Текст книги "Братство, или Кризис Сумеречных"

Автор книги: Корин Холод

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 7 страниц)

– Достаточно, благодарю, – торопливо отозвался Вит. – Хотя, промах в «Оке» был по вине всё того же коньяка.

– Не заливай. Двести грамм для тебя, что капля в море.

– Я не алкоголик!

– А я о чём?

Пока они препирались, девушка закончила с картой, поднялась с колен и постучала по косяку в комнату к кузенам.

– Мужчины, у нас всё. Принимайте.

– Ну, наконец-то. Так, теперь все оставили нас в покое на несколько часов. Делайте, что хотите, только чтобы уровень шума был приемлемым и у нас не кончался кофе.

– Работайте.

Делать было откровенно нечего. Вит, Сова и Эрик сидели на кухне, травили байки и по очереди варили кофе. Через пару часов полукровка, по старой памяти, встал к плите готовить. На этот раз отбивные.

– Вот ты говоришь, невнимание к деталям, – он натирал куски мяса приправами, – а готовлю я, тем не менее, на зависть. Перцы, соль, травки. Концентрация и внимательность.

– Душа моя, сколько грамм чёрного, красного и белого ты добавляешь? – Сова прищурилась.

– Э-э-э…

– Вот и я о чём. У тебя дед был художник.

– А отец – инкуб.

– Я не о том. Я мыслю так: краски он растирал даже не на глазок, а как душа велит. Не вычисляя и не измеряя, сколько киновари, белил и прочего он там кладет на палитру. Смешивал, получал необходимый на его взгляд цвет и рисовал.

На сковороде зашипело масло. Вит бросил на раскалённую поверхность мясо, выждал некоторое время и перевернул, чтоб спёкшаяся корочка не выпускала сок.

– Писал.

– Неважно. Так вот, ты таким же образом поступаешь с готовкой. В тебе нет расчёта, нет внимания к мелочам.

– Ты хочешь сказать…

– Погоди, я не закончила. Ты добавляешь главный компонент – душу. И поэтому всё получается идеально. Вит, милый, тебе и не нужны эти чёртовы детали. В этом твоя прелесть. Просто не берись за черчение, схемотехнику и точные расчёты. Это не твоё.

– Художник от плиты?

– Можно сказать и так. К слову, почему ты до сих пор не получил кулинарное образование?

– Да как-то всё…

– Закончим с этим бардаком, я тебя своими руками в техникум отволоку.

– Кстати, о бардаке. У тебя в лабе и на рабочих столах вечно такое творится – любого аккуратиста удар хватит. Кто бы говорил о точных расчётах.

– Не туда мыслишь, младший. Я всегда точно знаю, что и где у меня лежит. На взгляд непосвящённого это и правда выглядит, как хрен знает что и апокалипсис с бантиком. Но для меня это порядок. Мой рабочий порядок. И не уходи от темы.

На кухню вошла Кит, потянула носом.

– Будет еда?

Вит ухмыльнулся.

– Ага, свининка. Старый рецепт. Будешь?

– Естественно. Я звонила в больницу. Нам в коме. Жить будет, но, сколько и как – пока неясно.

– Эрик, звонок могли отследить? – Вит повернулся к Эрику.

– Жарь мясо спокойно. Никто ничего отследить не мог. Контора своё дело знает.

* * *

– Я нашла их. Отфильтровала звонок в больницу. Номер был закрыт, но я смогла отследить фон. Видимо, они решили разойтись, не настолько же они глупы. Там Кит. Я возьму её.

– Не смею вам мешать, леди. Но меня интересует не она.

– Они с Витом были любовниками. Кит может знать, где он или компас.

– Хорошо. Подготовьтесь как следует. Сколько вам потребуется?

– Выйду вечером. Никуда не денется. Даже если уйдёт оттуда, скрыть следы от меня она не сможет.

* * *

На кухню, радостно гогоча, ввалились Фил и Руди и тут же принялись крутить носами.

– Пахнет божественно. Чем нас покормят?

– А есть за что?

– Естественно. Мы нашли их. Всех.

– Где?

– Исаакиевский собор. Потайные помещения. Есть прогноз на ближайшие восемь часов.

– Излагай.

– Сначала кормить.

– Фил, не выводи меня. – Вит сжал лопаточку, которой переворачивал мясо, как меч-кладенец. – Говори.

