Текст книги "Братство, или Кризис Сумеречных"

Автор книги: Корин Холод

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 7 страниц)

– Значит, цель оправдывает средства? Ты сам готов стать таким же скотом, как мы? Окунуться в эту грязь? – голос Лиса чуть окреп. – Чем ты отличаешься от нас?

– Чем? – Юноша с брезгливым недоумением посмотрел на пленника. – Люди забивают животных. Приручают их. Используют их. Животным предназначено стоять ниже людей. Ты – животное, я – человек.

– Сложно так назвать тебя, учитывая, откуда ты пришёл.

– А ты никогда не думал, что там такое же отношение к тем, кто обитает здесь? Для нас вы – пришельцы. Существа иной Грани, живущие по идиотским законам, придуманным вами и вами же попираемым. Грязные ублюдки, смеющие соваться своими лапами в наш мир. У кого из них нужный мне компас, тварь? – без паузы вернулся к своему вопросу разноглазый. – У меня много способов вырвать у тебя истину. Лучше скажи сам.

Крысы, повинуясь небрежному жесту юноши, столпились под пленником. В камере повисла тишина, нарушаемая лишь тяжёлым дыханием Лиса и шуршанием зверьков.

– Молчишь? Что ж. Мои маленькие охранники заслужили ужин.

Камень с крысами под висящим человеком начал медленно подниматься вверх.

* * *

Виту и его гостям впритык хватило времени до вечера, чтоб полностью собраться и закончить неотложные дела по дому. Полог ставили уже в сумерках. Билеты до Москвы с пересадкой на «Сапсан» Нам заказал через интернет сразу после обеда.

Когда с защитой было покончено, Вит принялся бесцельно слоняться по дому, не зная, куда себя приткнуть. Было видно, что уезжать из места, к которому его когда-то привело заветное желание, ему очень тяжело. Собранная сумка стояла у входной двери символом неизбежности.

– Платине не хочешь позвонить? – Таэ вышла из кухни, вытирая руки полотенцем.

Вит скривился:

– Зачем? Чтобы услышать, что он против того, что я в это ввязываюсь? Это я и так знаю. Чтобы поругаться? Ещё успеем, когда я вернусь.

– Как хочешь. – Таэ спокойно пожала плечами. Вит вздохнул и поплёлся к телефону.

– Как это ты его? – Нам изумлённо посмотрел на женщину. – Обычно он после такой фразы делал «как хочет».

– Он просто знает, что это правильно, – невозмутимо ответила хозяйка дома. – Надо лишь подтолкнуть его в нужном направлении. И ни в коем случае не прессовать. Он умный мальчик и сам всё понимает. А если нажать, будет огрызаться.

– Н-да, – неопределённо промычал Нам, задумчиво глядя вслед младшему брату.

– Просто он изменился, – Сова улыбнулась. – Я же говорила.

Из соседней комнаты доносились отрывистые фразы Вита.

– Да. Нет. Нет. Да. Обещаю. Самым ценным клянусь. Я понимаю. Да, обязательно. Нет. Поцелуй мелкую за меня. А ему лапу пожми и подзатыльник слегка, чтоб не отлынивал. Да.

Он вышел в прихожую, потирая лоб.

– Ну? – с иронией сказала Таэ. – Поругались?

– Нет, – мрачно буркнул Вит.

– Он был против?

– Слушай, завязывай. – Вит слегка покраснел и встал на колено, «проверяя» шнурки. – Поехали уже, что ли?

– Поехали, – ответил за всех Нам. – Ждём тебя на улице.

Четверо вышли. Вит повернулся к Таэ.

– Мне пора.

– Береги себя, пожалуйста, – прошептала она, обнимая его. – Всё ведь будет хорошо, правда?

– Правда-правда, – он улыбнулся. – Я позвоню, как доберёмся. Береги дом. И детей. Если я…

– Заткнись, будь добр, – ласково оборвала она.

Они замерли ненадолго, обнявшись. Потом она с лёгким вздохом отпустила его и ещё раз осмотрела.

– Ничего не забыл?

– Мобильный, деньги, документы, голова, мозги в ней. Вроде, всё.

Он повернулся, закинул сумку на плечо и вышел из дома. Она постояла у окна, провожая взглядом пять фигур, пока они не растворились в вечерних тенях. Прошла на кухню. Попыталась заняться домашними делами, но всё валилось из рук. Тогда она взяла телефон и набрала номер.

