Текст книги "Это не учебная тревога (ЛП)"

Автор книги: Кортни Саммерс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 15 страниц)

– Он только-только добрался сюда, – слабым голосом говорю я, как будто это что-то меняет. – Как мы ему скажем? Мы ему вообще что-нибудь скажем?

– Нет, – качает головой Райс.

– Вы должны сделать это быстро, – мямлю я, но не могу остановиться: – Может быть, сейчас еще достаточно темно и он ничего не увидит, поэтому сделайте это быстро… и нужно сделать это правильно… попасть прямо в голову…

– Слоун…

– А потом… его тело. Его нельзя здесь держать…

– Слоун, перестань, – просит Райс. – Мы даже не знаем, действительно ли его укусили.

Кэри поворачивается к нему с открытым ртом:

– Я только что сказал тебе, что он укушен.

– Да даже если и нет, он неуравновешен, – замечает Трейс. – И, проснувшись, первым делом бросился искать пистолет. Что, если в следующий раз он его найдет и случайно пристрелит кого-нибудь из нас?

– Он лжет, говоря, что не помнит, как сюда вошел, и он наврал Слоун, что пришел сюда один, – добавляет Кэри. – Он ведет себя ненормально.

– А что сейчас нормально? – вскидывается Райс. – Ну, перепугался он чуток и наврал. Это недостаточно веская причина для того, чтобы лишать кого-то жизни!

– Вы хотите меня убить?

Внутри меня всё обрывается. В дверях стоит Бакстер. Его влажные волосы прилипли к голове. Он в свежей одежде – костюмных брюках и новой рубашке. Бакстер заходит в зал как самый настоящий учитель, но его взгляд печален, он разочаровался в нас.

– Вы заражены, – говорит Кэри.

– Что? О чем вы? Я не…

– Ваша рука. Я видел ее.

Бакстер медленно качает головой. Он делает шаг вперед, и все мы коллективно шагаем назад. В этот миг я понимаю, что всё решено. Даже если весь следующий час Бакстер будет убеждать нас не убивать его, мы все уже решили, что он умрет.

– Можно мне посмотреть? – спрашивает Райс. – Укус?

Бакстер внимательно разглядывает нас. Я надеюсь на что-то, сама не зная, на что. Я хочу, чтобы он правильно всё понял. Чтобы он облегчил нам то, что мы собираемся сделать. В какой-то степени, так и выходит.

Он совершает самую глупую вещь. Он пытается бежать.

– Ловите его! – кричит Трейс. Он реально кричит.

Весь мир обрушивается на Бакстера. Райс, Кэри и Трейс пригвождают его к полу, и пистолет падает на пол. Я подбираю его, пока Кэри с Трейсом удерживают Бакстера, а Райс спрашивает:

– Какая рука? Какая рука?

– Левая! – кричит Кэри. – Левая!

Райс закатывает рукав Бакстера. Грейс направляет на руку учителя свет фонарика. Я никогда не видела укус вблизи. На покрасневшей, раздраженной коже отчетливо выделяются следы зубов. Кожа чистая – спасибо душу – но воспаленная. Влажная. Горячечная.

– Это не то, что вы думаете. Обещаю, это не то…

Райс кладет ладонь на лоб Бакстера.

– Если это не укус, то что тогда? – спрашивает он. – Вы должны нам всё рассказать.

– Это… это не…

Мы ждем. Бакстер морщится:

– Это укус.

Харрисон отбегает в самый дальний угол зала.

– Нет… это не… это не тот укус… выслушайте меня… меня укусил не один из них… это правда…

– Но у вас заражение, – шепчет Грейс. – Посмотрите на руку.

– Я не инфицирован! Я не… вы должны мне поверить, я не…

– У вас укус, но укусил вас не инфицированный? – недоверчиво спрашивает Трейс. – И вы хотите, чтобы мы в это поверили?

– Но это правда!

– Чушь! Вы говорите так только потому, что не хотите умирать.

