тоскующей, опустошенной, возбужденной женщиной. И ей это нравилось.
Оторвавшись от ее соска, Рун приподнял голову, выражение его лица не предвещало ничего хорошего. Во время пыток он задавал ей вопросы, но безрезультатно.
– Должно быть, ты испытываешь жажду.
Он рассек подушечку указательного пальца.
Запах поразил Джо. Она сгорала жажды.
– Только глоточек, Рун...
Ее когти вонзались в ладони до тех пор, пока не пролилась ее собственная кровь. С криком, Джо проколола клыком свою нижнюю губу.
– Расскажи мне что-нибудь о Никс.
Джо покачала головой.
– Не могу.
Рун провел кровоточащим пальцем по ее груди, разрисовывая. Его кровь была обжигающе-горячей, как клеймо на ее коже. Он провел пальцем по набухшему соску, Джозефина могла только стонать.
Он опустился к низу ее тела, снова устраиваясь меж ее бедер.
Джо всхлипнула, ожидая того, что должно было произойти... но только не с ней.
– Посмотри-ка на эту аппетитную маленькую щелочку. – Он осознавал, как она реагировала на его грязные словечки. – Мой член заполнит тебя до краев, вампирша, ты будешь молить о пощаде. – Он пощекотал ее расселину языком, целуя по-французски. – А сейчас, голубка, ты нуждаешься в том, чтобы я трахнул тебя пальцами?
– Да, трахни меня!
Рун скользнул внутрь одним пальцем, и ее изнывающая плоть сжала его, ее тело пыталось поглотить его.
– Твоя киска хорошенькая и тугая. – Его голос был таким же глубоким, как проникновение пальца. – Правильное решение пока не трахаться.
Пока.
Рун согнул палец в ее лоне.
– Вот то, что тебе понравится.
Он погладил одно... конкретное... местечко.
У нее перед глазами замелькали искры.
– Ох-боже-мой-да-еще!
Он это сделал... он заставил ее видеть звезды.
– Вот так, детка. – Снова и снова он потирал этот бугорок. – Стала такой мокрой для меня. Потрясающие ощущения, да?
– Угу... A-А-А-А-А!
Наклонившись, он стал лизать ее клитор, одновременно потирая внутри.
Какая-то женщина что-то бессмысленно лепечет. Я?
Понизив голос, он спросил:
– Нуждаешься в большем, Джози?
У нее подогнулись пальчики, когда он назвал ее Джози. Она кивнула. Я нуждаюсь во всем. Она была нуждой по имени Джо.
Он начал вводить второй палец.
– Такая горячая, мягкая, жаждущая.
Когда он погрузил в нее оба пальца, голова Джо заметалась из стороны в сторону, руки вырывались из наручников.
– Чувствуешь насколько ты мокрая? Может быть, сделаешь что-нибудь, чтобы кончить на моей руке? Просто скажи мне, как ты встретилась с Никс.
Он втянул ее нежный клитор меж губ, потянул его.
Ахнув, Джо покачала головой.
Посасывание.
– Почему она нацелилась на моих союзников?
Потягивание.
– Союзников?
– Как ты связана с Валькириями?
Джо кивнула.
Он разочарованно выдохнул.
– Ты самое странное существо из всех, кого я когда-либо встречал. Ты должна презирать меня. Я чувствую, как твой маленький набухший клитор... пульсирует на моем языке. Твоя киска жаждет, чтобы я заполнил ее своим членом. Как ты можешь не хотеть, чтобы эта боль закончилась?
– Никогда не закончится. Никогда...
– Нет? Значит тебе недостаточно больно для этого.
Он начал вводить в нее третий палец.
Ощущение наполненности заставило глаза Джо закатиться от удовольствия. Она представила, как в нее входит его член. Так близко... так близко... Она толкнулась бедрами навстречу его длинным пальцам, трахая себя ими.
Он застонал.
– Проклятье, Джозефина, ты хочешь еще больше этой боли? Тебе это нравится?
Приподняв голову, она честно ответила ему:
– Ты. Мне нравишься. – По ее щеке скатилась слеза. – Мне очень нравишься ты.
