Текст книги "Сладкая погибель (ЛП)"

Автор книги: Кресли Коул

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 28 страниц)

Глава 29

– Рун? – позвала Джо, в одиночестве проснувшись в его постели.

Она попробовала пошевелить руками и ногами.

Полностью исцелилась! Пора возвращаться в Новый Орлеан.

Тем не менее, Рун не ответил. Она поднялась, осматривая свои многочисленные повязки. Темный фей заботился о ней. Где же он?

Джозефина проверила все комнаты, которые он ей показывал. Никаких признаков Руна. Она смутно припоминала, что разговаривала с ним, когда испытывала сильнейшую боль, но не помнила о чем.

Пока он не вернется, она снова поймана в его доме, как в ловушке. А значит, Тед оставался без защиты, под контролем той злобной суки. Джо содрогнулась, вспомнив, как Никс хрустела ее костями, словно сухими веточками.

Валькирия хотела, чтобы Джо шпионила за каким-то парнем по имени Орион и докладывала ей о нем. Никс сказала, что он во многих отношениях влияет на жизнь Джозефины. Возможно, это правда, но Джо не имела ни малейшего представления о том, кто он такой.

Пытаясь осмыслить тот бой, Джозефина направилась в ванную. Пока она разматывала слои бинтов, ее сознание наполнялось воспоминаниями. Рун использовал ее как приманку для Никс! А еще он спас ее в конце. Почему бы еще Валькирия прекратила убивать Джо в середине процесса?

Рун орал, пока Никс пытала ее... словно отчаянно желал спасти Джо. Словно ему было не наплевать на нее.

Она осмотрела свое обнаженное тело. Ее покрывали черные руны. Он кропотливо начертал на ней символы своей собственной кровью.

Этим восхитительным нектаром.

Кончиками пальцев Джозефина проследила каждый символ, обожая отметки Руна на своей плоти. За несколько дней она бы самостоятельно исцелилась, но он не знал об этом. Джо вспомнила его панику, и звеневший в голосе страх.

Темный фей начинал испытывать к ней что-то большее!

После ночи, проведенной с Руном, чувства Джо могли бы перерасти в нечто большее, чем просто увлечение. Сны о его прошлом также оказывали на нее влияние. Видеть его столь уязвимым и юным, но таким самоуверенным, волновало ее. Любовь, которую он испытывал к своей матери, смягчала ее.

Джо затопило разочарование, когда Рун переместил ее во Французский квартал и велел лететь в свою голубятню.

Ха. Это было частью его хитроумного плана.

Джозефина нажала на какие-то плитки в просторной душевой кабинке, и с потолка полилась теплая вода. Она не хотела смывать его символы, но ей было нужно избавиться от путаницы в голове.

Шагнув под поток воды, она смотрела на слив. Смываемая с кожи, кровь окрашивала воду подобно чернилам и возбуждала аппетит. Вернувшись, даст ли ей Рун подзаправиться? Джозефина чуть не застонала от подобной перспективы.

Может ли она довериться ему настолько, чтобы раскрыть предложение Никс? Может быть, они смогут вместе работать над их общей Валькирийской проблемой.

Приняв душ, Джо в халате отправилась в его гардеробную, чтобы позаимствовать майку. Одежда Руна валялась в беспорядке, и во многих местах была порванной и поношенной. Ей нравился его небрежный стиль.

Сердцеед, размахивающий огромным членом? О да.

Но Джо не стоит мечтать об игроке вроде него. Важнее всего, спасти Теда от Никс. Одеваясь, она мысленно воспроизвела каждое слово этой сумасшедшей. Некоторые вещи выделялись на фоне остальных.

Земля должна быть твоим лучшим другом... Почему ты всегда становишься материальной в бою?.. Твой ум – твое величайшее оружие. Используй его, чтобы нанести удар; используй его, чтобы защититься...

