Текст книги "Прикосновение (ЛП)"
Автор книги: Коррин Джексон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 19 страниц)
Когда я успешно припарковалась и повернула, Бен зааплодировал и не переставал меня хвалить. Сияя от гордости он дал указание ехать домой. Я решила рассказать ему либо немедленно, либо никогда.
– Бен, я хотела кое о чём тебя попросить. – Он посмотрел на меня с любопытством, наверное потому, что я почти никогда не о чём его не просила, с тех пор, как он привёз меня сюда. Надеюсь это теперь окупиться.
– Да, конечно. О чём речь?
– Ну, тут есть парень… – Выражение лица Бена стало настороженным, и я поспешила рассказать и остальное. – Он мне действительно нравится, а в субботу он хочет кое что со мной предпринять. У нас можно сказать будет свидание.
– Ни в коем случае, – сказал он решительно.
– И ты даже не позволишь обсудить нам это?
Он скрестил руки на груди и уставился, сверкая глазами, на лобовое стекло.
– Нет.
В первый раз, с тех пор, как Бен забрал меня к себе, я разозлилась на него. Неистово фыркая, я выехала со стоянки. Луна спряталась за облаками и улица казалась чёрной. Высокие сосны стояли между домами. В отличие от Нью-Йорка уличные фонари встречались редко, так что длинный участки улицы оставались тёмными. Здесь в кустах палисадников часто можно было встретить олений, из-за чего я нервничала, потому что они в любой момент могли выскочить на улицу.
Если бы я радикально не снизила скорость, то наверное не заметила бы его в зеркале заднего вида. Дина. Он стоял поблизости от входа в парк и прятался в тени. Завизжали шины, когда я затормозила и остановилась. В мгновение ока я расстегнула ремень и выскочила из машины, но он исчез.
– Реми? Что случилось? – Бен открыл свою дверь и разглядывал темноту. Либо мне всё это показалось, либо Дину удалось скрыться за деревьями. Так как он собственно должен был быть в Бруклине, я не хотела излишне беспокоить Бена.
– Ничего, я думала, что увидела на улице оленя. Мне жаль, если я напугала тебя. – Даже я могла слышать, каким измождённым был мой голос.
– Хочешь за руль сяду я?
Я кивнула. Мы поменялись местами и молча ехали домой. Не успел Бен закрыть входную дверь, как я вернулась к нашему разговору.
– Ты не мог бы объяснить мне, почему ты против того, чтобы я пошла на свидание? Дело здесь не может быть в парне, ты же его даже не знаешь!
Когда я зашла за Беном в гостиную, Лаура, подняв брови, посмотрела на нас. Люси нигде не было видно.
Бен выскользнул из пальто и перчаток, а потом со строгим взглядом повернулся ко мне.
– Реми, никаких дискуссий по этому поводу. Ещё слишком рано. Твоя мать умерла на той недели.
Я как раз снимала пальто и шарф и замерла.
– И ты думаешь, ты должен напомнить мне об этом?
Он скрестил руки на груди.
– Лаура и я говорили об этом. Мы считаем, тебе следует пойти к психотерапевту. Я думаю, ты не можешь справиться со своей скорбью сама.
– Откуда тебе это знать? Ты меня почти не знаешь!
Его взгляд ожесточился.
– Я знаю то, что видел. Ты совсем не плакала. Даже на похоронах.
Гнев, который я каждый раз подавляла, когда видела, какой совершенной была его жизнь здесь – без меня – закипел как яд на поверхности.
– И ты думаешь, у тебя есть право поэтому судить меня? Я здесь один месяц и внезапно ты знаешь, что для меня лучше! Кем ты себя возомнил?
Лаура поднялась и положила Бену предупреждающе руку на грудь, но он не обратил на неё никакого внимания.
– Я твой отец, Реми!
С невесёлым смехом я сняла одетый на футболку пуловер и бросила на диван.
– Ты не мой отец! Если бы ты им был, ты бы никогда не оставил меня с Анной в этой грязной дыре, не имело значения, чтобы она там тебе не сказала!
– Я не знал, что там происходит, Реми, – защищался он. – Я хотя больше и не могу этого исправить, но стараюсь изо всех сил.
Яд не только вскипел, нет, он вспенился и выступил за края.