Фил посмотрел на лопаточку и сдался:

– Ладно-ладно. Итак, через пять с копейками часов ваша Мата Хари двинется прямиком к нам в гости.

– Откуда они знают?

– Масса вариантов. Но факт, он и в Африке факт. Есть разница?

– Да наплевать. Что с остальными?

– Остаются на месте.

Вит выключил огонь под сковородой и присел за стол.

– Как мы поступим?

– Я сказала, что сама вырву ей сердце, – холодно процедила Сова. – Предлагаю так: ты с Эриком и Кит идёте в Исаакий. Кузены с Мелким – по адресу. Кстати, точку перехода уже нашли?

– Да. С вашим компасом работать одно удовольствие.

– Прелестно. Я останусь здесь и дождусь её.

– Сова…

– Не спорь, братец. Я, как самая старшая здесь, попросту тебе приказываю.

– М-м-м… – Эрик осторожно поднял руку. – Можно мне сказать? Насколько я знаю, Багира была в вашей компании боевиком, и…

– В ней всего лишь осьмушка чужой крови, – отрезала Сова. – Скорость реакции у неё выше, чем у человека. Меткость, сила, выносливость. Да. Но я не отсюда, Эрик, так же, как и ты. Я чужая на сто процентов. И я не человек. Кроме того, у меня есть тот, кто прикроет, в случае чего.

– Сова! – в голосе Вита зазвучали нотки отчаяния.

– Я уже много лет Сова. И всегда таскаю козырь под крылом.

Вит возвёл очи горе. Потряс головой, усмехнулся:

– Эрик, квартира застрахована?

– На кругленькую сумму. – Рыжий вопросительно поднял брови. – Есть повод беспокоиться?

– Не боись, будешь обеспеченным человеком.

– Понятно…

– Нас сегодня покормят или нет? – тоскливо вопросил в пространство Руди.

– Несу-несу.

Сова задумчиво повертела в пальцах вилку:

– Значит, план утверждён?

– Да.

* * *

Трое мужчин шагали по пригородному пустырю. Давным-давно законсервированная стройка, остовы незавершённых зданий, железки, торчащие из земли, и прочее наследие предков. Двое поддерживали под локти третьего, в руках которого была маленькая коробочка синего цвета. Наконец, они остановились.

– Здесь. Держись, Мелкий, осталось чуть-чуть.

– Векторы учтены?

– Да. Время смещения?

– Три минуты.

По пустырю гулял ветер. Было тихо, только откуда-то издалека доносилась музыка – кто-то насиловал автомагнитолу.

– Милостивые господа, позвольте поинтересоваться, чем вы здесь заняты? – спокойный мужской голос застал троицу врасплох. Высокий и тощий резко обернулся, выхватывая пистолет и отбрасывая худощавого блондина на руки третьему – низкому толстяку.

– Кто вы такой?

Рядом с троицей стоял молодой, лет двадцати пяти – двадцати семи, мужчина с коротко стрижеными платиновыми волосами, в идеальном костюме-тройке светло-серого цвета, при галстуке. В начищенных до блеска, несколько старомодных туфлях отражался алый закат. Тонкие очки в серебристой оправе и трость довершали портрет.

– Поверьте, я не несу в себе угрозы, – холодно ответил новоприбывший. – Уберите оружие. Здесь должно произойти смещение, и, насколько я понимаю, вы намереваетесь воспользоваться этим моментом, дабы уйти на иную Грань.

– Вы понимаете верно, – настороженно произнёс Руди, не опуская оружие. – А вы…

– Представитель Агентства. Я могу с вероятностью в девяносто пять процентов утверждать, что вы собираетесь вернуться домой. Причина сего – злокачественная опухоль в непосредственной близости к спинному мозгу вашего спутника. Я не намерен вам мешать в этом благом начинании. Более того, я помогу с переходом через Рубеж. Взамен вы сможете дать мне пространные комментарии к тому, что происходит в нашем городе на протяжении последних семи дней. Полагаю, вы имеете к этому непосредственное отношение? – Он извлёк из кармана жилета часы на цепочке и щёлкнул крышкой. – Начинается.