– Я думаю, он говорит правду, – произносит Райс.

Однако я единственная, кто слышу это, и я не осмеливаюсь попросить его повторить. Я смотрю на руку Бакстера, на укус, и не понимаю, как Бакстер может говорить правду. Он инфицирован и должен умереть.

– У кого пистолет? – спрашивает Кэри. – У кого он?

– У Слоун, – отвечает Грейс.

У меня. Пистолет. Он у меня. Я опускаю на него взгляд. Он тяжелый в моих руках, горячий. Я поднимаю его, ощущая себя нелепой и донельзя перепуганной. Наставляю дуло на Бакстера. Они же хотят, чтобы я это сделала? Это должно быть сделано. Бакстер начинает громко что-то говорить, но я не разбираю его слов, хотя ритм его речи напоминает молитву. Я закрываю глаза.

– Нет! – кричит Райс. – Господи, Слоун, нет!

Я представляю, как стреляю. Представляю дырку между глаз Бакстера. Воображение рисует мне это так ярко, что по телу проходит дрожь. Мои руки накрывают чьи-то ладони. Райс мягко забирают у меня пистолет, и я ощущаю внутреннюю пустоту. Не знаю из-за чего. То ли из-за того, что у меня забрали пистолет, то ли из-за того, что он был в моих руках.

– Я не знала, что вы хотите от меня, – глухо говорю я.

– Пристрели его! – Это Трейс. – Сделай уже на хрен это!

– Я хочу, чтобы мы проголосовали, – предлагает Райс. – Нужно, чтобы всё было по-честному.

– Ты по-любому будешь в меньшинстве, – отвечает Кэри.

– Нам необязательно его убивать.

– А что нам еще остается сделать?

– Если я уйду, – вдруг говорит Бакстер, – то вы никогда не узнаете, как я сюда вошел. – И начинает плакать.

Глава 8

Мы не убийцы.

Мы всё еще хорошие люди, и вот какое решение нам пришлось принять. Или Бакстер уйдет, или мы его убьем. Факты ужасны. Он укушен. Он неуравновешен. Он нам солгал.

Этого больше, чем достаточно, особенно сейчас.

Мы находимся в библиотеке. Фонарики лежат на столе, и их лучи направлены на нас как свет испорченного прожектора. Бакстер у двери, готовится выйти навстречу тому, что бы там ни было. Я вспоминаю, как мы с Райсом стояли на том же самом месте всего лишь несколько дней назад. Как сильно всё изменилось за такое короткое время.

Харрисон с Грейс застыли у полок. Трейс с Кэри убирают с пути баррикады. Наконец, они заканчивают с расчисткой прохода. Дальше должно произойти две вещи: кто-то открывает дверь и Бакстер выходит наружу. И что потом? Он будет жить, пока не превратится окончательно? А мы будем вести себя так, словно ничего не случилось? Потому что ничего и не случилось, так как мы не использовали пистолет?

Смерть Бакстера неизбежна. Он в любом случае умрет.

Но мы не убийцы.

Хоть Райс и направляет сейчас пистолет прямо в голову учителя.

Он выстрелит, если Бакстер заупрямится и начнет грозить тем, что подвергнет наши жизни опасности.

– Если еще раз попробуешь забраться сюда тем же путем, что пришел раньше, – предупреждает Кэри, – мы тебя убьем.

– Вы, мистер Чен? Вы сделаете это?

– Я сделаю это, – тихо отвечает Трейс.

– Мне очень жаль, мистер Бакстер, – говорит Райс. Я слышу в его голосе искренность, которая заставляет меня усомниться в том, что наши действия правильны. – Вы должны понять…

– Вы никогда не найдете проход, – прерывает его Бакстер. – Не найдете путь, каким я вошел.

– Найдем.

Бакстер опускает взгляд на свои руки.

– Но я не заражен. Меня не инфицированный укусил.