– Детей уложил? А что сам не спишь? Да, он уехал. Да. Кажется, навсегда.

* * *

Темнота давно перестала быть помехой для членов Братства. Они привыкли к промозглым осенним питерским дворам, где уже ранним вечером не видно ни зги. Их зрение, улучшенное на иных Гранях и слоях, куда они раньше забирались еженощно, позволяло им видеть и в кромешной тьме, без малейших признаков света.

– Громко идём, дамы и господа, – проговорил Вит через полчаса марша в быстром темпе. – Нас слышно будет за километр. Фон от нас жуткий.

– А насрать, – отозвался осторожный Нам, всю жизнь старавшийся не высовываться попусту, и Сова от неожиданности споткнулась. – Пусть слышат, чёрт с ними. Надоело прятаться, если честно. Восемь лет назад о Братстве не слышал разве что ленивый. После штурма Храма наши имена стали притчей во языцех для всех, кто хоть раз слушал ментальные слои. Даже Агентство до сих пор держит нас под наблюдением.

Вит фыркнул.

– Ну держат, и что? По Граням мы навострились ходить, как и прежде. Чёрта с два они смогут по-настоящему держать нас под контролем. Единственная, кого они могли бы хоть как-то отслеживать, это наша Сова.

– И то лишь из-за того, что она не местная. – Багира ехидно улыбнулась в темноту. – Или потому, что у неё насмерть сбит внутренний хронометр. Примета особая, дальше некуда. Боги свидетели – никто не умеет опаздывать на два часа с таким невинным видом.

– Багира. Иди. К лешему, – раздельно произнесла Сова. – Я до конца своих дней не забуду тот раз, когда приехала вовремя.

– Ага, – кивнул Вит, – и прождала нас полтора часа. Скажи спасибо, что не все три. Мы же привыкли к тому, что ты вечно… задерживаешься.

– И тебя туда же.

– Взаимно, сестрёнка.

Вит полной грудью вдыхал ночной воздух и думал, что ему безумно легко общаться со своей роднёй. Нет, разумеется, ему было с кем поговорить и пошутить. Таэ, Платина, дети. Но того, что он чувствовал сейчас, никто не мог ему дать. В сердце кольнула болью горечь потери. Остро не хватало Лиса. Его никогда особо не принимали всерьёз – наверное, из-за рыжих волос и хитрой физиономии. Он не был ни хитрецом, ни шутником. Рассудительный и спокойный, блестящий аналитик и превосходный боец. Лис, так любивший нелепые шляпы с круглыми полями. Лис, рискнувший лишь единожды, после чего Братство вышло за ним на иную Грань и едва не лишилось свободы навсегда.

– Вообще-то это моя прерогатива – влезать в неприятности, – тихо пробурчал Вит себе под нос, но его услышали.

– Ну да, – фыркнул Нам, – как в тот раз, когда ты полез за мечом Зигфрида.

– Или когда тебя чуть не сожрали пламенные муравьи, – добавила Сова. – И Чёрное Болото, помните?

– А как же, – Багира расхохоталась. – Наш великий предводитель тогда потащился за тридевять земель за какой-то хренью, влез по уши в топи и тесно познакомился с тамошним населением.

– Я бы не назвал это знакомством, – отшутился Вит. – Скорее, меня пригласили на торжественный ужин.

– Ну, да. В качестве основного блюда. Заодно и мне голову чуть не отхватили. Самое интересное: не могу вспомнить, что ты там намеревался добыть?

– Зубы гренделя.

– Кстати, они ещё не вымерли? – поинтересовалась Сова, голосуя на обочине трассы. За милым разговором они вышли к дороге.

– А куда они денутся? – пожал плечами Вит. – Я мыслю так: даже в случае апокалипсиса выживают крысы, эльфы и грендели. – Он проследил взглядом очередную пролетевшую мимо машину. – Слушайте, мы таким забавным образом тут до утра простоим. Сколько до поезда, Нам?

– Час.

– Так, друзья мои, дайте-ка мне. – Багира сдёрнула с головы бандану, тряхнула волосами, расстегнула куртку, явив неплохую фигуру, и вышла к обочине, небрежным жестом отодвинув Сову. Через несколько секунд рядом с компанией затормозил автомобиль.

– До вокзала. Полторы штуки, – бросила девушка в опустившееся окошко.

– Пятерых?

– И одна сумка. Две тысячи.