* * *
Никогда раньше Рун не истязал себя, мучая другое существо.
Казалось, что его член вот-вот взорвется. Сердце бешено колотилось в груди, легкие распирало. Теперь он знал, через что проходили все его жертвы.
И никогда Рун не повреждал кожу... если не планировал этого. Тем не менее, запястья вампирши кровоточили.
– Проклятые боги, женщина!
Ранить ее не было частью плана. Его пальцы свободно выскользнули из ее плоти, он поднялся с кровати.
Она может хотеть, чтобы это никогда не заканчивалось, но в отличие от него, ее тело страдает больше чем от неудовлетворенного желания. Из ее глаз текли розовые слезы. Из-за жажды ее кожа стала бледной, а черные глаза остекленели. Клыки остры, как кинжалы.
Рун не мог продолжать причинять ей боль. Значит, она выиграла. Он выругался на демонском языке и кулаком пробил дыру в каменной стене. Она победила.
– Рун?
Ее худенькое личико выглядит измученным.
Рун сгреб ключ от наручников, затем вернулся к кровати, чтобы освободить Джозефину. Он точно знал, как она захочет отпраздновать свое освобождение. Ее хищный взгляд был прикован к его шее.
Когда он освободил ее, она встала на колени. Затем толкнула его назад на матрас, и он позволил ей это. Где она пронзит его кожу в первую очередь? Скорее всего, Джозефина выпьет его досуха. Член Руна встал от этой мысли, несмотря на то, что разум взбунтовался.
Она выиграла.
Рун убеждал себя, что может снова довести ее до грани. Но он утратил вкус к продолжению.
Пытать ее – пытать себя.
Вампирша оседлала его, сев прямо над изнывающим членом. Ее насквозь мокрая киска мучила Руна, дразня тем, что он не мог получить. Опустится ли она на него?
Казалось, Джозефина сопротивлялась этому желанию. Почему она не двигается на его члене? Она сдерживается! Я не понимаю ее!
Подавшись вперед, Джо обхватила его лицо трясущимися руками. Он не представлял, о чем она думает. Она ни чем не выдавала своих мыслей...
Наклонившись, вампирша прижалась губами к его щеке.
У Руна вырвался вздох. Почему она это делает?
Затем она нежно поцеловала его подбородок. Кончик носа. Лоб. Потерлась носом о чувствительную точку за ухом.
– Ты... благодаришь меня?
Она отстранилась.
– Да.
– За то, что я причинил тебе боль?
Она покачала головой, шелковистые локоны каскадом укрыли ее плечи.
– За то, что ты заставил меня чувствовать себя живой.
Его взгляд опустился к ее губам. Он должен поцеловать ее, он не может больше ждать. Рун сжал ее затылок.
– Я хотел поцеловать тебя с тех пор, как впервые учуял.
Ложь. Он хотел этого всю свою жизнь.
Целоваться не убивая?
Она облизала свои чувственные губы, приглашая его к действию.
– Сделай это, Рун.
Он притянул ее голову ниже. Их взгляды встретились. Их губы разделяют лишь несколько миллиметров, он сглотнул. Напряженный момент.
– Я так долго ждал...
Он притянул ее к себе.
Соприкосновение.
Мягкие, податливые губы трепещут возле его губ. Рун замер, купаясь в этой роскоши, упиваясь ощущениями.
Он проник языком в уютное тепло ее рта. Ему было известно, что его яд не действует на нее, но привычка заставила его напрячься.
Будто успокаивая, ее язык встретился с его. Когда она обвела кончиком языка его язык, ощущения разлились по каждому сантиметру его тела. Его член пульсировал так сильно, что приподнимал ее.
Джозефина застонала от удовольствия. Только от удовольствия.
Самые эротичные звуки, которые его подергивающимся ушам доводилось слышать.
Рун сильнее сжал ее затылок, его рука задрожала, когда он углубил поцелуй. Он заявлял права на ее рот, языки переплетались... пока их дыхание не слилось воедино. Пока он не услышал, как бьются в унисон их сердца.