– Как ты можешь что-то исправить, если даже не знаешь, что случилось? О, ты думаешь, что знаешь, потому что слышал сокращённую версию, которую я рассказала полицейским. Но что ты знаешь действительно? Что Дин время от времени немножко пихал меня?
Теперь ко мне подошла Лаура.
– Реми, давай сначала успокоимся, прежде чем вы оба что-то скажите, о чём потом пожалеете. У тебя есть право сердиться…
– Не обижайся, Лаура, но можешь себе представить сколько людей говорило мне, что у меня есть право, сердиться или грустить или обижаться? Обычно тогда, когда они хотели, чтобы я замолчала. Бен хочет, чтобы я с кем-то поговорила, поэтому давайте поговорим! Я считаю, вы в этом отношении в долгу передо мной. – Я пронзила Бена взглядом и спросила вызывающе: – У тебя достаточно мужества выслушать то, что у меня есть тебе сказать?
– Что бы ты не хотела мне сказать, я слушаю. – Печаль в его голосе не остановила меня.
– Это приятно слышать, папа! С чего мне начать? Может с того места, когда Дин избил меня в первый раз? Тогда мне было всего одиннадцать. По правде говоря это получилось нечаянно – он как раз бил маму по лицу, а я вмешалась – но это не удержало его от того, чтобы ударить меня во второй раз и таким образом припадать урок.
Я ходила дуда сюда, потому что не могла стоять на месте.
– Видимо я не выучила урок достаточно хорошо, потому что он преподавал мне его в последующие годы снова и снова. Потребовалось восемь сломанных костей и два сотрясения мозга, но в конце концов я поняла. Вот это? – Я задрала футболку вверх и повернулась, чтобы показать кровоподтёк величиной с футбольный мяч, который превратил моё бедро и нижнюю часть спины в уродливую смесь из голубых, фиолетовых и зелёных оттенков. Лаура, которая видела травмы в первый раз, ахнула. – Вот это – ничто. Что-то подобное, несущественное я зарабатывала тогда, если посмотрела на него не так как надо. Вам нужно увидеть, каким был урок, если я не приносила ему достаточно быстро пиво! А мой голос? Ребятам он кажется нравится, но он не всегда так звучал. Он был прощальным подарком Дина!
Я выкрикивала мои слова теперь более сурово. Они содержали столько же презрения как по отношению к Дину, который издевался надо мной, так и по отношению к Бену, который оставил меня на произвол судьбы. Лаура от ужаса распахнула глаза и схватилась за шею.
– Кровоподтёки на твоей шее?
– Я уверенна в том, что он в тот последний вечер собирался меня убить. Кто знает?
Она задыхалась от рыданий. Бен тоже плакал, беззвучные слёзы бежали по его щекам вниз. Но я просто не могла остановиться.
– Знаете, урок, который Дин собственно хотел преподнести мне, я не выучила. Но по чистой случайности он преподал другой. Это были слёзы, это ими Дин наслаждался, понимаете? Ему нравилось, причинять нам боль, и он любил заставлять нас плакать. Поэтому я решила в 14 лет не проливать больше ни одной слезинки – мой жалкий способ показать ему, чтобы он шёл к чёрту. Хотите знать, как он отомстил? -
Несколько шагов и я стояла перед Беном, сунув ему под нос мою руку. – Ты ведь это уже видел в больнице. Полицейская и врач подозревали, как он появился. Ты тоже? С того года, когда Дин снова и снова тушил свою сигарету об одно и то же место, ожёг на ожёг, на… Вы понимаете, как всё происходило, не так ли? Он злился, потому что не мог заставить меня плакать. А Анна смотрела на это и ничего не предпринимала. НИЧЕГО! – Я поднесла своё лицо близко к его, а мои крик отдавался от стен. – Хочешь ещё раз сказать, что мне стоит из-за неё плакать?
Рука Бена взлетела. Годы привычки заставили меня отпрянуть от неё и поднять руки, чтобы защитить лицо от предстоящего удара.
Всё остановилось. Мой крик. Рыдания Лауры. Моё и Бена тяжёлое дыхание наполнило комнату.
– Реми, дорогая. Всё хорошо. Ты в безопасности.