Он повторяет это с тех самых пор, как мы приняли решение. Как будто если он разжалобит нас, мы позволим ему остаться. Если бы жалости было достаточно, мы бы так и сделали. Мы не плохие люди – во всяком случае, в глубине души.

– Никто не знает, через что я прошел, – шепчет он.

Он поворачивается к нам, и я делаю шаг назад. Я не хочу смотреть на него, не хочу, чтобы его пустой взгляд и осунувшееся лицо навсегда запечатлелись в моей памяти. Бакстер разворачивается к Кэри.

– Вы никогда не были хорошим учеником. Я так и не смог добиться того, чтобы вы хоть что-нибудь сделали, – произносит он, и Кэри, не споря с этим, просто кивает. Бакстер вздыхает и закрывает глаза. – Может быть, вы хотя бы будете тем, кто откроет мне дверь?

– Ладно, – соглашается Кэри и встает перед Бакстером.

В ту же секунду учитель кидается на него. Мы и моргнуть не успеваем. Я мгновенно осознаю, какую ошибку мы совершили. Мы думали, что мы сильнее и умнее мужчины, неделями в одиночку выживавшему на улицах. Кэри ни звука не издает. Они падают, и он ударяется головой о дверь. Кэри обмякает, Бакстер хватает его за руку, и я понимаю, что произойдет, до того, как это происходит, но ничего не могу сделать, чтобы это остановить. Бакстер вонзает зубы в руку Кэри.

Придя в себя, Кэри кричит так, как я никогда не слышала, чтобы кто-то кричал. Перед глазами мелькает что-то красное, и одновременно происходит множество вещей. Трейс вырывает пистолет у Райса из рук и кричит:

– Закрой долбаную дверь! Вышвырни его отсюда!

Райс срывается с места и, вцепившись в плечи Бакстера, пытается вытолкать его на улицу. И всё время, пока он это делает, Бакстер твердит:

– Я не инфицирован! Вы увидите… я не инфицирован! – Его зубы окрашены кровью Кэри.

– Кто-нибудь, помогите мне! – Райс с трудом пихает Бакстера к двери. – Помогите мне…

Я бросаюсь к нему. Распахиваю дверь, и меня встречает холодный воздух. Мне хочется выйти на улицу вперед них, но упирающийся Бакстер ударяет меня по груди рукой, заставляя отступить. Райс толкает его. Сильно.

Бакстера нет.

Дверь закрыта.

Секунду всё тихо, а потом Бакстер начинает неистово молотить кулаками в дверь.

Впустите меня.

Впустите меня.

Впустите меня.

Затем стук прекращается.

– Баррикадируем дверь, – велит Райс. – Быстро.

– Подожди, – говорит Трейс.

– Что?

– Подожди. – Трейс направляет пистолет на Кэри, уставившегося на свою окровавленную руку. – Кэри укушен. Разве его не нужно тоже выставить за дверь?

Кэри поднимает взгляд:

– Нет… я не… это не…

– Мы все видели это, Чен. Тебя укусили.

– Трейс, – зовет Райс.

Тот не обращает на него внимания. Его взгляд прикован к Кэри.

– Трейс, – говорю я. – Подумай, что ты предлагаешь…

– А что? Мы только что поступили так с Бакстером. Бакстер инфицирован. Он укусил Кэри. Кэри инфицирован. Всё просто. Всё, что подвергает риску меня или Грейс, идет на хрен из этого здания. Скажи мне, Чен, как предпочитаешь отсюда уйти.

Лицо Кэри теряет все краски. Он поднимает руку, и текущая по ней кровь капает на рубашку. Он молча молит Трейса его пощадить. Трейс морщится, но продолжает целиться в голову Кэри. Это так отвратительно.

– Я привел нас сюда, – шепчет Кэри.

– Мне пофиг. Бакстер укусил тебя, и теперь ты инфицирован.

– Дай мне пистолет, Трейс, – требует Райс.

– Отвали, Морено.

– Перестань. Мы можем изолировать его, пока он не превратится. Запереть в медкабинете.