Может Никс дала Джо подсказки, которые должны помочь ей в шпионской миссии? Джозефина с подозрительностью относилась к словам Валькирии, но у нее было такое чувство, будто Никс говорила правду. Отлично. Теперь все, что нужно сделать Джо – сообразить, как использовать ум для нападения.

Еще Валькирия говорила о женщине. Никс имела в виду женщину из кошмаров Джо, которая испускала силу, чтобы удержать небеса?

Хотя Джо не была доверчивой личностью (мягко говоря), но, возможно, ей стоит рассказать Руну все, что она узнала и запомнила. Черт возьми, где же он?

Очередное воспоминание поразило Джозефину. Перед тем, как она вырубилась, он сказал ей, что уходит, чтобы... обслужить гарем нимф!

Ее глаза округлились.

– Кобель!

В этот момент он находится в постели с другой женщиной. Или женщинами. Очевидно, Рун не начинал испытывать к ней что-то большее.

Невероятный мудак.

Что там происходит между ним и нимфами? Джозефина сжала кулаки, свет мигнул. Мебель завибрировала.

Она ахнула. В последний раз нечто подобное происходило, когда она очнулась в морге. Джо едва не забыла это.

Она только что сдвинула мебель силой мысли? Есть только один способ проверить. Джозефина вернулась в его музей, заполненный драгоценными реликвиями. Его сокровищами. Идеальное место, чтобы испытать непредсказуемую мощь!

Джо посмотрела на небольшую вазу в другом конце комнаты. Вдохнула, выдохнула, затем представила, как поднимает ее...

Ваза закачалась!

Срань Господня, Джо владеет телекинезом! Она припомнила видение гибнущего мира и темноглазой женщины... при помощи руки она контролировала свой телекинез.

Джо направила ладонь на вазу и попыталась поднять ее. Вещь разбилась. Ой-ой. Будем надеяться, что она не нравилась Руну. Джо повернулась к другому предмету антиквариата, хрупкой коробке на мраморном пьедестале.

Прижать телекинетически должно быть проще, чем поднять. Она сконцентрировалась на раздавливании коробки и махнула ладонью вниз. Коробка... и пьедестал... разлетелись на куски.

Потрясающе!

Но у Джо не получалось сфокусировать поток, как у той женщины. Ей нужно больше практики. Коллекция Руна станет превосходным тиром.

Джозефина повернулась к среднего размера бюсту какого-то мужика, вероятно, писавшего книги, которые она не могла читать. Придурок.

БУМ! Она рассмеялась, когда куски мрамора разлетелись по всей комнате. Отлично, не сфокусировано, но Джо все равно предпочитала стиль Халк-разрушитель.

Затем пришло время настоящих испытаний. Сможет ли она орудовать телекинезом, будучи призраком?

Джозефина дематериализовалась. Плывя, как невидимое облачко, она переводила взгляд от одного сокровища к другому. На чем же попрактиковаться? Рун сказал, что это военные трофеи, но Джо ставила на то, что некоторые безделушки были подарками от женщин, которых он трахал.

Когда Джозефина представила его в постели с прекрасными нимфами... представила, как он смотрит на них своим соблазнительным взглядом... из ее разума вырвалась волна силы.

Раздались звуки разрушения. Грохот, разрывание, разбивание. Когда осела пыль, Джо моргнула в неверии. Она превратила всю комнату в груду обломков.

Халк. Разрушитель.

Рун слишком гордится своим домом, и будет в ярости, когда увидит этот погром. Леди Тень осмотрела все оценивающим взглядом.

Я разобью все вдребезги. Это станет расплатой за ее разбитое сердце.

Она повернулась к следующей комнате, чтобы еще немного попрактиковаться. Раньше она была просто убийцей. Но с этими новыми талантами она станет еще и непобедимой.

Джозефина нахмурилась. Судя по словам Никс, Тедди такой же, как Джо. Если это правда, то, как он смог справиться с подобными изменениями?

С помощью этой Валькирии?

Джо была вынуждена позволить МизБи растить Теда; но будь она проклята, если впредь он будет принадлежать Никс.