– Садитесь…

Нам, как самый высокий из присутствующих, занял переднее сиденье, остальные с шутками кое-как втиснулись на заднее.

Когда они в последнюю минуту ввалились в вагон, задыхаясь от быстрого бега и, разумеется, перепутав билеты, Вит ощутил, как отпускает та безмолвная тоска, что грызла его все эти годы.

– Народ, – негромко сказал он. Команда, хихикая, повернулась к нему. – Я вас так люблю.

– Чаще вспоминай об этом, – Нам шутливо ткнул его кулаком в лоб, – особенно, если опять вознамеришься пропасть без вести. Мы – твои друзья, твои братья и сёстры. Не забывай об этом, малой.

– Спасибо, – смущённо пробормотал Вит, отворачиваясь.

– Не за что. Ладно, какие там у нас места?

Пересадка в Москве прошла без сучка и задоринки. Вышли, распечатали билеты, сели. Пафосный «Птичий поезд» поражал чистотой, вежливым обслуживанием и… полной бездушностью.

– Честное слово, в холодном тамбуре пиво и сигарета куда приятнее, чем то же самое в этих шикарных креслах. – Сова поболтала ногами. Они с Витом и Намом остались втроём в «курящем секторе».

Командир чувствовал себя слегка не в своей тарелке. Всё, что мог, он уже сделал, распределив задачи, и теперь напряжённо размышлял, чем ещё может помочь.

– Давайте, что ли, ещё раз всё по полочкам разложим? – предложил он, наконец. – Авось умные мысли появятся.

– Хорошо, попробуем. – Нам покосился на соседей, нарисовал пальцами в воздухе звезду с девятью лучами и обвёл в кружок. – Что у нас есть? Убийство сестры нашего «гостя». Хорошо рассчитанное убийство, с целью вывести его из многосотлетнего душевного равновесия. Раз.

– Ему слили информацию, что его госпожу следует искать у нас, – отозвался Вит. – Чем дольше я думаю, тем больше понимаю, что он не случайно притащился именно сюда. Два. Более того, его надоумили, что компас может ему помочь. Три.

– Кто-то подсказал ему, у кого находится компас. Четыре. – Сова закусила верхнюю губу. – Но это не секрет. Нам уже говорил – куча народу знает, что мы забрали из Храма. Слухами астрал полнится.

– Согласен. – Вит выдержал паузу и осторожно произнёс: – Но ведь этот кто-то сдал и берлогу Лиса. И способ попасть внутрь, минуя защиту. Или я чего-то не понимаю? Лис, сколь я уразумел, жил отдельно, и взяли его дома.

– Да. – Нам нахмурился. – К чему ты клонишь?

– К тому, что таинственный «кто-то» очень хорошо нас знал, вот и всё. Кит сказала, что Лису сносило крышу после моего ухода.

– Было дело. У него в постели перебывало, наверное, полгорода.

– Моих ошибок он не повторял, надеюсь?

– Багира, – Нам усмехнулся, – не удержалась.

– Прелесть какая. Его любовниц проверяли?

– Всех. Два инкуба, одна полукровка. Когда он пропал, в первую очередь нашли и вывернули наизнанку. Ничего.

– Остальные?

– Обычные люди. Пробили всех, Сова трое суток не спала. Пустышки. До одного.

– Хреново. Я ничего не хочу сказать, но….

– Вит, – Нам поморщился, – то, что мы тебя проверяли, ещё не повод подозревать всех подряд.

– Не повод. – Вит пожал плечами. – Но люди и нелюди со временем меняются. У нас есть зацепка, она нам не нравится, согласен. Тем не менее, не рассмотреть её мы не имеем права.

– Какая еще зацепка?! – в голос закричала Сова, глядя на братьев. В её глазах отражался искренний ужас. – Вы что это, всерьёз? Подозревать Багги? Да, Жучок всегда была несколько… против твоего главенства, Вит. Да, она не самый приятный человек. Но ёж твою медь, Лис спас ей жизнь…

– …которую она едва не потеряла из-за моей и его глупости, – оборвал её Вит. – Я прекрасно помню, кто утвердил тот поход в Чёрные Болота. И кто его предложил. Итак. Вариант первый. Мерзкий. Багира.