Воздух вокруг них замерцал, будто от невыносимого жара, затем в нём появилась бурая взвесь, вроде пыли или странного тумана. Звуки автострады отдалились, поблекли и исчезли. Закат истаял, вместо него зажёгся жёлто-оранжевый свет, идущий будто со всех сторон. В развалинах кто-то шумно вздохнул и заскрёбся. Раздалось металлическое лязганье. Четверо вышли на Рубеж.

– Смещение к вам произойдёт через две минуты восемнадцать секунд, – заявил «представитель Агентства». – Чужеродные формы жизни, несущие угрозу, не обнаружены. Ваши имена?

– Фил.

– Руди.

– У меня нет имени, которое я мог бы вам назвать, – прошелестел их спутник. – Можете звать меня Мелким.

– Меня зовут Александр Евгениевич, я специалист Агентства по связям с общественностью. Я знаю, кто вы такие и откуда пришли. Сейчас мы в полной безопасности, и у нас вполне достаточно времени. Рассказывайте всё и с самого начала, будьте так любезны.

* * *

Она поднималась по ступенькам не спеша, с уверенностью хищника, идущего по следу добычи. На этот раз она надела кремовый плащ, алую блузу, брюки и высокие сапоги без каблука. Ей хотелось выглядеть красиво, и она знала, что у неё это получается. Два тяжёлых полуавтоматических «Хэклер-Коха» и четыре запасные обоймы. Пули из серебра и чёрного железа. Должно хватить. Замок в двери не доставил ей никаких проблем и быстро согласился с тем, что кислота – лучшая отмычка. В квартире стояла мертвенная тишина.

«Неужели ушла?»

Мысль не успела дойти до конца, а дверь уже захлопнулась за спиной, как от порыва ветра, и моментально покрылась тонким слоем инея.

– Хамелеончик, – негромко позвала Багира, доставая оружие, – твои фокусы? Не дёргайся, я не собиралась бежать.

– Да? – звонкий голос заставил её вздрогнуть. – А я бы не была так уверена.

Звук шёл откуда-то из глубины квартиры. Женщина прошла в гостиную и затравленно огляделась. По оконным стеклам ползли, переплетаясь, синие узоры, лишь на первый взгляд схожие с изморозью.

– Сова? Это ты? – чуть неуверенно позвала Багира.

– Да, Саша. Это я. Ждала кого-то другого?

– Честно говоря, да. Поговорим?

– О чем, Саш? О твоей ненависти? О том, что ты променяла Братство на ублюдка с манией величия? О том, что ты сошла с ума?

– Я не сумасшедшая! – в голосе женщины проскользнули истерические нотки. – Не смей называть меня так!

– Вот и доказательство. – Невысокая фигура появилась в дверном проёме. На Багиру взглянули жёлтые, совершенно птичьи, круглые глаза. – Ты не можешь признать этого. Самая распространенная проверка. К счастью, она не дает осечек.

– Сдохни, – выдохнула женщина, выпуская в бывшую сестру одну пулю за другой. – Сдохни, тварь.

Воздух перед Совой замерцал, расходясь концентрическими кругами. Руки Багиры чуть дрогнули: подобного она не ожидала. Сестра была техником, специалистом по связи, но никто в Братстве не знал истинных пределов ее силы. Сова тем временем продолжала медленно идти вперёд.

– Ты не можешь мне навредить, – мертвенно спокойно сказала она. – Это не в твоих силах, Александра.

– Не называй меня так! – крик перешёл в визг. Опустевшие обоймы стукнули о пол, на их место встали новые. – Я Багира! Багира!

– Ты забыла, кто дал тебе это имя? – Шаг. – Ты забыла о той любви, что связывала нас всех? – Шаг. – Ты решила, что умнее и хитрее нас? – Шаг, и Сова застыла в нескольких сантиметрах от дул. Пули исчезали в воздухе. – Ты умрёшь.

Казалось, само время застыло на мгновение, замороженное этим голосом, а затем дикими скачками понеслось вперед, комкая события и превращая их в то, что называется «бой».

– Будь ты проклята! – Молниеносный удар рукоятью слева в висок. Полненькая девушка отклоняется назад, и пистолет проносится мимо. Подкат. И взлетевшая под потолок сова чудовищных размеров насмешливо ухает. Оружие летит на пол, плащ и блузка – в сторону, и вот уже не темноволосая женщина, а огромная чёрная кошка в обрывках одежды кружит под сидящей на люстре птицей. Нет, уже вновь девушкой.