Мягкий голос Лауры наконец дотянулся до меня сквозь охвативший меня кошмар. Я опустила руки и увидела замешательство Бена. Он хотел утешить меня, а теперь смотрел так испуганно, как будто действительно ударил.
Во мне будто что-то переключилось и гнев уступил место стыду. Меня затошнило, когда он отступил на несколько шагов и спрятал руки за спиной, чтобы казаться менее угрожающим. Как будто Бен собирался когда-либо угрожать мне.
Инстинктивно я обняла его за талию, чтобы попросить прощение и тут же по привычке и из-за раскаяния исцелила его нерегулярное биение сердца.
– Мне очень жаль, Бен. Прости меня, прости! – Под моей щекой его сердцебиение было сильным и я чуть не задохнулась, когда он ответил на мои объятия, при этом тщательно избегая ушиба на спине. – Я не это имела в виду. Мне жаль.
Его дыхание растрепало мне волосы.
– Ты имела в виду каждое слово, что сказала. И, Реми, я клянусь, что никогда не причиню тебе боль!
Я должна была убраться подальше от него и сильных эмоций в комнате. Когда я упёрлась в грудь Бена, он неохотно отпустил меня.
– Я верю тебе, что ты не будешь меня бить, но ты можешь причинить мне боль. -
Когда он захотел возразить, я подняла руку вверх. – Я не Люси. Я не выросла в твоём безопасном доме, где меня целовали и рассказывали на ночь историю, прежде чем отправить спать. Я люблю Люси, но иногда я ненавижу тебя за то, что ты любишь её больше. Так как ты не можешь сказать мне, что на земле есть хоть что-то, чему ты позволил бы забрать её у тебя. А меня ты отпустил.
Бен сглотнул и молчал. Казалось вот вот вспыхнет головная боль и я потёрла лоб.
– Извини, Бен. Я не хочу делать тебе больно, но я уже долгое время сама забочусь о себе. Я научилась без тебя, как выживать и теперь не могу изменить этого, только чтобы ты почувствовал себя лучше.
– Чего ты хочешь от меня?
– Я хочу… я хочу то, что ты уже предложил мне. Будь моим другом. Никаких психотерапевтов и ни в коем случае никаких заявлений, будто знаешь, что для меня лучше. Поверь мне.
Бен сделал шаг вперед.
– Это я могу сделать, но и ты должна сделать кое что для нас. Теперь я твой опекун, как в радости так и в горе. Нужно установить правила.
– Это справедливо. – В попытке вернуть к нормальность, я улыбнулась, даже если улыбка казалась была из пластика. – Как выглядят твои правила для свиданий?
В этот раз вперёд вышла Лаура и взяла Бена за руку.
– Свидания это привилегия. Если твои оценки будут страдать, привилегия аннулируется. В школьные дни самое позднее ты должна возвращаться домой в десять часов вечера, в выходные, в полночь. Ты всегда рассказываешь нам, где будешь находиться и сначала мы хотим познакомимся с парнем.
Её речь прозвучала так, будто она её отрепетировала, как будто тоже самое продекламировала Люси.
– С этим я могу жить. Ашер Блеквелл будет здесь завтра утром, чтобы взять с собой в школу. Тогда и сможете познакомиться с ним. – Имя Ашера что-то сказало Бену, его глаза вспыхнули и он кивнул.
– Хорошо.
Обессиленная я повернулась, чтобы уйти. Когда я проходила мимо неё, Лаура коснулась моего плеча, а я извиняясь сжала её руку. Я никогда не планировала, чтобы в этот вечер всё так обострилось и больше всего мне хотелось спрятаться в какой-нибудь дыре. Я взбежала вверх по лестнице и уже находилась на верху, когда Бен позвал меня. Он стоял у подножия лестницы, положив одну руку на перила.
– В одном пункте ты ошиблась. Я не люблю Люси больше, чем тебя, Реми. – Я не знала, как реагировать на честность в его голосе. Я только кивнула, развернулась и нажала на ручку двери моей комнаты. – Спокойной ночи, Реми! – крикнул Бен мне вслед.