Поменяй планы, Никс. Джо, несомненно, доберется до Теда, но не тем способом, который предполагает Валькирия. Джо не собирается ни за кем шпионить; вместо этого она сделает то, что получается у нее лучше всего.

Прежде чем Рун получит очередной шанс с Никс...

Я сама убью ее.

Глава 30

Рун зарылся лицом в самую великолепную нимфейскую грудь в Ллоре, они идеально наполняли его ладони, а он выцеловывал дорожку к тугому соску.

То, что нужно.

Его без-пяти-минут-скинутые штаны были единственной преградой между ним и его партнершей, Делианс.

От нее произошло высказывание – воплощение амурных утех. Ее возраст исчислялся тысячелетиями. Волосы были длинными и черными, большие глаза – серыми, а тело таким, что мужчины готовы были убивать, ради обладания им.

Запустив пальцы в волосы Руна, она выгнула спину. Его губы сомкнулись вокруг соска, но зубы не щелкнули о пирсинг. Теплый металл не дразнил язык.

Часто подражает, никогда не пользуется дублерами.

Сосредоточься на том, что делаешь! Рун знал, что именно нравится этой нимфе, мог удовлетворить ее даже с закрытыми глазами. Они были давно знакомы, делились клиентами и покровителями, трахались, развлекая других, на особых заданиях.

И сейчас, и тогда, они совокуплялись по старой дружбе. Сегодня он выбрал ее вместо целой стайки нимф.

Разница между ними? Делли сама выбрала для себя такую жизнь.

В ночь, когда Маг продала Руна в бордель, он только что увидел могилу матери и был опустошен правдой о ее судьбе.

Затем узнал о своей.

– Ты так долго был шлюхой, что думаю, настало время присвоить этому официальный статус, – сказала Маг. – Здесь ты будешь удовлетворять своих клиентов, псина. Или сдохнешь. На исходе каждой ночи охранник будет заносить меч над твоей шеей. Если ты был хорошей шлюхой, будешь жить дальше. Первая же жалоба на тебя, станет последней. И лучше поторопись. Близится рассвет, а в твоем длинном списке еще нет никого... удовлетворенного.

Первое в списке существо было омерзительным, тем не менее, Рун знал, что должен как-то ее удовлетворить, забив на отвращение и не обращая внимания на ярость от осознания того, что его мать мертва.

Удовлетвори или сдохни. В последующие годы, многие клиенты не «удовлетворялись» чем-то меньшим, чем его избитым и окровавленным телом.

Сосредоточься. Делли скоро заметит, что он отвлекается. Рун мысленно вернулся к вампирше, чтобы оставаться твердым.

В его уме прокручивались воспоминания о ней. Ее маленькие клыки. Несравненные формы, созданные, словно для него одного. Божественный взгляд перед тем, как она кончала. Мерцание карих глаз, когда она улыбалась.

Он заставил ее улыбаться. Она улыбалась в постели с ним. Благодарила его.

Нет! Вампирша любит другого. Все было лишь спектаклем. Для нее их ночь была фарсом.

Откашлявшись, Делли поднялась.

– Я дважды позвала тебя по имени. Но тебя здесь нет, да? – Он не стал отрицать этого. – Я всегда знаю, когда ты отсутствуешь... твои глаза тускнеют.

Она знала о начале его жизни больше, чем кто-либо из живущих. Только Делли знала, что он боялся стать бесчувственным, и никогда больше не ощутить себя снова живым.

– В чем проблема, Делли? Мой член достаточно тверд.

– Я тебя умоляю. Я видела, как у тебя вставал на демона гноя.

Отодвинувшись, Рун сел на край кровати, и обхватил руками голову.

– В моих мыслях слишком много всего.

Он поднялся и начал бесшумно расхаживать босыми ногами по мягкому ковру ее гнездышка.

Делли натянула на себя халат.

– Может, расскажешь, что случилось?

– Не важно.

Возможно, на подсознательном уровне он подозревал, что не сможет. Возможно, он выбрал Делли, потому что сейчас друг ему нужнее, чем секс.