– О, ты всё-таки смогла воссоединить часть сознания со своей знаменитой тёзкой? Что ж, здесь есть тот, кто давно хотел помериться с тобой силами.

Пантера не успевает оглянуться. Почти пять центнеров мышц и костей, обтянутых бурой шкурой, обрушиваются ей на плечи. Медведь и пантера несколько минут беснуются, превращая уютную комнату в филиал уссурийской тайги. Девушка следит за ними с безопасного расстояния. Наконец, удар мощной лапы отшвыривает окровавленную кошку в сторону. Секунда, и обнажённая женщина подхватывает с пола пистолеты. Ещё мгновение – и она изумлённо смотрит на полненькую ручку, до середины предплечья погружённую в её грудную клетку.

Схватка окончилась.

– Я всегда выполняю свои обещания, Саша, – печально сказала Сова, вырывая сердце у лучшего боевика Сумеречного Братства. – Прощай.

Она бросила окровавленный комочек на ещё тёплое тело, и повернулась к медведю. Тот стоял, тяжело дыша и вылизывая расцарапанную переднюю лапу.

– Нам ещё нужно устроить пожар.

– Интересно ты живёшь, Сова, – с трудом выталкивая человеческие слова из пасти, прорычал зверь.

– Не жалуюсь, Пух. Хотя, теперь, видимо, начну.

* * *

Трое поднялись на внешнюю кольцевую галерею Исаакиевского собора и остановились перед неприметной дверцей.

– Держись, Лис. Мы идём.

* * *

Светловолосый молодой человек в безупречном сером костюме сидел за столиком роскошного ресторана «Гранд Отель Европа» и изучал меню. Рядом, чуть склонившись, стоял официант.

– Тот, кого я жду, прибудет позже, но я знаю его вкусы и возьму на себя смелость сделать заказ за него, – негромко произнёс мужчина. – Итак. Картошка по-деревенски и курица в сливках. Копченый говяжий язык с хреном, двойную порцию. Триста грамм финской водки. Теперь мне. Весенний салат, осетрина и сухое белое. Шабли восемьдесят пятого года подойдёт.

– Смею заметить, прекрасный выбор. Этот год отличается прекрасным вкусом. Однако салат и рыба…

– Милейший, поверьте, мои вкусовые рецепторы получат ни с чем не сравнимое удовольствие.

Официант испарился, а блондин извлёк из нагрудного кармана перьевую ручку, маленький блокнотик в чёрной коже, поправил очки и углубился в записи. Заказ не успели принести, как дверь отворилась, и в ресторан шагнул человек, менее всего сочетавшийся внешним видом с обстановкой. Низкорослый и широкоплечий, в потёртой «косухе», драных джинсах и с десятком серёжек в ушах. Длинные чёрные волосы были забраны в хвост, на лице красовались «мушкетёрские» усы и бородка. Охрана дёрнулась было с места, но наткнулась на строгий взгляд метрдотеля и отодвинулась на исходные позиции.

– Сандер. С чего такая спешка? – Неформал плюхнулся на стул напротив блондина. Тот поднял взгляд на прибывшего, аккуратно убрал ручку и блокнот. Глубоко вздохнул.

– Я готов поведать тебе подоплёку последних событий, происходивших в этом городе.

– Да ну? Быть не может. Ты заказ сделал? А то я с позавчерашнего дня не жравши. Синее пламя, будь оно неладно.

– Я знаю. Тем не менее, сколь мне известно, у тебя есть оперативник, который, сколь я помню, прекрасно справляется с этим феноменом.

– Ну да. А пока Гвен тушит эту дрянь, нам приходится прикрывать его, подпитывать силой и вообще, контролировать процесс в целом. О чем тебе тоже должно быть «известно». Чёрт с ним. Ты начал что-то о последних событиях.

– По последним, полученным мной данным, на нашей подотчётной территории вот уже которые сутки работают сразу три группировки.

– Замечательно. – В голосе длинноволосого прозвучала неприкрытая ирония.

Принесли картошку с курицей и водку. Брюнет налил себе стопку, благодарно кивнул своему визави, дождался ответного кивка, выдохнул и опрокинул жидкость в себя.

– Питьевая. Хотя перцовка лучше.

– Я пригласил тебя не выпить, а пообедать. И обсудить сложившуюся ситуацию. Итак, одного из членов Сумеречного Братства похитили. Лиса, если быть точным. Оказывается, эти достопамятные господа и дамы забрали из Храма Посейдона компас.