Глава 18
О сне невозможно было и думать. Я не могла поверить в то, как атаковала Бена. Я пришла в такую ярость и хотела своими словами затеять скандал. То что я могла так обращаться с тем, кого любила, шокировало меня и на следующее утро я едва осмеливалась посмотреть в зеркало.
Когда я выходила из своей комнаты, раздался звонок в дверь. С верхней части лестницы я услышала, как её открыл Бен и приветствовал Ашера сердечным тоном.
– Привет, Ашер. Заходи. Реми ещё наверху.
Ашер ответил в очаровательной манере, которая у него была наготове для взрослых.
– Мистер Омалли. Приятно снова встретиться.
Я знала, что подслушивать некрасиво, но ещё пока не могла предстать перед Беном и назад вернуться в комнату мне тоже не удалось. Я опустилась на верхнюю ступеньку и слушала, как они прошли в гостиную. Звучало так, будто Бен предложил Ашеру сесть. Их близкие отношения напомнили мне кое что, о чём мне рассказала Люси ещё в самом начале, что-то вроде того, будто Ашер и Габриель купили у Бена парусные судна, которые позже во время регаты превратили в металлом.
То, что они были бессмертны, Бен точно не знал. Но возможно для него уже было достаточной причиной беспокоится лишь из-за того, что мы с Ашером были парой.
Бен прокашлялся.
– Реми вчера вечером упомянула, что вы встречаетесь. – Ашер казалось что-то понял по голосу Бена.
– И вы этому не рады?
– Честно говоря, я беспокоюсь. Ты показал своим поведением в прошлом, что немного безрассуден, и я не уверен в том, что что-то подобное сейчас будет ей на пользу.
– Мистер Омалли, такую как Реми я ещё никогда не встречал. Я никогда не допущу, чтобы ей кто-то навредил, включая себя самого. – Страсть в его обещание я узнала из тех многочисленных разов, когда он мне клялся, что будет защищать меня.
Голос моего отца прозвучал удивлённо.
– Она тебе нравится. – Это был не вопрос, но Ашер всё равно ответил.
– Да, сир.
– Она рассказывала тебе что-нибудь из своего прошлого? – Перед лицом заметного напряжения Бена я прижала колени к груди, чтобы успокоится.
Теперь Ашер был осторожен.
– Немного. Прямо сейчас она скорбит по матери. Она винит себя в смерти Анны.
– Она рассказала тебе об этом? – Голос Бена был не только удивлённым, но так же немного обиженным, и я знала, что это из-за того, что не доверилась ему в этом вопросе. Он не знал, как мне было тяжело поговорить с ним, что мои чувства по отношению к нему были путаницей из любви, недавно обретённой, и старого, горького разочарования.
Раньше я придавалась фантазиям, как я отплачу Бену за то, что он оставил меня на произвол судьбы. Но с тех пор как я полюбила его, произошли удивительные вещи.
Если я причиняла боль ему, это в свою очередь причиняло боль мне. Моя защитная стена была опущена вниз и у меня было такое ощущение, как будто Ашер читал мои мысли уже с того момента, как зашёл. Моя голова покоилась на коленях и я внушила ему мысль, которую вчера вечером не смогла сказать Бену вслух.
Ашер, пожалуйста, дай ему понять, что я люблю его.
– Да, сир. Когда вы привезли её сюда, то в первый раз в жизни поспособствовали её чувству безопасности и защищённости. Её семья для неё важнее всего, но она винит себя за то, что хотела быть с вами, вместо того, чтобы защищать свою мать.
Бен отреагировал на торжественное объяснение Ашера так же, как это делала всегда я – он полностью ему поверил.
– В такую ситуацию она вообще не должна была попасть. Это я должен был быть там.
– Да, сир, – сказал снова Ашер и я знала, он имел в виду и себя.
Спустя долгое мгновение Бен сказал:
– Спасибо, что не соврал мне, Ашер. Я знаю, что не мог знать, через что ей пришлось пройти. Но чёрт побери, я должен был знать!
Снова возникла долгая пауза, прежде чем Бен сказал:
– Реми говорила, что в эти выходные ты хочешь что-то с ней предпринять. Я думаю было бы не плохо, если бы ты пришёл завтра на ужин, чтобы мы могли познакомиться с тобой поближе. Хотя Реми может и сама выбирать, но я чувствовал бы себя немного лучше, если бы ты согласился.