– Но мы же не заперли Бакстера. Почему мы должны жалеть Чена? После того, что он сделал с моими родителями? Назовите мне хотя бы одну достойную причину, почему мы должны так с ним поступить.

– Потому что Райс прав, – шокирует нас Грейс.

У Трейса дрогнула рука.

Мы все оборачиваемся к его сестре, взволнованной, но решительной. Она подходит к брату и кладет свою ладонь поверх его руки. Он тяжело сглатывает. Может быть, его так же, как и всех нас, пугает мысль о том, чтобы убить Кэри? Но это ничего не меняет, пока в его руках пистолет.

– Это несправедливо, – говорит он Грейс.

– Они мертвы. Этого не изменить, – отвечает она. – Посмотри на меня.

Трейс отказывается смотреть ей в лицо, и ей ничего не остается, как встать прямо между ним и Кэри. Ее движения благородны, и Кэри взирает на нее, как на святую. А Трейс тут же опускает пистолет. Он всего лишь долю секунды направлял дуло на нее, но я вижу, что даже это причинило ему боль, напугало его.

– Они бы не хотели, чтобы ты это сделал.

– Грейс. Он. Укушен.

– Но он не превратился. Если превратится…

– То Трейс может сделать со мной всё, что пожелает, – заканчивает за нее Кэри.

Он прижимает руку к груди, и я думаю…

Кэри умрет раньше меня.

Мы потеряем Кэри.

– Трейс, – умоляет Грейс.

Я ухожу из библиотеки. Мне невыносимо слышать, как они решают судьбу Кэри при нем самом, невыносимо слышать, каким способом он умрет раньше меня. Я выхожу в коридор и бегу. Бегу по лестнице наверх – на второй этаж, на третий. Срываю плакатный щит и смотрю на раскинувшийся внизу Кортеж. Улицу освещает достаточно яркая луна, но я не вижу Бакстера и думаю о том, как всё в его жизни было предопределено с самого его рождения: как он родится, вырастет, найдет Мадлен, будет преподавать в средней школе, познакомится с Роджером и встретит свою смерть здесь, с нами.

Часть 3

Глава 1

Кэри молчит.

Лежит на кушетке, пока Райс поливает укус на его руке перекисью водорода. Она жутко шипит, но Кэри даже не вздрагивает. Райс влажной тканью убирает с раны кровь, очищая ее. Затем чем-то смазывает. Я всё еще не могу прийти в себя от того, сколько вреда могут нанести человеческие зубы. Сколько вреда нанесли зубы Бакстера. После всего, что я видела, это не должно бы меня удивлять, но удивляет. У Кэри из руки выдран кусок плоти, и этот кусок плоти был во рту Бакстера. Я пытаюсь вспомнить, выплюнул он его или нет – не получается. Зато меня начинает мутить.

– Я не думаю, что ты заражен, – говорит Райс Кэри, бинтуя его руку.

Тот не отвечает.

– Кэри, ты не умрешь. То есть, ты не умрешь от этого укуса.

Кэри кривится и зарывается лицом в подушку. Райс закрепляет бинт, и Кэри прижимает руку к груди. Его трясет. Райс хмурится и трогает его лоб ладонью. Три дня. Мы дали Кэри три дня. Если к тому времени он не превратится, значит, он не инфицирован. Хотя вряд ли кто-то в это верит. Три дня.

Через три дня будет двадцать пять дней, как наступил конец света. Восемнадцать из них мы к тому времени проведем в этой школе.

Эти дни кажутся годами.

– Кто-нибудь принесет тебе поесть. Через час мы осмотрим тебя. Кэри. – Райс ждет от него хоть какой-то реакции. Ее нет. – Кэри, если через три дня ты останешься самим собой, то всё будет хорошо. Так что не делай глупостей, ладно?