– Ох, нихре….

– Не перебивай, пожалуйста, mon ami. Ешь. Здесь прекрасно готовят. Разобрав компас, по его лекалам они создали ещё пять. Не буду описывать тебе всю цепочку событий, в данный момент это не является существенным, но после раскола восемь лет назад изначальный компас оказался у Вита, в то время как все были уверены, что он у его старшего брата. Далее. Не так давно Потерявший Королевство прорвался на нашу Грань, похитил Лиса и теперь удерживает с целью получить вышеупомянутый прибор. Ему помогает Багира.

– В Братстве предатель?

– Как ни прискорбно.

Неформал почесал в затылке, сорвав несколько брезгливых взглядов из-за соседних столиков.

– Ладно, продолжим. Потерявший Королевство ищет свою госпожу. Пусть и несколько извращённым способом.

– Абсолютно верно. Тем временем, партнёр Эрика Рыжего получает злокачественную опухоль и стремится домой.

– И ему нужно то же самое.

– Уже нет. Я сопроводил его и двух его охранников через Рубеж. Они договорились с Сумеречными.

– Компас у тебя? – Брюнет наворачивал курицу так, что за ушами трещало. Александр не обращал на невоспитанность собеседника ни малейшего внимания.

– Нет. Его отдадут Виту те, с кем я встретился. Они заключили соглашение по всем правилам, и я не мог вмешиваться в процесс.

– Хорошо, что ещё?

– Нам в коме. Больница имени Костюшко.

– Понял. Остальные?

– Лиса держат в тайном подземелье Исаакиевского собора. Вит, Эрик и Кит идут туда. Сова с вероятностью в восемьдесят семь и три десятых сегодня вечером появится в нашем офисе.

– Вербуем?

– Несомненно. Этим займётся Палач. Нам с тобой нужно будет появиться в соборе.

– Предлагаешь помочь им?

– Нет, разрешение кризиса лежит на их плечах.

– А это именно кризис?

– Данные наблюдения за собором показывают невероятную концентрацию вероятностей в этой точке. Согласно отчёту аналитиков, там должно случиться нечто, к чему мы не должны иметь отношения. Но да, исходя из уровня заинтересованных сторон и прочих параметров, около получаса назад я объявил данную ситуацию кризисом.

– Потрясающе. Теперь Вита ждёт трибунал. – Покончив с едой, длинноволосый откинулся на спинку стула и закурил короткую чёрную сигариллу. Затем потянулся и налил себе ещё водки. – Его упекут в Хранилище лет на триста.

– Боюсь, что единственный субъект, подлежащий трибуналу, согласно кодексам, – это Потерявший Королевство. Вит, как и все Сумеречные, сможет уйти от суда по статье о защите семьи и детей. Багира уже, скорее всего, мертва. А Эрика у нас не получится локализовать даже всем оперативным составом. Разве что ты сам возьмёшься. Но я в этом сомневаюсь. В данном случае, игра не стоит свеч.

– То есть, предлагаешь сидеть тут, ждать, пока всё закончится само по себе, а потом явиться на готовенькое? Ты вообще соображаешь, что нам теперь отчёт по этому делу писать?

– Я выполнил расследование. Дал свои выкладки. Отчёт Его Высочеству я подготовлю сам. Более того, я счёл возможным связаться с ним и изложить свои соображения на этот счёт.

– О, прелестно, ты получил высочайшее одобрение?

– Да.

Неформал хищно ухмыльнулся. Александр покачал головой. В отличие от праздных наблюдателей, он отметил и тоску в глазах собеседника, и вспухшие на скулах желваки. Повисла недолгая пауза. Специалист по связям с общественностью чуть подался вперёд:

– Если ситуация начнет выходить из-под контроля, твоё вмешательство…

– Ни в коем случае. Всё уже решено, так и запишем. Будь так добр, закажи свинины и перцовки. Я голоден, как стая тысячелетних упырей. И хочу настроиться перед работой, тем более что работы, как таковой, не предвидится.

Александр Евгениевич пожал плечами и поднял руку, подзывая официанта.