– Очевидно, важно. – Солнечные лучи проскользнули сквозь прорезанное наружу окно, и отразились в ее серых глазах. – Неужели ты не доверишься мне?

Рун покачал головой. Как он сможет описать существо, подобное Джозефине?

– Я не спрашиваю, куда ты идешь, когда тебя нет здесь, – сказала Делли. – Я не спрашиваю, чем ты занимаешься по жизни, и какие у тебя планы на будущее.

Она знала, что Рун был мастером по секретам в тайном альянсе, но он не сообщал ей других подробностей.

– Именно поэтому мы до сих пор дружим.

Она продолжила, будто он ничего не говорил:

– Я никогда не задавала таких вопросов, потому что прекрасно видела, что ты не был абсолютно несчастным.

Рун прекратил ходить.

– Почему я должен был быть несчастным?

Делли поднялась, и направилась к бару, чтобы налить им по бокалу вина.

– У кого-то в твоем возрасте нет пары? Нет отпрысков? Это изнашивает душу.

– Говоришь исходя из собственного опыта?

Она была практически его ровесницей, старейшей нимфой из всех, кого он встречал.

– Сегодня мы говорим о тебе. И о том, что на данный момент ты всецело, абсолютно несчастен.

Рун сердито посмотрел на нее.

– Я просто хочу потрахаться. Поэтому я здесь.

– Угу. Видимо, тут замешана женщина.

– Почему ты так считаешь?

Делли вручила ему бокал, затем вернулась к дивану, держа свой.

– Ты можешь довериться мне. – Усевшись, она жестом пригласила его присоединиться. – Я очень-очень давно в игре страстей.

Рун пропустил волосы сквозь пальцы.

– Дело в девушке. Она вьет из меня веревки.

– Думаю, тебе стоит принести бутылку.

Отличная идея. Схватив бутылку, Рун присоединился к нимфе, поставив вино на янтарную поверхность стола. Он сел рядом с Делли.

– Я знаю ее всего четыре дня. – Из миллиона прожитых. – Мгновение, учитывая мой возраст.

Как и возраст Делли.

– Думаешь, она может быть твоей единственной?

Возможно ли это? Нет. Нет!

– У меня не может быть пары. Я никогда не надеялся обрести предначертанную мне женщину.

– Из-за твоего яда? Я знаю, как сильно ты презираешь его.

Я чертовски сильно ненавижу его. Тем не менее, ненадолго ненависть Руна померкла... потому что Джозефина расцветала, стоило ей покормиться от него. Она жаждала его кровь. Но Рун не желал становиться зависимым от вампирши только потому, что она могла выносить его ненавистную кровь!

Он не желал хотеть кого-то, кто влюблен в другого.

Даже если Джозефина выберет Руна, какое будущее их ожидает? Он никогда не сможет спать только с ней, он не может представить себя в постели с единственной женщиной на все последующие тысячелетия.

Особенно когда его ценность для Mшriшr зависела от того, что он спал с другими.

Осушив бокал, Рун отставил его в сторону. Забудь вампиршу.

– Давай просто сделаем это. – Он потирал свой член ладонью, пока тот не стал достаточно твердым. – Разве для тебя имеет значение, заинтересован я кем-то или нет? Я заставлю тебя мурлыкать. Я всегда так делаю.

– Ты уверен в этом?

Я хочу войти в Джозефину. В ее шелковый жар, которым наслаждался языком. Хочу видеть ее реакцию, когда войду в нее в первый раз.

– На все сто.

Делли поджала губы.

– С тем же успехом ты можешь начать рассказывать. Назови ее имя. Я хочу знать о ней все.

Рун выдохнул, уступая.

– Отлично. Ее зовут Джозефина.

Он подлил себе и Делли по солидной порции вина.

– Что еще? – спросила нимфа взволнованно. – Почему она отличается от остальных?

Как выразить словами то, что чувствовал Рун?