– Вероятность есть. – Нам задумчиво посмотрел в окно. – Она с ним спала, у неё был доступ в его логово. Все помнят сцену при распределении компасов. Повод есть, цель есть, возможности были. Одно не укладывается в схему: убивая сестру изгнанника, она не могла не знать, что ты, Сова, найдёшь следы убийцы. Не могла не понимать, что оставляет след. Но первую версию допускаю.

– Тогда я тоже под подозрением, – в глазах Совы стояли слёзы. – По всем пунктам.

– Н-да? – Нам с интересом взглянул на сестру. – Не пойдёт. Ты бы просто «не нашла» улик на теле. И мы бы сейчас не думали в эту сторону. Когда доберёмся, будь добра, сопоставь следы с тела со всеми нашими отпечатками фона. Чтобы тебе было не так тоскливо, начни с меня. Помимо пункта о постели, я тоже подхожу. Признаюсь, вместо смертельной опасности я бы тоже с удовольствием прибрал к рукам сокровенное.

– Шикарно! – Девушка отвернулась к окну.

– Прости, Сова, – Вит коснулся её плеча, – мы не хотели. Я и сам не хочу об этом думать. Но всегда лучше проверить, чтобы потом с облегчением ткнуть нас носом в результаты и заявить: «Я же говорила».

– Вот так я и поступлю, – гнусаво отозвалась девушка. – И буду припоминать тебе это ещё сотню лет.

– Не сомневаюсь. Нам, давай думать дальше. Кто ещё у нас есть?

– Из прошлых врагов? Братец, мне бы сегодня ещё поспать и полазить по высшим слоям общества, согласно твоим указаниям. А список у Лиса такой длины, что перечисление затянется до утра, если не до самого штаба.

– Давай вкратце и только основных. Я буду говорить, а ты – комментировать. Тех, кого помню: Дудочник?

– Упокоен надёжно.

– Лысый упырь?

– От него остался только пепел. Память, и та уже истончается.

– Клаус Тёмный?

– Слышал о нём не так давно, но масштаб не тот. И он глупый. Такая сложная комбинация не для него. Опять же, зачем ему компас? Жертвы он и так прекрасно находит.

– Всё равно, проверь, может что слышно.

– Проверю.

– Однорукий?

– Малой, ты что? Капитан безобиден, как весенняя муха.

– И его проверь. Ты же знаешь, как это бывает. Кто мог подумать, что милая девушка, выращивавшая кустики роз по ночам…

Нам невесело усмехнулся:

– Да уж, история вышла ещё та. Ещё кто-нибудь вспоминается?

Вит помялся.

– Вы наш схрон давно проверяли? Тот, с которого всё началось.

Нам грустно улыбнулся. Та старая история до сих пор беспокоила не только Вита.

– Лично проверяю ежемесячно. Там всё в порядке. Кстати, ты понял, наконец, кто это был?

– Да. Потом расскажу. Проверяешь – значит, всё в порядке. Хорошо, пока всё.

– Этого нам хватит. Ладно, я спать буду. Сова?

– Пожалуй, я тоже. Доброй ночи, Вит.

– Доброй, сестрёнка. Не грузись, я действительно не верю, что это Багги. Но прорабатывать нужно всё, включая невозможное.

– Да поняла я, поняла.

Нам и Сова уснули. За окном проносились размазанные от скорости ночные пейзажи, а Вит всё сидел и прокручивал в голове варианты развития событий.

«Хорошо, отбросим предрассудки, хоть от этого гадостно на душе. У нас сразу четверо подозреваемых. За себя я отвечаю. Кто ещё это может быть? Парочка старых как мир врагов? Возможно. Что ещё? Самостоятельные действия потенциального противника. Сам убил сестру, сам съехал крышей, сам пришёл, сам сделал. Реально? Да, реально. Последний вариант, гаже некуда: Лис. Предатель. Но он отдал мне компас. Значит, или помутился рассудком, или… „На этом мысль останавливается“. Нет, не верю. И дело не в фактах. Просто… брат не мог. Значит, чья-то многоходовка. Но чья это может быть комбинация, бес её задери, и зачем такие сложности? Всё, спать. Спать и ещё раз то же самое. Завтра день – не приведи высшие силы».

Вит устроился поудобнее и задремал. Ему снился дождь, светлыми струями падающий с чистого неба. А ещё – море. Синяя бесконечность, над которой медленно кружили птицы. Одна из них подлетела ближе – почему-то это был орёл. Он сел на берегу рядом с Витом, посмотрел на него одним глазом, потом другим, открыл клюв и сказал…

– Молодой человек, Санкт-Петербург. Просыпайтесь.