Этот поцелуй ощущался правильным. Ее губы ощущались правильными.
Он так сильно хотел этого. А реальность чертовски превзошла все его ожидания. Рун снова застонал.
Джозефина снова с любовью обхватила ладонями его лицо, и от этого в его груди что-то сжалось. Ее губы... ее губы учили его нуждаться. Снова чувствовать.
Эту женщину. Эту вампиршу. Ее нежный, сладкий поцелуй.
Рун хотел научить этому и ее. Продемонстрировать, почему он тот, кого она должна желать. Что у него достаточно сил для них обоих. Она будет желать его поцелуя... также как и его крови.
Он лизнул ее клык. В тот момент, когда его кровь коснулась ее языка, Джозефина напряглась.
Они застыли. Тук... тук... тук...
– М-м-м, – вскрикнула она, полизывая его.
Рун снова поцеловал ее, одаривая так же, как она одаривала его.
Тем не менее, Джозефина до сих пор не двигалась на нем. Сжав ее бедра, он притянул ее к своему члену.
Больше ничего не требовалось.
Она вскрикнула прямо в его губы. Оргазм заставил ее сосать его язык и тереться о член, мокрая киска скользила от основания до самой головки.
Экстаз.
Рун вздрогнул, мгновенно оказавшись на грани разрядки. Причины, по которым он не мог подмять ее под себя и кончить глубоко внутри нее, померкли.
Вампирша приподнялась над ним, покачивая бедрами, ее глаза закрылись. Кровь стекала из уголка губ. Выражение лица лишено смысла.
Охрипшим голосом он сказал:
– Ты бы пила из меня до бесконечности, если бы я позволил тебе это. Стала бы маленькой обжорой.
– Стала бы, – простонала она, вцепившись в свои волосы. – Я бы кусала тебя и днем и ночью.
– Ты будешь пить только из меня, вечно.
Она облизала губы, лаская руками свое тело.
– Только из тебя.
– Ты больше не сможешь жить без моего поцелуя.
– Не смогу... не смогу...
Стекая с подбородка, кровь капала ей на грудь. Источник его жизненной силы выглядел невероятно черным на фоне ее алебастровой кожи.
Ее плоть была помечена его кровью, как исписанная бумага чернилами. Джозефина была помечена его запахом. Она была его одержимостью.
Манией.
Тем не менее, он ничего не знал о ней. Протянув руку, Рун сжал ее нежную шею пальцами.
– Скажи мне что-нибудь, женщина. Что-нибудь, чего я не знаю о тебе.
Ошеломленная, она пробормотала:
– Твоя кровь не грязная. Я словно пробую на вкус небеса.
У него перехватило дыхание. Его пальцы ослабли. Руки безвольно опустились.
– Двигайся на мне, – приказал он ей. – Заставь меня кончить!
Когда она качнула бедрами, желание погрузиться в нее стало непреодолимым, его тело было возбуждено до предела.
На грани разрядки, он смотрел на эту женщину. Растрепанные волосы, страсть в ониксовых глазах, черная кровь на губах. Пирсинг в киске, пупке, сосках. Набухшие груди дрожат.
Он никогда не забудет то, как она сейчас выглядит. Даже если проживет еще семь тысяч лет. Потому что никогда не видел ничего более сногсшибательного.
Эта вампирша может заставить меня желать обрести пару.
Но она все еще ослаблена, не достаточно выпила. Его невообразимое желание кончить сражалось с необъяснимой потребностью позаботиться о ней. Рун поцарапал свою шею и притянул Джозефину к себе.
– Кормись.
Обняв ее, он ждал, когда она вонзит в него клыки.
– Я не хочу брать слишком много.
– Пей! – приказал он. – Кормись от моего тела, пока не насытишься.
Он зарычал, когда она вонзила клыки, медленно проникая в его плоть, как при неспешном трахе.
Его веки отяжелели, Рун смотрел в потолок, стараясь осмыслить свои действия, свои ощущения. Кончив от ее укуса, он чуть снова не закричал. Вместо этого он крепко прижал к себе Джозефину и покачивал ее, пока она кормилась.