– Она – ходячее противоречие. Она сильная, но юная. Временами кажется уставшей от жизни, но опять-таки, она чертовски молода. Безумно скрытная... и все же говорит обо всем напрямую.

Он напомнил себе, как она говорила: «Ты. Мне нравишься. Ты мне так сильно нравишься». Как она могла так правдоподобно врать, испытывая агонию?

– Говоря, что она «молода»?..

Замявшись, Рун признался:

– Четверть века.

Делли поперхнулась вином.

– Я знаю. И, проклятье, Делли, она – вампирша.

– Как такое возможно? Женщины-вампиры очень редки.

– Я мало знаю, – вернее, ничего, – о ней. Но она совершенно точно вампирша.

Взволнованность Делли увяла.

– Рун, мне так жаль. Неудивительно, что ты несчастен. – Она накрыла его руку своей. – Возможно, твоя Джозефина сможет пить пакетированную кровь, или типа того. Воздерживаться от крови партнера станет огромной жертвой, но я уверена, она попытается ради тебя.

Глядя на нее поверх бокала, он сказал:

– Она пьет мою черную кровь. Не может насытиться ею.

В его голосе слышалось самодовольство.

– Что? Как такое возможно?

– Она сказала, что может пить мою кровь, потому что «страшно сильная и все».

Глаза Делли наполнились весельем.

– Она мне уже нравится. Она прошла переход?

– Недавно она была ранена. Я изрисовал ее рунами, но подозреваю, что она могла бы и сама регенерировать.

Рун до сих пор не мог поверить, что вспомнил эти комбинации рун спустя столько времени. Но с другой стороны, в том борделе я нуждался в них достаточно часто.

– Между вами нет физических преград? Ты можешь всецело быть с ней?

– До сих пор все шло отлично.

Хотя он еще не был внутри нее. Если она является его парой...

– Это должно означать, что она – твоя. Ты нашел ее, Рун! Ты понимаешь, какое это благословение для тебя?

Этим словом никогда нельзя было описать существо, подобное Руну.

Делли изучала его лицо.

– Ты... увлечен, когда ты с ней?

– Увлечен? Кончая с ней, я кричу так сильно, что срываю голосовые связки. Говорю раньше, чем успеваю подумать. Разговариваю на гребаном Демонском! – Он откинулся на спинку дивана, и уставился на покрытый листьями потолок. – Я полностью теряю контроль. Впервые ощутив вкус ее естества, у меня глаза закатились.

Пухлые губки... сводящее с ума колечко в клиторе...

Потерявшись в воспоминаниях, он сказал:

– Она стала такой мокрой. Когда она кончила на моем языке, это стало для меня сладкой наградой. И, всемогущие боги, когда она пронзает мою кожу своими острыми маленькими клыками, мое сердце колотится, а яйца сжимаются и болят, как никогда прежде. Член ощущается так, словно вот-вот взорвется...

Делли кашлянула.

Рун моргнул, удивленно осознав, что поглаживает себя. Нимфа усмехнулась. Рун нахмурился и отдернул руку.

– Я об этом и говорю... никакого контроля!

– Выбирай одно из двух, Рун. Ты не можешь бояться потерять контроль, и стать бесчувственным.

Делли права.

– Думаю, ты на нее запал.

– Типа влюбился? Такие как я не знают любви; мы на нее не способны. И уж тем более не я, с моим-то прошлым.

Рун веками жил с занесенным над шеей мечом, пока к власти не пришел порядочный хозяин, который освободил его и предложил ему долю с прибыли. Бесчувственный к насилию, не видящий для себя альтернативы, Рун ответил:

– Почему бы и нет?

Он считал себя обычной проституткой.

Рун никогда не думал о будущем. Его чувства зачахли, как остывшая зола.

А что сейчас? Джозефина делала его возбужденным, неистовым, страстным. Безумная страсть заставляла его терять над собой контроль. Тлеющие угли внутри него вновь разгорались пламенем?

Джозефина заставляла его отправляться туда, где он никогда раньше не был.