* * *

Маленькую комнату заливал свет от горящих свечей. Их были десятки, в подсвечниках и без, в простых стеклянных банках и в хрустальных бокалах. Множество маленьких язычков пламени колебались под еле уловимым движением воздуха. Эрик с мрачным видом сидел на низком стуле и осматривался. Комната была не просто «местом для сна», как у большинства холостых мужчин. Каждая вещь, каждая деталь в помещении обладала своей историей и душой.

В углу возле самой двери, огромной глыбой возвышался старинный двустворчатый шкаф. Тёмные дверцы были украшены затейливой резьбой, а на боковой стенке кто-то вырезал перочинным ножиком короткое нецензурное слово, что, несомненно, снижало стоимость раритета в несколько раз. Массивный приземистый комод в изголовье кровати, судя по цвету дерева и отделке, совершенно из другого набора мебели, тем не менее, смотрелся в помещении вполне естественно. Пушистый тёмно-коричневый ковёр на полу и ещё один, белый – будто в насмешку над общественным мнением – на стене.

Кровать с резными спинками, судя по виду, семнадцатого века. Два вполне современных кожаных кресла и изящный журнальный столик. С потолка тут и там свисали длинные цепочки, унизанные то ли хрустальными, то ли полудрагоценными шариками и каплями. Вещицы переливались, отбрасывая на стены причудливые тени. В комнате, куда не было подведено электричество, было светло, как днём.

– Какого дьявола ты столько тянул? – тихо спросил Эрик. – Не знал, сколько тебе остаётся?

– Осталось мне ещё достаточно долго, – слабым голосом возразили ему с кровати, – в каком виде, это уже другой вопрос.

– Мелкий, ты идиот. Ну почему ты не позвонил мне сразу же?

– Я хотел… – чуть задыхаясь от слабости, отозвался светловолосый, – …хоть что-нибудь сделать сам. Всю жизнь. Ты мне помогал. Спасал меня. Учил, выручал. Даже эта квартира. Куплена и обставлена на твои деньги.

– И поэтому ты живёшь в помещении, отводившемся в этой квартире под чулан?

– У меня с некоторых пор агорафобия.

– Чудесно. Чем ещё ты успел обзавестись? Геморроем?

– Успокойся. Так и так я был бы тебе не помощник. В нашем тандеме я – мозг, а ты универсальный исполнитель. Мы много раз поступали наоборот. Выходило чёрт знает что.

– Ладно, «мозговой центр». Что, как и когда тебе колоть, чтобы ты не отдал концы через неделю, я усвоил. Давай, излагай свои соображения. Что делать-то будем? Связываемся с Намом или начинаем поиск их пропажи самостоятельно?

– Придётся связываться. Сами мы его не отыщем.

– Ну, вообще-то, – Эрик задумчиво почесал щетинистый подбородок, – я могу вспомнить о своём статусе объекта «сто восемнадцать К» и обратиться к спецслужбам. Или в Агентство.

– О первом и думать не смей. Забыл, как тебя военные гоняли по всей Европе? А вот второе… Они хранители, а не консульство. Просто так, по первому требованию перевести кого-то через Рубеж – это не к ним, это именно к Сумеречным. Психологически они до сих пор подростки. А Агентство не знает, что мы здесь, и пусть дальше не знает.

– Ну, во-первых, не просто так. Мне есть, что предложить этим «хранителям».

– Поверь, я всё обдумал, – Мелкий тяжело вздохнул, – кроме Братства, нам рассчитывать не на кого. Телефон Нама записан у меня в мобильном.

– Утром позвоню. Спи.

– Добрых снов, Эрик. Не гаси свечи, я к ним привык.

– Хорошо. Спи крепко, Мелкий.

Эрик поднялся, огромный, тяжёлый, обманчиво неповоротливый, подошёл к кровати, ласково провёл широченной ладонью по непослушным светлым волосам друга и вышел, аккуратно притворив за собой дверь. После мерцания свечей электрический свет показался ему мёртвым.

Осторожно ступая, он прошёл по светлым просторным комнатам на кухню. Открыл холодильник, хмыкнул, вытащил бутылку ликёра.