Кэри по-прежнему не отвечает. Мне хочется накинуть на него одеяло, чтобы ему было уютно, но в глубине души я боюсь к нему прикасаться. Мы с Райсом просто стоим рядом, слушая дыхание Кэри. Я задаюсь вопросом, чувствует ли Кэри то же самое, что чувствуют люди, когда им говорят, что у них последняя стадия смертельной болезни и что им осталось на земле совсем мало времени, намного меньше, чем они думали. Должно быть, да. Наверное, так было предопределено.

– Кэри, – опять зовет Райс.

Кэри молчит. Райс продолжает стоять, глядя на него. Я вижу, что он бы рад сделать для парня что-то еще, но больше ничего нельзя сделать. Мы выходим из медкабинета. Райс запирает дверь на замок. Я ненавижу его за это. За то, что он сначала говорит Кэри, что тот не инфицирован, а потом поворачивается и запирает дверь. Я бы так и сказала ему, если бы к нам не подошла Грейс.

– Чего ты хочешь, Грейс? – спрашивает Райс.

– Как он?

– Всего за какой-то час его успели и покусать, и потыкать ему в лицо пушкой. Ну и как он, по-твоему?

– Можно мне к нему?

Райс вздыхает.

– Одной. Без тебя.

– Зачем ты хочешь его видеть?

– Это не важно. Я спасла ему жизнь.

Райс фыркает. Меня же Грейс поражает. Я не знаю, как она может говорить и делать подобное, при этом считая сильной меня? Она протягивает руку за ключами. Райс медлит. Он долгое мгновение смотрит на ключи, а потом с явным неудовольствием их отдает.

– Спасибо, – благодарит его Грейс.

– Потом сразу верни их мне, – отвечает Райс.

Кивнув, Грейс идет к двери.

– И Грейс…

Она останавливается.

– Если я узнаю, что Трейс достает Кэри – угрожает, порет всякую хрень или просто околачивается рядом – я его хорошенько отделаю. Ясно?

Лицо Грейс багровеет, но ключи ей нужны больше, чем перепалка, поэтому она опять кивает. Я хочу проследить за ней, но Райс тянет меня за руку. Мы идем по коридору, и за моей спиной открывается и закрывается дверь в медкабинет. Мы с Райсом молчим. Будет странно вернуться в зал, в котором только Трейс и Харрисон.

– Если ты считаешь, что он не инфицирован, тогда зачем закрыл дверь? – спрашиваю я.

– Потому что я единственный, кто так считает.

– А почему ты так считаешь?

– Наверное потому, что я оптимист.

– Не надо мне лапшу вешать на уши. Почему ты так думаешь?

Райс ускоряет шаг, желая сбежать от меня, но я преграждаю ему путь.

– Ты сказал, что и Бакстер не инфицирован. Скажи, почему ты так думаешь.

Он сжимает зубы, и на его щеках играют желваки.

– Райс.

– Они оба укушены, но они не… холодные, – отвечает он.

– И что это значит?

– Бакстера укусили до того, как он пришел в школу, и здесь он был пару дней. Когда инфицированный кусает человека, тот становится холодным. Как быстро – зависит от укуса. Если бы он заразился, то уже был бы ледяным.

– Откуда ты это знаешь?

Райс отводит взгляд.

– Какая разница? Может быть, я ошибаюсь. Может быть, сейчас всё по-другому. Я не знаю. Может быть, они больше не становятся холодными. Но если Кэри не превратится в ближайшие двое суток, то он не заражен.

– Значит, ты знал, что Бакстер не инфицирован, но позволил выставить его на улицу на верную смерть?

– Ты шутишь что ли? Я помог ему выбраться из этой школы живым.

– Но ты ничего не рассказал нам об укусах. Ты знал и позволил им…

– А ты целила гребаным пистолетом ему в башку. Ты готова была его пришить!

Я ненавижу, когда на меня кричат. Ненавижу. В последнее время криков было предостаточно для того, чтобы свыкнуться с ними и не обращать на них внимания, но в этот раз кричат на меня. Я почти бегу по коридору, но Райс догоняет меня и встает на пути, не давая зайти в банкетный зал. До нас доносятся голоса Харрисона и Трейса – обычные голоса, как будто ничего не случилось. От этого мне становится только хуже.