Я хочу вернуться туда.

– В прошлом, чтобы выжить, ты был вынужден отстраниться. Но теперь все изменилось, – сказала Делли.

Чтобы пережить своих хозяев... и Маг. Узнав, что Рун добровольно позволяет себя использовать, королева взбесилась. Насквозь пропитанная злобой, она вернула его, и заключила в темницу. Она желала его и ненавидела себя за это. Тогда началась настоящая пытка...

– Прекрати сейчас же, – сказала Делли, привлекая его внимание. – Прекрати вспоминать дела давно минувших дней. Ты можешь начать все сначала с Джозефиной. Настолько юное существо поможет тебе увидеть миры по-новому.

– Я не хочу начинать все сначала.

Маг переделывала его так много раз, что шаблон сломался. Из раба Рун стал убийцей, невольной шлюхой, добровольной шлюхой, мальчиком для битья. Все из-за злобной бабы. С него хватит изменений.

Тем не менее, разве он не посчитал себя изменившимся после первого же оргазма в объятиях Джозефины?

– В любом случае, это все спорно. – Его угли вновь занялись пламенем из-за неправильной женщины. – Она хочет... другого. – Рун залпом осушил бокал, затем поднялся и вновь начал расхаживать по комнате. – Мудака, который носит ковбойские сапоги.

Ищет ли Джозефину ее мужчина? Удивляется, почему она не вернулась в его постель после очередного захода луны?

– Из какой он фракции?

– Не знаю. – Рун был сосредоточен на своей цели, и обратил лишь мимолетное внимание на спутника Никс, Таддеуса. Он не мог вспомнить запах мужчины, но мог описать внешность. – Крупный. Высокий и широкоплечий. – Лицо этого придурка было намного симпатичнее, чем лицо Руна. А значит, было скучным. – И насколько я могу судить, довольно привлекательный.

– Звучит так, будто ты ревнуешь.

– Я не ревную; я злюсь. Она обманула меня. Мы провели вместе ночь, и это было... необыкновенно. Я даже не вошел в нее. – Дыхание в унисон, никаких барьеров. Все было лишь спектаклем. – Она играла со мной так же, как я играл со своими клиентами, заставляя каждого из них поверить, что люблю только его.

– Что она сделала?

– Я думал, что она практически без ума от меня. А она тем временем планировала вернуться к тому единственному, которого на самом деле хочет.

– Тогда отбей ее у другого. Мы оба знаем, что ты неподражаем в постели. Высвободи против нее свой арсенал... весь свой арсенал... и она станет твоей.

Рун остановился.

– Ты права. Если я перестану сдерживаться, то заставлю ее есть с моей ладони.

О, да, Рун заставит вампиршу полюбить его вместо другого мужчины. И когда Джозефина влюбится в него, он причинит ей такую же боль, как она ему.

Не то чтобы ему причинили боль. Его просто взбесили.

– Точно!

Рун нахмурился.

– К слову о том, что мне стоит отбить ее, думаю, она ревнива. Она станет ожидать от меня моногамии, а я не смогу ей этого дать.

Делли одарила его грустной усмешкой.

– Это не так плохо, как кажется. Большинство существ желают обрести верного партнера, которого смогут назвать своим.

– Нимфы этого не хотят.

– Возможно, свободы мы желаем чуть больше.

Ее взгляд стал отсутствующим.

Мечтает о ком-то конкретном?

– Делли?

Она посмотрела на него.

– Кстати, я бы посоветовала тебе принять душ перед уходом. Запах возбуждения нимфы станет не лучшим началом, если она действительно ревнива.

– Она должна привыкнуть к этому, потому что я буду делить постель и с другими женщинами.

– Рун, просто поверь мне.

– Отлично. Только сегодня.

Скинув кожаные штаны, он направился в ванную.

Когда Рун прошел мимо нее с болтающимся членом, Делли вздохнула.

– Я буду скучать по нему.

– Поверь, голубка. Он никуда не денется. Рун Ненасытный создан не для моногамии.