– Кто ж на морозе сладкое держит? – пробормотал он и свернул крышку. Сделал несколько глотков из горлышка, шумно выдохнул. Залез в карман плаща и вытащил мобильный телефон, в его лапище казавшийся игрушкой. – И всё же ты не прав, дружок. Братство – далеко не единственные, с кем можно работать, – ухмыльнулся он и набрал номер:

– Алло? Фил, ты? А, Руди, прости, опять спутал вас. Узнал? Вот и хорошо. Где вы сейчас? Швейцария? Так, ребята, ноги в руки и летим в Санкт-Петербург. Нет, тот, который в России. Вы мне нужны. Да. Не обижу. Так, в худшем случае послезавтра я жду вас здесь. Не знаю, хоть Слейпнира ловите. Отбой.

* * *

– А теперь к международным новостям. «Цветущие ветви каштана», картина Винсента Ван-Гога похищена в Цюрихе из фонда Эмиля Бюрле. Этот музей…

– Тоска-а-а, – протянула Багира, щелчком переключая на канал боевиков. – Политика или ограбления да убийства. Хочу на Рубеж.

– С чего бы вдруг? – Вит протёр рукавом мутное стекло. Вид не улучшился. – Мы всегда ходили мимо этого мерзкого пространства. Как по мне – там гораздо тоскливее, чем здесь. И что-то гудит постоянно.

– Поверь, братишка, это «мерзкое пространство» гораздо интереснее, чем ты думаешь, – девушка мечтательно улыбнулась, – и там всегда есть чем заняться. А здесь приходится сидеть и ждать.

– Ничего другого пока не остаётся. Нам и Кит заговаривают зубы мелкой нечисти по городу. Сова засела в лаборатории. А я думаю.

– О, ты умеешь?

– Будешь много разговаривать, и тебя научу. Слушай, что это за ужас смертный? – младший из братьев поковырял шпингалеты и распахнул окно, впуская в комнату свежий воздух.

Штаб Братства располагался в обычной «хрущёвке» на юго-западе Северной столицы, разве что занимал сразу три квартиры и часть подвала, соединённые между собой. Сколько и кому пришлось заплатить для того, чтобы на безумную планировку закрыли глаза местные власти, Вит даже думать не хотел.

Квартира на втором этаже некогда принадлежала самому командиру. Когда в Братстве произошёл раскол, Нам перекупил проданное в спешке помещение, выселил снизу семейство алкоголиков и предложил бабушке сверху шикарные апартаменты в «старом фонде». Деньги, которые он сделал на прогнозе землетрясений и ураганов, вполне позволили ему осуществить совершенно дикую идею трёхэтажного штаба в жилом доме. Наму искренне советовали попросту купить дом где-нибудь в пригороде, но тот упёрся – ему до смерти не хотелось бросать на произвол судьбы и чужих людей жильё своего побратима. Втайне он надеялся, что Вит когда-нибудь вернётся.

Нам оплатил ремонт во всех квартирах, поставил лестницы и каким-то неведомым образом выкупил часть подвала под лабораторию. С тех пор все Сумеречные, кроме Лиса, жили и работали в штабе. Единственной нетронутой комнатой оставалась бывшая «берлога» Вита. Исключительно из мелкой мести Нам запретил в ней убираться. Собственно, из-за этого Лис поссорился со старшим и упрямо продолжал жить отдельно от остальных. Вит тоже сказал брату пару ласковых слов, когда увидел, что стало с его обиталищем, но решил не устраивать скандала.

Приехав с вокзала, Нам и Кит бросили вещи и убежали собирать информацию от осведомителей из тех, что не привыкли пользоваться техникой. Сова, кажется, даже не проснувшись, ушла вниз, разбираться с уликой. Вит набрал ведро воды и, вооружившись губками и тряпками, принялся за уборку, а Багира повалилась на диван в гостиной и уткнулась в телевизор.

– Какой ещё ужас? – Девушка лениво встала и прошла в комнату к Виту. Тот стоял, уставившись на кирпичное здание, возведённое прямо посреди аккуратного бульвара, проходившего под окнами. Из здоровенного красно-бурого параллелепипеда вырастала толстая круглая башня, увенчанная подобием купола. С двух сторон к зданию примыкали небольшие полукруглые пристройки. Вся конструкция была обнесена высоким чёрным забором.

– Вот об этом. Как-то я не обратил внимания, когда сюда шли. Спал на ходу. Мерзость какая. Пародия на церковь, не иначе. Когда это построили?