– Ты тоже целился в него пистолетом, – тихо говорю я.

– Знаю. Не важно, инфицирован он или нет. Он лгал нам, и никто не хотел, чтобы он остался с нами. Никто бы не поверил мне, если бы я рассказал об укусах, а я и так подверг себя риску, встав на защиту Кэри. Эй, посмотри на меня.

Я поднимаю на него глаза.

– Всё произошло слишком быстро. Ясно?

Я сглатываю:

– Да.

Мы заходим в зал. Когда возвращается Грейс, Трейс набрасывается на нее с вопросом:

– Что ты там делала с ним?

– Не начинай.

– Что ты, черт возьми, делала там с ним наедине? Ты совсем рехнулась?

– Я просто хотела с ним поговорить.

– Тебе не о чем говорить с Кэри Ченом, а если и есть о чем, то, что бы ты ему не хотела сказать, вскоре не будет иметь никакого значения. Не подходи к нему, Грейс. Я серьезно.

– Он еще не превратился, – говорит она.

– О да. Жду не дождусь, когда это произойдет и я вынесу ему мозги.

– Заткнись, Трейс, – предупреждает Райс, – или я заставлю тебя замолчать.

– А ты попробуй.

Райс направляется к нему, но резко останавливается. Парни смотрят друг на друга, и по лицу Трейса медленно расплывается улыбка.

– Куда ты дел пистолет? – спрашивает Райс.

– Он в безопасном месте.

– Скажи мне, куда ты его дел.

– Нет.

Райс выглядит так, словно еще секунда и он взорвется, кинется на Трейса или сделает что-то подобное. Трейс чувствует это. Его улыбка испаряется, но в то же самое мгновение Райс берет себя в руки. Невероятное проявление силы воли.

– Почему? – спрашивает он. – Я вышел на улицу за твоим отцом. Я думал, мы доверяем друг другу.

– Доверяли, – отвечает Трейс. – Мне не понравилось то, что ты предпочел Бакстера нам, что ты и Прайс предпочли нам Чена. Я решил, что ствол должен быть у меня.

– Но…

– Это справедливо, – удивляет всех нас Харрисон.

– Я не говорил, что это не справедливо, – медленно отвечает Райс. – Но что мы будем делать с пистолетом, когда вернется Кэри?

– Он не вернется, – заявляет Трейс.

– Если он не превратится за три дня, то он не инфицирован. Мы – группа и должны решать такие вопросы все вместе.

– Как скажешь, – пожимает плечами Трейс. – Кто считает, что даже после возвращения Кэри пистолет должен остаться у меня, поднимите руку.

Поднимаются три руки. Трейса, Грейс и Харрисона.

– Ладно, – говорит Райс и протягивает Трейсу руку.

Помешкав пару секунд, Трейс пожимает ее.

Я не верю ни одному из них.

Райс ходит к Кэри каждый час. Иногда меня охватывает желание пойти с ним, однако разум отказывается это делать. Я всё думаю о том, как мы выставили Бакстера на улицу, как он стучал в дверь. Из мыслей меня вырывают Трейс и Грейс. Они тихо спорят в углу. Я знаю, что причина их ссоры – Кэри. Грейс скрестила руки на груди. Трейс как-то по-отцовски грозит ей пальцем, и она недовольно бросает ему что-то в ответ. С минуту они стоят, глядя друг на друга, а потом Трейс обнимает сестру. Ссора закончена, даже если они не пришли к единому мнению. Значит, так ругаются братья с сестрами? Мы с Лили ссорились совсем по-другому.