* * *

По Малому проспекту Васильевского Острова медленно брела невысокая полненькая девушка. Народу в тёплый вечер было много, но праздношатающиеся и спешащие по делам горожане обходили её, будто незримый забор окружал эту странную фигуру. Глаза девушки были пусты. Ни эмоций, ни слёз, только равнодушие. Любой мало-мальски образованный психолог, увидев её, мгновенно констатировал бы глубокий шок, переходящий в затяжную депрессию.

«Братства больше не будет. Никогда».

Эта мысль настигла Сову, когда она вышла из занимающейся пламенем квартиры. Страшное осознание того, что дело, ради которого она жила последние четырнадцать лет, рухнуло, отправило её в нокдаун.

«Даже если выживет Нам. Даже если уцелеет Лис. Если, если… Ничего уже не будет прежним. Мы не сможем доверять друг другу. Жить под одной крышей, делиться секретами. Мы искалечены. Ничего не вернуть».

Она споткнулась, кто-то поддержал её за локоть, и, повинуясь направлявшему, девушка свернула направо. Народу стало поменьше.

«Сестра. Я убила свою сестру. Не по крови, но она стала мне ближе всех. Я верила ей. Настолько, что мысль о предательстве даже не зародилась в моём сознании. Я убила её. И я уничтожила Братство. Надо было попробовать поговорить. Она предлагала поговорить. Быть может, мне удалось бы объяснить. Это могла быть ошибка».

Она вспомнила надпись «Ни о чём не жалею», искажённое лицо, «Сдохни, тварь!» – и обессиленно опустилась на поребрик. Накатила лёгкая дурнота. Она начала заваливаться на бок, но сильная рука не дала ей упасть.

– С древних времен повелось так, что всё новое рождается в муках, – произнёс красивый мужской голос. Сова подняла взгляд, и он встретился с изумительно зелёными глазами, можно сказать, цвета весенней листвы, обрамлёнными густыми чёрными ресницами. – Поверьте, как бы больно вам ни было, это рождение чего-то, – продолжил нежданный собеседник. – Возможно, более прекрасного, чем то, что погибло.

– Что вы можете знать о родах? – прошептала она.

– О, я не смыслю в этом, но прекрасно знаю, что такое боль, – белозубо улыбнулся незнакомец и осторожно сел, укладывая её голову себе на колени. – Простите за вольность, но вы сейчас не в состоянии даже сидеть. Не бойтесь, у меня и в мыслях нет ничего непотребного.

– Мне всё равно. Если вы даже собираетесь меня убить, это будет мне только в радость.

– Боюсь, что такой «радости» я вам доставить не могу, – молодой мужчина нахмурился. – Вы нужны нам живой.

– Нужна? Кто вы?

– Агентство, – он чуть подвинулся, давая ей увидеть табличку на доме: 13 Линия, дом 82. – Мы знали, что вы придёте к нам.

– Как вы могли знать?

– Теория вероятностей. У нас есть целый аналитический отдел для этого и один… хм… человек, который стоит трёх таких отделов. Если даёт себе труд выполнять чужую работу, разумеется.

– И давно вы следите за мной?

– Не следим, а приглядываем. Лично вы попали в поле нашего зрения несколько часов назад. Скажите, вы и есть тот самый гений, что смог сотворить пять компасов по примеру древнего?

– Да. Я многое умею.

– А нам нужен «сисоп», – тоскливо вздохнул собеседник.

– Что-что?

– Системный оператор. Представляете, две сотни серверов, жуткое количество рабочих машин, всё это на сплетении физики и энергетики, я уж молчу про сотовую связь, которая должна работать на Рубеже. И над всем этим нет твёрдой руки.

– Вы что, меня вербуете? – она резко села. Молодой человек смущённо улыбнулся и пожал плечами.

– Выходит, что так.

– А Братство?

– Вы что же думаете, мы запрем вас за семью печатями и запретим сношения с внешним миром? Более того, мы с удовольствием поспособствуем приведению ваших братьев и сестёр в норму. А то и их трудоустройству.

– Но почему вы не вмешиваетесь? Почему не остановите этого ублюдка? Они могут погибнуть!

– Поймите, Сова, мы не охотники за привидениями. И не фронт освобождения. Мы штопаем дыры в реальности, ликвидируем прорывы Рубежа, уничтожаем опасных неразумных и полуразумных. То, что сейчас происходит, – несомненный кризис, но он создан вами. И именно вам надлежит поставить в нём точку. Скажу даже больше: наше вмешательство может привести к катастрофическим результатам.