– Пять лет тому – мы как раз с ремонтом заканчивали. Забавно, что ты сказал про церковь, – это иеговисты устроили себе заповедник.

– И Нам стерпел? Его денег хватило бы, чтобы вышвырнуть их отсюда ко всем чертям, вместе с этой… с этой гадостью.

– А что тебя не устраивает? Забавная хибарка. Нам говорит, что эти ребята его развлекают. Сова, по-моему, попросту их не замечает, а мне и Кит плевать.

– Ма-лад-цы, – с чувством резюмировал Вит. – Я так понимаю, на то, что эти уроды фонят на всю округу, вам тоже плевать?

– Первое, что сделал Нам, – локализовал их фон. Успокойся, братец, они сами съедут отсюда через полгодика, не больше. У них здесь в пастве сплошные убытки. Народ быстро начинает верить в Ктулху, древних богов, домовых, барабашек, Истинного Бога-Отца – и бежит. Только пятки сверкают.

– Развлекаетесь, значит, – пробурчал Вит с недовольной миной.

– Ага, – радостно кивнула Багира, – со страшной силой.

В полу прихожей откинулся лёгкий люк, и в нём показалась голова Совы.

– Вит. Спустись, пожалуйста, ко мне.

– Что у тебя?

– Спустись, – тихо повторила девушка и скрылась. Вит с Багирой переглянулись.

– Поскольку ты у нас самая занятая, – усмехнулся младший из братьев, – вот тебе тряпка и ведёрко. Помой окна, будь любезна. Хочу, чтобы многолетняя грязь не портила чудесную панораму.

Багира лихорадочно огляделась, пытаясь подобрать какое-нибудь срочное дело, и с тоскливым вздохом взялась за кусок бывшей простыни.

– Свинья ты, братец.

– Кто бы говорил, – парировал Вит уже из люка, – развели тут Авгиевы конюшни, а я отдувайся? Ну, нет уж.

– Нама бы припрягал – его была идея, – бросила Багира в закрывающуюся крышку.

Вит, хихикая, спустился через первый этаж в подвал и очутился в просторной комнате. Бежевые стены, белые столы, гудение компьютеров, масса научной техники и «фирменный» Совиный раскардаш. На столах вперемешку лежали обрывки проводов, какие-то записи, засохшие банановые шкурки и материнские платы.

– Ты тут где? – подал голос командир, окидывая взглядом художественный беспорядок. – Я, кстати, хотел у тебя ноутбук экспроприировать. Дашь?

– Иди сюда, – голос девушки звучал как-то странно. Вит моментально насторожился.

– Что произошло? – Он по голосу разыскал сестру за серверной стойкой. Сова сидела на полу, уткнувшись лицом в колени. Кулачки были крепко сжаты, плечи содрогались. – Сестрёнка, что случилось?

Она подняла заплаканное лицо и разжала правую ладонь. На ней лежал маленький серебристый цилиндрик, величиной с «мизинчиковую» батарейку. В таких контейнерах её собственного изобретения Сова хранила «слепки» фона.

– Кто? – спросил Вит, не узнавая собственного голоса. – Ты поняла, кто это.

– Да, – прошептала Сова. – Багира. Я… я перепроверила четырежды. Не верю, Вит. Нужны ещё доказательства. Её подставили, клянусь тебе. Если…

– Если она невиновна, – медленно произнёс Вит, – то сейчас Жучок моет окно в моей комнате. В противном случае, ты только что помогла ей уйти.

– Вит…

– Подъём.

Она с трудом встала и поплелась вслед за командиром.

– Почему ты это сделала? – холодно спросил он, поднимаясь по ступенькам. – Ты получила косвенное подтверждение её вины. Почему ты не сказала идти нам обоим?

– Я… – Сова сглотнула, – я растерялась, Вит. Я не могла подумать, что…

– Багира! – рявкнул младший из братьев, откидывая крышку люка. – Жучок, ты тут?

В квартире стояла тишина. Вит прошёл в свою комнату и остановился перед открытым окном.

– Может, она в магазин вышла? – робко спросила Сова.

– Нет, – глухо ответил Вит и рывком захлопнул створку. На грязном стекле мокрым пальцем были написаны несколько слов. Командир коротко выругался и вытащил телефон:

– Кит. Возвращайтесь быстрее. У нас ЧП. Не по телефону. Что?! – его лицо исказилось.