Его голос звучал так, будто он встаёт.
– Это звучит справедливо, мистер Омалли.
– Я посмотрю, готова ли уже Реми.
Шаги Бена приблизились и наконец он появился внизу возле лестницы. Он остановился и повернулся, когда Ашер крикнул ему:
– Сир? Реми вас любит, а вы знаете, какая она преданная по отношению к людям, которых любит. У вас у обоих всё получится.
Когда я быстро сматывалась с верхней части лестницы, то от меня чуть не ускользнуло изумлённое выражение лица Бена.
* * *
Когда Ашер присоединился ко мне в своей машине, я склонилась к нему и нежно поцеловала в гладко выбритую щёку. Это лишило его дара речи. Он молчал так долго, что я уже испугалась, что сделала ошибку и с горящими от смущения щеками размышляла над тем, как переиграть неловкий момент.
Я перебирала в мыслях мрачные возможности, пока Ашер любящим жестом не погладил меня по щеке и я внезапно остановилась. Нежным взглядом он посмотрел на меня.
– Не за что.
Конечно, он знал, что поцелуем я хотела поблагодарить его за то, как он говорил с моим отцом. С виноватой улыбкой я подняла ментальную стену вверх, чтобы мои мысли снова принадлежали только мне.
– Ты не очень хорошо спала. – Он коснулся тёмных кругов под моими глазами.
– Нет. Тяжёлая ночь. Я по отношению к Бену совершенно потеряла контроль и чуть мне всё не испортила.
Он покачал головой.
– Невозможно. Ты же должна знать, что твой папа любит тебя, не так ли? – В этот раз расстояние, которое я создала между нами, было как физическим так и ментальным.
– Ты не был там вчера вечером. – Мой тон дал понять, что я не собиралась эту сцену вспоминать для него ещё раз в уме.
Вместо того, чтобы отстраниться, Ашер взял меня за руку, в то время как выезжал на машине с нашей подъездной дороге. – Будь снисходительна сама к себе, Реми. Возможно твоему отцу нужно было услышать всё то, что ты сказала, точно так же, как тебе сказать.
– Я сомневалась в том, что Бен тоже так считал.
* * *
Ужин с Ашером и моей семьёй был и в половину не так плох, как я опасалась. Много часов подряд я из-за этого ломала себе голову, но Ашеру удалось в течение десяти минут после своего прибытия, преодолеть пропасть, которая образовалась между Беном, Лаурой и мной.
Люси казалось совершенно ничего не подозревает, видимо мы все трое не рассказали ей об этом происшествии. Ашер тем временем смог заработать у неё очки, потому что последних два дня сидел во время обеда за нашем столом. Он очень старался добиться её симпатии, и это сработало.
На протяжении всего ужина он играл в прелестника, пока мне не стало ясно, что это вовсе была не роль. Всегда, когда были востребованы самые лучшие манеры, он блистал, шла ли речь о том, чтобы открыть мне дверь или пронести сумку. Он произвёл впечатление на Бена своим знанием актуальных событий – в своей жизни он прожил в большем количестве стран, чем у меня было пальцев на двух руках.
Когда я упомянула, что Ашер свободно говорит на многочисленных языках (прежде всего, он свободно мог на них ругаться, что я конечно же не сказала, а только подумала), он одарил меня небольшой улыбочкой, которая обещала возмездие.
После ужина я помогла Люси убрать со стола, в то время как Бен и Лаура с Ашером прошли в гостиную. Даже без опыта в таких вещах я знала, что Бен теперь даст своё благословение для нашей прогулки.
Люси, лучшая сестра в мире, увиливала от мытья посуды, чтобы подслушать. Она только заботится обо мне, утверждала она. После того, как я вчера утром более или менее провинилась, я оставалась на кухне и мыла тарелки.
Пару минут спустя Люси качая головой и широко улыбаясь вернулась назад.
– Что? Что случилось?
Она забрала у меня стопку тарелок.
– Он рассказал папе, куда хочет пойти с тобой завтра. Хоть я это и неохотно признаю, но думаю у этого типа серьёзные по отношению к тебе намерения. Поэтому даю тебе моё благословение для твоего свидания с одним из Блеквеллов, сестрёнка.