Грейс идет ко мне. Я спрашиваю ее, что она сказала Кэри и что Трейс сказал ей, но она отмалчивается, а потом и вовсе уходит из-за моих назойливых расспросов. Она плюхается в кресло, и я через какое-то время засыпаю. Незаметно пролетает утро, но это неважно. Когда я просыпаюсь, снаружи еще светло. В зале непривычно тихо. И это напрягает. Я поспешно осматриваюсь – нет ни Грейс, ни Харрисона, Ни Трейса. В зале только мы с Райсом. Он спит, вытянув руку так, что она наполовину лежит на полу. Его ладонь раскрыта, и, поддавшись внезапному порыву, я осторожно прижимаю к ней свой указательный палец.

Райс не просыпается, и я повторяю движение, только в этот раз не убираю пальца. Райс не чувствует моего прикосновения, находясь в глубоком сне. Я разглядываю его. Его губы слегка приоткрыты. Дыхание ритмичное, ровное. Рубашка задралась, обнажив живот.

К шлепке джинсов пристегнуты ключи Лавалли.

Я хочу увидеть Кэри, но не хочу спрашивать разрешение у Райса. Я несколько секунд наблюдаю за ним, набираясь храбрости, затем сажусь и пододвигаюсь к нему как можно ближе. После чего пытаюсь снять ключи с его пояса. Вот уж не так я представляла, как буду в первый раз в жизни возиться с поясом штанов парня.

Райс хватает мое запястье и смотрит на меня сквозь полуприкрытые веки.

– Ты чего? – глубоким со сна голосом спрашивает он.

– Я хочу пойти к Кэри.

Он закрывает глаза. Сглатывает.

– Дай мне минуту, – тихо говорит он. – Мы пойдем к нему вместе.

Я жду, но он не двигается. Он снова уснул, что меня радует, потому что я хочу увидеться с Кэри наедине. Одним быстрым движением я отстегиваю ключи и спешу прочь из зала. Я никого не встречаю по пути к медкабинету, и, может быть, мне следовало бы забеспокоиться, но я за них не волнуюсь. Если с кем всё и хорошо, так это с ними.

Кэри лежит на кушетке, когда я отпираю дверь. Я запоздало думаю о том, что мне следовало принести ему что-нибудь поесть или попить, но тут же замечаю на ближайшем столе поднос с нетронутой едой. Кэри поднимает на меня взгляд, однако ничего не говорит.

– Если ты ждал Райса, то он спит, – объясняю я.

– Не удивлен. Он заглотил целую горсть бенадрила, когда приходил сюда в последний раз.

Я сажусь рядом с ним и прикасаюсь обеими ладонями к его лицу. Он не холодный. Наоборот, даже горячий. Кэри мягко обхватывает мои руки и убирает их от своего лица.

– Райс рассказал тебе о…

– Да.

– Значит, ты не инфицирован.

Кэри пожимает плечами.

– Я думала, ты обрадуешься.

– Ты же видела, что они чуть не вышвырнули меня на улицу.

– Не они, а только Трейс.

– Я действительно решил, что заражен, Слоун. Что мне конец.

– Это не так.

– Мне было над чем поразмыслить. Апокалипсис – один сплошной жизненный кризис. – Он криво улыбается. – Но к черту его. Я здесь, живой, возможно не зараженный. Класс!

– Что тебе сказала Грейс?

– Это останется между нами, – отвечает Кэри. – Но я не рассказал ей об укусах. Я не в курсе, говорил ли Райс это тебе, но он не хочет, чтобы они знали то, что знает он. Он зол на них.

Мы долгое время молчим. Это очень приятно – сидеть вот так с кем-то и ни о чем не говорить. Уютное молчание придает мне храбрости, и я делаю то, чего даже не совсем сама понимаю – наклоняюсь, обнимаю Кэри и кладу голову ему на грудь. Он напрягается на миг, а потом обнимает меня в ответ. Я не питаю к Кэри никаких романтических чувств.

Мне просто это нужно.

– Я любил твою сестру, – произносит он.