На улице раздался грохот. Сова подошла поближе. За раскрытой створкой медленно складывалась внутрь себя уродливая церковь иеговистов, столько лет надоедавшая всей команде. В глаза ярким светом бросилась надпись на окне.

«Ни о чём не жалею».

Вит, стиснув зубы, слушал сдавленные рыдания в телефоне, а в голове у него крутились события утра десятилетней давности. В той, практически прошлой жизни, ему казалось, что он познал все бездны отчаяния. Жизнь надежно разубедила его в этом.

* * *

Десять лет назад. Август.

Наму снился «полигон». Маленький дворик возле метро «Чёрная Речка», в котором четыре года назад команда похоронила неведомую тварь, преследовавшую Талька и убивавшую всех, кто, так или иначе, имел к нему отношение. Именно с этой бедой Тальк и обратился тогда к будущему Братству. Ему было страшно, он жутко рефлексировал и считал, что никто не сможет ему помочь. Но когда ему предложили помощь – согласился. Как единственному, хоть как-то понимавшему, в чём дело, ему отдали пост командира стихийно собравшейся команды, и он повёл её в первый бой.

Снова стоял круг. Снова Лис небрежно отбрасывал фильтр от сигареты. Снова было страшное, невозможное противостояние шести начинающих энергетиков и абсолютного метаморфа, впитывавшего всё, чем его пытались достать. И сдавленное шипение Талька: «Запечатываем!». Энергетическая «клетка», шесть печатей и глубочайший «зыбкий» слой, на котором оно и упокоилось, так и не удосужившись умереть или хотя бы объяснить, какого чёрта ему было нужно.

Трель телефона оборвала не самое приятное из сновидений. Нам потянулся, бросил взгляд на часы. Десять утра. Воскресенье. Старший из братьев повернулся на другой бок и прикрылся подушкой, но телефон не замолкал. Судя по настырности, звонил либо рекламный агент, либо кто-то из своих. Нам скрипнул зубами и поднял трубку.

– Где горит? – хмуро осведомился он.

– Надо встретиться. – То, что Лис даже не поздоровался, говорило о многом. – Когда сможешь подъехать?

– И тебя с добрым утром.

– Да, и хорошего дня в придачу. Всё то, чего я сегодня лишён. Повторю вопрос: когда? Срочное дело.

Подобного звонка с утра пораньше можно было бы ожидать от Талька и смело послать его ко всем чертям, невзирая на командирское «звание», но Лис редко поднимал панику на пустом месте. Нам вздохнул.

– Где собираемся?

– У меня на «Владе».

– Часа в три тебя устроит? Один леший я уже не засну.

– Отлично. Остальным назначу так же.

– Сове…

– Я помню, – Лис хихикнул. – Ей на полвторого.

– Тальку я сам скажу. Отбой.

Нам повесил трубку, встал, размялся, подошёл к бесформенной куче на полу в углу комнаты и потыкал в неё ногой.

– Подъём, чудовище.

– На-ам, мать твою так… ещё пять минут.

– Поднимайся, или водой оболью, – уверенный женский голос возымел действие на спящего.

Тальк выполз из-под одеяла и взглянул заспанными глазами на дверной проём. Оттуда на него с лёгкой улыбкой смотрела симпатичная брюнетка. Её нельзя было назвать сногсшибательно красивой, но белоснежная кожа, тёмные глаза, густые ресницы, шикарные шёлковые волосы, а главное – пронизывающий, проникающий в самую душу взгляд делали её неотразимой. По крайней мере, двое парней в этой комнате считали именно так.

– Доброе утро, любовь моя, – улыбнулся Тальк.

Нам поморщился.

– Между прочим, я устал тебе напоминать, что она моя невеста.

Девушка только плечами пожала:

– Тальк, я тебе всё уже сказала по этому поводу. Брысь умываться, похмельный ты наш.

– У меня сейчас башка треснет пополам и наискосок, – простонал Тальк, сжимая ладонями многострадальное хранилище своего мозга. – Чего так рано-то?

– Звонил Лис, – Нам начал неторопливо одеваться, – у него что-то стряслось. Просит сбора. Договорились встретиться у него в три часа. Пока мы позавтракаем и соберёмся, времени останется в обрез.

Брюнетка подошла к страдальцу:

– Тебя полечить?

– Было бы неплохо. – Тальк поднялся, сделал несколько неверных шагов и рухнул на кровать Нама. Втянул носом запах. – Блин, я когда-нибудь подохну после ночёвки у вас.