– Серьёзно? Просто так? – Она обрызгала меня грязной водой.
– Что мне сказать? Тип тебя знает! – Мне стало интересно.
– Куда…
Лаура толкнула бедром кухонную дверь, открывая её.
– Реми, Ашер ждёт, он хочет с тобой попрощаться. Он снаружи с Беном. Лучше тебе пойти туда и спасти его, прежде чем твой отец заговорит его фактами о своём автомобиле.
Когда Бен входил в раж, то мог утомить даже абсолютно страстного любителя автомобилей. Я вытерла мокрые руки одним из полотенец и промчалась мимо Лауры. Было ещё даже хуже, чем она предсказывала. Ашер стоял один на подъездной дороге, а его Ауди исчезла.
Когда я подошла к нему, он усмехнулся. В спешке я не надела никакого пальто, и теперь он укутал меня своей курткой. Под подбородком он затянул отворот, использовал его, чтобы притянуть меня ближе к себе, а потом обнял за талию.
– Что случилось? Бен сцапал твою машину? – Ашер свободно рассмеялся, как делал лишь редко и я почувствовала его смех до самых кончиков пальцев.
– Он только быстренько на ней прокатится.
Я прижала нос к его груди, и шерсть его пуловера под моей щекой была на ощупь грубой.
– Здесь речь идёт о подкупе или шантаже?
Он положил подбородок мне на голову и я почувствовала его дыхание в волосах.
– Ни то, ни другое. У него было то же выражение лица, как у тебя, когда ты в первый раз увидела мою машину. Мне пришлось немного уговаривать Бена, но если честно, то слишком много искусства убеждения не понадобилось.
Я представила себе лицо Бена, когда он обнаружил стильную тачку Ашера – с глазами, как у ребёнка в магазине сладостей. Потом я рассмеялась и подняла глаза на него. Он улыбался мне в ответ и у меня вырвалось:
– Ты мне нравишься.
Его улыбка стала шире.
– Ты мне тоже, – ответил он беззаботным тоном. Внезапно для меня стало очень важно, чтобы он правильно меня понял. Может дело было в ссоре с Беном или в том, что я думала, что пару дней назад видела Дина, во всяком случае я хотела, чтобы он узнал, что он очень много значит для меня. Я встряхнула его, так хорошо, как могла, учитывая его высоту и силу.
– Нет, Ашер, я имею в виду, что ты действительно очень много для меня значишь.
Не считая всего этого дерьма с защитниками и целительницами и всего того, что случилось и что ещё может случиться. Ты. Мне. Очень. Нравишься!
Он отреагировал совершенно иначе, чем я ожидала. Он посмотрел на меня мрачно.
– Кончай с этим, Реми. Ты знаешь, что я испытываю тоже самое. Когда ты видела Дина?
У меня перехватило дыхание и я попыталась вырваться, но его руки превратились в стальные обручи.
– Ты это услышал? Но чёрт, моя защитная стена была наверху!
Ашер пожал плечами.
– Я же тебе сказал, когда это случается, я ничего не могу сделать. – Казалось это его не беспокоило, и моё плохое настроение совсем его не заботило. Теперь он был полностью в режиме защитника. – Дин? – переспросил он.
Он выглядел так, будто мог стоять тут всю ночь, со мной в виде заложницы, пока я не дам ему ответа.
– Я думала, что видела его пару дней назад рядом с фотом Ворден, – сказала я угрюмо. И объяснила, что остановилась, а потом не смогла нигде обнаружить Дина. – Он в Нью-Йорке. У него ведь нет причин приезжать сюда, особенно из-за судебного запрета, с которым он теперь имеет дело. Видимо мои глаза с играли со мной шутку. Поэтому-то я ничего и не сказала.
Пока я рассказывала, взгляд Ашера стал мрачным и он отпустил меня. Но когда я упомянула Нью-Йорк, он задумался. Бен спас меня от дальнейших объяснений и оправданий, когда на Ауди А6 Ашера завернул на нашу подъездную дорогу и завизжав колёсами остановился. Он вышел с совершенно восторженным лицом.
– И? – спросила я затаив дыхание. Бен был очень взволнован и обнял меня. Его сердце подпрыгивало, и моё тело исцелило его, как всегда делало, когда мы прикасались друг к другу. Я заметила, что Ашер бросил на Бена любопытный взгляд.