– Равновесие? – сардонически улыбнулась Сова. Молодой человек скривился, будто надкусил лимон:

– О, только не надо этих избитых терминов. Когда вы начнёте работать на нас, вы сами поймёте, насколько сложна структура и система мироздания. А также то, что «равновесие» – всего лишь штамп. Причём неверный в самой своей сути.

– «Когда»? Не «если»? Вы так уверены в себе?

– Ну, депрессию я от вас уже отогнал, – улыбнулся зеленоглазый, и Сова поняла, что стоит, нависая над ним «руки в боки». – Быть может, вы согласитесь и с остальным?

– Мне нужно съездить в больницу. К Наму.

– Никаких проблем. Машина с водителем рядом.

– Как вас зовут?

– Называйте меня Палач.

* * *

Нам лежал на спине, бледный и еле тёплый. Левая сторона его головы была плотно обмотана толстым слоем бинтов, сквозь который проступало розоватое пятно. Сова судорожно вздохнула, но взяла себя в руки, подошла и села в изголовье.

– Привет, братик. – Голос дрогнул, она сглотнула. – Кажется, удача повернулась к нам лицом. Агентство на нашей стороне. Мы нашли эту скотину. И Лиса нашли. Сейчас Вит, Эрик и Кит порежут эту белоглазую сволочь на ремни, и мы привезём Лиса сюда. Рядом с тобой, небось, будет лежать. Выздоравливать. Всё будет хорошо. Жучок… Она предала нас, да ты, наверное, знаешь. Нам предлагают работу. Мы сохраним то, что осталось от Сумеречных. Обязательно. Ты только не вздумай… Не вздумай, короче. Глупости – это по части Вита. А ты у нас сильный и рассудительный.

Открылась дверь палаты, вошёл Палач. Постоял у входа, дожидаясь паузы в полубессвязном бормотании Совы. Подошёл, положил тёплую ладонь ей на плечо.

– Прогноз пока неясен. Сюда едут профессора из Германии и Швеции. Как только у нас освободится часть личного состава, я своим приказом переброшу к нему целителей. Вытащим.

– Вы правда умеете воскрешать? – немного по-детски спросила Сова. Слухи о возможностях оперативников Агентства ходили совершенно дикие.

– Если тело в пригодном состоянии, с момента смерти прошло не более полутора часов и существо хочет жить, – серьёзно ответил Палач, – так что держи его. Как можешь. Хорошо бы оставить что-нибудь из твоих вещей здесь. Поверь, я сам был в подобном состоянии. Ему будет легче.

– А я письмо напишу, – торопливо пробормотала девушка, хлопая себя по карманам, – есть ручка?

– И бумага, – Палач вынул из внутреннего кармана пиджака перьевую ручку, блокнот и вырвал листок. – Держи.

«Нам, всё будет хорошо», – написала она. «Нас прикрывает Агентство. Если ты очнёшься, а меня не будет рядом, просто попроси телефон, набери меня, и я тут же приеду. Лиса мы нашли. Всё будет в порядке. Я люблю тебя, брат. Очень-очень. У нас всё ещё впереди. Выздоравливай поскорее. Твоя сестра, Сова».

Поставила витиеватую роспись, сняла одну из бесчисленных фенек, надела Наму на руку и подложила под неё сложенный листочек.

– Скорее записка получилась, – извиняющимся тоном сказала она непонятно кому, – но я думаю, будет хорошо.

– Он будет рад увидеть это, когда придёт в себя, – сказал Палач и придержал её за локоть. – Пойдём. Тебе надо поесть и отдохнуть. Когда ты последний раз спала?

– Вчера. У Эрика. Боги… – она зажала рот рукой, в бессильной попытке удержать тошноту, смешанную с рыданиями. Палач подвел её к раковине и терпеливо подождал, пока спазмы закончатся. Затем легко поднял девушку на руки и вышел из палаты.