Это так неожиданно, что мозг не сразу переваривает сказанное. Когда слова Кэри доходят до меня, я удивленно гляжу на него:

– Но я никогда… ты говорил…

– Что, думала, я сразу выложу все карты на стол? Ты была потрясена, узнав, что мы занимались с Лили сексом. – Кэри вздыхает. – К тому же, это была неразделенная любовь. Лили не знала. И никогда не узнает. Эта мысль не выходит у меня из головы. Может быть теперь, когда я признался в этом тебе, мне станет легче.

– Почему ты не сказал этого ей?

– Лили держала меня на расстоянии вытянутой руки. Ей нужен был только секс, сближаться она не хотела. Поэтому я и не пытался.

– Ты правда думаешь, что она выжила?

Вопрос повисает в воздухе. В последний наш разговор о ней, Кэри сказал, что, по его мнению, Лили выжила, но он так же сказал, играя в «Я никогда…», что никогда не любил.

– Я надеюсь на это. Мне нравится так думать.

– Она бросила меня, – признаюсь я. – Не рассказала, что уйдет.

– Ей нужно было кое в чем разобраться.

– Ты только что сказал, что вы не сближались.

– Не так, как мне бы того хотелось.

– И в чем, по-твоему, ей нужно было разобраться?

– Не знаю. Она однажды сказала, что чувствует себя беспомощной. – Он умолкает. – В ловушке. Не свободной. Я решил, что у нее обычный после-школьный я-понятия-не-имею-что-делать-со-своей-жизнью заскок. Так и было?

Завязать этот разговор было все равно что ступить в океан и с головой уйти под воду. Наше объятие теперь воспринимается мной по-другому, и я выпускаю Кэри из рук. Мое тело окаменело, и Кэри это замечает. Я практически чувствую свое имя на кончике его языка, но не даю ему возможности его произнести. Я встаю и тут же ощущаю, что мне не хватает его прикосновений.

– Мне нужно вернуться в зал, пока они не забеспокоились, – говорю я.

– Что тебе действительно нужно, так это заняться поисками прохода, через который в школу пробрался Бакстер, – отвечает Кэри.

Он прав. Вот что я должна сейчас делать. Что все мы должны сейчас делать.

– Не забудь запереть за собой дверь, – напоминает он.

Заперев дверь, я стою в коридоре.

Сестра говорила мне: мы есть друг у друга, и никто нам больше не нужен. Наше будущее – это наша свобода. Она сама крепко-накрепко связала нас вместе, внушив мне, что единственное, чего я хочу – убежать с ней, убедив меня в том, что хотеть мне больше нечего.

А потом ей стало это ненавистно.

«Я больше не могу этого выносить. Прости».

И она сказала об этом Кэри…

Обняв себя руками, я бреду по школе. Из спортзала доносятся голоса Трейса, Харрисона и Грейс. Зайдя внутрь, я вижу в руках Харрисона баскетбольный мяч. В это мгновение мне хочется кого-нибудь убить.

– Нам нужно искать проход, через который вошел в школу Бакстер, – говорю я.

– Не начинай, – откликается Трейс. – Уже Морено с этим достал.

– И правильно, что достал. Нам важно его найти.

– Так важно, что он закинулся бенадрилом и отключился? Кстати, ты Кэри видела? Он там не превратился еще? Дай мне знать, как только это случится.

Видно, благодарность ко мне за то, что я вышла за его отцом, уже улетучилась. Из-за того, что я не хотела, чтобы он убил Кэри, из-за того, что я голосовала против того, чтобы у него осталось оружие. Я выхожу в коридор.

Путь, по которому Бакстер пришел в школу – это не только вход, но и выход. Если я найду его, то смогу уйти.

Я обыскиваю классы, стенные шкафы и кладовки, как идиотка обшариваю стены, как будто их можно каким-то образом сдвинуть, но прохода найти не могу. Я возвращаюсь в зал. Райс всё еще в отключке. Я прицепляю ключи к его джинсам, а потом, импульсивно, прижимаю ладонь к его лицу. На секунду напрягшись, он затем льнет к моей руке. Я долго глажу его кожу пальцами, а он так и не просыпается.

Какая безнадега.