– Едет фантастично. Говорится же, что за 5,2 секунды набирает скорость от нуля до 100 с 435 лошадиных сил! Ничего себе! На ней мне бы хотелось проехаться по трассе. – Его глаза святились.
Ашер усмехнулся.
– Назовите день и время. – Искушение казалось большим, но Бен покачал головой.
– Лаура убьёт меня. Но когда выйду на пенсию, то возможно куплю себе такую. Спасибо, что дал мне на ней проехать.
Он хотел как раз бросить Ашеру ключ, когда заметил, что тот обнял меня рукой. Бен подошёл к нам, пожал Ашеру руку и вручил ему ключ.
– Ладно, завтра вечером можете ехать. Но только не пускай Реми за руль. Ей нравиться ездить со свинцовой ногой.
Последнее он сказал, бросив взгляд в мою сторону. Я показала ему язык, а он, как на седьмом небе, проплыл назад в дом. Я снова повернулась к Ашеру.
– Увидимся завтра утром?
Он коснулся пальцем моего носа.
– Да, утром. Оденься потеплее. – Что-то в его взгляде сказало мне, что вопрос о Дине ещё не решён, но когда я думала о том, что проведу весь день с Ашером, мне стало вдруг всё равно.
Глава 19
На следующее утро он забрал меня рано и мы сразу поехали в порт. По дороге туда он расспрашивал меня обо всём, начиная о моих планах о колледже, кончая моими любимыми песнями. Когда я призналась ему в том, какой хороший средний бал оценок у меня был и что я подала заявление на несколько курсов, нужных, для того, чтобы поступить в медицинский, он не смеялся надо мной. Я хотела стать врачом – с моими способностями это напрашивалось само собой. Я спросила его, почему он и Лотти ходили в школу, в то время, как Габриель выступал в качестве их опекуна.
– Таким образом мы можем лучше интегрироваться в общество. Габриель отказывается ходить ещё раз в школу. А с ним, в качестве опекуна, люди не задают вопросов о наших родителях.
– А как так получилось, что Блеквелл Фолс назвали в вашу честь?
– После войны никто из нас не хотел возвращаться в Англию. Вместо этого, мы, в поисках нового начала, приехали сюда. Когда мы прибыли, здесь не было ничего кроме деревьев и бесконечных пляжей. Нам понравилось, как здесь было спокойно и уединённо. Чтобы занять себя, Габриель открыл мельницу и отовсюду начали стекаться люди, чтобы работать на нас. Не успели мы оглянуться, как оказались небольшим городком, а Габриель стал мэром. Его портрет между прочем должен висеть в мэрии.
– Из твоего рта это звучит так просто. – Он улыбнулся.
– Нет. Но деньги могут сдвинуть горы, а у нас денег куры не клюют. – Я сухо улыбнулась. Это я уже и сама поняла.
– Разве никто не замечает, что вы не стареете?
Ашер вздохнул.
– Прежде чем появляются проблемы, мы переезжаем. – Люси сказала, что эти Блеквеллы самые новые наследники.
– Как часто вы уже возвращались?
– Пару раз. Между визитами нам нужно пропустить несколько десятилетий. Таким образом мы можем вернуться в качестве давно пропавших кузенов, братьев, сыновей и так далее последних Блеквеллов. При каждом отъезде мы завещаем дом снова самим себе.
Было не просто представить себе жизнь Блеквеллов.
– Что особенного в этом месте, что вас снова и снова побуждает возвращаться сюда?
– Прежде всего это было убежище. Где мы могли забыть прошлое и понять то, кем стали. Потом оно стало нашим домом. По крайней мере одним из нескольких. – Он улыбнулся мне и это растрогало меня. – А теперь есть ты.
Прежде чем я смогла ответить, он направил Ауди к очереди машин, ожидающийх того, чтобы их переправили на Купер Исланд. Я не особо много знала об этом острове, кроме того, что там были солончаки и ещё один из известных маяков Мэна. Во время ожидания он снова перевёл разговор на меня и осведомился о моих любимых книгах.