* * *

Пожар пришлось гасить не один час, огонь не желал тухнуть, не смотря на все усилия бригады. Когда всё наконец закончилось, уставшие и закопчённые мужчины с лёгким матерком принялись разгребать завалы и пытаться выяснить, с чего вдруг заполыхала проклятая квартира. И почему горела только она: пламя, с таким упорством сопротивлявшееся пожарным, не пожелало распространяться ни на другие этажи, ни даже на лестничную площадку. Люди были заняты, но, разумеется, не настолько, чтоб пропустить возникшего на пожарище лишнего человека. И всё же, когда по обугленному полу простучали длинные тонкие каблуки, этого никто не заметил. Высокая и красивая темноволосая женщина в светлом деловом костюме спокойно пересекла выгоревшую прихожую, прошла в гостиную и звонко щёлкнула пальцами. Повинуясь этому звуку, бригада прервала работу и с бесстрастными лицами потянулась к выходу. Нежданная гостья удовлетворённо кивнула: эти люди не вспомнят, что повлекло их на улицу. Покурят и вернутся, как ни в чём не бывало.

Когда квартира опустела, женщина вышла на центр комнаты, безошибочно определив, где именно под рухнувшей штукатуркой лежат человеческие останки. Осторожно провела рукой по полу, счищая мусор. Немного помедлила и извлекла из-под обломков пистолет. Ещё пауза, и на свет появилось небольшое колечко из синеватой хирургической стали. На кольце медленно исчезала гравировка – буква «Б».

– Мне жаль, – негромко прошептала странная посетительница. – Мне так жаль, что я не смогла убить тебя раньше. Может быть, тогда всего этого хаоса можно было бы избежать. Но я опоздала, и теперь расплачиваться за это будут другие. Но я что-нибудь придумаю на этот счёт. А ты… прости меня, дочь моя. Прости и прощай.

Она надела кольцо на безымянный палец правой руки, убрала пистолет в сумочку и быстрым шагом покинула квартиру.

* * *

– Нет, я упорно не понимаю, какого чёрта они не обратились к нам сразу же, как эта ситуация зародилась? – Мужчина в «косухе» задумчиво посмотрел на свет сквозь рюмку перцовки и выпил. – Они же не идиоты, в конце концов.

– Осмелюсь обратить твоё внимание, что психологические портреты Сумеречных до сих пор определяют их, как подростков в пределах двадцати – двадцатидвухлетнего возраста. Страх наказания, самомнение и максимализм, совместившиеся с колоссальными возможностями, дали в результате вполне предсказуемый, но довольно-таки бурный коктейль.

– Хм, поясни тогда, чем мы отличаемся от них? Помимо страха наказания, хотя, учитывая Его Высочество, наличествует и это.

– Ты – практически ничем.

– В каком смысле?

– В самом прямом. Ты импульсивен, в тебе до сих пор играет кровь, ты до сих пор слишком человек, как бы смешно это ни звучало в твоём случае. Я дважды подавал Его Высочеству записки с моим видением данной ситуации, но он оказался глух к моим словам. – Александр хладнокровно разделывался с рыбой, не замечая, как его визави медленно, но верно багровеет.

– Сандер, паскуда ты такая, ты хочешь сказать, что собирался сместить меня с должности?!

– Нет. Вот, к слову, яркий пример того, о чём я говорил. Ты делаешь поспешные выводы, убеждаешь себя в их обоснованности и истинности и начинаешь действовать, подчас не думая о подоплёке событий. Я хотел предоставить тебе эффект временной петли, на время достаточно долгое, чтобы ты мог разобраться в себе и своей истинной сути. Не более того.

Брюнет с шумом выдохнул набранный для гневной отповеди воздух и отвёл глаза. Теперь краска, полыхавшая на его скулах, была признаком не гнева, но стыда.

– Прости, – пробормотал он. – Я и правда… не подумал.

– Твоя положительная сторона в том, что ты умеешь признавать свои ошибки. Отрицательная – ты совершаешь их вновь и вновь. Ты должен научиться делать разумные, взвешенные выводы и следовать им. Я думаю, лет через пятьдесят у тебя получится.

– Хм. Давно хотел спросить, а сколько тебе лет?

– Я думаю, что этот вопрос мы отложим до лучших времен, когда у меня возникнет желание пообщаться на данную тему, и когда вокруг будет меньше посторонних, – невозмутимо ответил блондин, промокая губы салфеткой. – У меня есть более интересный повод для беседы. Сова будет завербована нами. Должность для неё есть. Нам восстановится с вероятностью в пятьдесят три и шесть десятых и, в таком случае, скорее всего, захочет к ней присоединиться. У нас не укомплектованы три группы. Думаю, Нам будет достойным пополнением Агентства, если мы сумеем убедить его. По пробуждении.