– Анатомия Грея. Это очевидно. – Я заметила его сомневающееся выражение лица и рассмеялась. Да, в принципе это книга была скучной. – Нет правда! Для того, чтобы я могла исцелять травмы, я должна сначала представить их себе. Без этой книги я была бы в затруднительном положение.
Очарованно Ашер повернулся ко мне.
– Тебе нужно представлять травмы, чтобы исцелить их?
– Да. А как это делают другие целительницы?
– Я не уверен. До тебя меня это не особо интересовало, чтобы спрашивать.
Я немного поёрзала на моём сиденье. Было хорошо знать, что его интерес ко мне был таким же большим, как мой к нему.
– С твоим отцом что, что-то не так?
– Почему ты так думаешь?
– Вчера вечером у меня было такое ощущение, что ты исцелила его.
– У него какая-то болезнь сердца. Хотя и кажется, будто она не доставляет ему никаких проблем, но возвращается снова и снова. Откровенно говоря меня это беспокоит. Чего-то подобного я ещё не встречала.
Ашер молчал. В конце концов нам позволили заехать на паром. Как только мы припарковались, мы вышли из машины и направились на пассажирскую палубу. Двигатели громыхая включились, паром отъехал и оставил позади Блеквелл Фоллс.
Я последовала за ним к носовой части покинутой, образовывающей букву U, палубе с зелёными перилами, которая напоминала язык змеи. В то время, как он объяснял мне, что палубу прозвали «Двухрожковой вилкой», ледяной ветер чуть не сносил меня.
– Ашер, ты знаешь собственно, что больше не выходишь у меня из головы? – Его смех прозвучал свободнее, чем обычно.
– Это прозвучало как начало довольно паршивого флирта. Теперь ты расскажешь мне, что я на самом деле должен быть уставшим, потому что всю ночь околачивался в твоих снах?
Он с небрежным изяществом облокотился о перила, а ветер растрепал его длинные волосы, превратив их в прелестный хаос из шоколадного цвета локонов. Было несправедливо то, что он в такую погоду мог выглядеть так пленительно-сексуально, в то время как я имела большое сходство с ватной палочкой – длинная и худая, с кучей локонов, которые закручивались на ветру.
Ашер залез в карман своего пальто, вытащил бейсбольную кепку, помахал ей в моём направление и ухмыляясь протянул мне. Я взяла её, ударив его при этом локтем, одела и заправила под неё волосы.
– Продолжай в том же духе, приятель. Потихоньку я уже раздумываю над тем, как столкнуть тебя через ограду.
Он только рассмеялся и потянул за козырёк кепки.
– Я не виноват, красавица. Кажется ты сегодня не возвела ни одного уличного препятствия!
Удивлённо я поняла, что он был прав. Всё утро я оставляла мою защитную стену внизу.
Он поморщился.
– Не нужно было мне открывать рта. Теперь ты точно закроешься, не так ли?
Я долго его разглядывала, прежде чем покачать головой. Настало время хотя бы раз рискнуть, и если застенчивый, тёплый блеск в его глазах заставлял летать в моём животе бабочек, то это того стоило. Кроме того, со своим чтением мыслей, он ведь мог возможно предотвратить опасности.
– Ты с этим справляешься? – спросила я. – Кажется тебя больше не беспокоит, когда мы касаемся друг друга.
Он удивлённо посмотрел на меня, как будто заметил только сейчас, что его собственные защитные стены тоже опущены.
– Знаешь, ты права. У меня всё утро не было никакой боли. Может быть я постепенно привыкаю к тебе.
На это я могла лишь надеяться. Я хотела, чтобы он, когда мы прикасались друг к другу, испытывал больше, чем только боль. Полчаса спустя паром припарковался в маленькой гавани Купер Исланда. На суше, лишь в три мили шириной, было мало жителей, но к каменным утёсам прилипли несколько дач.
Ашер съехал с корабля и спустя несколько минут мы припарковались возле крошечного кафе, единственного на много миль вокруг. Он указал головой на него и посмотрел на меня с нетерпением и выжидательно.
– Это твой сюрприз? – Захудалый ресторан видел уже дин и получше. Выцветшие белое здание срочно нуждалось в новой покраске. Лучше было бы вообще сразу снести его, такое перекошенное, как оно там стояло.
